Традиции ночи (гет)

Ольгерд, впрочем, не стал вытворять никаких ужасов. Всего-то шепнул что-то — и у машины, отъехавшей на достаточное расстояние, спустило колесо. Когда выезд освободился, он, как ни в чём не бывало, распрощался и отбыл. Будто только и приехал в лес затем, чтобы помочь убрать следы драки с нежитью. Это было странно.

Лариса почему-то была уверена, что Ольгерд его укусит, поэтому, когда магистр уехал, спросила об этом у Пряника.

— Да не вампир он, просто ган… гангстер, — поправился парень, заметив заинтересованный взгляд Мирона. — А вообще охотиться легко. Смертные не запоминают момент укуса. Точнее, не воспринимают его как укус. Ты или я бы запомнили.

— Пряник многозначительно потер шею. — Это очень приятно, если по согласию. А если нет — как сонный паралич. Всё равно ничего не можешь сделать.

— Поедем в офис. Пусть Кристина посмотрит пацана, — тихо сказал Пряник. — Может, память подправить нужно.

Лариса с сомнением посмотрела на сына. Мирон вёл себя как обычно, больше всего его привлекала вывеска у магазина.

— Четыре года — интересный возраст. Никогда не знаешь, что ребёнка напугает, а что — заинтересует. Не думаю, что, если бы я не расплакалась, он бы вообще обратил внимание, что что-то не так.

В офисе пахло лавандой и цитрусом. Лариса, выполняя работу для Кристины, превратила помещение в мастерскую, где, якобы, варят мыло. А что — такую творческую работу вполне можно делать по ночам.

Разноцветные "образцы", купленные на ярмарке у умельцев, придавали комнатам довольно нарядный вид. Может, это повлияло, а может, что-то другое, но Мирону Кристина понравилась куда больше Ольгерда.

Нет, он ничего не понял — разве что то, что мама замочила злого дядьку, а тот превратился в лужу. Как будто всё так и должно быть.

— Понаблюдай за ним до утра, не будет ли кошмаров. Но вроде всё в порядке, — подытожила Кристина и, что-то шепнув на ухо мальчику, уложила его прямо в одном из кресел. На удивление, Мирон спал.

В этот момент Лариса чёрной завистью позавидовала вампирам с их суперспособностями.

— А ты сама как?

Женщина поджала губы. После рассказа Мирона всё увиденное в парке показалось Ларисе в другом свете. Убила — и убила. Туда этой нечисти и дорога. Считай, с бешеной собакой подралась — только прививки делать не нужно. Но Пряник... и Ольгерд... При упоминании мужчины Кристина посерьёзнела.

— У нас сложная социальная иерархия. И лучшее, что могут сделать адепты, — не попадаться на глаза магам. А если уж попались — как можно быстрее связываться со своим… со мной.

— Да бесполезно ей говорить, — взорвался Пряник. — Один Ольгерд на уме. Думаешь, он нам от чистого сердца помог? Как бы не так. Он хотел доказать, что я нарушил тайну.

— Да, он произвёл на меня впечатление, — Лариса сжала кулаки. — Главным образом потому, что не пытался выжить меня из этого мира. В отличие от тебя. Не следил за мной втихую и не заставил бы драться в одиночку.

— Не ври. Я помог тебе.

— В самом конце. Когда это уже ни на что не влияло.

— Значит так, господа, — Кристина сложила пальцы в замок. — Вы должны научиться работать вместе. В первую очередь это тебе нужно, Лариса, если ты всё ещё хочешь эту должность. Хотя... правда, хочешь ли? Теперь, когда ты получила представление об обеих частях работы.

Лариса посмотрела вампирше в глаза.

— Но вы ведь мне ничего не рассказываете. Я всё узнаю по крупицам. Я даже не знаю, во что ввязываюсь.

— Я не могу сказать всего, — спокойно выдержала её взгляд Кристина. — И не потому, что жалко. А потому, что ты сделаешь неправильные выводы. Вот, например, пришла бы ты на собеседование, если бы должность называлась не “супергерой”, а “слуга вампира”? Обязанности ведь те же.

Тут Лариса не смогла бы поспорить — не пришла бы.

— Важнее то, хочешь ли ты быть частью этого мира. Чем он для тебя является?

