Феникс (гет)

Наши размеренные дни захотелось немного разнообразить. После утренней тренировки я робко предложила Цзиню:

— Возьми меня с собой сегодня? Могу показать тебе кое-что интересное... Небольшие магические фокусы.

К моему удивлению, он согласился с явным интересом. Когда мы поднялись в его покои, я не могла не отметить перемены — теперь здесь было куда уютнее, чем в мой первый визит. Жаровня весело потрескивала, на кровати аккуратной стопкой лежали одеяла, окно было утеплено от зимнего холода. На низком столике стоял чайник с парой сладостей.

С воодушевлением принялась объяснять основы иллюзий, демонстрируя простейший фокус — за окном вместо зимнего пейзажа расцвел яблоневый сад. Таньтай Цзинь с поразительной точностью воспроизвел магический талисман, но сам трюк у него не получался.

— Не переживай, с первого раза ни у кого не выходит, — утешала я, наблюдая, как он хмурится над очередной неудачной попыткой. — Ты уже молодец, что так точно повторил символы. Главное — продолжать пробовать.

Но час за часом успех не приходил. Даже когда слуги принесли обед, а затем и ужин, он упрямо продолжал попытки. На мое предложение отдохнуть лишь раздраженно отмахнулся.

Неожиданно для самой себя я решила его не оставлять. Завернувшись в мягкое одеяло, осторожно пристроила голову у него на коленях и незаметно для себя уснула.

Сквозь сон почувствовала, как крепкие руки бережно переносят меня на матрас. Когда он лег рядом, я по привычке прижалась к его спине, погрузившись в глубокий сон

Утром я проснулась в его объятиях — такое чудесное пробуждение. Не удержалась и нежно поцеловала его в нос, пока он спал. Ну а что, он же не проснётся...

Но он мгновенно раскрыл глаза.

— Извини, я просто... — проговорила я смущённо, чувствуя, как жар разливается по щекам. — Захотелось...

Он пристально посмотрел на меня — этот взгляд, казалось, проникал прямо в душу. И тогда случилось неожиданное: Цзинь медленно потянулся ко мне... и поцеловал.

Это был осторожный, почти нежный поцелуй — будто первый весенний ветерок, робкий и тёплый одновременно. В тот миг мир вокруг словно замер.

Я только собралась углубить поцелуй, как над головой раздался громовой голос:

— Е Сиу! Совсем стыд потеряла!

Я отпрянула от Цзиня, пытаясь осознать происходящее. Прислуга никогда не приходила так рано, да и всегда стучалась перед входом.

— Я приехал с границы, а моя сестра тут развратничает! — продолжал греметь голос. — О твоём замужестве и так весь город судачит, а ты ещё и не в спальне такое творишь!

Ага, Е Цинь Юй пожаловал. Вот именно сейчас!

Я вскочила на ноги и сердито уставилась на брата:

— Муж, оставь нас, пожалуйста. Мой брат явно желает меня отчитать.

Цзинь молча поднялся и вышел. Как только дверь закрылась, я уперла руки в боки:

— И что, с твоего позволения, мы здесь делали? Мы всего лишь поцеловались! Мы супруги! В комнату без стука даже прислуга не входит — все знают, что мы тут либо читаем, либо сутры переписываем. Ты хоть понимаешь, что это он меня впервые за всё наше замужество поцеловал? Сам! Без моей инициативы!

— А что, ты его принуждала?! — возмутился брат.

— Нет, конечно! — уже со злыми слезами на глазах кричала я. — Просто у нас... особенные отношения. Я его люблю, между прочим! А ты! Может, он после сегодняшнего и вовсе на меня смотреть не захочет! Может, моя семья решила, что он должен быть статуей вместо мужа?!

Я готова была рвать и метать:

— Что, накажешь, что я с законным мужем целовалась? Давай, отправляй меня в храм на колени! Но тебе-то я этого не прощу! У нас одни родители — как они так тебя воспитали, что ты без стука к супружеской паре врываешься?!

Брат смутился, но выцепил главное:

— Ты... его любишь?

— Люблю, — буркнула я, затем, мечтательно улыбнувшись, добавила: — Он такой... весь из себя холодный, но в глазах — пламя. И красивый, и умный, и талантливый... И вообще он мой, никому не отдам!

Брат внимательно посмотрел на меня и неожиданно смягчился:

— Я думал предложить тебе помощь с разводом. Всё-таки принц-заложник не имеет веса при дворе... Но если любишь...

— Спасибо, брат! — перебила я. — Не помогай. Просто не мешай. Мы сами разберёмся. Видишь, первый поцелуй уже случился, а ведь всего несколько месяцев в браке!

— Но причина вашей свадьбы... — начал он.

— Знаю, — махнула я рукой. — Дурман не в счёт. Мы идём своим путём. Всё будет хорошо. Может, даже бабушку правнуками порадуем — представляешь, какие красавцы получатся?

Брат только хмыкнул, но, к моему облегчению, больше не грозился наказывать. И на том спасибо.

Я поспешно отпросилась, чтобы привести себя в порядок, и почти бегом направилась в купальню, по пути задержав Пиньпинь. Пока служанки умащивали меня ароматными маслами и укладывали волосы, я вдруг осознала, что тихонько напеваю.

Как же это прекрасно — он сам поцеловал меня!

Да, если судить по меркам моей прошлой жизни, это трудно было назвать полноценным поцелуем — всего лишь лёгкое прикосновение губ. Но в моём сердце уже расцветала уверенность: это только начало. Самое важное, что лед тронулся, и теперь я знала — его равнодушие не вечно.

Пиньпинь, ловя моё необычайно радостное настроение, осторожно спросила:

• Госпожа, вам сегодня особенно к лицу улыбка. Случилось что-то приятное?

Я лишь загадочно улыбнулась в ответ, позволяя служанкам завершать свой труд. В зеркале отражалось моё сияющее лицо — ничто не могло скрыть счастья, переполнявшего меня. Даже самые искусные косметические средства не смогли бы придать мне такой сияющий вид, какой дарило это сладкое ожидание новых нежных моментов.