Маяк (джен)

Фигура в чёрном балахоне, с массивным молотом за спиной, медленно поднималась по ступеням к исполинской башне. Весь путь представлял собой бесконечную череду лестниц, уходящих вдаль, словно в самое сердце вечности. Ветер вздымал пепел, осевший на камнях — пепел, принесённый сюда извержениями многочисленных вулканов, окружавших башню. С каждым порывом в лицо путника ударял раскалённый воздух, иссушая и без того обветренную кожу.

Последние ступени — и путь завершался перед огромными дверями. Фигура обернулась, окинув оценивающим взглядом даль, ту самую, откуда началось её восхождение.

— Госпожа Хамсин, я рады вашему возвращению, — внезапно из ниоткуда к ней подбежал горбатый, отвратительно пахнущий гоблин с непропорционально большой головой. Его одежда отдалённо напоминала наряд дворецкого, поношенная и вся в заплатках.

— Сколько лет прошло… Я уже думал, вы канули в бездну, — сквозь гнилые острые зубы прорвался ехидный смешок.

— Гнилозуб… Ты, кажется, немного исхудал. О, что это? Юношеская бородка? — Фигура приблизилась к гоблину и ловко ухватила его за редкие волосы на подбородке. Тот взвыл, беспомощно замахав кривыми ручонками.

— Будь добр, я прошла путь сквозь вечность. Оставь свои язвительные приветствия для кого-нибудь другого. — Фигура отпустила гоблина, и он шлёпнулся на тощий зад.

— Слушаюсь, госпожа, — проворчал Гнилозуб, поспешно поднимаясь и отряхивая штаны. Затем он направился к двери, и фигура последовала за ним.

— Он всё ещё спит?

— Да, — в голосе гоблина прозвучали грусть и разочарование. — Уже два года, как владыка погрузился в кошмарный сон. — Щёлкнув пальцами, гоблин пробормотал заклинание, и двери с жутким скрипом начали медленно раскрываться. Вслед за этим оба скрылись во мраке башни.

Коридоры башни были пусты. Тускло горящие факелы едва разгоняли мрак, заползавший в каждый угол. В отличие от суровых просторов Бездны, здешняя атмосфера обманчиво манила уставшего путника, создавая иллюзию уюта и покоя, будто приглашая погрузиться в безмятежность.

— Здесь так тихо… А где все? — Фигура в балахоне смачно зевнула, прикрыв рот ладонью.

— Остался только я. Как только распространился слух, что владыка погрузился в кошмарный сон, многие возжелали занять его место. Начался раздор. Те, кому повезло, ушли. Остальные… остались гнить в коридорах. — Гоблин, перебирая кривыми лапами, спешил впереди, указывая путь.

— Какая невероятная преданность… Удивлена, что ты не последовал примеру остальных. Неужели страх в итоге оказался полезен? — Весёлый женский смех разнёсся эхом по коридорам, вернувшись искажённым, неестественным голосом, от которого гоблин сжался, а его ноги задрожали.

— Кхе… Да, госпожа, вы совершенно правы. — Существо собралось с духом, хотя с каждым словом ему всё сильнее хотелось бежать подальше.

Спасением оказалась дверь в конце коридора, означавшая конец их вынужденного совместного пути. На ней были небрежно нацарапаны символы на разных языках, гласившие: «Не беспокоить. Ударю по черепушке».

С довольной ухмылкой женщина шагнула внутрь, тут же захлопнув дверь перед носом гоблина. Звонкий стук сменился лязгом засовов. Пожав плечами и смачно плюнув под дверь, гоблин протяжно выдохнул и поспешил убраться подальше от этого места.

Оставшись в полном одиночестве, фигура сбросила балахон и повесила его на рога черепа демонического существа, висевшего на стене в качестве мрачного украшения. Под грубой тканью скрывалась женщина в потрёпанной лёгкой одежде, оставлявшей открытыми плечи, живот и голени. Её кожа была испещрена множеством шрамов — старых рубцов и свежих ран. Волосы, заплетённые в мелкие косички, подобно змеям переплетались между собой и беспорядочно бились о плечи. Сделав глубокий вдох знакомого воздуха, она расслабилась, и хмурое выражение лица постепенно сменилось беззаботной улыбкой.

Комната напоминала пещеру, высеченную в скале. Стены были увешаны причудливыми черепами, под каждым из которых красовались неровные надписи — видимо, рассказывающие их историю. Окон не было — вместо них в стене зияла глубокая трещина, сквозь которую пробивался багровый свет извергающихся вулканов.

Слева располагалась ванна — выдолбленная в полу яма, куда из стены струилась горячая вода. Пар поднимался плотной пеленой, окутывая большую часть помещения. Справа стояла каменная кровать, покрытая шкурами неведомых существ. Но больше всего привлекал внимание стол в дальнем углу: на нём лежали потрёпанные манускрипты, отсыревшие свитки и кинжал, замерший в воздухе. По его лезвию пробегали зелёные руны неизвестного языка. Оружие излучало странное обаяние — оно манило, гипнотизировало, сбивало мысли. Ясно было одно — этот артефакт не принадлежал ни одному из известных миров.

