Unredeemable / Непрощенный (гет)

Примечания:

Блин, ребят. Метка дня: Оборотни. Ну что я могу поделать. Пришлось оборотней писать...

Запретный лес встретил их непроницаемой тьмой. Даже Люмос едва пробивался сквозь густой туман, стелющийся по земле. Ноябрьская ночь дышала холодом и старыми воспоминаниями. И чем-то еще — зловещим и неестественным, затаившимся в тенях между деревьями.

Звон в ушах Драко усиливался с каждым шагом вглубь леса. Высокий, пронзительный. А за ним... все тот же настойчивый шепот.

— Напомни мне, зачем мы здесь? — голос Гарри звучал глухо в плотном воздухе.

— Одиннадцать жертв, Поттер, — Драко говорил сквозь зубы, пытаясь сосредоточиться на разговоре, а не на шуме в голове. — У доблестных авроров ни единой зацепки. Есть идеи получше?

Гарри промолчал. Перед глазами все еще стояла картина последнего убийства — тело Руквуда, найденное на рассвете в Годриковой впадине. Новые руны, которых они раньше не видели, покрывали каждый сантиметр кожи. Некоторые были вырезаны так глубоко, что проступали на костях. Две жертвы. Проклятому некроманту осталось всего две жертвы до завершения ритуала, и они до сих пор не могли предугадать, кто следующий.

Единственной подсказкой оставалась полустертая запись в дневнике Кассандры о волчьей крови и древних ритуалах.

Туман клубился у ног, напоминая о той ночи, когда они оба впервые вошли в этот лес. Драко невольно коснулся руки, ощущая отголоски шрамов от когтей гиппогрифа — его первая встреча с настоящей болью. Гарри тоже помнил — свой детский страх, призрачную фигуру над телом убитого единорога, первое осознание того, что зло реально.

— Я по-прежнему считаю, — наконец произнес он, — что мы должны были рассказать ей. Она почувствует. Через вашу связь. Ты же сам говорил.

— В том и проблема, — Драко поморщился. — Если мы можем ее оградить…

— Это Гермиона Грейнджер, — Гарри невесело усмехнулся. — Когда она узнает, ограждать придется уже нас…

— Если узнает, — оборвал его Драко. В висках пульсировало все сильнее, а шепот становился отчетливее. Он сжал кулаки, пытаясь сконцентрироваться. — В любом случае, лучше ее ненависть, чем...

Он резко замолчал, чувствуя, как по их связи прокатилась волна ее беспокойства. Гермиона проснулась среди ночи, ощутив его смятение. Малфой закрыл глаза, отчаянно пытаясь выстроить ментальные барьеры. Но как закрыться от той, чей свет теперь был частью его естества?

— Они близко, — прервал его мысли Билл Уизли.

После нападения Сивого он лучше других чувствовал присутствие оборотней и вызвался проводить главного аврора и его… консультанта. — Помните — никаких резких движений.

Они вышли на поляну, и туман словно расступился. В тусклом свете палочек Драко различил темные фигуры, обступившие их полукругом. Оборотни. Даже в человеческом облике они двигались со звериной грацией. Шум в голове нарастал, словно само присутствие этих существ усиливало его.

— Малфой, — из тени выступила высокая женщина с седыми прядями в черных волосах. Она втянула носом воздух и прищурилась. — От тебя пахнет... странно. Древней магией. И чем-то еще.

— Альфа Грейбек, — Билл слегка склонил голову. — Спасибо, что согласились встретиться.

— Ради тебя, волчонок, — она улыбнулась, обнажив чуть удлиненные клыки. — И ради любопытства. Давно не встречала такого... необычного сочетания магии.

Ее взгляд вернулся к Драко, изучающий, оценивающий.

— Ты связал себя со светлой ведьмой. Добровольно?

— Это было необходимо, — он старался говорить ровно.

— Необходимо, — она усмехнулась. — Как и твой визит сюда? Селвин становится сильнее, не так ли?

Драко невольно напрягся. Рядом Гарри подался вперед.

— Что вы знаете о нем? — спросил Поттер, но замер, когда несколько оборотней угрожающе зарычали.

Альфа подняла руку, успокаивая стаю.

— Мы знаем многое, — она подошла ближе, и Драко уловил исходящий от нее древний запах леса и крови. — О магии, которую он использует. О существах, которых пытается призвать. О цене, которую придется заплатить.

— О какой цене речь? — в голосе Гарри прозвучала тревога.

