Лето без интернета, или Программист в «Совёнке» (джен)

Я когда-то читал, что опытные доярки в деревнях встают поутру без будильника. Мол, им достаточно правильного настроя, чтобы подняться ни свет ни заря. Хотя, конечно, сильна привычка: раньше корову выгонишь на пастбище — раньше получишь молока на завтрак. Я, конечно, никого доить не собирался, но почему-то тоже с утра распахнул глаза, да так и не уснул. Но сила притяжения кровати — всё ещё чудовищна, и оторваться меня заставил… стук в окошко. Я аккуратно слез, чтобы не разбудить вожатую, и завидел за стеклом Шурика. Тот молча показал рюкзак. Показав на пальцах, что мне нужно несколько минут, я быстро оделся и выскользнул из домика.

— А Серёжа не пошёл?.. — потихоньку поинтересовался я..

— После дискотеки его из пушки не добудишься, — также тихо отрезал Шурик.

Прошли через лагерь в торжественном молчании. По дороге я заскочил к умывальникам, чтобы окончательно взбодриться, и только в лесу мы завели разговор.

— Как так сложилось, что тот лагерь забросили? — спросил я, ожидая чего-нибудь нового и потенциально важного.

— Чего не знаю, того не знаю… Толком и не задумывался, честно говоря. Среди детишек ходят, конечно, слухи… Мол, вожатая по уши влюбилась в пионера, а он ей отказал. Та с горя покончила с собой, а пионера на следующий день сбил автобус. После этого лагерь закрыли и перенесли с другим названием, а призраки теперь обитают в заброшке… Но ты сам понимаешь, что это антинаучные байки — лишь бы дети боялись и не лезли. Привидений не бывает, и точка!

— В заброшенных зданиях бояться нужно не чертовщины, а прогнившего пола или хлипкого потолка… — проронил я. — Рухнет — и поминай как звали.

— Твоя правда. Но мы идём не просто развлечься… — Шурик выдержал многозначительную паузу, — …а в бомбоубежище! Построили в пятидесятые, почему-то забросили… зато наверняка осталась аппаратура, откуда сможем набрать деталей. Во имя науки, разумеется!

— Только и всего? И ни охраны, ни монстров из страшилок не ждать?

— Как знать… В лагере у нас есть легенда о кошкодевочке. Якобы она живёт в подземелье, бегает по окрестным лесам, собирает ягоды-грибы и ворует в лагере что ни попадя, а особенно любит сахар.

— Вот глупости! — демонстративно фыркнул я. — Хотя не каждая легенда — ложь…

— Ага. Но Женя взъелась бы на тебя за неуважение к фольклору, — улыбнулся Шурик. — А мы с Сыроежкиным в честь кошкодевочки решили построить похожего робота. Назовём его НЭКА — Нейро-Электронный Кошкоподобный Андроид.

— А это куда интересней всяких призраков!

Наконец, мы вышли к старому лагерю. Атмосфера вокруг довольно-таки гнетущая: скрипели на ветру ржавые качели-карусели, почти вся площадь заросла травой по колено, чуть дальше — непроглядный тёмный лес. Жуть какая! Мы зашли в корпус, и обстановка там была не менее удручающей, чем снаружи. Всюду разгром, пыль и мусор, рваные книжки, поломанные игрушки… Я вдохнул затхлый воздух и поёжился. До дрожи неуютно было здесь…

Шурик же шёл вперёд с огнём целеустремлённости в глазах.

— Смотри, люк! — Товарищ показал на пол. Затем потянул и без особого труда поднял крышку.

— Л-лезем? — заикнулся я.

— Именно.

Шура вручил мне фонарик, спустился первым, подождал меня. Я вздрогнул от могильного холода. Узкие стены и замусоренный бетонный пол под неровным светом фонаря довершали жутковатую картину, открывшуюся передо мной впервые за неделю. В конце концов, видеть этот бесконечный туннель в мониторе и вживую — совсем не одно и то же…

— Кабели не истлели, — отметил Шурик, осматривая стену. — В теории тут сохранилось освещение. На века делали!

— Идём уже! — подтолкнул я. — Это ты у нас бесстрашный авантюрист, а я ни разу не диггер.

Глаза Шурика из-под очков блеснули высокомерием. Никак я понять не мог — псих он или и впрямь смельчак?

