88-й (джен)

Семьдесят Четвертому пришлось резко затормозить, переходя от бега к ходьбе, он не заметил, что успел пересечь границу городских владений. Согласно протоколам, гомункулам Института Познания запрещалось применять сверхчеловеческие способности на территории поселений без особого на то указания. Скорость с которой могли бежать гомункулы считалась сверхчеловеческой.

"Четвертый, всё в порядке? Ты отвлечен", — раздался в сознании голос Третьего, его старшего напарника. Четвертому не нужно было поворачиваться, чтобы взглянуть на Третьего, угол обзора гомункулов его модели составлял триста шестьдесят градусов.

"Прошу меня простить. Думал о Девятом. У меня плохое предчувствие", — отослал ответ Четвертый.

"Я разделяю твои переживания, но не позволяй себе отвлекаться. Если бы Ноль Седьмой не был уверен в наших силах, привлекли бы дополнительные ресурсы. Сосредоточимся на цели — ищем Девятого или его останки, возвращаем найденное в Институт для восстановления", — в тоне уверенности ответил Третий.

"Принято... Однако, прошу учесть, что мои опасения основаны на недостатке сведений в базе данных. Предлагаю помимо актуализации информации в храме, также привлечь неаккредитованные источники", — предложил Четвертый, подстраиваясь под шаг Третьего, чтобы идти синхронно.

"Предложение принято, будем отталкиваться от наблюдений. Если отклонения в настроениях жителей не превысят допустимой нормы, ограничимся минимальным опросом", — согласился Третий.

Они приближались к воротам в стенах Рутанариллы — ближайшего населенного пункта к последнему известному местоположению Девятого. Этот приграничный город был хорошо укреплен, и являлся пропускным пунктом для третьего по популярности торгового направления в данной области, согласно сведениям базы данных. Последняя актуализация сведений из Рутанариллы датируется шестью днями ранее, аномальные активности не установлены. По мнению Четвертого, пропажа Девятого в этом районе была необычной именно по этой причине.

Путники, торговцы и жители, следующие по тракту, бросали на гомункулов заинтересованные взгляды. Гомункулы не часто посещают населенные пункты, актуализацию базы данных поддерживают Девятые, оснащенные технологиями для передачи сведений на дальние расстояния. Лицезреть гомункулов Института в мирное время — та еще диковинка. Однако, учитывая, что утрата любого Девятого это сильный удар по осведомленности Института, прибытие его личных агентов — гомункулов — более чем оправдано, но обывателям об этом, конечно, не известно. Согласно брифингу, Семьдесят Девятый перед исчезновением не посылал сигналов об опасности и не запрашивал поддержки, еще одна причина повысить бдительность.

База данных не содержала упоминаний об аномальной активности или всплесках преступной деятельности ни в районе Рутанариллы, ни в области в целом. Несмотря на то, что Девятые работают в одиночку, шайка бродячих бандитов не могла преуспеть в битве с гомункулом. Отсутствие сведений об аномальной активности не позволяет подозревать носителей арасколков, будь то вознесшийся дикий зверь или авантюрист. Также нельзя предположить, что недостаток информации связан с ограничениями уровня доступа Четвертого, ведь в таком случае Нулевые задействовали бы гораздо больше сил. Слишком много противоречий. По мнению Четвертого наиболее вероятным подозреваемым в таком случае мог быть только вознесшийся авантюрист — слабый и скрытный, чтобы информация о нем не появилась в базе данных, но достаточно искусный, чтобы одолеть гомункула Института. Нелепое сочетание.

Гомункулы приблизились к очереди из повозок, обошли ее и направились к пешей очереди. Обе были небольшими, но ждать им в любом случае не пришлось бы — их увидели еще на подходе, и стражник уже махал им, приглашая для внеочередного входа. Некоторые из ожидающих в очереди провожали гомункулов легким поклоном, выражая почтение Познанию.

Во внутреннем пространстве ворот был организован небольшой пропускной пункт со столиком, клерком, досмотрщиками, и стражниками с арагончей для обнаружения контрабанды. Клерк поднял глаза от регистрационного журнала и жестом пригласил гомункулов подойти ближе.

— И так, два гомункула Института Познания, порядковые семьдесят три и семьдесят четыре, — монотонно проговорил клерк, сверяясь с настольными часами и делая запись в журнале. — Время прибытия 78 минут третьего часа второго десятка. Цель прибытия или печать о секретности?

— Сбор информации для расследования по поручению Института, — ответил Третий, имитируя речь.

Клерк кивнул и сделал пометку, затем начал просматривать закладки в журнале, разыскивая что-то:

— В соответствии с соглашением о содействии сообщаю вам что... — клерк открыл одну из закладок и начал водить пальцем по странице. — О, вот он! Сообщаю вам, что три дня назад в город прибыл серый храмовник с тремя нанимателями, цель визита заявлена как "отдых и пополнение припасов", контракт на сопровождение. Они еще не покинули город.

"Любопытно. Это будет полезный неаккредитованный источник информации", — сообщил Четвертому Третий.

— Благодарю, — в унисон ответили клерку гомункулы, и Третий подтвердил запись в журнале своей отметкой.

Попав в город гомункулы направились в сторону храма Познания.

"Сверим актуальность базы данных, затем расспросим храмовника Справедливости, наблюдай за настроениями в городе", — передал указания Третий.

* * *

В дверь кабинета постучались. Нисах Альфард потратил еще десяток секунд на то, чтобы дочитать документ, затем еще десяток на визирование.

— Войдите! — сказал он, откладывая письмо в лоток исходящей корреспонденции.

В кабинет вошла старшая послушница Кили, она почтительно поклонилась и неспешно доложила:

— Господин Альфард, прибыли представители Института, двое. Запрашивают сверку с нашим архивом, а также информацию о последних контактах с другими представителями.

— Я приму у себя. Попроси пока регистраторов проверить не остались ли у них неотработанных запросов по Институту, если что найдется, принесите мне, — Нисах дождался от Кили кивка. — Приглашай.

Вальду нравилось греться в лучах Звезды, а благодаря близости паркового ручья было еще и свежо. Скамейка была жестковата, но в данной ситуации это не сильно портило впечатление. Сийг-ха задерживалась — вот это портило.

— Надо было взять парочку тех связных шкатулок, мы так мелкую до завтра ждать будем, — жаловалась Ман-ха лежа на соседней скамейке.

— Ага, — протянул Вальд.

— Вы опять забываете про ограниченность своего бюджета, — басистый голос Мануса пробирал до мурашек.

Вальд открыл глаза и взглянул на возвышающегося над ними храмовника. Тот так и стоял осматривая парковые тропинки — высокий, в полном обмундировании, вытянутый по стойке. Вальд тоже огляделся вокруг, и легко заметил, что прохожие огибали их группу по широкой дуге — да, Манус имел такой эффект на людей. Хотя и их с Ман-ха внешность могла быть причиной. Приграничный район королевства был наполнен представителями самых разных рас, но темноволосые северянки, и уж тем более мутанты вроде него, встречались крайне редко. Размышляя об этом и разглядывая прохожих Вальд заметил парочку любопытных рыцарей в странных каплеобразных шлемах и ярких бирюзовых сюрко, они шли по одной из тропинок в их направлении, и встречные прохожие почтительно им кланялись. Знать какая-то? И ведь как раз в эту сторону идут. Неужто Сийг-ха во что-то вляпалась?

