Место встречи изменить нельзя (гет)

Ненастный октябрьский день клонился к концу. В лучах заходящего солнца ветер срывал желтые листья с деревьев и кружил их в безумном танце.

Джинни Уизли бросила укоризненный взгляд на учебник Трансфигурации для пятого курса, словно именно он виноват в том, что она снова заколдовала надоедливого Захарию Смита на уроке профессора Макгонагалл. Теперь из-за этого ей нужно тащиться на отработку к Хагриду. Тяжело вздохнув, она скатала эссе по Зельям в плотный свиток и отправила его в рюкзак.

Спустившись вниз и плотнее запахиваясь в утепленную мантию, Джинни искренне завидовала всем гриффиндорцам, оставшимся в чарующем тепле гостиной. Гарри, занявший вместе с Роном кресла у камина, поднял голову и посмотрел прямо ей в глаза, будто только и ждал её появления. Джинни постаралась выдавить из себя лучезарную улыбку, надеясь, что это не выглядело слишком фальшиво. Ещё не хватало, чтобы он решил, что она снова таскается за ним с печальным взглядом. Джинни направилась к выходу, ощущая, как взгляд Гарри прожигает спину.

Она старалась выбросить все мысли о Поттере из головы, но они упорно преследовали её.

Джинни шла по деревянному мосту. Обычно она любила здесь находиться, любоваться видами и проводить время с друзьями, но сегодня ей хотелось поскорее расправиться с заданием и оказаться в замке. Хлёсткие и шумные порывы ветра били по щекам, развевали рыжие волосы и трепали полы мантии. Чьи-то гулкие шаги раздались неподалеку, а спустя несколько минут с ней поравнялся Драко Малфой.

— Красивая мантия, Уизли, — проговорил он, смерив её оценивающим взглядом. — Боюсь представить, что пришлось продать твоим родителям, чтобы купить тебе эту обновку.

— Не мучай себя догадками, — ответила Джинни с притворной вежливостью. — Могу утолить твоё любопытство и рассказать, чего им точно не приходилось делать.

Он заинтересованно посмотрел на неё, ожидая продолжения.

— Лизать зад Волдеморту, — торжественно сказала она, чувствуя, как подрагивают губы от едва сдерживаемого смеха.

Заострённое лицо Малфоя исказила злая гримаса.

— Тёмный Лорд побрезговал бы связаться с вашей семейкой предателей крови, — ответил он тоном, не допускающим возражения.

— Честь и хвала Мерлину! — восторженно воскликнула Джинни. — Пока Пожиратели смерти вроде тебя будут считать нас плохой компанией, я буду знать, что этот мир ещё можно спасти.

Малфой застыл, и она впервые за долгое время рассмотрела его как следует: глубокие тени залегли под глазами, а кожа приобрела нездоровый сероватый оттенок.

— С чего ты взяла, что я Пожиратель? — спросил он с усмешкой в голосе, однако на лице проступило плохо скрываемое волнение.

— Слухами земля полнится, — загадочно произнесла Джинни, искоса наблюдая за его реакцией.

Ветер усилился, но ни один волосок на идеальной прическе Малфоя не сдвинулся с места.

— Точнее: домыслами Поттера? — презрительно уточнил он. — Эх, малышка Уизли! Новый парень, а страдания по Избранному всё те же… Мне тебя жаль.

Его голос преисполнился притворного сочувствия. Джинни закатила глаза. Пусть насмехается сколько хочет.

— Гарри уверен, что ты причастен к нападению на Кэтти Белл.

Слова, произнесённые словно между прочим, успешно достигли цели. Лицо Малфоя приобрело жёсткое выражение, на скулах заиграли желваки.

— Отличная теория. Жаль, что это полная чушь, которая не имеет под собой никаких оснований. Но что мы хотим от мальчика, которому мало внимания? Я отбывал наказание в тот день, и все об этом знают.

— Как мило, что ты решил проводить меня и лично убедить в своей невиновности.

— Не льсти себе, Уизли. Старая кошка опять наказала меня. Сегодня я буду помогать вашему полоумному полувеликану с тыквами для Хэллоуина.

Пришёл черед Джинни обомлеть. Отработка в удушающей компании Драко Малфоя — это двойное наказание. Профессор Макгонагалл не могла придумать хуже. Возмущаться было поздно. Она пообещала себе, что перестанет отвечать на колкости Захарии, чтобы никогда не проходить совместную отработку с кем-то со Слизерина.

— Я как раз именно туда и направляюсь, — сладко пропела Джинни, скрывая недовольство.

Она попыталась рассмотреть ситуацию под другим углом: Малфоя наказали вместе с ней. Для него это тоже сомнительное удовольствие.

— Просто чудесно, — ответил он, и отвратительная усмешка растянула его тонкие губы.

Оставшийся путь к хижине Хагрида они прошли в полной тишине, хотя на языке Джинни крутилась парочка острот для хорька.

Лесничий ждал их в окружении тыкв внушительного размера. Клык зарычал, завидев Малфоя. Слизеринец поморщился. Ощущалось, что даже временное нахождение в этом месте претило ему.

— Можете приступать, — проговорил Хагрид. — Чем более пугающими будут выглядеть тыквы — тем лучше. Палочки сдать.

— Как мы будем резать эти толстенные тыквы без магии? — уточнил Малфой, вскидывая брови.

Джинни оглядела исполинские тыквы. Этот вопрос волновал и её, но она не решилась так прямо задавать его Хагриду при Малфое.

— Нужно было подумать об этом прежде, чем нарушать школьные правила, — назидательно произнёс Хагрид, вынимая из кармана два серебристых ножа и протягивая им. — Гоблинская работа.

Джинни неуверенно взяла нож в руку и поднесла к оранжевой кожуре. Наскоро наметив очертания жуткого оскала, она с легкостью пронзила плод серебряным лезвием. Хагрид наградил её довольной улыбкой.

На лице Малфоя застыло неподдельное отвращение.

— А семечки внутри тыквы?

Казалось, он всеми силами старается придумать возможность увильнуть от задания.

— Всё уже готово, — ответил Хагрид. — Вам нужно только вырезать лица.

Стоило лесничему удалиться, как Малфой тут же буркнул себе под нос:

— Это бессмысленно! Почему мы должны заниматься этим, словно маглы какие-то…

— Да, боюсь представить, что сказал бы твой отец, узнав об этом. Обязательно напиши ему про это в Азкабан, — язвительно оборвала его Джинни.

Не найдясь с ответом, Малфой в кои-то веки заткнулся и приступил к делу.

Они работали молча, и глухую тишину нарушали только методичное поскрипывание ножей да треск тыквенной кожуры. Уродливые и страшные физиономии удавались Малфою намного лучше, чем ей. Он мастерски орудовал ножом и оказался более аккуратен.

Джинни вздохнула и посмотрела на свои испачканные оранжевой мякотью рукава мантии. Если бы тут с ней был Дин, то ей вообще ничего не пришлось бы делать.

Присутствие Малфоя выводило из себя и нервировало, будто где-то на подкорке сознания скользила мысль об исходящей от него опасности. Конечно, она не боялась его, одернула себя Джинни. Но не могла игнорировать доводы и сомнения, которые зародились у Гарри, в отличие от Рона и Гермионы.

Малфой не оборачивался в сторону Джинни, но, словно почувствовав на себе прожигающий взгляд, спросил:

— Поттер не зовёт тебя тыковкой?

Джинни ушам своим не поверила.

— Что? — сорвалось с её губ.

— Я говорю: Поттер не зовёт тебя тыковкой? — по буквам, как глупому ребёнку повторил Малфой. — Они такие же рыжие и мерзкие. И их тут целая куча. Напоминают вашу семейку.

— Не тебе рассуждать о чём-то мерзком, — презрительно поморщилась Джинни.

— Я видел, как он смотрит на тебя, — сказал Малфой, обернувшись и пристально глядя ей в глаза.

Джинни почувствовала как кровь бросилась ей в лицо. Ей хотелось придумать остроумный ответ, но, как назло, ничего не шло в голову. Она потупила взгляд.

— Мерлин, держи себя в руках! — насмешливо протянул Малфой. — Это была всего лишь шутка, Уизли. Понятия не имею, смотрит ли на тебя твой Поттер или нет. А вот твоему парню стоит поволноваться. Томпсон, кажется?

Злость обжигающей волной поднялась внутри Джинни, грозя обернуться для мерзкого хорька серьёзными неприятностями. Жаль, что под рукой не было палочки, а только нож. Она подумала, что со стороны руководства школы было неразумно давать подросткам очевидно опасные колюще-режущие предметы, и эта неожиданная мысль заставила рассмеяться.

Малфой удивлённо пялился на неё, не понимая, что вызвало такую странную реакцию.

— Справились? — уточнил появившийся Хагрид. Колкость Малфоя осталась без ответа. — Прекрасная работа.

Лесничий вернул им палочки. Глаза Малфоя недобро блестели в темноте октябрьского вечера. А может, у неё просто разыгралось воображение и это была игра света.

Они проделали обратный путь в гнетущей напряжённой тишине, и только ветер, завывающий в высоких кронах деревьев, что-то невнятно шептал им.

— Удачи с Поттером, — произнёс Драко с нескрываемым сарказмом.

— Ага, — ответила Джинни. — И тебе тоже.

Кривая улыбка исказила её губы, но он, кажется, понял намёк.

Они разошлись, не подозревая о том, как сильно и безвозвратно их жизнь изменится в ближайший год.

Джинни хорошо помнила, как впервые столкнулась с Драко Малфоем в «Хогвартс-экспресс» на шестом курсе. На какую-то мизерную долю секунды она обомлела, не веря своим глазам, что ублюдок вернулся в школу. Злость закипала внутри и готова была выплеснуться, как переваренное зелье.

Смех, да и только. Пожиратели смерти захватили Министерство Магии. Гарри, Рон и Гермиона покинули Хогвартс навсегда. Половина её друзей в страхе скрывалась от режима Волдеморта, Дамблдор мёртв, а она удивляется тому, что Драко Малфой вернулся в школу.

Он окинул её высокомерным взглядом.

— Не стоит стоять на пути, Уизли, — Малфой указал на узкий проход коридора поезда. За спиной весело галдели первокурсники, не осознавая, в какой ад направляются. — Ты мешаешь.

— Тебе не стоило возвращаться в школу, — прошипела она.

Горячая ярость затмевала голос рассудка. Джинни изо всех сил старалась держать себя в руках, но с трудом справлялась с этим. Один только вид Малфоя, вальяжно шагающего по коридору, выбивал из колеи.

Его глаза презрительно сузились.

— Это указ Министра Магии. Каждый чистокровный волшебник должен окончить Хогвартс. В соответствии со стандартами, — показательно-учтивый тон не обманул Джинни, она осталась стоять на месте, не позволяя обойти себя. — Ты собираешься перечить министру? Знаешь ведь, как это бывает? Люди последнее время пропадают неизвестно куда, — вкрадчивый шепот обжигал ухо.

Малфой угрожающе нависал над ней. Он стоял так близко, что она чувствовала горячее дыхание на своей коже. Тяжёлый запах парфюма щекотал ноздри.

Джинни посторонилась, давая ему возможность пройти.

— Умная девочка, — одобрительно сказал Малфой, протискиваясь мимо неё.

— Я это запомню, — процедила она и поджала губы.

— Обязательно, — кивнул Малфой, фирменное растягивание фраз бесило до невозможного. — Запомни, Уизли. Никогда не забывай, кто ты такая и где находишься. И с кем была слишком близка.

Изучающий взгляд прошелся по её фигуре, и, будто не найдя ничего за что стоило зацепиться, Малфой двинулся дальше. Джинни осталась в коридоре, привалившись к двери одного из купе, обдумывая его слова.

После столкновения в поезде она решила не сводить с него глаз. Наверно, прошлогоднее помешательство Гарри передалось ей. Она пристально следила за каждым движением Малфоя в Большом Зале и провожала взглядом узкую спину юноши в коридорах школы. Джинни жалела, что не додумалась попросить Гарри оставить ей карту Мародеров.

Она часто возвращалась в мыслях к прошлому году и корила себя за то, что позволяла Рону и Гермионе игнорировать подозрения Поттера. Им всем следовало больше прислушиваться к нему. В этот раз Джинни надеялась не допустить подобных ошибок. Конечно, самое ужасное событие из всех возможных уже нельзя исправить, но это не означало, что в будущем не могло произойти чего-то похуже.

Её манипуляции не остались незамеченными. Казалось, Малфой быстро смекнул, что в эту игру будет веселее играть вдвоем. Теперь Джинни стала объектом пристального наблюдения в Большом Зале и уже её спину провожал взгляд серых глаз.

Никто из них не старался приблизиться. Молчаливое противостояние добавляло остроты.

Окружающие тоже заметили их интерес друг к другу.

— Я не думаю, что Малфой что-то замышляет, Джинни, — убеждал Невилл.

Но это не успокаивало.

Дни в Хогвартсе были наполнены унынием и безнадежностью. Кэрроу вернули в силу действие Декрета номер двадцать четыре. Гриффиндорской команде по квиддичу не удалось пройти регистрацию, и единственная отдушина в мрачных стенах замка была безвозвратно потеряна для Джинни.

Всё, что у неё осталось — это собрания ОД и ночные вылазки. Наказания стали верными спутниками для Джинни и её друзей. Вернулись заколдованные перья, и что-то подсказывало ей, что это только начало.

Она хотела сделать что-то по-настоящему важное, но томилась в Хогвартсе без связи с Гарри. Без возможности узнать где он и что с ним происходит. Иногда Джинни казалось, что она сходит с ума. Луна винила во всём серую мглу, охватившую замок из-за скопления дементоров.

Возвращаясь с ночной вылазки в октябре, Джинни наткнулась на Малфоя. Он расслабленно привалился к каменной стене, словно вышел на прогулку, а не находился после отбоя в школе, полной Пожирателей смерти. Хотя для него они не представляли опасности. Тёмная метка надёжно связала их самыми крепкими узами.

— Не можешь угомониться, Уизли? — спросил он, отлепляясь от стены и преграждая ей путь. Серые глаза странно мерцали, ловя отблески факела. — Что на этот раз?

— Тебе какое дело? — огрызнулась она. Интуиция подсказывала, что он специально поджидал её, но Джинни решила игнорировать это чувство. — Я в твоих нравоучениях не нуждаюсь.

Последняя фраза прозвучала слишком громко в немой тишине коридора, эхом отдаваясь от каменных сводов. Малфой нахмурился недовольный её бурной реакцией.

— Сидела бы ты тихо в своей башне и никуда не высовывалась, Уизли. Было бы больше толку. Но вы же все проклятые герои. Не можете сидеть спокойно, не толкая всех вокруг в пекло.

— Да что ты такое говоришь, Малфой? — парировала Джинни, яростно выдыхая. — Может, это тебе стоило сидеть в своём подземелье и не высовываться в прошлом году? Это всё из-за тебя! Надеюсь, папочка тобой гордится. Как он после Азкабана, кстати?

Глаза Малфоя сузились, дотошно изучая внешний вид Джинни. Она ничуть не стушевалась, гордо задирая нос.

— Азкабан дворец по сравнению с сараем, в котором ты живёшь, — небрежно обронил он, задерживая взгляд на её руке, скользнувшей к волшебной палочке.

— Узнаю старину Малфоя! Шуточки про бедность… Что-то никогда не меняется.

— Да, как и твоя трогательная привязанность к Поттеру.

Он шагнул ближе, сокращая расстояние между ними и тесня Джинни к стене.

— Мы расстались, — неуверенно прошептала она.

Джинни не покажет этому слизеринскому хлыщу свой испуг.

— Возможно, — ответил Малфой. — Но ведь вы были близки? Разве не оставался Избранный у вас дома на летних каникулах? Не таскался с твоим братом, как приклеенный? Не твоя ли мамочка приехала к нему на родительский день во время испытания Турнира Трёх Волшебников? Нельзя сказать, что ты так уж ему безразлична, даже если вы и «расстались», — он особенно выделил последнее слово, будто хотел подчеркнуть всю его абсурдность.

— Надо же, как много внимания ты уделял Гарри, — округлила глаза Джинни. — Кажется, маглы называют это сталкингом.

— Не сыпь умными терминами, Уизли. Это не впечатлит Пожирателей смерти. Не доставляй никому хлопот, а то окажешься в темнице быстрее, чем успеешь произнести слово «квиддич». Тебе лучше не знать, что делают там с такими красивыми ведьмами, как ты.

Он схватил её за подбородок, вынуждая Джинни смотреть в его полубезумные глаза. Каменная кладка больно впивалась в спину, лишая возможности убежать.

— Дай угадаю, — грозно проговорила Джинни, толкая его в грудь, — заставляют смотреть, как ты раз от раза лажаешь с поручениями Тёмного Лорда? Согласна, слишком мучительное испытание. Не каждый выдержит.

Его ногти вонзились в нежную кожу её лица, и Джинни заскулила от боли. Глаза наполнились слезами. Какую-то долю секунды ей казалось, что Малфой ударит её.

В коридоре раздались шаги, и слизеринец отпрянул от неё.

— Что вы делаете здесь после отбоя?

Яркий свет палочки резал глаза, привыкшие к темноте, но Джинни разглядела профессора Синистру, которая возмущенно взирала на них.

Пока Уизли отчаянно пыталась придумать какой-то вразумительный ответ, Малфой нашёл новый способ ей досадить.

— Простите, профессор, — смущённо опустил глаза он. — Мы были на свидании и немного потерялись во времени. Я как раз провожал Джинни в гостиную Гриффиндора.

Льстивая улыбка на лице Малфоя была вопиюще мерзкой. Джинни хотела опровергнуть его слова, сказать, что он всё выдумал. Уизли открыла рот и поняла, что не сможет произнести ни звука, иначе ей придётся рассказать, что она делала на самом деле.

— Ночь — не лучшее время для свиданий, мистер Малфой, — назидательно отчитала их профессор. — Разойдитесь по гостиным ваших факультетов. Вам будет назначена отработка. Завтра вы получите уведомление о времени и месте проведения наказания.

Они с Малфоем обменялись свирепыми взглядами напоследок. В голове Джинни билась отчаянная мысль, что совместные отработки с пожирательским ублюдком входят у неё в привычку.

Весть о том, что Джинни Уизли поймали после отбоя во время свидания с Малфоем, разлетелась по Хогвартсу со скоростью распространения перуанского порошка мгновенной тьмы. Слизеринцы косились на неё, когда она шла по коридору, и даже не пытались спрятать отвратительных усмешек. Казалось, Пэнси Паркинсон едва сдерживала себя, чтобы не вцепиться в лицо Джинни.

— Не бери в голову, — посоветовал ей Майкл Корнер, пока они отрабатывали защитные заклинания в выручай-комнате. — Им просто нравится тебя доставать. Не стоит идти у них на поводу.

— Легко говорить, когда сплетничают не о тебе, — недовольно буркнула Джинни, поправляя палочку в руках четверокурсника с Хаффлпаффа. — Надеюсь, что наказание мы будем отбывать по отдельности.