Мы долго-долго брели по будто бы нескончаемому коридору. Я понимал, что всё должно пройти нормально: в нормальный «Совёнок» вроде попал… но тревожное предчувствие никак меня не покидало. Наконец вышли к массивной двери. Вместе и с усилием прокрутили вентиль и распахнули достаточно широко, чтоб проскочить. Я облокотился о дверь, удерживая, и предложил:

— Саш, посмотри внимательно: есть ли тут что-нибудь, чем можно подпереть дверь?

Шурик послушался: обошёл углы, заглянул под шкафы, встал на четвереньки перед кроватью… и вытащил из-под неё монтировку. На что-то такое я и рассчитывал.

— Отлично, давай сюда.

Товарищ опасливо приблизился, уточнил:

— Она тебе зачем?

— Если дверь захлопнется, то мы изнутри можем не открыть. Тогда придётся идти дальше, а там… не хочу думать, что тупик, и тем более не хочу думать, что там логово вашей кошкодевочки. Уяснил?

Шурик подумал. Ещё подумал. Зачем-то взвесил фомку в руке… но отдал. Я сразу подсунул инструмент под дверь и заклинил её.

— А откуда ты так много знаешь?

— Плавали-знаем, — бросил я, не желая вдаваться в подробности. И так натерпелся страху, лишь в бункере стало чуточку спокойней. — Давай детали собирать.

Мы достали отвёртки и стали раскручивать оборудование, какое увидели и выудили. Пока Шурик разбирал один большой прибор, я, чтобы не толкать и не мешать, прошёлся по комнате, заглядывая в шкафы и ящики стола. В шкафах было всё, что должно быть в бомбоубежище: аптечки, сухпайки, противогазы, костюмы химзащиты. А вот в столе, в куче непонятных документов, я нашёл один пожелтевший от времени листок. Там было неаккуратно написано:

1768 цикл.В этот бесконечный круговорот занесло ещё одного случайного персонажа.Я узнал его имя — Михаил.На этот раз рандом не глупый и влюбчивый мечтатель-затворник, а вполне разумный человек.Я знаю, что он не продержится и десяти циклов.Но он сможет стать ценным подопытным. Раньше не было здесь таких индивидуумов.И, возможно, он станет достойным соперником…

«А записка-то, кажись, про меня! Нехорошо, раз вокруг Пионеры промышляют!» — подумал я и, спрятав листок в карман, вернулся к разбору деталей.

Мы вдвоём набили рюкзак и собственные карманы до отвала, чтоб унести как можно больше полезного, и благополучно вышли через ту же дверь. Я выдернул из-под неё фомку и бросил на пол в комнату. Дверь закрылась. Теперь можно идти. Уф-ф-ф…

Обратно до лестницы мы дошли без приключений. Люк, к счастью, не захлопнулся, поэтому мы преспокойно поднялись и вновь оказались в старом лагере.

— Ну, думаю, наш поход можно считать успешным, — заявил Шурик, вытирая пот со лба. — И деталей набрали сколько… Предлагаю нести рюкзак по очереди!

— Нет уж! Ты сам захотел пойти — ты и тащи, приключенец несчастный! — Из меня вдруг прорвалась обида. — Понимаю, риск во имя науки… но это совершенно безответственно — таскаться по катакомбам!

— Мог и не идти, а раз струсил — так и сказал бы! — не остался в долгу Шурик. — Где в тебе любопытство, где мужская уверенность?!

— Да ты!.. Да ты эгоист! — распалялся я. — Собрался один идти невесть куда ради несчастного робота, а мы с Серёгой бы места себе не находили! Это не по-товарищески!

— Умный какой выискался, всё-то он про меня знает! Да больно надо мне с тобой нянчиться, программист доморощенный! — прикрикнул Шурик.

Я открыл было рот, чтоб возразить… но сейчас укололи пребольно. Что этому хаму теперь докажешь? Я махнул рукой и потопал вперёд.

Мы возвращались в лагерь порознь. Я не переставал прокручивать в голове наши слова в последние часы и помышлял, как бы навести мосты обратно. Обидно, если дружба треснула бы от такого пустяка. Да и мы оба виноваты: я не сумел безропотно пойти за Шуриком до конца, а он будто бы дал понять, что я ему, как друг, не слишком-то и нужен…

Внезапно за мной испуганно завопили! Я подскочил, как ужаленный, обернулся… а Шурика нет! Лишь яма в земле! В такую Алиса проваливалась в походах с Семёном! Я подбежал к дыре и заглянул в неё. Очки опасливо качнулись, но я не отпрянул и придержал их. Шурик лежал на боку и тяжело дышал.

