Росинант – конь блеклый, или Ситхи печального образа (джен)

Подумать над в кои веки разумной мыслью ученика не получилось. Виной тому все тот же ученик. Сидиусу только и оставалось, что благодарить великую за то, что в свое время он сумел удержаться от соблазна нарушить правило двух. По большому счету, и один Дарт Вейдер рядом — это много.

Поднявшийся на вершину очередного холма первым Дарт Вейдер принялся дергать повод, пинать коня ногами и орать, побуждая того бежать быстрее. Только от внезапной активности седока конь опешил и совсем остановился. Лорд злобно заревел и обрушил на бедное животное волну темной Силы. Конь прижал уши, взбрыкнул задними ногами и пошел с холма несколько боком, скачками и не разбирая дороги. Вейдера мотало в седле, он матерился сквозь зубы, но это только добавляло прыти испуганному коню. Тот разгонялся все быстрее.

Палпатин и Длинноух проводили любителей родео задумчивыми взглядами, да и двинулись неспешно по тропинке с холма. Вернее, тронулся ослик. Но делал он это настолько неспешно, что седок мог не заботиться об управлении движением, а всецело насладиться зрелищем предстоящего падения темного лорда с лошади.

Кроме того, стала понятна бурная реакция Дарта Вейдера. Долина впереди быстро сменялась новым подъёмом, а на возвышенности стоял целый ряд ветряных генераторов. Сделанных из камней и палок, но тем не менее. Ветряная электрогенерация налицо!

Нашедший источник питания для будущего передатчика гиперсвязи Вейдер сломя голову несся к желанной цели, не задумываясь о том, что собственно передатчика у них нет и в помине. Сейчас он желал уточнить проектную мощность ветряков. Про «сломя голову» тащившийся сзади Палпатин очевидно накаркал. Младший ситх грохнулся-таки с понесшей лошади практически под самыми лопастями крайнего генератора. Из помещения под ветряком выскочили служащие. С виду, мало что оборванцы, так еще и перепачканы белой пылью.

— Лошадь понесла! Человек убился! — озабоченно переговаривались работники, однако идти на помощь упавшему не торопились. Темная волна Силы заставляла людей неосознанно держаться на расстоянии, которые они ошибочно сочли безопасным.

Впрочем, дарт Вейдер и сам довольно быстро поднялся. И сразу перешел к делу: к техническим характеристикам, то есть. Только вопросы про силу тока и напряжение вогнали «электриков» в ступор.

— Головой ударился болезный… — неуверенно предположил один.

— Во-во. Какой ток? Кабы у нас водяная мельница была, тогда да, — согласился второй.

— Верно говоришь, Хосе. Водой его окатить надоть! Тогда глядишь, оправится, — перешел к дели первый.

Палпатин заторопился. Надо срочно вмешиваться. А то и до смертоубийства недалеко. Ладно, местные, хатт с ними. Но вдруг ученика закоротит. Кто передатчик собирать будет? Хорошо хоть местные воплощать в жизнь свой сомнительный план не торопились.

— Что замерли бездельники? Поймайте и успокойте лошадь.

В его праве отдавать приказы никто не усомнился. Мельники поклонились и бросились исполнять. Тем временем Дарт Вейдер направился внутрь помещения. Вернулся быстро и в состоянии глубокой задумчивости. Потом император прослушал витиеватую фразу на хаттском. Для местных она автомотически трансформировалась в местное наречие. От чего те замерли, рты разинув, и едва не упустили пойманного коня.

— А благородным господином казался… — задумчиво вымолвил показавшийся на пороге старший.

Двое работников согласно покивали его словам. На их счастье душевное состояние Дарта Вейдера не позволило ему отреагировать на замечание должным образом. Лорд просто молча забрал у младшего краюху подсоленного хлеба, которой тот подманивал лошадь. Потом едва ли не силой запихнул хлеб в пасть коню и запрыгнул в седло. Заговорил, только когда ветряки исчезли из виду.

— Они там муку мелят. Преобразуют энергию ветра в механическую, минуя электричество. Ну, как так-то, повелитель?! Люди же, вроде. Не эвоки первобытные. Так же жить нельзя! Так просто не бывает!

Лорд Вейдер еще какое-то время возмущался вслух. Палпатин молчал. Да и что тут скажешь? Потом успокоился и Вейдер. Дорога стала более многолюдной. Нечего привлекать внимание прохожих. Но вдруг младший лорд подобрался. У него опять появилась цель. Только Палпатин не понял какая.

— Верно говорят: уныние — величайший грех, а Великая, закрыв перед нами одну дверь, тут же открывает другую.

Палпатин заинтересованно закрутил головой. Пейзаж более индустриальным не стал. Дорога полупустая. Только навстречу идет некто в соломенной шляпе, которую он оберегает от моросящего дождика, надев на нее нечто медное. Палпатин сказал бы, что это таз. Почему таз на голове? Так может быть парень — местный сумасшедший? Откуда ситхам знать?