Думай. Времени у тебя осталось половина. Сегодня подежуришь в офисе. Если вдруг кто-то придёт заказывать мыло — примешь заказ. Хотя, надеюсь, таких дураков не будет.

А мы с Пряником отправимся проверить подконтрольную территорию.

Из-за двери донёсся голос Кристины — похоже, она отчитывала Пряника. Ларисе очень хотелось подслушать, но собеседники быстро отошли. Ничего другого не оставалось, как листать ленту в телефоне. Руки после событий вечера всё ещё слегка дрожали.

"Новая коллекция косметики от певицы Кристины Самойловой названа Kiss of the Night. Для вечной красоты вам нужен только один секрет..."

— Быть вампиром... — хмыкнула Лариса. — Хорошо, что наша Кристина — не знаменитость.

Что нужно Ольгерду? С Пряником более-менее ясно — приглядывал за ней по просьбе Кристины и попутно искал повод, чтобы убедить её уйти. Но этот мужчина... что он там делал?

"Она ничего не сделала: как культура отмены влияет на людей, бренды и государства?" — комментирует кинокритик Олег Рид.

Интересно, ей теперь повсюду будет чудиться всякая потусторонщина?

В рюкзаке у сына что-то блеснуло. Бутылка. Наверное, подобрал в парке. Фу, какая гадость.

Лариса, покосившись на сопящего Мирона, потянулась, чтобы убрать мусор, и в этот момент из недр рюкзака послышался скрипучий старческий голос:

— Женщина, вы бутылочку только не выбрасывайте!

Лариса огляделась. В комнате, кроме неё и сына, никого не было. Галлюцинации? Нет, не похоже. Бутылка — та самая, которой она избила нечисть. Крепкая, кстати.

— Женщина, да вы так не переживайте. Я только спасибо сказать хотел — за то, что отомстили за меня. Я ведь раньше срока помер.

Похоже, с ней разговаривал призрак бомжа.

— Вы это... на свет идите, идите, — Лариса взмахнула рукой, как будто отгоняя пчелу.

— Да нету никакого света. Застрял я тут. Вторую неделю уж брожу.

Ларисе стало жалко неприкаянного духа. Хоть и люмпен, а всё же человек. Был. Вздохнув, она всё же вынула бутылку из рюкзака и вымыла её.

— Я её здесь поставлю пока, а вы подумайте, куда вам нужно. Я не сильно разбираюсь, что к чему, так что помочь не могу. Вот поболтать — разве что.

Сергей Александрович оказался интересным собеседником и совсем не бомжом, как сначала подумала Лариса. Часто выпивал после смерти жены, но его можно было понять — остался совсем один. В тот злополучный день он уснул на лавочке, а проснулся уже призраком.

— Не то чтобы мне нужна была именно эта бутылка, но вроде ж как она моя, — посмеивался мужчина. — Так что и живу я теперь в ней. Тут с изнанки всё совсем по-другому выглядит.

За беседой о мистике ночь пролетела незаметно. Утром у Мирона случился неожиданный праздник: день без чистки зубов и завтрак в кафе. Лариса решила, что просить ребёнка хранить тайну не имеет смысла. Всем и так будет очевидно, что мальчик фантазирует — ровно до тех пор, пока не произнесёт сакраментальное: «Мама просила никому не говорить».

Сон никак не шёл к Ларисе. Она ворочалась в постели, пытаясь хоть немного задремать. Даже попыталась поспать на коврике в детской, чем немало удивила Пина. Коротко мяукнув, кот залез к ней на живот и принялся топтать лапками, выразительно заглядывая в глаза.

— Вот не понимаю я. Животные вроде как на всякую чудь должны реагировать. А тебе вообще пофиг.

Пин затарахтел. Лариса, положив руки под голову, размышляла над словами Кристины. Конечно, эта работа опасна — тут и говорить не о чем. Но жизнь теперь совсем другая. И она ей нравилась. В кои-то веки денег хватает, и Мирон стал спокойнее. И ещё: разве та страхолюдина не напала бы на них в парке, если бы Лариса не обладала способностями? А другая не нападёт?

Сверхъестественное ведь не исчезнет, если о нём не помнить. Это всё равно что прятаться от пожара под одеялом.