Солнечные вестники (джен)

Пробегая по лагерю, Тлеющенький вдруг заметил внимательный, изучающий взгляд. Давно ли Вестница Зари снова в племени? И как заворожит в этот раз? Котёнок сделал невольный шаг в её сторону и увидел лукавую улыбку на сизой мордочке. Кажется, его ждало новое необычное гадание, такое, на какое способна только эта чудаковатая кошка.

Но почему её усы так странно дёргались, стоило ей увидеть результат? Почему Вестница Зари понуро прятала глаза? Всё пройдёт не так просто, как казалось вначале.

* * *

С лукавым блеском в глазах Вестница Зари увела Тлеющенького в сторонку, дабы никто не мог помешать ей заглядывать в будущее. Она сдёрнула со своих бус коралл да ракушку, сорвала когтём клочок чужой шерсти и принялась проводить ритуал. Но отчего-то огонёк в её глазах быстро погас…

Долго Вестница Зари смотрела на знаки, ей же сотворённые. Усы её тревожно дёрнулись, опустились уши. Однако, тут же опомнившись, она мотнула головой и с миловидной улыбкой подняла взгляд на Тлеющенького. Как же рассказать об увиденном? Что же ей, Вестнице, опытной ведунье делать? Она не хотела, совсем-совсем не хотела расстраивать ждущего ответа котёнка. Может, придумать что?..

— Там что-то плохое? — Тлеющенький заметил нервозность, проскочившую в тёмных глазах, да в сжавшихся на миг когтях, да в усах, что дёрнулись так резко, и слегка напрягся.

— Ох… — Кошка дёрнула щеками, силясь удержать улыбку. Она надеялась, что Тлеющенький не заметит её нервозность. — Тут… всё мутно, не могу разобрать, подожди немножко.

Вестница Зари не в силах была сказать, что котёнок попросту не захочет слышать то, что узнала ведунья. Но та… та обязательно найдёт выход! Всё будет хорошо, непременно будет. Прошлое… уже в прошлом.

— Прости, дорогой, что печалю, но не вижу я, что грядёт. Будто не хватает чего-то, скрыто от меня за некой завесой. Но я могу провести особый обряд, чтобы туман развеялся! Для этого мне понадобится несколько вещей. Поищи для начала, — Вестница Зари обвела взглядом округу, — пух тополиный, пару колючек да светлячка. Я помню, что всё это видела у других солнцесказцев… ну, в любом случае кто-то из них точно знает, где что искать. Я буду ждать от тебя вестей, юное дитя.

* * *

— Улыбка Солнца! Улыбка Солнца! — Тлеющенький увидел кошку и, позвав её, подошёл, чувствуя себя смущённо. Не зная, почему, но он до сих пор ощущал себя весьма неуверенно, первым начиная разговор.

Иногда, особенно ночью, ему казалось, что в другом мире он тоже был весьма общительным, и это кончилось плохо.

Но взгляд Вестницы Зари, когда она смотрела на свои ритуальные вещи, был такой… такой… В общем, от этого взгляда становилось не по себе, и по телу котёнка не раз пробегали мурашки. Что же увидела солнцесказительница там, в блеске ракушек и бусин? Он должен был узнать это, вдруг это что-то важное не только для него, но и для всего племени!..

— Простите, что отвлекаю вас, — мяукнул Тлеющенький, остановившись рядом с кошкой. — Вестница Зари хотела провести ритуал, но ей нужны ещё вещи — тополиный пух, две колючки и светлячок. Последнего я знаю, где найти, но где мне найти остальные вещи? Я никогда не видел в лагере тополиный пух, только птичий и, возможно, камышовый… Да и колючки здесь не растут, их сразу взрослые срывают. Вы не можете подсказать мне, где это всё искать? Пожалуйста! — Котёнок кинул на кошку просящий взгляд и неловко дёрнул усами.

— Привет, малыш! Ты пришёл по адресу, ведь именно я знаю всё и про всех в этом племени, хи-хи! — Кошка осеклась, раздумывая, не звучало ли это слишком странно, но вскоре откинула эти мысли. — Тополиный пух любит собирать мой милый друг Цветущий Ракитник, он совсем не жадный, поэтому я уверена, что он поделится им с тобой! А колючки… Скажу по секрету, в длинной шерсти Шмелепопки вечно застревает что-то колючее, может, у тебя получится уговорить её выудить пару нужных тебе штучек? Надеюсь, что помогла тебе, удачи, малыш!

