The Elder Scrolls: Нерождённая (гет)

Грандиозная по размерам, идеально круглая ротонда во Дворце Роз мягко освещалась серебристым сиянием ночи. Стены из отполированного до зеркального блеска мрамора холодно мерцали, отражая призрачные оттенки света, исходящего от двух лун. Их мягкое сияние проникало внутрь через окна, вытянутые до самого купола. Стройные изящные колонны, украшенные тончайшей резьбой в виде витиеватых лоз и цветочных бутонов, поддерживали величественный свод, создавая ощущение лёгкости и воздушности. Изнутри во все стороны света открывался захватывающий дух вид на безмолвные дали царства Азуры. Воздух здесь был напоен едва уловимым, сладковатым ароматом роз и древней, всепроникающей магии, которая особенно остро ощущалась в ночные часы. В сердце этого торжественного покоя стоял внушительный монолитный алтарь из чистого, светлого камня, украшенного искусным узором.

На его гладкой поверхности, запрокинув голову и опустив подобранные крылья на пол, лежала Лилит. Сквозь хрустальный сегментированный купол, похожий на цветок, она бесцельно водила глазами по бездонному звездному небу. Под её спиной расстилалась мягкая белая ткань, и великанша кожей ощущала непривычный комфорт, стремление к которому всегда презирала. Поэтому теперь, находясь в его объятьях, она испытывала лёгкое раздражение. А ещё эта дурацкая подушка под её рогатой головой — шёлковая, туго набитая, нежная и такая приятная: «Мягкая… пытка», — нахмурившись, фыркнула Лилит про себя и, поёрзав, со вздохом прикрыла веки, потяжелевшие от внезапно подкравшейся дрёмы.

Строительство этого впечатляющего своим размахом помещения завершилось накануне. Лучшие архитекторы, камнетёсы и художники по стеклу были призваны со всех концов Серебряного Города, дабы возвести это чудо в самые короткие сроки. Азура желала, чтобы каждый изгиб, каждая грань этой залы были воплощением совершенства. Поэтому последние полгода искуснейшие из мастеров день и ночь вкладывали души и сердца в каждый узор и штрих прекрасного творения. Они заранее знали, что это великолепие возводится ради одного короткого мгновения, после которого венец их архитектурной мысли станет еще одним помещением без практического назначения, но тем ярче они ощущали, как крепка их вера, как истинна их любовь к своей Королеве.

Она, как всегда, возникла на границе света и тени, сотканная из густого мрака и звёздной пыли. Едва её силуэт проявился в далёком проёме витиеватого входа, семь Крылатых Сумраков, опираясь на сложенные крылья, синхронно опустились в глубокие реверансы. Они ровным полумесяцем стояли поодаль от изголовья алтаря, на краю помещения, выдворенные туда приказом Лилит, которая не желала видеть, как на неё «пялятся».

Азура же, легкая, словно лебедь по озёрной глади, бесшумно пересекла залитую лунным светом залу и остановилась по левую руку от задремавшей подруги, которая мгновенно поспешила подняться. С молчаливой улыбкой, полной понимания и нежности, Королева ласково коснулась плеча своей доверительницы, унимая её беспокойство, а затем окинула её мимолётным взглядом. Изменения в фигуре Лилит были минимальны: лишь мягкий изгиб в привычно стальном силуэте тонко намекал на новую, скрытую жизнь, не нарушая общую гармонию её безупречного тела. Набрав в грудь воздуха, Азура плавно вознесла ладони к небесному куполу.

— Дочери Лунной Тени, — разнёсся её голос величественным эхом под сводами залы. — Сегодня мы стоим на пороге величайшего чуда, свидетелями коего станут лишь немногие из достойных!

При этих словах Крылатые Сумраки синхронно приосанились, их сложенные крылья едва заметно вздрогнули в немом признании своих заслуг. Азура вновь заговорила, её голос стал твёрже:

— Сегодня Смерть уступит Жизни вопреки воле самой Судьбы! Сегодня Лунная Тень примет дитя, рождённое не из бесформенного хаоса, не из слабой плоти, но вобравшее в себя суть обоих миров, способное понять и принять каждый из них!

