По тонкому льду (гет)

Как только двери гостиной Слизерина захлопнулись за ней, Гермиона почувствовала, как адреналин, наконец, ушел из её тела, оставив только усталость и тревогу. Она не могла больше оставаться в этом месте, где всё казалось чуждым и угрожающим. Она не могла больше слышать тирады о крови и силе. Нотт, Малфой, Снейп — все эти слова и взгляды, как бритвы, порезали её душу. Она чувствовала, что её присутствие в этом факультете — это как ошибка, как неудачный эксперимент, а её собственное место здесь оказалось гораздо более хрупким, чем она думала.

Гермиона быстро направилась к лестнице, не замечая никого вокруг. Она спешила, её шаги эхом отдавались по пустым коридорам. До отбоя оставался час, и она знала, что время для размышлений на пороге ночи было ограничено. Мозг не успевал собраться. Она должна была найти объяснение всему происходящему. Всё, что она пережила, не могло быть случайностью.

Скоро она оказалась в знакомом коридоре, ведущем к библиотеке. Её шаги стали тише, а мысль об этом тихом, спокойном месте внезапно успокоила её нервы. Библиотека была для неё как дом, как убежище, где она всегда могла найти ответы на свои вопросы. Не важно, как сильно она запуталась в текущей ситуации — книги всегда помогали ей разобраться. Она всегда могла полагаться на свои знания, на силу своих раздумий.

Оставшись в одиночестве среди бескрайних стеллажей, Гермиона прошла вдоль них, будто ища чего-то конкретного, но в её голове было слишком много мыслей, чтобы сосредоточиться на одной. Она злилась на себя за то, что не успела понять, что происходит, не смогла найти ответы раньше.

— “Что со мной происходит?” — прошептала она, подходя к одному из столов и опуская руки на холодный мрамор. Мозг, переполненный воспоминаниями о кошмарах, взглядах Снейпа и его словам, снова вернулся к ночным видениям. Заклинания, тёмные фигуры… Круцио. Каждый раз, когда она вспоминала тот ужасный, несущий боль момент, её тело сотрясалось от острого чувства страха.

Но она не могла сдаться. Она знала, что здесь, среди этих древних книг, есть ответы. Она всегда могла разобраться. Именно библиотека Хогвартса была тем местом, где она могла найти хоть что-то, что могло бы помочь ей понять, что происходит.

В её голове всплыли слова, произнесённые Дамблдором, о том, как магия должна быть использована с осторожностью, о том, что великие силы всегда окружают тех, кто решается на рискованные шаги. Риск… Гермиона прикусила губу. Что если этот риск был не только её сном, но и реальной угрозой? И если она не осознаёт его вовремя, если она не найдет этого «выхода», то станет частью чего-то гораздо более страшного, чем она могла себе представить.

Она потянулась к одному из томов, который случайно оказался рядом. На обложке была только дата и название: “Тёмные искусства: древние ритуалы и проклятия”. Странно, но это название вдруг привлекло её внимание. Слишком странно для обычной книги. Она протянула руку и взяла книгу, ощущая её тяжесть и холод в пальцах.

Гермиона открыла её на первой странице. Там было множество ссылок на заклинания, которые она изучала ранее. Но среди них, на второй странице, что-то сразу привлекло её внимание — слово, которое она не могла игнорировать.

“Круцио… Искусство мучений…”

Её сердце замерло.

Гермиона мгновенно ощутила, как по её спине пробежала дрожь, когда взгляд упал на это слово. Круцио. В одно мгновение перед глазами снова возникли образы её ночных кошмаров. Она словно вернулась в тот жуткий мир, где тени не только пугают, но и причиняют боль. Тот же тёмный круг, те же фигуры, которые с неумолимой жестокостью наводили ужас. Заклинание мучений.

Гермиона почувствовала, как её сердце учащённо забилось. В её голове звучали те же стоны и крики, которые она слышала во сне. Она уже давно привыкла к тому, что её кошмары бывают странными, но они никогда не были такими реальными. Этот Круцио… Эта боль, которой не было конца. Она вспомнила, как её тело теряло силы, как она не могла освободиться, как отчаянно пыталась вцепиться в какие-то образы, пытаясь понять, кто же был за маской этих тёмных фигур.