Кошка помахала лапой на прощание, но на секунду задумалась и окликнула котёнка:

— Погоди-ка, ты упоминал светлячка, думаю, что я могу отдать тебе этого мерцающего малыша, который недавно заглянул ко мне в палатку, хи-хи! Бери, не стесняйся, для такого милашки мне ничего не жалко, — Улыбка Солнца аккуратно придвинула к котёнку светлячка. — Вот теперь точно можешь идти! Пока-пока!

— С-спасибо! — Тлеющенький недоверчиво дотронулся до светящегося жучка, но, когда тот, вяло перебирая лапками, перебрался на его лапу, воспрял и с лютой благодарностью глянул на Улыбку Солнца. — Спасибо! — повторил он, боясь, чтобы благодарность не выглядела пресной. Выражать эмоции тоже нужно было учиться. — Удачного вам для! — искренне пожелал котёнок и, пересадив тихого светлячка на своё плечо, бросился на поиски названных солнцесказцев.

* * *

Он быстро нашёл Цветущего Ракитника и, убедившись, что тот не был занят чем-то, чему отвлечение могло бы помешать, приблизился.

— Здравствуйте! — вежливо произнёс Тлеющенький, слегка подёргивая ухом — светлячок перебрался с плеча на голову и бродил возле уха, заставляя его подрагивать от щекотки.

Котёнок помнил, что кот не был против, если он подойдёт к нему, но всё равно чувствовал себя неуверенно. Хотелось ещё поинтересоваться, как там у Цветущего Ракитника дела с котами, которых он ему находил, но, кажется, эти расспросы были бы весьма невежливы. Возможно. Тлеющенького бы, наверное, они напрягли, хотя он и не знал Цветущего Ракитника настолько хорошо, чтобы предполагать его реакцию.

Тлеющенький вспомнил о своём деле и тотчас напрягся. Вдруг, пока он неуверенно жался, то самое предсказание, которое не смогла увидеть Вестница Зари, случится? А вдруг там что-то плохое? Нужно было быстрее найти недостающие вещи!

— И-извините, что опять пришёл по делу, — произнёс котёнок слегка виновато, — но это очень важно. Вестница Зари почувствовала что-то крайне важное, когда проводила обряд гадания, но не смогла увидеть. Она сказала найти несколько вещей, которые помогут провести ритуал, и одно из них — это тополиный пух. Я никогда не видел его в лагере, но Улыбка Солнца сказала, что вы… ну… собираете его. Пожалуйста, можете дать мне немножко этого пуха? Совсем немножко. А то вдруг там что-то ужасное, а Вестница Зари не сможет увидеть это. Это будет ужасно, — Тлеющенький прижал уши к голове, даже не представляя, что такое ужасное могло свалиться на племя.

— Тебе нужно это? — Цветущий Ракитник уставился на кучку тополиного пуха между своих лап. — Можешь взять!

Большой кот добродушным взглядом окинул котёнка и обвил пушистым хвостом свои мощные лапы.

— Ох, Вестница Зари. — кот отвел взгляд и устало вздохнул. Потом снова посмотрел на Тлеющенького и одобрительно кивнул головой. — Передавай ей привет от меня.

— Обязательно передам! — В порыве благодарности котёнок прижался к задумчивому коту и потёрся затылком об его пушистые лапки. После чего, несколько смутившись, аккуратно взял немного тополиного пуха и побежал в сторону Вестницы Зари.

* * *

Тлеющенький замер в тени куста, наблюдая за Шмелепопкой. У неё и правда была длинная и очень красивая шерсть. Но как бы он не вглядывался, обнаружить колючек не мог, так как кошка постоянно двигалась. Она была очень непоседливой, и отчего-то Тлеющенькому стало ещё больше смутительно обращаться к ней с той просьбой, которую он должен был произнести.

