Между песками и Звездами (джен)

Глава 5. Вихрь Обмана

Логово Маат

— Эксатон до сих пор не доверяет тебе. Как думаешь, почему? — разворачивая карту, сказала Маат.

— Потому что он знает: я презираю трусов. А он… — грязь выпадает из ногтя, — он дрожит при виде собственной тени.

Маат резко поворачивается:

— Ты сам выбрал этот путь. Помнишь, как умолял Кефера дать тебе шанс? А потом предал его ради Эксатона.

Собек вскакивает, глаза горят жёлтым:

— Я предал слабость! А ты... ты стала одержима местью. Где та Маат, которая мечтала изменить Египтус?

— Она умерла в тот день, когда ты бросил нас ради иллюзии силы. — прошептала Маат.

Египтус. Тёмная пирамида. Зал Переговоров.

Тронный зал был погружён в полумрак, разрываемый лишь дрожащим светом факелов. Эксатон сидел на троне из чёрного базальта, его серебряные доспехи мерцали, как лезвие в ночи. Рядом стояли Сехмет со львиной гривой из меди и Анубис, чьи алые глаза без зрачков сверлили гостей. Слева от трона замер Тот — советник с головой ибиса. Его зелёное тело, обтянутое тёмно-красным жилетом и схенти, напоминало ядовитую змею, готовую к удару.

— Брат, — начал Кефер, его голубой плащ струился по ступеням, — Маат угрожает обоим мирам. Объединимся, чтобы остановить её.

Эксатон усмехнулся, играя кинжалом с печатью Тёмной пирамиды:

— Ты просишь помощи у того, кого назвал предателем? Забавно.

Исида, в белом платье с разрезами и золотых сапогах, шагнула вперёд:

— Даже враги могут стать союзниками против большей угрозы.

— Согласна, — внезапно заговорила Сехмет, её львиный хвост нервно подёргивался. — Но с условием: когда Маат будет повержена, Эксатон сам решит её судьбу.

Кефер нахмурился, его взгляд метнулся от брата к Исиде:

— Что вы задумали?

Эксатон медленно поднялся с трона:

— Разве не справедливо, если тот, кого предали, вынесет приговор?

Внезапно за стенами пирамиды взревели сирены. Тот, его клюв искривился в подобии злорадной улыбки, поднял жезл:

— Кажется, ваша «угроза» уже здесь.

— Тот, Анубис! — Эксатон бросил кинжал в пол, и лезвие вонзилось в камень с треском. — Задержите войско Маат, пока мы договариваемся.

Кефер обменялся взглядом с Гором и Лео, затем кивнул:

— Помогите им.

Четверо воинов — Лео, Гор, Тот и Анубис — синхронно скрестили руки на груди:

— СИЛА ЕГИПТУСА!

Вспышки света окутали их. Лео и Гор облачились в золотые доспехи с голубым свечением, Тот и Анубис — в серебряные, с алыми отсветами. Не говоря ни слова, они ринулись к выходу, оставляя за собой эхо шагов.

Поле боя перед Тёмной пирамидой.

Песок вздымался вихрями, смешиваясь с рёвом сражающихся. На передовой Накт, Первый Генерал Тёмного воинства, холодно отдавал приказы. Его серо-коричневая кожа, частично скрытая бинтами, блестела под солнцем, а малиново-красные глаза без зрачков метали ледяные взгляды. В разорванной юбке-схенти и с печатью Эксатона на поясе, он казался воплощением дисциплины. Его серебряные доспехи в боевой форме излучали зловещий красный свет, а голос гремел над полем:

— Второй отряд — на левый фланг! Не дайте демонам прорваться!

Мумии, подчинённые Накту, чётко выполняли команды, оттесняя песчаных демонов к скалам. Но чудовища, ведомые посохом Маат, возникали из песка вновь, словно бесконечная волна.

Из врат Тёмной пирамиды вышли Лео, Гор, Анубис и Тот. Даже облачённые в доспехи, они бросали друг на друга настороженные взгляды.

— Работаем вместе. Пока что, — проворчал Анубис, его шакалья морда оскалилась. Тот кивнул, жезл в его руке уже светился алым:

— Уничтожайте ядра демонов — их сердца в груди!

Лео, не отвечая, взглянул в небо. Там, среди вихрей, парила Кей. Её золотые перьевые доспехи сверкали, а серьги с пёрышками вибрировали, создавая ураганы.

— Сила правосудия! — её голос прозвучал громко, и воздушная волна смела отряд мумий Накта.

Сжимая браслет, Лео активировал стихию воздуха. Реактивные крылья за его спиной взревели, поднимая его к Кей.

— Остановись! — он сорвал шлем, и ветер растрепал его чёрные волосы. — Я не знал, что Маат твоя тётя! Она манипулирует тобой!