— Саш, живой?! — выкрикнул я. — Отзовись!

Он заохал, повернулся лицом к свету, попытался встать… но жалобно застонал и осел на пол.

— Нога…

Медлить было нельзя.

— Доставай верёвку и кидай её мне!

Шурик нашарил собственные очки и высыпавшиеся детали — все вроде уцелели, — подполз к рюкзаку, вынул туго свёрнутую верёвку и выбросил ко мне. Я судорожно обмотал её вокруг какого-то дерева поблизости, дрожащими руками завязал узел, подёргал, скинул в яму.

— Привяжи рюкзак, вытащим вас по отдельности.

Шурик так и сделал, я вынул и отвязал рюкзак (чудом не порвавшийся!), затем снова сбросил конец верёвки в яму.

— Теперь ты. Хватайся и лезь, выдержит! Я помогу!

Шурик кое-как уцепился и мучительно полез наверх. Завязанные на верёвке узлы сильно ему помогали: он на них опирался руками и здоровой ногой. Только бы не упал опять…

— Давай-давай-давай!.. — подбадривал его я.

Наконец я ухватил его за руку и прямо-таки выдернул из подземелья.

— Спасибо тебе, друг. Спас. И прости меня…

— Друзья ведь и нужны, чтоб прикрывать спину. Как бы я тебя бросил? И ты меня прости, Саш. Что на меня нашло… Чуть не рассорились на пустом месте.

Я забрал рюкзак, и мы, ковыляя вдвоём на трёх ногах, вернулись в лагерь. Я неумолимо отвёл Шурика в медпункт. Слава разуму, что Виола не стала нас донимать вопросами.

С гудящей пустотой в голове я побрёл в клубы. Меня встретил Электроник.

— Как сходили, где Шурик?

— Плохо дело, Серёга! — Я отдал ему рюкзак. — Шурик ногу повредил, я его дотащил до медпункта. Страху натерпелись… Дай-ка мне, пожалуйста, тетрадку с программой.

Электроник растерянно вручил мне тетрадь и спросил:

— Навестим его после обеда?

Я угукнул, уже строча в тетради. Надеюсь, она переживёт перезагрузку лагеря. Ведь теперь на последней странице было важное послание:

Ходите в старый лагерь минимум вдвоём! Дверь в бомбоубежище держите открытой и обязательно подпирайте, хоть собой! Возвращайтесь только через неё, дальше в катакомбы не ходите!

— Серёж, очень серьёзно тебя прошу. Спрячь эту тетрадку где-нибудь в столе. Пусть пионеры на следующей смене её найдут и воспользуются. Чего добру пропадать?

— Как скажешь… Ты тоже замученный, лица совсем нет. Рассказывай, что ещё произошло?

— Да? — Я демонстративно ощупал лицо и попытался улыбнуться. — Ну, мы повздорили по дороге из-за пустяка… Не наговорили бы друг другу гадостей — Санька был бы цел.

— Страшно в старом лагере? — догадался Серёга. — Я сам туда ни за какие коврижки не полезу. А Шурка упорный, идейный — видит цель и не видит препятствий. Ты не виноват, что так вышло, понимаешь? Всегда может… просто не повезти. Молодец, что не оставил в беде. Лучше проведаю его прямо сейчас, а ты отдохни.

Я с благодарностью похлопал Эла по плечу и, наконец, направил свои стопы к дому.

— Михаил, а где ты был всё утро? Почему не видела на линейке? — ожидаемо встала в позу Ольга.

— Выхожу умываться. Слышу крики из леса. Бегу и вижу — Шурик в яму свалился, ногу подвернул. Помог ему вылезти, сейчас он в медпункте, — полуправдой без подробностей ответил я.

— Молодец, не растерялся и помог товарищу! — похвалила вожатая. — На завтрашней линейке все узнают, какие у нас хорошие ребята в отряде!

— Я ж сказал, что я не гордый. Я согласен на медаль, — процитировал я известного поэта. — Не надо, Ольга Дмитриевна, это честно и не ради славы. Не будем рассказывать всем отрядам и администрации?

