Три года до звезд (джен)

Ха, ну и что там МакКой говорил про сотрясение? Да чтоб ему, Джиму Кирку, такая мелочь помешала? Вот еще! Первый норматив, а именно комплекс силовых упражнений, он сдал без малейших трудностей. Теперь остался бег на пять километров и стометровка. Короче, дело за малым.

Бежать было нетрудно, ну разве что голова немного гудела, но уж это-то дело привычное. Вначале Кирк, как и положено, бежал первым в своей группе, но где-то на последнем круге вперед вдруг вырвался какой-то узкоглазый парень. Нет уж, так дело не пойдет! Джим поднажал — дистанция между ними почему-то упорно не хотела сокращаться... Кирк еще больше взвинтил темп, но результат не изменился. Да что за черт?! Финишная черта уже маячила перед глазами... Нет, это невозможно, так не бывает!..

Впервые в жизни Джим в чем-то оказался вторым. Нет, дело, конечно, в сотрясении, Боунз был прав. Если бы не оно, он бы точно был лидером, но... Черт, тут не Айова. И для того, чтобы побеждать, оказывается, мало просто быть Джеймсом Кирком. Нужно что-то еще. Хм, для него это стало серьезным откровением... Ладно же, это только начало, он еще успеет показать этому парню, кто тут самый-самый!

Стометровку сдавали парами, Джим оказался вместе с незнакомым ему здоровенным бугаем, которого оставил далеко позади. Это немного успокоило задетое самолюбие, но неприятный привкус поражения никуда не делся. Кирк весь извертелся, стоя в строю и дожидаясь объявления результатов. Наконец перед замершими абитуриентами вышел Робинсон с паддом в руках.

— Итак, поздравляю всех с завершением очередного экзамена. Сейчас я буду зачитывать фамилии и набранное количество очков. Проходной балл начинается с двухсот десяти из возможных трехсот. Те абитуриенты, чьи результаты не соответствуют этому требованию, после построения могут быть свободны. Расписание шаттлов, которые доставят вас обратно домой, можно будет прочесть на доске объявлений.

Строй абитуриентов замер, боясь даже дышать. Двести десять очков — для многих недосягаемая высота. Но только не для Кирка. Он прекрасно знал, что прошел экзамен с блеском, но не дай Бог выяснится, что кто-то набрал больше!

— Абнетт! сто восемьдесят два. Адиссон! двести двадцать один. Айвз! двести девять...

Да уж, не повезло парню! Понимая, что его фамилия прозвучит еще не скоро, Кирк немного расслабился и от нечего делать стал рассматривать других абитуриентов. Кто-то едва сдерживал шумную радость, кто-то хмурился, кое-кто из девушек даже плакал. Джим нашел глазами Боунза. Тот сверлил пространство скептическим взглядом, явно не ожидая ничего хорошего. Кирк ободряюще улыбнулся доктору, как бы говоря: "Все будет отлично". Ответный взгляд Леонарда, очевидно, означал "не лей бальзам на раны". Почему-то Джиму искренне хотелось, чтобы вечно недовольный врач все же набрал достаточный балл.

Продолжавший монотонно бубнить фамилии старшина вдруг запнулся.

— Че...Чи...Чеков!

— Абитуриент Чехов! — поправил из строя совершенно мальчишеский голос. — Это как великий русский писатель Антон Павлович, — Кирк разглядел говорившего. Ого, да ему на вид лет пятнадцать от силы! Рос на планете с высокой гравитацией?

— Двести тридцать шесть, — объявил Робинсон результат парня. Все начали поглядывать на однофамильца загадочного Антона Павловича с уважением.

Наконец, очередь дошла и до Джима.

— Кирк! Двести восемьдесят шесть...

По шеренгам пронесся удивленный шепот. До сих пор больше двухсот пятидесяти не было ни у кого. Кирк очаровательно улыбнулся в ответ на восхищенные взгляды прекрасной половины строя.

— Маккензи! сто девяносто. МакКой! — Джим почти затаил дыхание. — Двести восемнадцать...

Дальше Кирк особо не вслушивался до тех пор, пока не прозвучало:

— Сулу! двести девяносто четыре...

Че-го?! Ну что ж, по крайней мере, теперь Кирк знал фамилию человека, который станет его противником во всех спортивных соревнованиях на три года вперед. И которого Джим рано или поздно, конечно, уделает. Ладно, это будет интересно. И все же непривычное чувство...

Тут объявление результатов было прервано появлением на плацу адмирала в сопровождении двух офицеров безопасности, которые сразу направились к старшине.

