Янгчен (джен)

ПРОЩЕНИЕ

Наказание оказалось довольно банальным. Всё началось со старого доброго избиения.

— Уличная мразь! — раздался крик. Удар ботинком пришёлся ему прямо в живот, пока Кавик лежал на подвальном полу, свернувшись калачиком. Он сильнее обхватил больное место.

— Как ты посмел осквернить покои Аватара?! — орали на него. — Трогать её своими гадкими руками!

Пока его пинали, Кавик обратил внимание на одежду стражников: красная, зелёная, синяя. По крайней мере, его избиение было проявлением международного единства. Он попытался объясниться, хотя в лёгких не хватало кислорода:

— Я не хотел…

— Заткнись! — услышал он от одного из стражей, после чего получил кулаком в челюсть.

Во рту кровь. Кавик закрыл лицо локтями, но дальнейших ударов не последовало.

— Поднимите его, — сказал их главный. — Она идёт.

Они поставили оцепеневшего парня на ноги. Он услышал, как кто-то спускается по лестнице. Шуршание подола, звон бус. Как только его зрение прояснилось, перед ним предстала Аватар во всей своей красе. Расцвет жёлтого и оранжевого цветов, усеянный деревянными медальонами. Она была поразительно красива. На фоне ледяных стен подвала её безмятежное лицо и глубокие серые глаза выглядели как произведение искусства.

Он взял себя в руки и немедленно выбросил эту мысль из головы. Это же Аватар!

Она заметила, что уголки губ Кавика кровоточат.

— Капитан Гай, — обратилась она к командиру своей охраны.

— Да, госпожа?

— Ты уволен.

От её прямоты у Кавика дёрнулись уши. Гаю тоже понадобилась минутка.

— Прошу прощения?

Аватар повернулась к нему.

— Ты и твои люди уволены. Я приказала не трогать его, а вы не послушали. Что непонятного?

— Но… но...

— Никто из вас больше не подходит на роль стражи Аватара.

Несмотря на то что она ни разу не повысила голос, все мужчины съёжились, словно на них дышали огнём.

— Доложите Боме о своём проступке, чтобы он вычеркнул ваши имена из списков. Сейчас же.

Кавик никогда не видел, чтобы столько взрослых мужчин расстроились словно дети. Они ушли вверх по лестнице, оставив его наедине с Аватаром. Она подошла ближе.

Он бросился к её ногам, прижав лоб к ледяному полу.

— Мне жаль! — рыдал он. — Я так виноват! Я не знал! Я не знал!

—Тсс, всё в порядке, — она опустилась на колени и подняла его голову.

Сквозь слёзы он увидел, как она магией достала немного воды из тазика. Пульсирующая жидкость засияла, коснувшись его лица. Отёк прошёл, а Кавик почувствовал, как рана во рту затянулась.

— Теперь давай руки, — сказала девушка. — Пока не отвалились.

Она заметила ранние стадии обморожения. Кавик протянул ей ладони. Аватар обхватила его пальцы своими, что было до неловкости интимно, и на этот раз сияние согревало. Чувства вернулись к его коже. Лечение повреждений от холода было длительным и специфическим процессом, но она владела им в совершенстве и парень задался вопросом, где Аватар этому научилась.

— Ещё что-то болит? — спросила она. — Как твоё тело?

Он покачал головой. Его живот был покрыт синяками, но ребра были целы.

— Я в порядке.

Похоже, она очень в этом сомневалась.

— Ты выбрал не лучшего Аватара для ограбления. В плане имущества у Воздушных Кочевников мало что есть.

Она заслужила узнать от него правду.

— Я не знал, что это комната Аватара, и искал не ценные вещи, а информацию, которую смог бы продать.

— А-а, — протянула она, заинтересованно подняв брови. — Ты, должно быть, один из тех мальчиков на побегушках, которыми так славится Бинь-Эр. Меня предупредили перед приездом сюда, что я попаду в город шпионов.

Значит, она слышала об этом. На землях шан разведданные были самой желанной валютой. Богатства путешествовали на бумаге. Договоры, контракты, протоколы совещаний, даже дерзко написанные письма могли предвещать деловые возможности с неограниченным потенциалом роста для каждого, кто о них узнает. Иногда были устные соглашения, связывающие неприлично большие суммы денег, и тогда нужен был человек, кто всё подслушает в правильном месте и в правильное время.

Аватар вздохнула и покачала головой.

— «Кого не встретишь в Бинь-Эре, так каждый в чьей-то власти», как говорится. На какого шана ты работаешь?