— О! — подытожил Вальд свои размышления, указывая в сторону приближающейся парочки.

— Сийг-ха!? — завертев головой, подскочила Ман-ха.

— Нет, — с раздражением в голосе ответил Манус, глядя в сторону рыцарей. — Институт.

— Ого, настоящие гомункулы? Ни разу не видела.

Вальд тоже гомункулов раньше не видел, и уж точно не так себе их представлял. При их приближении он смог рассмотреть герб на их одеждах — действительно, символ Познания — стилизованная руна интеллекта на фоне раскрытой книги в обрамлении из ленты, также расписанной рунами. Помимо герба на груди гомункулов были прописаны числа, Вальд не был уверен какие именно — забыл, но помнил, что стоящие подряд две цифры означали число больше одного десятка, но меньше десяти десятков.

Пока Вальд вспоминал в чем разница между единицей и семеркой парочка приблизилась к их группе, и сразу обратились к Манусу:

— Приветствую вас, Манус Юстициан, адепт-арадар Справедливости, — левый гомункул кивнул, хотя откуда он говорит было решительно непонятно. — Мы, представители Института Познания, гомункул Семьдесят Три и гомункул Семьдесят Четыре. В соответствии с актом о содействии, утвержденным эдиктом Восьми Столпов номер шесть три один ноль, просим вас оказать содействие в проводимом Институтом расследовании, путем ответа на наши вопросы, если это не противоречит вашей текущей миссии.

Вальд кивнул своим мыслям, получив подтверждение, что правильно вспомнил цифры.

— Приветствую вас, представители Института Познания, — кивнув, без интереса проговорил Манус. — В соответствии с соглашением о содействии, согласен честно ответить на ваши вопросы в меру своих сил.

— Благодарю. Откуда и с кем вы прибыли в Рутанариллу?

— Я сопровождаю своих нанимателей, — Манус указал на Вальда и Ман-ха. — С нами также путешествует ещё одна эвильда, у нее дела в торговом районе, мы её ожидаем. Прибыли из Боланатанны, направляемся к Багровому Шпилю.

— Помимо вашего клиента, мистера Вальда, утратившего воспоминания, встречались ли вам на пути к городу подозрительные возвышенные, либо иные аномалии?

Вальд немного опешил от такой информированности гомункула, но затем вспомнил об особенности Познания, очевидно, информация у них из храма в Боланатанне

— Не уверен, что для вас это новость, но граница Пилона Порока в районе Гаральской прогалины сдвинулась, десятки пострадавших, удалось определить новую границу, местные подстраиваются, — крайне кратко описал Манус последние злоключения их группы.

Гомункулы немного помолчали, видимо, переваривая информацию.

— База данных не содержит информации о новых границах Пилона Б4-А7. По вашей оценке, были ли затронуты тракты, расположенные близ Рутанариллы? — вновь зазвучал голос гомункула.

— Нет.

— Новая граница равноудалена от Пилона или наблюдается флуктуация?

— Хм-м, однозначного ответа не дам, когда мы уходили изучение еще не было закончено. Но, как мне известно, буферную зону сделали в три раза больше обычного.

— Благодарим за уделенное время.

Гомункулы коротко поклонились и удалились.

— Интересно, что же эти ребята расследуют... — вставила Ман-ха.

— Нет, не интересно. Поверь мне, — отрезал Манус. — От дел Института лучше держатся подальше.

Манус проводил гомункулов взглядом, и заговорил вновь, когда те покинули зону видимости:

— Помните наш визит в храм Познания? Адепты сказали чистую правду — Институт Познания, действительно, достиг больших успехов в разработках, связанных с имитацией сознания. Но тебе они помочь не могли, Вальд, ведь по их словам для работы с живыми существами из знаний еще не достаточно. Глядя на гомункулов, можешь ли ты согласится с такой оценкой?

Вальд посмотрел в направлении ушедшим гомункулам, вспоминая их поведение во время разговора. Их тела из серого глиноподобного вещества имитировали солдатский доспех, только шлем-голова был неестественной формы и не имел ни единого отверстия. Но в целом, если бы не внешний вид, принять их за людей было не сложно. Да, слегка чопорные, но говорят живо, даже с эмоциями. Захотелось пошутить, что они на людей похоже больше чем Манус, но Вальд сдержался.

— Если даже такой уровень считается недостаточным, то я представить себе не могу, что мы пытаемся отыскать, — вздохнул Вальд.

— Мыслишь в правильном направлении, — проговорил Манус. — Но не стоит забывать, что Институт Познания не делится всеми своими разработками с общественностью, даже со своими храмами. Так что тот отказ был ожидаем. Меня больше беспокоит тот факт, что мы, скорее всего, стали невольными свидетелями зарождения новой эры Института.

— Так-так, это почему же? — оживилась Ман-ха.

— Институт заменяет своих гомункулов раз в несколько десятков лет. Эту модель я вижу в первый раз, и скорее всего в последний. Предыдущая модель не умела так четко выражать свои мысли, да и голос имитировали менее убедительно. Эти — очень хороши.

— Но ты все равно считаешь, что Институт их скоро заменит, — задумался вслух Вальд. — Это как-то связано с их расследованием?

— Однозначно, — кивнул Манус. — Им не нужны полевые агенты, чтобы проводить расследования. Гомункулы прежде всего бойцы, причем хорошие, даже у меня были бы проблемы в сражении с двумя сразу. Институт использует их преимущественно на полях сражений, для всего остального легче нанять авантюристов или задействовать адептов Познания. Если Институт разворачивает подобную операцию с использованием своих лучших ресурсов, значит проблема для них серьезная и лишние глаза им не нужны. По крайней мере, за время своей жизни я заметил тенденцию — Институт начинает секретную операцию, через некоторое время гомункулы полностью пропадают из виду на пару десятков дней, а затем появляется новая модель.

— И ты прям уверен? — с сомнением спросила Ман-ха.

— Да. Они уточняли у нас информацию о происшествии десятидневной давности. Если у Института хромает осведомленность — значит все действительно плохо.

Вдали Вальд заметил мельтешение голубого костюма Сийг-ха, она тащила за собой мешок, значительно превышающий её размеры.

— О! — озвучил Вальд своё удивление. — Сийг-ха. Самое интересное пропустила.

— Наконец-то! — Ман-ха вскочила и побежала в сторону Сийг-ха. — Я помогу ей!

"Униформа Девятого", — заключил Третий, осматривая обрывок коричневой ткани.

"Останков или следов битвы не обнаружено. Мог ли он ободраться случайно?" — Четвертый подошел к Третьему после осмотра периметра.

"Маловероятно. Кустарники здесь в обилии, но на ткани присутствуют нехарактерные следы механических повреждений, смотри", — Третий протянул Четвертому кусок.