— Древние существа требуют особой жертвы, — альфа не сводила глаз с Драко. — Того, в ком течет и свет, и тьма. Такие редки.

Словно вторя ее словам, гул стал оглушительным. Он напрягся всем телом, пытаясь прогнать его, взывая к свету Гермионы внутри себя. С каждым разом это помогало все меньше.

— Ты уже понял это, не так ли? — альфа смотрела на него с почти сочувственным выражением. — Поэтому пришел без своей светлой ведьмы.

Гарри резко повернулся к нему.

— Малфой...

— Расскажите больше, — Драко проигнорировал предупреждающий тон Поттера. — О ритуале. Кассандра упоминала ваше проклятье в своих дневниках.

— Селвин использует древнюю магию крови, — альфа начала медленно кружить вокруг них. — Мы, оборотни, знаем о ней больше других. Наше проклятье родилось из подобных ритуалов. Но есть способ обратить эту магию против него самого.

— Ценой жизни, — молвил Драко. Это был не вопрос.

— Ценой жертвы, — поправила альфа. — Существа, которых он призывает, жаждут душ, несущих в себе обе сущности. Свет и тьму, слившиеся воедино.

Малфой снова почувствовал волну беспокойства через связь — Гермиона. Она что-то поняла. Он стиснул зубы, пытаясь удержать контроль над эмоциями, но впервые за все время это давалось с таким трудом. А шепот, словно почуяв его слабость, стал настойчивее. Он обволакивал сознание подобно дыму, нашептывал обещания, сулил избавление — от боли, от страха, от...

— Как это сделать? — его голос звучал хрипло.

— Малфой, даже не думай! — Гарри схватил его за плечо. — Мы найдем другой способ.

— Нет времени, — Драко стряхнул его руку. — Ты же видел, что он сделал с Руквудом. С каждой жертвой он становится сильнее.

— Мы что-нибудь придумаем...

— Довольно, Поттер, — Драко наконец повернулся к нему. — Ты знаешь, что не придумаем. И знаешь, почему это должен быть я.

— Он прав, — тихо произнес Билл. — После ритуала с Гермионой в нем идеальный баланс. Именно поэтому Селвин не смог пробиться через их защиту.

— Значит, эта связь делает его сильнее, а не слабее, — возразил Гарри. — Мы можем использовать...

— Это слишком опасно для нее, — резко оборвал его Драко.

— Для нее? — Гарри пристально посмотрел на бывшего Пожирателя.

— Моя тьма... — Малфой с трудом подбирал слова, пытаясь перекричать шум в голове. — Она распространяется. С каждым днем все глубже.

Альфа кивнула, словно он подтвердил ее догадки:

— Древняя магия не терпит подобных союзов. Рано или поздно равновесие нарушится.

— И что тогда? — неуверенно спросил Гарри.

— Тогда тьма поглотит свет, — она обнажила клыки в подобие улыбки.

«Моя тьма убьет ее,» — эта мысль ударила Малфоя словно проклятье. Где-то далеко Гермиона вздрогнула, уловив отголосок его ужаса.

— Мы видели такое раньше, — продолжала альфа. — Это... не быстрая смерть.

Драко сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. Боль помогала сосредоточиться, заглушить все остальное. Он знал, что делает правильный выбор. Единственно верный.

— Скажите, что нужно.

— Малфой, подожди, — Гарри шагнул вперед. — Хотя бы скажи ей...

— Нет, — оборвал его Драко. — Она попытается остановить меня. И, возможно, сможет, — он невольно коснулся метки на руке, где пульсировал ее свет. — Она слишком... упрямая.

В его голосе прозвучало что-то такое, от чего Гарри замолчал. Билл отвернулся, делая вид, что изучает лес. Только альфа продолжала смотреть на Драко со странным выражением на лице.

— Любопытно, — произнесла она наконец. — Ты готов умереть не ради искупления. И не ради победы над врагом.

— Не понимаю, о чем Вы.

— Понимаешь, — она подошла ближе, принюхиваясь. — От тебя пахнет решимостью. И страхом. Но не за себя.

Драко почувствовал, как по коже пробежал холодок. Оборотень видела его насквозь.

— Ты встретишься с ним. И сразишься. И принесешь свою жертву, — произнесла она.

— Где?

— В месте, где грань между мирами тонка. В час последних теней. Ты поймешь, когда придет время. Он позовет тебя, и ты придешь. Один и добровольно.