Она перевернула страницу, но глаза едва могли скользить по строкам. Всё, что она видела, было размазано, как в тумане. Но в конце концов ей удалось сосредоточиться. На следующей странице была подробная информация о самом заклинании и его последствиях. Она прочла о том, как заклинание не только причиняет физическую боль, но и ломает человека морально, оставляя глубокие следы в его психике.

Точно так же, как в её снах.

Её мысли вернулись к лицу, которое она видела, но не могла вспомнить. Тот силуэт… Это было слишком знакомо, но слишком туманно. Она всё ещё не могла понять, кто скрывался за этой маской. Кто заставлял её переживать такие муки?

Только если я смогу найти ответы, только если я пойму, что со мной происходит… — думала Гермиона, пытаясь сдержать страх, который всё более охватывал её.

Она попыталась успокоиться, но этот страх не отпускал. Было ли это просто совпадением, или её сны на самом деле связаны с чем-то гораздо более страшным? И самое главное, почему именно она стала жертвой этих кошмаров? Зачем она видела себя в роли того, кто испытывает эти мучения? Она должна была найти связь.

Не могу позволить себе поддаться страху, — с отчаянной решимостью подумала она. Я должна продолжить искать ответы.

Она сжала книгу, продолжая переворачивать страницы, когда её взгляд снова остановился на странной записи. Где-то в глубине текста она заметила упоминание о “перераспределении магической силы” и “похищении волшебников” в контексте древних ритуалов. Это зацепило её внимание. Она ещё раз пробежалась глазами по абзацам, но снова её сознание словно замедлилось. Вся эта информация касалась очень опасных практик, о которых она читала в истории магии, но они всегда казались ей далёкими и маловероятными.

Сейчас же всё это стало частью её реальности.

Гермиона почувствовала, как внутри неё поднимается тревога. Возможно, её кошмары и происходящее в школе были не просто случайностью. Может, она стала частью чего-то гораздо более тёмного, чем она могла себе представить.

Тот вопрос, который она задавала себе раньше, теперь становился всё более ясным: что, если это не просто сны? Что, если это не только кошмары, но и нечто, что кто-то делает с ней? Что-то, что она не может понять, но что уже давно начала ощущать?

Гермиона резко закрыла книгу, когда в дверь библиотеки вдруг заглянул кто-то. Она вздрогнула и оглянулась.

Гермиона молча взглянула на своих друзей, когда те вошли в библиотеку. Гарри, Рон и Джинни сразу поняли, что она что-то узнала, что-то важное, и решили, что именно здесь, в этом тихом уголке, она будет в безопасности. Но в их глазах была тревога. Они знали, что происходящее в последние дни не могло быть случайным. И теперь, когда они нашли Гермиону в библиотеке, они не могли не заметить, как напряжено она выглядит.

Гарри первым нарушил тишину, сев рядом с ней.

—Гермиона… — его голос был настороженным. Он прекрасно знал, как сильно она переживает, но и сам был не в меньшем шоке от происходящего. Даже несмотря на то, что он тоже стал свидетелем странных и тревожных событий в Хогвартсе.

Рон и Джинни стояли рядом, оба с беспокойными выражениями лиц.

сказал он тихо, но твёрдо. — Мы разберёмся с этим. Мы всё выясним. Ты ведь знаешь, что мы всегда будем рядом.

Гермиона встретилась с его взглядом и почувствовала, как её напряжение немного ослабевает. Гарри и Рон были её опорой, как и всегда. Джинни, которая стояла рядом, крепко сжала её руку, давая понять, что они все вместе будут искать ответы.

— Спасибо… Но я должна быть осторожной. Мы все должны.— её голос был полон решимости, но в его глубине всё ещё оставалась неуверенность.

