Мрак под куполом цирка (джен)

Когда угасли последние лучи цирковых огней, Алиса, осторожно ступая в темноте, спустилась на арену и подошла к красной занавеске. Из-за плотной ткани было слышно, как шуршат вещами и переговариваются между собой артисты, хотя говорить могли только клоун и девочка. Алисе просто не терпелось узнать, кто там обитал! Едва только отодвинула она ткань занавески, как увидела всë, что создаëт фантастическое впечатление на арене: мишура, цветные флажки, цилиндры для фокусов, обручи, расписные ящики и прочий реквизит. А между всем этим расположились необыкновенные артисты, в том числе и совсем не знакомые Алисе. Кроме пуделя, рассела-терьера и болонки, перед зеркалами вертелись ещë две собачки, на большом барабане сидела обезьянка в красном мундире, а у дверей гримëрной стояли человек с усами и в чëрном фраке и женщина в блестящем фиолетовом платье. Тут же суетились и неусидчивые клоуны: один — тот самый рыжий, второй — светловолосый, в бутылочно-зелëном пиджаке, намного ниже ростом. Одни успели переменить костюм, вторые уже смыли макияж с лица, но всë ещë расхаживали в курносых башмаках и пëстрых панталонах, а третьи не торопились и красовались в полном костюме, в каком были во время представления. Все они вели между собой самую непринуждëнную беседу, не были исключением и звери.

— Ну, как я выглядела, когда неслась верхом? — спросила болонка у терьера.

— Ты была великолепна, Софи, — с каким-то влюблëнным восхищением оценил еë он. — Даже сияние звëзд не могло затмить твою красоту и грацию...

Другие собаки, однако ж, возражали, заявляя, что Софи и еë партнëру достался ещë лëгкий номер, а им предстоят элементы куда сложнее и опаснее.

— Вечно ваши жизни над пропастью болтаются! — надменно пудрил нос пудель. — То ли дело у меня! Фокусы — это лишь ловкость лап и знание нескольких секретов.

Вдруг из гримëрной вышла к собакам та самая девочка, теперь уже в жëлтом платье, таких же штанишках и голубых башмачках, а в еë волосах вместо красного бантика теперь был золотистый ободок. Скромная, милая, она была похожа на хорошенькую куклу.

— Я боялась ни меньше вас, — делилась она впечатлениями с собаками. — На миг мне даже показалось, что я промахнусь — и миг этот был страшен. Но я всë-таки осмелилась прыгнуть в обруч. И успела ухватиться! Просто чудеса какие-то!

— Если б такие чудеса и с нами случались! — грустно покачала головой черноволосая женщина в фиолетовом платье. — Мэджингтон приказал мне на предстоящем выступлении исчезнуть из горящего ящика. А фокус в тесноте и пламени может и не сработать! Что тогда?

— Ужасно! Ужасно! Ужасно! — запрыгала на месте обезьянка, хватаясь за голову.

— Будешь знать секрет фокуса— выживешь, — безразлично бросил пудель, накидывая синий халат.

— Да если бы только это! — вздохнул партнëр женщины, человек в чëрном фраке. — Мне предстоит в двойном сальто повиснуть на трапеции — а у меня нет даже мази, чтоб смазать мозоли на ладонях! Стоит мне не то, что на технические неполадки — на своë здоровье пожаловаться, как наш добрый и славный импресарио начинает возмущаться, что артисты смеют приставать к нему с такими незначительными жалобами... Этот Мэджингтон не ведает, что творит. Заигрался нашими хрупкими жизнями, как мячиками, и даже не догадывается, что мы на пределе возможного.

Слушая эти жалобы, Алиса не могла поверить, что цирковым артистам приходится так трудно. И как может неподражаемый Уильям Мэджингтон допускать такое со своей блистательной труппой? Не отдавая себе отчëта, Алиса вышла прямо к артистам и воскликнула:

— Как же вы не пойдëте к нему и не заявите открыто о своих жалобах?

При виде незнакомки, пудель в страхе толкнул зеркало, чуть не разбив его, другие собаки враждебно зарычали, а обезьянка запрыгала вокруг и зачастила:

— Чья ты? Чья? Чья?

— Кто она? — схватился за трость человек в чëрном фраке, в то время как его партнëрша закрылась зонтом.

— Не наша! — испуганно отступила Софи.

— Чужая! — оскалился рассел-терьер. А Алиса, доверяясь этим сказочным созданиям, заговорила честно:

— Да я просто впервые побывала на представлении Мэджингтона и страстно захотела узнать вашу закулисную жизнь и секреты этих невероятных фокусов.

— Фокусы ей открывай! — проворчал терьер. — Секреты мы, может, и знаем, да мистер Мэджингтон строго-настрого велел нам молчать о них. Он скорее умрëт, чем допустит разглашения своих цирковых тайн.

А девочка-акробатка, удивлëнно глядя своими голубыми глазами на гостью из мира публики, с затаëнной боязнью спросила:

— Да знаешь ли ты, простая зрительница, в какую запретную обитель ты осмелилась войти, и что с тобой будет, если попадëшься мистеру Мэджингтону?

