Звон (джен)

Звон.

Потолок. Тьма.

Запах.

Мой дом. Мой офис. Моё последнее место.

Я не помню, как дошел. Я не помню, как выбрался.

Я ушёл.

В пустоту. От горячей и ужасной тьмы нового Злата.

Звон.

Не включая света, Евгения нависла надо мной. Вот как. Уже.

— Я тебя за смертью посылала, а, Орлов?

— Почти, — остаться с Ренатом, это и есть смерть. Куда более страшная, чем физическая. — А что такое? Она не явилась?

— Явилась! — крик агентов все равно не живой. Они будто режут воздух, а не кричат. — Люди Тэ устроили разборку с людьми из этого бара.

Нольди. Зачем ты продолжаешь любить меня, Нольди?..

Ведь я был в себе, когда согласился пить. Я знал, чем все закончится… Почти.

— Хм…

— А ты выглядишь так, будто тебя там побили.

— Лучше бы так, — лучше бы так. За драки мне никогда не бывало стыдно, особенно, перед самим собой. — Но там нет ничего интересного. Хозяева просто ловят тех, что напились до хорошего, а потом устраивают оргию, — чушь, конечно: слишком хороши, как на подбор, так что, подбор был, неминуемо, и пьянство тут не при чем. — Что до Академии, то тут совсем просто: мой дорогой сообщник, Букашкин, тоже там ошивается. Очевидно, он и растрепал, что и как. Вот и все.

Нужно именно так. Пусть подозревает дальше, что дядя там. Если я скажу, не поверит, что это настоящий Злат ни за что.

Если я скажу, агенты быстро заметят, что у Злата другие глаза, другой нос, другая цель, другая социальная позиция, другое отношение ко мне, другое все. И тогда они его бросят. Ведь в их глазах, ничего особенного он не сделал.

Евгения сдвинула брови. Евгения темно вздохнула.

— Эта информация ничего не стоит. Последи ещё.

— Не могу, слишком дорогое заведение, — может, это и сработало бы у нее раньше, но сейчас лезть в петлю, чтобы достать информацию, которая того стоит, я уже не стану. Пока не заплатят, в любом случае.

— Тогда можешь забыть.

— Прощай.

Ну что ж. Зря потраченное время. Зря полученные следы. Зря.

А в голове до сих пор звенит.

* * *

В дверь звонили, но я не сразу отличил этот звон от того, что оставался в голове. Но реальный оказался, наконец, слишком настойчивым.

Я открыл. Возмущенная девушка на пороге казалась смутно знакомой. Но я не помнил ее.

— Орлов?!

— Ага. Привет, — криво улыбаясь, кивнул я. Лишь кого-то из тех, дядиных, времен и не хватало. Тем более, кроме Семена и его команды, мне теперь трудно понимать, кто это. — Что нужно?

— Я искала детектива! И мой пес потащил меня сюда!

Как мило. Здорово. Пес, видимо, любит запах пиздеца. Или как это ещё объяснить, включая её уверенность, что псы знают адреса детективов?

Я почти смеялся. А пес, внизу, на ступенях, укоризненно смотрел мне в глаза.

Красивый пес. Породистый. Весь чёрный. И глаза умные, блестящие. Усталые… Тяжело с шумной дурой, полагающейся на тебя и лезущей в неприятности, да?

Я почти засмотрелся, но тут его хозяйка решила напомнить о себе.

— Ну?! — гневно, будто потарапливая меня с тем, о чем уже давно трвердила, крикнула она.

— Проходи, если воспоминания обо мне недостаточно ужасны. Пса тоже можешь взять, но если он съест что-то с пола, меня не вини.

— Сначала я жду: «Прости! Я был уродом! Я изменился! Я так больше не буду!»

Странно. Пока она распиналась, пес смотрел на неё так, словно хотел искусать. Он нравился мне все больше с каждой минутой.

— А кто ты такая?

Она вскрикнула от негодования. Подпрыгнула на месте.

— Кто я?!

— Я тебя знаю?

— Ты похищал меня трижды!

Я помолчал. Трижды похищал. Трижды. Трижды.

Со скрипом и звоном прямо о лоб, вспоминалось. Выплывало.

— Ты была блондинкой.

— Была!

Точно так.

Мелания Ситных. Или Милания. В определённый момент многие такие мелочи теряют вес…

Я ещё раз вгляделся в её глаза. Упрямство юного барана и полное отсутствие рационального мышления.

«Похищал». Как же. Мы с дядей отнюдь не мелкие жулики, готовые по дурости похищать «Вождей краснокожих». Впрочем, все было ещё глупее.