— Я не могу избавиться от мысли, что всё, что происходит, как-то связано с его возвращением , — сказала она тихо, но с дрожью в голосе. — Мы все чувствуем, как что-то меняется, как вокруг нас начинают появляться тёмные силы. Я не могу не думать, что это всё не случайно.

Гарри мгновенно отреагировал, его глаза расширились от осознания. Он был в том числе тем, кто прошёл через возвращение Волдеморта, и каждый раз, когда тёмные силы снова начинали набирать силу, он чувствовал это. Он почувствовал тот же страх, который исходил от Гермионы.

— Ты думаешь, что кто-то снова пытается вернуть его?— спросил Гарри, его голос звучал напряжённо. Он не мог поверить, что это возможно, но, зная всё, через что они прошли, не мог исключить такой вариант.

Гермиона кивнула, её глаза темнели от осознания того, что может быть ещё хуже, чем она представляла. Это не могло быть случайностью. Всё происходящее в Хогвартсе — странности, тёмные силы, даже её собственные переживания — всё было связано с чем-то гораздо большим.

— Я не могу быть уверена, но всё указывает на это. Я не знаю, кто конкретно стоит за этими событиями, но эта магия слишком тёмная. Всё это настолько напоминает то, что происходило, когда Волдеморт был в силе. Я боюсь, что кто-то пытается восстановить его влияние.

— Тогда мы должны быть наготове,— сказал он решительно, сжимая кулаки. — Неважно, кто стоит за этим. Мы не можем позволить этим силам снова вырваться на свободу. Если кто-то пытается вернуть Волдеморта, мы должны остановить его.

Когда разговор с друзьями подошёл к концу, они встали, и Гарри, Рон с Джинни, обменявшись взглядами, покинули библиотеку. Их лица всё ещё оставались тревожными, но Гермиона заметила, что они пытались быть сильными ради неё. Каждый из них предупредил её быть осторожной, а её сердце на мгновение сжалось от того, насколько эта ситуация была сложной. Она чувствовала, как давление на неё усиливается с каждой минутой.

Гермиона поднялась, стараясь не показывать своих переживаний. Её шаги отдавались эхом в тёмном коридоре, когда она направилась к своей новой спальне на факультете Слизерина. В этот момент она почувствовала, как одиночество наполняет пространство вокруг неё. Впервые за долгое время она не могла найти утешения даже в том, что была рядом с друзьями.

Вдруг, из тени, перед ней возникла фигура. Гермиона едва успела остановиться, когда кто-то врезался в неё, сбив с пути.

—Эй, ты… зачем бегаешь в темноте, грязнокровка? — хриплым, немного неуверенным голосом проговорил тот, кто оказался перед ней. Голос был знакомым, но более невнятным, чем обычно.

Это был Драко Малфой.

Гермиона поморщилась, чувствуя резкий запах алкоголя, который тянулся от него. Он был явно выпившим. Его глаза блескали пустотой, и в них не было той привычной уверенности, которая всегда так раздражала её.

— что ты здесь делаешь?— её голос был холодным, но внутри она ощущала странное беспокойство. То, как он держался, его манера говорить — это всё было не похоже на обычного Малфоя. Он явно был не в себе.

— Я, то как раз, на своем месте, в отличие от некоторых,— ядовито ответил Малфой

Гермиона сделала шаг назад, её сердце учащённо забилось, но она не позволила страху взять верх. Она всегда знала, что Малфой был неприятным человеком, но сегодня его поведение было чем-то странным.

— Ты пьян, Малфой. — сказала она, пытаясь сохранить спокойствие. Но её пальцы уже инстинктивно сжали край манжета, готовая применить заклинание защиты, если потребуется.

— А ты зазнайка-грязнокровка, может продолжим обмениваться фактами?!

Гермиона почувствовала, как её терпение иссякает. То, что происходило с Малфоем, было ей неприятно, но она не собиралась быть жертвой его оскорблений.

В этот момент Малфой вдруг сделала шаг назад, шатаясь. Он с трудом оглянулся, и, как будто вспомнив что-то, его лицо изменилось. Он поднял руку, как будто хотел что-то сказать, но слова не выходили. Вместо этого он обернулся и быстро пошёл в другую сторону, будто стремясь уйти в тёмные коридоры, подальше от неё.

