Рон Уизли и Проклятая Кастрюля (джен)

Прошёл месяц.

Жизнь Рона наконец-то пришла в норму.

Кастрюля стояла на верхней полке кладовки у мистера Уизли, под тремя слоями антимагических одеял, и только изредка вздыхала в такт «Yesterday» группы маггловских «Битлов».

Рон начал ходить на терапию (по настоянию Гермионы), где его слушала говорящая подушка-аналитик, которая в конце каждой сессии говорила: «И не забудь: посуда — не партнёр».

Гарри снова играл в квиддич. Гермиона писала книгу: «Как выжить в доме, где кухонная утварь хочет романтики».

Казалось бы — всё. Спокойно. Но у судьбы (а особенно у магии) был свой план.

На День рождения Рона всё шло хорошо. До тех пор, пока он не открыл один из подарков. Маленькая коробка, подписанная: «От неизвестного поклонника».

Он открыл её — и увидел… суповой кубик. Который… подмигнул.

Гарри сразу вскочил:

— НЕ ТРОГАЙ! Это может быть эманация её бульонной души!

— Или просто злая приправа, — предположила Гермиона.

— Или сигнал. ОСТОРОЖНО! — Рон отбросил кубик, как будто он был жареной жабой, которой недавно признались в любви.

Кубик шлёпнулся на пол и распался… на ноты.

— Это… партитура? — Гермиона подняла лист. — «Симфония любви и петрушки. Для кастрюли и струнного ансамбля». О нет…

— Она написала для меня... музыкальный суп?! — простонал Рон.

— Это финальный аккорд. Прощальный сюрприз. Утварь не сдаётся без аплодисментов, — мрачно сказал Гарри.

И он оказался прав.

Ночью вся семья Уизли была разбужена звуками, доносящимися из кладовки. Это было не просто бульканье. Это была... опера.

Кастрюля пела.

Пела, как могла только заколдованная посуда с разбитым сердцем:

🎵 «Ты бросил меня, мой повар без рецепта…О, как же ты мог, оставив мой суп недосоленным…» 🎵

— Я не могу поверить, что это происходит, — прошептала Джинни, под одеялом. — Это хор кастрюльных страданий.

Мистер Уизли открыл дверь и сказал:

— Я работал с храпящими русалками и говорящими тостерами. Но это… это слишком.

На следующий день весь магический квартал обсуждал странное явление: по ночам над Норвудом слышалась печальная баллада с нотами укропа и несбывшейся любви.

— Если это будет продолжаться, Министерство пришлёт департамент по эмоционально нестабильной утвари! — предупредила Гермиона.

Рон вздохнул:

— Нужно закрыть вопрос. Окончательно. С размахом.

— Что ты предлагаешь? — спросил Гарри.

— Свадьбу?

— НЕТ! — воскликнули все хором.

— Шутка! — поднял руки Рон. — Я имел в виду… прощальную церемонию. Что-то, что даст ей чувство завершённости. Без брака. Без борща. Просто... ритуал освобождения чувств.

— Как расставание… но по-магически-театральному, — кивнула Гермиона. — Мне это нравится.

На следующий день во дворе Уизли была установлена сцена. Рон в чёрном плаще, с драматическим лицом. На пьедестале — Кастрюля, освещённая мягким светом.

Гости собрались. Даже Сковорода Сильва прилетела, чтобы «посмотреть, чем всё закончится».

Гарри стоял в костюме ведущего, держа свиток.

— Друзья! Мы собрались здесь, чтобы попрощаться с историей, которая была... странной. Чугунной. И немного приторной.

Рон шагнул вперёд.

— Кастрюльда. Мы прошли многое. От варёных чувств до духовок войны. Но пришло время отпустить. Я больше не тот молодой повар без рецепта. Я… нашёл свою соль.

Сковорода слегка подмигнула.

Кастрюля задрожала. Вылетела искра. Прозвучала последняя мелодия:

🎵 «Прощай, мой повар… ты был моей ложкой судьбы…» 🎵

И с мягким пух… она исчезла.

На месте осталась табличка:

«Спасибо за суп. Не забывай мешать по часовой стрелке. Навсегда твоя, К.»

Все молчали.

Потом Гарри сказал:

— Ну, теперь точно всё.

И в этот момент… из чайника на плите вылетел пар в форме сердца.

— О. Нет, — сказал Рон.

— Привет, красавчик… — прошептал чайник.