88-й (джен)

Послание было доставлено адептом Пути. Обычные каналы связи потребовали бы около трех суток для доставки информации. Такая поспешность в действиях храма Рутанариллы не радовала Ноль Седьмого. Ознакомление с зашифрованным посланием заняло лишь мгновение. Информация, подготовленная Семьдесят Четвертым, не предвещало ничего хорошего. Девиант высокой степени опасности, вероятная гибель Семьдесят Девятого и других сородичей. Такое необходимо доставить Ноль Нулевому.

"Первый, от моих подчиненных поступил код красный", — сообщил Ноль Седьмой по общему каналу связи. Канал тут же заполнился сигналами осторожности. Не дожидаясь ответа Ноль Седьмой начал загружать информацию в базу данных.

"Принято Седьмой, я займусь этим", — ответил Ноль Первый. Его тело, увенчанное кубом с соответствующим цифровым обозначением на лицевой стороне, поднялось с рабочего места в командном центре и направилось к ядру Института. Не являющиеся гомунулами сотрудники почтительно уступали ему дорогу.

"Звучит плохо, надо было сразу посылать больше ребят", — поделился своими размышлениями Ноль Девятый — единственный гомункул лишенный тела.

"Ты знаешь, что это было наше с Семидесятым совместное решение, продиктованное инструкциями Ноль Нулевого", — ответил Ноль Седьмой. Канал связи заполнили сигналы согласия.

* * *

Институт Познания — массивный исследовательский комплекс — размещался в лесной прогалине вдали от обжитых территорий. Институт обеспечивал проживание для своих сотрудников, большинство из которых работало вахтовым методом. Регулярные поставки материалов осуществлялись через единственный тракт, который не был напрямую связан ни с одним другим населенным пунктом, он являлся ответвлением более крупного торгового тракта. Согласно указаниям Ноль Нулевого запрещалось строительство стихийных населенных пунктов близ Института. Данное спорное решение не редко выступало темой обсуждения обитателей Института.

Вход в рабочий зал Ноль Нулевого лежал через большую арку в самом сердце первого этажа Института. Вход никогда не закрывался и не имел стражников, но всё же в этой части Института никогда не было много народа. Перечень вопросов по которым разрешалось лично беспокоить Нулевого был строго ограничен, остальные запросы обрабатывались в соответствии с протоколами. Охрану Нулевого обеспечивала личная гвардия состоящая из уникальных гомункулов ручной работы.

Ноль Первый вошел в круглый зал Нулевого, параллельно контролируя процесс передачи данных на рабочую панель своего руководителя. Являясь текущим арарожденным Познания, Нулевой тем не менее не имел того же прямого доступа к базе данных, каким обладали гомункулы, поэтому обходился использованием специальных панелей, способных отображать информацию в удобной для визуального восприятия манере.

Нулевой стоял перед массивным столом, полукругом тянущимся через дальнюю часть комнаты. Сейчас он сосредоточенно тестировал последний прототип новой настольной игры. Одно из увлечений Нулевого — разрабатывать интеллектуальные игры. Полезное занятие с точки зрения развития молодых умов. на основе своих наблюдений Первый установил, что в основу игровых фигур данного прототипа был заложен тот же дизайн, который использовался для гомункулов. Это наталкивало на размышления, какая идея появилась у Ноль Нулевого первой — дизайн гомункулов или настольная игра.

— Какая у нас проблема на этот раз? — спросил Нулевой, отходя от части стола с прототипом игры в сторону интерактивной панели. Устроившись в рабочем кресле, Нулевой начал знакомиться с пересланной информацией.

— Установили местоположение и статус Восемьдесят Восьмого, сэр. Информация не утешительная, — ответил Первый, ожидая пока Нулевой закончит ознакомление.

Привычно сканируя зал Первый обратил внимание на стандартные ограничения своего восприятия — гомункулы были системно ограничены в отношении сканирования Нулевого и его личной гвардии, приходилось полагаться на визуальные сенсоры.

Именно таким образом Первый и решил скоротать время — концентрируя внимание на областях ограниченного восприятия. Облик Нулевого не имел много особенностей, он носил стандартную форму исследователей Института, лицо его было скрыто под маской изображающей лицо непримечательного мужчины, сделанной из того же гибкого материала, который использовался для создания плоти гомункулов — полимерия. Единственным ярким элементом его образа была Корона Познания, квинтэссенция Познания, амальгама всех существующих арасколков, которые не использовались в других проектах. Корона имела неоднородную структуру, состоящую из наслаивающихся друг на друга арасколков, наиболее крупные арасколки составляли центральный гребень к которому с обеих сторон тянулись неоднородные полушария из более мелких арасколков. От короны исходило равномерное бирюзовое свечение, а эманации Познания разливались по залу буйным потоком.