Женщина подошла к столу и лёгким движением пальца запустила кинжал в движение. Тот закачался, как маятник, тихо постукивая остриём о дерево. Когда звон утих, клинок вновь замер в воздухе.

Сбросив пропитанную потом и грязью одежду, женщина медленно вошла в кипящую воду. Раскалённые брызги разлетались во все стороны. По мере её погружения вода окрашивалась в алый, смывая с тела следы долгого пути. Облокотившись на край ванны и запрокинув голову, она закрыла глаза, позволяя воспоминаниям о пережитых испытаниях нахлынуть волной.

— Я вырву твои глаза и буду наслаждаться твоей агонией, смертный предатель рода! — искажённый яростью голос прорвался сквозь дверь, сопровождаемый резкими ударами плети и сдавленными стонами. По другую сторону, пригнувшись к замочной скважине, тифлинг в напряжённой позе наблюдал за происходящим, нервно переминаясь с ноги на ногу.

— Знаешь, чем дольше я смотрю на твои глаза, тем больше они напоминают мне икру мелкой пресноводной рыбки, — раздался другой голос — певучий, почти ласковый. Следом вновь засвистела плеть, и воздух наполнился стоном.

— Аррр! Мелкий гадёныш! Ты будешь гнить здесь вечно, слышишь? ВЕЧНО!

Тифлинг отошёл от двери, быстрым взглядом проверив коридор на наличие свидетелей. Убедившись в безопасности, он достал из кармана аккуратно свёрнутый свиток из плотной бумаги. Ловким движением прикрепив его к массивной двери, он звонко постучал костяшками пальцев и мгновенно юркнул за угол соседнего прохода, вытирая вспотевшие ладони.

Дверь распахнуло массивное существо с выпученными глазами по бокам рыбьей головы и перекошенной пастью. В следующий миг оглушительный взрыв потряс коридоры темницы. Волна пыли и песка взметнулась в воздух, стены содрогнулись от удара, а где-то вдалеке послышался грохот обрушивающихся камней.

С невозмутимым видом, будто так и было задумано, тифлинг вернулся к двери. На месте, где он недавно подглядывал, зияла огромная дыра в стене, по которой струилась чёрная зловонная кровь. Прыгнув внутрь, он подошёл к фигуре, подвешенной за руки к потолку. Дождавшись, когда пыль осядет, он с размаху отвесил висящему пощёчину. Пленник — точная копия спасителя — застонал от удара.

— Кажется, я оглох на одно ухо, — пробормотал он, тряся головой, чтобы прийти в себя.

— Я надеялся, заклинание взорвёт тебя, и я наконец стану уникальным, — с издевкой произнёс спаситель, нарочито медленно подбирая ключи.

— Прости, но должен поправить — уникальной копией. Не тяни, надеюсь, зеркало принёс? — в голосе пленника звучала искренняя радость.

— Конечно. Иначе как бы мы выбрались из места, где не работает магия? — закончив возиться с замками, спаситель достал из сумки изящное зеркало в узорчатой оправе.

Зеркало было странным — вместо стекла в нём зияла сквозная дыра. Освобождённый тифлинг взял его и посмотрел сквозь отверстие в лицо своего двойника.

В тот же миг их взгляды встретились, и один из тифлингов начал растворяться в воздухе, словно дымка. Через мгновение в комнате остался лишь бывший пленник, державший в руках теперь уже целое зеркало. Быстро собрав вещи, он рванул по коридорам тюрьмы.

Из глубины лабиринта уже доносились крики и лязг железных сапог. Проверив внутренний карман и убедившись, что искомый предмет на месте, тифлинг двинулся в сторону, противоположную нарастающему шуму.

С невероятной ловкостью он нёсся по запутанным переходам, инстинктивно избегая ловушек — путь словно сам возникал перед ним, хотя он никогда не бежал этой дорогой. Подъём по лестнице, резкий поворот, ещё один подъём — и вот она, свобода.

Ледяной ветер ворвался в разрушенный проём, обжигая лицо колючей изморозью. Перехватив наплечную сумку, тифлинг прыгнул в каменную расщелину. Секунда — и ослепительная вспышка магии озарила все окна неприступной крепости.

Только полностью утратив себя, растворившись в потоках времени и пространства, ты обретёшь путь

В углу тёмного помещения, укутавшись в плащ и поджав ноги, спал человек. Его лицо и одежда были покрыты слоем пыли, смешанной с кровью. Рядом на каменном полу лежал тускнеющий факел, слабо освещавший пространство. Свет от дрожащего пламени скользил по стенам катакомб, оберегая спящего от сгущающейся тьмы.