— Не сомневаюсь, — мрачно усмехнулся Майкл, ослабляя узел галстука. — Наверно, юным Пожирателям смерти не положено опускаться до обычных учеников.

Но Корнер ошибся.

Джинни получила записку о том, что ей и Драко Малфою следует явиться на совместную отработку к профессору Хагриду. Как и в прошлом году. Она взбесилась и сожгла жалкий клочок пергамента при помощи Инсендио во время завтрака, на глазах у всего педагогического состава. Гриффиндор лишился двадцати очков за хулиганство, но ей было наплевать.

Нахлынувшие воспоминания отозвались болью в сердце и тоской по Гарри. Стоило ещё в прошлом году столкнуть Малфоя с моста. Скольких проблем они могли избежать благодаря одному сомнительному с точки зрения морали поступку. Альбус Дамблдор сидел бы во главе преподавательского стола, а Гарри не пришлось скитаться неизвестно где. Поттер слал бы ей длинные письма в Азкабан, обещая добиться досрочного освобождения для своей возлюбленной.

Джинни усмехнулась своим бредовым мыслям, и Невилл удивленно посмотрел на неё. Она помотала головой, не зная, как объяснить причину внезапного веселья.

После того вечера, когда её и Малфоя застали за нарушением комендантского часа, правила их маленькой игры изменились. Они игнорировали друг друга, чем только подкрепляли курсирующие по школе слухи.

Джинни прикладывала все усилия, чтобы вновь не нарваться на наказание. Она старалась меньше ввязываться в неприятности днём, чтобы нанести больше ущерба ночью. В правильности этой тактики её убедил Невилл. Однако сам Лонгботтом придерживался другой линии поведения, открыто переча Амикусу и прилюдно выражая сомнение в квалификации Алекто. Раны на тыльной стороне его ладони перестали затягиваться, пачкая кровью всё, к чему бы он ни прикоснулся.

— И вовсе ты не красавица, Уизли, — пренебрежительно прошипела Пэнси Паркинсон, больно толкнув её плечом во время перемены.

— Явно симпатичнее тебя, корова, — парировала Джинни, не оставшись в долгу.

— Ты для него просто увлечение, не больше, — ядовито сказала Паркинсон, сверля её неприязненным взглядом.

Окружающие с интересом поглядывали на них, ожидая новую порцию новостей, которую можно будет разнести по школе.

— Для кого — для него? — усмехнулась Джинни, понятия не имея о том, что несёт эта сумасшедшая.

Однако безумный блеск в глубине голубых глаз Пэнси встревожил её. Будучи старостой, она могла доставить дополнительных проблем, а Джинни это было ни к чему.

— Не строй из себя дуру! — разъярённо взвизгнула Пэнси. — Я говорю о Драко, и ты знаешь это.

— Спасибо, Паркинсон, но я не настолько отчаялась, чтобы упасть в объятия этого ублюдка. Эта честь по праву принадлежит тебе.

Послышались глухие смешки других учеников, которые быстро смолкли под хмурым взглядом слизеринки.

— Если ты ещё хоть раз… — гневно начала Паркинсон.

Договорить она так и не успела, потому что противный голос Малфоя прервал их.

— Что здесь происходит?

Пользуясь заминкой, Джинни пошла прочь, не обращая внимания на любопытные взгляды. Внутри всё клокотало от бессильной злости. Пусть разбираются без неё.

* * *

Незадолго до дня отработки Невилл отправился на ночную вылазку. Он долго молчал, не рассказывая никому, что намеревается натворить.

— Просто невинная шалость, Джинни, — уверял Лонгботтом. — Тебе понравится.

Проснувшись на следующий день, она узнала, что кто-то заколдовал деревянный мост, украсив его к Хэллоуину.

Осенний ливень барабанил в окна, пока взгляд Алекто останавливался на каждом, кто, по её мнению, мог быть причастен к проделке. Грозная Пожирательница смерти так и не смогла избавиться от гирлянд и бумажных летучих мышей, намертво приклеенных чарами.

— Неплохо, правда? — спросил Невилл, внезапно появившийся позади, довольный результатом своих трудов. — Украшения останутся здесь навечно.

Они стояли на парапете Северной башни, откуда открывался живописный вид на прилегающие окрестности. Буйство красок ничуть не трогало Джинни. Завораживающая красота природы казалась фальшивой на фоне серой мглы, подступающей к замку. Она пожала плечами, зябко кутаясь в мантию. Туман тянул к ним дымчатые щупальца, намереваясь проникнуть под кожу и поселить внутри звенящую пустоту.

— Нам нужно что-то серьёзнее.

— Что, например? — вскинул брови Лонгботтом.

Он напряжённо всматривался в черты лица Джинни, будто опасался ответа.

— Мы должны украсть меч Годрика Гриффиндора, — сообщила она, понизив голос.

Невилл присвистнул.

— Это будет сложно, учитывая, что теперь там обитает Снейп.

— Думаю, у нас получится, — решительно заявила Джинни.

— Я в деле.

Рука Невилла, в несколько слоёв обмотанная шершавым бинтом, крепко сжала ладонь Джинни, и это прикосновение подарило надежду, что она всё делает правильно.

* * *

Малфой, как и в прошлом году, обогнал её на мосту. Его блуждающий взгляд зацепился за гирлянду, паутину и летучих мышей, красовавшихся под кровлей.

— И чего вы добились этим? — скучающе уточнил он, будто вечерний променад в компании Джинни был неотъемлемой частью его рутины.

— С чего ты взял, что это мы?

— Узнал ваши бесполезные методы, — пожал плечами Малфой.

— Если они бесполезны, то и переживать нет повода. Неужели волнуешься о полукровках и предателях крови? — вскинула брови Джинни, искоса наблюдая за его реакцией.

Присутствие Малфоя волновало намного больше, чем она хотела показать. Эта мысль, внезапная и крамольная, заставила Джинни поморщиться.

Малфой хмыкнул.

— Не хочу, чтобы кто-то пострадал по вашей вине.

— Предпочитаешь, чтобы все страдали из-за тебя? — усмехнулась Джинни.

На лице Малфоя отчётливо проступила злость.

После того как Невилл согласился участвовать в её затее, настроение Джинни ничто не могло испортить. Будто под сердцем она хранила Патронус, помогающий скинуть оковы апатии. Извечное беспокойство о Гарри, Роне и Гермионе утихло, вытесненное на задворки сознания безрассудной идеей.

Однако смятение из-за Малфоя ходило за ней по пятам.

— Почему ты не рассказал Паркинсон правду? — неожиданно даже для самой себя спросила Джинни.

— Просто хотел, чтобы она отвязалась, и всё.

— И всё? — недовольно повторила Джинни, отставая на шаг. — Не мог выбрать кого-то другого и не впутывать меня?

— Я не сдал тебя Кэрроу, когда нас поймали после отбоя. Ты должна мне.

Он развёл руками, намекая, что в этом случае зелье стоило своих ингредиентов.

— Как я могла забыть? Драко Малфой ничего не делает просто так.

— С чего я вообще должен что-то делать для тебя?

Джинни пожала плечами под пронзительным взглядом Малфоя. На мгновение ей показалось, что его действительно интересует ответ, но он открыл рот и испортил хорошее впечатление о себе.

— Боишься подмочить репутацию перед возвращением Избранного? — уточнил Малфой, издевательски ухмыляясь.

— Никто не поверит, что я променяла Гарри на тебя. Нужно обладать интеллектом Паркинсон, чтобы допустить такое.

— Святой Поттер, — Малфой презрительно закатил глаза. — Как я мог забыть?

— Не забывай, — кивнула Джинни, ускоряя шаг и оставляя Малфоя позади.

Она оказалась перед хижиной Хагрида и услышала глухой лай Клыка. Спустя минуту лесничий выглянул в окно. Малфой неторопливо плёлся по тропинке, будто собирался не на отработку, а на милый пикничок в компании друзей.

Джинни попыталась успокоиться, глубоко вдыхая свежий октябрьский воздух.

— Что будем делать? — уточнила она у Хагрида. — Снова тыквы?

Он покачал головой.

— Отправимся в Запретный лес собирать волосы из хвоста единорога для профессора Слизнорта. Далеко заходить не будем.

У Джинни всё внутри похолодело. Она оглянулась на подоспевшего Малфоя, который заметно напрягся от такой сомнительной перспективы. Приближаться к Запретному лесу, даже под присмотром Хагрида, небезопасно. Особенно после того, как власть в Министерстве захватил Волдеморт. Все разумные магические существа как с цепи сорвались, не зная, к кому примкнуть в этом противостоянии.

«Если это можно так назвать», — обречённо подумала Джинни.

Гарри, Рон и Гермиона неизвестно где, на маглорожденных началась охота, каждый день может стать последним, а она собирает волосы единорога в компании Пожирателя смерти.

Джинни с яростью пнула валявшуюся поблизости кривую корягу.

Хагрид с мрачной решимостью наблюдал за ней, будто полностью разделял её чувства. Малфой остался невозмутимым, пряча ладони в широких карманах мантии. Этот скользкий мудак чувствовал себя здесь как рыба в воде. Пожиратели не страшны, если ты один из них.

Хагрид отвёл их на небольшую опушку и указал на плотную поросль кустов, на чьих ветвях слабо мерцали серебряные нити.

— Единороги цепляются за них, когда приходят пастись на поляну, — пояснил лесничий. — Для палочек такие волосы не сгодятся, но подойдут для зелий.

Они приступили к работе, бродя вдоль кустов и собирая ценный ингредиент, пока Хагрид держал арбалет наготове. Джинни не забывала прожигать Малфоя испепеляющим взглядом всякий раз, как ей предоставлялась такая возможность. Облако холодного пара вырывалось из её рта при каждом выдохе. Она пожалела, что не захватила с собой плотные перчатки, защищающие руки от колючих веток, царапающих кожу.

— Нам нужно собирать волосы единорога, а не оставлять свои, — проворчал Малфой, снимая рыжую ниточку с куста.

Джинни тяжело вздохнула. Она бы предпочла, чтобы Малфой молчал, но тот не собирался ей подыгрывать.

К тому моменту, когда Хагрид сообщил, что пора возвращаться, Джинни собрала несколько внушительных по толщине пучков. Она поглядела на Малфоя, слизеринец не был так успешен: в его руках была только жиденькая связка.

— Думаю, этого хватит. Отправляйтесь обратно, пока не начался дождь.

Они едва успели переступить скрипучий порог моста, когда ледяные капли зарядили по ветхой деревянной крыше. Поднялся ветер, выбивая из тел драгоценное тепло.

Джинни сделала несколько шагов, собираясь побыстрее избавиться от Малфоя, но он помешал ей уйти, мёртвой хваткой вцепившись в запястье. Она обернулась и бросила на него возмущенный взгляд.

Тусклый свет гирлянд придавал его лицу жуткий вид. Он походил на инфернала, восставшего из могилы. Джинни могла испугаться, решив, что Малфой одержим злым духом, вырвавшимся из преисподней в преддверии Хэллоуина, но глупо бояться страшных преданий.

Реальность более чудовищна.

— Прежде чем ты надумаешь воплотить свою идиотскую идею в жизнь, я хочу предостеречь тебя, — произнёс Малфой, изучая её диким взглядом.

Джинни не прекращала тщетных попыток вырваться из его хватки. Холодные пальцы тисками сжимали запястье.

— Что ты несёшь? — процедила она сквозь зубы.

— Я в курсе о твоей затее украсть меч, — обезоруживающе произнёс Малфой.

Рука онемела от боли. Яркая вспышка молнии осветила тьму. Джинни хотела закричать, но кто услышит её в такую грозу?

— Не понимаю, о чём ты, — ответила она, натягивая на лицо маску скучающего безразличия.

Сердце бешено колотилось в груди, но Джинни надеялась, что вышло убедительно.

— А мне кажется, что прекрасно понимаешь.

Он склонился к ней, в нос ударил удушливый аромат его одеколона. Малфой был настолько близко, что Джинни могла разглядеть золотистые крапинки в серых глазах.

— Так не терпится схлопотать Круциатус? — его вкрадчивый шёпот заставил кожу покрыться мурашками. — Для этого не нужно много усилий. Я всегда к твоим услугам.

— Пытаешься выслужиться перед Сам-Знаешь-Кем? — резко оборвала его Джинни, смаргивая слёзы. — Ты несёшь чушь!

— Уизли, — он ухмыльнулся, — ты одна в школе с Пожирателями.

Свободной рукой Малфой потянулся к её лицу, поправил выбившуюся прядь и погладил большим пальцем щёку. Джинни передёрнуло от этого прикосновения.

— Неужели ты думаешь, что нарываться — хорошая стратегия?

Голос и взгляд Малфоя пугали её. Она чувствовала, как застывает кровь, струящаяся в венах. Хотелось вырваться и сбежать, но он был намного сильнее, а палочка была слишком далеко, надёжно спрятана во внутреннем кармане мантии.

— А что? Хочешь быть в первых рядах, Малфой? — дерзко спросила она, высоко вскидывая голову.

На миг повисла тишина, нарушаемая только порывами ветра да стуком капель по крыше. Боль в руке стала почти невыносимой.

— Возможно, — ответил он.

Глаза Малфоя, внимательно изучавшие её лицо, потемнели. Его холодные губы накрыли протестующий рот Джинни. Истерзанное запястье получило долгожданную свободу, а ладони слизеринца переместились на талию. Её колотил озноб, никак не связанный с пронизывающим ветром.

Ошеломлённая Джинни не верила происходящему. Казалось, она спит и сейчас кто-то из соседок непременно прервёт дурной сон. Ноги подкосились, и Джинни безвольной куклой поникла в объятиях Малфоя. В ушах шумело, а она не могла даже пальцем пошевелить.

Отчаянная мысль, что нужно что-то предпринять, билась в сознании.

Наконец, собрав остатки стремительно утекающих сил, Джинни решительно толкнула Малфоя в солнечное сплетение. Парень охнул и хищно оскалился.

— А ведь я давно отпустил тебя, Уизли, — проговорил он насмешливо, потирая место удара.

Она собиралась ответить ему что-нибудь оскорбительное, но пережитый страх колючей проволокой сковал горло. Даже глухой хрип не сорвался с дрожащих губ. Джинни наградила его взглядом, полным презрения, прежде чем сорваться с места и убежать.

Злорадный смех Малфоя раздался ей вслед.

В течение нескольких дней после совместной отработки с Малфоем Джинни не могла прийти в себя. Заледеневшая ярость, скованная беспомощностью и отчаянием, томилась внутри не находя выхода. Малфой обнажил страхи Джинни, бросив в лицо слабость, уязвимость и шаткость её положения в Хогвартсе.

Липкий туман окутывал безнадёжностью. Застрявшая в школе, она ощущала себя мухой, угодившей в паутину, бесцельно барахтавшейся в ожидании конца.

Джинни затаилась. Малфой знал о будущей краже меча и в любой момент мог донести Кэрроу. Она была в его власти, и это обстоятельство одновременно заставляло её опасаться и ненавидеть зависимость от него.

Джинни сторонилась друзей, предпочитая находиться в одиночестве, чтобы не объяснять Невиллу резкую смену планов, вступала в разговоры только на собраниях ОД и совместных вылазках. Выслушивала разглагольствования Алекто о животной природе маглов с непоколебимым спокойствием, и прилежно писала эссе о применении непростительных заклятий. Ребята не стремились залезть к ней в душу. Угнетающая мрачная атмосфера замка разила всех без исключения.

Погода на улице отражала её внутреннее состояние — унылая беспросветная серость. Джинни сидела на широком подоконнике эркера в башне Гриффиндора. Мир снаружи заливал дождь и безжалостно трепал ветер.

— Эй, лови! — неожиданно раздался голос Симуса.

Джинни не шелохнулась. Брошенная Симусом безделушка с глухим стуком ударилась в стекло рядом с её лицом. Опустив взгляд, она увидела маленький золотой галлеон из «Сладкого королевства».

Джинни подняла угощение и с изумлением посмотрела на Симуса.

— Я же сказал: лови, — повторил он, плюхнувшись на подоконник.

Она согнула ноги, чтобы дать ему возможность свободно разместиться на деревянной поверхности.

Спальня семикурсников в этом году опустела. Вернулись только Невилл и Симус. Рон, Гарри и Дин скрывались от загребущих лап Пожирателей смерти. Джинни и Симус обменялись взглядами, будто их мысли двигались в одном направлении, возвращаясь к отсутствующим друзьям.

— У меня плохие новости, — начал Финниган, многозначительно подняв брови.

— Хороших ждать не приходится, — ответила Джинни, наблюдая за происходящим в гостиной.

Ричи Кут строил карточный домик из взрыв-колоды. Несколько третьекурсников корпели над эссе о веселящих чарах для профессора Флитвика. Демельза обрабатывала руку настойкой растопырника.

Все выглядело таким обыденным. Привычным. Нормальным. Но совершенно таким не являлось.

— Вызови патронус, — внезапно попросил Симус. — Пожалуйста.

Джинни округлила глаза, но покорно потянулась за палочкой. Она попыталась сконцентрироваться на счастливых минутах, проведенных с Гарри в прошлом году, но ничего не выходило. Воспоминания ускользали от неё, а подсознание упорно подсовывало образ Драко Малфоя. Джинни повторила заклинание несколько раз, но всё чего удалось добиться — только облако серебристого пара.

Симус, казалось, не был удивлен её неудачей.

— Я так и думал, — заключил он с серьёзным видом.

— Что это значит? — озадаченно уточнила Джинни.

— Дементоров стало слишком много, — ответил Симус, нерешительно прикусив губу.

— Это я и сама вижу, — раздраженно отозвалась она.

Симус бросил на неё осуждающий взгляд, и Джинни ощутила как горячая волна стыда заливает щёки румянцем. В горле пересохло и она сглотнула. Симус не виноват в её состоянии. Нужно держать эмоции под контролем.

— Прости, — сказала она, подавив вспышку раздражения.

Она прекрасно знала кому предназначалось это чувство. И это был вовсе не Финниган.

— Ничего, — покачал головой Симус. — Я думаю, что дементоры влияют на нас. Их стало так много, что Хогвартс постепенно превращается в филиал Азкабана, где заключённые сходят с ума.

Джинни содрогнулась. То, что говорил Симус пугало и будоражило. И слишком походило на правду.

— Я каждую ночь вижу как Пожиратели смерти убивают моего отца, — глухо закончил он, слепо глядя в пространство.

— Ты поэтому дал мне шоколад? — догадалась Джинни, опуская ладонь на его плечо.

Симус кивнул и накрыл её руку своей.

— Пожиратели хотят чтобы мы сдались без боя. Перестали сопротивляться и даже не думали, что может быть по-другому, — его речь стала яростной, глаза лихорадочно блестели.

— Мы не будем играть по их правилам, Симус, — решительно заявила она, положив в рот шоколадную монету. — Мы покажем им, что мы здесь и мы против.

Джинни не позволит Малфою думать, что он победил.

* * *

Они отважились на кражу, невзирая на предостережения. В канун Дня Всех Святых, пока остальные ученики наслаждались праздничным ужином, Джинни, Невилл и Луна, скрытые дезиллюминационными чарами, стояли у огромной уродливой гаргульи, охраняющей вход в кабинет директора.

