Альтер-эго (джен)

Энакин несся по пустынным дюнам на старом гравицикле. Он не мог ни о чем думать, разве что проскакивала порой мысль: жаль, что здесь нет Оби-Ван. Она бы непременно утешила его мудрым словом, сказала, что все будет хорошо, — и все было бы хорошо! Или даже ничего бы не говорила, просто поддержала бы взглядом, крепким объятием или прикосновением в Силе. Но ее рядом нет. Он впервые один и летит спасать маму.

Позади остались дни и часы. Тревога, поиски мамы в Мос-Эспа, рассказ старого Уотто о том, как он продал свою рабыню Шми фермеру Ларсу и тот увез ее куда-то в окрестности Анкорхеда. Потом поиски этой самой фермы — спасибо R2, выручил. А потом знакомство с Ларсами, новыми родственниками, — и страшная весть: мама в плену у тускенов.

Родственники, отчим и сводный брат, оказались людьми адекватными. Не стали расспрашивать, отговаривать, когда Энакин вызвался отыскать маму, даже предложили транспорт — гравицикл и впрямь удобнее для таких поисков, чем яхта. На запись сообщения для Оби-Ван ушла от силы пара минут — от волнения заплетался язык, и записать удалось только с третьей попытки. Бесполезную Амидалу Энакин оставил на ферме, хотя она постоянно крутилась вокруг него и всячески старалась показаться полезной, заодно щеголяя нарядами перед простодушной Беру, невестой Ларса-младшего. Сенатор изрядно надулась, но возражать не посмела — видно, даже до нее дошла серьезность момента.

«Пожалуйста, Сила, не подведи! — говорил мысленно Энакин. — Не знаю, что там болтал Квай-Гон про Избранного и все такое, но если я правда для чего-то нужен, не отнимай у меня маму! Без нее я не смогу… не знаю, что, но не смогу. Обещаю, я всегда буду вести себя хорошо, слушаться Оби-Ван и даже Совета, даже перестану гонять… нет, гонять, наверное, не перестану, но это неважно. Пусть только она будет жива, и я успею спасти ее!»

Был ли Энакин Избранным чадом Силы или нет, но она его вправду услышала и помогла. Но помощь воплотилась не в голос свыше или чудесное озарение, а в песчаный краулер джав, которые и подсказали Энакину, где искать тускенов.

К лагерю Энакин постарался подобраться поближе — чтобы удобнее было скорее удрать, да и маму нести будет недалеко. Вдруг эти гады так изувечили ее, что она даже идти не сможет? Но это ничего, лишь бы найти — и найти живой, а дальше все будет хорошо. Сила и на этот раз не подвела, указала нужную хижину, да и рядом сидели часовые. Задурить им головы оказалось проще простого, хотя Энакин здорово волновался, и вскоре они захрапели. Стискивая рукоять в потной ладони, Энакин прорезал дыру в кожаной стене.

Сперва ему показалось, что он опоздал. Узнать в этом грязном, избитом, окровавленном существе маму было нелегко, и все же это была она. Она — и живая: звуки его шагов и хриплое дыхание заставили ее шевельнуться.

— Мама!

В две секунды Энакин отвязал ее от деревянного каркаса. Мама рухнула ему на руки: она была горячая и дрожала — ее била лихорадка от ран. Но в себя она так и не пришла, сколько Энакин ни звал и ни обнимал ее. На миг ему показалось, что она сейчас очнется, — пересохшие губы едва слышно шепнули: «Эни…» Но это был всего лишь бред.

Перед глазами закрутились огненные вихри. Еще миг — и Энакин выскочил бы из хижины с мечом наготове, и тогда бы тускенам не поздоровилось: он не оставил бы ни одного живого существа в лагере. Мама вновь что-то пробормотала, и он облился холодным потом: ей нужна помощь, и поскорее! Секунду он колебался между жаждой справедливого воздаяния и голосом разума. А потом кое-что вспомнил.

Он вспомнил, как им с Оби-Ван однажды пришлось защищать пассажирский лайнер от пиратской флотилии. Он тогда славно поработал за орудийным пультом, но, как только пираты оказались отброшены, Оби-Ван приказала улетать. Энакин охотно перебил бы всех этих гадов и всей душой воспротивился приказу наставницы. И лишь потом понял, что заботился тогда о своем удовольствии и жажде победы. А Оби-Ван заботилась о пассажирах и команде.

«Мама важнее мести». Так сказала Сила, так сказала бы Оби-Ван, так говорил рассудок, который Энакин редко слушал. Но сейчас прислушался. Световой меч остался висеть на поясе, а Энакин как можно тише вынес маму из хижины. Часовые так и сидели на своих местах, не отойдя от воздействия Силы.