Задумчиво повернутый в сторону тазоголового шлем Дарта Вейдера, и таз медленно стартует с головы прежнего владельца, уплывая прочь. Зачарованный потерпевший этого и не заметил, если бы не показавшаяся из-за поворота тетка с огромной корзиной. Завидев летающую почти тарелку, она бросила свою поклажу и принялась махать правой рукой ото лба к животу и от плеча к плечу. Насторожившийся было Сидиус реальной Силы в этом пассе не почувствовал и расслабился. Чтобы тут же подпрыгнуть в седле от пронзительного визга.

— Ох, Пречистая дева Мария, да святой Себастьян! Да что же это делается?! Да где ж это видано-то?!

Вслед за теткой путник проводил улетающий таз взглядом, так и не сообразив, что это было его имущество. Потом схватился руками за опустевшую голову и завыл громче тетки.

— Это все старый хрыч Педро Лысый! У него и жена ведьмой была! А сестра в молодости с мавром путалась! Он, морда колдовская, больше некому!

— Да как же?.. — пронзительным шепотом завопила тетка.

— Я ему нынче утром кровопускание делал. Кровь долго не унималась. Я возьми да пошути: давай, мол, лысину твою побрею пока. А он обиделся и таз заговорил!

— Ой, Господи Иисусе! Беда-то какая!

— Не волнуйтесь, мэм. Мы все уладим. Вам ничего не угрожает, — успокаивающе пророкотал Дарт Вейдер.

А Палпатин на всякий случай повторил жест «лоб-живот-плечи». Сработало. Цирюльник и торговка провожали удаляющихся ситхов, стоя на коленях и мелко крестясь, пока те не скрылись из глаз.

Таз поджидал лордов за поворотом. Влетел Вейдеру прямо в руки, и тот хозяйственно пристроил добычу себе за спину.

— Зачем вам таз?

— Тарелкой для антенны будет. Похоже, других деталей здесь не сыщешь. Придется собирать усилитель их дерьма и палок и пристраивать его к коммуникатору.

— Сумеете? — в предательски дрогнувшем голосе Дарта Сидиуса слышалось сомнение.

— Да, повелитель.

Вейдер тронул коня так, чтобы они с императором ехали рядом. Палпатин внимательно посматривал на ученика из-под капюшона. В седле темный лорд держался уже весьма уверенно. Спину выпрямил, плечи расправил, извечной сутулости как и не было. Ситхская гордыня во всей красе «А это ничего, что буквально вчера эта тварь неблагодарная своего повелителя чуть не убил?» — вторично попытался накрутить себя Сидиус. Опять не получилось. Ярости не то что на молнию силы, на ядовитое замечание про то, что убить учителя, может, и хотел, да не смог, не хватило.

Мало того, не только ярость, но и здоровое беспокойство по поводу потенциальной неблагонадежности ученика отсутствовало. Уж слишком очевидна причина нынешней гордости Вейдера. Джедайская легенда про равновесие — история мутная, как вся идеология джедаев. Избранность Дарта Вейдера в другом. Великая создала его идеальным Защитником. Закрывать собой тех, кто за спиной — его предназначение. Дарт Сидиус из собственнических соображений попытался скорректировать мотивацию ученика в сторону личной преданности. Вроде бы даже получилось. Но в критический момент базовые настройки личности взяли свое. А теперь Избранный расправил плечи от понимания того, что здесь и сейчас его повелитель по-настоящему нуждается в его помощи и защите.

Дарт Вейдер уверен, что этот раз — второй. Дарт Сидиус знает, что первый. Канцлер Палпатин мог прирезать магистра Винду гораздо быстрее. Если бы не ждал, пока его будущий ученик наконец решится вмешаться, не словил бы кучу молний в голову. И не маялся бы потом без малого двадцать лет головными болями. А потом волна Силы, вызванная гибелью Альдераана и совпавшая с особенно лютым приступом мигрени, совсем сбила мозг Сидиуса с катушек. Как не горько это признавать, но ситху престало прямо смотреть правде в глаза: последние почти пять лет империей управлял безумец. В периоды относительного здравомыслия Сидиус разработал план собственного восстановления по принципу клин клином вышибают. Нет, гнать новую «Звезду Смерти» взрывать еще одну густонаселенную планету не планировал. Острый конфликт трех сильных форсюзеров должен был вызвать волну Силы локальную, но не менее мощную.

Мысль о том, что у него все-таки получилось, ожидаемо породила не ярость, а удовлетворение. А сорвавшийся с поводка Вейдер… Что ж. Как раньше жить нельзя, значит будем жить по-новому.

— Решили из меня сделать защитника Галактики? — хмыкнул Вейдер.

— Почему нет? Имперский флот на страже мира и покоя граждан империи. Очень убедительный посыл, по-моему, — несколько смутился о того, что его мысли прочитали, Палпатин.

— Совсем вы расслабились без форсюзеров вокруг. Не закрываетесь, — вместо извинения за вторжение в чужие мысли пояснил ученик. — А что по сути, то и вы туда же... Люк искал во мне Свет, вы — опять про избранность. Не поздновата мне меняться?

— Уже.

— Что уже?

— Изменились. До попадания сюда у вас и мысли начать со мной подобный разговор не возникло бы.

— Да. Только изменился-то кто?

— Оба, пожалуй.

— О-о-о, смотрите! Впереди драка. Три каких-то хмыря метелят моего знакомого налоговика дона Мигеля. Есть повод вмешаться. Действуем?

— А как же!