За кулисами восстания Тарнума. Книга 1. (джен)

Экспедиция подходила к концу, вдали уже показался Клинсвуд. Город стоял на левом берегу излучины Бирюзовой реки, между Верхним и Нижним Разливами. Еще 100 лет назад на этом месте был пустырь, покрытый сухой и каменистой почвой. Здесь ничего не росло, так что местных лордов сия земля не интересовала, и потому никому не принадлежала.

С появлением на Антагариче магистров Бракадуна начала развиваться океанская торговля, но крупные корабли не могли подниматься сильно вверх по течению Бирюзовой или заплывать в притоки. Поэтому торговцы Эратии построили на этом пустыре перевалочную базу — порт для разгрузки океанских кораблей и множество пристаней для речных лодок, которые и развозили товары по всей Эратии.

По мере того, как рос оборот порта, торговцы закладывали все больше пристаней, прокладывали все больше дорог в отдаленные районы Эратии, до которых было невозможно доплыть по притокам Бирюзовой, а также приглашали ремесленников, чтобы торговать не только сырьем, но и изделиями из него.

Со временем эта маленькая перевалочная база превратилась в торгово-ремесленное поселение, а затем и в полноценный в город. Когда окрестные лорды увидели, какие богатства в него стекаются, они попробовали было захватить его. Но торговцы пожаловались магистрам Бракадуна, из Стального Рога прибыла имперская армия, сровняла с землей замок зачинщика, а остальных лордов потыкала носом в Великую Хартию и объяснила, что раз уж подписали, то придется соблюдать. Для пущей убедительности разместила здесь на постоянной основе небольшой гарнизон.

Из-за этого в Клинсвуде, в отличие от большинства городов Антагарича, не было ни замков, ни городских стен, хотя каменных зданий с каждым годом все прибавлялось. Даже деревянный частокол был разобран, чтобы не мешать расширению города. Так со временем Клинсвуд стал неофициальной столицей Эратии и вторым по размеру городом Антагарича после Стального Рога.

Внезапно Лионель заметил мелькнувшую по земле тень. Подняв глаза, он увидел летящую в небе гаргулию с чехлом под свиток в руке.

— Похоже, Ферлан узнает о наших похождениях раньше, чем мы прибудем, — усмехнулся клерик, убедившись, что гаргулия направилась не к городской ратуше, а к башне гильдии, стоявшей на окраине города.

Торговый дом Ферлана Грифонхарта и храм гильдии клериков Клинсвуда стояли вплотную друг к другу, соприкасаясь тыльными сторонами. И, если раньше жители города еще видели между ними какое-то различие, то с годами они срослись в глазах горожан в единую сущность под названием "у Ферлана". Разница была только в заголовках протоколов судебных тяжб — какие-то договора были оформлены на гильдию, а какие-то на торговый дом.

Как раз во двор этого торгового дома и повел свой караван Лионель. И, передав его в распоряжение казначея, направился к центральному входу в гильдию.

— Ты куда? — спросила догнавшая его Инсольда.

— На Совет гильдии. А ты иди домой, отдохни с дороги, — ответил Лионель, не сбавляя шага.

— А можно пойти с тобой на Совет?

— Нет.

— Я уже почти настоящий клерик, ты же сам видел, как я произношу заклинания.

— На Совет приглашаются лишь те, кого твой отец сочтет нужным пригласить.

— Так пойдем, я спрошу разрешения! Я уверена, он позволит мне!

— Любопытство и амбиции — это достоинства магов, а не клериков. Наши же добродетели — скромность и послушание. Поэтому не вздумай просить отца об этом, только хуже сделаешь. Когда настанет время — он сам пригласит тебя. Если, конечно, оно настанет. В чем после нашего разговора у костра я уже сомневаюсь.

Инсольда недовольно надула губки и остановилась, а Лионель пошел дальше.

Зал Совета гильдии находился на втором этаже храма и представлял из себя просторное помещение с большим деревянным столом посередине. Всего постоянных членов Совета было более десятка, но они крайне редко собирались все вместе — потому что проводили в разъездах гораздо больше времени, чем в храме гильдии.

Во главе стола сидел лорд Ферлан Грифонхарт. В свои 35 лет он был одним из самых молодых членов Совета, но при этом весьма авторитетным. Пожалуй, только Лионель мог сравниться с ним по части влияния на Совет. Впрочем, за те 10 лет, что Ферлан состоял в гильдии, конфликтов между ними не было — Лионеля вполне устраивала роль второго плана, а Ферлан в окружении людей, которые в отцы ему годились, также не злоупотреблял доверием.

Ферлан был высок, широкоплеч, по телосложению он вполне сошел бы за рыцаря, если бы не руки — длинные и тонкие пальцы с нежной кожей на подушечках явно свидетельствовали о том, что их обладатель чаще держал в руках перо, чем меч.

Когда-то он еще приходил на заседания Совета в монашеской рясе, как и остальные клерики, но со временем стал одевать ее только при посещении Совета важными гостями. Вот и на этот раз он был в обычном кафтане торговца.

Рядом с ним сидел его ближайший помощник Родрик — чернокожий рыцарь богатырского телосложения в кольчуге и плотных кожаных штанах. «Ну хоть латы не напялил», подумал про себя Лионель.

Далее сидел Мартош — старый клерик, ранее служивший настоятелем того самого монастыря в горах Крюлода, где ночевали члены всех экспедиций к варварам перед заходом в степь и после нее. Ему было 73 года, но, в отличие от Лионеля, возраст тут все же взял свое — взгляд его был как будто потухшим, да и руки уже не так твердо держали посох. Поэтому, хоть он и посещал все заседания Совета, но предоставлял принятие решений молодым, а сам высказывался, только если его прямо спрашивали.