— Ни на какого, — сказал Кавик. — Я независим. Просто пытаюсь свести концы с концами.

— Помогаешь семье? — спросила Янгчен.

— Нет, — его голос дрожал. — Я в одиночку приехал в Бинь-Эр после смерти родителей. Думал, что найду постоянную работу, но не смог. У меня вообще ничего нет.

— Сирота. Ты совсем один.

Девушка посмотрела вдаль, словно задумалась о странном аромате, прежде чем вернуться к разговору.

— Мне жаль, ведь я никогда не была по-настоящему одна, так что не могу представить, каково это.

— В городе тяжко, — он пошмыгал носом и вытер его. — Сначала в твою деревню приходят зазывалы рабочих бригад, рассказывая о том, как улицы Бинь-Эра вымощены золотом, и что любой достаточно смышлёный человек может стать великим торговцем, если будет усердно работать. А как приедешь сюда, то узнаешь суровую правду: ты ничего не стоишь, пока кто-то другой не решит иначе.

Свет лампы мерцал. Кавику показалось, что он увидел вспышку гнева, близкую к ненависти, промелькнувшую у девушки на лице, но, должно быть, показалось. Её губы скривились, что делало изящные черты воздушной кочевницы только выразительнее.

— Надеюсь, что смогу изменить такое отношение прежде, чем оно станет постоянным. Когда проблема длится слишком долго, люди перестают её замечать, — она прикусила щеку. — Может, стоит начать с тебя. Ты занимаешься этим всем только ради денег, так?

Кавик пожал плечами.

— Ради чего ещё кто-нибудь занялся бы таким?

— Ну, это не проблема, — она потянулась за кошельком в своём широком рукаве. — Если бы тебя отягощало немного серебра, то, возможно, ты был бы менее усердным воришкой.

— Погоди, — в какой-то момент они явно перескочили несколько этапов разговора. — Я не понимаю.

Его смутило не только панибратство, но и то, откуда у неё вообще деньги.

— Это на дипломатические расходы, — пояснила она.

— Я не об этом, — зачем набивать ему карманы деньгами, перед тем как отправить на кару, если только… — Ты собираешься отпустить меня?

— А чего ты от меня ждал? Что я брошу тебя в тюрьму Храма Воздуха? Поверь мне, так будет удобнее для всех: мне не нужно будет разбираться с последствиями твоей деятельности, а ты сможешь не прибегать к ней настолько долго, насколько хватит моего подарка.

Она ослабила шнурки на кошельке.

Кавик не мог в это поверить. Глаза и уши обманывали его.

— Погоди! — пробормотал он, попутно перебирая в голове различные духовные заповеди, в правильности которых даже сам не был уверен, — Аватар Воздуха не должна прикасаться к деньгам!

Она закатила глаза и специально для Кавика расширила горловину мешочка, не касаясь самого содержимого. Держа кошелёк словно кувшин, девушка высыпала из него поток монет прямо в руки парнишке. Тот смотрел на проявление щедрости — чудо для такого корыстного города как Бинь-Эр.

Закончив, она указала на стену позади Кавика.

— Выход на улицу там. Уходи, пока есть шанс, и пусть тебя никто не увидит.

Воздушные Кочевники действительно отличались по духу. Кавик благословлял мир за их существование. Он растолкал монеты по карманам и распахнул ледяную дверь. Тем не менее он поднимался по тесной лестнице, не доверяя каждой ступеньке. Вопреки тому, что он натворил, они вели на улицу, на свободу.

Никто к нему не приставал. Будто бы благословение Аватара оберегало его как броня. Он обошёл здание и забрал свою парку. Как только полностью оделся, он вернулся в международный район, где уже мало кто оставался.

«Что сейчас произошло?» — подумал парень, глядя на звёздное небо. Он никогда не смог бы объяснить это, ни в этой жизни, ни в следующей.

Кавик прошёл ещё пару кварталов, а затем резко свернул направо, используя крупного прохожего в качестве прикрытия, чтобы никакой преследователь не заметил, как он сменил направление.

Пробежав по переулку, юноша открыл дверь, которая, как он знал, была не заперта, и оставил её приоткрытой, чтобы создать ложное впечатление, что вошёл внутрь. Настоящий путь лежал через кирпичную стену, покрытую толстым слоем льда из протекающей водосточной трубы. Кавик пересёк её с помощью поручней, созданных магией воды, а затем расколол весь лёд — тот упал на землю и разбился, словно под действием простой гравитации.

Кавик повернул направо, затем налево, и снова направо. Только убедившись, что за ним не было хвоста, он обошёл квартал, направился к входу в тусклую ночлежку и просто постучал в дверь, без какого-либо шифра.