Но Вестница Зари всё ещё не могла произвести обряд, и видение, покрытое туманом, казалось всё более и более зловещим с каждым новым мгновением. Поэтому, собрав всю свою храбрость в лапу, котёнок подтолкнул светлячка лапой, чтобы он перебрался на голову и затих там, после чего, выдохнув, направился к Шмелепопке.

— Здравствуйте! — мяукнул он, чувствуя, как бешеная энергетика кошки пропитывала пространство вокруг. — Я… мне нужно кое о чём вас попросить…

Убедившись, что зелёные глаза Шмелепопки смотрели на него, Тлеющенький глубоко вдохнул и быстро выпалил:

— Ввашейшерстинезастрялоничегоколючегомненужныдвеколючкидляритуалаатослучитсячтотоужасное!

«Что-то ужасное — это твоя речь сейчас, мышеголовый!» — фыркнул внутренний голос, и котёнок чуть не покраснел. Хм. Кошки вообще краснеют?

— Простите, — чуть успокоившись, смущённо добавил он и сказал уже более спокойно: — Вестница Зари почувствовала что-то, когда проводила гадание, но… но она не смогла увидеть, что именно. Она сказала, что нужно провести особый ритуал, но для него нужны две колючки. Я… Улыбка Солнца сказала, что… ну… в вашу красивую шерсть иногда попадают… разные… колючие предметы… Вот. — Тлеющенький замолчал, не зная, как сформулировать мысль дальше так, чтобы это не выглядело грубо. Обижать Шмелепопку точно не входило в его планы!

— Ой, какой очаровашка! И правда… — Шмелепопка, ничуть не обидевшись, на мгновение задумалась, но тут же ее мордочку озарила идеей. Она обернулась, рассматривая свой хвост, а затем ловко выхватила оттуда колючку, перекидывая подошедшему котёнку. — Пойдёт? Моё достояние! Жаль, что в подстилку Ракитнику не успела положить…

«Оп-па! Кажется, я успел спасти чью-то попу от неприятных ощущений!» — Тлеющенький вспомнил печальные глаза Цветущего Ракитника и искренне порадовался за него.

— Спасибо! Я вам очень благодарен! — Котёнок дотронулся до колючки и тотчас отдёрнул лапу, так как она была уколота. Да, на колючке осталось несколько рыжих шерстинок от пушистого хвоста Шмелепопки, но менее колюче от этого не было.

Наконец, не придумав, как ещё управиться с болезненной вещицей, Тлеющенький слегка присел на колючку и прикрепил её уже к собственной шерсти. На ней она смотрелась не так эффектно — всё-таки гладкая и короткая шерсть была далеко не такой красивой, как изысканная шубка Шмелепопки. Но зато теперь он мог без проблем добраться до Вестницы Зари.

— Спасибо, — произнёс котёнок ещё раз, напоминая самому себе надоедливую чёрно-белую птицу, которая часто сидела на дереве и повторяла каждый день одну и ту же крикливую и неприятную трель.

Борясь с желанием чихнуть от лезшего в нос тополиного пуха, Тлеющенький направился к Вестнице Зари так быстро, как только мог.

* * *

Дорога до Вестницы Зари оказалась дольше, чем он предполагал. Натруженные лапки давали о себе знать — котячье тело ещё было слабо, несмотря на то, что несколько укрепилось от частого плавания в Мерцающем роднике. Светлячок перебрался на затылок, щекоча кожу маленькими лапками, а тополиный пух иссушал рот и лез в нос, из-за чего очень хотелось чихнуть. Но Тлеющенький не мог себе этого позволить. Если чихнёт — пух разлетится по всей округе, и придётся снова идти к Цветущему Ракитнику, а он не факт, что даст ещё часть своей пушистой коллекции.

— Я фсё! — слегка невнятно произнёс Тлеющенький сквозь пух, добравшись до солнцесказительницы.