— Последний же враг истребится — смерть, — прошептала Лавгуд пароль, который подслушала пару дней назад.

Джинни поморщилась. Снейп чувствовал себя хозяином положения и в открытую использовал девиз Пожирателей смерти в качестве пароля, ни чуть не волнуясь о том, что подумают другие.

Стена с гаргульей раздвинулась, открыв путь к винтовой лестнице.

— Идём, — сипло проговорил Невилл и шагнул на ступеньки первым.

Лестница закрутилась по спирали, поднимаясь наверх. Джинни замутило от волнения. Она до боли закусила нижнюю губу, надеясь, что это поможет прийти в себя.

Движение прекратилось, и они оказались перед массивной дверью, рядом с которой висел латунный молоток в виде грифона. Невилл помедлил, но постучал. Дверь беззвучно отворилась, и они вошли в просторный круглый кабинет.

Меч нашёлся быстро. Лезвие, отливающее серебром, притягивало взгляд даже сквозь толстый стеклянный футляр. Джинни видела, как зарябило пространство там, где находилась рука Невилла. Футляр открылся, и меч воспарил над бархатной подложкой.

— Слишком просто, — прошептала Луна нетипично серьёзным для неё тоном.

— Кто здесь? — раздался старческий голос, который Джинни узнала сразу.

Обернувшись, она увидела, как профессор Финеас Найджелус Блэк обеспокоенно наблюдает за мечом. Джинни закатила глаза, так как уже имела опыт общения с прапрадедом Сириуса на площади Гриммо. Гнусный старикашка вечно был всем недоволен и отпускал ехидные замечания из своей рамы.

Портреты остальных директоров оживились.

— Чего вы переполошились, Финеас? — с кряхтением уточнил Армандо Диппет.

— Уходим, — шёпотом скомандовала Джинни.

Они тихонько двинулись в сторону выхода.

— Здесь кто-то есть! Позовите директора Снейпа! — начал вопить профессор Блэк, указывая своим заскорузлым пальцем на меч.

Он исчез из рамы, чтобы на короткое мгновение появиться в соседней. Пошёл искать Снейпа лично, догадалась Джинни.

— Посторонние! — заголосили остальные портреты директоров. — Кто-то пытается украсть меч Гриффиндора!

— Сюда весь замок сбежится, — еле слышно произнёс Лонгботтом.

Поднялась дикая суматоха. Портреты вопили. Невилл, Джинни и Луна поспешно выскользнули из кабинета, негромко хлопнув дверью. Винтовая лестница двигалась мучительно медленно, словно вступила в сговор со Снейпом. Джинни не выдержала и начала спускаться вниз, чтобы ускорить процесс. Сердце бешено колотилось в груди, а руки мелко дрожали.

— Надо наложить на меч маскирующие чары, — сказала Луна, как только лестница остановила свой ход, а стена перед ними разъехалась. — Как-то спрятать его для чужих глаз.

— Не стоит, мисс Лавгуд, — раздавшийся в тишине коридора грозный голос заставил их содрогнуться. Джинни почувствовала, как сердце ушло в пятки, а Невилл шумно выдохнул. — Вам не придётся долго им владеть.

Снейп выступил вперёд. Чёрная мантия с шелестом развевалась позади него, напоминая крылья летучей мыши, и он наставил на них волшебную палочку. Джинни зажмурилась в ожидании круциатуса.

— Finite Incantatem, — произнёс Снейп.

Троица вздрогнула от холода, пробежавшего по телу, и приняла свой привычный облик под суровым взглядом директора.

— А теперь, поднимайтесь обратно в кабинет.

* * *

Джинни ожидала серьёзной расправы и считала, что одним зачарованным пером не обойдётся, но Снейп проявил доселе невиданное участие.

Их отправили на отработку к Хагриду и лишили факультетских очков.

На следующий день вся школа, как пчелиный улей, гудела слухами. Взгляды учеников и преподавателей были направлены на неё, Невилла и Луну. Кто-то смотрел с осуждением, кто-то с восхищением.

— Могли бы и рассказать о своих планах, — ядовито прошептала Ромильда ей на ухо, когда Джинни опустилась на стул рядом с ней.

Симус, сидящий напротив, мелко кромсал яичницу, как будто она нанесла ему личное оскорбление.

— Ничего, Вейн, твой звёздный час впереди, — иронично сказал Невилл, щедро смазывая тост джемом.

Луна за столом Равенкло безмятежно пила тыквенный сок под любопытными взглядами учеников своего факультета.

Джинни кусок в горло не лез. Она поверить не могла, что они так легко отделались. Во всём этом чувствовался какой-то подвох.

Она откинула волосы назад и, притворившись, что ищет что-то в своей сумке, попыталась незаметно отыскать Малфоя. С тех пор как он обнаружил нездоровый интерес к ней, Джинни завела привычку садиться спиной к столу его факультета. Сегодня она хотела посмотреть ему прямо в глаза. Но как назло, Малфой переговаривался с однокурсниками и не смотрел в её сторону.

Разочарованная, она вернулась к завтраку, размышляя, как на их выходку отреагируют Кэрроу. Кража меча — слишком серьёзный проступок. Джинни подумала, что сами того не ведая, они переступили черту к которой не стоило подступать. Она понимала, что кража меча не могла сойти им с рук — их в любом случае поймали бы, — но не могла простить себе то, как опрометчиво они подошли к этому.

На неё вновь накатила апатия.

Вечером, сразу после ужина, Джинни, Невилл и Луна собрались в холле, чтобы отправиться на отработку. Шагая по мосту в этот раз, она абсолютно спокойно наблюдала за подрагиванием бумажных летучих мышей и паутины.

Луна достала из кармана мантии письмо и, перевернув вверх тормашками, принялась читать на ходу. Невилл, уже привыкший к странным выходкам Лавгуд, подхватил её под локоть, чтобы подруга ненароком не слетела с моста.

— У папы проблемы, — произнесла Луна потусторонним голосом. Серьги-редиски в её ушах качались от резких движений. — Ему угрожают из-за газеты и того, что он пишет.

Джинни напряглась, не зная, что сказать. Она бросила беспомощный взгляд на Невилла. Декрет об образовании номер двадцать семь вновь вступил в силу. Теперь «Придира» тайно передавалась учениками из рук в руки, подобно темномагическим артефактам в Лютном переулке.

— Может, ему стоит быть осторожнее? — обеспокоенно спросил Невилл, отпуская Луну, чтобы поправить бинты на ладони.

— Если и папа перестанет писать правду, то люди могут поверить, что Гарри действительно преступник, — безмятежно ответила она, рассматривая капли крови на рукаве голубого свитера. — Тогда мы никогда не победим.

Эти слова, такие простые и серьёзные одновременно, отозвались болью в сердце Джинни. Она надеялась, что кражей меча сможет показать этим мерзавцам, что они всё ещё сопротивляются. Но пока это больше походило на глупую школьную шалость.

Она хотела победы, но даже не представляла, что для неё нужно сделать.

* * *

Через пару дней после отработки Джинни перехватил Малфой. Он преградил ей путь в пустом коридоре на пятом этаже. Она нарочно старалась нигде не появляться одна, но слизеринец застал её врасплох.

Опять.

В этот раз ждать помощи от профессора Синистры не приходилось.

— Что тебе нужно? — Джинни угрожающе прищурилась.

Сердце колотилось так, что она чувствовала его бешеный стук в висках, а потом… потом оно провалилось в бездну, когда Малфой наклонился к ней.

— Долго ты собираешься разыгрывать этот фарс? — сквозь зубы процедил он. — Ты ничего не добилась. Меч передадут Тёмному Лорду. Сколько можно нарываться на неприятности?

Рука Джинни скользнула в карман и крепко сжала волшебную палочку. Малфой, пристально рассматривающий каждую чёрточку её лица, не заметил этого.

— Ты специально караулил меня здесь, чтобы задать бессмысленные вопросы? — с азартом спросила Джинни. — Как мило! Ещё немного и я решу, что ты волнуешься обо мне.

Она знала, что провоцировала его, но остановиться не могла. Его бесполезные предупреждения, взгляды украдкой и необъяснимые поступки пробуждали в ней злость. В этот раз она не позволит ему обвести себя вокруг пальца.

Её слова подействовали на него как пощёчина. Малфой побледнел и отстранился, глядя на неё с брезгливым отвращением.

— Какая у тебя богатая фантазия, Уизли, — вкрадчиво проговорил он.

— Да что ты! — издевательски протянула Джинни, направляя кончик волшебной палочки в сердце Малфоя. — То, что произошло на мосту тоже плод моей фантазии?

Щёки заливал жар, а от ярости вспотели ладони. Малфой сглотнул, напряжённо наблюдая за тем, как дрожит древко в руках Джинни. Он должен хорошо помнить, чем заканчиваются попытки загнать её в угол.

— Не льсти себе, — ответил Малфой, примирительно поднимая руки вверх. Лицо скривилось, будто даже мысль о том, что она сочла себя привлекательной для него, вызывала омерзение. — Мне просто не хотелось доносить на тебя Кэрроу. Учитывая, что многие считают, что между нами что-то есть. Думал, что ты окажешься умнее. Впрочем, я ошибся.

— Трясёшься за свою шкуру? — презрительно выплюнула Джинни.

Малфой не торопился уйти, бесстыдно разглядывая её. Она отступила на шаг, увеличивая расстояние между ними, но палочку не убрала. Отчаянная мысль билась в голове.

Это было глупо.

Это было безрассудно.

У неё будут неприятности.

Миллионы доводов вертелись в уме, но Джинни не прислушалась ни к одному из них. Взмахнув палочкой, она прошептала:

— Impetum Chiroptera!

Летучие мыши облепили лицо Малфоя, безжалостно царапая бледную кожу. Он вскинул руки, пытаясь защитить глаза от острых когтей, и вскрикнул от боли.

Джинни улыбнулась. Ей вспомнилась такая же сцена в кабинете Амбридж.

— Вот теперь можешь донести на меня Кэрроу, Малфой, — громко произнесла она, наблюдая за бесплодными попытками слизеринца совладать с летучими мышами.

Расплата не заставила себя долго ждать. Хоть Малфой примерно молчал о шалости с летучими мышами (по совершенно непонятной для Джинни причине), в Хогвартсе было полно других людей, помнящих о том, кто является основными виновниками проблем.

Шестикурсники негромко переговаривались в ожидании Амикуса Кэрроу, столпившись у кабинета Защиты от Темных Искусств. Колокол давно прозвенел, но преподавателя всё не было. Ученики, опасаясь вызвать недовольство профессора Кэрроу, вели себя тихо, как мышки.

— Нужно пробраться в кабинет Алекто, — прошептала Джинни на ухо Луне. — Такого они не ожидают.

Лавгуд задумчиво покрутила одну из пробок на своём ожерелье, словно прикидывая, не добавить ли ещё парочку на нитку.

— Что ты хочешь там сделать?

Джинни нахмурилась. Они разукрасили стены Хогвартса, украли меч, схлопотали кучу наказаний и словно исчерпали весь запас дурацких выходок, какие могли вообразить. В такие моменты Джинни жалела, что не обладала неуёмной фантазией Фреда и Джорджа.

— Не знаю, — сказала она, поджав губы. — Но я придумаю.

До учеников донеслись клацающие шаги, и спустя пару минут в коридоре появился Амикус, который ссутулившись проковылял к кабинету. Отперев замок небрежным взмахом палочки, он распахнул дверь, пропуская учеников. Его взгляд выхватил из толпы Джинни и Луну, и Амикус недобро усмехнулся.

— Можно подкинуть туда перуанский порошок мгновенной тьмы, чтобы сорвать уроки. Или пустить пищалку, — прошептала Лавгуд, усаживаясь за парту. — Это займёт Алекто на какое-то время.

Все окна кабинета были плотно заколочены, словно Амикус признавал только душный полумрак, и боялся, что от солнечных лучей мог обратиться в пепел. Пространство освещалось только дрожащим пламенем факелов, отбрасывающим на стены причудливые тени.

— Порошок нужно рассыпать на уроке, либо незадолго до него. Да и мои запасы подходят к концу, — сказала Джинни, доставая учебник для шестого курса из сумки. — Не уверена, что Фред и Джордж смогут замаскировать новую партию так, чтобы её не конфисковали.

— Я могу спросить в гостиной Равенкло, — предложила Луна, оставляя размашистую подпись на пергаменте.

— Не надо. Будем использовать порошок только в крайнем случае, — особенно подчеркнула Джинни, поправляя повязку на ладони. От неосторожных движений рана вновь начала кровоточить.

Луна скатала эссе в плотный свиток и перевязала его голубой лентой.

— Для Алеко лучше придумать что-то…

Губы Джинни продолжили движение, но с них не сорвалось и звука. Уизли подняла голову и увидела злорадно скалящегося Амикуса. Она прозевала заклятие средь бела дня!

— Что такое интересное вы обсуждаете на уроке? — противный голос эхом прокатился по вмиг притихшему классу. — Мисс Уизли, мисс Лавгуд, к доске живо.

Лишенные возможности задавать вопросы, девушки поднялись со своих мест, тревожно переглянувшись. Луна на ходу завязала пепельные волосы в высокий хвост. Обычно, они стремились сами нарваться на наказания, переча брату и сестре Кэрроу, но сегодня Амикус опередил их. Смена привычных ролей сбивала Джинни с толку. Она подозревала, что ждать удачного исхода событий не придётся. Девушки развернулись лицом к ученикам, напряжённо поглядывая на преподавателя. Испуганные ученики застыли в беспокойном ожидании. Страх охватил всех присутствующих, и было заметно, что Амикус наслаждается этим обстоятельством. Ему нравилось ощущать себя хозяином положения. Луна сжала её руку, словно ища поддержки или желая подбодрить. Джинни не знала. Как и не знала того, что задумал Амикус.

— Ну-с, сегодня у нас будет увлекательное практическое занятие, — проговорил он, поигрывая волшебной палочкой.

Древко скользило в его уродливых пальцах с удивительным изяществом. Джинни поймала себя на мысли, что ей неприятно осознавать, что этот мерзкий пожирательский недоумок может быть хоть в чём-то хорош.

Она почувствовала как к онемевшим губам вновь вернулась способность говорить. Джинни проглядела на Луну, и та, без труда догадавшись, что от неё требуется, кивнула. Лицо Амикуса озарила омерзительная улыбка, от которой завтрак в животе Уизли запросился наружу.

— Imperius! — визгливый голос резко пронзил тишину.

Джинни словно воспарила в небо. Блаженная пустота заполнила каждую клеточку её тела. В этот момент её не волновало ничего. Ни Рон, ни Гарри, ни Малфой, ни даже сам Лорд Волдеморт. Она бы даже не смогла ответить на вопрос кто, все эти люди, если бы кто-то решился ей такой задать. И всё же Джинни ощущала себя, как в тумане: серая пелена пристально следила за ней. Обрывки воспоминаний замелькали перед глазами, но голос, раздавшийся в голове, отвлёк её.

«Подними палочку…»

По какой-то причине ей хотелось ему повиноваться.

Джинни послушно вскинула руку, крепко сжимая древко. Умиротворение, сквозящее в мыслях, затягивало, словно отбойное течение незадачливых ныряльщиков

«Молодец! — голос похвалил её. Значит, она всё делала правильно. — А теперь произнеси заклинание… и помни… ты должна по-настоящему захотеть причинить боль».

Губы послушно вторили словам вложенным в её разум. Оглушительный вскрик, прорвавшийся в сознание, заставил Джинни встрепенуться. Он напомнил ей о ком-то… о том, кто не должен был так кричать. Растерянная, она пыталась ухватиться за жалкие остатки утекающего сквозь пальцы контроля, но голос не сдавался.

«Соберись… Ещё раз…» — голос не уже не просто приказывал. Он настойчиво требовал.

Джинни не хотела делать, то, что он просил. Сильная боль пронзила её. Она подняла руку, отчаянно при этом сопротивляясь. Неведомая сила двигала её губами.

Раздался ещё один мучительный крик.

Луна.

А потом руку обожгла невыносимая пульсирующая боль.

Джинни заморгала, сбрасывая наваждение. Она чувствовала, как по щекам струились слёзы. Пелена спала, и мир вокруг приобрёл прежние очертания, которые Джинни без труда узнала: парты, грифельная доска, ученики, Луна, рыдающая на полу и болезненная пульсация в ладони. Судорожно вдыхая затхлый воздух, она посмотрела на руку. Повязка оказалась сорвана, а рана сочилась кровью, будто кто-то проткнул руку насквозь. Джинни замутило.

Луна тяжело дышала, лёжа на полу и робко глядела на неё. Струйка крови вытекала из её носа. Одна из учениц прижимала руку ко рту, пытаясь сдержать крик. Кто-то плакал, на чьих-то лицах застыли нервные улыбки, но большинство ошарашенно таращились на разыгранную перед ними сцену. Джинни пыталась перехватить чей-нибудь взгляд, но все стыдливо отводили глаза.

— Сегодня вы имели честь познакомиться с применением Непростительных заклятий, — радостный голос Амикуса заставил учеников подскочить. — По десять очков мисс Уизли и мисс Лавгуд за то, что согласились наглядно продемонстрировать нам действия этих заклинаний. Можете занять свои места.

Луна поднялась на дрожащих ногах, прожигая Амикуса яростным взглядом. Джинни неуверенно направилась к их парте. Она чувствовала вину за то, что ненароком причинила подруге такую боль и не знала, как исправить это. Алая кровь неспешно капала на пол, въедаясь в каменный пол замка. Джинни опустилась на стул, не глядя на Луну, и принялась шарить здоровой рукой в сумке в поисках чего-то, что можно приложить к ране.

— Ты достойно держалась, Уизли, — шепнула Лаура Берк, сидящая позади, и протянула ей белоснежный носовой платок.

Джинни перевела виноватый взгляд на Луну, лицо которой вновь приобрело безмятежное выражение. Кровь смешанная со слезами взялась тонкой корочкой на её лице. Лавгуд раздобыла какую-то непонятную полоску ткани, которой заткнула ноздрю. Джинни не стала уточнять откуда она у неё.

— Ты ткнула палочкой в руку, чтобы остановиться, — пояснила Луна отсутствующим тоном. — Кажется, я знаю, что можно придумать с кабинетом Алекто.

В глазах Лавгуд отразился мстительный блеск, но она тут же взяла себя в руки и вернулась к привычной отстранённости.

Покидая класс, Джинни молилась Мерлину, чтобы на Невилле сегодня не испробовали Убивающее заклятие. Возможно, он не обладал удачливостью Гарри Поттера для того, чтобы пережить его.

* * *

Дни летели стремительно. Ещё не наступившая зима уже предъявляла свои права, укутывая замок снежным покровом.

Их подпольная борьба продолжалась. Учеников, желающих вступить в Отряд Дамблдора, только прибавилось после того, как Амикус разрешил отрабатывать непростительные заклятия на провинившихся студентах. Многие хотели иметь возможность защитить себя. На занятиях ОД Джинни, по настоянию Симуса, делала больший упор на заклинание вызова Патронуса. Казалось, что выручай-комната осталась единственным местом, на которое не распространялось действие гнетущей пелены.