Она распахнулась. Седая женщина из Племени Воды пристально посмотрела на него.

— Что ж, ты выглядишь потрясённым, — сказала Мама Аюнерак. — Я не видела этой вялой ухмылки с тех пор, как Мэйхуа порвала с тобой.

Люди, побывавшие на грани смерти, могут и не так измениться. Кавик заглянул внутрь помещения через плечо женщины. В этот вечер приют был забит — скамейки и столы заполонили мужчины и женщины, уплетающие тарелки каши из морского корня.

Аюнерак содержала харчевню для безработных, в основном новоприбывших, которые выживали на её бесплатном питании. Возможно, старушка жила в городе уже так давно, что он успел за это время вырасти вдвое, но она не могла допустить, чтобы обычаи гостеприимства Племени Воды были забыты. Едой положено делиться с каждым, кто в ней нуждается.

— У меня для тебя кое-что есть, — сказал Кавик, доставая горсть монет, первую из нескольких.

Челюсть Аюнерак отвисла от шока.

— Что… Где ты…

— Не спрашивай.

Он выгреб деньги из карманов ей в руки, стараясь не выронить. Стоило бы попросить у Аватара и сам кошелёк. Она была достаточно добра, чтобы отдать и его.

— Ты давно не навещала родичей в Порт-Туугаке, так? — спросил Кавик. — Возьми эти деньги и съезди к ним. Сделай это ради всех нас, болванов без права на выезд.

Он быстро ткнул ошеломлённую женщину носом в щёку.

— Меня здесь не было.

Аюнерак была слишком озадачена, чтобы кричать на него, когда он убежал обратно за угол. На земле рядом с кухонной свалкой лежал потрёпанный кирпич, прикрытый гниющими листьями капусты. Там же был спрятан ключ.

Без дальнейших происшествий Кавик добрался до квартала Племени Воды в Бинь-Эре. Местные жилища были приспособлены ко временам года и на данный момент состояли из снега, принесённого ветром. Сооружены с помощью зимы, чтобы пережить её же. Когда к лету теплело, жители по мере необходимости переселялись в палатки и дерновые дома.

Глядя на белые купола, Кавик сморщил губы от раздражения, снова вспомнив идеально квадратный лёд в «Голубом особняке». Он мог легко представить, что тот был построен для высокопоставленных центрян, которые просто хотели чего-то новенького, поспать под замороженной водой.

Но кто он такой, чтобы судить? Неподалёку стоял один из самых больших домов в округе, ветхий очевидец времён старого Бинь-Эра, больше походящий на здания Омашу. Кавик прошёл по твёрдой грунтовой дорожке, стряхнул снег с ботинок и открыл дверь своим ключом.

Тёплый, насыщенный паром воздух омывал его лицо.

— Я дома, — окрикнул он.

Женщина в помещении отвела взгляд от котелка с рагу, которое помешивала.

— Что вкусненького, мам?

Его мать убрала с лица прядь волос и улыбнулась.

— Ты поздно сегодня, сынок. Как прошёл твой день?

— Нормально.

«Чуть не умер, познакомился с Аватаром, обокрал её» — добавил он мысленно. Кавик снял ботинок и достал из него сложенный конверт, который успел подобрать в комнате кочевницы, прежде чем провалиться сквозь пол.

Лучше было оставлять сами предметы нетронутыми, чем воровать их. Аватар поймёт, что одного из писем не хватает, и тогда начнётся бесконечный цикл её дознания того, что кто-то ещё знает то, что знает она. Игра в информацию частенько обращалась в такие бесконечные спирали, похожие на змеепаука, проглатывающего собственный хвост.

Но даже то, что конверт побывал в руках Аватара, уже придавало ему какой-то ценности. Кавику нужно было решить, стоило ли его распечатывать, ведь аура таинственности могла повысить цену.

Он припрятал конверт под рубашку до лучших времён.

— Будь осторожен завтра, как пойдёшь через площадь, — сказал он человеку, сидевшему за письменным столом в углу. — Отец, слышишь? Там сегодня неприятности были.

Его отец едва отвёл взгляд от гроссбухов, которые принёс домой с работы. В ответ он только проворчал. На большее признание с его стороны Кавик и рассчитывать не мог по вечерам. Он повесил свою дорогую парку. Без дополнительных слоёв одежды стало слышно урчание в желудке. Несмотря на болящий от синяков живот, ему всё равно хотелось есть.

— Так что на ужин? — спросил он у своей семьи.