Один раз она налетела на нас, крича, что дядя убил её кошку. Помимо того, что это полная чушь — ведь дядя сам кошатник, каких поискать, тосковавший много дней после смерти своей собственной кошки, Чучи, — так ещё и сама, якобы убитая, кошка на деле влюбилась без памяти в одного из Чучиных сыновей, с которым и сбежала от нерадивых хозяев.

Нам, конечно, удалось донести до упрямой Мили, как все было на самом деле, но она ещё долго не могла нас простить. Преследовала изо всех сил.

Она не была агентом сама, но была дочерью одной из неожиданно болтливых агентш. Очевидно, наслушавшись сказок про страшного, ужасного Злата, она и придумала себе… Кого-то уж совсем сказочно плохого. А сказочным уродам логика действий совершенно ни к чему, вот они и детей едят, и кошек убивают просто так. Против таких, конечно, все средства хороши, вот и Милания, как любая лезущая не в свое дело дура, считала своим долгом помочь остановить зло.

Закономерно, ей это не удавалось.

Но, конечно же, Академия засписала все три раза, когда мы от безысходности, связывали эту дуру, обещали все самое худшее, и бросали там, где Академия могла бы найти — потому что самостоятельно уйти она отказывалась — как страшные пытки, издевательства, жестокость и, конечно, похищения.

— Что ж. Сожалею. Не хотел.

— И я должна верить?!

А теперь она ещё будет винить меня и упрямиться. Здорово.

Пес вот, кажется, уже думает, как бы извиниться за то, что у хозяйки проблемы с головой.

— Это как угодно. Я точно не хотел, чтобы ты скакала по нашему с дядей «логову». А с чем ты пришла сегодня, я тоже готов не узнавать. И все же, пожалуйста, входи и говори.

Разумеется, с видом оскорбленного достоинства, она прошла внутрь. И тут же весьма брезгливо осмотрела общий хаос.

Её пес даже издал некий жалобный звук. Я в их комментарии не нуждался. Понимал сам.

Вытащил из кармана к леденец и сунул в рот, вдруг вызвав у пса совершенно человеческий вздох.

— Ну иди, угощу, — тут же позвал я, и сел рядом с ним на корточки. Вообще-то, наверное, нельзя… Но хозяйка молчит.

Я протянул псу карамельку, а он очень осторожно стянул её с моей ладони, которую потом очень по-кошачьи мягко боднул. Я даже погладил его по голове, почти рассеянно и с удовольствием, пока Мелания не решила напомнить о себе:

— Ну хватит! Я к тебе по делу! Я выиграла конкурс красоты!

Видно, на конкурсе ей не пришлось открыть рта ни разу.

Но желание съязвить погибло под мыслью более значимой. Выходит, Академия все же облажалась. Настолько, что это и дурам ясно. Интересно, что за последствия её настигли. Зачем она явилась ко мне? В любом случае, теперь я это узнаю. Я все узнаю.

— Это была ты.

— Я! А ты что, видел? Ну и как я тебе в коро?.. Вот именно! Я ведь этого не хотела!

Именно так. Не хотела. Поэтому записалась, накрасилась, надела лучшее платье, заплатила за причёску, и кто знает, что сделала ещё. Вполне логично. И очень правдоподобно.

— И дальше что?

— Просто… Моя подруга… Вот она, как раз, мечтала о победе днем и ночью. Так старалась… И проиграла! И стала мне завидовать.

— А я кто? Психолог? — я продолжал гладить пса, так что почти не злился.

— Ты не дослушал! Она теперь пропала!

Пропала. Конкурс из-за Академии, куча агентов, но Растяпкин был напуган, потому что что-то пошло не так. И Евгения была зла. На обеих гражданских дурочек. Надо думать, пропала именно блондинка. Отчаянно ей в тот день не везло…

— А какую ты связь видишь между конкурсом и её пропажей? — я старался, чтобы моя серьёзность не была слишком заметна. Ни к чему Милании слишком быстро решать, что я берусь за её дело. Ни к чему совать своей нос слишком глубоко.

— Ну как? Она обиделась и убежала. Ещё так быстро бежала, даже вещей не взяла, только телефон и ключи от машины.

— Ага, значит, у нее машина. И убежала она сама, и уехала сама. Номер машины, номер телефона, и заодно, адрес. А ещё имя, фамилия и фото, — пришлось все же оторваться от пса, встать, и протянуть Мелании свой блокнот и ручку. — В принципе, поиск тех, что пропали добровольно, входит в список моих услуг. Но жертвам похищения скидок я не предоставляю, скажу сразу.

— Кошмар! У тебя нет совести! Ну ладно. Дело не в деньгах.

— Вот и отлично. Конкурс был вчера, — вчера. Но из-за нового Злата, Евгении и ночи… Кажется, что прошла сотня лет. — И последний раз ты видела её там и тогда. На звонки она?..