Внезапно сверху раздалась череда глухих ударов, а затем, словно нарастающая волна, помещение заполнилось стонами, плачем, мольбами и приглушёнными криками. Человек приоткрыл усталые глаза и, не поднимая головы, взглянул на трепещущий огонь. С трудом опершись спиной о стену, он сел. Резкая боль в левом боку окончательно отбила желание вставать. Приподняв край рваной кольчуги, он увидел пропитанную кровью ткань, плотно прилипшую к ране. Сморщившись, туже затянул перевязь и, когда боль чуть утихла, подтянул к себе сумку. Из неё он достал почти пустой бурдюк, сделал несколько жадных глотков, смочил пересохшие губы, а остатки воды вылил на голову.

Нарастающий шум голосов в коридоре заставил его напрячься. Рука машинально сжала рукоять меча.

В помещение вошла молодая эльфийка. В её руке пылал ослепительный свет, мгновенно заливший почти всё пространство. Женщина нерешительно замерла в проёме, вглядываясь в темноту.

— Тащите его сюда, быстрее! — её звонкий голос резко контрастировал с привычными звуками этого места.

Отступив в сторону, эльфийка пропустила двух солдат, которые несли обмякшее тело. Они торопились, спотыкаясь о ноги людей, до этого скрытых мраком катакомб. Среди тех, кто ютился здесь, были в основном раненые, старики и дети. Тело положили рядом с единственным источником света — едва горящим факелом. Вытерев пот с лиц, солдаты отошли от больного, будто боялись заразиться, и замерли в растерянности, ожидая дальнейших приказов.

Эльфийка протиснулась между ними, опустилась на колени и лихорадочно принялась резать ремни разорванных лат.

Раздался новый удар. Пол дрогнул, пыль взметнулась в воздух, на мгновение земля ушла из-под ног. Где-то посыпались камни с потолка. Едва грохот стих, как новая волна криков и стонов накрыла помещение. Двое солдат, едва удержавшись на ногах, бросились прочь.

Человек в углу прижал ладони к ушам, пытаясь заглушить звон. Магический свет меркнул, отступая перед наступающей тьмой, и только слабый огонь факела продолжал упрямо гореть, будто не замечая хаоса вокруг.

— Держись! Я смогу тебя спасти... Богиня, молю тебя, дай мне сил! — дрожащий женский голос едва пробивался сквозь полумрак, заглушаемый хриплыми криками умирающего.

Раздался влажный звук рвущейся плоти, звон металла, упавшего на камень. Крик перешёл в предсмертный хрип. Дрожащие руки вырывали из раны обломки лат, прилипшие к окровавленному телу. Русые волосы слиплись на её красивом лице, капли пота и слёз падали с кончика носа. В ушах стучало бешеное сердцебиение.

— Боги не услышат тебя здесь. Ты уже не поможешь ему, — хрипло произнёс человек из угла.

— Замолчи! Я смогу! Даже если никто не услышит! — почти сорвалась на крик эльфийка. На миг в её глазах мелькнула паника, но, смахнув рукавом слёзы, она снова принялась за работу, осторожно извлекая осколки доспеха и вливая в рану магию исцеления.

Человек с трудом поднялся, подняв факел. Голова кружилась от потери крови, боль сковала тело. Преодолевая её, он подошёл и осветил лицо раненого. Тот был уже мёртв.

Движения эльфийки замедлились. Она будто очнулась, опустила окровавленные руки и вдруг прижалась к безжизненному телу молодого эльфа, разразившись рыданиями. На её пальце поблёскивало обручальное кольцо.

— Вашему миру пришёл конец. Но не твоей жизни, — человек положил руку на её дрожащее плечо.

Эльфийка что-то шептала на своём языке, бессвязные слова, полные отчаяния.

— Это не конец для вас всех! — Он резко поднял факел выше, и свет озарил испуганные лица людей, жавшихся в убежище.

— Что... что нам делать? Здесь нет воинов! Если выйдем — нас ждёт смерть! — Эльфийка взглянула на незнакомца с ненавистью, всё ещё сжимая в объятиях тело мужа.

— Есть другой путь. Ваше спасение. Ради этого я здесь. — Он сжал её плечо. — Свет этого факела проведёт вас сквозь тьму. Когда почувствуешь, что заблудилась, возьми камень и скажи: «Сердце кузнеца закаляет сталь». Услышишь звук наковальни — веди людей туда.

Сорвав с шеи цепочку, он протянул ей камень с выгравированной личиной демона — искажённой маской ужаса.

— Времени мало. Вставайте и идите! — Его крик разбудил волю в обессилевших людях. Затем он повернулся к эльфийке и указал в дальний угол катакомб.

— Ты поведешь их. Никто не должен выходить за пределы света. Пока огонь горит — вы в безопасности. Доверься сердцу, но не теряй разум.

Она взяла факел и неуверенно посмотрела в указанном направлении. Там стена... тупик...

Но сделала шаг. Затем ещё один. Рука инстинктивно потянулась нащупать каменную кладку, но стены не было.

Ошеломлённая, эльфийка обернулась. За спиной — лишь испуганные лица, освещённые дрожащим пламенем. Незнакомца больше не было.

