Взрывная Карамель (гет)

Голова была тяжёлая, будто набитая пухом. Джордж открыл глаза, когда что-то — или кто-то — снова пнул его в голень под партой. Он вскинул голову. Перед глазами — хрустальный шар, размытый от слёз сна, и пергамент с кляксами от чернил, на который он явно уронил перо. Ну, шикарно.

Он моргнул, пытаясь сообразить, что происходит, и тут услышал голос. Протяжный, мистически надломленный:

— Мой мальчик! Вы не здоровы?

Профессор Трелони нависла над ним, изгибаясь так, будто собиралась прочесть его судьбу по форме чернильных пятен. Джордж сощурился — солнце, отражаясь от её дурацких камней на шее, било в глаза, и это было почти физически больно.

— Простите, профессор. Я просто...

— Вы плохо спали этой ночью, — перебила она, с видом человека, получившего это знание напрямую от звёзд.

Да неужели. А то он сам не в курсе. Хотя… ладно. Тут она, может, и попала. Бессонница — штука неприятная, особенно если перед глазами снова и снова всплывает чей-то смех, каминный свет на волосах и мягкий голос, что-то рассказывающий в тишине.

Сбоку фыркнула Эмили:

— Уснул на парте. Почему же? Кофе не выпил? Ясно же, что не выспался. Эй, а с тобой что?

Он краем глаза глянул на Гвен. Та сидела, подперев щеку рукой, полуспящая, как и он минуту назад.

— Я всегда на Прорицании такая. Этот кумар от благовоний просто валит, — пробормотала она, зевая.

Джордж усмехнулся. Её голос, даже сонный, почему-то звучал для него как-то… спокойно. По-домашнему. Как вчера ночью. Он вспомнил, как они сидели у камина, как она смеялась, швыряя в него подушкой. Как не хотелось, чтобы это кончалось.

После урока они направились в коридор, к кабинету Люпина. Фред весь урок косился на него, а сейчас будто кипел изнутри.

— Ну что? — Джордж остановился и резко повернулся. — Я же вижу, как ты сверлишь. Говори.

— Тебя ночью не было, — выпалил Фред, не дожидаясь приглашения.

— И что? — Джордж пожал плечами. — Пошёл за едой. Бессонница.

— Обычно ты ешь в постели. А тут не вернулся. Что-то скрываешь?

— Ничего я не скрываю, — отмахнулся Джордж, чувствуя, как раздражение и лёгкая неловкость перемешиваются. — Встретил Гвен в гостиной. Поболтали. У неё тоже бессонница. Вот и всё.

Фред сделал такое лицо, что Джордж внутренне сжался. Он знал этот взгляд. Сейчас начнётся.

— Надеюсь, ты почистил зубы перед сном?

— Да иди ты! — фыркнул Джордж, ударяя брата в плечо. — Ничего не было. Мы просто говорили. И вообще…

— Что? Она не в твоём вкусе?

— В моём… То есть! Фред, заткнись.

Но тот уже рассмеялся и, спасаясь бегством, кинулся в класс. Джордж вздохнул, закатывая глаза, и вошёл следом.

В кабинете, как всегда у Люпина, было свежо, пахло деревом и каким-то тёплым, почти домашним уютом. На полке ровно стояли книги, окна открыты. Осень заглядывала внутрь мягким золотом света.

Гвен уже сидела у окна, рядом с Эмили. И тут...

— Гвен!?

Когтевранец — высокий, яркий, с этой своей хищной белозубой ухмылкой — уселся позади и, что особенно бесило, сразу положил руку ей на плечо. Джорджу захотелось отрубить эту руку. Мысленно. Пока только мысленно.

— Фабиан! Где пропадал?

"Фабиан…" Джордж хмыкнул про себя. Ну да, конечно. Ещё этот. Тоже мне, герой квиддича, соперник по загонке и чемпион по самодовольству. И Гвен ему улыбается. Отлично.

— Мы были в Норвегии с родителями. Дамблдор разрешил пропустить пару недель. А ты как провела каникулы?

Джордж старался делать вид, что смотрит в окно. Или в доску. Или вообще в себя. Всё, только бы не на них. Но уши у него работали отлично.

— Ты… изменилась за лето. Волосы отросли?

У него скулы свело так, что он почувствовал, как под кожей напряглись мышцы. Ну конечно. Волосы отросли. Какой глубокий, вдумчивый комплимент.

"Изменилась… Да ты бы знал, как сильно. А не вот это вот — поверхностное любование."

Он глубоко вдохнул, стараясь расслабиться. Но мысли всё равно не отпускали. Потому что это не просто бессонница. Не просто сладости у камина. Не просто разговор. Это что-то другое. И он знал это.

Он просто ещё не придумал, что с этим делать. Джордж упрямо смотрел вперёд, не поворачивая головы, но весь напрягся. Он продолжал слушать. Челюсть сжалась так, что на скулах чётко проступили желваки.

«Смотри-ка, язык у него, оказывается, работает. Да что мне вообще до этого? Её дело. Может говорить с кем угодно. Только не с этим олухом…»

— Эй, Келли! — внезапно бросил Джордж, разворачиваясь к паре и натягивая дежурную улыбку. — К игре готов?