На собраниях ОД у них появилось новое развлечение. Они пытались поймать радиостанцию «Поттеровский Дозор» чтобы узнать о тех жалких крохах информации, которые им никто не собирался рассказывать. Ксенофилиус Лавгуд не мог охватить все события, и новая магическая волна стала дополнительным источником новостей.

Слухи о мнимом романе с Малфоем наконец-то утихли, оставаясь на грани глупой сплетни. Однако это не мешало Пэнси Паркинсон кривить свою рожу, стоило Джинни появиться в её поле зрения. Временами она очень хотела подойти к ней и рассказать о поцелуе с Малфоем. Просто для того, чтобы посмотреть, как Паркинсон перекосит от злости.

Матчи по квиддичу стали напоминать фарс. Команда Гриффиндора не получила допуск, а остальные факультеты, кроме Слизерина, играли в новом составе. Старые игроки либо выпустились, либо были задержаны, либо скрывались. Первую игру провели в середине ноября между Слизерином и Хаффлпаффом. Джинни удивилась, когда за ловца, как в прошлом году, играл Харпер. Он поймал снитч на двадцатой минуте, принеся своей команде победные сто пятьдесят очков. Монтегю сиял от гордости, слизеринцы неистово галдели, а остальные две трети учеников Хогвартса ушли с трибун удручёнными. Никто из них не считал, что это справедливо.

Меч Гриффиндора, как и говорил Малфой, покинул стены Хогвартса. По слухам, Снейп отправил его в Гринготтс, в сейф Беллатрисы Лестрейндж. Изначально маловероятная возможность завладеть мечом стала и вовсе призрачной. Если только Гарри, Рон и Гермиона не решатся на ограбление.

Ночами они всё так же портили школьное имущество, расписывали стены, а днём вызывающе вели себя на уроках. Кэрроу не отставали: разрешили ученикам отрабатывать Круциатус на провинившихся. Макгонагалл после этого заявления начала осаждать Снейпа, но не смогла добиться чего-то вразумительного. Хогвартс всё больше напоминал тюрьму, и мрачные высокие фигуры в балахонах, охраняющие периметр, только дополняли жуткую картину.

Иногда её одолевала злость на Гарри за то, что она осталась совсем одна, а не отправилась с ними. Чувства не давали покоя, тревожа воспалённый рассудок, и Джинни не могла унять их. Умом она понимала причины этого решения, но сердце протестовало. Может, всему виной был промозглый туман и отчаяние, неотступно преследовавшие её.

В конце ноября Хогвартс атаковала яростная метель, не стихающая несколько дней, и заперла учеников по своим гостиным. Улизнуть незамеченными стало сложнее и деятельность ОД приостановилась. Едва буран закончился, Джинни отправилась прогуляться. Белоснежный покров притуплял гнетущую серую мглу, ослабляя её действие.

Ноги увязали в снегу, а ноздри обжигал холод, но Джинни упорно пробивалась по клуатру, наслаждаясь тем, что выскользнула из мрачного замка. Несколько дней назад она отправила к матери Сычика с письмом о том, что проведёт рождественские каникулы в Норе. Её радовала возможность покинуть угрюмые каменные стены Хогвартса и передохнуть в уюте родного дома. Ей хотелось хоть ненадолго, но почувствовать себя в безопасности.

Джинни прислонилась к искусно украшенной балке внутреннего дворика и взглянула на небо. Плотные снежные облака напомнили ей о глазах Малфоя, и она хмыкнула. Дурацкие мысли лезли ей в голову.

Ветер подхватывал падающие снежинки, и кружил их в воздухе в причудливом танце. Перчатка неприятно обволакивала травмированную руку, и Джинни её стянула. Коварная рана, оставленная собственной волшебной палочкой, опять начала кровоточить. Джинни до сих пор чувствовала вину перед Луной и, словно наказывая себя, не ходила к Мадам Помфри. Наверно, ладонь будет обезображена уродливым шрамом, но ей было наплевать. Она не могла позволить себе забыть.

Услышав хруст свежего снега, Джинни обернулась. Привалившись к одной из стрельчатых арок, образующих ограждение клуатра, стоял Малфой. Лёгок на помине.

— У нас новое место для встреч? — спросила она, неспешно направляясь к нему.

Малфой, делавший вид, что серебряная пряжка на мантии интересует его намного больше, чем девушка, усмехнулся.

— Разве мы с тобой договаривались о встрече, Уизли? — пренебрежительно осведомился он, окидывая её высокомерным взглядом.

— Ты слишком часто попадаешься на моём пути, чтобы я сочла это простым совпадением, — ответила она, чувствуя покалывание в занемевших пальцах.

Джинни подумывала засунуть руку в карман, но не хотела заляпать его кровью.

— Помнится, у нас с тобой уже был подобный разговор, — проворчал Малфой, привычно растягивая слова. С каких пор она стала отмечать его повадки как «привычные»? — Мы ходим по кругу.

— Естественно, двор-то замкнутый, — ответила Джинни с усмешкой.

Малфой никак не отреагировал на шутку. Его взгляд был прикован к насквозь промокшей от крови повязке, и Джинни поспешила спрятать руку за спину.

— Лавгуд необходимо повлиять на своего отца, — деловито начал Малфой. — Иначе у него будут серьёзные проблемы. Пожиратели озадачены смутой, что сеет его жалкая газетёнка.

— Не такая жалкая, если даже приспешники Сам-Знаешь-Кого заволновались из-за неё, — парировала Джинни.

Колкий взгляд Малфоя остановился на её лице и он неприятно ухмыльнулся, поправляя свои дорогие перчатки. Ворот его мантии немного сместился, и она увидела, как на бледной шее отчаянно бьётся жилка.

— К нему приходили, но мы оба понимаем насколько поехавшая это семья. Тебе — доброй милой девушке, несущей свет и прочую чушь в стиле Ордена Феникса, стоит что-то предпринять. Пока не стало слишком поздно.

Налетевший ветер сорвал с неё капюшон и взметнул волосы, и рыжие локоны вскинулись пламенным стягом.

— Зачем ты говоришь это мне? — недоверчиво спросила Джинни, пытаясь усмирить непокорную шевелюру.

— Скоро Рождество, Уизли, время чудес и сюрпризов, — ответил он, перехватывая её ладонь. — Поверь, подарки от Пожирателей не понравятся твоей подружке.

Его вкрадчивый шёпот вызвал у неё волну мурашек. А может, всё дело было в пронизывающим ветре? Малфой поднёс её руку к своему лицу, и на мгновение ей показалось, что сейчас он изо всех сил надавит на кровоточащую рану. Джинни сжалась в ожидании боли, и уже хотела одёрнуть кисть назад, но слизеринец достал палочку и прошептал:

— Vulnera Sanentur!

Боль прекратилась, и Джинни судорожно выдохнула. Малфой рванул окровавленный бинт, рассматривая кожу.

— Останется шрам, — заключил он.

— Скорее всего, — отозвалась Джинни, думая вовсе не об уродливой отметине на ладони.

Скованные неловкостью, они оба застыли в молчании. Снег продолжал неспешно опускаться на землю, а Малфой так и сжимал её руку в своей. Раздался шум и они испуганно отскочили друг от друга. Джинни подняла глаза и увидела, что это Сычик послужил источником резкого звука: неудачно приземлившись на арку, он обвалил примёрзшие сосульки. К лапке крошки-совы была прикреплена записка. Воспользовавшись замешательством Малфоя, Джинни поторопилась убраться из клуатра. Одна мысль о том, чтобы поблагодарить его вызывала отторжение. Сычик полетел вслед за ней.

— Помни о Лавгуд, — донеслось ей в спину. — Я бы на твоём месте не отправлял её на ночные художества.

Джинни не ответила. В смешанных чувствах она добралась до гостиной Гриффиндора и только тогда вспомнила о записке. Устроившись на диване перед ярким пламенем камина, она развернула пергамент. Отчаянная надежда, что это весточка от Гарри, что он незримо наблюдает за ней и не позволит натворить чего-то глупого и необдуманного, не оправдалась. Письмо было от мамы. Она писала о том, как скучает и как рада, что Джинни проведёт каникулы в Норе.

Проём распахнулся и показался Невилл. Джинни притворилась, что продолжает читать, вцепившись негнущимися пальцами в пергамент. Лонгботтом присел рядом с ней и приманил к себе баночку с настойкой растопырника.

— Ты в порядке? — поинтересовался он, смачивая бинты в снадобье. — На тебе лица нет.

— Всё нормально, — буркнула Джинни, наблюдая за его попытками совладать с последствиями наказаний. — Просто устала.

— И, видимо, замёрзла, — ввернул Невилл непонятно к чему. Под её удивлёным взглядом он пояснил: — Ты сидишь в тёплой мантии.

Джинни расстегнула пряжку и, вытащив из кармана палочку, потянулась к ладони Лонгботтома.

— Я попробую кое-что, ладно? — спросила она. И прежде чем Невилл успел возразить, прошептала: — Vulnera Sanentur!

Рана затянулась, не оставив и следа. Удивлённый Невилл провёл пальцами по коже, и поднял на неё глаза.

— Здорово, Джинни! Откуда ты узнала об этом заклинании? — с восторгом спросил он.

— Случайно наткнулась в библиотеке, — соврала она.

Невилл рассмеялся так счастливо и заразительно, что её губы тоже дрогнули в улыбке. Он поднялся с дивана и поставил пиал с настойкой растопырника обратно на каминную полку.

— Побольше бы таких случайностей!

Но Джинни лихорадочно надеялась, что их не будет вовсе.

Снежный покров слабо мерцал в лунном свете. Густой пар вырывался изо рта при каждом выдохе, и Джинни поморщилась. Она надеялась, что ночь и туман послужат им надёжным укрытием, спрятав от посторонних взглядов. Но пелена рассеялась, полная луна светила в небе, а окрестности Хогвартса просматривались из любого угла замка. Словно почувствовав её сомнения, животное неистово заметалось по клетке.

— Всё ещё считаешь, что это хорошая идея? — спросила Джинни, наблюдая за нюхлёром сквозь прутья металлической решётки.

Луна, чью голову венчала причудливая корона, кивнула. Кристаллы качнулись в такт движениям, отражая блики звёзд. Джинни пыталась сосредоточиться на самых счастливых воспоминаниях на случай появления дементоров. Не зря они потратили уйму времени, чтобы довести заклятие Патронуса до автоматизма. Джинни молила Мерлина, чтобы оно не пригодилось сегодня. Луна склонилась над клеткой и пропихнула сквозь решётку угощение для нюхлёра. Корона покачнулась и чуть не свалилась с её головы.

— Что это? — спросила Джинни, указывая на странное украшение.

— Диадема Ровены Равенкло, — пояснила Луна. — Папа пытается восстановить её свойства, а я ищу, что может для этого подойти.

— И что она делает? — поинтересовалась Уизли.

— Ума прибавляет.

— Как раз то, что нам нужно, — заключила Джинни, усмехаясь. Пронизывающий ветер трепал полы школьных мантий. — Готова?

— Готова.

Они наложили дезиллюминационные чары и, подхватив клетку, двинулись вдоль стен Хогвартса. Нюхлер, будто догадываясь, в какую авантюру его собирались втянуть, замер.

Джинни передала Луне предостережение Малфоя, не выдавая деталей. Соврала, что подслушала. Ей не хотелось раскрывать истинную роль слизеринца в этой истории. Она не доверяла ему. Весь опыт общения с семейкой Малфоев указывал на то, что они ничего не делают просто так. Артур и Люциус на протяжении многих лет старались вставить друг другу палки в колёса. Было наивно предполагать, что Малфой решил забыть все разногласия и протянуть руку помощи. Уизли покорно ждала, когда он раскроет свои карты.

Шрам покалывал от холода, клетка оттягивала руку, но Джинни, погруженная в свои мысли, не замечала этого.

Луна отнеслась к её словам легкомысленно. Как бы Джинни не напирала, Лавгуд стояла на своём. В какой-то момент Уизли поняла, что не может требовать от подруги не рисковать, когда сама каждый раз оказывалась в гуще событий.

Добравшись до нужной стены, они сбросили чары и принялись искать окна кабинета Алекто.

— Надеюсь, она не наложила заклятие недосягаемости, — задумчиво проговорила Луна, опускаясь на колени, чтобы освободить нюхлёра.

Это была ужасная ошибка. Нюхлёр накинулся на Луну, пытаясь отвоевать диадему. Джинни, чья реакция была отточена занятиями по квиддичу, ловко перехватила его. Поднявшийся шум эхом разнёсся вокруг. Джинни и Луна приникли к каменной кладке в томительном ожидании.

— Хоть бы сюда не нагрянул Филч…

— Он бы не донёс на нас, — возразила Луна. Камней на её диадеме не хватало. — Кэрроу относятся к нему как к грязи.

— Ох, ты вообще обращала внимание на ногти Алекто? — с сомнением в голосе уточнила Джинни, прижимая к себе нюхлёра. — Грязи под ними, как воды в Чёрном озере. Будем доставать изо рта нюхлёра твои побрякушки?

— Пусть останутся, как сувенир.

Джинни оттолкнулась от стены замка и вытянула руки с извивающимся нюхлёром вверх.

— Давай, — скомандовала она.

— Вингардиум Левиоса, — прошептала Луна, взмахнув волшебной палочкой.

Джинни ослабила хватку. Нюхлёр взмыл в воздух и испуганно запищал. Уизли поспешила наложить на него заклятие немоты. Тем временем он уже достиг высоты необходимого окна, и Джинни распахнула створку при помощи чар. Нюхлёр влетел внутрь.

— Надеюсь, у него была мягкая посадка, — безмятежно заявила Луна, запечатывая окно заклинанием.

Джинни с облегчением вздохнула. Они справились, не привлекая внимания. Луна уменьшила клетку и сунула её в карман мантии.

Они на цыпочках пробирались по продуваемым сквозняками коридорам Хогвартса, когда на третьем этаже столкнулись с миссис Норрис. Луна вцепилась в руку Джинни.

— Бежим! — зашипела Лавгуд и потащила подругу в правое ответвление коридора, которое вело к залу наград.

Кровь стучала в ушах, но они отчётливо различали протяжное мяуканье. Луна и Джинни переглянулись.

— Разделимся, — задыхаясь от бега, предложила Лавгуд. — Так будет сложнее поймать нас.

Они двинулись в разные стороны. Джинни к теплицам, а Луна в восточное крыло замка. Уизли неслась по коридорам, расчерченным на квадраты полосами лунного света, падающего из высоких окон. Она проскочила сквозь гобелен и оказалась в потайном проходе, пробежала по нему до конца и остановилась у двери, ведущей к теплицам. Тяжело дыша, привалилась к ней, переводя дух. В темноте вспыхнули два красных кошачьих глаза. Миссис Норрис.

— Дракл! — выругалась Джинни сквозь зубы.

Значит, Филч всё время следовал за ней, загоняя в угол. Отчаянные мысли наложить на завхоза Империус или оглушить кошку промелькнули в голове, но Джинни отбросила их. Она лихорадочно шарила по карманам, удаляясь от теплиц, пока не нащупала то, что искала. В ладони была зажата штуковина с волнующимися ножками и луковидной резиновой клизмочкой вместо тела. Джинни с облегчением выдохнула. Она бросила обманку на пол, та шумно завозилась и двинулась в сторону теплиц, испуская клубы дыма. Уизли побежала дальше. Через несколько поворотов впереди замаячила дверь неприметной каморки. Раздался взрыв, и едкий запах заволок пространство. Джинни успела ухватиться за ручку в форме лапы барсука и распахнула дверь. Тусклый лунный свет осветил помещение, и она увидела мужской силуэт. Прежде чем дверь захлопнулась и мир погрузился во мрак, Джинни разглядела всклоченные чёрные волосы и бутылочно-зелёные глаза. Сердце неистово забилось в груди.

— Гарри? — спросила она, тяжело дыша.

— Не угадала, Уизлетта, — ответил хриплый голос.

Джинни почувствовала себя в ловушке.

— Люмос, — раздался ещё один голос, на этот раз женский.

Вспыхнул яркий свет, и Джинни прищурилась. Перед ней стоял капитан слизеринской команды по квиддичу Грэхем Монтегю, а из-за его спины выглядывала Астория Гринграсс.

— Я прервала ваше рандеву? — едва слышно уточнила Джинни, вскидывая брови и прислушиваясь к шуму в коридоре. Кажется, Филч далеко. — Не буду мешать. Всего хорошего.

— Не так быстро, Уизли, — тоном, не сулившим ничего хорошего, произнёс Монтегю и стиснул её запястье.

— Это не по-джентельменски: звать девушку на свидание, а потом заигрывать с другой, — съязвила Джинни.

Монтегю не улыбнулся. Он сверлил Джинни неприязненным взглядом, грозно возвышаясь над ней. Уизли кожей чувствовала напряжение, царившее в тесной каморке. Астория опустила изящную ладонь на плечо своего ухажёра.

— Пусть уходит, — прошептала Гринграсс, прислушиваясь к шорохам за дверью. — Не хватало впутаться в неприятности из-за неё.

Железная хватка ослабла, и Джинни почувствовала долгожданную свободу.

— Это мудро, — ответила она, с улыбкой потирая запястье.

Зелёные глаза Грэхема недобро сверкнули. Как она могла спутать его с Гарри?

Не поблагодарив сладкую парочку, Джинни выскользнула в коридор. До неё донеслось приглушённое бормотание Филча. Наверно, сетовал на то, что ему не удалось поймать нарушителей. Уизли нырнула в тайный ход, скрытый старинным гобеленом, надеясь, что Луна сумела скрыться.

Завалившись в постель в башне Гриффиндора, Джинни размышляла о том, что Астории не составит большого труда сопоставить очевидные факты, и догадаться кто именно причастен к беспорядкам в кабинете магловедения. Но прежде чем она решила, что будет делать, если Гринграсс всё расскажет, её веки налились свинцом и девушка провалилась в беспокойный сон.

* * *

На завтраке ничего не напоминало о ночных злоключениях. Луна сидела за столом Равенкло, безмятежно изучая страницы учебника по чарам. Гринграсс и Монтегю, которых разделяли несколько человек, ничем не выдавали, что знают о вчерашних происшествиях. На Уизли они даже не взглянули. Удовлетворённая этим фактом, Джинни накинулась на яичницу с беконом с небывалым аппетитом. Бессонная ночь сказывалась общей слабостью и лёгкой усталостью, но она была довольна результатом. Джинни предвкушала, с каким наслаждением полюбуется на растерянную физиономию Алекто, когда профессор застанет свой кабинет в разрухе. Обнадёженная картиной, которое рисовало её воображение, она отправила в рот тост, щедро смазанный джемом и маслом.

— Как твоё домашнее задание, Джинни? — спросил Невилл, намекая на подпольную деятельность ОД.

— Я рассчитываю на «Превосходно», — ответила она, отпивая тыквенный сок.