Осторожно опустив слегка потрёпанный комок пуха возле лап Вестницы Зари, котёнок смахнул на него светлячка и, пока тот замер, не понимая, почему окружающая его местность так изменилась, принялся отскребать от себя колючки. И почти сразу мысленно поблагодарил маму-королеву за то, что она родила его гладкошёрстным котом. Колючки прочно соединились с шерстью и никак не хотели покидать её, и Тлеющенький даже не представлял, каково Шмелепопке с её густой шерстью, если от его колючки отрывались с явным трудом. Наконец, не выдержав, Тлеющенький выгрыз их и смущённо прижав уши, пробормотал, укладывая вредный предмет к двум другим:

— Простите, там немного нашей со Шмелепопкой шерсти… Надеюсь, это не помешает ритуалу. И, кстати, — добавил он торопливо, вспомнив обещание, — Цветущий Ракитник передаёт вам привет.

Вестница Зари с прищуром осмотрела принесённые Тлеющеньким предметы, после чего довольно улыбнулась. Котёнок, кажется, проделал долгий путь, и это умиляло. Теперь изначальная задумка казалась ей незначительной, но в голову пришла иная мысль…

— Да, да, именно это и пришло ко мне в видении! Даже шерсть та же. Благодарю, — Вестница Зари кивнула. — Дорогому Ракитнику тоже привет! Теперь мой взгляд проясняется… о-о-о, да, да, вижу знаки! Вижу синий цветок в просторной норе и большую белую кувшинку. Прошу, найди эти знаки из видений, всмотрись, да скажи мне, что нового да особенного в них видишь? Что значат они для тебя?

«Цветочки!» — тотчас возопило сознание, и Тлеющенький максимально сосредоточился.

Синих цветов в лагере было много, зато кувшинка — большая и очень белая — только одна. Поэтому котёнок решил, что сначала сходит к ней. Тем более, что она была недалеко — росла себе спокойненько в пруду возле сытного уголка. Тлеющенький направился туда.

В сытном уголке было довольно кошно. Немного фруктов и ягод лежало в небольшой кучке, а рядом высилась ещё более невысокая кучка цветов, возле которой обедала Горюшко. Фасолюшка дремала в траве, укрыв нос чёрно-белым хвостом. Несколько котов лакали воду из протекающего рядом пруда.

Тлеющенький подошёл к камню и забрался на него. Коготки со скрежетом прошлись по каменному боку, но никто даже ухом не повёл. Даже Сказочное Мурчание, которая сидела возле листов кувшинки и задумчиво смотрела на небо. Котёнок нервно отпил из пруда, смачивая пересохшее горло, и уселся на край камня, разглядывая белую кувшинку, которая была в паре мышиных шагов от него.

Она и правда поражала своими размерами, кажется, она даже была больше, чем сам Тлеющенький. Вечерний свет ложился на лепестки, и они слегка отдавали розоватым. Кувшинка покачивалась на воде и молчала. Что, кстати, логично, ведь это был цветок, а цветы не говорили. По крайней мере, со ним, с Тлеющеньким. Насчёт солнцесказцев он не был уверен — видели же они что-то в переливе лепестков и запахе сорванных цветов!

Тлеющенький подобрался к самой кромке камня, удобно устроив коготки в бороздах, которые проделали в монолите поколения солнечных котов. Кувшинка загадочно подвигала лепестками, словно была смущена таким вниманием. Ан нет — это был ветерок. Он прошёлся по окрестностям, заставляя камыши петь, а траву — поддакивать им шелестящими голосами. Кувшинка бы тоже запела, но, увы, её лепестки были слишком нежными и лишь склонялись перед ветром. Тлеющенький прижал уши к голове, когда их тоже тронул небесный проказник, прищурился — и так и ахнул, увидев внезапно, как под очередным порывом кувшинка вдруг раскрылась. Котёнок знал, что серединки цветов иногда были красивее самих лепестков, но никогда не видел её у кувшинки. Почему-то ему казалось, что она вся была такая — белая и нежная, глядящая в небо острыми пикообразными лепестками. Но это было не так.

Нежное жёлтое нутро цветка было похоже на солнце. Оно слегка краснело на границе с белым, а в самой середине было столь пушистым и кристально-жёлтым, что душу Тлеющенького захлестнуло какое-то узнавание. Оно… напоминало… какую-то птицу. Маленькую, жёлтую, издающую смешные пищащие звуки. Где-то он видел такую птицу, очень давно. Не здесь. Не сейчас.

Тлеющенький удивлённо дёрнул ухом. Это ли имела ввиду Вестница Зари, когда видела белую кувшинку? Очень не хотелось бы провалить задание. Но ничего больше, кроме как красоту солнечной середины водного цветка, он больше не увидел.

