Маяк (джен)

В маленьком окошке огромной темной башни мелькали тени, а издалека доносились едва слышные обрывки разговора. За столом, при свете едва горящей свечи, сидели двое и оживленно беседовали.

— …А у него огромные глазища и голова рыбы… — жестикулируя, говорил один из собеседников.

Лицо тифлинга в свете пламени было багрово-красным, что придавало ему зловещий вид, но его голос звучал по-юношески задорно. Напротив, сидела женщина, беззаботно хохотавшая так громко, что эхо разносилось по этажам башни. Ее голос был грубее, чем у собеседника.

— Значит, ключ был в Искальдуре, у заключенного гиганта? — резко оборвав смех, серьезно произнесла она.

Женщина устроилась поудобнее в кресле, внимательно глядя на тифлинга — видимо, ждала именно этой части истории.

— Верно. Если мои расчеты точны — а я в них уверен, — это приблизит нас к цели. Останется только решить проблему с двусторонней телепортацией, да еще пару мелочей вроде переноса нескольких существ и риска расщепления при переходе.

Тифлинг ухмыльнулся, явно ожидая удивления на лице собеседницы.

— Удивительно… Мне казалось, это просто очередная фантазия Икара, выдумка из сна. Такого места не существует.

— В том-то и дело! Его нет, но отрицать его существование нельзя.

Он достал черный стеклянный камень с острыми гранями.

— Этот минерал — маяк для телепортации. Но, изучив его, я понял: он ведет не на известные нам планы. Он приходит из Пустоты и там обрывается. Сначала я решил, что он поврежден, но магический сигнал стабилен, нить не порвана. Значит, должно быть место, откуда он исходит.

— Пустота называется Пустотой потому, что там ничего нет. К тому же это за границами внешних планов. Ты понимаешь, с чем мы можем там столкнуться?

Женщина приподнялась, ее взгляд стал напряженным и жестким.

— Есть другие идеи? — парировал тифлинг, скрестив руки на груди.

— Да. Остаться здесь. Продолжать борьбу и защищать Мелаз, как делали всегда.

От нахлынувших эмоций она ударила кулаком по столу. Свеча дрогнула, пламя едва не погасло. Воцарилась тишина — оба уставились на огонек, пока он снова не разгорелся.

— Мы проигрываем, Хамсин. Медленно, но верно. Нас ждет смерть, а за нами — и Мелаз. Если не найдем способа противостоять богу справедливости, всему придет конец.

— Но там нас тоже ждет смерть, Адриан.

В ее голосе звучала горечь, слова дрожали. Она пыталась найти логичный довод, но мысли путались, отдаваясь резкой болью в висках.

— Прости… Мне нужно отдохнуть и собраться с мыслями.

Женщина махнула рукой и вышла из круга света, растворившись в темноте.

Тифлинг проводил ее взглядом, затем достал трубку и закурил. Глубоко затянувшись, он выпустил дым медленной струей и замер, уставившись на пламя свечи. Долгие часы он курил в одиночестве, погруженный в раздумья, наблюдая, как дрожит огонек.

...

В комнате царил полумрак. Старинные канделябры освещали стопки книг, разбросанные по углам, а на полу в беспорядке лежали древние манускрипты. В центре стоял потертый диван, на котором тифлинг, уютно устроившись, дремал с книгой в руках. После долгих бессонных часов он наконец сдался на милость сну — даже завывающий огненный ветер и грохот вулканов снаружи не могли его разбудить.

Раздался скрип — резкий, чуждый этому месту, — и эхо прокатилось по башне. Где-то в глубине стен пришли в движение детали жуткого механизма. Скрип перерос в гул, словно миллионы шестеренок разом сдвинулись с места.

В дверь постучали.

— Адриан, просыпайся! Он возвращается! — женский голос, полный возбуждения, прозвучал за дверью, но, не дождавшись ответа, хозяйка голоса стремительно удалилась.

Адриан с трудом разлепил веки, пытаясь собрать мысли воедино после короткого, но глубокого сна. С усилием поднявшись, он швырнул книгу на диван и бросился к двери.

Сердцем гула был огромный зал в основании башни. Его стены украшали массивные шестерни и маятники, скрипящие и движущиеся в жуткой гармонии. В центре, окруженный руническими символами, стоял каменный стол, на котором лежал человек. Из его тела торчали десятки странных трубок, переплетающихся между собой и уходящих вглубь под стол. Лицо мужчины было бледным, изможденным, с болезненной желтизной. Лишь едва заметное движение груди выдавало, что он еще жив.