— Привет, Уизли, — Фабиан поднялся, протягивая руку. Джордж ответил тем же. Они встали лицом к лицу, крепко сжав руки, будто вместо рукопожатия намеревались устроить перетягивание каната. Рост у них был почти одинаковый, но каждый невольно тянулся вверх — как будто и тут надо было кого-то «перерасти».

— Всегда готов, а ты?

— Само собой, — Джордж усмехнулся, не ослабляя хватки.

Улыбки были, но настоящими их не назовёшь — скорее, вежливая маска перед бурей. Напряжение между ними витало в воздухе, едва сдерживаемое. Остальные ученики уже начали перешёптываться. Фред, заметив накаляющийся момент, поднялся и подошёл ближе.

— О-о, вот это я понимаю — дружеская встреча перед дружеским матчем! — бодро сказал он, хлопая обоих по плечам. Потом наклонился чуть ближе и, понизив голос, добавил: — Остыньте. Все на вас пялятся.

И вовремя. В класс как раз вошёл профессор Люпин. Парни наконец отпустили руки и отступили на шаг, не отводя взгляда друг от друга. Медленно вернулись на свои места.

Гвен с недоумением наблюдала за этой сценой. Она сидела чуть в стороне, глядя на них снизу вверх, явно не понимая, с чего вдруг столько напряжения в обычном приветствии.

— Отлично. Все в сборе, — сказал Люпин, коротким взмахом палочки зашторив окна. — Начинаем урок.

«Келли. Конечно. Вернулся в Хогвартс — и сразу к Гвен. Вот прям с порога. Примазался, улыбнулся, лапку на плечо положил — герой, чёрт бы его побрал. С каких пор вообще они так близки? Или я что-то пропустил?»

Джордж уселся, стараясь не греметь стулом, и скользнул взглядом по Гвен. Она вроде бы и не выглядела особенно воодушевлённой, но и не отстранилась. Улыбнулась. Приветливо. Тепло.

«Так. Стоп. Это ничего не значит. Она просто… добрая. Да. Всем так улыбается. Даже Филчу однажды — помню! Ну ладно, почти…»

Он поправил мантию и уставился в учебник, делая вид, что следит за лекцией Люпина, хотя ни одного слова уже не воспринимал.

«Он ей вообще не пара. Кривляется. Широкая улыбка — и всё, что в нём есть. Да и что он может ей предложить? Она любит посмеяться, да… но ей нужен кто-то, кто будет рядом. Кто знает, когда ей грустно. Кто поймёт, не спрашивая. Кто посреди ночи принесёт ей печенье к камину…»

Джордж раздражённо провёл рукой по волосам.

«И что с тобой не так, Уизли? Урок идёт, профессор вещает про оборотней, а ты тут сидишь, как ревнивый идиот. Умный, весёлый, классный идиот. С приветом.»

Гвен, между тем, что-то записывала на пергамент. Волосы упали на плечи, и Джордж на секунду снова завис на этом простом, почти бытовом движении. Тепло от прошлой ночи снова прокатилось внутри — как вспышка.

«Просто поговорили. Ну и что. Мы друзья. Всё. Друзья. Но если этот Келли начнёт щёлкать перед ней своими ресницами, я…»

Он бросил взгляд на брата, который вальяжно раскинулся за партой, лениво вертя перо в пальцах и хитро ухмылялся ему.

«Ага. Вот и один знает, что творится. Молчит, конечно, но потом точно припомнит. И будет стебать до Рождества.»

Джордж откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул.

«Спокойно. Без паники. Главное — игра скоро. На поле всё станет ясно. Загонщик, говоришь? Посмотрим, кто кого.»

* * *

— Да что с тобой, блин!? — Фред с грохотом бросил сумку на пол и шлёпнулся на кровать. — Мы и так знаем, что этот Фабиан — полное говно. Но ты на него сегодня бросался так, будто он съел твою сову.

Джордж раздражённо сорвал с себя рубашку и кинул её на спинку стула. Молча рухнул на постель, уставившись в потолок.

— Просто достал.

Фред фыркнул, но не отпустил тему:

— Или всё-таки дело в мисс Гилл? Хм? Эти ваши ночные посиделки у камина… звучит подозрительно уютно.

— Отвали, — буркнул Джордж. — Там, в классе... вообще-то, не только она была. Мы просто… разговорились. Она и Эми — наши подруги. А этот Келли… он с половиной школы переспал. Меня бесит, когда он к моим знакомым. Это мерзко.

Фред приподнялся на локтях, внимательно глядя на брата. Его лицо стало серьёзным.

— Слушай, не парься. В субботу у тебя будет возможность показать ему, кто тут главный. На поле все вопросы решаются. А Гвен… она тебе нравится?

— Нет, — резко сказал Джордж. Слишком резко. Он сам это понял. — Мы просто друзья. Я мог зависнуть ночью в гостиной с кем угодно. Когда бессонница — любой человек кажется интересным собеседником.

Он прикусил внутреннюю сторону щеки. Почувствовал вкус крови.