Беркутошёрсточка, севшая рядом, подняла веер брызг своим пушистым рыжим хвостиком, и Тлеющенький отвлёкся. В сытном уголке становилось слишком кошно, поэтому нужно было отправляться на поиски синего цветка. Да ещё и в просторной норке. Хм. Он видел синие цветы ранее, только не знал, можно ли считать это место «просторной норкой». В любом случае, следовало проверить.

Тлеющенький сбежал в колючие кусты и оттуда, пыхтя, пробрался через узкий проход в это место. Подземный коридор, тускло освещённый мягким сиянием от пробивающегося сквозь мелкие трещины в камнях света, встретил его тишиной и начинающейся сыростью. Совсем рядом тихо журчал мерцающий родник, но Тлеющенький туда не пошёл. Он сел посреди норы, чуть в стороне от узкого лаза, чтобы случайно не оказаться под лапами какого-нибудь кота, отправившегося к роднику поплавать, и окинул взглядом росшие вокруг синие цветы. От них тоже исходило загадочное сияние, словно эти цветы росли не в обычной норе, а в норе, принадлежащей внеземному племени.

Тлеющенький поднёс взгляд к одному из цветков. На вид это был обычный синий цветок, с мелкими зелёными прожилками. Жёлтой серединки не было, но цветы и без того выглядели очень загадочно. Котёнок чуть склонил голову набок. Снова какое-то едва ощутимое воспоминание царапнуло его изнутри. Эти цветы не были похожи на те… другие. Те тоже были. Солнцесказцы носили их с собой, одаривая тех, кто изъявлял охоту в помощи племени. Незабудки — но эти подземные, норные цветы не были незабудками. И всё же в них было что-то смутно знакомое, что заставляло Тлеющенького снова и снова вглядываться в пустую серединку в тщетной попытке понять, что не так.

Наконец, он бросил попытки. Голова болела от усилий, но он так и не вспомнил. Всё, что удалось нарыть в памяти — это силуэт небольшой серебристой кошки и места, в которых котёнок никогда не был, но знал их до последней травинки. Это было новое, приятное, но тревожащее чувство, и он тряхнул головой, отгоняя наваждение.

По одному из цветков протекла капля, упавшая откуда-то с потолка. Поблёскивая всеми цветами радуги, она стекла в середину цветка, оставляя после себя мокрую полоску на вытянутых лепестках. Тлеющенький склонился над цветком и слизнул каплю. К его удивлению, обычная вода, попавшая в синий цветок, стала совсем другой по вкусу. Будто в ней что-то изменилось. Наверное, это из-за пыльцы, которая имела разный вкус у разных цветов — уж он то знал, пробовал!

Собрав мысли в кучку, Тлеющенький вернулся к Вестнице Зари. В общей сложности, его путешествие заняло где-то час, если не меньше, но котёнку казалось, что прошло несколько лун. Устало сев рядом с кошкой, он поднял на неё глаза.

— Я нашёл все цветы, как вы мне и сказали. Они… они удивительные. Такие простые, но, кажется, есть в них что-то… что-то, что я не помню, но не хочу забывать. Эта жёлтая серединка… — Тлеющенький задумчиво почесал когтём шею. — Кажется, она… похожа… на маленькую птицу. Они жили в каких-то деревянных норках. С ними были птицы крупнее. Но я никогда этого не видел. А синие цветы… Они словно пришли из сказки. Вода, что попала в них, стала сладкой, как мёд. Это удивительная метаморфоза, правда?

Вестница Зари с особым вниманием выслушала всё, что ей передал Тлеющенький. В голове появилось несколько новых мыслей, и она улыбнулась им, возвращая себе прежний загадочный вид. С лёгким прищуром Вестница осмотрела котёнка.

— Интересно, интересно. Да, теперь видения стали яснее, спасибо тебе. Середина кувшинки, похожая на птичку… необычное сравнение. Ты очень внимателен, юное дарование, — она тихо засмеялась, пока в изумрудные глаза возвращалась печаль. Вестница Зари вздохнула. — Сказочные цветы со вкусом мёда. Я сразу же вспоминаю Воришку Мёда… ох. Наверное, только поэтому я не люблю заглядывать в будущее. И всё же… гадания помогают. Успокаивают.