— Не отвечает. И дома у неё никого.

Проверим.

— Где её родители?

— Она одна.

— А друзья, кроме тебя?

— Их у нас очень много! — гордо заявила Милания, и её выражение лица мне тут же не понравилось. Как будто она вдруг коснулась любимой темы. — Вот недавно Ли…

— Без этого! — резко оборвал я. Только подробностей жизней всех и каждой её подруги не хватало впихнуть в голову. — Кто из них был на конкурсе?

— Никто не был. И в зале тоже никто не сидел.

— Магия дружбы… — мрачно улыбнулся я. — Ладно, пиши тогда и этих, с адресами. И молодого человека, заодно, если был.

— Да как ты смеешь?! — взвилась Милания. — Не был, а есть, и скоро мы!..

— У неё.

Она осеклась. Даже зависла. Лоб наморщила — ну, она уже смелее Тэ, запретившего бровям заявлять о своей подвижности целиком. Хотя её бы смелость да в нужное русло.

— Нет. Хотя странно, вроде, она всегда хотела, и так старалась… Один раз она даже пыталась украсть моего!

Все больше кажется, что кого-то просто игнорируют, без всяких там проблем.

— Отлично. И вообще, это твоё дело, и я от работы не отказываюсь, только скажи мне, зачем же звать подругой и искать столь подлую гадину?

— Ну я ведь чувствую, что она в беде! — как-то слишком поспешно и совсем невпопад выкрикнула Милания.

Если бы не присутствие на конкурсе Академии, я бы скорее почувствовал, что кому-то не хватает чувства собственной победы, пока короне некому завидовать… Но Академия там была. Возможно, какой бы ни была, Мили права.

— Тогда почувствуй заодно, что не дала мне её фотографии, хотя я просил.

Телефон тут же был сунут мне под нос. Все-таки, блондинка.

Надо сказать, без фона из агентш, вблизи, она все ещё казалась красивой, но немного вульгарной во всем, от волос и до густо намазанной улыбки.

— Ее зовут Нелли. Замкина.

Я кратко кивнул.

— Где она учится? Или работает?

— Мы учимся с ней в одном университете, — важно заявила Мелания. — А работала она где-то непойми где, я там не была.

— Названия и адреса, — с нажимом пояснил я. — Где ты бывала, а где не бывала, меня не волнует.

Она резко и возмущённо дёрнулась.

— По-моему, ты неправильно работаешь с клиентами!

— А ты, по-моему, пришла не нового друга искать, а старого. Найдём твою Нелли, ей рассказывай все, что угодно, а меня интересует только точная информация. Если, конечно, ты хочешь, чтобы я нашёл твою подругу, которую, очевидно, ни полиция, ни Академия искать не станут, потому что нет доказательств того, что исчезновение вообще было.

— Ладно! Я пишу, пишу!

Я бессмысленно кивнул. И снова опустился рядом с её псом. Пес очень печально посмотрел мне в глаза. Эх, собака ты собака, ведь, наверное, просто ждёшь нового угощения. Но мне наверняка нечего тебе предложить… Остаётся гладить и чесать за ухом. Надеюсь, ты не так сильно обижаешься.

— Его зовут Апулей.

— Твоего парня?..

— Пса!

Бедное животное. И это имя… Как будто смутно мне знакомо. Но я не могу вспомнить, где его слышал. Наверное, тогда рядом со мной был дядя.

— Что ж… Ты закончила?

— Закончила.

— Тогда не смею больше задерживать, разве что, мне нужен номер твоего телефона, чтобы доложить о результатах.

— Что?! Ты не собираешься взять меня с собой?!

Я помолчал, глядя ей в глаза. Глаза оставались непробиваемо упрямыми. И совершенно чистыми, как у Семена когда-то.

— Если твоя подруга скрывается от тебя, то другие подруги, которые, возможно, об этом знают, вряд ли признаются при тебе.

— Ерунда! Никто от меня не скрывается!

— Но, знаешь, если очень хочешь, я могу взять Пули вместо тебя, в качестве компромисса.

— Пули?! Ты собираешься убить моих подруг?! Подлый!..

— Да в смысле пса, пришибленная! Не буду же я его правда звать Апулеем.

— А… — она тут же сменила гнев на милость. — Ну нет. Наоборот, при мне мои подруги будут говорить больше, чем при тебе, — ну вот и работала бы детективом сама, раз так… — И тем более, я на машине.

Я чуть было не плюнул. Не надо. Хаос в моем доме это не грязь. Это только вещи, которые нужно разложить по местам снова.

И все же обидно, обидно соглашаться из-за такой мелочи. Город невелик. Но все равно, на колёсах удобнее.

Примечания:

Ярослав то и дело путает букву в имени героини, да, именно так.