Голос Азуры начал набирать силу, становясь не просто громким, а почти физически ощутимым, пронизывая воздух. Казалось, сами колонны вибрировали в такт её словам, а звёзды за куполом замерли, внимая её откровению:

— Дитя, чьё измерение — Вечность! — голос её усилился, переходя почти в крик, полный нечеловеческой мощи. — Дитя, чьё постижение — Сущность! Дитя, чья природа — Душа!

Азура сделала паузу, словно позволяя эху своих слов затихнуть. Взгляд её стал задумчивым, почти отстранённым. Лилит в этот момент смотрела на неё снизу с растерянным удивлением, не понимая внезапной перемены.

— Как луч растущего солнца на пороге убывающей ночи, — забормотала Азура, глядя в пустоту, — она посеет надежду... даже во тьме, — со странной, едва ли не вопросительной интонацией закончила она, к концу фразы перейдя на полный шёпот, и вновь переменилась в лице.

Торжественно соединив ладони, она с улыбкой медленно развела их в стороны. Меж её рук с хрустальным звоном и холодным потрескиваньем растянулась дуга белой молнии. В ту же секунду помещение озарило яркое, но мягкое свечение Звезды и Полумесяца. Его сиянием вспыхнули и ладони Азуры.

— Пусть же Свет снизойдёт по моему велению! — вновь загремел её голос, пронзая тишину. — Пусть Тьма отступит по моему слову, как старое отступает перед новым! Я — Королева Ночи, Владычица Восхода и Заката, Принцесса Судьбы — повелеваю!..

С этим возгласом, стремительным и почти воздушным движением, она погрузила руки в утробу Лилит. И в тот же миг, со словами:

— Да прольётся свет новой зари! — извлекла оттуда младенца, торжественно подняв его над своей головой. За панорамными окнами небосвод повернулся в один миг: ночная тьма стремительно уступила место лазурному небу, а высоко над горизонтом появилось солнце, чей диск последовал за ребёнком, поднявшись вместе с ним, как символ нового начала.

Звезда и Полумесяц пропали, оставив после себя лишь едва уловимый след магии в воздухе. Раздался пронзительный детский плач — чистый, полный жизни крик. В лучах взошедшего светила фигурка младенца ярко сияла. На его нежной коже всё ещё искрилась лунная пыль, точно россыпь крошечных жемчужин и мельчайших блёсток. Ликующими криками разразились Крылатые Сумраки, громко захлопав перепончатыми крыльями. До того застывшие в благоговейном ожидании, теперь они обменивались лучистыми улыбками, их рогатые лица озарялись неподдельным восторгом.

Улыбкой, лучезарной и счастливой, сияло и лицо Азуры. Её взор, наполненный теплом и безграничной радостью, с нежностью скользил по крохотному существу в её руках. Это была девочка, хрупкое воплощение чуда. Её миниатюрные ушки изящно заострялись, напоминая лепестки экзотического цветка, а бархатная кожа в лучах ласкового солнца отливала пепельным цветом, как у тёмных эльфов. Однако её большие глаза, влажные от первых слёз, поражали необычайно ярким небесно-голубым, а не привычным для данмеров багровым оттенком. На её крошечной головке виднелись нежные бугорки, обещавшие вскоре проклюнуться в миниатюрные рожки. А спинку венчал коротенький хвостик, робко красневший к самому кончику, словно спелая ягода.

Лилит, наконец, очнулась от оцепенения и медленно приподнялась на локтях, а затем села, подобрав могучие крылья. Её взгляд, полный брезгливого удивления, был прикован к Азуре и кричащему комочку. С трудом сознавая происходящее, она опустила глаза и почему-то с замиранием сердца ощупала свой плоский живот. Внезапно и резко она осознала, что внутри неё… пустота — давящая, сосущая!.. пустота, которой там не было раньше. По всему её телу прокатился холодный озноб, и она с тревогой вскинула непонимающий взгляд.

