Боль прекратилась, и Джинни судорожно выдохнула. Малфой рванул окровавленный бинт, рассматривая кожу.
— Останется шрам, — заключил он.
— Скорее всего, — отозвалась Джинни, думая вовсе не об уродливой отметине на ладони.
Скованные неловкостью, они оба застыли в молчании. Снег продолжал неспешно опускаться на землю, а Малфой так и сжимал её руку в своей.