Поняв, что сказала лишнего, кошка замолчала. Она прикрыла глаза, сосредоточилась и постаралась вернуть голосу былую бодрость.

— Хотя куда больше мне нравится, как милый сердцу Воришка Мёда смотрит на жизнь. Что же, думаю, результат близок, осталось уточнить лишь пару моментов, дабы духи нашептали мне всё в подробностях, — Вестница Зари обратила свой взор к небу. — Имена, я слышу имена… Юркая Ящерка и… Козлиха? Да, кажется, это они. Спроси у них, что они необычного видели в последнее время? Что зацепило их внимание, что порадовало иль удивило?

Что ж, это задание не было сложным. Обеих кошек Тлеющенький видел в лагере, когда уходил к Вестнице Зари. К счастью, они там же и оказались, так что репортаж не занял у него много времени.

* * *

Тлеющенький осторожно подошёл к Юркой Ящерке, слегка подёргивая кончиком хвоста. Кошка не казалась суровой, но душу котёнка всё равно терзали сомнения. Однако Вестница Зари ясно дала понять, что ответ чрезвычайно важен, поэтому ему нужно было набраться храбрости и сделать это.

— Здравствуйте! — мяукнул он, привлекая чужое внимание. — Извините, пожалуйста, это очень важно. Что самое необычное вы видели недавно? Я пил воду из цветка, и она стала цветочной. А что замечали вы?

«Надеюсь, выгляжу не слишком странно, задавая такие вопросы», — подумал Тлеющенький слегка смущённо.

— Привет!!! Ой, а я заметила, у нас венки какие-то по реке плывут, и все в цветах каких-то вонючих ходят! Всё обоняние сбивают, блин! — Кошка весело замурчала.

— Ой! — только после слов Юркой Ящерки Тлеющенький заметил, как вокруг и в самом деле много цветочных запахов. Они наслаивались друг на друга, и в них действительно было сложно что-то различить. — С-спасибо за ответ! — Котёнок пошёл обратно к Вестнице Зари, размышляя над тем, зачем коты надевали пахучие венки. Ведь были же цветы, которые пахли совсем слабо. Только из-за красоты? Наверное, охотникам сейчас очень сложно…

* * *

Тлеющенький увидел Козлиху и воспрянул. Однажды ему уже приходилось общаться с ней, поэтому это слегка его расслабило. Однако беспричинные беседы выглядели весьма странно. Если бы не желание узнать, что подготовило будущее, Тлеющенький бы никогда не начал разговор первым. Но Вестнице Зари нужны были эти ответы. Не известно, для чего, но нужны. А раз так, то надо действовать.

— Здравствуйте ещё раз! — мяукнул он, подходя к Козлихе. — Извините, что отвлекаю, но мне правда важно знать. Что самое необычное вы видели недавно?

Козлиха завидела волнующегося Тлеющенького и выслушала его. Получив вопрос, та начала думать о том, что необычного у неё недавно случилось.

— Сегодня Криводушие подарила мне красивую упитанную летучую мышь, я бережно держу её рядом и глажу, она мне очень нравится!

— Ой, какой хорошенький! — Тлеющенький сам не ожидал от себя таких эмоций.

Несмотря на усталость физическую и моральную — ну не любил он столько общаться, это слишком для его интровертных мозгов! — котёнок враз воспрял и заулыбался, увидев существо, которое Козлиха гладила. Упс. Оставалось надеяться, что он не испугал его своим писком. Улыбнувшись шире, Тлеющенький ещё более безбоязненно посмотрел на Козлиху. Ну не могла в его представлении кошка быть злой, если любила такие милые вещи!

— Спасибо, что рассказали мне об этом. Он и правда очень милый! — Тлеющенький кинул ещё один взгляд на летучую мышку.

Он бы задержался, но Вестница Зари ждала ответ, и он не мог заставлять её ждать дольше. С сожалением попрощавшись, Тлеющенький на всех парах помчался к солнцесказительнице.

Козлиха улыбнулась вслед Тлеющенькому. Как мило он отреагировал на мышку! Похоже, у него доброе сердце, раз уж он любит животных.