Остальные ученики негромко переговаривались между собой. Лаванда и Парвати пытались расшифровать расклад карт таро, Симус что-то писал, понуро опустив голову к пергаменту, Ханна Эббот лучезарно улыбнулась Невиллу через стол, а Джинни прожигала взглядом спину Драко Малфоя. Её раздражало то, как часто она возвращалась к нему в своих мыслях.

Бросив взгляд на часы, Джинни оторвалась от завтрака и поспешила на магловедение вместе с другими учениками. Домашнее задание она не готовила, твёрдо убеждённая, что урок отменят. За высокими витражными окнами проглядывала унылая серость. Добравшись до класса одной из первых, Джинни обнаружила, что дверь заперта. Ученики сгрудились вокруг, ожидая Алекто. Астория, будто почуяв неладное, подозрительно косилась на Джинни.

— Что это там? — раздался встревоженный голос Харпера.

Он указал на тёмное пятно, сочащееся из-под двери кабинета. Толпа ожила, загудела, перешептываясь и вынося предположения. Но Джинни уже знала ответ.

— Это кровь, — взвизгнула Астория.

Она попятилась от тёмно-красной лужи, боясь запачкать носы идеально начищенных туфель. Дверь отворилась с тихим чавканьем, размазывая багровые следы по каменному полу. К обратной стороне был прибит распятый нюхлёр. Внутренности вываливались из располосованного брюшка. Кровь несчастного животного стекала по деревянной поверхности. Джинни почувствовала, как от этой жуткой картины съеденная еда ползёт вверх по пищеводу. Кто-то охнул, несколько девочек заплакали. Харпер, находившийся ближе всех, с ужасом смотрел на труп нюхлёра. Джинни часто-часто дышала, стараясь унять рвотные позывы и не свалиться в обморок.

Алекто со счастливой улыбкой выступила из кабинета. Она обвела выразительным взглядом учеников, в страхе замерших перед ней.

— Интересное проклятие, — торжественно начала Алекто. Протянула руку и ласково потрепала нюхлёра по одной из лапок. — Жертва чувствует как её потрошат, но не может умереть от болевого шока. Он долго бился в конвульсиях, — она указала на тушку мёртвого животного. — Думаю, если в мой кабинет проберётся ещё кто-нибудь, я воочию покажу действие этого заклятия.

Хищный оскал придал её лицу зверское выражение. Алекто наслаждалась страхом учеников и не пыталась это скрыть. Она вытащила один из ножей из лапы нюхлёра, истерзанный труп перекосился. Рот распахнулся, из него выпал окровавленный кристалл.

Это стало последней каплей.

Рвота подкатила к горлу. Джинни содрогнулась всем телом и зажала рот рукой. Она побежала в сторону туалета, чувствуя отвратительный привкус на языке. Ей было плевать, даже если Алекто её накажет. Джинни склонилась над унитазом, исторгая из желудка кусочки непереваренной пищи. В ушах шумело, из-за скопившихся в уголках глаз слёз зрение потеряло чёткость, а тело трясло, как в лихорадке.

Джинни совсем потеряла счёт времени. Образ распотрошённого нюхлёра застыл перед глазами. Лоб покрылся липкими каплями пота, и она утёрла его рукавом мантии. Прошло ещё какое-то количество нескончаемо долгих минут, прежде чем Джинни поняла, что в кране шумит вода. Она встала. Ноги были словно ватными, и нещадно дрожали. Предостережения, заботливо вложенные в её голову Малфоем, наконец-то возымели эффект.

Распахнув дверь кабинки, Джинни увидела спину Пэнси Паркинсон, которая тщательно мыла руки проточной водой. Слизеринка подняла голову, её отражение расплылось в вызывающей улыбке. Джинни это взбесило. В нос ударил резкий запах духов Паркинсон, и она скривилась. Стоило посидеть в кабинке ещё немного, чтобы не столкнуться с этой противной коровой.

— Плохой день? — с наигранным сочувствием уточнила Пэнси, отряхивая руки от капель.

Джинни молчала. Паркинсон бросила на неё ликующий взгляд и направилась к выходу. Но прежде чем открыть дверь, обернулась.

— У тебя остатки рвоты на одежде, ты знаешь? Вот здесь, — приторным голоском сообщила Пэнси, указывая на отвороты школьной мантии.

Она покинула женский туалет, весело смеясь.

Джинни осталась одна, приникнув лбом к холодному кафелю. Поверхность приятно холодила кожу. Обессиленная, она смежила веки, размерено дыша.

Входная дверь скрипнула.

— Дракл! Я думал, что Паркинсон никогда не свалит, — недовольный голос Невилла эхом отразился от стен.

— Вообще-то, это женский туалет, — поучительным тоном заявила Джинни и открыла глаза.

Невилл ни капли не смутился. Он приблизился к ней, сжал её лицо в ладонях, утирая пальцами слёзы, катившиеся по щекам.

— Как ты? — уточнил Лонгботтом, сверля Джинни внимательным взглядом. — Если Паркинсон опять достаёт тебя, то я разберусь с ней.

— Не надо, — запротестовала Джинни и помотала головой. — Она пришла позлорадствовать. Я не ожидала, что Алекто на такое решится.

Невилл нахмурился. Джинни отстранилась от него и побрела к раковинам.

— Там настоящий скандал. Макгонагалл в бешенстве. Она выясняет отношения со Снейпом. Слизнорт отправился вместе с ней, как декан Слизерина.

Джинни открутила кран, надеясь, что ледяная вода смоет из памяти жуткую сцену. Она чувствовала себя так, будто лично убила несчастного нюхлёра.

— Не кори себя, — сказал Невилл, наблюдая за виноватым выражением на её лице. — Алекто совсем рехнулась.

Лонгботтом принялся удалять остатки рвоты с мантии Джинни при помощи чар. Она стыдливо покраснела.

— Помни, — произнёс он, пристально глядя ей в глаза, — ты всё сделала правильно.

Джинни кивнула. Кэрроу хотят приструнить их. И кажется, у них получается.

Жестокое убийство нюхлёра по-разному отразилось на обитателях Хогвартса. Макгонагалл смогла добиться у Снейпа послабления в наказаниях. Все понимали, что это ненадолго, но были рады и кратковременной передышке. Внешняя деятельность ОД затихла. Они не рисковали отправлять участников на вылазки, понимая, чем это чревато. На практических занятиях в выручай-комнате царила тягостная атмосфера; защитные чары отрабатывали молча, будто их привычный островок безопасности отравили жалящие щупальца тумана. Даже новые участники, хлынувшие к ним после расправы над нюхлёром, не смогли снизить накал страстей.

— Ещё немного, — сказал Эрни Макмиллан, наблюдая, как Мораг Макдугалл вписывает своё имя в заколдованный пергамент, — и к нам пожалуют слизеринцы.

— Конечно, — мрачно пробурчала Джинни. — Уже согрел местечко для Пэнси Паркинсон?

Сьюзен Боунс недовольно цокнула языком.

— Думаю, Эрни ничего плохо не имел в виду, Джинни. Даже слизеринцы потрясены поступком Алекто. Я слышала, как Малфой говорил, что она совсем спятила.

Джинни нахмурилась, и так сильно сжала палочку в руках, что в пальцах закололо. Малфой слишком часто всплывал в её мыслях и разговорах вокруг. На самом деле так было всегда, просто теперь вместе с упоминанием его фамилии внутри поднималась целая буря разнообразных чувств.

— Тот Малфой, который полгода назад привёл в Хогвартс Пожирателей и собирался убить Дамблдора? — с сарказмом уточнила Джинни. — Он, как никто другой, разбирается в гранях безумия. Факт остаётся фактом: слизеринцы нам не друзья.

Джинни с яростью выпалила заклятие: оно получилось таким мощным, что манекен, на котором проводилась демонстрация, рассыпался в пыль. Члены отряда с удивлением рассматривали последствия её вспышки. Эрни, не ожидавший, что его слова будут восприняты в штыки, обескураженно хлопал глазами.

— Я и не предлагал брататься с этими людьми, — оскорблённо заявил Макмиллан. — Просто отметил, что даже для них это являлось кощунством.

Симус не выдержал и закатил глаза.

— Конечно, давайте теперь из-за этих ублюдков переругаемся… У нас ведь больше нет никаких проблем! — словно желая поставить точку в бессмысленной склоке, он добавил, обращаясь к новоприбывшим: — Кто хочет попрактиковать Патронус?

На лицах ребят расцвели широкие улыбки, и сразу несколько человек вскинули руки вверх. Симус, довольный произведённым эффектом, окинул спорщиков победным взглядом.

— Это магия настолько сложная, что её не преподают в рамках школьной программы, — продолжал он в наступившей тишине. — Не каждый взрослый волшебник сможет овладеть этим заклинанием. Но сегодня у вас есть возможность научиться вызывать свой Патронус.

Глаза всех присутствующих были прикованы к Симусу. Он грациозно взмахнул палочкой и уверенно произнёс заклинание. Серебристый дым, сорвавшийся с древка, принял очертания лиса, который кокетливо помахивал хвостом. Все восхищённо зааплодировали. Многие слышали о том, что на третьем курсе Гарри Поттер прогнал целую свору дементоров. Эта история считалась просто выдумкой, и ученики замерли предвкушая захватывающее зрелище.

— Кто бы мог подумать, что Симус так любит выпендриваться, — шепнул на ухо Уизли подоспевший Невилл.

Луна негромко захихикала, и Джинни тоже не сдержала улыбки. Симус укоризненно покосился на них. Он велел ребятам разойтись на достаточное расстояние друг от друга и сосредоточиться на самых счастливых воспоминаниях. Все покорно заняли свои места и принялись отрабатывать заклинание. Симус приблизился к Джинни, Луне и Невиллу, наблюдая за тем, как его подопечные справляются с заданием.

— Нам надо что-то придумать, — деловито начал Лонгботтом. — Пока никто из слизеринцев не заявился в выручай-комнату, но я сомневаюсь, что это надолго. Рано или поздно они сдадут нас Кэрроу. Снова.

— Что ты хочешь этим сказать? — встревожилась Ханна. Она заозиралась вокруг, будто ожидала, что дверь сейчас распахнётся и в проёме покажутся брат и сестра Кэрроу.

— Нам надо правильно сформулировать просьбу к комнате. Чтобы в этот раз всё не закончилось так же, как и с Амбридж. Завтра я хочу опробовать несколько идей, которые, надеюсь, сработают.

— Тебе нужна помощь? — спросила Ханна, смущённо потупив взгляд.

Уголок рта Сьюзен дёрнулся. Эрни с претенциозным видом рисовал каракули внизу пергамента.

— Да, спасибо, было бы неплохо, — ответил покрасневший до корней волос Невилл.

— Джинни, помоги мне с новичками, — позвал её Симус, прерывая образовавшуюся неловкость.

Только Луна сохранила непоколебимое спокойствие, мечтательно накручивая пепельную прядь на палец. Джинни устремилась вслед за Финниганом, на ходу раздавая указания о том, как нужно держать палочку. В течение занятия ни у кого не получилось вызвать Телесный Патронус.

— Ничего страшного, — утешал собравшихся Симус. — После каникул мы вернёмся к этому заклинанию.

Ученики покидали выручай-комнату, шумно обсуждая прошедшее занятие. Ханна и Сьюзен стояли на выходе, выпуская ребят небольшими группами.

— Как насчёт маленькой проказы для слизеринцев? — негромко проговорил Симус.

Джинни с сомнением посмотрела на него.

— Если нас поймают… — начала она.

— Нас не накажут, если мы сделаем это в ночь перед каникулами, — гнул свою линию Финниган. — Просто не успеют.

— Я подумаю, — ответила Джинни. — Неизвестно, что ещё может произойти.

Она действительно не исключала другого развития событий. Гринграсс и Монтегю не рассказали о том, что столкнулись с ней той ночью, но Джинни не могла быть уверена, что они будут молчать и дальше. Натыкаясь на них в коридорах Хогвартса, ей казалось, что они буравят её осуждающим взглядом.

Джинни не избежала наказания за прогулянный урок магловедения. Её ждала отработка у Хагрида. Не самый плохой исход. По крайней мере, в этот раз с ней не будет Малфоя.

Однако стоило ноге Джинни ступить на деревянный настил моста, воспоминания не отпускали её, заставляя тревожно озираться по сторонам. Она скосила глаза к шраму на ладони. Ледяной холод терзал нежную кожу и проникал под мантию, пробирая до костей. Джинни миновала мост, и вздохнула с облегчением. Тропинка под ногами серебрилась пушистым снегом. Носки и полы мантии быстро промокли и заиндевели, она взмахнула палочкой и высушила их. Выбросив из головы мысли о Малфое, Джинни уверенно постучала в тяжёлую дверь.

Хагрид радушно встретил её.

— Сегодня будем собирать слизь флоббер-червей, — он кивнул на две бочки, стоявшие в углу хижины.

Не самое плохое наказание, если вспомнить больную фантазию брата и сестры Кэрроу. Скинув мантию, Джинни взялась за дело. За окном завывала разбушевавшаяся стихия, а Хагрид вязал безразмерное покрывало.

— Не вини себя, — произнёс он, Джинни вскинула голову. — Вы делаете всё, что в ваших силах. Никто не может поручиться, что действия приведут к правильному результату.

Джинни не проронила и слова. Она не знала, что сказать, да и не была уверена, что стоит, поэтому лишь кивнула. Вой ветра усилился, а снег нещадно бился в разрисованное инеем стекло.

Спустя пару часов кропотливой работы, Джинни отправилась в Хогвартс. Вьюга и густой туман сделали путь практически неразличимым. Она не сразу заметила мужской силуэт, привалившийся к узорчатому заграждению моста. Малфой материализовался перед ней так внезапно, будто сам был соткан из снега, мрака и тумана. Джинни сглотнула, но не подала виду, что у него получилось застать её врасплох.

— Хотела бы сказать, что не ожидала встретить тебя, но это будет неправда, — бросила она, не замедляя шага.

— Знаешь, меня восхищает твоя способность игнорировать голос рассудка, — сказал Малфой поравнявшись с ней. — На что ты рассчитывала, подкидывая туда нюхлёра? Что Алекто обзаведётся домашним питомцем?

Тон сочился издёвкой, серые глаза метали молнии.

— Ты опять поторопился с выводами, — резко возразила она. — Хочешь приплести меня ко всему, что происходит в Хогвартсе? Твоя зацикленность надоедает.

— Астория рассказала, что видела тебя в ту ночь, — заметил Малфой.

Джинни и бровью не повела, и продолжила размеренный шаг по обледенелому мосту. Тыквы над их головами злобно ухмылялись, покачиваясь в такт ветру.

— Какое совпадение! Я тоже видела Асторию в ту ночь. Может, это была она?

Малфой замер и Джинни тоже. В приглушённом свете она различила, как его губы дрогнули, будто он пытался сдержать улыбку.

— На Асторию совсем не похоже. Она бы не поступила так опрометчиво.

— Возможно, тебе предстоит многое узнать о ней, — язвительно отозвалась Джинни.

Она развернулась, собираясь уйти.

— В следующем семестре на Хогсмид будут наложены Воющие чары. — Ноги Джинни приросли к полу. — Предупреди обожаемого Поттера, чтобы не совался сюда.

Малфой появился справа от неё. На его лице застыло такое самодовольное выражение, что Джинни захотелось пнуть его.

— А когда твою многострадальную голову посетит очередная гениальная идея, помни: чары решили наложить из-за твоей выходки с нюхлёром.

— Что тебе нужно от меня? — резко спросила она.

Малфой стоял, не шелохнувшись, и пристально разглядывал её. Джинни нервно закусила губу. Она чувствовала себя неуютно и хотела побыстрее распрощаться.

— Скоро узнаешь, — ответил он. — Ты можешь сколько угодно наслаждаться своей мнимой благородностью, Уизли. Время предупреждений прошло. Очень скоро ты будешь бегать вокруг меня, ожидая моей милости.

Джинни заливисто рассмеялась, забыв о волнении.

— Жду с нетерпением, — сказала она, и пошла дальше, больно задев его плечом.

Малфой за ней не последовал. Джинни ощущала себя в мышеловке, которая должна вот-вот захлопнуться.

* * *

Рождество неумолимо приближалось, и даже угрюмый Хогвартс пропитался праздничным настроением. Профессор Флитвик украсил Большой зал мерцающими огоньками, которые оборачивались настоящими летающими феями. Двенадцать рождественских пихт были увиты ледяными сосульками, а каждая веточка покрыта инеем. В коридорах висели венки из омелы и остролиста, которые ученики обходили стороной. Все ждали возможности вернуться домой на каникулы, несмотря на то, что за порогом школы было ещё опаснее, чем в ней.

В ночь перед отъездом Джинни, Невилл и Симус незаметно выскользнули из гостиной Гриффиндора, прихватив с собой несколько портативных болот. Они спустились вниз, миновали Большой зал, прошли по пустынным подземным коридорам и остановились у голой, в потёках влаги стены.

— Кажется, это оно, — шёпотом сказал Симус, внимательно изучая каменную кладку.

— Ты уверен? — переспросил Невилл. — Здесь нет никаких опознавательных знаков.

Джинни пожалела, что ни разу не спросила об этом у Гарри, пока он был рядом.

— В любом случае, гостиная Слизерина рядом. Болот хватит на весь коридор.

Симус бросил первую хрустальную сферу на пол, и она разбилась, сверкая в подрагивающем свете факела. Потоки мутно-зелёной воды хлынули на каменную поверхность. Они разбили ещё парочку сфер, и жидкость заполонила всё вокруг. Пол превратился в болотную гладь. Невилл весело хмыкнул.

— У слизеринцев будет незабываемое утро, — подытожил Симус. — Флитвик быстро расправился с болотом, когда Амбридж свалила. Не факт, что на этот раз он станет помогать Кэрроу. И будет Филч переправлять всех на лодочке.

Довольная троица побрела обратно. Портреты мирно дремали в рамах, мимо проплыл Кровавый барон, лязгая цепями. Джинни, Невилл и Симус одолели несколько пролётов мраморной лестницы, прежде чем услышали знакомый противный смешок.

— Вот так улов! — сверху из-за балюстрады выглянула Пэнси Паркинсон, окидывая их надменным взглядом. — Не думала, что смогу поймать главных нарушителей во время последнего обхода.

Она стремительно спускалась к ним, угрожающе подняв волшебную палочку, с выражением злорадного восторга на лице. В этот момент обе лестницы протяжно заскрипели, отрываясь от стен и меняя направление. Паркинсон покачнулась. Джинни и Невилл вцепились в перила.

Симус воспользовался замешательством. Балансируя на уходящих из-под ног ступеньках, он вскинул вверх волшебную палочку и вскрикнул:

—Экспеллиармус! — его голос эхом разнёсся вокруг.

Палочка Пэнси вырвалась из ладони и приземлилась позади Невилла. Паркинсон прожгла Симуса ненавидящим взглядом. Лестницы остановились. Теперь их разделяла только одна площадка. На уродливом лице Паркинсон проступил испуг. Джинни показалось, что до Пэнси постепенно начало доходить, что благоразумнее было отпустить их, чем пытаться угрожать.

— Отдайте мне палочку, и я никому не расскажу, что видела вас, — напыщенно предложила она, скривившись.