Вокруг смыкалась тьма. Тишина. Страх.

Сжав факел и камень, она глубоко вдохнула и шагнула вперёд.

Содрогнутся небеса,

огненный дождь прольётся на землю,

и смешается пламя с кровью —

так умирают боги.

После долгого пребывания в темном подземелье глаза человека наполнились слезами от яркого солнечного света. Теплый летний ветерок подхватил лепестки полевых цветов, и они закружились в воздухе, словно танцуя. Впереди, окруженный бескрайними лугами, виднелся прекрасный город, золотящийся под лучами солнца. Человек вдохнул свежий воздух, закрыл глаза и подставил лицо теплу, ощущая, как оно мягко окутывает кожу.

— Икар… — раздался нежный голос.

Человек узнал его — любопытство заставило его открыть глаза. К нему босиком шла девушка в простом деревенском платье, ее золотистые волосы развевались на ветру, временами скрывая лицо. В руках она держала свежий венок из полевых цветов. Подойдя ближе, она остановилась в нескольких шагах и широко улыбнулась.

— Как я рада тебя видеть! Ты выглядишь уставшим… Долго шел?

Он смотрел в ее знакомые глаза — ангельские, светящиеся теплом — и почувствовал, как ком подступает к горлу, не позволяя вымолвить ни слова. Горечь сдавила грудь, дыхание перехватило, а сердце бешено заколотилось. Он едва сдерживал нахлынувшие чувства.

— Клементина… — прошептал он дрожащим голосом.

По его лицу потекли горячие слезы. Внезапно налетел сильный ветер, и все вокруг заволокло туманом. Очертания стали размытыми, а затем и вовсе исчезли.

Через несколько минут пелена рассеялась — и перед ним открылась настоящая картина мира.

Выжженная пустошь. Горящие деревья. Земля, пропитанная кровью. А вдалеке — объятый пламенем город, откуда до сих пор доносились отчаянные крики.

Человек поднял лицо к небу, ловя редкие капли начинающегося дождя, но это была не вода по лицу били тяжелые капли крови. Он сжал окровавленную руку в кулак, лицо исказила гримаса боли.

— Время пришло…

Прихрамывая, он медленно двинулся к пылающему городу. А дождь усиливался, превращаясь в ливень из крови.

В центре площади лежала огромная фигура — существо с прекрасным женским лицом, неестественно длинной шеей и изящным туловищем. Четыре длинные руки, подобные ветвям, росли из ее тела; две из них были сложены ладонями вместе, устремленными в небо. Кожа существа переливалась золотой чешуей, сверкая в свете пожаров, полыхавших вокруг. Волосы, словно река, медленно и безмятежно струились вверх, растворяясь в воздухе. В груди фигуры торчало копье, пронзившее хрупкое тело насквозь, его острие уходило глубоко в землю.

С противоположного конца копья вверх тянулась тонкая алая нить, теряющаяся где-то в эпицентре бушующего в небе кровавого шторма.

На руинах былого города сидели крылатые существа в золотых доспехах. Они замерли в благоговейном ожидании, подобно центральной фигуре, сложив руки в молитве. Их прекрасные доспехи, волосы и лица были залиты алым от падающих капель кровавого дождя. Но вот тишину нарушили шаги — и крылатые воины встрепенулись, встревоженно расправляя крылья.

— Предатель!.. — Грешник... — Слуга Хаоса... — Он пришел... — Убить его... — Он жаждет украсть Свет... — Не дадим прервать искупление... — Баланс не будет нарушен... — Справедливость восторжествует...

Они перешептывались, зорко всматриваясь в темноту, выслеживая добычу.

Из переулка вышел человек. Все взгляды устремились на него, но он, не обращая внимания, шаг за шагом приближался к центру площади. За ним тянулась дымка черного пепла, сочащегося из ближайших теней. Наконец, он подошел к лежащему существу и опустился на колено.

Существо открыло глаза, устремив взгляд на незнакомца. Его губы дрожали, но слова так и не сорвались с них. По вискам тонкими струйками потекли слезы.

— Я сдержал обещание... — тихо проговорил человек, и в его голосе прозвучала странная мягкость. — Твои дети будут жить.

Последняя слеза скатилась по щеке. Морщины на лице существа разгладились, взгляд устремился вдаль, за пределы этого мира.

Человек медленно приложил ладонь к груди существа. Из тела начала сочиться сияющая жидкость, медленно стекая к его руке, впитываясь в кожу и наполняя тело теплом. Сначала приятным, почти ласковым... но вскоре жар стал невыносимым. Дыхание участилось, глаза вспыхнули огнем.

Удар сердца. Еще один. В глубине души разгоралось пламя — яростное, неудержимое. Оно пожирало все на своем пути, кровь кипела, мысли путались, сознание сотрясалось от ужаса перед этой силой. Сила Бездны — дикая, всепоглощающая, неконтролируемая ярость.

Как лист, брошенный в костер, человек погружался в пучину. Глубже. Глубже. Уже не осознавая себя, разрывая душу на части, он нашел то, что искал.