— Удачи! — попрощалась кошка.

* * *

— Я всё! — пискнул Тлеющенький с энтузиазмом, вернувшись. Лицезрение летучей мышки наполнило его новыми силами и подняло настроение. — Юркая Ящерка удивляется и немного злится от того, что весь лагерь усеян венками и из-за этого ничего нельзя учуять. А Козлихе подарили такую милую мышку! Она очень красивая и маленькая. Козлиха — хорошая кошка. — Котёнок мечтательно улыбнулся.

— Хах, да, слышала я ворчание Ящерки. Следом мне пожаловался и Рок.

Вестница Зари вновь прикрыла глаза. Она задумалась над тем, сказать ли вопрошающим правду или всё же довести дело до конца. Тлеющенький донёс до неё все детальки этого таинственного паззла, о значении которого он пока ещё не знал.

— Ах, летучая мышь… сегодня мне тоже довелось встретить такую. Лунные коты любезно подарили мне её крылья. Не в духе праздника, зато для гаданий пригодится.

Могло показаться, что Вестница уходила от темы, намеренно вела разговор в иное русло. Но она всего лишь не могла принять решение, что же ей делать дальше. Вздохнув поглубже, она подумала… может, доверить Тлеющенькому то, что гложет её душу? Поймут ли жители солнца чудачку, что подолгу пропадала в своих видениях?

— Драгоценный, как ты думаешь, в каком облике могли бы проявить себя твои родные после своей смерти? Какими духами бы они стали?

Тлеющенький задумался. А ведь это был хороший вопрос. Он не слишком хорошо знал своих родителей, как бы смешно это ни звучало. С матерью, Ржавницей, они почти не пересекались с тех самых пор, как Тлеющенький встал на лапки и смог самостоятельно передвигаться по лагерю. Нет, она любила его, как и всех его братьев и сестёр. Просто любовь её была не такая, какую обычно представляют, слыша о королевах. Она не следила за каждым шагом своих малюток, не заговаривала с ними первая и не пыталась как-то сильно взаимодействовать. Модель слегка отстранённой матери… Тлеющенький знал, что бывало и хуже, поэтому не жаловался. Хотя иногда — особенно, когда взгляд падал на ту же Лучевую, которая возилась со своими котятами, как какая-нибудь заботливая птичка — он мимолётно испытывал небольшое разочарование от жизни.

А отец… С ним у котёнка был разговор. Как только он открыл глазки и смог понимать происходящее, отец, Отражение Наглости, взял его за шкирку и провёл короткий инструктаж на тему того, что надо делать и чего не надо. Он посоветовал Тлеющенькому обратиться к Материнскому Дыханию, и он нашёл своего воспитателя.

Но сейчас стоило смотреть не с позиции котёнка, как бы странно это ни звучало, а с позиции того, как в целом родители влияли на него, их других детей, на племя и друг на друга. Они были непохожи — по крайней мере, Тлеющенькому так казалось. Но при этом, при всех своих различиях, они искренне любили друг друга. Тлеющенький видел это в их глазах, и хотя любовь по-прежнему была для него слишком сложной штукой, даже он чувствовал её в их взглядах.

— Я… это, наверное, странно звучит… — Тлеющенькицй задумался, слегка возя лапой по земле. — Я думаю, они могли бы стать ветром. Ненавязчивые, но пылкие и целеустремлённые. Папа — заботливый ветер, что дует утром, когда тихо. А мама — энергичный ветер, который налетает порывами, но всё равно приносит облегчение в знойный день. Они разные, но одинаковые по сути, поэтому я думаю, что они могли бы стать одним духом, но с разными особенностями, чтобы даже после смерти быть вместе. Вот… — Он не знал, насколько это звучало странно, но у него спрашивали его мнения, и оно было таким.

Во время разговора печаль в глазах Вестницы Зари стала светлой, будто та о чём-то вспомнила. Она ещё раз взглянула под лапы, на знаки, что принёс ей Тлеющенький раньше. Может, зря она задумала это всё? И стоило с самого начала рассказать о своей цели?

— Ах, ветер… несущий свободу и вести по всему свету. Свежее и хорошее сравнение, благодарю тебя, дитя.