На обратном пути Энакину казалось, что он сидит на спине эндорского ежа-великана. Потоки встречного ветра привели маму в чувство. Не сразу она поняла, что с нею случилось, и время для объяснений было неважное. «Хоть узнала меня — и то хорошо», — с облегчением думал Энакин. Но она по-прежнему пылала жаром и так судорожно дышала, что он боялся. Боялся не довезти ее живой до фермы Ларсов.

Но довез, хвала Силе. Оуэн и Беру взялись ухаживать за раненой, хотя лекарств и медицинских познаний им обоим явно недоставало. Энакин отдал им все, что у него было, — контейнер с бактой и общеукрепляющее средство. В аптечке «нубиана», как он знал, имелся лишь запас таблеток от головной боли и противозачаточных средств.

Амидала, к слову, тут же кинулась ему на шею, распинаясь на тему, как она волновалась за него и как хорошо его понимает. «Ни фига ты не понимаешь, дура, — ответил мысленно Энакин и стряхнул ее с себя, — иначе не висела бы на мне, а помогала прочим. Так нет, боишься маникюр испортить, чистюля ситхова».

Без сожалений покинув Амидалу, Энакин поспешил к маме. Она вновь пребывала без сознания, но явно боролась: жар то оставлял ее, то возвращался. У Энакина беспомощно задрожали губы. Нет, здесь она точно умрет, ей нужен хороший уход в хорошей больнице. Может быть, увезти ее на Набу? Хотя это не лучший вариант, ведь придется просить помощи у Амидалы, а она может поставить определенные условия. Была бы здесь Оби-Ван, она бы все устроила, как надо.

На миг Энакин задумался: а что сейчас с учителем? Давненько она не выходила на связь. Эти размышления, как и вялую беседу с Оуэном и Беру, прервал R2, который буквально ворвался в комнату и бешено забибикал.

— Что еще, R2? Простите, я на минутку.

Энакин оглянулся на сводного брата и поспешил выйти из комнаты. Тогда-то он и услышал: «Энакин, я лечу к тебе; поговорим обо всем при встрече. Сообщи в Храм, что наемник сбежал на Джеонозис…»

Энакин слушал, и руки его сами сжимались в кулаки. Известия о планах графа Дуку и заказчиках Амидалы он пропустил мимо ушей, но его потрясли другие слова: «…если только вернусь — похоже, меня выследили. Я их, конечно, покромсаю, сколько смогу; если выберусь, все расскажу сама. Ну, а если нет, вы теперь знаете, где их искать. Поэтому…»

Сообщение продлилось еще несколько секунд: послышалась бластерная пальба, гудение меча и кнута Оби-Ван и ее крик «Пересылай скорее!» Видимо, ее R4 успел это сделать, подумал Энакин, раз он сейчас слушает сообщение. Но… но что случилось потом?

Она обещала прилететь, она уже собиралась! Если бы она успела, мама была бы спасена! Но раз Оби-Ван до сих пор нет, значит…

— Она погибла, Энакин, мне жаль, — послышался сзади голос Амидалы. Та, похоже, все слышала, поскольку не скрывала радости.

— Ситха с два она погибла, ясно? — рявкнул он в ответ. В голове закипала фирменная каша «дружба» из десяти злаков, которую обычно подавали в Храме на завтрак. К слову, Оби-Ван считала ее очень полезной для здоровья (и для фигуры). «Оби-Ван… Нет, она не могла, она жива, я чувствую! Но что с нею там будет?»

— R2, перешли сообщение в Храм. — Энакин едва не прибавил «скорее», совсем как наставница. Моральная дилемма вновь терзала его — и вновь разрешилась быстро. — Я должен ее спасти.

— Вот как? — оскалилась Амидала. — Значит, какая-то джедайка тебе дороже родной матери?

— Кто б говорил! — ринулся в атаку Энакин. — Ты-то что понимаешь в настоящих чувствах? А ведь ты давно знала мою маму и могла бы ей помочь при желании, и тогда ничего бы не случилось. Что ж не помогла? Ты же была королевой!

— А почему твоя расчудесная наставница не помогла?

— Потому что у нее нет таких денег — она по пляжам с мужиками голая не валяется! И вообще, хватит, не до тебя сейчас!

Энакин вернулся в мамину комнату. Похоже, Оуэн и Беру слышали и запись, и разговор — вернее, ссору — с Амидалой. Лица у обоих были встревоженные, если не сказать испуганные, а мама вновь металась на постели.

— Ей нужна помощь, Энакин, — прошептала Беру. — Мы тут не справимся. — Ее губы задрожали, в глазах заблестели слезы.

— Ты должен… — начал Оуэн, но Энакин перебил его:

— Да, я знаю, но сейчас я ничем ей не помогу. Могла бы помочь моя наставница, она бы устроила маму в лучшую клинику Корусанта… и всем вам тоже помогла бы обустроиться. Но сейчас она в беде, и я должен ее спасти. Она мне тоже в каком-то смысле мама… Вы уж постарайтесь, а я вернусь очень скоро, сегодня к вечеру или завтра, и тогда…

Оуэн хотел что-то сказать, но Беру удержала его и сама ответила:

— Тогда лети скорее. И пусть тебе там больше повезет. — Она поневоле глянула на раненую.