Симус и Джинни переглянулись. Невилл наклонился и поднял древко с пола. Он выпрямился, пересёк площадку и начал подниматься к Пэнси.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — предположил Симус. — Можно отдать ей палочку завтра.

Невилл проигнорировал эту здравую мысль. Он подошёл к Паркинсон почти вплотную, его рука опустилась на её талию. Пэнси вздрогнула, гримаса отвращения исказила лицо.

— Ты здесь совсем одна, — прошептал Невилл обманчиво-ласковым голосом, склоняясь к слизеринке. Светлая чёлка упала ему на глаза.

Джинни обескуражило поведение Невилла. Внутри всё протестовало, но она не знала, что делать. Джинни вспомнила поцелуй с Малфоем в канун Хэллоуина. Он точно так же воспользовался её беспомощностью. Она разомкнула губы, собираясь прекратить этот фарс, но Пэнси стремительно отпрянула от Невилла. Паркинсон сделала шаг назад, и её нога с утробным чавканьем увязла в фальшивой ступеньке. Лонгботтом, который этого и добивался, зло рассмеялся.

— Тебе была нужна палочка, Паркинсон? Лови!

Он бросил палочку Пэнси, но она не смогла поймать её. Древко отскочило от пальцев и покатилось вниз по мраморным ступенькам.

— Какая жалость, — посочувствовал Симус, обходя Пэнси. — Кажется, тебе придётся остаться здесь до утра. Проведи время с пользой и подумай о своём поведении.

Паркинсон перекосило от бешенства. Она тяжело дышала, щёки покраснели.

Недоумение пригвоздило Джинни к месту. Какая-то её часть настаивала на том, чтобы проявить доброту и помочь Паркинсон. Но другая, жаждущая возмездия, решительно сопротивлялась.

Помедлив минуту-другую Джинни последовала за Невиллом и Симусом.

— Хороши гриффиндорцы, ничего не скажешь! — гневно надрывалась Паркинсон.

Вернувшись той ночью в гриффиндорскую башню, Джинни провалилась в тревожный сон. Она знала, что спит, но никак не могла проснуться. Джинни вновь шагала по обледенелому мосту в мрачной темноте. Стрельчатые арки, покрытые инеем, простирались до самого неба. Порывы ветра были такими сильными, что Джинни то и дело отбрасывало назад. Впереди маячил человек в чёрной мантии. На его лицо был надвинут капюшон.

Джинни приблизилась.

— Ты придёшь ко мне… — донёсся до неё шипящий шёпот.

Жемчужный туман наползал со всех сторон. Человек откинул капюшон, за которым скрывалась серебряная маска Пожирателя смерти. Сквозь прорези на Джинни смотрели серые глаза Драко Малфоя. Она протянула руку, чтобы сорвать маску с его лица, но видение сменилось.

Джинни лежала на холодном полу Тайной комнаты. Сырой гнилостный запах наполнял ноздри. Под своими пальцами она чувствовала что-то, напоминающее кости какого-то мелкого животного. Над ней грозно возвышался Том. Тени плясали вокруг него, искажая пространство. На его красивом лице застыло алчное выражение. Джинни попыталась встать, но ужас пригвоздил её к месту. Она зажмурила глаза, надеясь, что когда распахнёт их, жуткое видение канет в небытие.

Но этому не суждено было случиться. Она всё ещё оставалась заложницей собственного сна.

Стены задрожали и с оглушительным грохотом рухнули вниз. В горле у Джинни запершило от поднявшейся пыли. Она очень хотела пить, но не могла пошевелить даже пальцем. Появился Гарри. В его руках была зажата распределяющая шляпа. Джинни вздохнула с облегчением. Сейчас Гарри одолеет Реддла и спасет её. Том хищно осклабился, глядя на Поттера. Он медленно поднял руку с зажатой в ней палочкой, пока Гарри лихорадочно пытался достать меч из шляпы.

Гарри перевёл разочарованный взгляд на неё и зло выпалил:

— Это ты во всём виновата!

Джинни хотелось кричать от досады, но с её губ не сорвалось и звука. Мысленно она умоляла Гарри простить её за дурацкую выходку с мечом.

К щиколотке Джинни прикоснулось что-то чешуйчатое и холодное. Она бросила взгляд вниз и увидела ядовито-зеленую змею, ползущую по её ноге. Треугольная морда скользнула по внутренней поверхности бедра, под школьную юбку. Изо рта Джинни вырвался судорожный стон, а соски затвердели. Она почувствовала горячую пульсацию внизу живота и выгнулась дугой.

Полыхнула изумрудная вспышка и Джинни проснулась.

Сердце яростно билось в грудной клетке, а во рту пересохло. Джинни прижала ладони к лицу, пытаясь унять кипящее возбуждение. Она рывком поднялась, откинула тяжёлый бархатный полог и потянулась к кувшину с водой, стоящему на прикроватной тумбе. Арнольд, разбуженный её движениями, ластился к рукам.

За окном едва забрезжила алая полоса рассвета на чернильно-чёрном небе. Перед мысленным взором Джинни возникла заплаканная и перепуганная Пэнси Паркинсон. Чертыхнувшись, Уизли натянула мантию поверх пижамы и отправилась вызволять слизеринку из ловушки. Она не хотела обдумывать свой странный сон, только выкинуть его из головы окончательно.

Джинни спустилась в гостиную по винтовой лестнице. Тени от огня очага неровно скользили по стенам. Не успела она дойти до проёма, как он распахнулся и в гостиную с мученическим выражением на лице ввалился Невилл.

— Где ты был? — удивлённо спросила Джинни.

Лонгботтом обессилено повалился на софу и смежил веки. Он приложил пальцы к вискам, будто его изводила страшная мигрень. Отблески пламени тут же заплясали на лице Невилла.

— Я не смог оставить её там, — вымотанно произнёс он. — Вернулся и помог ей. Пришлось вести Паркинсон в Выручай-комнату, дорогу-то к гостиной Слизерина затопило. Она мне весь мозг вынесла! Уже потом я вспомнил, что можно призвать домовика и спастись от Паркинсон. Но, к сожалению, я дошёл до этого не сразу…

Джинни присела рядом. Их плечи соприкасались, и она чувствовала резкий запах духов Паркинсон, исходящий от Невилла. На его измождённом лице появилась довольная ухмылка.

— Я тоже не смогла спать, — протянула она задумчиво. — Всё бессмысленно, ты не находишь? Нам не стоило делать это.

Произнося эти слова, она вспоминала Малфоя, который в своей издевательской манере, пытался предупредить её об опасности. Думала о Гринграсс и Монтегю. Они не выдали её, хотя могли. Невилл решительно распахнул веки, и с изумлением воззрился на Джинни.

— Я, конечно, не оставил Паркинсон там, но это не значит, что мне не хотелось, — осторожно обронил он. Под его глазами залегли глубокие синие тени. — А после ночи, проведённой с ней в Выручай-комнате, я абсолютно точно уверен, что именно так и следовало поступить.

Джинни не отрываясь смотрела на Невилла. В глубине его зрачков плясали отблески огня и это делало его пугающим. Он выглядел точно одержимый фанатик. Джинни задумалась. Она не знала как облечь в слова то, что не давало покоя уже давно. Напряжение стало настолько невыносимым, что Джинни решила высказать всё как на духу.

— Мне кажется что всё, что мы делаем, бесполезно. Гарри далеко. И мы ничем не можем ему помочь.

— Не всё крутится вокруг Гарри. Особенно, когда его здесь нет, — подметил Невилл. — Мы ничем не можем ему помочь. Ты права. Но мы даже не знаем, что он делает. Вряд ли ты надеялась, что потоп в подземельях Слизерина свергнет Сама-знаешь-кого? Я просто хотел насолить Кэрроу и слизеринцам заодно. Показать им, что всё, что они творят — ненормально! — Он яростно сжал кулаки. — Ведь это то, что всегда делал Гарри, разве нет? Он боролся. Иногда это бессмысленно, но это всё, что остаётся.

Джинни нахмурилась. Речь Невилла выглядела совершенно логично. Но навязчивое ощущение, что она упускает что-то важное, скреблось где-то на подкорке. Возможно, всё дело было в обиде. Гарри ушёл и оставил её совсем одну. Поттер не считал, что она может помочь ему там, куда он отправился. Джинни была заперта в дракловой школе и занята безуспешными попытками отвоевать хоть каплю справедливости.

— Да брось!

Невилл неуверенно привлёк её к себе. Его рука трепетно и бережно скользила по спине Джинни. Она не сопротивлялась. Знала, что ему можно показать свою слабость.

— Наше время ещё не пришло. Но когда оно подойдёт, мы будем рядом с Гарри. Нужно только дождаться, — шептал он ей на ухо.

Наверху раздались шаги, и они отстранились, неловко отводя глаза. По лестнице, протирая глаза, спускался заспанный Симус. Выражение на его лице быстро сменилось с хмурого на ошарашенное.

— Только не говорите, что вы пошли и отпустили Паркинсон… — начал он хриплым спросонья голосом.

Джинни и Невилл смущённо переглянулись. Симус закатил глаза.

— Отличная идея! Просто великолепная, — произнёс он, с шумом плюхаясь в потёртое бархатное кресло и сверля друзей тяжёлым взглядом. — Да что с вами? Это Паркинсон, которая сдаст нас с потрохами! Она вредная сука по определению.

— Это так, — подтвердил Невилл, потирая виски. — Но это не значит, что нам стоит поступать так же.

— Припомню тебе эти слова после того, как нас хорошенько приложат Круциатусом, — ядовито отозвался Симус.

Несмотря на то, что до подъёма оставалось ещё много времени, никто из них не отправился спать. Невилл выглядел откровенно дерьмово, но заявил, что не сможет уснуть. Они просидели в молчании, пока поток проснувшихся учеников не хлынул в гостиную. Тогда Джинни, Невилл и Симус поднялись в спальни, переоделись и отправились на завтрак.

В холле творилась невообразимая суета. Толпа слизеринцев сгрудилась возле входа в Большой зал. Всклоченные, с сумками и чемоданами в руках, они возбуждённо перешёптывались.

— Держу пари, это кто-то из Гриффиндора, — донеслось до ребят.

Симус хмыкнул.

— Если кто-нибудь опять скажет, что на Хаффлпаффе одни идиоты учатся, я припомню этот диалог, — шепнул он. — Пари, они, мать его, держат! Ну, очевидно, что это кто-то из Гриффиндора… Гении!

Мимо в компании подружек прошествовала Пэнси Паркинсон, бросив на гриффиндорцев презрительный взгляд. Симус показал ей неприличный жест. Она поморщилась и отвернулась, высоко задрав нос.

— Спросить её, что ли, как спалось?

Невилл пихнул Симуса в бок, а Джинни злорадно ухмыльнулась. Она прекрасно помнила идиотские нападки Паркинсон из-за Малфоя.

— Мы должны вести себя тихо.

— Я тебя умоляю, — закатил глаза Симус. — Она сдаст нас.

Невилл нервно прикусил губу.

— Надеюсь, что нет.

Но в его тоне не было и унции уверенности.

К ним неспешно приближалась Луна лёгкой, пружинистой походкой. В больших затуманенных глазах отражалось замешательство.

— Это вы? — выдохнула она в ухо Джинни, заключая её в объятия.

Уизли расхохоталась, будто Луна только что поделилась с ней весёлой шуткой. Проходящие мимо ученики с удивлением поглядели на них, будто смех и радость в унылом замке отныне были под запретом.

— Да, да, — утвердительно закивала Джинни. Пусть со стороны всё выглядит, как невинный разговор двух подружек. Ни к чему привлекать лишнее внимание.

Луна отстранилась от неё. Безмятежное выражение на лице сменилось на серьёзное. Такая внезапная перемена заставила Джинни забеспокоиться.

— Почему не позвали меня? — уточнила Луна, теребя ожерелье из пробок. Её выпуклые глаза уставились на Джинни.

Уизли продолжала растягивать губы в неестественной сердечной улыбке. Она не знала, как объяснить Луне причину своего страха, избежав прямого рассказа о Малфое. Пожав плечами, Джинни сказала:

— Думаю, на каникулах у нас будет много свободных минут, чтобы всё обсудить.

Луна поняла намёк и кивнула. К её лицу вернулась привычная мечтательность. Джинни вздохнула с облегчением. Она надеялась, что на каникулах сможет придумать оправдание получше. Они разошлись, каждая к своему столу, и принялись за завтрак.

Макгонагалл, напоминавшая своим подопечным о правилах поведения на каникулах, бродила от ученика к ученику с лёгкой улыбкой. Видимо, ночная выходка и последующие проблемы Кэрроу позабавили декана Гриффиндора. Снейп отсутствовал. Другие же профессора не имели ни малейшего желания помочь с затопленным коридором.

— Я слышала, что Филч опять перевозит всех на лодке, — громко шептала Ромильда, сидевшая неподалёку вместе с Лавандой и Парвати. — Говорят, они там все толпятся с чемоданами.

Симус удовлетворённо фыркнул и обратился к Невиллу:

— Чем ты так очаровал Паркинсон? Это ведь было не свидание? Иначе милашка Ханна не переживёт. Вон, пялится на тебя опять.

Джинни бросила взгляд на стол Хаффлпаффа. И действительно: Ханна то и дело украдкой смотрела на Невилла. Джинни сдержала смешок, рвущийся наружу.

— Симус, ел бы ты свою яичницу, — любезно посоветовал другу Лонгботтом.

Напротив них села взволнованная Демельза. Она с энтузиазмом потянулась к яичнице с беконом, и тихо спросила:

— Что стряслось в подземельях?

Её глаза светились неподдельным любопытством.

— Паркинсон потекла от обаяния Невилла, — доверительно сообщил Симус, понизив голос.

Робинс застыла, не донеся вилку до рта, и перевела вопросительный взгляд на Лонгботтома. Лаванда и Парвати странно замолкли, будто прислушиваясь к разговору. Невилл пожал плечами.

— Симус переборщил с болтушкой для молчунов. Теперь какую-то ахинею несёт…

Джинни погрузилась в свои мысли, обдумывая очевидную вещь, которая не приходила ей в голову до сегодняшнего утра. На эльфов не действовала магия Хогвартса, ограничивающая перемещения. И Паркинсон не рассказала об этом Кэрроу. Так что мешало Джинни спуститься на кухню и попросить Добби доставить её к Гарри? Хоть одним глазком увидеть его и убедиться, что с ним, Роном и Гермионой всё в порядке. Это внезапное озарение так захватило её, что она была готова опрометью кинуться прочь из Большого зала. Джинни резко откинула вилку в сторону, желток забрызгал белоснежную скатерть, и остановила себя.

Слишком просто.

Пытаясь оправдать странное движение, Джинни схватила кубок с тыквенным соком. Это была бы отличная идея, если бы Добби подчинялся ей и слушал только её приказы. Она сделала большой глоток и отставила кубок в сторону.

Формально Добби был свободным эльфом-домовиком и получал оплату за свой труд. Но Джинни не была уверена, что на практике это сработает, и он не донесёт на неё Снейпу, стоит ей только озвучить свою просьбу. С другой стороны, опыт Кикимера говорил о том, что домовики изворотливы в выполнении приказов хозяев. Но риск слишком велик. Джинни не хотела привести Пожирателей смерти к Гарри из-за глупости. Она отложила вилку, и уставилась в затянутое тучами небо, обдумывая все возможные варианты развития событий.

Когда друзья закончили завтрак, они направились к выходу из Большого зала, чтобы подняться наверх и забрать чемоданы. У дубовых дверей Джинни, Симус, Невилл и Демельза столкнулись с Ханной. Аббот смущённо улыбнулась. Позади неё виднелся переполненный холл, где толпились мокрые слизеринцы.

— Пивзу пришло в голову, что переворачивать лодку — это очень весело, — пояснила Ханна, перехватив заинтересованный взгляд Джинни.

Злющий Амикус пытался добиться от Флитвика результатов, но тот лишь разводил руками.

— Слишком сильные защитные чары. Они препятствуют осушению, — отчитался профессор.

Это, конечно, была ложь. Джинни знала, что Фред и Джордж даже не пытались усовершенствовать портативное болото.

Гриффиндорцы поднялись в башню, забрали чемоданы, спустились обратно в холл по мраморной лестнице, а ситуация не сдвинулась с мёртвой точки. Ученики разбились на группы, негромко переговариваясь в ожидании отправления. В переполненном холле было невыносимо жарко.

— Кто бы мог подумать, что такая мелочь превратится в настолько серьёзную проблему, — сказала подоспевшая Луна, надевая спектрально-астральные очки на манер ободка. — Сходишь со мной к озеру?

Джинни кивнула. Ей хотелось поскорее убраться из душного помещения. Она уже жалела о том, что они устроили потоп.

— Решила поохотиться на мозгошмыгов? — спросил Симус, вскидывая брови.

Луна смерила его равнодушным взглядом и, даже не потрудившись дать ответ, засеменила к выходу. Тяжёлый чемодан покатился вслед за ней.

Оказавшись на улице, Джинни почувствовала, как морозные иглы закололи кожу, и застегнула тяжёлую пряжку на шее. Голые ветви деревьев раскачивались на ветру, окружённые серой дымкой. Все звуки были приглушены, словно доносились сквозь вату.

— Что ей нужно у озера? — уточнил Симус, догоняя Джинни.

По другую руку от неё появился Невилл. Трэвор, зажатый в его ладонях, выглядел так, будто замыслил очередной побег.

— Я хочу попросить гигантского кальмара отыскать свою серёжку! — громко ответила Луна. — Думаю, что утопила её в ванной.

Она остановилась у ледяной кромки, скрывающей водную гладь. Сильный порыв ветра чуть не унёс спектрально-астральные очки, но Луна вовремя вцепилась в дужки.

— Надо было просить Миртл, — посоветовал Симус. — Вечно она без дела торчит в толчке.

— Можно попробовать манящие чары, — предложил Невилл. — Вдруг получится.

— Если какая-нибудь русалка не присвоила серёжку себе, — отозвался Симус.

Невилл наудачу взмахнул палочкой, но ничего не произошло.

— Интересно, есть надежда, выменять её на лирный корень? Чары я уже пробовала, — задумчиво протянула Луна, а Невилл с негодованием покосился на неё.

— Да, лирный корень точно поможет, — усмехнулась Джинни.

Было что-то удивительное в происходящем. Нормальное. Будто принадлежащее другой жизни. Спокойной и мирной. Где рядом был Гарри, а Пожиратели не руководили Хогвартсом.

Луна склонилась к озеру, губы находились в каких-то дюймах от ледяной хрустальной глади и громко и раздельно проговорила:

— Мистер Гигантский Кальмар, сэр, не могли бы вы вернуть мне моё украшение? Это серьга в форме редиски…

Кальмар не ответил. Невилл и Симус тряслись от едва сдерживаемого смеха. Джинни бросила на них укоризненный взгляд, но они ничуть не смутились. Трэвор глубокомысленно квакнул.

— Попробуй угрожать ему, — сдавленно посоветовал Симус. — Что-нибудь в стиле: я слышала, что Корнелиус Фадж запекал гоблинов в пироге; угадайте где окажетесь, если не вернёте серьгу.

