Адажио чёрной звезды (гет)

Еще пару дней я провела в блаженном ничего не делании, разбавленном лишь воспоминаниями, размышлениями, физическими упражнениями и бесконечной растяжкой, моего и так весьма гибкого тела. Однако, я прекрасно знала, как важны могут быть в случае чего, самые неожиданные жесты рук и как просто можно уклонятся от заклинаний, обладая лишь хорошей гибкостью и фундаментальной подготовкой, так что я с удовольствием тратила время и энергию на эти, вроде бы с первого взгляда, недостойные чистокровной ведьмы занятия.

Вчера утром я снова слетала за свежей газетой, но ровным счетом ничего интересного в ней не обнаружила. Про возрождение Лорда, ожидаемого, не было ни слова. Гарри Поттер тоже исчез из сферы внимания прессы. На третьем листе, правда, была небольшая заметка, о том, что в Хогвартсе состоялся прощальный вечер Турнира трех волшебников, подкрепленная крупной колдографией директоров всех трех школ. Дамблдор, со своей вечно загадочной улыбкой, стоял в центре снимка и заметно уступал в росте и директрисе Шармбатона и Игорю, так что в целом колдография была скорее комична, чем торжественна, и помня о будущих разногласиях между ним и Министерством, я была абсолютно уверена, что это всё не случайно. Видимо, Фадж уже начал медиакомпанию против Великого Светлого мага. Статья живописала подробности торжественного обеда, где, впрочем, присутствовали только чиновники из Министерства и представители попечительского совета Хогвартса. Никого из школьников не пригласили. Должно быть решили, что вряд ли потерявшие в финале турнира своего товарища или соперника ученики магических школ смогут выдержать общий пафос мероприятия и не кинутся задавать всем присутствующим крайне неудобные вопросы о организации турнира и, в случае Гарри Поттера, еще и о возрождении Лорда. Дамблдор и деканы, видимо, подобных вопросов в слух не задавали. Глядя на улыбающегося со снимка Игоря, я вспоминала его не очень-то боевой путь в течении ближайшего года. Он пропадёт из поля зрения всех заинтересованных лиц сразу после отбытия делегации Дурмстранга к себе домой. Достоверно было известно, что он был на корабле, когда тот, отсалютовав из дюжины надраенных до блеска медных старинных пушек, исчез в рукотворном водовороте, окончательно распугав несчастных Сирен, и так достаточно сильно потревоженных турниром. Впрочем достоверно — это от Снейпа. Когда Каркаров не явился и никак не отреагировал на вызов темной метки, Лорд предпринял некоторые усилия, чтобы разыскать его и еще нескольких дезертиров, и понять причину подобного поведения. Вот тогда-то Снейп, бывший в провожающей делегации Министерства и Хогвартса, и поделился с Лордом своими воспоминаниями, запечатлевшими Игоря на капитанском мостике проваливающегося в огромную водяную воронку брига, покидавшего Английскую землю. Я тоже просматривала эти воспоминания и была абсолютно уверена, что до того самого мига, когда верхушки мачт этого древнего артефакта скрылись под водой, Игорь не покидал мостик. Его дородная фигура отчетливо выделялась на фоне декоративного штурвала и гораздо более скромной фактуры капитана. А вот в Дурмстранге, куда прыгнул корабль, Игорь уже не появился. После моего побега из Азкабана мы несколько раз устраивали мозговые штурмы пытаясь вспомнить или понять его способ перемещения, но ни до чего актуального так и не добрались. По утверждению справочника «Самые лучшие артефакты тысячелетия», в котором этому кораблю было уделено не мало страниц, колдовать в момент перемещения на корабле невозможно, так что уйти в аппарацию едва мостик скрылся с глаз Снейпа, Игорь уже не мог. Точно так же не мог ни воспользоваться маховиком времени, ни аппарировать сразу после появления корабля у пирса в Дурмстранге. Побочные возмущения от перемещения так же делали невозможным колдовство рядом с артефактом в течении еще какого-то времени. В общем Игорь исчез и как он это сделал никто никогда, так и не узнал. Когда мы настигли его спустя какое-то время, меня там рядом не было. Группой, которую за ним отправил Лорд, после его обнаружения в его последнем убежище на берегу близ Манчестера, командовал младший Лестрейндж и разговора у них там не получилось. Согласно докладу Рабастана, застать Игоря врасплох они не смогли и практически сразу началась свалка, из которой двое вышли не живыми. Один из ребят Рабастана и Игорь. Их тела Раби захватить с собой не догадался, а когда Руквуд спохватился и заговорил об исследовании, было уже поздно. Столкновение не получилось удержать вне поля зрения Авроров и когда уже я, вместе с Руквудом, прыгнула в район окраин Манчестера, к домику Игоря было не подойти. Однако нет худа без добра. Благодаря тому спешному прыжку, сейчас я точно знала, где Каркаров будет находиться. Правда вот поселится там Игорь только после Рождества, так что навещать сейчас его будущее скромное жилище не было никакого смысла. А вот его жизнь до Манчестера практически не была известна. Все же следы он умудрился замести виртуозно. Его пару раз видели на континенте, о чём тут же сообщали Лорду, но он вновь снова и снова исчезал без следа. Справедливости ради надо сказать, что его поначалу особо и не искали. В первые месяцы после возрождения, и вплоть до нашего побега из Азкабана, у Лорда практически не было свободных людей, кому он мог бы что-то подобное поручить. А когда мы все появились и более-менее придя в себя, смогли выделить ресурсы на поиски, уже был конец зимы. Спустя пару месяцев Игорь, внезапно, нашелся уже в Манчестере. Странное место для скрывающегося пожирателя, но понять его мотивы я пока не могла. Надо будет спросить.