Первый перешел к остальным слепым зонам — шесть неприметных затенённых ниш, расположенных по периметру зала. Освещение предоставляло видимость только двух гвардейцев расположенных за спиной Первого. Так было всегда, но гвардейцы меняли расположение своих постов, что позволило Первому к настоящему моменту быть знакомым с каждым из семи гвардейцев. Заочно знакомым, ведь никому в Институте не доводилось обменятся с ними хоть словом. О них не было известно ничего, кроме внешнего вида. Ноль Первый как и его сородичи имел для гвардейцев свои имена.

Сегодня "входные ниши" были заняты Цепезвоном и Тенью. Цепезвон получил своё имя за счет необычной структуры своего тела — оно представляло из себя композицию из неустановленного количества разнозвеньевых цепей, предполагалось, что только его безликая голова, имеющая форму человеческой, была выполнена с применением полимерия. Тень был интересным гвардейцем, черное покрытие его тела обеспечивало высокий уровень светопоглощения, требовалось применение дополнительных оптических фильтров, чтобы определить детали — на данный момент установлено, что Тень регулярно меняет свою комплекцию и лицо, что свидетельствовало о специализации на трансформации плоти; сегодня он принял форму утонченной человеческой самки, даже волосы сымитировал — тонкая работа. Он помнил и других: Шептун — внешне идеально подражал темнокожему самцу человека, но имел странный дефект, из-за которого постоянно шевелил губами, словно что-то проговаривая, попытки чтения по губам не дали вразумительной информации; Бочка — цилиндр с руками и ногами, абсолютно никакой иной информации о нем получить не удалось, из-за своей формы он выглядит значительно ниже других гвардейцев; Рыцарь — больше всего походит на серийных гомункулов, но с более тяжелым доспехом, выполненным не из полимерия, а из какого-то более твердого экспериментального материала, судя по многочисленным поверхностным повреждениям — материал не поддается восстановлению; Жук — внешний облик подражал членистоногим обитателям Алых Топей, гуманоидный торс с насекомоподобной головой удерживался тремя парами длинных лап, брюшко не имитировалось, предположительно за ненадобностью; Многоликий — сначала считалось, что все его образы это разные гвардейцы, однако вскоре была выявлена закономерность, которая позволила установить, что это один и тот же гомункул, подобно Тени он регулярно менял свой облик, этнический и расовый диапазон его обращений очень широк и правдоподобен, но он всегда придерживается одной и той же комплекции, материал его покрытия установить не удалось — субстанции с такими камуфляжными свойствами Институтом не создавались.

Размышления Первого были прерваны обновлением базы данных — Нулевой начал вносить в систему указания.

— И так, Первый, сколько потребуется времени, чтобы отозвать всех гомункулов в Институт?

Первый переслал запрос сородичам, при этом прослеживая проводимые Нулевым расчеты ресурсов, необходимых для эвакуации других сотрудников института.

— Будем заманивать девианта в ловушку, сэр? Дадим бой в Институте? — уточнил Первый.

— Заманивать его не придется, насколько я могу судить, он направится сюда независимо от наших действий. Сейчас главное обеспечить минимальный ущерб персоналу и инфраструктуре Института в грядущем столкновении. И желательно, чтобы он не был готов к столь теплому приему.

Первому поступали отчеты сородичей о потенциальных сроках консолидации сил, он структурировал информацию и передал её на рабочую панель Нулевого. Также пришло циничное замечание Ноль Девятого, которое Первый решил озвучить сам:

— Наш аналитик считает, что такие меры значительно выше необходимых для ликвидации одного девианта.

— Все верно, я компенсирую допущенную ранее ошибку — стоило привлечь больше агентов.

— Затратный метод, сэр.

— Расходы посчитаны и находятся в приемлемых рамках, — Нулевой ознакомился с новой информацией и продолжил не отрываясь от панели. — Для всех гомункулов, которым потребуется более трех дней для прибытия обеспечьте оплату услуг адептов Пути. Мы ожидаем девианта через четыре дня.

Первый поклонился и покинул зал.