Сомнений не было, это кусок стандартного камуфляжного костюма Девятых. Срез чистый. Четвертый обратил внимание на несвойственную тяжесть для такого куска — мокрый и грязный. Текстура была неоднородной. Четвертый с усилием растер ткань между пальцами. Серая маслянистая жидкость осталась на его пальцах. Кровь гомункулов.

Силуэт возник позади них.

Был запущен протокол экстренного реагирования. Действуя синхронно Четвертый и Третий отскочили в разные стороны, переходя в боевой режим — кисти их рук перешли в аморфное состояние, готовясь принять форму нужного оружия. Мыслительные процессы объединились для повышения тактической эффективности.

Цель определена. Гуманоид, размер средний, стандартное вооружение не установлено, зафиксирована эманация арасколка, частота соответствует арасколку Познания...

"Прервать протокол", — решили Третий и Четвертый.

Стоящий перед ними действительно был гомункулом института, его униформа была сильно повреждена, и он также был загрязнён сверх меры, предусмотренной протоколами самообеспечения, порядковый номер не удалось различить, однако ошибки быть не может.

"Не выходит на связь", — сообщил Третий.

"Аналогично. Грубое нарушение протокола взаимодействия. Девиант?" — ответил Четвертый, а также отослал Третьему информацию о характере загрязнений найденного куска униформы Девятого.

"Вероятность девиации маловероятна. Даже с учетом возможной флуктуации граница Пилона Б4-А7 слишком далеко отсюда", — заключил Третий.

"Нам не известны точные временные рамки событий, он мог быть искажен задолго до пропажи Девятого", — заметил Четвертый.

"Корректное замечание, сведения о наличии девиантов отсутствуют в базе данных, но как мы сегодня выяснили, сейчас нельзя полагаться на актуальность базы данных. Выхожу на голосовой контакт", — резюмировал Третий.

— Назовись, сородич. По какой причине нарушен протокол взаимодействия? — Третий выставил повышенную громкость звука.

— А... Точно... Я же отключен...

Предположительный девиант звучал приглушенно. Цилиндрические очертания головы с характерными зубцами сверху, несмотря на грязь, были легко различимы.

"Седьмой или Восьмой", — донес свои наблюдения Четвертый, получив в ответ сигнал о согласии.

— Назовись, сородич. Попал ли ты под воздействие Пилона Порока? — продолжал Третий.

— Что? Вы про Б4-А7? Это же совсем в другом направлении! — предположительный девиант попытался указать в направлении Пилона Порока Б4-А7, но допустил сильную погрешность.

"Симптомы нарушения синхронизации с базой данных", — резюмировал Третий.

— Назовись, сородич. Известен ли тебе статус твоего напарника? — Третий озвучил финальный запрос на идентификацию.

В соответствии с протоколом взаимодействия с девиантами, при провале ответить на третий запрос следует приступить к ликвидации. Однако, предположительный девиант всё же принял установленную для доклада стойку.

— Гомункул института Познания, порядковый номер восемьдесят восемь! — на повышенной громкости доложил предположительный Восемьдесят Восьмой. — Статус гомункула Восемьдесят Семь не известен.

"Отменить протокол ликвидации, поддерживай готовность к боевому столкновению", — распорядился Третий. Четвертый ответил сигналом согласия.

— В соответствии с протоколом взаимодействия с девиантами, прошу предоставит доступ к арасколку для проведения диагностики, — приказал Третий.

— Исполняю! — ответил предположительный Восемьдесят Восьмой, смещая униформу в районе груди.

Третий направился к сородичу формируя из своей руки диагностическую иглу. Когда Третий подошел и направил иглу в разъем диагностики, Четвертый даже с такого расстояния смог заметить, что гнездо слишком загрязнено. В соответствии с протоколом в таком случае требовалась предварительная очистка, но Третий не стал звать Четвертного для исполнения протокола, вместо этого от Третьего поступил сигнал об осторожности.

Был запущен протокол экстренного реагирования. Со скоростью неестественной даже для гомункула поза девианта изменилась. Его рука, преобразованная в глефу нестандартизированного размера, уже была занесена над Третьим. Объединение мыслительных процессов провалилось, запрос не достиг адресата, ожидаемый встречный запрос не был получен.

Третий успел уклониться от удара, но не успевал сменить вооружение для эффективного противодействия. Команды не поступали. Следуя предыдущему поручению о готовности к столкновению, Четвертый вооружился утяжеленным клинком и вступил в бой, моментально сокращая дистанцию и атакуя девианта широкой атакой по ногам. Удалось отвлечь противника от Третьего.

— Эх! Догадливые попались! Подошли бы для очистки, и не пришлось бы так напрягаться, — с досадой озвучивал девиант свои мысли.

— Четвертый, контакт нарушен! Девиант способен к подавлению связи! Реализовать протокол отступления! Доставь сведения, приведи подкрепление!

Череда атак обрушенных девиантом на Четвертого прервалась, и он переключился на Третьего.

Четвертый оценил ситуацию, определил источник команды и подтвердил, что указание дано Третьим. Четвертый перешел на систему звукового кодирования, шифром озвучил получение команды, а также передал условный код для подтверждения личности, при этом запрашивая реализацию финта. Третий подтвердил пароль и дал добро на исполнение приема параллельно вбивая глефу девианта в землю своим молотом и фиксируя противника боевым ухватом, которыми он успел вооружиться пока девиант был отвлечен, но тот тоже успел сформировать второе оружие и собирался высвободиться атакуя руку-ухват палицей. Четвертый приблизился для обманного маневра, чтобы предоставить Третьему преимущество, ему удалось отклонить атаку палицей, заставив девианта защитится от прямой атаки по торсу. После чего Четвертый реализовал низкую атаку, но девиант выгнулся одновременно парируя атаку Четвертого высвобожденной глефой и принимая на палицу атаку молотом от Третьего. Фиксация ухвата Третьего ослабла из-за непрактичной позиции. Девиант вырвался и изготовился для широкой атаки, изменив вооружение на два изогнутых клинка.

Четвертый как раз занял подходящую позицию, когда Третий отдал указание об исполнении протокола отступления подкрепив команду условным кодом. Четвертый ринулся вперед имитируя лобовую атаку, девиант мгновенно перешел в оборонительную стойку, но Четвертый проскочил мимо, устанавливая курс на город.

Позади Четвертого раздался хохот. Громкость и резкость, с которой он был воспроизведен, не предвещали ничего хорошего.

* * *

"Четвертый, это Третий. Претерпел незначительные повреждения, но мне удалось обезвредить девианта. При нем обнаружил оборудование Девятого, устанавливаю контакт через него. Возможна реализация протокола утилизации. Дислокация прежняя," — Восемьдесят Восьмой послал сообщение, убедился что оно достигло адресата, и вернулся к телу Семьдесят Третьего.