— Непременно повезет! Я правда скоро! — С этими словами Энакин вылетел из комнаты — и чуть не врезался в Амидалу, которая подслушивала у входа.

— Я ее спасать не полечу, — заявила сенатор. — Если ты не забыл, корабль — мой, а ты — всего лишь мой охранник и должен мне подчиняться. Надо сказать, делаешь ты это отвратительно…

— Потому что ты мне отвратительна! — выкрикнул Энакин, теряя терпение. «Грубость, учитель? Надеюсь, это достаточно грубо?» — Плевал я на тебя и твою охрану, а корабль я заберу, и все. R2, идем.

— Без меня ты никуда не пойдешь! — Амидала ухватила его за рукав. — И я не дам свой корабль, чтобы спасать эту рыжую стерву! Да, мне бы хотелось, чтобы ее убили, — потому что тогда ты станешь рыцарем и сможешь делать все, что захочешь.

— Ага, размечталась! Меня бы пристроили к другому учителю… И вообще, что за тупая болтовня? Хоть бы хозяев постыдилась, что ли. Тут беда, а ты орешь на все Дюнное море. Ты просто завидуешь, потому что Оби-Ван красивее тебя! Вот и оставайся здесь, а я полетел.

— Подожди! — Амидала нехотя смирилась: если уж выбирать между песочницей-Татуином и Энакином, выбор ясен. — Ладно, я полечу с тобой. Но спасать ее не буду.

— И не надо — сам справлюсь. Пошли, R2. — Вместе с астромехом Энакин зашагал к выходу, не потрудившись убедиться, что Амидала идет следом.

* * *

Прежде чем войти, граф Дуку глубоко вздохнул. Он не ждал легкого разговора, хотя почти не знал Оби-Ван Кеноби лично. Зато она была ученицей Квай-Гона — а этого более чем достаточно, чтобы вынести мозг некоему пожилому аристократу. Хоть с кулаками не кинется — разумное все-таки было решение насчет энергетического поля, пускай архигерцог Поггль уже прожужжал ему все уши насчет затрат на электричество. Если эти экзоты и на военные расходы будут так зажимать, вряд ли что выйдет.

С очередным вздохом и учтиво-холодной маской на лице Дуку вошел. Пленница встретила его артобстрелом из всех тяжелых орудий.

— Ах ты, предатель!

Далее последовала ядреная брань на десяти галактических языках. «Видно, чья ученица, — вновь вздохнул Дуку. — Выдрать бы обоих, да уже поздно». К сожалению, все эти языки граф неплохо знал, поэтому понимал каждое слово.

Сбросив первое напряжение — энергетическое поле плохо помогает трезво мыслить, — Оби-Ван взяла оружие полегче, но поострее:

— Любопытно, что бы сказала на это мастер Ади?

Дуку пошатнулся, уязвленный в самое сердце. Да, он в самом деле был неравнодушен к вечно молодой и прекрасной Ади Галлии, как, впрочем, и Квай-Гон; помнится, граф однажды от души врезал ученику по морде за неучтивые слова об этой женщине. Но откуда, ситх подери, об этом знает какая-то нахальная девчонка?

— Да ты мне хоть слово дашь сказать? — возмутился он наконец.

— А ты уже достаточно наболтал со своими союзничками — да-да, я все слышала. — Гордо вскинуть голову Оби-Ван не могла из-за поля, но голос ее звенел ядом и вызовом. — Можешь теперь приказать своим жестянкам убрать меня, как опасного свидетеля. А сам вали отсюда, дверь сзади… а, нет, сбоку… ситх, опять сзади… И прекрати уже вертеть меня в этой фигне, голова кружится!

— Знаешь, Оби-Ван, я уже пожалел, что пришел сюда, — вымолвил потрясенный Дуку. — Ты даже не хочешь узнать, что я готов предложить тебе?

— По крайней мере, ты не станешь узнавать, что я делаю сегодня вечером, — скривилась джедайка.

— А это будет зависеть только от тебя, — подхватил Дуку. — Конкретно сегодняшним вечером ты можешь стать командующей моими войсками. У тебя скверный характер, зато ты умеешь воодушевить. Совсем как твой учитель, Квай-Гон.

— Тебе дроидов нужно воодушевлять, что ли? — Глаза Оби-Ван могли поспорить яркостью с голубыми молниями поля. — А сравнение с Квай-Гоном для меня не комплимент. Но даже у него хватило мозгов удрать от тебя…

— Но ты же умнее, не правда ли? — зашел Дуку с другой стороны — во всех смыслах: вращение поля начинало утомлять и его. — Умнее, сильнее и талантливее. Ты смогла сделать то, с чем не справился он, — ты убила ситха. Я знаю, где искать второго. Вместе мы убьем его…

— Ага, а потом ты убьешь меня, зацапаешь себе галактику и будешь доить ее, как банту, — фыркнула Оби-Ван. — Нашел дуру. Нет уж. Если я правда похожа на Квай-Гона, то и отвечу тебе так же: пошел к хаттам!