— Старшина Робинсон, вы аресто... — фазер оказался в его руках в считанные секунды, один из офицеров еще только оседал на землю, а Робинсон уже бросился прочь, прямо через строй абитуриентов, мгновенно превратившийся в растерянную толпу. Черт, разумно, стрелять по новобранцам офицеры не будут! Кирк, который, в отличие от остальных, прекрасно понял, что происходит, метнулся ему наперерез, натыкаясь на других абитуриентов. Кажется, МакКой сделал то же самое...

— Очистить плац! — крикнул адмирал, и новобранцы, мешая друг другу, начали проталкиваться кто куда. Робинсон на ходу продолжал стрелять, пытаясь попасть в адмирала, которого тут же загородили подбежавшие люди из службы безопасности. Заголосила сирена. Пытаясь застрелить Комака, преступник палил почти не глядя, и несколько новобранцев уже были мертвы.

Кирку все же удалось пробиться сквозь толпу, но на этом его достижения закончились. Робинсон среагировал мгновенно, Джим успел разглядеть направленный на него фазер... "Упасть!" — промелькнула мысль, но падать было нельзя, ведь за ним стоят люди... И если он увернется, то предназначенный ему заряд настигнет кого-то другого... Странно, как он успел осмыслить все это за ту долю секунды, которая требовалась старшине, чтобы вдавить спусковую скобу. Однако Кирк не бросился на землю вполне осознанно...

Один удар сердца... второй... Выбитый фазер отлетел куда-то в сторону, а за спиной преступника, заломив тому руку за спину, стоял капитан Пайк.

— Вот для того, чтобы строй не превращался в стадо, Джим, и нужна дисциплина, — негромко сказал он.

* * *

На церемонии прощания с погибшими в перестрелке присутствовала вся Академия.

Жертвами были два офицера и восемь новобранцев, которых посмертно причислили к кадетам... Из них шестеро парней и две девушки. Некоторые из них умерли не сразу, МакКой сам оказывал им первую помощь до появления других медиков, но травмы были слишком серьезны. Двоих он сумел удержать, а остальные... Из тех, кому он смог помочь, один потом скончался в больнице, второй шел на поправку. Он спас вчера одну жизнь. Так много... Так мало. Начальник медслужбы изумленно пожимал ему руку, когда все закончилось... Говорил, что даже бригада реанимации не справилась бы лучше... Леонард его почти не слышал.

Уже потом он узнал, что корабль, перевозивший фазеры, вернулся на базу в аварийном состоянии, но экипаж не пострадал. Однако нападавших не удалось задержать, как и идентифицировать. А Робинсон покончил с собой раньше, чем его смогли допросить. Последняя ниточка, ведущая к разгадке, была оборвана. Черт, да какого ж хрена?! У Комака была вся информация, как можно было завалить эту операцию? Как?!

И как он может теперь смотреть в глаза строю и говорить какие-то громкие слова на этой чертовой церемонии?!

МакКою было противно до тошноты... Им всем втирают про жесткие требования Академии, про высокую честь служить в Звездном Флоте... Но эти дети, погибшие там, на плацу, что им до этой клятой чести?! Они и зачислены тогда еще не были...

Многие из абитуриентов после происшествия в тот же день забрали свои документы и отказались от поступления. Они оказались не готовы к тому, что служба в Звездном Флоте — это не только помпезный мундир и громкие слова. Это готовность умереть, черт возьми! Сколько бы им ни говорили, что они выполняют в основном миротворческую миссию, здесь бывает всякое.

МакКой не видел смысла в этой пышной церемонии. Все, что мог, он сделал для этих ребят тогда, когда они еще были живы. Теперь же ему откровенно хотелось уйти отсюда и просто напиться...

В основном лица абитуриентов были либо вежливо-скорбными, либо просто потерянными... Безразличный взгляд Леонарда зацепился за знакомую фигуру. Кирк застыл неподвижно, вытянув руки по швам. Может, дело было в отсутствии привычной улыбки, может, в усталости, но он вдруг показался доктору старше, чем раньше, лет на пять. На закаменевшем лице сейчас жили только глаза, в которых МакКой прочитал... клятву? Клятву сделать все, чтобы такого больше не повторилось, чтобы уроды вроде Робинсона получали свое. И доктор почему-то не сомневался, что Кирк действительно готов ради этого на все. Может, даже готов повзрослеть, если придется. Хотя вряд ли это получится у него так сразу...

Ну а сам МакКой свою клятву принес давно, еще в медицинском. И, несмотря ни на что, он будет ей верен. Так что для него все оставалось по-прежнему.