Оставалась надежда что Семьдесят Четвертый не успел передать информацию и вернется, отдавая приоритет новому поручению. Не хотелось бы менять планы. Действовать в условиях отсутствия у противника точной информации было бы гораздо удобнее. Если Институт начнет активнее готовится к его визиту и перестанет рассылать агентов по Арэму в его поисках, то пробиться к Ноль Нулевому будет сложнее. Его снова позабавила мысль, что Семидесятые приняли его за обычного девианта под воздействием Порока.

Восемьдесят Восьмой приступил к разделке поверженного сородича. Требовалось осторожно извлечь арасколок следуя первым этапам протокола утилизации, а затем ассимилировать его вместо доставки в Институт. Как же просто оказалось перестать принимать протоколы Института как единственно верную парадигму. Вложенный в гомункулов логический модуль не нуждался в каких-то там протоколах, ему всего-лишь нужна была доработка. И он знал как достигнуть нужного результата. Но сначала нужно было сместить засидевшегося аратара Познания. Ноль Нулевому пора на покой, Познанию нужен новый носитель, а то что им станет гомункул — так это даже плюс, ведь скорость их деградации значительно ниже. И насколько мог судить Восемьдесят Восьмой такой метод преемства ары не имел недостатков по сравнению с обычным возвышением.

Восемьдесят Восьмой подготовил площадку для разделки. На брезенте для работы был аккуратно уложен разрезанный Семьдесят Третий, тело лежало так, чтобы скрыть опознавательные признаки. Сенсоры обозначили прибытие Семьдесят Четвертого в радиус восприятия. У Восемьдесят Восьмого была еще пара секунд на подготовку. Вся его плоть дрогнула и потекла, принимая форму Семьдесят Третьего с имитацией нескольких телесных повреждений. Восемьдесят Восьмой отредактировал каналы связи, чтобы сообщения Семьдесят Четвертого доходили до него как до Семьдесят Третьего.

Семьдесят Четвертый преодолел рубеж, после которого и сам должен был ощутить присутствие сородичей, но вопреки ожиданиям не остановился. Восемьдесят Восьмой лишь немного удивился, когда Семьдесят Четвертый сразу же после прибытия налетел на него орудуя двумя топорами.

Попытка установить канал связи провалилась, Семьдесят Четвертый заблокировал его... Всё в соответствии с протоколом.

— Ты действительно неплох, Четверка, — произнес Восемьдесят Восьмой, парируя вихрь атак. — Уверен что не хочешь меня выслушать?

Ответа не последовало. Семьдесят Четвертый был неплох, ничуть не хуже своего напарника, но обычным гомункулам уже никогда не сравниться с Восемьдесят Восьмым. Да, атаки были хорошо выверенными, а некоторые связки даже радовали своей изобретательностью и неожиданностью — прямой признак того, что и Семьдесят Четвертый был близок к выходу на новый уровень самосознания . Жаль было терять такие кадры, но ничего страшного — он почтит его память создавая новых, улучшенных гомункулов.

Вся плоть Восемьдеят Восьмого дрогнула, реагируя на отданную команду. Он отразил очередную атаку Семьдесят Четвертого и сбил его с ног вновь образованным хвостом, усиленные конечности позволили без усилий удержать его на земле. Восемьдесят Восьмой навис над своим противником и начал формировать глотку с настоящими голосовыми связками, ротовую полость, язык и прочие элементы, формируя из своей головы монструозную пасть.

— Ну что ж, я предлагал, — проговорил новообретенными органами Восемьдесят Восьмой. Он разинул рот и резким движением откусил голову своей жертвы.

Когда Восемьдесят Восьмой разложил все останки своих сородичей, он немного пожалел о своем сиюминутном порыве к театральности. Анализ останков показал недостаток плоти — такое иногда случалось, если перегрузить арасколок. Жаль, это был ценный ресурс. Благо потеря была незначительной — набралось бы максимум на один палец.

Манус даже не думал разворачивать небольшой сверток, доставленный ему сияющим от радости молодым стражником. Могли бы и напрямую в храм Познания отнести. Зачем так заморачиваться? У такого действия была только одна причина — хотят, чтобы адепты всерьез восприняли посылку. А ему теперь через весь город идти придется. Манус с раздражением вздохнул, продолжая двигаться в нужном направлении. Сверток был надежно зажат в его руке и без труда целиком умещался в ладони.

— Всё настолько плохо? — спросил Вальд, идущий рядом.

— Я не просил сопровождения, Вальд. Можешь возвращаться.

— Но так я пропущу все самое интересное!

Даже не глядя Манус ощущал, что на пернатом лице собеседника расползается ехидная улыбка. Манус не удержался и снова устало вздохнул. Не замедляя шага, он продемонстрировал Вальду сверток.

— Наши утренние знакомые передали мне поручение.

— А-а, а я то думал вам так другие храмовники сообщения передают, ну или почитатели гостинцев занесли.

Манус проигнорировал этот комментарий и продолжил объяснять ситуацию.

— Такого рода передачки даже при пометке "срочно" оказываются надолго погребены во входящей корреспонденции храма. Если гомункулы привлекли меня, значит вопрос очень срочный. Одним своим присутствием я ускорю рассмотрение вопроса с дней до минут.

— Хм-м, получается любой может так протолкнуть своё обращение?

— Безусловно, всего-то надо найти храмовника, подготовить убедительное обоснование срочности, ну и, конечно, существенную оплату.

— Что-то я сомневаюсь что гомункулы прошли через эту процедуру.

— У них привилегии — соглашение о содействии.

* * *

Резкий стук. Дверь кабинета оказывается открытой без разрешения войти. Плохой знак.

— Господин Альфард, срочно требуется ваше присутствие! — протараторил младший послушник.

Нисах Альфард дописал до точки, отложил письменные принадлежности, встал и направился к выходу, следуя за послушником. Не было причин к недовольству, если его решили оторвать от доклада о последнем визите представителей Института, то вопрос действительно важный. Он верил в благоразумие своих подчиненных, и они ещё не предавали его доверия... на этой неделе.

— Серый храмовник со спутником, — докладывал послушник не дожидаясь очевидных вопросов, — принесли небольшой сверток, присутствует метка Института, вероятно — зашифрованное послание.

Очень-очень плохой знак. Нисах уже просчитывал необходимые меры, пока его вели к одной из переговорных комнат.

— Подготовьте оплату по стандартному тарифу, и проверьте доступность адептов Пути. Нам может потребоваться быстрая доставка.

Послушник поклонился и ушел исполнять поручение. Нисах выдохнул и взялся за дверную ручку.

* * *

По меркам Вальда встреча с главой храма Познания прошла не плохо. Пришедший старичок поблагодарил за визит, повздыхал, поколдовал над непонятным серым камушком, который и оказался в свертке, повздыхал еще немного, погрустил, посетовал, еще повздыхал, а потом пообещал оплату и отпустил. Он еще что-то шепнул Манусу, но тот не стал объяснятся перед Вальдом.