Вестница Зари взглянула на Тлеющенького. Кажется, они оба ушли куда-то далеко отсюда, витали в дымке, что бывает только перед рассветом. Она покатала лапой пух, который тут же прилип к шерсти, подумала ещё немного и приняла решение.

— Знаешь, почему я хочу заглядывать в грядущее? — Вестница Зари посмотрела прямо в глаза котёнку. — Я боюсь не быть к нему готовой. А когда ты знаешь, что ждёт тебя… так спокойнее. Оно не застанет тебя врасплох. Это я пытаюсь донести и до других, чтобы они не страшились, как я. Хотя куда страшнее видеть в будущем тьму. И я взяла это бремя лишь отчасти.

Кошка вздрогнула. Не так-то легко раскрываться перед другими, особенно когда привык пребывать только в своих мыслях.

— Я бы хотела узнать о тебе больше. Хотела бы знать, какая живность тебе нравится, какая погода и какой цвет, хотела бы за тобой наблюдать и радоваться твоему пути да взрослению. Но всего этого я могу не увидеть, и это печалит меня. Драгоценный Тлеющенький, — Вестница Зари грустно улыбнулась. — Готов ли ты услышать правду?

— Да… Конечно, я готов, — тихо произнёс Тлеющенький. Он увидел грусть в глазах Вестницы Зари и понял, что не только его тревожили воспоминания. Похоже, у кошки их тоже было навалом, ведь она была куда более взрослой и опытной.

Я подсел ближе, прижимаясь к ней боком, и заглянул в затуманенные глаза. Хотелось подарить ей поддержку, но котёнок не знал, как сделать это правильно, поэтому просто коснулся лбом её тёплого бока.

Вестница Зари вновь рассмеялась, мелодично, будто наконец примирилась с бушевавшей внутри тревогой. Она бережно обвила котёнка пышным хвостом.

— Спасибо, драгоценный. И спасибо за все наши беседы. По нраву мне было слушать твои рассказы о необычных цветах, ветре да родных твоих. Дело в том, что я сразу увидела, что ждёт тебя, но уж очень не люблю я говорить, коли у кого в будущем лишь тьма. И видела я эти угрозы у каждого кота аль кошки, что подходили ко мне. Я так испугалась, что хотела сотворить обряд, что изменит грядущий ужас, убережёт племя Солнца.

Глубоко вздохнув, Вестница Зари ненадолго замолчала. Она глянула сперва себе под лапы, затем по сторонам, на жителей племени, и вернулась к Тлеющенькому. В изумрудные глаза вернулись лукавые огоньки, и она улыбнулась.

— И поэтому я говорила всем творить столь странные вещи. Однако после… я поняла, что неважно, что ждёт нас в будущем. Коли сердце наше объято теплом, а мы будем держаться друг друга, никакой тьме из размытого будущего нас не взять. И тогда я решила подбодрить тебя, обратить взор твой на красоту мира, на всё удивительное, что в нём есть, да на родных твоему сердцу. Верю я, что это сохранит твою веру в свет. Прости мне мой обман, коль сможешь.

Улыбнувшись шире и хитрее, Вестница Зари вернула себе образ таинственной чудаковатой гадалки. Фигуру её будто объяла некая дымка, странная, но светлая и тёплая.

— Я рада, что наши судьбы переплелись, драгоценный Тлеющенький. Я буду ждать тебя вновь для новых бесед и верить, что то жуткое будущее обойдёт нас всех стороной.

«И я тоже буду верить», — пообещал себе Тлеющенький, чувствуя размеренное дыхание солнцесказительницы сверху. Её рассказ пролил свет на всё происходящее сегодня, но злости на Вестницу Зари не было. Напротив — он понял, зачем она это делала, и остался очарован её способами подбодрить его.

Этот мир был действительно прекрасен, и хоть день прошёл в передвижениях и разглядывании, Тлеющенький увидел много удивительного и красивого. И понял, как же много не знал о том, что приходило к нему во снах. Что это? Прошлое? Будущее? Фантазии о далёком и неизвестном? Пока он не знал ответ.

Но сердце его чувствовало, что рано или поздно он найдёт его.