И они с Невиллом захохотали уже во весь голос. Луна смотрела на них со смесью растерянности и раздражения.

— Годрик, да заткнитесь вы! — рявкнула Джинни для вида, но сама полностью разделяла их чувства.

Она подошла к обледенелой поверхности и изо всех сил топнула ногой — корка треснула. Холодная вода хлынула на ботинки Джинни, и они с Лавгуд с визгом отскочили в стороны.

— Акцио, серьга Луны!

Ничего.

— Акцио, серьга Луны!

Опять ничего.

— Акцио, серьга Луны! — почти прокричала Джинни.

И снова ничего.

— Ладно, возможно она застряла где-то в канализации, — угрюмо предположила Джинни, опуская палочку.

— Тогда будет лучше, если серёжка не найдётся, — произнёс Невилл и его передёрнуло от отвращения.

Трэвор подтвердил эти слова утробным кваканьем. Резкий свист рассёк воздух, и к ногам Джинни упала серьга-редиска. Луна подпрыгнула от восторга и захлопала в ладоши.

— Надеюсь, она не из школьного унитаза выпрыгнула, — фыркнул Симус. — Её из Хогвартса принесло.

— Экскуро! — прошептала Луна, после того как подняла серьгу.

Джинни бросила взгляд на величественную громаду Хогвартса. На ум ей пришло странное сравнение. Открытые старинные двери замка напоминали распахнутую пасть дикого зверя, готового заглотить с своих недрах незадачливых учеников. Джинни покачала головой, пытаясь прогнать из мыслей неуместную ассоциацию.

Ощущение нестерпимой тоски и уныния опять навалилось на неё. Она хотела домой.

На широкое каменное крыльцо замка вышла Макгонагалл и за ней потянулась толпа учеников. Видимо, слизеринцы освободились из своего затопленного подвала. Джинни, Луна, Невилл и Симус поспешили к замку, чтобы успеть занять карету.

Всю дорогу до станции они провели в гнетущем молчании, которое нарушалось лишь кваканьем Трэвора. Даже Финниган не нашел ни одной дурацкой шутки, чтобы разрядить сонную атмосферу.

На перроне Джинни пересеклась взглядом с Малфоем, но тут же отвернулась. С серого неба срывались мелкие колючие снежинки. Как в тот день, когда он залечил её раненую ладонь. Неожиданно вспомнился их поцелуй на мосту и все предостережения Малфоя. Джинни поспешила сесть в поезд, чтобы скрыться с его глаз. Слишком много она думала о нём в последнее время.

Чем дальше поезд удалялся от Хогвартса, тем спокойнее ощущала себя Джинни. Ребята в купе повеселели, будто сбросив с себя мрачное наваждение. Луна мечтательно теребила ожерелье из пробок от сливочного пива, а Симус и Невилл играли во взрыв-колоду. Джинни прижалась щекой к прохладному стеклу и внимательно вглядывалась в размытый стремительно меняющийся пейзаж. Поезд резко вильнул, оставив позади плотную серую пелену. Рваные края завесы едва заметно подрагивали, будто пытаясь дотянуться до них. Но они были уже слишком далеко.

Всё позади.

Дверь купе со скрипом отъехала в сторону и в проёме показалась Лаванда Браун. В руках колода карт, на лице застыла крайняя степень любопытства, а за спиной маячила Парвати.

— Может, погадаем? — спросила Лаванда.

Голубые глаза в обрамлении длинных тёмных ресниц озорно блеснули и нацелились на Невилла.

— Почему это прозвучало так, будто у нас нет выбора? — уточнил Симус.

Лаванда жеманно улыбнулась и опустилась на обитое красным велюром сидение к Луне и Джинни. Невилл и Симус потеснились, уступая место Парвати.

— Правила просты: задумываем вопрос, тянем карту и получаем предсказания. Невилл, ты первый!

Лонгботтом глубоко вздохнул и неохотно вытащил карту. Он бегло просмотрел её и вернул Лаванде. Джинни была готова биться об заклад, что Браун и Патил притащились сюда только ради Невилла. Скорее всего, семена идиотских шуток Симуса упали на плодородную почву.

— Так, так, так, — забормотала Лаванда, внимательно разглядывая карту на которой две девушки тянули огромное сердце в разные стороны. — Кто-то станет вершиной любовного треугольника! — в её голосе звенел ничем не прикрытый азарт.

— Да ты что! — округлил глаза Невилл в притворном любопытстве. — Я его знаю?

— Это ты, — терпеливо пояснила Парвати.

— Исключено, — помотал головой Невилл.

Он напустил на себя равнодушный вид, но от внимания Джинни не укрылось, как покраснели его уши. Внутри шевельнулось любопытство. Лаванда протянула колоду Симусу.

— Ох, — печально вздохнула Браун, разглядывая карту, которую вытащил Финниган. — Кто-то покинет тебя.

— Я думаю, это здравый смысл, Лав-Лав. Его больше нет с нами

Симус сложил ладони вместе, будто молясь. Лаванда раздражённо закатила глаза.

— Вот увидишь, я права!

Настал черёд Джинни получить предсказание. Несмотря на то, что она не верила во все эти чудачества в голове сразу вспыхнул вопрос. Джинни хотела знать, что ждёт её и Гарри. Она вытащила карту из середины колоды. На ней был изображён разрушенный мост. Руки Джинни похолодели.

— Тебе придётся начать сначала, — буднично сказала Лаванда. — Ничего не будет по-прежнему.

Джинни неловко улыбнулась. Это была полнейшая глупость, которая вообще ничего не значила.

— Видимо, то эссе по заклинаниям нужно переписать, — беззаботно произнесла Джинни, пытаясь совладать с эмоциями.

Невилл странно посмотрел на неё.

— Подчистую, — кивнула Парвати. — На новом пергаменте.

Лаванда протянула колоду Луне, и та успела только вытащить карту, как поезд резко затормозил. Они посыпались с сидений, локоть Джинни обожгло огнём из-за удара. Карта выпала из ослабевших пальцев Луны и полетела на пол, пропав где-то под сиденьем. Лампа замигала и выключилась. Повсюду раздались встревоженные крики, за окном стремительно густел туман, а стекло начало покрываться инеем.

— Дементоры, — с ужасом на лице выдохнула Парвати.

Симус потирал ушибленный затылок, а Джинни чувствовала как в груди бешено стучит сердце.

Невилл решительно открыл дверь и выглянул в коридор.

— Наверное, опять ищут Избранного, — равнодушно пробурчал он.

Они все вышли из купе, настороженно озираясь. Шестое чувство подсказывало Джинни, что дело не только в проверке. Хотелось закрыться в купе и никуда не высовываться.

В холодном воздухе их дыхание превращалось в пар. Соседние купе с шумом распахивали свои двери, чтобы узнать причину остановки. Впрочем, выходить в коридор ученики не решались. Только мотали головами из стороны в стороны, находясь в купе. Все будто ждали чего-то.

Внезапно дверь, отделявшая поезд от тамбура открылась. В коридор вплыл дементор. Лаванда судорожно выдохнула облачко пара и с силой вцепилась в руку Джинни. В узком тесном коридоре их разделяли какие-то считанные метры. Джинни погружалась в отчаяние, словно в ледяную воду Чёрного озера, задыхаясь и дрожа от страха, совершенно не слыша, что происходит вокруг.

«Соберись, — раздался в голове уверенный голос. — Ты знаешь, что нужно делать».

Джинни вскинула руку с зажатой в ней палочкой, пытаясь воскресить в памяти счастливые моменты. В голове промелькнул образ Гарри и тут же потускнел. Мысли о нём были отравлены горечью. Краем глаза она увидела, как Парвати, стоящая вплотную к ней, шевелит губами, упорно произнося заклинание, но из палочки струится лишь серебристый дым. За дементором вошли Пожиратели в жутких серебряных масках. Их было человек десять, может, меньше. Они шли друг за другом, по узкому коридору поезда. Джинни набрала полные лёгкие воздуха и попыталась сосредоточиться на счастливых моментах сегодняшнего дня. Перед глазами появилось озеро, Невилл и Симус хохотали и ей тоже было смешно и радостно в этот момент.

Серебристый журавль⁽¹⁾ озарил коридор мягким сиянием. Мгновением позже остальные смогли справиться с заклинанием и с благодарностью улыбнулись Невиллу. Дементор убрался с дороги под натиском нескольких патронусов, а затем они растворились в воздухе.

— Опустите палочки, — требовательно приказал Пожиратель смерти, идущий впереди.

Джинни не смогла определить, кем являлся говоривший. Она скользнула взглядом по толпе, пытаясь приметить что-то знакомое. Без толку. Видимо, за время, прошедшее со смерти Дамблдора, ряды сторонников Волдеморта значительно пополнились. Впрочем, она была рада, что среди Пожирателей не отыскала Малфоя.

— Что вам нужно? — отважно осведомилась Джинни.

Никто не опустил свою палочку, наоборот, все сгруппировались, готовясь к атаке.

— Кто это у нас здесь? Лонгботтом? — спросил кто-то из Пожирателей, вытягиваясь на цыпочках, чтобы осмотреться. — Белла просила передать привет.

Остальные угодливо рассмеялись. Щёки Невилла залил гневный румянец.

— Ей тоже передай, — ядовито отозвался он.

— Не сомневайся, — ответил Пожиратель, стоящий впереди. Судя по всему, он являлся их предводителем. — Мы пришли за мисс Лавгуд. — Луна судорожно ахнула. — Вам же лучше, если с нами отправится только она.

Он протянул руку, будто ожидая, что у них получится разойтись мирно.

— Экспеллиармус! — вскричала Джинни.

Предводитель Пожирателей ловко увернулся от заклятия, но две палочки самых нерасторопных членов группы упали к её ногам. Адреналин ударил в голову. Впервые с ухода Гарри Джинни почувствовала себя настолько живой. Будто очень долго спала, а теперь наконец-то проснулась. Она вскинула палочку вновь и с каким-то упоением отправила оглушающее в толпу. Пока повсюду разносились испуганные крики учеников, ругательства Пожирателей смерти, свистели заклятия, эйфория бежала по венам Джинни.

Главарь банды, до этого остающийся безучастным, лениво взмахнул палочкой и ребят разметало по узкому коридору. Джинни ударилась головой, из руки выбило палочку, а сверху на неё завалилась Парвати. Рядом пытался подняться Симус, Лаванда тихонько скулила от боли. Невилл тянулся к своей волшебной палочке, но один из Пожирателей оттоптал ему руку, другой ухватил Луну за шиворот и рывком поставил на ноги.

— Твой папаша слишком много себе позволял, милая, — с наслаждением произнёс злоумышленник, глядя в перепуганное лицо девушки. — Надо показать ему, что бывает с теми, кто слишком много о себе мнит.

Джинни вскочила на ноги, подобрав первую попавшуюся под руку палочку.

— Экспеллиармус! — вскричал главарь.

Палочка резво выпрыгнула из пальцев Джинни. Уизли удручённо уставилась на Пожирателя, не веря, что всё закончится так просто. Лаванда и Симус неловко поднялись, Парвати так и осталась лежать на полу коридора. Её чёрные волосы блестели от сочащейся крови.

Раздался хлопок аппарации и возможность спасти Луну испарилась в воздухе вместе с одним из Пожирателей смерти.

— Ещё какой-нибудь фокус и отправитесь вслед за ней. Я вас запомнил, — предостерёг ребят предводитель группировки, держа их под прицелом своей волшебной палочки.

Они не двигались. Больше в этом не было смысла. Эйфория внутри Джинни схлынула, оставив после себя пустоту.

Пожиратели аппарировали. Невилл прижимал к груди оттоптанную кисть, которая, похоже, была сломана. Лаванда издала странный звук и разрыдалась. Джинни и Симус склонились к Парвати. Остальные ученики понемногу стали собираться вокруг них.

Никто не знал, что делать дальше.

---

1) поскольку в каноне патронус Невилла не упоминается, я его выдумала

Вернуться к тексту

Ученики едва слышно перешептывались, но не приближались. Поезд тронулся, мокрые от крови волосы Парвати слабо замерцали в свете вновь вспыхнувших ламп.

— Дайте пройти! — услышала Джинни грозный голос Сьюзен Боунс.

С каждым новым всхлипом рыдания Лаванды становились громче, как бы она ни пыталась их сдержать.

— Возьми себя в руки, — строго оборвал её Симус.

— Заткнись, — сквозь зубы посоветовал другу Невилл.

Он опустил здоровую ладонь на плечо Лаванды, и девушка прильнула к его груди.

Джинни обвела взглядом насмерть перепуганных студентов. Безысходность и страх витали в воздухе, отравляя присутствующих своим ядом. Вина комом прилипла к горлу и не позволяла вымолвить и слова. Нужно было успокоить остальных, показать, что ей всё нипочём и нет свинцовой тяжести, поселившейся в груди. Джинни приказала себе не выказывать и толики слабости, хоть сил после стычки с Пожирателями почти не осталось. Она склонилась к Парвати и попыталась повернуть её голову, чтобы рассмотреть рану.

— Не трожь! — резкий оклик Ханны остановил Джинни.

Уизли отдёрнула руку. Аббот рухнула на колени рядом с Парвати и бросила на Джинни виноватый взгляд.

— Я осмотрю её, — примирительно сказала она. Ханна будто всерьёз опасалась, что Джинни оскорбится. — Тут нужно быть аккуратнее.

Трэвор, выглянувший из купе, прыжками приближался к хозяину. Джинни кивнула и выпрямилась.

— Освободите коридор, — властно распорядилась Сьюзен, сурово глядя на толпу. — Только давки нам здесь не хватало.

Ученики подчинились практически беспрекословно. Только оборачивались с любопытством и страхом, пока расходились по своим вагонам и купе.

Лаванда успокоилась и обняла подошедшую Падму, которой не позволяли приблизиться сгрудившиеся студенты. Все обеспокоенно наблюдали, как Ханна накладывает сканирующие чары на Парвати. Пострадавшую озарило мягкое серебристое сияние, и Аббот довольно улыбнулась.

— Всё в порядке, — с облегчением проговорила Ханна. — Небольшая рана, ничего смертельного. Сейчас вылечу.

Ханна осторожно и трепетно повернула голову Парвати. Она провела палочкой над повреждением, бормоча заклинания. Кровь унялась, а рана затянулась, будто её и не было.

— Энервейт!

Длинные ресницы Парвати слабо задрожали и она распахнула глаза. С губ Падмы сорвался вздох.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Ханна, касаясь пальцами испачканной кровью щеки Парвати.

— Как человек, которого ударили по голове, — прошептала Парвати. На её губах появилась тень усмешки. — Всё в порядке?

Ханна замялась, а Лаванда неловко отвела покрасневшие глаза, будто не желая отвечать на этот вопрос.

— Лавгуд забрали, — без обиняков заявил Симус, сжимая кулаки. — Мы ничего не смогли сделать. Нас раскидали, как школьников.

На его лице проступила смесь жестокости и недовольства.

— Это потому что мы и есть школьники, — огрызнулась Лаванда.

Симус открыл рот, чтобы ответить однокурснице, но тут вмешался Невилл:

— Сейчас не время.

Убедившись, что с Парвати всё в порядке, Ханна залечила руку Невилла. Она так проникновенно смотрела в его глаза, что Джинни смутилась, наблюдая за ними.

— Я помогу тебе дойти, — вызвался Симус, обвивая рукой талию Парвати.

Она благодарно улыбнулась ему. Лаванда покосилась на них с неодобрением. Джинни распахнула двери купе, чтобы занять себя хоть чем-то. Чувство вины пожирало её изнутри.

Их личные вещи раскидало по всему пространству. Симус усадил Парвати на сидение, она приникла щекой к велюровой спинке и измученно смежила веки. Падма поднесла к губам сестры бутылку с водой. Джинни взмахнула палочкой, приводя купе в подобие порядка. Лаванда наступила на карту, которая выпала из рук Луны перед нападением, чтобы она не угодила в чей-нибудь чемодан. Она наклонилась, чтобы поднять её и замерла.

Лаванда передала карту Джинни. На карте была запечатлена измученная девушка в кандалах, которая просовывала руки сквозь прутья металлической решетки. Джинни шумно сглотнула. Сердце в груди ускорило ритм. Она вернула карту мертвенно-бледной Лаванде и вытерла вспотевшие ладони о мантию.

В купе стало душно и тесно. Джинни не могла спокойно дышать в жарком и узком помещении. Рука торопливо рванулась к горлу, стремясь ослабить узел галстука, вмиг обратившийся петлей на её шее. Чувствуя поступающую слабость, Джинни выскользнула за дверь и прислонилась лбом к прохладному стеклу. Темные точки плясали перед глазами, застилая туман, клубившийся за окном.

— Ты в порядке?

Кто-то тормошил её за плечо. Она вздрогнула и усиленно заморгала. Лоб покрылся испариной, кожа горела, и Джинни теснее прильнула к окну, надеясь потушить пожар, полыхающий внутри.

— Джинни!

Щека взорвалась резкой болью. Темнота отступила, и Джинни увидела перед собой встревоженного Невилла.

— Ты дал мне пощёчину, — медленно проговорила она.

— Да, прости. — Его взгляд впился в её лицо. — Ты вдруг затряслась и ни на что не реагировала.

Рука Невилла нежно очертила контур её скул.

— Мы, наверное, пойдем, — резко вмешалась Ханна.

Джинни отпрянула от Невилла, неловко заправляя рыжие пряди за уши. Ладони мелко подрагивали. Она снова почувствовала жар, на этот раз от стыда.

— Мы проводим, — хрипло отозвалась Джинни, виновато смотря на Ханну.

Сьюзен внимательно изучала туман за окном, будто ничего интереснее в жизни не видела.

— Я пас, — откликнулся Симус, выходя из купе. — Присмотрю за Парвати.

Лаванда презрительно скривилась за его спиной и показательно закатила глаза. Джинни подавила странный порыв расхохотаться.

Сьюзен пыталась завязать разговор, но Ханна отвечала односложно, а измученные Невилл и Джинни с трудом поддерживали беседу. Студенты то и дело заинтересованно высовывались из купе, провожая их компанию тихими шепотками. Джинни подумала, что стоило отправить Невилла одного. Возможно, без неё он бы поболтал с Ханной и Сьюзен с большей охотой.

Их встретил Эрни, как всегда важный и раздувшийся, будто индюк. Они сухо распрощались, Джинни и Невилл двинулись обратно.

— Знаешь, Ханна чудесная, — как бы невзначай сказала она.

— Да ну? — Невилл вскинул бровь. — И что это по-твоему должно значить?

Джинни опешила. Она не ожидала, что ненавязчивая попытка похлопотать за счастье друга будет воспринята в штыки.

— Разве это должно что-то значить? Просто как факт, Ханна — чудесная, — робко оправдывалась Джинни.

— Я знаю, — отчеканил Невилл, его глаза странно блестели. — Обычно чудесных людей берегут.

Пришёл черёд Джинни воспринимать всё в штыки.

— И что это по-твоему должно значить? — повторила она его вопрос.