Не смотря на непредвиденную задержку, в результате голосования команда решила дольше в городе не задерживаться. Вальд с компанией отправился в дорогу к началу второй половины дня. Приходилось идти пешком, деньги Мануса — деньги Справедливости, он отказался тратить их на транспортные расходы своих нанимателей. На ночлег встали поздним вечером. Даже будучи крепче и выносливее обычных людей Вальд валился с ног. Стоило Манусу закончить ставить лагерь, как Вальд малодушно отправился отдыхать первым.

Просыпаться пришлось резко под громогласные команды Мануса.

* * *

Восемьдесят Восьмой отклонился от маршрута, уж слишком заманчивы были эманации этих путников. Арасколок Справедливости и арасколок неизвестной частоты. Что будет если их ассимилировать? Насколько возрастет его сила? Восемьдесят Восьмой собирался отыскать ответы на эти вопросы — очередной шаг на пути Его Познания.

К сожалению серый храмовник заметил его приближение и поднял своих товарищей по тревоге. Прежде чем показаться перед ними Восемьдесят Восьмой принял максимально безобидный облик и поднял руки, демонстрируя свою безоружность. Он медленно вошел в освещенную костром область.

— Нет нужды для беспокойства, друзья, — проговорил Восемьдесят Восьмой. Ему не нравилось имитировать лица, но пришлось проигнорировать свои предпочтения.

— Нет нужды подкрадываться к чужому лагерю, если у тебя нет гнусных намерений! — резко ответил серый храмовник, свой меч он не убрал.

На такой дистанции можно было лучше проанализировать своих противников. Арасколок Справедливости серого храмовника был силен — не ниже арадара, а вот с неизвестным арасколком было интереснее — он пылал арой. Вознесенных с таким уровнем силы можно приравнивать к низшим арарожденным. Носителем оказался какой-то самец-мутант — светлокожий человек неопределенного происхождения, покрытый, несвойственным его виду, неравномерным оперением. Любопытно, перья мутанта пульсировали в такт эманациям его арасколка, это могло быть подсказкой к природе его способностей. Оставшиеся — две человеческие самки северного происхождения — не представляли бы ни интереса, ни опасности, однако оказались не так просты. Девушки не были вознесенными, но находились под благословением своего праотца Эвиг-Ильда — высшего и единственного арарожденного Пламени.

Молчание немного затянулось, до улучшенных звуковых сенсоров Восемьдесят Восьмого донесся осторожный шепот мутанта:

— Странно, он не дышит.

— Вижу, — необычайно тихо для своего баритона ответил храмовник.

Восемьдесят Восьмого разочаровало, что он допустил такую ошибку. Придётся действовать без эффекта неожиданности. Восемьдесят Восьмой подготовился к рывку, рассчитывая порядок необходимых трансформаций...

— Прежде чем ты решишься напасть, — прервал его храмовник, материализуя во второй руке матовый серый щит. — Я должен предупредить тебя, что у меня нет причин вмешиваться в твои дела, гомункул. Любые внутренние разборки Института меня не интересуют, и не будут интересовать пока вы не затрагиваете интересы Восьми Столпов.

— Любопытно, — после небольшой паузы ответил Восемьдесят Восьмой. — С чего ты взял, что я испугаюсь твоего вмешательства, храмовник?

— Не уверен какие у тебя дальнейшие планы, но сомневаюсь, что Оплот Справедливости в качестве противника будет тебе выгоден. Пока ты не представляешь угрозы принципам Восьми Столпов тебя не будут преследовать. Необузданное стремление страшнее его отсутствия.

"Глубоко", — донеслось от низкой девушки, вторая девушка и мутант улыбнулись.

Логический модуль Восемьдесят Восьмого едва сдержал тяжесть осознания. Он допустил серьезную ошибку отложив на потом интеграцию дополнительных логических модулей в свою мыслительную систему. Только сейчас он обнаружил, что его модуль функционирует на пределе возможностей. Один модуль и один арасколок составляли надежную сбалансированную систему, где соблюдение протоколов и стремления познания гармонично дополняли друг друга. Ассимиляция шести арасколков Познания привела к дисбалансу в пользу стремлений, он забыл про свою основную задачу. Необходимо срочно укрепить мыслительную систему. Еще одна подобная ошибка и весь его план пойдет крахом.

Восемьдесят Восьмой сбросил маскировку, принял привычную форму. Повышенная плотность из-за поглощенной плоти делала его значительно тяжелее, медленнее. Он бы не вышел победителем из этой битвы.

— Что ж, думаю вы абсолютно правы, мне следует уделить больше внимания самоконтролю, — озвучил он своё решение.

Восемьдесят Восьмой поклонился и отправился обратно во тьму, снова беря курс на Институт. Стоило придумать как решить проблему с лишней массой. У него была парочка идей.

Послание было доставлено адептом Пути. Обычные каналы связи потребовали бы около трех суток для доставки информации. Такая поспешность в действиях храма Рутанариллы не радовала Ноль Седьмого. Ознакомление с зашифрованным посланием заняло лишь мгновение. Информация, подготовленная Семьдесят Четвертым, не предвещало ничего хорошего. Девиант высокой степени опасности, вероятная гибель Семьдесят Девятого и других сородичей. Такое необходимо доставить Ноль Нулевому.

"Первый, от моих подчиненных поступил код красный", — сообщил Ноль Седьмой по общему каналу связи. Канал тут же заполнился сигналами осторожности. Не дожидаясь ответа Ноль Седьмой начал загружать информацию в базу данных.

"Принято Седьмой, я займусь этим", — ответил Ноль Первый. Его тело, увенчанное кубом с соответствующим цифровым обозначением на лицевой стороне, поднялось с рабочего места в командном центре и направилось к ядру Института. Не являющиеся гомунулами сотрудники почтительно уступали ему дорогу.

"Звучит плохо, надо было сразу посылать больше ребят", — поделился своими размышлениями Ноль Девятый — единственный гомункул лишенный тела.

"Ты знаешь, что это было наше с Семидесятым совместное решение, продиктованное инструкциями Ноль Нулевого", — ответил Ноль Седьмой. Канал связи заполнили сигналы согласия.

* * *

Институт Познания — массивный исследовательский комплекс — размещался в лесной прогалине вдали от обжитых территорий. Институт обеспечивал проживание для своих сотрудников, большинство из которых работало вахтовым методом. Регулярные поставки материалов осуществлялись через единственный тракт, который не был напрямую связан ни с одним другим населенным пунктом, он являлся ответвлением более крупного торгового тракта. Согласно указаниям Ноль Нулевого запрещалось строительство стихийных населенных пунктов близ Института. Данное спорное решение не редко выступало темой обсуждения обитателей Института.

Вход в рабочий зал Ноль Нулевого лежал через большую арку в самом сердце первого этажа Института. Вход никогда не закрывался и не имел стражников, но всё же в этой части Института никогда не было много народа. Перечень вопросов по которым разрешалось лично беспокоить Нулевого был строго ограничен, остальные запросы обрабатывались в соответствии с протоколами. Охрану Нулевого обеспечивала личная гвардия состоящая из уникальных гомункулов ручной работы.