— Твой язык однажды погубит тебя, женщина, — не сдержался Дуку. — И случится это весьма скоро. Сегодня же вечером.

Разгневанный граф вышел из камеры. Ему предстояла беседа с архигерцогом, и в ней он особо уточнил, имеются ли среди выбранных для вечернего зрелища животных самки.

* * *

Блестяще пройдя астероидное поле и даже не заметив, Энакин понятия не имел, куда лететь. Оставалось лишь полагаться на Силу. Мысль о ловушке даже не пришла в голову, когда Энакин посадил яхту у входа в какую-то пещеру — не то коридор, не то шахту.

— Тебе не кажется, что здесь должна быть охрана? — осторожно подала голос Амидала из-за спины Энакина.

— Нам повезло, что ее нет, — ответил он и проверил, на месте ли световой меч. — R2, за мной. А ты оставайся здесь, раз не хочешь помогать мне спасать Оби-Ван.

Кажется, Амидала опять надулась и заворчала что-то, но Энакину уже не было до нее дела. Целых две причины гнали его вперед и звали поспешить: мама и учитель, а эти причины стоили сотни обозленных сенаторов. Ничего, посидит и поостынет, лишь бы не вздумала идти за ним. Для верности стоило запереть люк, что Энакин и сделал.

Пока он шел по красному коридору, впереди слышался грохот, напоминающий звук механизмов на каком-то заводе. Энакин не знал, правильно ли идет, и в голову ему пришла мысль: если здесь в самом деле завод по производству дроидов, как говорила учитель, было бы неплохо саботировать его. Да, отличная идея: Оби-Ван бы гордилась им.

От резкого сигнала R2 у Энакина заложило в ушах; Сила давно уже звенела тревогой. Откуда ни возьмись налетели местные — противные насекомусы, кто с крыльями, кто без. От них Энакин отбился без труда — кого мечом, кого Силой. Зато они оттеснили его к входу в заводскую пещеру, и не успел Энакин опомниться, как уже летел вниз, в самую гущу работающих машин.

«Получите, гады!» Энакин в полете рассек две здоровенные опоры, тотчас рухнувшие на конвейер. Опять налетели хитиновые твари, но падаван Силой отбросил их к другой машине, где выливалась в формы расплавленная дюрасталь. Раздался визг, запахло паленым. Уворачиваясь от новых крылатых врагов, Энакин с успехом приближался к выходу — ему всегда отлично удавалась полоса препятствий в тренировочных залах Храма. Пока не раздался голос — приглушенный, словно его обладатель носил шлем:

— Ни с места, джедай!

«Ага, уже стою!» — фыркнул мысленно Энакин, но обернулся. И едва не уронил меч на пол — вместе с челюстью.

Смутно знакомый охотник в полной мандалорской броне — тот самый, что прихлопнул на Корусанте наемницу-клаудитку, — держал за шкирку дуру Амидалу, чье одеяние и прическа слегка пострадали от крепкой хватки. В висок ей упиралось дуло тяжелого бластера. Энакин едва не задохнулся от злости: какого ситха она приперлась сюда? Сказано же было остаться на борту! И как только она люк открыла — шпилькой, что ли?

— Эни, пожалуйста, он меня убьет… — всхлипнула Амидала, пытаясь утереться рукавом, и взвыла от боли — охотник крепче сжал пальцы на ее загривке.

— Где Оби-Ван, говори, слимо! — злобно рявкнул Энакин, но меч опустил.

— Скоро узнаешь, — ответил охотник. Показалось Энакину, или в суровом голосе прозвучала затаенная печаль? — Ты такой же глупый, как и она.

Вышло и впрямь глупо. Что ему за дело до Амидалы — да пусть убивает на здоровье! Но это будет не по-джедайски. Оби-Ван бы не одобрила, легла бы костьми за эту дуру, которая ее ненавидит. Правда, Энакин не представлял, чем поможет Амидале, да и учителю, если сдастся, но другого выхода он не видел.

«Мама, Оби-Ван, простите, я подвел вас обеих…» — только и крутилось в голове у Энакина, когда он уныло сунул световой меч подошедшему дроиду, а потом мрачно разглядывал магнитные наручники на запястьях. Охотник снабдил Амидалу такими же шикарными браслетами и толкнул к Энакину. Дроиды увели обоих.

— …Нас убьют, да? — оптимистично спросила Амидала.

— Ну, вы уже убедились, сенатор, что на законы Республики им начхать, — ядовито бросил Энакин и в сердцах сплюнул. — Сама виновата, дура! Из-за тебя все!