Вчера, проигрывая в голове возможные варианты будущих действий, я вспоминала и про Игоря. Возможно, из него удастся сделать толкового союзника. Он всегда был неплохим боевиком, правда сильнее тяготел именно к работе инструктора, так что многие из Пожирателей смерти времен первой войны могли смело называть его своим учителем. Впрочем, меня так же очень интересовала тайна его исчезновения. Это не выглядело первостепенной задачей, но иметь под рукой какой-то дополнительный козырь всегда полезно, а я не сомневалась, что такой козырь у Игоря был. Правда он почему-то не сработал с Рабастаном. Надеюсь, это все же был не какой-то одноразовый артефакт, который теперь для перезарядки надо тащить в Египетские гробницы. Подобные муторные способы восстановления артефактов были мне отлично знакомы и некоторые такие безделушки я и сама использовала в боевых действиях. В конце концов, поисковики сокровищ Лорда и его разрушители проклятий не зря ели свой хлеб в течении более чем тридцати лет, исправно обеспечивая нашу Организацию древними диковинками и забытыми заклинаниями прошлого. Не то чтобы мы на них делали хоть какую-то существенную ставку. Скорее, это просто была возможность иногда сделать нешаблонный ход, что, зачастую, было важнее и полезнее непосредственной мощи заклинаний и количества волшебников в группе.

Итак, Игорь уже исчез или исчезнет в ближайшие часы, и он не настолько был мне интересен, чтобы сломя голову бросаться в объятия Дамблдора и под недремлющий взор Снейпа. Я с философским смирением посмотрела на движущееся по небосклону солнце, прикидывая что сейчас уже должно быть прошло время ланча, и день во всю приближается к закату. Сидя в удобном кресле, я перебирала в памяти всех потенциальных союзников, к кому бы я могла обратиться за помощью. Примерный график перемещений Лорда за эти годы я себе хорошо представляла, но приблизиться к нему сейчас у меня не было никакой возможности. Лорд пока еще прячется в своем старом поместье в Литл-Хэнглтоне, прямо рядом с местом своего триумфального возрождения и пробудет там ещё несколько месяцев, набираясь сил и устраивая мне и остальным пожирателям побег из Азкабана. Да и вопрос о личной силе тоже витал в воздухе. Я, конечно, была опытным и очень сильным боевиком. Собственно, я всегда считала, что в окружении Лорда всего три человека могли потягаться со мной на равных. Долохов, Мальсибер и, возможно, еще Снейп. С милым Северусом мне ни разу не доводилось скрестить палочки ни в тренировочных спаррингах, ни в какой-то реальной обстановке. Однако, я видела его в действии во время первой войны и очень высоко оценивала его возможности уже тогда. А сейчас, когда он заматерел и во многом лишился своей юношеской импульсивности, он должен был стать намного опаснее. Плюс зелья усиления, которые он может варить себе сам в любых практически количествах, ведь погреба Хогвартса всегда были полны самых диковинных ингредиентов. В общем Снейпа я тоже опасалась, и в случае любого столкновения предпочла бы проклинать его с как можно более значительного расстояния, так чтобы не попадаться самой на прицел его палочки. На всех остальных своих друзей в дуэли против меня, я не поставила бы и ломаного кната. И это даже при том, что у меня и близко сейчас не было моих прежних физических кондиций, моей выносливости и моей палочки.