Рукоять — острая, как лезвие. Лезвие — само пламя.

Язык Бездны — оружие, которое невозможно укротить. То, что сжигает все.

Его пальцы сжали клинок.

Человек поднялся с колен. Перед ним лежало тело существа — мертвый бог угасающего мира.

Он поднял взгляд к небу, сжимая в руке пылающий двуручный меч. Одинокий луч света упал на его лицо.

И тогда он увидел: с небес, словно стая ослепительных птиц, на него пикировали тысячи ангелов — прекрасных, неумолимых, несущих справедливость.

В маленьком окошке огромной темной башни мелькали тени, а издалека доносились едва слышные обрывки разговора. За столом, при свете едва горящей свечи, сидели двое и оживленно беседовали.

— …А у него огромные глазища и голова рыбы… — жестикулируя, говорил один из собеседников.

Лицо тифлинга в свете пламени было багрово-красным, что придавало ему зловещий вид, но его голос звучал по-юношески задорно. Напротив, сидела женщина, беззаботно хохотавшая так громко, что эхо разносилось по этажам башни. Ее голос был грубее, чем у собеседника.

— Значит, ключ был в Искальдуре, у заключенного гиганта? — резко оборвав смех, серьезно произнесла она.

Женщина устроилась поудобнее в кресле, внимательно глядя на тифлинга — видимо, ждала именно этой части истории.

— Верно. Если мои расчеты точны — а я в них уверен, — это приблизит нас к цели. Останется только решить проблему с двусторонней телепортацией, да еще пару мелочей вроде переноса нескольких существ и риска расщепления при переходе.

Тифлинг ухмыльнулся, явно ожидая удивления на лице собеседницы.

— Удивительно… Мне казалось, это просто очередная фантазия Икара, выдумка из сна. Такого места не существует.

— В том-то и дело! Его нет, но отрицать его существование нельзя.

Он достал черный стеклянный камень с острыми гранями.

— Этот минерал — маяк для телепортации. Но, изучив его, я понял: он ведет не на известные нам планы. Он приходит из Пустоты и там обрывается. Сначала я решил, что он поврежден, но магический сигнал стабилен, нить не порвана. Значит, должно быть место, откуда он исходит.

— Пустота называется Пустотой потому, что там ничего нет. К тому же это за границами внешних планов. Ты понимаешь, с чем мы можем там столкнуться?

Женщина приподнялась, ее взгляд стал напряженным и жестким.

— Есть другие идеи? — парировал тифлинг, скрестив руки на груди.

— Да. Остаться здесь. Продолжать борьбу и защищать Мелаз, как делали всегда.

От нахлынувших эмоций она ударила кулаком по столу. Свеча дрогнула, пламя едва не погасло. Воцарилась тишина — оба уставились на огонек, пока он снова не разгорелся.

— Мы проигрываем, Хамсин. Медленно, но верно. Нас ждет смерть, а за нами — и Мелаз. Если не найдем способа противостоять богу справедливости, всему придет конец.

— Но там нас тоже ждет смерть, Адриан.

В ее голосе звучала горечь, слова дрожали. Она пыталась найти логичный довод, но мысли путались, отдаваясь резкой болью в висках.

— Прости… Мне нужно отдохнуть и собраться с мыслями.

Женщина махнула рукой и вышла из круга света, растворившись в темноте.

Тифлинг проводил ее взглядом, затем достал трубку и закурил. Глубоко затянувшись, он выпустил дым медленной струей и замер, уставившись на пламя свечи. Долгие часы он курил в одиночестве, погруженный в раздумья, наблюдая, как дрожит огонек.

...

В комнате царил полумрак. Старинные канделябры освещали стопки книг, разбросанные по углам, а на полу в беспорядке лежали древние манускрипты. В центре стоял потертый диван, на котором тифлинг, уютно устроившись, дремал с книгой в руках. После долгих бессонных часов он наконец сдался на милость сну — даже завывающий огненный ветер и грохот вулканов снаружи не могли его разбудить.

Раздался скрип — резкий, чуждый этому месту, — и эхо прокатилось по башне. Где-то в глубине стен пришли в движение детали жуткого механизма. Скрип перерос в гул, словно миллионы шестеренок разом сдвинулись с места.

В дверь постучали.

— Адриан, просыпайся! Он возвращается! — женский голос, полный возбуждения, прозвучал за дверью, но, не дождавшись ответа, хозяйка голоса стремительно удалилась.

Адриан с трудом разлепил веки, пытаясь собрать мысли воедино после короткого, но глубокого сна. С усилием поднявшись, он швырнул книгу на диван и бросился к двери.

Сердцем гула был огромный зал в основании башни. Его стены украшали массивные шестерни и маятники, скрипящие и движущиеся в жуткой гармонии. В центре, окруженный руническими символами, стоял каменный стол, на котором лежал человек. Из его тела торчали десятки странных трубок, переплетающихся между собой и уходящих вглубь под стол. Лицо мужчины было бледным, изможденным, с болезненной желтизной. Лишь едва заметное движение груди выдавало, что он еще жив.