Кей вздрогнула, её глаза вспыхнули гневом:

— Врёшь! Ты всё скрывал!

Она взмахнула руками, и вихрь ударил в Лео. Он едва успел поднять щит, голубой свет браслета ослепил на мгновение.

Гор, в виде большого золотого сокола, врезался между ними, отбрасывая Кей назад:

— Он говорит правду! Маат использует тебя, чтобы уничтожить оба мира!

Тем временем Тот и Анубис сражались с демонами. «Абсолютное пламя!» — прошипел Тот, выпуская потоки огня. Но песчаные твари, управляемые Маат, рассыпались в прах, чтобы через мгновение восстать вновь.

Накт, заметив хаос, рыкнул, вонзив меч в землю:

— Всем ко мне! Сомкнуть ряды!

Но даже его железная дисциплина не могла остановить бурю, которую сеяла Кей.

Тёмная пирамида. Сокровищница.

Собек, скользя в тени, пробрался мимо сражающихся. Его чёрные когти бесшумно впились в замок двери сокровищницы. Внутри, среди груды артефактов, лежал скипетр Ра — золотой жезл с солнечным диском.

— Наконец-то, — прошептал он, хватая реликвию. Когти Собека скользнули по стене, оставляя глубокие царапины:

«Эксатон — царь пустых угроз».

Дверь распахнулась. На пороге стояли Кефер, Эксатон, Исида и Сехмет.

— Предатель! — рыкнул Эксатон, его клинок уже был занесён.

Сехмет бросилась вперёд, её львиные когти блеснули в полумраке. Собек едва увернулся, но удар задел его плечо, оставив кровавую полосу.

— Это лишь разминка! — зашипел крокодил, вырываясь к выходу. — Дальше будет хуже!

Демоны, словно по команде, начали отступать, унося с собой раненых. Маат, стоявшая на утёсе, метнула взгляд на Собека, и её губы дрогнули в подобии улыбки.

Зал Переговоров. В то время пока хозяйничал Собек.

— Ладно, — Кефер скрестил руки, его голубой плащ мерцал в свете факелов. — Маат получит суровое наказание. Но взамен... — он повернулся к Сехмет, — вы поможете создать оружие против демонов. Ваш опыт с ядами незаменим.

Сехмет, поглаживая медную гриву, кивнула:

— Их слабость — корни пустынной полыни. Я приготовлю эликсир.

Эксатон, всё ещё сжимая кинжал, усмехнулся:

— Надеюсь, ваш «союз» не развалится, как песок сквозь пальцы.

Исида, поправив белое платье с разрезами, прервала его:

— Мы теряем время.

Именно тогда они услышали грохот из сокровищницы и побежали проверять.

Земля. Музей древностей.

Профессор Кирби, в строгом костюме и очках, вёл школьников к витрине с древним свитком.

— Гера, повелительница бурь, — он указал на изображение женщины с посохом, — была не только предсказательницей, но и хранительницей баланса. Её мудрость ценилась фараоном Ра, а сердце принадлежало Камосу, храброму воину. Они были неразлучны — разум и сила, пока над Египтом не сгустились тучи войны.

Он сделал паузу, переводя взгляд на карту сражений.

— Надвигались песчаные демоны. Гера советовала, как укрепить стены, а Камос, слушая её, готовил войска. Но в день битвы… — Кирби опустил голос, — нить между ними оборвалась. Камос пал, защищая город. Войну выиграли, но для Геры победа стала потерей.

Кей замерла, глядя на рисунок. Бабушка, которую она знала только по фотографиям, смотрела на неё со свитка — сильная, но с глазами, полными печали.

— Гера исчезла в одну из ночей, — продолжил профессор. — Одни говорили, что она ушла умирать в пустыню. Другие — что искала способ вернуть любимого. После неё осталась дочь, Маат… — Он взглянул на Кей, — но правду знают лишь артефакты.

В витрине, рядом со свитком, лежала копия дневника Геры. Кей узнала его — оригинал пылился в её домашней библиотеке.

— Иногда реликвии хранят не силу, а правду, — сказал Кирби, задерживаясь у витрины.

После экскурсии Кей подошла к нему, сжимая сумку с учебниками:

— Профессор… Вы упомянули, что правда в артефактах. Что вы имели в виду?

Кирби поправил очки и достал из кармана старую закладку с вышитым гербом Геры — переплетёнными ветром и мечом.

— Иногда ответы ближе, чем кажется, — он протянул ей закладку. — Особенно если знать, где искать.

Кей взяла её, и камень на её кулоне дрогнул, будто отозвавшись на символ.

— Спасибо, — прошептала она, но профессор уже отошёл, растворяясь в толпе.