— Эни… — В голосе Амидалы звенели слезы. — Я должна тебе сказать…

— Нашла время… — Падаван хмуро огляделся: их запихали на какую-то древнюю колесницу, запряженную еще более несуразной рептилией, и приковали к бортам. О чем Амидала собиралась говорить, догадался бы даже нерф.

— Да, именно сейчас, пока мы еще живы, ты должен знать… Ты думаешь, я просто так, а я правда тебя люблю… — Она потянулась к Энакину, насколько могла, и он порадовался, что прикованы они по разные стороны колесницы. Не достанет!

— А я тебя — нет, — просто и сурово ответил юный джедай, достойный ученик своей наставницы. — И можешь порадоваться, что тебе недолго осталось страдать из-за неразделенных чувств.

— Дурак, — буркнула Амидала и, похоже, чуть не разревелась. — Весь в свою стерву-наставницу. Такой же дурацкий юмор.

Ответить Энакин не успел. Но и приготовиться мужественно встретить смерть, как полагалось джедаю, он не успел тоже. Хитиновый возница подхлестнул рептилию, и колесница медленно выехала из пещеры на яркий свет. Шум, гам и крики, надо сказать, оказались тоже яркими.

Энакин проморгался — и не поверил глазам.

* * *

«Ну и пекло, я ж тут сгорю нафиг, — думала Оби-Ван и щурилась от солнца, оглядывая арену. — И чего тянут туку за хвост? Скорее бы уж начинали, а то я сейчас усну под этим долбаным столбом! Зато хоть отосплюсь после дурацкой прожарки-карусели».

Зрителей на скамьях было — мейлурану негде упасть. И все шипели, стрекотали, жужжали и издавали прочие противные звуки. На высоком балконе, в ложе для избранных, расположились сливки местного общества. Дуку с главным насекомусом, рядом зачем-то Ганрей — он-то здесь что забыл? А вид того, кто стоял позади них, причинил Оби-Ван боль, какой она никогда прежде не знала. Ибо это был Джанго.

«Жизнь несправедлива, — вздохнула она. — Ну почему единственный мужчина, который правда похож на мужчину, обязательно оказывается не тем, кто тебе нужен?» Додумать она не успела — главный инсектоид что-то залопотал на своем языке. Должно быть, огласил приговор. Оби-Ван отвернулась от далекой фигуры мандалорца и устремила взор на три решетки, что закрывали темные пещерные провалы. В тот же миг решетки поползли вверх.

Из каждой пещеры появилось по зверюге, но всех их опередила ядреная вонь. Шикарный букет заставил Оби-Ван поморщиться: «Вы еще грязных носков Квай-Гона не нюхали, халтурщики!» Тем временем из пещер под дружный рев зрителей выползли орудия казни: аклай, риик и нексу, все трое — огромные, злющие и голодные. Юный Боба на балконе отпихнул в сторону Ганрея и едва не свалился вниз, разинув рот от изумления и восторга.

Зверюги потоптались на месте и, понукаемые энергокопьями стражников, медленно затрусили к предполагаемой жертве. А у той при виде них расцвела на лице довольная улыбка.

— Мальчики… — чуть ли не пропела Оби-Ван, устремляя на них взор Силы. — Какие хорошие… Сидеть!

Под изумленное аханье и жужжание зрителей все три монстра неуклюже уселись на песок. Аклай чуть не запутался в задних ногах и заодно прихлопнул неосторожного воина-инсектоида. Дуку на балконе побледнел, потом покраснел, кусая седые усы.

— Я что вам говорил, архигерцог? — прошипел он. — Я же просил, чтобы взяли самок!

— Лежать! — отдала новую команду Оби-Ван.

Чудовища тотчас повиновались. Дуку поневоле оглянулся в поисках возможных путей отступления, а Джанго, наоборот, двинулся вперед. Оби-Ван хитро прищурилась.

— Фас! — рявкнула она на всю арену.

И зверюги послушались.

Все трое ринулись к аренам, поднимая хаос и вихрь хитиновых тел. Нексу жадно чавкал гигантскими челюстями, а риик протоптал в зрительских рядах тропу такой ширины, что по ней спокойно прошли бы в ряд четверо джедаев комплекции мастера Винду. От звериной ярости не спасали даже крылья. Зеленый аклай, наевшись насекомусов, полез наверх, прямо к балкону, где цепенела (и не только) от страха большая часть зрительской элиты.

Оби-Ван времени не теряла — лихо запрыгнула на верхушку столба. Наручники упали на песок вместе с длинной цепью. «Надо было энергетические надевать, оболтусы, — усмехалась она, пока подбодряла своих голодных союзников Силой. — Магнитные-то я без проблем открою, главное — вовремя». Она мило помахала свободной рукой графу Дуку и Ко — и вдруг едва не полетела вниз от удивления.

На арене появились новые участники представления, а именно Энакин и Амидала, прикованные к колеснице. Оби-Ван зашипела от ярости и хлопнула по лбу ладонью.