— Просто обмен очевидными фактами, — равнодушно пожал плечами Невилл.

В купе они застали только Симуса. Он с большим интересом рассматривал собственные ногти.

— Зато мы знаем, что у Лавгуд полный комплект украшений, — отстраненно пробубнил Симус глядя куда-то в пространство. Он даже не попытался придать голосу напускного веселья.

Весь оставшийся до вокзала путь Джинни снедало чувство вины. Если бы они не ввязались в авантюру с портативным болотом, поезд бы не задержали. Они бы выехали вовремя и благополучно добрались до Кингс-Кросс вместе с Луной. Ничего бы не произошло, если бы они не старались нарваться на неприятности.

Перед глазами всплыло бледное лицо Малфоя. Его острый взгляд резал, точно нож. Она вновь услышала злобный монотонный голос, неустанно повторяющий: «Время предупреждений прошло. Очень скоро ты будешь бегать вокруг меня, ожидая моей милости». Руки непроизвольно сжались в кулаки. В замершем в оцеплении купе это движение привлекло внимание Симуса и Невилла. Впрочем, они оставили его без комментариев.

Поезд прибыл на Кингс-Кросс. Встревоженные ученики опасливо озирались, сходя на перрон. Хогвартс остался позади, но страх, как и домашнее задание на каникулы, они взяли с собой.

Джинни заметила невысокую фигуру матери и кинулась к ней. Неподалеку отец Луны терпеливо ждал, когда его дочка покинет поезд, не зная, что встретиться им не суждено. Тёплые ладони Молли опустились на спину дочери, и Джинни тяжело задышала в спасительных объятиях. Она должна была сказать всё мистеру Лавгуду, но не могла.

— Милая, ты в порядке? — спросила Молли в тревоге.

Джинни глубже зарылась носом в плечо матери, вдыхая запах выпечки, которые хранили её рыжие локоны.

— Джинни, все хорошо? — осведомился отец.

Дракл! Она его даже не заметила, так торопилась к маме.

Рядом раздалось тихое покашливание Невилла. Джинни глубоко вздохнула, взяла себя в руки и отстранилась от матери.

Лонгботтом шептался с бабушкой. Лисий палантин и чучело грифа покачивались в такт рваных движений Августы.

— Луну сняли с поезда Пожиратели смерти, — сдавленно сообщила Джинни.

Подошёл недовольный Симус вместе со своей матерью, высокой рыжей женщиной с гордой осанкой. На лице миссис Финниган отчетливо считывалось уныние. Глаза её покраснели, будто она ночи напролет плакала, но взгляд оставался твёрдым.

Молли прижала руку ко рту, но не позволила ни одному тревожному возгласу слететь с губ.

— Артур, — обратилась она к мужу, — нужно сказать Ксенофилиусу.

Отец отстранённо кивнул и направился к мистеру Лавгуду. Джинни, Симус и Невилл последовали за ним. Мистер Уизли покачал головой, взглядом требуя не приближаться. Им оставалось наблюдать за происходящим только со стороны.

Сначала на лице мистера Лавгуда отразилось недоверие, потом насмешка. Видимо, он посчитал, что это розыгрыш…

На минуту Джинни отвлеклась, увидев Драко Малфоя. Он смотрел на неё так пристально, будто пытался что-то сказать. Рядом с ним возникла Паркинсон и потащила его прочь, схватив за руку. Невилл презрительно хмыкнул, заметив этот излишне демонстративный жест.

Мистер Лавгуд смертельно побледнел. Его косые глаза наполнились слезами, и он бессознательно рванул свои белые, похожие на сладкую вату, волосы. Подвеска, напоминающая странный треугольный глаз, колыхалась при каждом всхлипе. Джинни, Симус и Невилл отвернулись. Проходящие ученики и их родители бросали на мистера Лавгуда сочувственные взгляды. Мистер Уизли помог ему аппарировать, и только потом вернулся за Джинни и Молли на вокзал. Они дожидались его в компании мрачной матери Симуса и бабушки Невилла, скованные тягучим молчанием.

В Норе Джинни, не раздеваясь, рухнула на кровать. Она не хотела ни есть, ни пить, ни даже шевелиться. Сомкнув глаза всего на секунду, Джинни провалилась в сон. В нём её преследовали Пожиратели смерти в серебряных масках. Она очутилась на мосту, глядя в даль, а деревянный настил рассыпался под её ногами. Половицы срывались а бездонную пропасть, вынуждая отступать всё дальше и дальше. На другом конце Луна тянула к ней руки, но Джинни никак не могла преодолеть огромное расстояние между ними. Руки в чёрных перчатках опустились на её талию. Она обернулась. В прорезях маски сияли серые глаза Драко Малфоя. Джинни почувствовала тяжесть, навалившуюся на грудь, и проснулась.

На ней разлёгся Живоглот и внимательно рассматривал её своими жёлтыми глазами. На миг Джинни показалось, что полгода в Хогвартсе ей просто-напросто приснились. Сейчас она спустится вниз, а в гостиной будут веселиться Гарри, Рон и Гермиона.

Липнущий к окну грязно-серый туман напомнил ей о тщетности этих надежд. Не всегда кошмар заканчивается с пробуждением. Гарри, Рон и Гермиона скрываются от загребущих лап Министерства магии. Джинни почесала Живоглота за ухом, и кот отозвался утробным урчанием. Наверное, он надеялся, что хозяйка вернулась за ним. Джинни перевернулась на бок. Живоглот скатился с её груди с недовольным мяуканьем.

Джинни лежала и смотрела как в окно бьются снежинки, похожие на мелкую бумажную стружку. Время шло. Если сейчас не спуститься к завтраку — мама решит, что ей слишком плохо и поднимется сюда сама. Джинни неохотно вылезла из-под одеяла, быстро приняла душ, чтобы спуститься на кухню.

Ещё на лестнице она услышала грозный голос матери.

— …никуда не годится! Что будет если вас узнают? Луну Лавгуд забрали Пожиратели из-за того, что Ксенофилиус печатал в своей газете! — Раздался громкий стук, будто Молли яростно опустила что-то на стол. — Нет, с вашими проделками на радио необходимо закончить! Не желаю, чтобы моя дочь была следующей.

Джинни вошла на кухню. Под уверенными движениями палочки Молли Уизли картошка сама собой выпрыгивала из кожуры, а несколько ножей нарезали её ровными четвертинками. Фред и Джордж с выражением смертельной скуки на лицах слушали материнские нравоучения.

— Да брось…

— …нас не узнают.

Молли ответила сыновьям суровым взглядом. Джордж немного повернулся и Джинни увидела зияющую дыру на том месте, где раньше находилось ухо. К горлу подступила тошнота. Кажется, она никогда не сможет привыкнуть к этому. Когда в Хогвартсе ей выпадала возможность вспомнить о братьях, Джинни всегда представляла Билла красавцем без шрамов на лице, а Джорджа — с обоими ушами. Её мысли расходились с реальностью.

— Садись, милая, — распорядилась Молли, заметив дочь, застывшую в дверях.

Джинни опустилась на шаткий табурет. По столешнице заскользили тарелка с яичницей и беконом, две баночки джема, маслёнка, блюдо с пышными тыквенными кексами и тостами. От аппетитного запаха воротило, хотя Джинни толком не ела последние дни. Она откусила тост, и на вкус он был, как деревяшка.

Близнецы тут же накинулись на неё с расспросами, но Джинни отвечала односложно. Мысленно она находилась во вчерашнем дне, безуспешно пытаясь отыскать лазейку, чтобы спасти Луну.

Мама и Фред с Джорджем принялись обсуждать какие-то ничего не значащие новости. Джинни ушла в гостиную. Обрывки разговора доносились до неё, но она не прислушивалась. Нет никакого шанса узнать таким образом что-то стоящее. Раньше Нору часто навещали члены Ордена Феникса, и Джинни стремилась урвать хоть какие-то крохи информации. Теперь, когда за их домом следили Пожиратели, обсуждать что-то важное было небезопасно. Они даже не могли наложить заклятие Доверия без того, чтобы всю их семью объявили вне закона. Слишком близки они были к Избранному.

Джинни подошла к широкому стеллажу. Живоглот ластился к её ногам и призывно мяукал. Джинни пробежалась кончиками пальцев по разноцветным корешкам книг. Рука застыла над экземпляром «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора». В школе многие обсуждали эту книгу, но Джинни как могла избегала разговоров о ней. Не хотела, чтобы глупые сплетни, собранные Скитер, марали память об Дамблдоре.

Но ситуация изменилась. Джинни воровато оглянулась и потянула книгу с полки. Для того, что она задумала, ей нужно подтверждение неоднозначности Дамблдора. Ведь у всех есть сомнительные поступки? Прижав книгу к груди, Джинни поднялась в свою комнату.

Она погрузилась в чтение, выпав из реальности на несколько часов. Особое внимание заслужили главы о дружбе между юными Альбусом и Геллертом. И, конечно же, письма. Джинни пристально вглядывалась в каждую букву, будто ожидая, что одна из них оживёт и подтвердит свою подлинность. «А» в имени «Альбус» выглядела необычно и походила на какой-то треугольный глаз. Джинни нахмурилась. У неё появилась смутная уверенность, что она видела этот знак совсем недавно, но никак не могла вспомнить где.

Стук в дверь заставил её вынырнуть из мыслей. Джинни вздрогнула и резко захлопнула книгу.

— Что такое? — неприветливо осведомилась она, увидев за дверью близнецов.

— Нет, ну ты слыхал? — обратился Фред к брату.

— Никакого уважения к старшим, — кивнул Джордж и оскорблённо поморщился.

Джини закатила глаза. Если близнецы решили допекать её — их не остановить.

В руке Фреда будто сама собой появилась взрыв-колода. Джинни скривилась. Карты навевали на неё неприятные воспоминания. Трезво рассудив, что проще перекинуться с близнецами в партейку, чем отвязаться от них, Джинни закрыла дверь и первая спустилась вниз.

Удача была не на её стороне. Она проигрывала, а стоило хорошим картам оказаться в руках, как они тут же взрывались. Джордж наоборот постоянно выигрывал.

— Знаешь, Джинни, иногда, чтобы победить, нужен козырь в рукаве, — сказал он и извлек карту из-за отрезанного уха.

Джинни в ярости уставилась на него. Так магловские фокусники дурили несмышлённую малышню. А теперь на крючок попалась и она. Фред расхохотался, хлопая ладонью по дивану. Мать, вяжущая в кресле-качалке у камина, сурово покосилась на них.

— Ты мухлевал! — сердито воскликнула Джинни, бросая карты на стол.

— Однако я выиграл, — с хитрой усмешкой ответил Джордж.

Кипя от злости, Джинни вскочила на ноги. Она вышла на улицу, на ходу накидывая шарф и мантию. На горизонте виднелись догорающие остатки заката. Снежинки казались бумажными и падали медленно, словно зачарованные заклятием помех. Игра не развеселила, а сделала только хуже. Хогвартский туман настолько пропитал её кожу, что Джинни сама стала его частью. Такой же серой, мрачной и унылой, несущей лишь пустую безнадежность. Поправив поблекший гриффиндорский шарф, Джинни пошла вперёд. Скрип снега под ногами заглушал её сердитый топот.

Близнецы своего добились. Им удалось растормошить младшую сестру. Джинни стряхнула с себя апатию и обдумывала свой план, обходя Нору по периметру. Она провела несколько часов на обжигающем морозе, надеясь, что в её голове отыщется идея получше. В этой игре не потребуешь пересдачи, значит надо разыгрывать те карты, что достались. Или пустить в ход козырь.

Оказавшись в доме, Джинни поднялась в свою комнату. Она сошла с ума, другого объяснения своему поступку у неё нет. Пальцы дрожали, отрывая клок пергамента. Но Джинни торопилась, боясь передумать. Она занесла перо и… остановилась. Что написать ему? Всю почту проверяли. Если заметят что-то подозрительное — всем несдобровать.

Внезапно её озарило. Губы Джинни растянулись в довольной ухмылке. Иногда школьные сплетни опережали события, а иногда дарили удобное оправдание, чтобы завязать переписку. Буквы размашисто ложились на поверхность. Люди, которые знали Джинни, никогда бы не поверили, что эти строки написаны её рукой. Они бы посчитали, что все фразы лишены смысла. Но он там был. И Джинни надеялась, что адресат его разгадает. Шрам на тыльной стороне покалывал, и она почесала его кончиком пера. Закончив письмо, Джинни ещё раз пробежалась по тексту.

«Я так глупо отрицала очевидное. С тех пор, как я вернулась домой, не проходило и минуты, чтобы я не думала о твоих словах. И о тебе… С нетерпением жду встречи,Твоя Джинни».

Она накрасила губы, чтобы оставить отпечаток поцелуя на пергаменте, и подрисовала буквам двойные тени. Так в её представлении выглядело любовное послание. Живоглот неодобрительно смотрел на неё в лучших традициях своей хозяйки. Но Джинни не собиралась отступать. Отдав записку Сычику, она распахнула окно.

— Драко Малфою. Лично в руки.

Сычик ухнул и тут же сорвался с места. Джинни глубоко вздохнула. При самом худшем раскладе все подумают, что она тронулась умом после мучительных будней в Хогвартсе. Может быть, она неправильно считала намёки, но лучше убедиться в этом наверняка.

Нелепый слух об их отношениях, гуляющий по Хогвартсу, пришёлся весьма кстати.

* * *

Наступил сочельник, а Сычик так и не вернулся. Все дни, проведённые в ожидании, Джинни ходила, будто натянутая струна, готовая в любой момент лопнуть. Идея уже не казалась ей настолько хорошей. С какой стороны ни посмотри — всюду виднелись изъяны. Закусив губу от волнения, Джинни продолжила полировать праздничный сервиз.

Мама с самого утра была на взводе. Она бросала тревожные взгляды на часы с девятью стрелками. Ужин должен был пройти тихо. Они ждали только близнецов. Билл и Флер праздновали отдельно, Чарли был в Румынии, Перси до сих пор не общался с семьёй, а Рон… Джинни посмотрела на стрелку, застывшую на отметке «смертельная опасность», и внутри всё похолодело.

Рождественский ужин прошёл в гнетущей атмосфере, которую не смогли разбавить ни песни Селестины Уорлок, ни праздничный салют близнецов, ни нарядная ель. Каждый был погружен в мрачные раздумья.

Джинни поднялась в свою комнату и увалилась на кровать. В дверь постучали.

— Что? — громко спросила она, не отрывая головы от подушки.

— Мы пришли сделать твоё Рождество поистине волшебным!

Джинни обречённо закатила глаза. Видимо, в отсутствии Рона Фред и Джордж решили доставать её. Она поднялась на локтях и, буркнув: «не заперто», уселась поудобнее.

Дверь распахнулась, открывая вид на лестничный проём. Там стояли близнецы с одинаковыми усмешками на лицах. В руках Джорджа была коробка с каким-то странным тряпьём. Джинни с сомнением хмыкнула.

— В школе Хогвартс творятся ужасные злодеяния, — произнёс Фред, зачем-то нагнетая обстановку искусственной таинственностью.

— Мерзкая сальноволосая летучая мышь носится по замку, сея мрак в юных умах и гниль на их причёсках, — торжественно вторил Джордж, тряся коробкой, будто в припадке.

Фред театрально указал пальцем на Джинни.

— Только ты можешь остановить тлетворное влияние, и в этом тебе поможет наше новое изобретение…

Джордж высыпал содержимое коробки на голову Джинни. Материя с шелковым шепотом стекала по ней.

— …мантии-невидимки короткого действия!

Джинни в изумлении пропустила ткань между пальцев. Она выглядела иначе, чем та, из которой была пошита мантия Гарри. И не была невесомой и обволакивающей. Но тем не менее, она выполняла своё предназначение.

Джинни вскочила на ноги.

— И вы собираетесь продавать их?

Она вспомнила, как несладко пришлось ей, Рону и Невиллу, когда Малфой использовал порошок мгновенной тьмы, купленный в магазине близнецов. Воспоминания о той ночи отозвались болью в груди. Джинни кинулась подбирать упавшие мантии под недоуменными взглядами Фреда и Джорджа.

— Уничтожьте их! — в голосе появились истерические интонации.

Она впихнула мантии обратно в коробку и попыталась вырвать её из рук Джорджа.

— Мерлин, кто-то превращается в настоящую зануду! — насмешливо воскликнул Фред.

— Надо узнать: не случилось ли чего с Перси. Кажется его дух нашёл новое пристанище, — съязвил Джордж, поднимая коробку с мантиями над головой.

— Это не смешно, — заявила Джинни, скрещивая руки на груди.

— Ты закончила своё я-думаю-о-последствиях представление или нам подождать второго акта? — в своей издевательской манере уточнил Фред.

— Хорошего же ты о нас мнения, — упрекнул Джордж, пристраивая коробку на письменный стол. — Мы стараемся внести посильный вклад в дело ОД, бьёмся над мантиями несколько месяцев, чтобы у тебя на руках был козырь. Но тебе всё не так!

Джордж сверлил сестру тяжёлым укоризненным взглядом. Чувство вины пригвоздило Джинни к месту.

— Знаешь, я вообще не хотел давать тебе мантии, — неожиданно мягко сказал Фред. — Считал, что это может подтолкнуть тебя к опрометчивым поступкам. Джордж же был уверен, что ты и опрометчивость шагаете рука об руку. А так у тебя хотя бы останется возможность избежать наказания.

— Мантий нет в продаже. И они не появятся в магазине, пока с Сама-Знаешь-Кем не будет покончено, — заверил Джордж. — Магия работает не идеально, но добежать до гостиной времени хватит.

Джинни стало стыдно за свою вспышку. Она не потрудилась выслушать близнецов, и накинулась на них с обвинениями.

— Извините, — протянула Джинни, рассматривая свои цветастые носки. — Я просто…

Она повела плечом, не зная, как объяснить то, что происходит с ней. Джинни никому не хотела показывать бездну страха и отчаяния внутри неё. Даже братьям.

— Всё в порядке. — Джордж похлопал её по плечу. — Береги себя, ладно?

Она кивнула. Близнецы были непривычно серьёзными. Повисла неловкая пауза, а потом Джордж распахнул дверь.

— Спасибо, — прошептала Джинни, виновато понурив голову.

Фред на прощание стиснул её ладонь в своей руке и взял с неё слово, что она не будет рисковать понапрасну. Дверь за ними захлопнулась.

Джинни в изнеможении опустилась на стул, бесцельно глядя в пространство. Она не знала сколько времени так просидела, гоняя в голове одни и те же мысли. Перед глазами, как в калейдоскопе бешено мелькали лица родных и близких.

Резкий стук в окно заставил Джинни вздрогнуть. В стекло скрёбся чёрный филин Драко Малфоя. Раздался щелчок шпингалета. Джинни толкнула створку, впуская птицу и студёный воздух.

Она взяла конверт дрожащими руками. Помедлила. Провела пальцами по своему имени, написанному витиеватыми буквами. А затем резко надорвала бумагу, и развернула письмо.

«После ужина. На нашем месте.Твой Д».

Маленькая чернильная змейка ползала по пергаменту, изгибаясь в форме сердца.