Гул механизма нарастал, поднимая в воздух клубы пыли. Каменные блоки верхней части башни, образующие кольцо, пришли в движение, медленно набирая скорость. На стенах вспыхнули алые символы на языке Бездны, а вверху, сквозь тусклое сияние, пробились первые лучи восходящего солнца. Адриан и Хамсин стояли в стороне, в их глазах читалось нетерпение.

И вдруг — резкий порыв ветра, и с вершины башни в стол ударил ослепительный луч света. Яркость его была такова, что Адриан и Хамсин инстинктивно зажмурились. Ветер, скрежет шестерен, грохот камней, искры — все слилось в единый чудовищный рев, будто сама башня издавала предсмертный крик.

Адриан закричал, не в силах вынести этот ужасающий гул. Хамсин рухнула на колени, зажав уши ладонями. Казалось, это длилось вечность…

И так же внезапно все стихло.

— Ты в порядке, Хамсин? — Адриан схватил девушку за плечо, слегка встряхнув.

— Да… Получилось? — Она открыла глаза, озираясь, пока взгляд не упал на стол, где по-прежнему лежало неподвижное тело.

— Пока не знаю.

Он помог ей подняться, и они осторожно двинулись вперед.

Человек на столе смотрел на них.

Кожа его порозовела, но изможденность и усталость все еще читались в чертах. Увидев друзей, он дернулся, пытаясь подняться, но даже руку поднять не смог. В его глазах стоял немой ужас.

— Они… здесь…

Его веки сомкнулись, тело обмякло.

— Нет-нет-нет, Икар, просыпайся! — Хамсин бросилась к нему, тряся за плечи, но тело оставалось безжизненным.

— Хамсин, хватит! — Адриан нервно провел рукой по подбородку. Мысли в его голове неслись с бешеной скоростью. — Если Икар прав, у нас нет времени. Нужно идти к порталу. Сейчас же.

— Ты издеваешься?! У нас ничего не готово! — Она взревела, и Адриан невольно отпрянул. Ее кулак обрушился на стол. — Черт, да вы все с ума сошли!

— Хамсин, возьми себя в—

Голос его оборвался.

В грудь тифлинга вонзилась искривленная стрела, испускающая теплый свет. Кровь хлынула изо рта, и он рухнул на пол, судорожно ухватившись за древко.

— АААДРИАН! Черт, кто здесь?!

Хамсин метнулась по залу, ища стрелка. Раздался свист — еще одна стрела. Она изогнулась, как кошка, и стрела с звоном вонзилась в камень у ее ног.

И тогда она увидела его.

Существо с неестественно длинным телом, крыльями и золотыми доспехами. Его шея была вытянута, а пасть — слишком широкой, усеянной острыми зубами. Оно держалось за стену, словно паук, в руках — сияющий лук.

Очередная стрела уже летела к ней.

Хамсин поймала ее на лету и раздавила в кулаке, словно сухую ветку.

Ой хррх… — жалобно проскрежетало существо, будто расстроенное собственным промахом. Вдалеке уже было видно, как из каждой щели и окна выползают такие же твари. Они копошились, словно муравьи, заполняя купол зала. Их вопли резали слух, а вид наводил ужас.

Хамсин одним взглядом оценила обстановку. Она могла бы легко убежать, оставив этих тварей позади, но раненый Адриан и едва очнувшийся Икар все еще были здесь — вряд ли они смогут спастись сами. Решение пришло мгновенно. Женщина рванула к тифлингу, резким движением выдернула стрелу из его груди и, крепко схватив его, швырнула Адриана под массивный каменный стол. В тот же миг рядом с визгом вонзились несколько стрел, а следом раздался пронзительный вопль тварей.

— Адриан, зализывай раны и тащи Икара! Я их задержу!

Хамсин вскочила на ноги, сделала несколько шагов в сторону чудовищ и прыгнула. Сапоги её гудели, подошвы вспыхнули синим светом — толчок был настолько мощным, что она мгновенно оказалась над одной из тварей.

С громким криком женщина замахнулась и ударила кулаком в грудь существа. Удар пришёлся с такой силой, что доспехи треснули, вонзившись в мягкую плоть. Кровь брызнула фонтаном, окрашивая стены в мерцающий синий свет.

Сапоги гудели, удерживая Хамсин в воздухе под куполом зала, окружённой тварями. Её дыхание участилось, изо рта вырывался пар. Глаза, скрытые мокрыми от пота прядями, вспыхнули алым. Женщина широко раскрыла рот, выпуская раскалённый воздух.

Начался бой.

Тифлинг расстегнул рубашку и приложил руку к ране. Из ладони волнами разлилось тёплое сияние. Глубокая дыра от стрелы начала быстро сокращаться, пока не исчезла совсем.

— Ну, по крайней мере, этим меня не убить, — проворчал он, переводя взгляд на Икара. — Вечно приходится тебя вытаскивать из дерьма.