— Энакин, какого ситха? — заорала она сверху. — Ты зачем сюда явился? Да еще эту с собой приволок? Мало мне проблем, что ли?

— Простите, учитель. — Падаван покраснел, как переспелый муджа. — Я просто хотел вас спасти, а сенатор…

— Все, потом!

Оби-Ван порхнула со столба, волной Силы опрокидывая рептилию и возницу. Следующая волна открыла наручники на обоих пленниках. Энакин едва не бросился наставнице на шею, но мигом замер, заметив выражение ее лица.

— Вот теперь у нас точно проблемы, — пробормотала Оби-Ван.

Во время радостной встречи учителя и ученика граф Дуку набрал код на своем комлинке-браслете. Отклик последовал незамедлительно: из всех пещерных ворот на арену вышли боевые дроиды и супердроиды. Следом выкатились десятка два дройдек. Все они медленно сжимали кольцо вокруг троих осужденных. Некоторые направились к трибунам — наводить порядок и убивать разбушевавшихся зверей.

— Что-то у меня нехорошее предчувствие, — откликнулся Энакин на реплику учителя.

— Прикаж’ите им стрел’ять, граф, — раздался с балкона довольный голос Ганрея (аклай еще не дополз до них, и при виде дроидов трусливый вице-король слегка приободрился).

Дуку открыл рот, чтобы отдать команду. Джанго шагнул вперед. Ганрей и прочие потерли ладони в предвкушении. Но никто не успел ничего сделать, ибо на балконе грозно загудел клинок светового меча. На лицо Дуку упал фиолетовый отсвет — клинок очутился у самой его шеи.

— Мастер Винду! — улыбнулся граф. — Как мило, что вы заглянули.

— Ваша затея провалилась, — сурово ответствовал глава Совета джедаев.

— Я бы сказал, — продолжил улыбаться Дуку, — что любая затея, где замешано это рыжее недоразумение, обречена на провал. — Он указал в сторону арены. — Мне достаточно одного движения…

Сделать его граф не успел. Бластер словно сам прыгнул в руку Джанго, и охотник открыл огонь по своему нанимателю. Отдадим должное, граф тотчас отразил выстрелы собственным мечом, а мастеру Винду пришлось разбираться с десятком супердроидов, подошедших сзади. К суматохе прибавился наконец-то долезший наверх раненый аклай. Пока все на балконе были заняты, на зрительских трибунах вновь началась паника.

— Наши! — в один голос сказали Оби-Ван и Энакин.

То там, то сям на трибунах появлялись джедаи и с ходу бросались на дроидов. Оби-Ван мимоходом отметила, что все они были мужского пола.

— Когда в Храме узнали, что вы в беде, мастер Кеноби, — пояснил ей эффектно подошедший Кит Фисто со своей шикарной улыбкой, которая сейчас заставила бы позеленеть от ревности Аайлу Секуру, — все мужчины-джедаи решили отправиться вам на помощь. Мастеру Винду пришлось ограничить список, и те, кто в него не попал, весьма огорчились.

Помимо любезного пояснения и двух-трех десятков отраженных выстрелов, Кит оказал товарищам еще одну услугу — бросил им два световых меча. Оби-Ван молча пожалела о собственном оружии — кнут бы сейчас очень пригодился, — но решила не смотреть в зубы дареному суубатару. Зато заметила, что одна женщина среди джедаев все-таки есть.

Мастер Ади Галлия мило улыбнулась ей и отсалютовала клинком, попутно разрубив еще пару дроидов. Что ни говори, эту женщину Оби-Ван искренне любила и уважала, несмотря на давние трения с ученицей Ади, Сири Тачи. Белобрысая задира вечно соперничала с нею, желая доказать, что именно она — самая красивая девушка в Храме. Этот спор разрешил конкурс красоты «Мисс Великая Сила», в котором Оби-Ван обошла соперницу на три очка. Ади была в том конкурсе председателем жюри, иначе победила бы по умолчанию.

Битва на арене и трибунах продолжалась. На балконе уже никого не было: беднягу аклая пристрелили, Ганрей и прочие унесли ноги, а Дуку, должно быть, опять что-то замышляет. Не успела Оби-Ван задуматься, где же Джанго и Боба, как рядом послышался знакомый низкий голос:

— Ты ничего не потеряла?

Оби-Ван обернулась. Рядом с нею стоял Джанго и протягивал две рукояти. Где и как он их раздобыл, она задумываться не стала, лишь взяла их и тут же пустила в дело. Хотя лицо мандалорца теперь скрывал шлем, она знала, что он улыбается.

Джанго преспокойно стрелял по дроидам, стоя плечом к плечу с Оби-Ван. Нескольких он угробил выпущенной ракетой, еще нескольких — огнеметом. Когда к ним попытались подобраться пара дройдек, Джанго взмыл в воздух на ранце, подхватив Оби-Ван за талию, и опустил ее точно позади врагов. Несколько взмахов кнута довершили дело.