Изогнутый кричащий ротик, скрюченные дрожащие ножки, алеющее от напряжения личико — кто-то словно швырял эти пронзительные картинки ей прямо в лицо. Лилит вздрагивала от каждой, как от вспышки, пытаясь отстраниться, защититься от них. Инстинктивно прикрывая веки и вжимая голову в плечи, она боялась поднять глаза, будто в лицо ей бросалось нечто, от чего невозможно спастись. Вдруг ей почудился запах — горький и едкий… нет, это был не дым, но от чего же так нестерпимо чесались глаза? И тут руки её пробила мелкая дрожь, и впервые в жизни она поняла, что чувствует на щеках… обжигающую влагу слёз. Она вновь взглянула на кричащую малышку, но на этот раз без брезгливости. В её обычно властных глазах мелькнула мольба. Запинаясь и ломая голос, она робко вытолкнула наружу слова, обращаясь к Азуре:

— Госпожа… позволь мне… подержать её.

Азура, молча, улыбнулась и передала новорождённую в руки матери. Краснокожая великанша приняла её в объятья, издав едва слышный стон, какой бывает, когда эмоции настолько сильны, что обретают форму. Крошка тут же перестала плакать и с интересом уставилась в огненно-красное лицо, точно обыскивая его.

— Ну, здравствуй, малышка, — с материнским теплом и улыбкой шёпотом произнесла Лилит. Каждая нотка в её голосе, каждая морщинка на её лице кричала о том, какие яркие и шокирующие эмоции она испытывала.

Малышка улыбнулась и что-то смешно гугукнула. В этот миг её кожа начала мерцать, точно тёплый оранжевый свет наполнял её изнутри. Крылатые девушки, стоявшие неподалёку, хором издали умилительный возглас. Из мельчайших пор детского тельца, словно мягкие ворсинки, показались дымчатые струйки света. Быстро удлиняясь и переплетаясь, они стремительно потянулись к Лилит. Сначала они нежно обвили её руки, затем охватили грудную клетку, поднимаясь всё выше, к самому лицу. Азура, заметив это, мгновенно насторожилась. Исчезла её улыбка.

— Кажется, я нравлюсь ей! — восторженно воскликнула Лилит, зачарованно рассматривая свои руки, объятые мягким светом.

— Лилит, положи ребёнка! — слова Азуры прозвучали резко и тревожно, когда она сделала шаг вперёд и протянула ладонь.

Взгляд Лилит наполнился непониманием и удивлением. Она инстинктивно отстранилась, уводя ребёнка от прикосновения Королевы. Голос её, несогласный и виноватый, прозвучал сбивчиво и робко:

— Госпожа, это всего лишь…

Лилит не успела закончить. Её фразу оборвал глухой, натужный стон, который вырвался из её же горла и тут же перешёл в истошный, мучительный крик. В ужас пришли Сумраки, хором издав слабовольный вопль. Мягкий оранжевый свет, почти полностью окутавший тело великанши, внезапно налился багровым и, словно тысяча кровожадных пиявок, впился в её кожу. Мощными, пульсирующими волнами по дымчатым нитям света, точно по венам, толчками хлынула энергия от матери к ребёнку. Азура резко вырвала младенца из её рук. Лилит обессиленно рухнула на пол.

— Ты полна сюрпризов, малышка, — с лёгкой улыбкой произнесла Азура, крепко удерживая младенца на расстоянии от себя, а затем обратилась к Лилит:

— Ты в порядке?

— Да, — тяжело дыша, прохрипела та, едва опираясь на локоть. — Что это было?

— Она едва не убила тебя.

Лилит опешила. Крылатые Сумраки, сбившись в кучу, тряслись от страха. Ребёнок же продолжал невинно улыбаться, не отрывая от Азуры заинтересованных глазок. Тёплый оранжевый свет принялся окутывать и её руки.

— О, нет, милая моя, я тебе не по зубам, — спокойно, без малейшего волнения, вымолвила Азура с добротой и бережно опустила младенца на алтарь. Оранжевое свечение, исходящее от новорождённой, мгновенно угасло.

— Прошу тебя, Госпожа! — с испугом воскликнула Лилит, безуспешно попытавшись привстать.