«Что за чушь. Сам себе врёшь, как мальчишка.»

Фред покачал головой и театрально откинулся назад.

— Ну-ну. Как скажешь. Но если что — я в любой момент освобожу тебе комнату. Не благодари.

Он выставил руки, когда в него полетела подушка. Джордж хмыкнул, но не засмеялся. Несколько минут братья молчали. Фред уже почти задремал, как вдруг Джордж заговорил, тихо, почти неуверенно:

— Она не такая, вообще-то… Гвен.

Фред открыл один глаз, уловил тон брата, и уже не стал шутить.

— Джордж… Она тебе нравится?

— Я не знаю, — честно ответил тот, переворачиваясь на бок и уставившись в пол. — Вроде ничего особенного, но когда я её вижу — мне легче. Просто рядом быть хочется. И говорить с ней тоже.

Фред сел, поджав ноги, и внимательно посмотрел на брата.

— Это уже не "просто друзья", чувак.

Джордж закрыл глаза и лег на спину. Мысли запутались. В голове всплывали образы один за другим:

Поезд. Она в клетчатой рубашке, перебирает волосы пальцами. Свет играет в её волосах, она наблюдает за ним из-под длинных ресниц, не стесняясь. Любопытная.

«Ты всегда такая, мисс Гилл? Смотрящая прямо в душу?»

Потом — утро в гостиной. Волосы небрежно собраны, на столе куча свитков. Заучка. Упрямая. Настроенная. Он тогда смотрел на неё из тени и чувствовал что-то странное. Лёгкое тепло. Она была такая… настоящая. Ни грамма фальши.

И даже сейчас, когда он вспоминал, как она смотрела на него снизу вверх, с этим сонным, слегка хмурым выражением, ему становилось тепло.

«Мне просто нравится, как она на меня смотрит… Будто я не просто Джордж Уизли. А кто-то… важный.»

Дальше — Поле для Квиддича.

«Бросила учёбу, чтобы посмотреть на тренировку?»

Эта мысль пронеслась у Джорджа в голове, как вспышка. Он вспомнил её взгляд, полный напряжённого интереса, когда пролетал мимо на метле. Почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Сердце сжалось, как будто кто-то невидимый схватил его в кулак.

Снова — воспоминание.

Ночь.

Тёплый свет от камина, треск поленьев, мягкие тени на стенах. Гвен сидит на полу, волосы растрёпаны, локоны падают на лицо, освещённое танцующим огнём. Джордж вспомнил её взгляд — прямой, изучающий, немного дерзкий. Она смотрела на него, будто хотела прочесть как открытую книгу. Будто ей действительно было интересно, что у него внутри.

И этот еле уловимый запах карамели… почти сводил его с ума. Он вспомнил, как в ту ночь боялся даже пошевелиться — вдруг разрушит этот странный уют, это хрупкое, едва ощутимое «что-то» между ними.

А потом — сегодняшний день.

И, чёрт возьми, Фабиан Келли.

Он не видел всех их разговоров, но слышал — слышал её голос, мягкий, тихий. Слышал, как она смеётся. И от этого внутри что-то начинало скручиваться. Он ненавидел, что ревнует. Ненавидел, что ему важно. Потому что раньше… раньше ведь не было важно, правда?

Но эта девчонка с зелёными глазами нечаянно стала частью его жизни. Он замечал её взгляд через класс, слышал, как она ругается на благовония в кабинете Трелони, знал, как она фыркает, когда не согласна, и как вгрызается в эссе, сжав перо, когда не успевает в срок. Она стала для него какой-то чертовски тёплой привычкой.

«Хочу делиться с ней конфетами, когда не спится. Болтать ни о чём. Хочу, чтобы она снова смотрела на меня тем особенным взглядом. Просто была рядом. Всё чаще и чаще хочу этого.»

Он сел, опустив ноги на пол, провёл рукой по лицу.

«Как она… как она вообще стала такой важной? Совершенно случайно. Но теперь — как будто иначе уже нельзя.»

Фред, лежащий на соседней кровати, всё это время молчал, уставившись в потолок. И наконец, почти лениво, но точно в цель:

— Так что… ты бы мог с кем угодно на всю ночь зависнуть, просто разговаривая, да? Или всё-таки… не любой собеседник становится интересным даже в бессонницу?

Джордж краем губ улыбнулся. Нет. Конечно, не любой. Он понял это уже давно, просто боялся признаться себе. И всё равно, мысли о ней настигали, как волны. Радовали. Бесили. Заводили. Успокаивали. Сбивали с толку.

Она была как-то слишком… настоящая. Слишком живая, чтобы остаться просто "подругой".

Он поднялся, подошёл к Фреду и кинул в него футболку со спинки стула.

— Давай, шевелись. Мне надо проветриться, сойду с ума тут.

— Так она тебе нравится? — не отставал Фред, стягивая с лица прилетевшую футболку и бросая её обратно.

Джордж, поймав её, улыбнулся. Но в следующий момент — взгляд стал серьёзным, почти взрослым.

— Да, — тихо, чётко. — Она мне нравится.