— А ты хорош, — улыбнулась Оби-Ван. — Мне нравится твой стиль.

— Может, теперь позволишь задать тебе вопрос? — поинтересовался Джанго, не прекращая стрелять. — Так что ты делаешь сегодня вечером?

— Пока не знаю, — был ответ, подкрепленный ослепительной улыбкой и обещанием в голубых глазах. — Вот разгребем это пуду — и я тебе отвечу.

* * *

Боба смотрел издали на отца и джедайку, и сердце его вновь терзала лютая ревность. Эта женщина опять все испортила! Из-за нее отец нарушил контракт, из-за нее их жизнь пошла прахом. Нет, надо убить ее, прямо сейчас, пока она занята битвой и не видит его. И Боба с бластером наготове спустился с балкона к арене. Упавший от залпа дройдек столб стал отличным укрытием. Боба прицелился и…

Разумеется, она ощутила опасность и, развернувшись, отразила выстрел. С другой стороны на нее обрушили шквал огня супердроиды. Джедайка неминуемо погибла бы под перекрестным огнем, если бы не вмешался отец.

— Нет!

— Папа!

— Джанго!

Три вопля прозвучали почти одновременно. Джанго Фетт, последний истинный мандалорец, метнулся вперед и закрыл женщину собой. В тот же миг Боба выстрелил. Разряд угодил прямиком в сочленение брони, между нагрудником и шлемом. Отец рухнул на песок, не выпуская из руки бластера, из-под шлема показалась тонкая красная струя.

Потрясенный Боба отбросил оружие прочь. Не дожидаясь, пока джедайка бросится на него, под ее горестные крики он кинулся наутек, к ангару, где стоял «Раб-I».

Больше у него ничего не осталось.

* * *

Битва, дроиды, лазерные вспышки повсюду, бежавший мальчишка-убийца — все это словно исчезло. Оби-Ван медленно опустилась на колени, положила рукояти на песок и сняла шлем с человека, который погиб, спасая ей жизнь.

— Я знаю, что я буду делать сегодня вечером, Джанго, — тихо сказала она, сдерживая слезы. — Я буду хоронить первого и единственного настоящего мужчину, который мне встретился.

* * *

В разгар боя прибыл мастер Йода во главе — кто бы мог подумать? — той самой армии клонов, которую Оби-Ван отыскала на Камино. «Хвала Силе, распорядились моими разведданными с пользой», — порадовалась мысленно Оби-Ван, хотя ей теперь было не до радости и обстановка, несмотря на подкрепление, накалялась. Те из джедаев, кто выжил в бою, живо попрыгали в десантные челноки и продолжили бой уже за пределами арены.

Амидала сиганула в челнок вслед за Энакином; надо сказать, в бою сенатор не растерялась и пристрелила немало дроидов из найденного на арене бластера. Но сейчас всем было не до нее. Энакин, увлеченный битвой, не заметил горя учителя; впрочем, она хорошо скрыла его. Прищурившись, Оби-Ван глядела в запруженное другими челноками и спидерами небо.

Союзники Дуку — Ганрей и прочие — уже улепетнули в космос, оставив свои механические войска сражаться на планете. То там, то здесь виднелись отряды солдат в белых доспехах, а впереди них — цветная искорка джедайского меча. Впереди вдруг показалось темное пятно, которое вскоре обрело форму почтенного графа Дуку верхом на гравицикле.

Сбить его не удалось — снаряды закончились. Оставалось только преследовать. Вражеские суда в небе тоже не летали без дела, и от очередного попадания Амидала вылетела из челнока. К счастью для нее, он как раз пролетал над песчаным холмом, на который она и приземлилась. Но, сколько она ни надрывала глотку, зовя Энакина, тот ее не слышал, увлеченный погоней.

Дуку исчез в очередной укромной пещере — должно быть, там у него потайной ангар с кораблем. Учитель и ученик переглянулись: «Ну уж нет!» — и бросились за ним. Стоило им скрыться в темноте, как челнок разлетелся вдребезги от вражеского огня.

Предчувствия оказались верными. Оби-Ван и Энакин догнали Дуку у симпатичного кораблика, чей трап любезно приглашал графа подняться на борт. Подкрадываться не было смысла; тем более, Дуку все равно ощутил бы их обоих. Поэтому джедаи решили попытать удачу в честном бою.

— Ты ответишь за всех, кто погиб сегодня! — рявкнул Энакин.

Слова его отозвались болью в сердце Оби-Ван, но она совладала с порывом. Зато Дуку лишь приподнял седую бровь.

— Мог бы обращаться к старшим на «вы», мальчишка, — произнес он. — Грубо и некультурно. Впрочем, у кого бы тебе было обучиться вежливости…

— Стой, Энакин! — крикнула Оби-Ван, предчувствуя беду.