Но вот Лорд был совсем из другого теста. И я вовсе не была уверена, что, даже вернувшись в максимально возможную форму, я смогу превзойти его в поединке. В прежней жизни, во время первой войны, мы с ним, бывало, проводили учебные схватки, и мне ни разу не удавалось выйти победителем. Да, иногда, получалось его достать чем-то быстрым и невербальным, но вот что касается по-настоящему опасных или даже смертельных заклинаний, то тут все мои потуги с завидным постоянством рассыпались о его многочисленные щиты и нечеловеческую, в прямом смысле слова змеиную, подвижность. И как мне быть с этим всем я пока тоже не понимала.

Правда в Англии, есть как минимум еще два волшебника, которые, кажется, могут составить Лорду конкуренцию в бою, один из которых даже не раз составлял. Но как заставить их выйти против Лорда, да еще так чтобы гарантировать успех, я пока не имела ни малейшего представления. Дамблдор, за все время второй войны, так и не рискнул скрестить с Лордом палочки, выставляя вперед себя исключительно Орденских ребят. Это, вообще говоря, было достаточно странно, не сказать чтобы подозрительно, тем более, мы все изучали историю Грин-де-Вальда, и там всё закончилось классическим поединком один на один двух сильнейших преставителей каждой из сторон. Без этого поединка Великий Светлый так бы и продолжал годами гонять столь же Великого и неутомимого Темного лорда номер один по всей Европе, а тот, неся любые потери, вполне сносно продолжал бы вербовать себе в достатке новых помощников. Собственно, два года такой всеевролпейской суеты и закончились под конец легендарной дуэлью, после которой все сопричастные вздохнули с облегчением, а Великий Светлый получил свой первый орден Мерлина, должность главы Везенгамота и спрятанный в Альпийских горах архив Грин-де-Вальда и его сподвижников. Часть наработок из этого архива, до одной из копий которого Организация добралась спустя тридцать с лишним лет, уже в конце семидесятых, Великий Светлый спокойно использовал при создании Ордена Феникса, который, на мой взгляд, был по структуре и подходу к делу, очень сильно похож на структуры Грин-да-Вальда. Возможно, потому и деятельность его была столь невыразительна.

Наша Организация базировалась на совсем других принципах. По крайней мере я так думала до того, как с меня слетел рабский аркан. Что думать сейчас я не особо понимала, отдавая себе отчет в том, что подобные заклинания принуждения вполне могли быть и у других моих соратников. Три раза ха, если вдруг окажется, что прячущиеся в начале восьмидесятых за откровенными сказочками про принуждение Империусом и своими толстыми кошельками сиятельный лорды- пожиратели смерти на самом деле действительно были подвержены ментальному принуждению. Ну вот я же была! А свой пример всегда очень близко к телу.