Когда Гермиона вошла в спальню, воздух сразу наполнился густым запахом алкоголя и сигарет. Она замерла на пороге, наблюдая за тем, как её соседки мирно спят в своих кроватях, поглощённые глубоким сном. Легкие фимиамы алкоголя, смешиваясь с едва уловимым запахом табака, будто бы заполнили всё пространство. Кажется, вечер был долог, а сейчас все последствия весёлой ночи оставались в комнате.

Комната, в которую Гермиона вошла, была ярким отражением её нового окружения — холодной, строгой и сдержанной, как и сам Слизерин. Стены были окрашены в глубокий, почти мрачный зелёный цвет, который создавал атмосферу уединения и таинственности. Тёмно-зелёные драпировки висели на широких окнах, и даже в тусклом свете свечей они казались почти чёрными. В углу стоял старинный камин с чугунной решёткой, на полке которого были расставлены декоративные серебряные фигурки змей — символ дома.

Здесь не было того тепла и уюта, к которому Гермиона привыкла. Всё было строго и холодно, словно место, где не принято показывать эмоции, а каждый взгляд скрывает тайны. Но что больше всего бросалось в глаза — это запах алкоголя, впитавшийся в воздух. Он не был неприятным, скорее тягучим, как напоминание о том, что эта комната, несмотря на свою холодную красоту, хранила свои собственные секреты и истории.

Гермиона снова окинула взглядом спальню, и её мысли снова вернулись к слухам о ночным вечеринках Слизерина. Она была наслышана о них — шумных, вызывающих, наполненных роскошью и интригами. Это точно не то место, где она бы хотела оказаться, тем более в компании таких людей, как эти девушки, её новые соседки.

Одной из самых горячих тем, которые муссировали в прошлом году , была связь между Драко Малфоем и Паркинсон. Конечно, Гермиона не была заинтересована в этих слухах, но как-то она всё же подслушала разговор Лаванды и Джинни, которые шептались за ужином в Большом зале.

Но что между ними на самом деле? — Гермиона задумалась: Малфой… Он всегда был холоден, всегда высокомерен, и в его поведении к его подружке не было ни одной искры той уязвимости, которую бы она ожидала, если бы между ними были настоящие чувства. В её глазах он был по-прежнему отстранённым, как всегда. Он не позволял ей слишком близко подходить, несмотря на все её усилия.

Может, он просто использует её как способ показать всем, что он не один? — мысль пришла к Гермионе. Это вполне могло быть так. Малфой не был бы Малфоем, если бы не играл с чужими чувствами, не использовал бы их для того, чтобы поддерживать свою репутацию. Он всегда был мастер манипуляций, даже если это касалось его отношений.

А Паркинсон… Гермиона остановилась. Она не была просто тем, кто сидит в углу и ждёт своей роли. Она была слишком амбициозна, чтобы позволить себе быть только “поглотителем любви” и подчиняться чьим-то манипуляциям. Она играла свою роль в этой игре. И, возможно, её чувства к Малфою были не такими уж и простыми.

С этими мыслями, переполненными сомнениями и неуверенностью, Гермиона закрыла глаза и попыталась избавиться от их тяжести. Она растерянно думала о Малфое, Пансей и всей этой запутанной ситуации, но в голове становилось всё тише и тише. Час за часом, напряжённые раздумья медленно рассеивались, и, наконец, с тихим вздохом, Гермиона погрузилась в сон.

Сон был лёгким и беспокойным, как и всё, что происходило в её жизни в последнее время. Она увидела себя в каком-то мрачном, заброшенном коридоре Хогвартса, где стены были покрыты трещинами, а свет едва освещал путь. Вдруг она увидела силуэт Малфоя, стоящего перед ней, но его лицо было скрыто в тени. Он протянул руку, но вместо того, чтобы коснуться её, он оттолкнул её с такой силой, что она почти потеряла равновесие.