Гул механизма нарастал, поднимая в воздух клубы пыли. Каменные блоки верхней части башни, образующие кольцо, пришли в движение, медленно набирая скорость. На стенах вспыхнули алые символы на языке Бездны, а вверху, сквозь тусклое сияние, пробились первые лучи восходящего солнца. Адриан и Хамсин стояли в стороне, в их глазах читалось нетерпение.

И вдруг — резкий порыв ветра, и с вершины башни в стол ударил ослепительный луч света. Яркость его была такова, что Адриан и Хамсин инстинктивно зажмурились. Ветер, скрежет шестерен, грохот камней, искры — все слилось в единый чудовищный рев, будто сама башня издавала предсмертный крик.

Адриан закричал, не в силах вынести этот ужасающий гул. Хамсин рухнула на колени, зажав уши ладонями. Казалось, это длилось вечность…

И так же внезапно все стихло.

— Ты в порядке, Хамсин? — Адриан схватил девушку за плечо, слегка встряхнув.

— Да… Получилось? — Она открыла глаза, озираясь, пока взгляд не упал на стол, где по-прежнему лежало неподвижное тело.

— Пока не знаю.

Он помог ей подняться, и они осторожно двинулись вперед.

Человек на столе смотрел на них.

Кожа его порозовела, но изможденность и усталость все еще читались в чертах. Увидев друзей, он дернулся, пытаясь подняться, но даже руку поднять не смог. В его глазах стоял немой ужас.

— Они… здесь…

Его веки сомкнулись, тело обмякло.

— Нет-нет-нет, Икар, просыпайся! — Хамсин бросилась к нему, тряся за плечи, но тело оставалось безжизненным.

— Хамсин, хватит! — Адриан нервно провел рукой по подбородку. Мысли в его голове неслись с бешеной скоростью. — Если Икар прав, у нас нет времени. Нужно идти к порталу. Сейчас же.

— Ты издеваешься?! У нас ничего не готово! — Она взревела, и Адриан невольно отпрянул. Ее кулак обрушился на стол. — Черт, да вы все с ума сошли!

— Хамсин, возьми себя в—

Голос его оборвался.

В грудь тифлинга вонзилась искривленная стрела, испускающая теплый свет. Кровь хлынула изо рта, и он рухнул на пол, судорожно ухватившись за древко.

— АААДРИАН! Черт, кто здесь?!

Хамсин метнулась по залу, ища стрелка. Раздался свист — еще одна стрела. Она изогнулась, как кошка, и стрела с звоном вонзилась в камень у ее ног.

И тогда она увидела его.

Существо с неестественно длинным телом, крыльями и золотыми доспехами. Его шея была вытянута, а пасть — слишком широкой, усеянной острыми зубами. Оно держалось за стену, словно паук, в руках — сияющий лук.

Очередная стрела уже летела к ней.

Хамсин поймала ее на лету и раздавила в кулаке, словно сухую ветку.

Ой хррх… — жалобно проскрежетало существо, будто расстроенное собственным промахом. Вдалеке уже было видно, как из каждой щели и окна выползают такие же твари. Они копошились, словно муравьи, заполняя купол зала. Их вопли резали слух, а вид наводил ужас.

Хамсин одним взглядом оценила обстановку. Она могла бы легко убежать, оставив этих тварей позади, но раненый Адриан и едва очнувшийся Икар все еще были здесь — вряд ли они смогут спастись сами. Решение пришло мгновенно. Женщина рванула к тифлингу, резким движением выдернула стрелу из его груди и, крепко схватив его, швырнула Адриана под массивный каменный стол. В тот же миг рядом с визгом вонзились несколько стрел, а следом раздался пронзительный вопль тварей.

— Адриан, зализывай раны и тащи Икара! Я их задержу!

Хамсин вскочила на ноги, сделала несколько шагов в сторону чудовищ и прыгнула. Сапоги её гудели, подошвы вспыхнули синим светом — толчок был настолько мощным, что она мгновенно оказалась над одной из тварей.

С громким криком женщина замахнулась и ударила кулаком в грудь существа. Удар пришёлся с такой силой, что доспехи треснули, вонзившись в мягкую плоть. Кровь брызнула фонтаном, окрашивая стены в мерцающий синий свет.

Сапоги гудели, удерживая Хамсин в воздухе под куполом зала, окружённой тварями. Её дыхание участилось, изо рта вырывался пар. Глаза, скрытые мокрыми от пота прядями, вспыхнули алым. Женщина широко раскрыла рот, выпуская раскалённый воздух.

Начался бой.