Тем не менее, ни в первую, ни во вторую войну, Дамблдор не пытался активно навязать Лорду дуэль, которая могла бы быстро решить исход противостояния. Более того, в начале первой войны он активно от такой дуэли уклонялся. Вполне обоснованно считая Великого Светлого наиболее опасным противником, Лорд сам искал с ним личной встречи с палочками в руках, но совершенно в этом не преуспел. Дамблдор умудрялся пройти мимо всех расставленных на него ловушек, предпочитая пускать свою палочку в ход только в тех сражениях, где Лорд не присутствовал лично. Даже два прямых вызова на дуэль, один из которых писала лично я под диктовку Лорда, он проигнорировал ни разу не появившись даже в окрестностях тех мест, которые Лорд предлагал для поединка.

На этом факте мы построили неплохую вербовочную кампанию, сделав эти случаи достоянием общественности. Мы, конечно, никогда не могли публиковать ничего своего в массовом Ежедневном пророке, однако на уровне слов в кулуарах и в нескольких более мелких, подконтрольных Лорду газетенках, информационная повестка с уклонением Великого Светлого от дуэли, давала свои неплохие результаты. В общем-то аналогично он вел себя и после возрождения Тёмного лорда, занимаясь, где-то за спинами рядовых орденцев, своими, не известными нам делами. Потратив еще какое-то время на продумывание раскладов, в которых я могу сподвигнуть Дамблдора убить Лорда лично, я пришла к неутешительным результатам. Способа такого я сейчас не знала. Тем не менее, я не стала сбрасывать этот вариант со счетов окончательно, отложив его просто на дальнюю полочку в моем разуме.

Вторым волшебником, который, теоретически, мог помериться с Лордом силами был Гарри Поттер. Вот уж у кого хватало и наглости, и запасов магии, чтобы раз за разом, и достаточно успешно (ну он ведь остался в живых до самого последнего дня), противостоять Лорду. Воспитанный Великим Светлым на его странной «теории всеобщего добра» и стремлении спасти мир и, одновременно, на желании отомстить за родителей, Гарри выглядел вполне возможным потенциальным равным соперником Лорду. Я жалела о том, что так и не узнала, чем же кончилась их планируемая дуэль в Запретном лесу в ночь взятия Хогвартса, но сделать с этим, понятно, ничего не могла. Шансы на мой взгляд были у обоих сторон. У Лорда они были побольше, а у молодого Поттера поменьше, но сейчас я надеялась, что юный Гарри размазал его по стволам вековых деревьев Запретного леса.

Поттер выглядел более приемлемо, чем Дамблдор. И вот он-то как раз никогда не уклонялся от драки, регулярно ввязываясь в безумнейшие авантюры, взять ту же битву в отделе тайн. Мне тогда довелось ненадолго побыть его противницей. Мальчишка был силен. Мне это противостояние не сильно понравилось. Слава богу, как в любой собачьей свалке, в которую зачастую превращается поле боя при групповой рукопашной, его довольно быстро оттеснили от меня, и я занялась гораздо более слабым и до икоты знакомым Сириусом.

Гарри Поттер выглядел очень перспективным кандидатом. Осталось только его уговорить. А так-то, еще бы и подучить, и настроить правильно психологически. Всё, что я слышала о нём от Драко и других его однокурсников, говорило о весьма резком характере, выпестованном завышенными ожиданиях окружающих и не малой толикой неуверенности в себе, которая, как ни странно, вполне уживалась в одной душе со стремлением вечно переть на рожон, в лучших традициях Годрика Грифиндора, каким описывали его легенды и баллады. В общем Гарри достаточно силен и достаточно мотивирован. Вот только как к нему подобраться? Год за годом он безвылазно сидел в Хогвартсе и если куда-то и исчезал оттуда на день-два, то предсказать эти исчезновения никто не мог. Где он проводил каникулы не смог узнать даже Снейп, хотя Лорд требовал от него подробнейшей информации о перемещениях Мальчика-который-выжил. Лето следующего года он почти полностью провел в Норе Уизли, но вот где он сейчас? Я пыталась собрать воедино воспоминания обо всех своих, не таких уж и редких, разговорах с племянником, тщательно просеивая его рассказы и обмолвки сквозь мелкое сито анализа и в поисках каких-то зацепок, но пока все было тщетно. Драко много и долго мог рассказывать о том, что Поттеру неимоверно везёт в квиддиче, хотя летает он не сказать, чтобы сильно лучше Малфоя. Еще я помнила, что на Поттера совершенно не подействовали чары этой полувейлы — Делакур, которая потом бросит свою распрекрасную Францию и примкнёт к ордену Феникса. И не мало крови попортит мне и моим товарищам. Я помнила, что Гринграсс описывала его недалеким и, можно сказать, даже ленивым учеником, который постоянно выезжал на знаниях своей подружки Грейнджер и банальном покровительстве декана и директора. По рассказам слизеринцев, парнишка он был довольно странный, но сейчас я не могла полностью доверять суждениям племянника и остальным. Все-таки, вражда их к тому моменту, длилась уже более пяти лет, а за это время очень не просто сохранить впечатление о сопернике чётким и беспристрастным. Думаю, племянничек довольно сильно преувеличивал его недоставки, и довольно выразительно молчал о достоинствах, ну кроме виртуозного обращения с метлами.