— Знаю, — произнесла смущëнная Алиса, на самом деле не зная ничего.

— Ха! — в негодовании усмехнулась женщина. — Она говорит «знаю» так спокойно, будто еë спрашивают, знает ли она, как еë зовут!

Их настороженные и суровые лица не сулили Алисе ничего доброго, и она вдруг начала понимать, что еë могут прогнать из этого места чудес, и еë сказка оборвëтся как листок от от ветки в ураган. Боясь опять оказаться на холодной и тëмной улице, она отчаянно взмолилась:

— Господа артисты, вы только не гоните меня прочь! Мне деваться некуда, — я круглая сирота, давно грезящая о ярких красках жизни. Позвольте мне остаться здесь, хотя бы на самой незначительной работе! А после уж сами решите мою судьбу.

Собаки переглянулись, а девочка улыбнулась и пожала Алисе руку:

— Что ж, мы принимаем тебя на время в свою труппу.

— Приятно познакомиться, меня зовут Алиса, — поспешила представиться Алиса, и даже сделала книксен, чтобы возбудить доверие циркачей. Затем она обратилась к девочке: — А твои номера под куполом, должно быть, стоят тебе изнурительных тренировок?

— Я Вероника, эквилибристка на подвесном обруче, тем не менее, привыкшая к постоянной опасности и нагрузке. Но сегодняшний номер имел действительно рискованный элемент: попробуй-ка тут, попади в обруч! Промах окончился бы лютой гибелью. Какое сравнение с ним — мистер Мэджингтон за его красоту и харизму самые волшебные свои фокусы ему поверяет.

Она указала на пуделя, который, видимо, решил похвастаться перед гостьей, потому что гордо выступил вперëд и отвесил поклон:

— Ричард Неотразимый. Фокусник высшего класса. Этот рассел-терьер зовëтся Уолтером, это его партнëрша Софи, а это чихуахуа Дора и далматинец Бим, тоже партнëры.

Тут он презрительно махнул хвостом на обезьянку, с любопытством разглядывающую Алису:

— А это — дурачок Фрателлино.

— Рад... Очень рад... — пошевелив ушами, поклонился маленький обезьян.

— Он болтливостью не отличается. — Ричард презрительно сощурился. — Но эмоциональностью отличается ещë как, чего же нам от итальянца ждать! Мы подобрали его на гастролях во Флоренции, и теперь он исполняет незначительную клоунскую роль.

— Какие вы все милые, чудесные!.. — восхищалась Алиса и говорящими зверьми, и необыкновенными людьми, которые даже без костюмов и грима казались ей персонажами забытых легенд.

— И притом все имеем в цирке определëнное дело, а вот ты... — задумался человек в чëрном фраке. — Ты лошадей любишь?

— Да я в них души не чаю! — честно призналась Алиса.

— Ну, тогда будешь служить на конюшнях, — решил человек и кликнул рыжего клоуна: — Патрик, проводи.

Сонный Патрик схватил Алису за руку и засеменил к выходу из-за кулис. На улице среди многочисленных фургонов стоял один расписной голубыми и белыми узорами.

— Пожалуйте-с! — наигранно прошипел клоун. — Квартира, лошадиная. Сено и вода прилагаются.

Войдя в большой и просторный фургон, Алиса увидела тех самых белых лошадей, которые, опустив головы, спали в стойлах. Она присела на нары и сейчас же рядом в соломе что-то зашуршало.

— Кто тут? — спросила девочка.

— Это я, — раздался тонкий голосок, — цирковой мышонок Тимоша.

Из соломы показались уши, а затем и сам мышонок — серенький, с чëрными глазками и в том же костюме солдата.

— Какой же ты маленький, — улыбнулась Алиса. — Разве тебя замечают на выступлениях?

— Ещë как! — не без гордости заявил Тимоша. — Я появляюсь в самых ярких костюмах и всегда на самом верху. Я, так сказать, блестящее завершение номеров. Поэтому я пользуюсь у зрителей не меньшей известностью, чем Вероника и красавчик Ричард. А ты, должно быть, будешь обслуживать цирковых лошадок?

— А ты откуда узнал?

— У меня ушки на макушке, я слышу закулисные сплетни даже из конюшни. Так что помощница здесь мне очень кстати. Утром мы возьмëм для наших скакуний самое свежее сено!

— Да... утром... — поглядела Алиса в окно на величавую ночь, окутавшую небо звëздной мантией. Девочка улеглась на нары, умиротворëнная озарившим еë чудом и приютившей еë сказкой. Эти невероятные создания взяли еë в своë волшебное царство! Большей чести для себя, несчастной институтки, она и желать не смела. Нет, теперь не была она несчастной. Ни за что она не променяет на институт с его безвкусной роскошью этот деревянный незатейливый фургон, принадлежащий цирку — месту, где живëт волшебство и сбываются мечты!