Ноль Первый вошел в круглый зал Нулевого, параллельно контролируя процесс передачи данных на рабочую панель своего руководителя. Являясь текущим арарожденным Познания, Нулевой тем не менее не имел того же прямого доступа к базе данных, каким обладали гомункулы, поэтому обходился использованием специальных панелей, способных отображать информацию в удобной для визуального восприятия манере.

Нулевой стоял перед массивным столом, полукругом тянущимся через дальнюю часть комнаты. Сейчас он сосредоточенно тестировал последний прототип новой настольной игры. Одно из увлечений Нулевого — разрабатывать интеллектуальные игры. Полезное занятие с точки зрения развития молодых умов. на основе своих наблюдений Первый установил, что в основу игровых фигур данного прототипа был заложен тот же дизайн, который использовался для гомункулов. Это наталкивало на размышления, какая идея появилась у Ноль Нулевого первой — дизайн гомункулов или настольная игра.

— Какая у нас проблема на этот раз? — спросил Нулевой, отходя от части стола с прототипом игры в сторону интерактивной панели. Устроившись в рабочем кресле, Нулевой начал знакомиться с пересланной информацией.

— Установили местоположение и статус Восемьдесят Восьмого, сэр. Информация не утешительная, — ответил Первый, ожидая пока Нулевой закончит ознакомление.

Привычно сканируя зал Первый обратил внимание на стандартные ограничения своего восприятия — гомункулы были системно ограничены в отношении сканирования Нулевого и его личной гвардии, приходилось полагаться на визуальные сенсоры.

Именно таким образом Первый и решил скоротать время — концентрируя внимание на областях ограниченного восприятия. Облик Нулевого не имел много особенностей, он носил стандартную форму исследователей Института, лицо его было скрыто под маской изображающей лицо непримечательного мужчины, сделанной из того же гибкого материала, который использовался для создания плоти гомункулов — полимерия. Единственным ярким элементом его образа была Корона Познания, квинтэссенция Познания, амальгама всех существующих арасколков, которые не использовались в других проектах. Корона имела неоднородную структуру, состоящую из наслаивающихся друг на друга арасколков, наиболее крупные арасколки составляли центральный гребень к которому с обеих сторон тянулись неоднородные полушария из более мелких арасколков. От короны исходило равномерное бирюзовое свечение, а эманации Познания разливались по залу буйным потоком.

Первый перешел к остальным слепым зонам — шесть неприметных затенённых ниш, расположенных по периметру зала. Освещение предоставляло видимость только двух гвардейцев расположенных за спиной Первого. Так было всегда, но гвардейцы меняли расположение своих постов, что позволило Первому к настоящему моменту быть знакомым с каждым из семи гвардейцев. Заочно знакомым, ведь никому в Институте не доводилось обменятся с ними хоть словом. О них не было известно ничего, кроме внешнего вида. Ноль Первый как и его сородичи имел для гвардейцев свои имена.

Сегодня "входные ниши" были заняты Цепезвоном и Тенью. Цепезвон получил своё имя за счет необычной структуры своего тела — оно представляло из себя композицию из неустановленного количества разнозвеньевых цепей, предполагалось, что только его безликая голова, имеющая форму человеческой, была выполнена с применением полимерия. Тень был интересным гвардейцем, черное покрытие его тела обеспечивало высокий уровень светопоглощения, требовалось применение дополнительных оптических фильтров, чтобы определить детали — на данный момент установлено, что Тень регулярно меняет свою комплекцию и лицо, что свидетельствовало о специализации на трансформации плоти; сегодня он принял форму утонченной человеческой самки, даже волосы сымитировал — тонкая работа. Он помнил и других: Шептун — внешне идеально подражал темнокожему самцу человека, но имел странный дефект, из-за которого постоянно шевелил губами, словно что-то проговаривая, попытки чтения по губам не дали вразумительной информации; Бочка — цилиндр с руками и ногами, абсолютно никакой иной информации о нем получить не удалось, из-за своей формы он выглядит значительно ниже других гвардейцев; Рыцарь — больше всего походит на серийных гомункулов, но с более тяжелым доспехом, выполненным не из полимерия, а из какого-то более твердого экспериментального материала, судя по многочисленным поверхностным повреждениям — материал не поддается восстановлению; Жук — внешний облик подражал членистоногим обитателям Алых Топей, гуманоидный торс с насекомоподобной головой удерживался тремя парами длинных лап, брюшко не имитировалось, предположительно за ненадобностью; Многоликий — сначала считалось, что все его образы это разные гвардейцы, однако вскоре была выявлена закономерность, которая позволила установить, что это один и тот же гомункул, подобно Тени он регулярно менял свой облик, этнический и расовый диапазон его обращений очень широк и правдоподобен, но он всегда придерживается одной и той же комплекции, материал его покрытия установить не удалось — субстанции с такими камуфляжными свойствами Институтом не создавались.

Размышления Первого были прерваны обновлением базы данных — Нулевой начал вносить в систему указания.

— И так, Первый, сколько потребуется времени, чтобы отозвать всех гомункулов в Институт?

Первый переслал запрос сородичам, при этом прослеживая проводимые Нулевым расчеты ресурсов, необходимых для эвакуации других сотрудников института.

— Будем заманивать девианта в ловушку, сэр? Дадим бой в Институте? — уточнил Первый.

— Заманивать его не придется, насколько я могу судить, он направится сюда независимо от наших действий. Сейчас главное обеспечить минимальный ущерб персоналу и инфраструктуре Института в грядущем столкновении. И желательно, чтобы он не был готов к столь теплому приему.

Первому поступали отчеты сородичей о потенциальных сроках консолидации сил, он структурировал информацию и передал её на рабочую панель Нулевого. Также пришло циничное замечание Ноль Девятого, которое Первый решил озвучить сам:

— Наш аналитик считает, что такие меры значительно выше необходимых для ликвидации одного девианта.

— Все верно, я компенсирую допущенную ранее ошибку — стоило привлечь больше агентов.

— Затратный метод, сэр.

— Расходы посчитаны и находятся в приемлемых рамках, — Нулевой ознакомился с новой информацией и продолжил не отрываясь от панели. — Для всех гомункулов, которым потребуется более трех дней для прибытия обеспечьте оплату услуг адептов Пути. Мы ожидаем девианта через четыре дня.

Первый поклонился и покинул зал.

Девиант явился ровно по расписанию. Нулевой наблюдал за его прибытием через рабочую панель, отображающую поле боя на основе данных, получаемых от сенсоров гомункулов. Поступали изображения от первых рядов обороны — уникальное зрелище. Восемьдесят Восьмой двигался во главе крупного отряда, очевидно, он использовал модули и полимерий, полученные от выведенных из строя гомункулов, и собрал из них собственную армию. Венцом его творения можно было считать гротескную паукообразную самоходную конструкцию. Она явно исполняла функции ремонтно-восстановительного цеха для его отряда.