Выждав момент, Адриан резко схватил Икара за руку и рывком взвалил его себе на спину. С трудом они двинулись к коридору, ведущему в подземелье башни. Под ногами хрустели тела убитых существ — они ещё судорожно хватали ртом воздух, корчась в предсмертной агонии.

Наверху, под куполом, кипела яростная битва, и никто не заметил, как Адриан и Икар скрылись в темноте. За поворотом тифлинг сбросил бесчувственное тело на пол и, упершись руками в колени, пытался отдышаться.

— Сколько же ты весишь… — прохрипел он.

Едва переведя дух, Адриан выхватил зеркало из-за пояса и бросил взгляд на отражение.

— Выходи и помогай! Дело срочное!

В зеркальной глади мелькнуло недовольное выражение, стекло вдруг потемнело — и перед тифлингом материализовалась его точная копия.

— Тебе давно стоило бросить этого никчёмного полубога, — двойник скривился в презрительной усмешке. — Сколько можно таскать его на своей шее?

— Заткнись и хватай его, — рявкнул Адриан, подтягивая Икара.

Они синхронно перекинули бесчувственное тело через плечи и ринулись вниз по крутой лестнице, шаги сливаясь в один торопливый стук.

— Адриан, если откроете портал, обратной дороги не будет. Вас ждёт не только неизвестность, но забвение. Ты им сказал?

— Нет, им это знать не нужно. Сосредоточься на задаче.

Тифлинг замолчал, погрузившись в мысли. В тишине эхом отдавались лишь их шаги по ступеням и отголоски далёкой битвы.

Путь до нужной двери занял полчаса непрерывного спуска по крутой лестнице. Тифлинги выбились из сил, но всё ещё держались на ногах. Дверь стояла распахнутой, а в проёме маячила фигура гоблина-дворецкого Гнилозуба.

— О, Гнилозуб! Не терял времени, я вижу. Обнял бы до хруста костей, но некогда.

— Всегда к вашим услугам, господин Адриан, — неуклюжий гоблин расцвёл в улыбке.

Втащив тело Икара, тифлинги прислонили его к стене и рухнули рядом, переводя дыхание.

Помещение повторяло планировку верхнего этажа, но вместо стола в центре возвышалась каменная арка. Вокруг неё медленно кружила темнокожая фигура, взмахивая руками и бормоча заклинания на странных языках. В ответ арка пульсировала оранжевым светом, разгоняя малейшие тени.

— Гнилозуб, какого чёрта?! Зачем ты призвал эту безумную дроу?! — Адриан бросил на гоблина ядовитый взгляд. Тот вскрикнул и бросился к центру зала.

— Вам нужна помощь — вот он и позвал. Хватит валяться, вставай и помоги стабилизировать твою рухлядь! Без меня к утру не управишься, — фигура не прервала чтение.

— А где ты была, когда я воссоздавал это место?! — Тифлинг неохотно поднялся, подошёл к арке и, откашлявшись, начал вторить словам заклинания.

Пульсация портала усилилась. В центре арки возник чёрный диск, неумолимо расширяясь к её краям.

...

— Семьдесят... Семьдесят один... — Хамсин, вся в крови, стояла на каменном столе, добивая очередную тварь. Лицо её было измождённым, губы — потрескавшимися. Битва затягивалась, а существ не убавлялось — они лезли из щелей, как муравьи.

— Чтоб вас разорвало! Откуда вы только ползёте?! — Сплюнув кровавую слюну, она швырнула на пол тело только что убитого существа.

Внезапно пол ушёл из-под ног, стены содрогнулись с бешеной силой. Хамсин рухнула на стол, не удержавшись от толчка. Попыталась подняться — новый удар швырнул её обратно.

Что-то огромное мелькнуло под куполом. С оглушительным грохотом верх башни снесло, открыв клочок неба.

— Да вы издеваетесь! — Хамсин в ужасе вгляделась в небо. На неё смотрело гигантское лицо в золотом шлеме.

Великан поднялся во весь рост. С рёвом он занёс меч — и обрушил его на башню! Клинок вонзился по рукоять в стену, застряв с треском. Каменные обломки осыпали Хамсин с головы до ног.

— Надеюсь, ты всё подготовил, Адриан... Потому что я не собираюсь тут помирать! — Не веря удаче, она вскочила и бросилась в коридор — туда, где скрылся тифлинг. Остатки тварей с визгом поползли за ней, выкрикивая обрывки бессвязных слов.

...

Мощный грохот — и часть потолка рухнула вниз, разбившись о пол тучей осколков и пыли. Адриан едва устоял на ногах, кашель от пыли сковал горло.

Рядом с ним стояла дроу. Её рука в мгновение ока превратилась в крыло, прикрыв тифлинга от камней.

— Не останавливайся! Продолжай! — крикнула она, на секунду прервав заклинание, и тут же возобновила чтение.

— Ага... Спасибо, — пробормотал Адриан, пригнувшись под крылом. Он закрыл глаза, сосредоточившись на словах.