— Пионер — всем ребятам пример, ибо мудр и смел, — разулыбалась вожатая. — Тогда беги на завтрак, пока не закончился!

* * *

Даже в полупустой столовой нашлись знакомые — Алиса с Ульяной. К ним и подсел за компанию. В основном они болтали о своём, но…

— Хочешь с нами на пляж? — спокойно предложила Алиса.

— А почему бы и нет! — согласился я. Взбодриться после такого безумного утречка определённо стоило. К тому же я вспомнил эпизод с плавками, которых у Семёна не было, поэтому продолжил:

— Только у меня проблема — плавок нет.

На самом деле плавки мне Ольга дала ещё позавчера, но Алиса об этом не знала.

— Плавки мы тебе достанем, не беспокойся!

При этом она так хитро улыбалась и перемигивалась с Ульяной, что я сразу почуял подвох, но осторожно сказал:

— Ну хорошо, подожду возле столовой.

— Мы мигом, всего пара минут! — и рыжие убежали к себе в домик, но через несколько минут вернулись.

— Готов?

— Я уже боюсь.

Алиса вынула из-за спины семейные розовые трусы в цветочек. Я подумал, что, скорее всего, она их отняла у бедного Электроника. Представил себя в этих трусах, и чуть не поплохело.

— Спасибо, прикол я оценил, но надевать не буду. Найду что-нибудь поприличнее.

— Ну давай, ждём тебя на пляже.

Но только я туда заявился, как увидел, что Ульяна баловалась с очередным выловленным раком — дёргала его за клешни.

— Ульян, рак живой и такого не заслуживает! Чего ты над ним издеваешься? — возмутился я, отнимая существо и выпуская обратно в воду.

— В каждой бочке затычка! — показала язык Улька. — Пойду ещё наловлю, их тут много.

— И как тебе с такой чертовкой живётся? — спросил я, присев рядом с Алисой.

— Вполне нормально, — заметила Двачевская. — Вот-вот повзрослеет и перестанет дурить… Хотя шило в одном месте — не всегда плохо, представляешь?

— Ага, вижу и представляю. Одну с отмычкой у столовой застукал, от второй котлеты прятать и животных защищать приходится, — пошутил я.

— Та-а-ак, — угрожающе протянула Алиса. — Ты за такие намёки поплатишься. Спорим, не обгонишь до буйков?

— Алис, я наперегонки с тобой плавать не буду.

— Испугался? Всё же неудачник… — цокнула она языком.

— Нет. Я хорошо плаваю, но только брассом, а это медленно. Ты кролем, конечно, меня обгонишь, я не спорю… а вот на время, кто дольше на воде продержится — я готов.

Алиса выгнула бровь, раздумывая:

— И что будет, если я выиграю?

— А на интерес тебе слабо? — поддел я.

— Твердолобый какой, — фыркнула Двачевская и бросилась в воду.

Я бесстрашно снял очки, невозмутимо и деловито спустился и тоже принялся плавать. Алиса со своим кролем наверняка выдохнется быстрее…

Мы проплескались на равных до самого обеда и ступили на берег одновременно. Победителя не выявили, поскольку некому было судить: пляж опустел.

Обед прошёл как обычно, мне повезло сесть с Шуриком и Электроником. Может, хотя бы от них не наслушаюсь дифирамбов…

— Шур, как себя чувствуешь?

— Пойдёт. Виола вправила вывих, уеду уже здоровым.

Тут я и вспомнил, что после обеда Виола отлавливает Семёна и оставляет дежурить в медпункте. Также я вспомнил, как Семён изнывал от тоски, восьмой раз перечитывая журнал «Советская модница»… поэтому сбегал в домик, взял свою книжку и пошёл навстречу испытанию — прямиком в медпункт. Кто, если не я?

Всё дальнейшее прошло донельзя предсказуемо: Виола попросила подменить в медпункте, потому что какому-то пионеру стало плохо на спортплощадке, я и согласился. А дальше всё по канону.

Сначала пришла Лена с заболевшей головой. Дал ей анальгин и стакан воды. Пока она сидела и ждала, когда таблетка подействует, я взял тот самый журнал, показал фотографию и выдал, что именно «это платье на тебе будет смотреться прекрасно». Лена наградила меня милейшей улыбкой.