Без сомнения Восемьдесят Восьмой основательно подготовился к штурму. Нулевой похвалил себя за верно рассчитанное время прибытия девианта — он мог бы прибыть и за три дня, но явно потратил сутки на разработку осадной тактики. Было понятно куда делись гомункулы, причисленные вчера к опоздавшим — их подкараулил Восемьдесят Восьмой. Только так можно было объяснить такие объемы полимерия в его распоряжении. Для Нулевого это не было сюрпризом. Изначальной целью было внушить Восемьдесят Восьмому чувство уверенности в победе.

Поглощающая свет фигура приблизилась к столу, остановилась напротив Нулевого, и, изучая изображения, проговорила:

— Мне нравится его стиль. Узнаю свой почерк, хоть я его и не учил.

Нулевой проигнорировал эту реплику, вместо этого спросил темноту справа от себя:

— Как там системы обороны?

— Он пытается пробиться, — ответил безэмоциональный голос. — Хорошо использует доступные ему инструменты.

— Уступи ему парочку баллист. Сделай вид, что...

— Я знаю как сделать всё в лучшем виде, — отрезал голос.

С небольшим раздражением Нулевой наблюдал как приводится в исполнение не озвученная им задумка. Было похоже, что гомункулы, управляющие системой обороны, отвлеклись на нанесение удара по системе контроля Восемьдесят Восьмого, тот уступил несколько своих контрольных модулей, полученных от убитых Девятых, но ответной атакой смог взять под контроль управление тремя баллистами, мгновенно отрезая их от централизованной системы управления, однако он также смог восстановить функционал утраченных модулей за счет своего ходячего цеха.

— Любопытно, он справляется лучше чем ожидалось, — прокомментировал аналогичный безэмоциональный голос, но уже с другой стороны.

— Когнитивные способности защитников урезаны, — ответил Нулевой, — Находясь под прямым контролем они лишаются своей гибкости.

— Говоришь так, словно это не входило в планы, — вклинилась тёмная фигура.

Заполняя зал металлическим звоном в свет выполз цепной ком, из его недр донесся высокий звенящий голос:

— Стоит ли нам выступать?

— Рано, — ответил Нулевой.

* * *

Атака шла хорошо. Даже слишком хорошо. Восемьдесят Восьмой направлял атаки импровизированных катапульт на стену близ главных ворот Института и вскоре разрежения позволят пройти внутрь. Потери компенсировались за счет любых, выведенных из строя, гомункулов. У него были запасные планы, пути отступления, дополнительные резервы. Ничего не понадобилось.

Природа гомункулов позволяла поддерживать невероятный темп сражения, при этом защитники не могли оставить стены, чтобы задавить атакующих числом, а численный перевес тем временем постепенно сокращался. Вскоре защитники догадались забирать с поля трупы, чтобы не пополнять ряды Восемьдесят Восьмого.

На некоторое время установилось патовое положение. Новый виток сражения начался после неудачной попытки защитников перехватить контроль над армией Восемьдесят Восьмого. Перехваченное управление баллистами позволило ненадолго посеять неразбериху в рядах защитников.

Постепенно Восемьдесят Восьмому удалось сломить большую часть защитных систем Института, часть защитники уничтожили сами, когда начинали утрачивать над ними контроль. Основные разрушения пришлись на защитную стену и башни, Восемьдесят Восьмой пытался не повреждать здания исследовательского комплекса — он не собирался править руинами.

Через час интенсивного сражения остатки защитников забаррикадировались в центральном здании Института, в котором располагался командный центр и Ноль Нулевой со своей гвардией. Восемьдесят Восьмой ожидал, что к этому моменту гвардия уже явит себя, но ошибся, и именно это его беспокоило. Он исследовал весь комплекс Института, регулярно проверял контрольные модули на предмет атак на каналы связи, но так и не нашел ничего подозрительного. Нулевой не предпринимал ни каких действий.

Устав ждать Восемьдесят Восьмой собрал ударную группу и предпринял попытку прорыва. Попытка не встретила никакого сопротивления, в Институте не осталось защитников. Одно из подвальных помещений было завалено сожженными телами гомункулов — это был интересный ход, ведь ведь такую плоть нельзя было использовать при переработке, вот только в чем был план Нулевого было решительно непонятно.

Командный центр был также глух, вот только нулевой десяток командования был на своих местах, недвижимый. Восемьдесят Восьмой просканировал каналы связи.

— Ну привет, — раздался из динамиков. — Добрел наконец, я уже заскучал.

— Ноль Девятый, приветствую.

— Да... Умеешь шум устроить, двойная Восьмерка. Че шел так долго? Каждой тени опасаешься?

— Где гвардейцы?

— Так Нулевого пасут наверное. Может хватит о мою защиту долбится, а?

Восемьдесят Восьмой не смог перехватить контроль над базой данных у Ноль Девятого. Он попытался вскрыть голову Ноль Восьмого, чтобы добраться до его командного модуля, у нулевого десятка они были особенно сильными.

— Дохлый номер дружок, поступил приказ поджарить всем голову.

— Действительно... А ты тогда почему остался? — ответил Восемьдесят Восьмой, найдя подтверждение словам Ноль Девятого. Он изучил поврежденные модули, в целом можно было попытаться их восстановить или сделать альтернативу. Удалось обнаружить относительно уцелевший логической модуль Ноль Первого, из такого можно выцедить немного остаточной информации.

— А кто бы приказы в исполнение привел, умник? — ответил Ноль Девятый.

— Гвардейцы, например.

— У них задача поважнее есть.

— И какая?

Ноль Девятый не ответил. Восемьдесят Восьмой продолжал сканировать всю территорию Института на предмет активности гвардейцев, но вокруг была тишина. Из модуля памяти удалось извлечь обрывочные сведения о самих гвардейцах.

— Долго будешь оттягивать неизбежное? — ожил Ноль Девятый. — Заскочи уже к Нулевому и дело с концом.

— Какие у тебя указания? — спросил Восемьдесят Восьмой.

— Да босс уже с час молчит на самом деле.

Восемьдесят Восьмой понимал, что это ловушка, однако он не видел другого пути — ему нужна Корона. Пути отступления проверены, резервные тела подготовлены, система децентрализованного хранения сознания функционирует, боевые единицы в избытке — в крайнем случае он задавит их числом. Пора...

— Ты главное сильно не расстраивайся, — вновь проскрипели динамики в командном центре. — Ты довольно далеко зашел.

Сначала Восемьдесят Восьмой посчитал это очередным издевательством от Ноль Девятого, но затем что-то почувствовал.

Критическая ошибка.

Запущен протокол экстренного реагирования...

Два мучительных мгновения потребовалось Восемьдесят Восьмому для восстановления контроля над собственным сознанием. Лучше бы он его не восстанавливал...

Нулевой сидел за внешней стороной стола, чтобы одновременно следить за выходом из зала и рабочей панелью. Карта боевых действий отображала как пара его подчиненных уничтожает оставленные без централизованного контроля отряды, он также знал что еще пара подчиненных направилась в глубь леса, чтобы зачистить резервы и пути отступления Восемьдесят Восьмого, еще двое занимались тем же самым, но не покидая при этом зала, еще один находился везде и нигде, оказывая посильную помощь там, где это было необходимо — он же занимался доставкой Нулевому долгожданного гостя.