Вторым источником моей информации о Гарри Поттере был Снейп. Северус был его преподавателем в течении всего его обучения в Хогвартсе, ну понятно, кроме последнего года, и в общем тоже имел не самое высокое мнение о герое нации. Впрочем, романтическую историю Снейпа я так же помнила достаточно хорошо, и отчетливо понимала, что к сыну своей несостоявшейся любви он относится совсем не так, как относился к ней самой. Что за перипетии сознания и столкновения разума и чувств царили в голове у дорогого Северуса, я так доподлинно и не узнала, однако, признавая немалую силу и вполне сносную магическую подготовку мальчика, Снейп постоянно упоминал в одном ряду с его именем такие прилагательные как «ленивый», «упертый», «тщеславный», «беспардонный» и «беспечный». Строить какую-либо долгосрочную стратегию общения на основании этих пяти не ласковых слов я тоже поостереглась. По всему выходило, что с Мальчиком-который-выжил надо познакомится самостоятельно. Взглянуть на него уже не сквозь призму возможной угрозы любимому человеку, а вовсе даже с противоположной стороны. Заодно и свои собственные впечатления о нем составить. Сложность была в том, что я абсолютно не понимала, где его искать в ближайшие месяцы, и как мне попасть в Хогвартс, после начала учёбы.

Тем не менее эти дни не прошли даром, и первый приблизительный план был намечен. Можно начинать собираться и готовиться к переезду. Тем более, что запасы денег и зелий я уже и так реквизировала и почти что уже уничтожила, а полсотни килограммов круп и консервов вряд ли стоили того, чтобы долго над ними трястись. Вот правда был еще один нюанс — крестражи.

Я точно знала, что у лорда они есть, но даже я не знала обо всех и не представляла, где они могут храниться. Крестражей было точно больше трех — это я прекрасно помнила из разговоров с Лордом. И я точно знала где похоронен один из них уже на протяжении пары десятилетий. В конце концов, я сама относила ту Чашу в сейф Лестренжей и прятала ее там сколь могла изобретательно и надежно. Не помогло правда. Чашу похитили из моего сейфа за несколько месяцев до штурма Хогвартса и, насколько я поняла Лорда, уничтожили орденцы. Это вообще тогда была чертовски неприятная новость и я, как сейчас, помню дикое бешенство Лорда, когда он узнал, что этого крестража больше не существует. Вот тогда он и сказал мне фразу, которую сейчас я собиралась сделать отправной точкой поиска оставшихся. Побелевший сильнее обычного, с усилием совладав с дыханием и уняв разлитое по комнате бешенство, мой Лорд еле слышно прошептал себе под нос: «ничего, остались и ещё, и мне их точно хватит».