Потом прибежала Ульяна, жалуясь на тяжесть в животе. «Странно, что не на пустоту в голове». Она от меня получила но-шпу, а я от неё получил «Спасибо, доктор!».

Затем пришла Славя и, смущаясь, попросила меня выйти.

— Хорошо…

Я послушался, она забрала свой пакетик и ушла. Интересно, что же на самом деле в этом пакетике? Я думаю, водка для кибернетиков: протирка линз, все дела… Только почему не меня попросить: я у всех вроде на хорошем счету. И зачем они просили «Алисиного» Семёна отнести водку обратно Виоле?

И наконец, в медпункт ворвался рыжий ураган Алиса.

— Активированный уголь есть?

— А если не дам?

Двачевская вынула из-за пазухи гнутую проволоку и сделала выпад, как со шпагой. Стоило сохранить лицо не оцарапанным, а очки — не разбитыми. Я окинул Алису мудрым внимательным взглядом и с видом благодетеля выдал ей заветную пачку.

— Знаю, зачем он вам с Ульяной нужен, но сдавать не буду. Поосторожней там… да и сразу после дела бегите отмывать руки.

Генде-то вряд ли что-то сделается от этого хлопка, а им веселье… Не террористки вроде, других не убьют… По крайней мере, я себя этим успокаивал. А Алиса опешила, будто я без боя вручил ей ключи от Москвы, кое-как поблагодарила и умчалась делать свою бомбочку.

Пока я дочитывал в медпункте «Магистра рассеянных наук» и посмеивался, незаметно наступил вечер. Видимо, у пресловутого пионера с площадки ничего серьёзного, и Виола не возвращалась просто потому, что детский труд крайне выгоден, пока она в загуле.

Наконец прозвучал горн на ужин, и тут в медпункт вернулась Виола. Я сдал ей пост, отчитался о посетителях и пошёл в столовую. Про Славяну с её секретным пакетом и про Алису с углём я, конечно, умолчал.

На ужине мне удалось сесть за столик с Мику, Леной и Женей. Давали удивительное чисто советское блюдо — фруктовый суп и стакан чая с булочкой.

Ужин прошёл в спокойной обстановке, хотя Мику всё время старалась включить свой словесный пулемёт, но Женя и Лена на неё мало реагировали, поэтому она так же быстро замолкала и продолжала есть.

После ужина я вышел из столовой, но тут вдруг раздался оглушительный взрыв. Чудеса, да и только! Какие таланты пропадают, раз так мощно нахимичили!

Когда я дошёл до площади, там уже собралась толпа. Постамент Генды — весь в копоти, а рыжих неразлучниц нигде нет.

— Ну и кто это сделал? — разорялась Ольга. Толпа гудела, но не отвечала. Через несколько минут со стороны умывальников явились довольные Алиса с Ульяной.

— Двачевская, Советова, покажите руки!

Девчонки предъявили чистые ладошки. Надо было видеть недоумение Ольги: улик-то нет!.. Вандалов, конечно, не нашли, и пионерия, разочарованно ропща, стала потихоньку расходиться. Зато Алиса и Ульяна выхватили меня из толпы и завели за раскидистое дерево неподалёку.

— Ну, Мишка, спасибо! Классно ты нас прикрыл! — И, пока никто не видел, девчонки чмокнули меня в обе щеки одновременно. Я в ответ обнял их:

— А вы-то какие классные — расшевелили всю эту тоскливую глухомань! Я б от такой сестры, как Ульяна, уж точно бы не отказался!

После умилительных разговоров ни о чём мы распрощались. Алиса даже призналась, что сделала это для Ульяны — чтоб доказать, как мощна химия и как важна учёба. Но тут я вспомнил, как утром пятого дня Семён застал девчонок полуголыми около умывальников, когда сам пытался помыться в раковине. Да, спрятался в кустах, даже не успев одеться, но его всё равно обнаружили! Мне с таким позором убегать не хотелось… к тому же, это стриптиз-шоу потом аукнется во время похода, вылившись в грандиозную ссору Лены с Алисой.

Всё это значило, что надо помыться прямо сейчас, иначе завтра этого недоразумения не избежать. Вот я и побежал от дома к умывальникам. Проверил, что вокруг никого, вспомнил, как в каноне Электроник вытянул кран из умывальника, и быстро помылся в раковине. А уж дойдя обратно, я без сил свалился на кровать и быстро отключился. Ну и денёк выдался…