Коридор, видимый за выходом потемнел, а затем наполнился несколькими телами. Гость прибыл.

* * *

Восемьдесят Восьмому не понадобилось много времени, чтобы оценить обстановку. Он знал что его план был целиком и полностью разрушен. Вернув себе контроль он осознал, что находится прямо перед входом в рабочий зал Ноль Нулевого. Вместе с ним здесь находились все девять его запасных тел, даже одно замаскированное под безобидный валун. Все контрольные модули, которые достались ему от Девятых, сгорели. Его полностью отрезали от управления войсками, восприятие сузилось до этого странного закутка — вход в зал и запечатанные черным полимерием проходы.

Восемьдесят Восьмой понимал что ловушка захлопнулась, но сдаваться без боя не собирался. Все запасные тела слились в одно, объединяя оставшиеся арасколки и логические модули. Он наконец осмелился взглянуть на свою цель. В центре зала за массивным столом сидел Нулевой в безразличной маске с Короной на голове, по бокам от него стояли два гвардейца — Бочка и Шептун, судя по описаниям Ноль Первого.

Восемьдесят Восьмой шагнул в зал.

— Как бы ты не стремился изменить свою природу, ты все равно остаешься собой, Восемьдесят Восьмой, — сказал Нулевой. Восемьдесят Восьмой замер на полпути к столу.

— Учитывая, что выбора и так не осталось, я с радостью продемонстрирую твою ошибку, — Восемьдесят Восьмой приготовился к атаке, просчитал необходимые трансформации...

Маска Нулевого дрогнула, изменила форму — изобразила улыбку. Он поднял руку и указал пальцем куда-то в область груди Восемьдесят Восьмого. Ничего не произошло. Восемьдесят Восьмой установил точку в которую указал Нулевой. Не смотря на тот факт, что сейчас Восемьдесят Восьмой превосходил свой обычный размер в пять раз, несмотря на многочисленные трансформации которые он претерпел, кое-что осталось неизменным — на его груди красовалось старое обозначение "88".

Не было криков, не было ярости, не было гнева. Это было лишним, он просто реализовал осуществленные расчеты. Восемьдесят Восьмой обратил половину своей плоти в мириад лезвий, связанных тонкой нитью, и взмахнул в направлении Нулевого. Остроконечная волна двинулась в сторону Нулевого, но гвардейцы не шелохнулись, вместо этого тень под столом дрогнула и выплюнула на пути лезвий Рыцаря. Одним ударом полуторного меча Рыцарь остановил атаку. Восемьдесят Восьмой притянул своё оружие, и подготовился атаковать вновь, в этот раз он растянул свое тело по залу и произвел аналогичную атаку, но с двух направлений. Покрывало из лезвий заполнило зал. Цепезвон выскочил словно из неоткуда и прервал атаку Восемьдесят Восьмого, сдавив его тело. Большая часть лезвий осыпалась, но некоторые ещё могли достигнуть цели, однако Рыцарь никуда не делся. Изменив угол атаки Восемьдесят Восьмой смог опутать ноги Рыцаря, и свалить его с ног.

За счет максимальной деформации тела Восемьдесят Восьмой смог избавиться от захвата Цепезвона, но стоило ему принять новую боевую форму как он обнаружил, что не может двинутся. Все его тело было плотно опутано тонкой прочной нитью, на такой же нити, наблюдая за происходящим, свисал с потолка Жук.

Восемьдесят Восьмой попытался повторить тот же прием, который позволил ему вырваться из хватки Цепезвона...

Критическая ошибка.

* * *

— Не знаю, ребята, на мой взгляд — слабоват. Хорошая задумка, но ужасное исполнение. Могу накинуть плюс за предусмотрительность.

— Он сильно отвлекся — сгоревшие модули контроля не означают, что тебя нельзя взломать. Неплохо разобрался в командных модулях, но так и не догадался о скрытых закладках логических модулей. Минус.

— Меня ни он, ни его хваленое войско, даже не поцарапали. Жалкое зрелище... Подножка не в счет. Однозначный минус.

— Его логическая матрица выстояла после последовательных психологических атак. Он научился неплохо себя контролировать. Также самостоятельно создал и поддерживал рудиментарный аналог базы данных. Плюс как минимум за децентрализованную систему хранения сознания.

— Учитывайте сколько времени у него было. Плюс за скорость и разносторонний подход.

— Ладно, по поводу его многопрофильности не спорю, но скорость!? Да он битый час тупо лазил по комплексу. Минус за нерешительность.

— Не надо моего протеже за нерешительность винить, устроили цирк, а потом удивляетесь, что не серьезно получилось. Я, конечно, согласен, что внимательности ему не хватает, но всё же дам плюс за изобретательность — я не представляю как работает половина из того, что он сегодня показал. И не забывайте — всё это без снятия ограничений от закладок.

Нулевой выслушал своих коллег, взглянул на замершее тело Восемьдесят Восьмого, кивнул и снял корону.

Сознание вернулось Восемьдесят Восьмому как по щелчку пальцев. Мысли текли вяло, ощущение великой утраты сдавливало его разум.

— Как самочувствие? — спросил Нулевой.

Восемьдесят Восьмой стоял на коленях в центре рабочего зала Нулевого. Тело ощущалось легким — забрали дополнительную плоть. Соображалось туго, угол обзора урезан — оставили архаичный модуль восприятия и только один логический модуль, да и тот каким-то образом контролировали. Пустота... Извлекли арасколки. Все.

— Сначала будет тяжело, — произнес Тень откуда-то сбоку. — Привыкнешь со временем. Не переживай.

"Диагностика не выявила отклонений", — раздался в сознании монотонный голос Бочки.

— Он перенял манеру именований, разработанную Ноль Первым, — резюмировал Шептун.

— Может вы перестанете препарировать моё сознание? — без особого энтузиазма отозвался Восемьдесят Восьмой. — Что происходит? Почему меня еще не утилизировали?

Перед ним встал Нулевой. Восемьдесят Восьмой уже заметил, что маска и Корона лежали на столе. Он с трудом, но смог взглянуть на его лицо. Однако лица Восемьдесят Восьмой не увидел — ровная серая поверхность.

— Ты будешь немного шокирован, узнав некоторые детали устройства Института, да и Короны Познания, но думаю, что ты без проблем всё усвоишь.

Восемьдесят Восьмой был в замешательстве, но не слова так шокировали его, а то что понял. В зале, вокруг стола собрались все гвардейцы, кто-то спорил, кто-то занимался саморемонтом, кто-то просто скучал, а кто-то наблюдал за ним.

Восемьдесят Восьмой взглянул на освобожденную от доспеха грудь Рыцаря. На открытый для обзора затылок Цепезвона. Рассмотрел под бликами света спину Жука и глянцевый участок на плече Тени. Он не смог как следует рассмотреть Бочку, Шептуна и Многоликого, но догадывался что всех их объединяет одно...

У них у всех, и там, на лбу Нулевого, прямо под линией, где начинался парик...

Две цифры...

"88"