В этот момент связь с Гермионой вспыхнула с такой силой, что у Драко перехватило дыхание. Ее страх, ее тревога... она чувствовала, что происходит что-то страшное. Он стиснул зубы, возводя ментальные барьеры, зная, что причиняет ей боль своим отчуждением.

— Но помни, дракон, — продолжила она. — Такая жертва не терпит никаких сомнений. Никакого принуждения.

— Я понял.

— Нет, не понял, — она вдруг оскалилась. — Ты думаешь о своей светлой ведьме. О том, как защитить ее. Но чтобы ритуал сработал, ты должен думать только о смерти. Жаждать ее. Приветствовать ее.

Звон в ушах достиг невыносимой силы, почти заглушая ее слова. А тихий шепот, неестественным образом пробивающийся сквозь такой громкий звук, становился все настойчивее. Теперь Драко мог почти различить слова — древние, соблазнительные обещания. Он на секунду зажмурился, пытаясь удержать контроль.

— Ты слышишь их? — внезапно спросила альфа. — Они говорят с тобой?

Малфой промолчал, но его лицо дрогнуло.

— Конечно говорят, — продолжила она. — Не подавай виду, дракон. Не отвечай на их зов. Как только они поймут, что ты слушаешь, то уже не отпустят.

Гарри непонимающе переводил взгляд с Драко на альфу.

— Они предложат тебе то, чего ты жаждешь больше всего, — ее голос стал тихим, почти сочувствующим, — и ты согласишься это принять. Все всегда соглашаются.

С этими словами альфа отступила в тень, ее фигура начала расплываться в тумане. Остальные оборотни последовали за ней, растворяясь один за другим в ночной мгле. Последним, что видел Драко, была ее улыбка — странная смесь жалости и понимания. Словно она знала что-то такое о его судьбе, чего не знал он сам.

— Помни, дракон, — донесся до него ее голос уже из темноты. — Когда придет время выбора, не слушай их обещаний. Они лгут. Всегда.

Туман сомкнулся за ними, оставляя Драко, Гарри и Билла одних на поляне. Тишина, наступившая после ухода оборотней, была оглушительной. Для всех кроме Малфоя, которому казалось, что тишину он больше уже никогда не услышит.

Гарри резко развернул его к себе, и в зеленых глазах Поттера Драко увидел то, к чему совершенно не был готов — неподдельную, искреннюю тревогу.

— Ты слышишь Древних, — это прозвучало не как вопрос, а как горькое осознание. — Давно?

Что-то надломилось внутри от этой неожиданной заботы. От того, как бывший враг смотрел на него. Драко почувствовал, как все его защитные стены взметнулись вверх с утроенной силой. Он отшатнулся, словно от удара.

— Ничего я не слышу, — слова вышли резкими, грубыми. — Просто шум в голове.

Гарри смотрел на него долгим, изучающим взглядом.

— Мы найдем способ остановить его.

— Как?

— Пока не знаю.

— И сколько еще жертв ты готов принести своей вере в лучшее, Поттер? — в голосе Драко звенела горечь. — Сколько изуродованных тел должно появиться, прежде чем ты поймешь — некоторые битвы нельзя выиграть, не замарав руки?

— Должен быть другой путь, — в голосе Гарри слышалось то же непоколебимое упрямство, с которым он когда-то шел против Волдеморта.

— Поттер, — Драко устало потер переносицу, — когда ты наконец усвоишь...

— Поклянись, — перебил его Гарри. — Поклянись, что не сделаешь ничего, пока мы не исчерпаем все варианты.

Они замерли, глядя друг на друга в тусклом свете палочек. Что-то изменилось между ними за эти недели — старая вражда уступила место странному пониманию. Возможно, так и выглядит примирение — когда двое бывших врагов готовы сражаться за одно и то же.

— Хорошо, — солгал он. — Только как последнее средство.

Гарри кивнул, явно успокоившись. Забавно, подумал Драко, как легко поверить в то, во что хочется верить. Даже прославленный аврор иногда предпочитает не замечать очевидного.

— Нужно возвращаться, — сказал Билл. — Рассвет уже близко.

Гарри что-то говорил о необходимости заглянуть в Аврорат, изучить архивы, но Драко не слушал. Все мысли были сосредоточены на Гермионе, на том, как оградить ее от того, что должно произойти. Как защитить от его собственной тьмы.

И именно в этот момент шепот пробился сквозь звон с новой силой. Он словно предлагал решение, выход из патовой ситуации. Способ спасти всех тех, кто был ему так дорог.

И впервые за все время Драко почти захотелось прислушаться.