А вот рядом с ним Лионель увидел стройную пожилую женщину с открытым и светлым лицом. Она показалась ему знакомой, но он никак не мог вспомнить, где ее видел.

— С возвращением, Лионель, — растянулся в улыбке Ферлан, — Позволь представить тебе Эстеллу, настоятельницу монастыря в Мадленде. Теперь она будет служить у нас.

— Ох, сколько лет то прошло, — воскликнул Лионель, наконец-то вспомнив молодую монашку, 30 лет назад приютившую в своей деревянной часовне его и спутников, когда они заплутали в похожих на джунгли лесах Мадленда.

— Да, как будто вчера виделись, — улыбнулась Эстелла.

— Ну рассказывайте, что вы там натворили, — продолжил Ферлан, не переставая улыбаться.

— Магистры прислали жалобу? — с усмешкой спросил Лионель, кивнув в сторону лежащего на столе свитка.

— Да. Верховный магистр Зелиандр выразил озабоченность тем, что вы провезли на территорию Крюлода беглого преступника. Это он про твоего проводника?

— Да. Но там все сложнее.

Когда Лионель закончил рассказ, Ферлан недовольно нахмурился.

— Да уж... я, конечно, слышал, что этот Халон не блещет манерами, но думаю, что это перебор даже для него. Не иначе как действовал по прямому приказу верховного.

— Вот и я так же подумал, поэтому решил отступить до прояснения ситуации.

— Какое такое прояснение ситуации?! — гневно воскликнул Родрик, — Он нарушил Великую Хартию! Он угрожал наши людям! Надо выразить протест по этому поводу!

— Не кипятитесь, сэр Родрик, — мягко ответил Ферлан, — закон, конечно, есть закон, но при общении с верховным правителем Антагарича не всегда разумно настаивать на строгом его соблюдении.

— Эльфы почему-то считают иначе, — недовольно пробурчал Родрик, — 5 лет назад они так выразили протест, что вынудили этого Зелиандра отступить.

— Эльфы это отдельный случай. Да и не было там отступления. Была полюбовная договоренность, я же присутствовал на ее заключении. Меньше слушайте сплетников в тавернах, они вам и не такое расскажут.

— Надеюсь, вы не собираетесь извиняться перед ним?

— Не знаю... сколько времени потребуется самому быстрому грифону, чтобы доставить сообщение в Стальной Рог и вернуться с ответом?

— Погода сухая, за двое суток обернется.

Ферлан взял чистый свиток, чернильницу с пером и начал писать.

— Надо узнать, кто из магистров дежурил на проходящих через Крюлод дорогах за последний месяц... сэр Родрик, — произнес он официальным тоном, свернув и запечатав свиток, — Немедленно отправьте это письмо хозяину трактира "Белая пещера", а когда придет ответ — немедленно доложите мне в любое время дня и ночи.

— Будет сделано, — слегка недовольно ответил Родрик, вставая из-за стола.

Когда Родрик вышел из зала, Эстелла помахала перед лицом, развеивая амбре.

— Позвольте спросить, зачем вы приглашаете этого пьяницу на заседание Совета? Не боитесь, что он разболтает все в ближайшем кабаке?

— Не только не боимся, но и очень на это надеемся, — хитро улыбнулся Ферлан, — Эта история должна получить огласку, но не из наших уст.

— Даже так...

— Ладно, вот теперь можно посовещаться нормально, — выражение лица Ферлана стало привычно серьезным, — Что знал этот проводник?

— Ничего, — холодно ответил Лионель, — Если бы он что-то знал, то живым бы им не достался.

Ферлан одобрительно кивнул.

— А зачем ты отправил письмо в Белую пещеру? Что это даст? — продолжил Лионель.

— Ничего. Я просто захотел выставить Родрика за дверь.

— А быстрый грифон зачем? Маги могут заметить, что прилетела не старая кляча, как обычно, а один из дорогих курьеров, которые есть только у нас. И могут заподозрить трактирщика.

— Пусть заметят. Они задали загадку нам, теперь пусть сами помучаются над ответной. Этот трактирщик уже год как работает на магов, хотя все еще делает вид, что работает на нас. Так хоть какая-то польза от него будет.

— Как у вас все сложно... — задумчиво проговорила Эстелла.

— Привыкай. В большом городе не так, как в провинции. Чем выше ставки, тем сложнее игра.

— Надо бы что-то ответить Зелиандру, — напомнил Лионель.

— Подождем 2 дня. Как грифон вернется, так и ответим.

— Так ему же 2 дня только на дорогу. А сколько еще времени трактирщик будет выяснять график дежурств магов?

— Полчаса. К нему в трактир везут деликатесы со всего Антагарича, при въезде на них заполняется таможенная декларация, где ставится печать дежурного. Посмотрит подшивку деклараций за последний месяц и все узнает.

— Полезный человек... даже жаль, что он уже не с нами.

— Человек, работающий за деньги, надежным быть не может. Кстати, как там Инсольда? — внезапно перевел тему Ферлан.

— Лучше, чем я ожидал. Уже самостоятельно лечит болотную лихорадку.

— Рад слышать.

— Она напрашивалась на заседание Совета. Я сказал, что ей пока рано.

— Ну, на Совет, возможно, действительно рано... — задумчиво проговорил Ферлан, — Но в дела дома, думаю, уже можно начать посвящать. Раз уж сама просится.