Школа. Библиотека

Кей приоткрыла дверь школьной библиотеки. В воздухе витал запах старых книг и пыли, а слабый свет из высоких окон рисовал на полу золотые полосы. Она хотела спрятаться от шума коридоров, но заметила Астрид. Та сидела за дальним столом, уткнувшись в учебник, а рядом лежала разорванная записка. Кей разглядела знакомый почерк — на клочках бумаги было написано: «Лео».

— Астрид? Ты тут одна? —неуверенно спросила Кей.

Астрид, не поднимая глаз, сжала обрывок в кулаке.

— Да. Не бойся, я не планирую устраивать сцену.

Кей села напротив, положив на стол дневник Геры. Тишина повисла густо, как сироп.

— Я хотела сказать, что... — начала Кей, пролистывая страницы дневника.

Астрид резко перебила её:

— Не надо. Я сама всё поняла. Ты и Лео... вы как два кусочка пазла. А я пыталась влезть в чужую картинку.

Кей тихо ответила:

— Это не про «пазлы». Просто мы...

Астрид вдруг подняла голову, её голос дрожал:

— Я не злюсь. Ну, почти. Просто... Почему ты всегда такая уверенная? Даже когда всё рушится.

Кей потрогала кулон на шее. Камень был холодным, но внутри неё что-то ёкнуло.

— Я не уверенная. Просто научилась слушать тех, кто верит в меня. Даже если это... сложно.

Астрид выбросила обрывки в урну. Её пальцы дрожали, но голос стал твёрже:

— Знаешь, я всегда думала, что если буду лучше всех — в спорте, в учёбе, даже в глупых спорах о Лео — меня наконец заметят. Но это как бежать по песку: чем быстрее, тем глубже тонешь.

Кей улыбнулась с грустинкой:

— Может, пора сменить направление?

Астрид встала, поправляя сумку. В её глазах мелькнуло что-то новое — не злость, а решимость.

— Я записалась волонтёром в приют для животных. Говорят, там нужны руки. И... мозги.

Кей удивлённо спросила:

— Правда?

Астрид уже у двери ответила:

— Да. И если скажешь, что это «мило», я тебя придушу.

Она ушла, оставив на столе брелок в виде тигра — символ своих старых амбиций. Кей подняла его, заметив на обороте гравировку: «Сильнее страха».

Парк. Вечер.

Кей сидела на скамейке, сжимая дневник. Страницы раскрывали страшную правду: Маат хотела подчинить себе оба мира, превратив их в свою империю. Узнав об этом, Гера сбежала на Землю, чтобы спасти будущее. Здесь она встретила дедушку Кей — их любовь стала щитом против планов Маат.

— История о Гере... — из тени вышел Кирби, его голос звучал задумчиво. — Ты теперь видишь её иначе? Чему веришь больше: легендам или тому, что чувствуешь?

Кей вздрогнула. Она хотела рассказать о Египтусе, о битвах и предательстве, но сжала губы. «Он просто учитель. Не поймёт».

— Я... ошиблась, — прошептала она, пряча лицо в ладонях. — Мной манипулировали. Я причинила боль тому, кто мне дорог.

Кирби сел рядом, его взгляд стал мягче.

— Ошибки — часть пути. Важно не то, как ты упала, а как поднимешься. — Он положил руку на обложку дневника. — Гера бежала не от страха. Она выбрала жизнь, чтобы ты сейчас могла выбрать свободу.

— Но как? — голос Кей дрогнул.

— Перестань бояться прошлого. Доверься тем, кто верит в тебя... и в себя.

Ветер подхватил его слова, унося в ночь. Кей сжала кулон на шее. Камень, теплый и живой, пульсировал в такт её сердцу.

Лагерь Маат. Поздняя ночь.

— Где ты была? — Маат стояла в дверях пещеры, её чёрные доспехи сливались с тьмой.

— Гуляла, — соврала Кей, пряча дрожь в голосе. — Скоро мы атакуем Золотое царство, да?

— Скоро, — тень улыбки скользнула по губам Маат. — И ты сыграешь ключевую роль.

Когда тётя ушла, Кей осталась одна. Мысли девочки переключились на песчаных демонов в загоне — один ящер, прижавшись к стенке, жалобно скулил.

«Им тоже не выбраться», — мелькнуло в голове.

Она подошла ближе, разглядывая кровавую рану на боку существа. Не думая, сорвала край плаща, чтобы промыть её.

— Осторожно! — Рык Собека заставил её вздрогнуть. Воин навис над ней, глаза узкие как лезвия. — Они опасны. Одна ошибка — и Маат тебя сильно накажет. Завтра атака. Не подводи нас.

Кей кивнула, опустив голову, но, едва он скрылся в тени, её пальцы снова потянулись к ящеру. Существо дрожало, но не шипело.

«Почему ты один?» — подумала она, завязывая повязку. Камень на груди вспыхнул ярче, и Кей вздрогнула — скипетр в кармане словно ответил ему теплом.