Но у Энакина уже напрочь сорвало крышу. С ревом он бросился вперед, держа меч наперевес. Граф поднял руку, с кончиков пальцев сорвались голубые молнии Силы. Падаван отлетел к стене и замер, точно разрубленный дроид. От его одежды и волос валил дым.

— Ах, вот ты как! — процедила Оби-Ван, поднимая оба оружия. — Вот что за игру ты ведешь, темный повелитель! А ну, говори, где второй ситх?

— Если бы ты знала, кто он, — ответил Дуку, — ты бы сама бросилась на собственный меч. Но я не хочу убивать тебя — от таких, как ты, Ордену больше вреда, чем пользы. Мой тебе совет: улетай куда-нибудь, как это сделал Квай-Гон, и живи в мире и гармонии с Силой.

— Ага, размечтался! — Оби-Ван не позволила себе потерять бдительность и успела отразить коварно пущенные молнии. — Не так уж это сложно. Я уже грохнула одного ситха, прибью и второго.

— Я бы не говорил так уверенно, юная леди. И не думай, что твой кнут поможет тебе против мастера фехтования. — С этими словами Дуку бросился в атаку.

В первые же пять секунд боя Оби-Ван поняла, что он прав: ей в самом деле не справиться с ним. И что тогда? Любопытно, Квай-Гон на Набу чувствовал себя так же, когда дрался с рогатым ситхом? Но в тот раз она подоспела и спасла его. А кто поможет ей?

Быстрый взгляд в сторону Энакина слегка обнадежил: падаван застонал и пошевелился. Граф тотчас сократил расстояние — теперь кнутом не помашешь, мешает — и ударил Оби-Ван рукоятью в лицо. Она ушла от удара, но лишилась кнута — рассеченная рукоять забрякала по полу. «Спасибо, что не по пальцам, ситх-пенсионер!» Оби-Ван перехватила рукоять меча двумя руками, но тщетно: в плане физической силы граф явно превосходил ее, несмотря на возраст.

В отчаянии Оби-Ван отбила очередной финт и сама шагнула под вражеский меч, намереваясь применить коронный коленом. Не успела — левое плечо обожгло такой болью, что она не устояла на ногах. Разве что сумела не закричать, лишь выругалась сквозь стиснутые зубы.

— Вот и все, — сказал граф с тенью печали в голосе. — Прежде, чем умереть, знай: ты продержалась на две минуты дольше Квай-Гона.

Алый клинок полетел вниз. Оби-Ван резко приподнялась на локте здоровой руки, намереваясь принять удар в лицо: гори она огнем, никому больше не нужная красота! Но меч Дуку замер на миг, перехваченный другим, синим. А в ушах зазвенело от дикого вопля: «Нет!»

— Энакин!

Оби-Ван рухнула обратно на пол. Боль из плеча расползлась уже по всей груди и словно растекалась по нервным окончаниям. Мир вокруг загудел миллионами голосов, закрутился, заблестел, взорвался, померк. Теряя сознание, Оби-Ван не услышала собственного крика — и не увидела, что сталось с ее учеником.

Бедняга Энакин не продержался и минуты, хотя очень старался, — много ли стоит юная ярость против многолетнего мастерства и выдержки? Алый клинок ужалил его в предплечье, и падаван даже не понял, что лишился руки. Потеряв сознание, он отлетел, отброшенный Силой, к бесчувственному телу наставницы. Та очнулась на миг и успела увидеть, как Дуку скрывается внутри своего корабля.

* * *

Энакин пришел в себя от того, что кто-то тряс его за плечо и как будто бил по щекам. Он попытался ударить в ответ — и обнаружил, что с правой рукой что-то не так. Она была, но он ее не чувствовал — вернее, чувствовал как-то неправильно. Не по-живому.

— Да очнись же ты, Энакин! Слышишь меня?

— Да, учитель… — простонал падаван — и едва не подскочил на месте. — Учитель?

Оказалось, он лежит на больничной койке в целительских покоях Храма, с механическим протезом вместо отсеченной правой руки. Оби-Ван стояла рядом, привычно собранная и слегка печальная. На ее левом плече виднелся длинный свежий шрам, но она улыбалась.

— Что… что случилось, учитель? — выдавил Энакин.

Ответ на этот вопрос мог бы быть длинным и запутанным. Во-первых, в галактике началась война, и какой-то придурок посоветовал канцлеру Палпатину назначить джедаев генералами республиканской армии. Во-вторых, Оби-Ван исполнила свой скорбный долг и предала огню тело Джанго Фетта, чувствуя, что сжигает с ним собственное сердце и душу. В-третьих…

Но Энакин услышал совсем другое.

— Вставай скорее, нам пора, — вот что он услышал.

— Пора? Куда, учитель?

В глазах Оби-Ван сияла вся любовь и доброта Великой Силы.

— На Татуин, Энакин. За мамой.