Портал уже тянулся к краям арки тонкими светящимися нитями. До завершения оставались минуты — но даже этого времени могло не хватить.

Дверь распахнулась, и в помещение ворвалась Хамсин. Пот струился по её лицу, она лихорадочно оглядывалась назад.

— Эй, рогатый! Хватит сидеть — помоги баррикадировать дверь! — крикнула она второму тифлингу у стены.

— У меня есть имя, смертная! — огрызнулся тот, но жуткий гул за дверью заставил его вскочить.

Вместе они с грохотом задвинули каменную плиту, подперев её обломком колонны. Снаружи что-то тяжело ударило в дверь — и раздался скрежет, будто тысяча когтей впилась в камень.

— Фух... Поторопитесь, — Хамсин прислонилась к стене, осматривая окровавленные руки. — Похоже, за нами прислали целую армию. И ту махину.

Портал вспыхнул ослепительным светом, заполнив арку целиком. От него пошла лёгкая вибрация, наполнив помещение низким гулом.

— Успех... — Адриан поднялся, разминая затекшие ноги.

— О! Неужели Гнилозуб позвал всеми обожаемую дроу? — язвительно протянула Хамсин, заметив темную эльфийку.

— Без меня вы бы не стабилизировали портал. Благодарите гоблина, — ледяным тоном отрезала дроу. Жёлтые зрачки вспыхнули холодным светом, а искажённая магией рука мгновенно приняла обычные очертания. Гнилозуб съёжился, ухватившись за край её мантии.

Когда тёмная эльфийка подошла ближе, открылись все детали её облика.

Мантия из чёрной ткани, переливавшаяся фиолетовым шёлком, обволакивала фигуру волнами; на голове — корона из золотых спицы, словно лапы паука, впивались в локоны волос угольной черноты. Ее серая кожа блестела, местами покрывалась золотой чешуёй.

— Стоп! Хватит! — Адриан встал между женщинами, жестом призывая их к спокойствию. — Сначала выслушайте мой план, — тифлинг подошел к порталу. Рядом возвышался небольшой постамент, куда он положил странный, переливающийся камень причудливой формы. — Портал для такого дальнего прыжка будет нестабилен. Придется сужать канал. Если повезет, окажемся в одном времени и месте…

— Что ты только что сказал?! — возмутилась Хамсин, сделав пару шагов в его сторону.

— Именно то, что услышала, Хамсин. Спорить сейчас некогда — враги ломятся в дверь.

— Ты должен был предупредить!

— О чем? О том, что весь план — безумная авантюра? Поздно сожалеть.

Хамсин махнула рукой и отошла в сторону. На ее лице застыли разочарование и злость. Адриан не проводил ее взглядом, а окинул остальных, ища в их глазах согласия.

— П-прошу прощения, а как же я…? — Гнилозуб вылез из укрытия. С серьезной миной он скрестил руки на груди.

— Ты думал, мы тебя забудем?

Оглушительный удар сотряс стены. Часть кладки башни обрушилась, завалив углы помещения грудами обломков. Скрип и стон несущих конструкций возвестили о последних минутах жизни башни.

Адриан глубоко выдохнул и протянул руку вперед.

— Ладно. Готовы к последнему эпическому приключению? — он попытался улыбнуться.

Темная эльфийка положила свою руку поверх его ладони.

— К неизвестности.

Гнилозуб присоединился, но его короткие неуклюжие ручки дотянулись лишь до пальцев остальных. Хамсин, стоявшая в стороне, сплюнула, развернулась и грубо швырнула свою руку поверх всех.

— К черту! Не из такой задницы выбирались.

Уголки губ у всех дрогнули в подобии улыбки, напряжение чуть спало.

— Тогда пошли! — Адриан резко разорвал рукопожатие и повернулся к порталу. — Последний ингредиент.

Тифлинг прошептал фразу на языке Бездны и прижал ладонь к камню на постаменте. Портал вдруг ожил, завихрившись из центра. Хамсин тем временем подхватила Икара за руку и направилась к вихрю. Темная эльфийка пристально смотрела вперед, следя за нарастающим маревом. Через несколько секунд портал крутился с бешеной скоростью, поднялся шквальный ветер с пылью, устоять на ногах становилось почти невозможно. Новый удар по башне стал сигналом — пятеро шагнули в вихрь и исчезли, уносясь навстречу неведомой судьбе.

В опустевшем зале, где минуту назад бушевал вихрь портала, оставалась лишь одна фигура. Тифлинг — точная, но призрачная копия Адриана — стоял неподвижно. Его контуры начинали расплываться, медленно распадаясь на мерцающие частицы света.

Исчезающая фигура повернула голову туда, где секунду назад был портал. В глазах, лишенных прежней решимости, мелькнуло что-то неуловимое — то ли сожаление, то ли знание недоступного другим.

— Они еще не понимают... куда на самом деле ведет их этот путь... — пронеслась тихая мысль, не оставившая и следа в безмолвном зале.