— Успокойся, я не причиню ей вреда, — заверила её Азура, затем поднесла к голове ребёнка открытую ладонь. Закрыв свои глаза, она несколько секунд стояла без единого движения. Было лишь видно, как под сомкнутыми веками стремительно бегали зрачки, словно она читала невидимую книгу. Наконец, Азура со значением подняла брови над удивленным взглядом и хмыкнула с явным удовольствием.

— Ты нравишься мне все больше и больше, дорогуша, — обратилась она к ребенку, широко улыбнувшись. Затем она перевела взгляд на ближайшую представительницу Крылатых Сумраков, которые, не отрывая глаз, следили за происходящим и с трудом скрывали дрожь в перепончатых крыльях.

— Ты, — властным голосом скомандовала королева. — Подойди.

Сумрак, стоявшая по центру, чья белоснежная фигура особенно выделялась на фоне остальных, резко вздрогнула. Её перепончатые крылья издали короткий, вибрирующий звук, похожий на встревоженный шелест пергамента, а красивые нежно-голубые, почти прозрачные глаза испуганно распахнулись. Остальные Крылатые Сумраки, как по команде, низко склонили рогатые головы, пряча взгляды. Несчастная неуверенно, но быстро подошла к алтарю, шаркая по каменному полу когтями.

— Прикоснись к ребенку, — повелела Азура.

Крылатая полуженщина от ужаса поменяла окрас до бледно-голубого и забормотала невнятно, оглядываясь на сестер:

— Госпожа… она едва не убила… нашу…

— Ты мне перечишь, Гунн? — голос Азуры, непривычно холодный и суровый, прозвучал как щелчок кнута. Она усмехнулась, но в её глазах не было веселья.

— Простите меня, госпожа.

— Прикоснись к ребенку и не вздумай её напугать

— Да, госпожа. — Перепончатые крылья, мелко дрожа, едва коснулись плеч младенца.

— Улыбайся, — шепотом потребовала Азура, наблюдая за перепуганной гримасой своей подчинённой.

Младенец с интересом изучал лицо крылатой женщины и мило улыбался, ощупывая маленькими ручками изогнутый коготь на запястье её крыла. До смерти перепуганная Гунн дрожала всем телом, пытаясь выдавить из себя улыбку и мысленно готовясь к смерти. Это продолжалось несколько секунд. В течение всего этого времени Азура внимательно наблюдала за обеими, но ничего не происходило.

— Достаточно, — громко нарушила она тишину. Гунн в ту же секунду молнией скользнула к стае своих сестёр, которые принялись осторожно касаться её крыльями и плечами в знак поддержки.

— Что… что с ней? — Взволнованно вопросила Лилит и, с трудом подтянувшись, навалилась на алтарь, нагретый солнцем, все еще не в силах встать во весь рост. В ответ Азура загадочно улыбнулась и не без удовольствия ответила:

— С ней все в порядке. Она настоящее чудо, Лилит.

«То ещё чудо… чуть не убила… да… да… мы все видели», — раздался разрозненный бубнёж из толпы Крылатых Сумраков.

— Вы! Все! Убирайтесь отсюда! — разгневанно прикрикнула Азура, и в тот же миг воздух озарённого днём зала наполнился стремительным шумом крыльев, а затем опустел. Теперь там были лишь она, Лилит и ребёнок.

— Она действительно хотела убить меня? — огорчённо задала вопрос Лилит.

— О, нет, — с улыбкой уверила Азура. — Она всего лишь обладает удивительной способностью поглощать чужую жизненную силу, но, к сожалению, не способна её контролировать.

— Разве она не сама выбрала меня и вас, но почему-то отказалась от Гунн?

— Не она нас выбрала, Лилит. Мы ей позволили.

— Я не понимаю.

— Гунн была напугана тем, что произошло с тобой, и отнеслась к малышке, как к маленькому чудовищу, настоящему злу.

— Какое же она зло, она такая милая. Мне кажется, я люблю её, — несмотря на всё произошедшее, с любовью и умилением посмотрела на младенца Лилит, которая до сих пор была так слаба, что едва держалась на ногах.