Он сам не рискнул тогда отправиться в Гринготтс, предъявлять претензии гоблинам. В банк ходили мы с Рудольфусом и кроме своего собственного неодобрения действиями коротышек, передали им еще и запечатанное послание от Лорда. Не знаю уж что он написал в том письме, однако на гоблинов это произвело достаточное впечатление, и они предпочли по возможности побыстрее загладить свою вину, предоставив формально мне, а на самом деле Лорду, довольно обширный перечень готовых зелий, в том числе даже знаменитый Фелис Фелецитис, плюс компенсировав мне потерю артефакта драгоценными камнями по весу чаши, а чаша была на самом деле не легкая. Ходили слухи, что это чаша самой Пуффендуй, но помня сколько весила эта самая золотая чаша, я в этом здорово сомневалась. Не понимаю, что могло заставить в общем-то невысокую и хрупкую, по воспоминаниям современников, женщину пить из трёхкилограммового кубка. Как она держала-то его в своих хрупких ладошках? Разве что магией постоянно приходилось помогать. Кроме этого, крестаржа я точно знала еще про змею и про тот, что оказался в голове Гарри Поттера. Последний был наиболее загадочным. Лорд сам так и не понял механизма его появления, однако я точно знала, что его вполне волновала мысль, что, убив мальчишку, он собственными руками грозился отправить в объятия смерти еще и кусочек собственной души. Когда стало понятно, что крестраж точно находится за молниеобразным шрамом, Лорд предпринял недюжинные исследования о последствиях подобного. По всем ожиданиям Лорда выходило, что действительно смерть Гарри Поттера неминуемо повлечет за собой и разрушение крестража. Кстати, тоже самое он тогда выяснил и про змею. Не зря же Лорд практически перестал с ней расставаться в последний год, и даже наши нечастые минуты близости проходили все время под немигающим взором этой анаконды. Меня, кстати, это довольно сильно задевало, ведь я прекрасно знала, что змея обладает кое-каким разумом, а значит, скорее всего, прекрасно понимает и что мы делаем и почему. Но убрать ее из спальни мне так ни разу и не удалось. Мерлин побери, вот этот крестраж я с удовольствием уничтожу самостоятельно. Достаточно мне вспомнить ее не моргающий холодный взгляд, и постоянно поворачивающуюся в нашу сторону треугольную голову на толстой шее, как всякая возможная жалость к этой твари растворяется в моих воспоминаниях. Бр-р-р-р. Даже думать об этих событиях сейчас противно. А ведь когда-то я смирилась даже с этой змеей.

Каковы были ещё крестражи Лорда и сколько их было на самом деле, я не имела ни малейшего представления. А ведь выходило так, что убивать Лорда до уничтожения крестражей было совершенно бессмысленно. Крестражи возможно были не одноразовые, а для проведения обряда возрождения они сами по себе даже не требовались. Вспомнить хоть историю Петигрю и Крауча, у которых крестаржа и близко не было, а результат ритуала меж тем на лицо. Пока получалось так, что по вопросу последних видимо похоже придётся идти на поклон к Дамблдору и как-то обмениваться с ним информацией. При этом обменяться так, чтобы не оказаться по итогам в Мунго или в пыточном подвале, куда он наверняка захочет меня отправить, если поймет кто я такая на самом деле. А ведь он прекрасно помнит меня еще со времен Хогвартса, осознала я. Этого старика так просто вокруг пальца не обведешь. Это большинство его соратников помнят меня уже в качестве опытного и взрослого боевика, а вот на глазах у Дамблдора я росла до восемнадцати лет и неоднократно попадала к нему на личные беседы в его кабинете и перед ликом всех висящих там портретов других директоров. Великий Светлый тогда пытался много говорить о добре, как он его понимает, и о моем выборе жизненного пути. Но мне в те годы было сначала не интересно, ведь что он мог мне предложить? Мне, принцессе темнейшего и старейшего рода Блэк. А потом я уже прочно попала в сети Волдеморта и любые альтернативные пути закрылись сами собой.

Время подвести итоги моих неспешных размышлений.

Я наконец-то встала из кресла и придержав, как положено, наручный чехол от палочки, извлекла ее и принялась уничтожать все возможные следы своего пребывания в этом домишке. Пора менять дислокацию. Здесь я слишком далеко от событий и основных акторов, а всё, что можно получить из собственных воспоминаний и без думосбора, я уже получила. Пора и честь знать.

К моему великому моему сожалению, злодеи редко кончают жизнь самоубийством. Им, как правило, надо деятельно помогать.