— Это и есть ключ к её силе, — возвестила Азура. — Она может забрать жизнь только у того, кто любит её или испытывает схожие чувства. Твоё сердце было открыто для неё, и она не преминула запустить туда свои маленькие ручонки. Да, дорогуша? — Азура подразнила малышку пальцем. «Гу», — ответила та и задёргала ножками.

— Откуда взялась эта способность? Я не обладаю ничем подобным, как и её настоящие родители.

— Полагаю, это плата за вмешательство в её судьбу. Самые близкие люди, те, кто должен был любить и оберегать, предали и, по сути, украли ее жизнь…

— Теперь она крадет жизнь самых близких, — с сожалением закончила фразу Лилит и понурилась.

— Полагаю, что так.

— Что если она никогда не сможет контролировать свою силу? Это станет проклятьем для нее.

— Мы ей поможем.

— Но как? — с отчаянием воскликнула Лилит. — Мы можем лишь смотреть на неё с безопасного расстояния. А её воспитание? — всплеснула она руками. — Поручим его тем, кто считает её монстром?

— Успокойся. В конце концов, я тоже обладаю некоторой… божественной силой, — с ироничной улыбкой ответила Азура. — Нужно всего лишь кое-что слега подкорректировать.

После этих слов она вновь вознесла руки к небу, и пространство вокруг них слегка задрожало. Два ярких предмета в форме Звезды и Полумесяца вновь возникли в воздухе, наливая мягким, но мощным светом ладони Азуры. Лилит почувствовала, как по спине её пробежал холодок, и бросила испуганный взгляд на свою госпожу.

— Да брось, Лилит, — с усмешкой отреагировала королева. — Посмотри на малышку, она совсем не волнуется.

С этими словами она опустила сияющие длани, сложив их одна на другую, и прикоснулась к животику младенца. «Звезда» и «Полумесяц» задрожали, издавая тугой гул, и засветились с удвоенной силой, застилая яркостью солнечный свет. Лилит беспокойно заёрзала, не зная, куда деть свои крылья, которые вдруг показались ей неуклюжими, впрочем, как и её руки... и ноги, и вся она. Да когда же она закончит?

— Ты прямо настоящая мамочка, Лилит, — с добром усмехнулась Королева Ночного Неба, глянув на взволнованную подругу, а затем, подмигнув младенцу, с улыбкой произнесла. — Значит, любовь, да, малышка?

Дымчатые струйки теплого оранжевого света уже обволокли её кисти, настойчиво поднимаясь выше. Но дойдя до локтей, они медленно начали отступать и вскоре скрылись под ладонями Азуры. Яркий свет от её символов погас, прекратился гул, что они издавали, растворились и они сами.

— Вот и все, — с довольной улыбкой возвестила Азура. Убрав руки с животика младенца, она открыла взору Лилит черную витиеватую отметину, похожую на татуировку в форме сердца, которая через мгновение засветилась ярким оранжевым внутренним светом. — Это сдержит её силы, а впоследствии позволит их контролировать.

Лилит ничего не ответила, лишь с нетерпением переминалась на месте и вопросительно сверлила свою госпожу глазами.

— Да, — утвердительно усмехнулась та, — теперь ты можешь взять её на руки.

Лилит в ту же секунду торопливо, но аккуратно подхватила малышку и прижала к себе, глядя на неё глазами полными счастья.

— Кто бы мог подумать, — вновь усмехнулась Азура, любуясь подругой, — Лилит — «Красный Сумрак», «Предвестница Смерти», «Палач Лунной Тени». Кажется, теперь у тебя появится еще один титул — «Сентиментальная Мамочка».

— Азура, — переполненная несвойственными для себя прежде чувствами с придыханием вымолвила Лилит, — спасибо, что ты выбрала меня. Я люблю её.

Она аккуратно погладила малышку по голове и с улыбкой добавила:

— Моя маленькая злюка. (в ориг. My little malignant miracle)

Азура приподняла брови и расплылась в улыбке:

— Кажется, ты только что придумала ей имя.

Лилит вопросительно прищурилась.

— Малигнис, — ответила Азура.

— Малигнис, — с необычайным теплом повторила Лилит.