Рэй (гет)

— Куда едем? — спросил Рид, сбрасывая скорость на повороте.

Уже десять минут они петляли по городу в гнетущем молчании. За окнами медленно кружил снег, тая на лобовом стекле. Джин не ответила. Вцепившись пальцами в подлокотник, она не сводила глаз с зеркала заднего вида.

— Понятно… — выдохнул Рид.

Поскольку его штурман был не в форме, Гэвин сам выбрал маршрут. Без указаний навигатора он свернул в знакомый двор. Когда двигатель заглох, оставив в салоне лишь мерный шёпот чужого дыхания, Джин будто очнулась от транса:

— Где мы? — голос звучал сипло после долгого молчания.

— Под окнами моей квартиры, — ответил Рид, отстёгивая ремень. — Зайдёшь?

Джин наблюдала, как он привычным движением собирает разбросанные по салону бумажные стаканчики, смахивает крошки с приборной панели, поправляет смещённое зеркало. Такая обыденная, такая успокаивающая рутина — будто ничего не произошло, будто она не ворвалась в его день, сбив все планы.

— А как же работа? — машинально спросила она.

— Взял полдня за свой счет.

— Хм... — звук вырвался из груди.

Гэвин вышел из машины и, нагнувшись к открытой двери, повторил:

— Ты идёшь? Или будешь тачку мою сторожить?

Джин молча отстегнула ремень и последовала за Ридом.

Электронный замок мигнул, пропуская внутрь. Гэвин вошёл в прихожую, щёлкнув выключателем. Следом порог переступила Джин. Рид одним движением скинул куртку, бросил ключи на тумбу у входа и двинулся по коридору, на ходу подтягивая рукава свитера к локтям. У дверей ванной он крикнул:

— Извини, МакРэй, я гостей не ждал, поэтому тут не убрано. В остальном, чувствуй себя как дома.

Рид скрылся за дверью, а Джин повесила пальто и стала медленно продвигаться вглубь квартиры. Это была евродвушка: гостиная, совмещенная с кухней, и спальня. Осматривая обжитой хаос, МакРэй подметила, что Рид лукавил. Помимо комков пыли, которые выскакивают из-под дивана и у самых педантичных хозяев, здесь был порядок. Даже вещи, которые лежали не на своих местах, смотрелись органично.

Она остановилась у кухонного острова. Вскоре появился Рид: его волосы были чуть мокрыми у корней, на висках блестели капли воды.

— Не мнись на месте, МакРэй, присаживайся, — он кивнул на барные стулья.

Джин осторожно забралась на один из них, устроившись как птица на жерди — сохраняя контроль, держа спину прямой.

— Кофе, пиво, виски?.. — перечислил Рид, будто бармен за стойкой.

Она лишь отрицательно покачала головой.

— Как хочешь, — пожал плечами Гэвин, открыв холодильник. — У меня шаром покати… Пиццу будешь?

Челюсти Джин непроизвольно сжались. Осознав, что молчит слишком долго, она наконец выдавила:

— Не беспокойся… Я не голодна.

— Это пока, МакРэй, ещё не вечер, — его голос донёсся из-за дверцы. — Значит, закажем двойную с пепперони… И, может, что-то классическое… Маргариту?

Рид выглянул, ожидая подтверждения. Джин лишь рассеянно покачала головой.

— Чёрт, МакРэй, ты совсем не помогаешь, — проворчал он, закрыв холодильник.

Запрыгнув на подоконник, Гэвин стал набирать заказ в приложении. Джин сидела, опустив глаза на свои руки — бледные, чуть дрожащие пальцы покоились на чёрной столешнице, как перчатки. Она пошевелила ими, пытаясь разогнать кровь.

— Готово, — объявил Рид, откладывая телефон в сторону. — Так чем обязан, МакРэй?

Его проницательный взгляд устремился в её сторону. Она вздохнула, будто несла на своих плечах неподъемный груз:

— Прости за это… Мне просто нужно было уехать из участка.

Гэвин прищурился:

— Из участка или от бывшего?

От последнего слова мышца на её лице дёрнулась, искривив ровную линию губ. Рид это заметил.

— Можешь не отвечать. Ты не обязана изливать тут душу только потому, что я оказал тебе услугу. Да и в целом, мне насрать, — вырвалось грубее, чем он хотел.

Гэвин ругнулся про себя — попытка создать непринуждённую атмосферу снова потерпела крах. Джин взяла полы пиджака и запахнулась, будто ей стало холодно:

— Мне нужно где-то переждать до конца рабочего дня… Но, если у тебя планы, я могу пойти в ближайшую кофейню.

Её голос был пустым, как и глаза…

— Да сиди уже… Какие теперь планы, — протянул Рид, собирая разбросанные по дивану вещи.

Гэвин быстро раскидал повседневный бардак, пока МакРэй терзала себя глубокими думами. Наконец он вернулся к кухонному острову, облокотился о столешницу, хотел что-то сказать… Тут громкий стук заставил Джин вздрогнуть, будто от выстрела.

— Рэй, открой! — голос Стива, гортанный и жёсткий, разорвал тишину лестничной клетки.

Кулаки били в дверь с такой силой, что дребезжали замки. Джин стояла в прихожей своей старой квартиры — съёмщик съехал две недели назад, неосознанно подарив ей островок безопасности. Но Стив быстро вычислил её укрытие. Нашёл, словно волк, идущий по следу.

Она прижималась к стене, глядя на тёмный прямоугольник. За ним — человек, с которым она делила постель, мечты, четыре года жизни. Такой близкий и вдруг такой незнакомый.

Стук прекратился. Повисла обманчивая тишина. И снова раздался его голос — тихий, вкрадчивый, почти прежний:

— Рэй, прости… Я вышел из себя. Дело серьёзное. Я просто разозлился. Но это не твоя вина… Это мой косяк… Мне просто так плохо, Рэй… Пожалуйста, давай поговорим.

Сердце сжалось от чувства вины — ведь Стив не просто коп, который совершил ошибку. Он её напарник, её любовник, её мужчина. Наверное, у него нервный срыв. Он бы не причинил ей вреда… Она верила в это. Хотела верить… Неуверенно шагнув к двери, Джин повернула ручку замка, отодвинула засов. Потянулась к цепочке, но пальцы дрогнули. Она оставила её. На всякий случай…

Джин приоткрыла створку всего на пару дюймов. Через щель блеснули глаза Стива — мутные, с расширенными зрачками. Осознание запоздало на долю секунды, но этого хватило. Мощным толчком Чейз высадил дверь, сорвав цепочку. Джин отлетела назад, ударившись затылком о стену.

— Недотрогу из себя строишь, стерва?! — он вцепился ей в волосы, дёрнув к себе.

— Стив, что ты делаешь?! — шёпотом выдавила она, парализованная от ужаса.

Он не слушал, уже волоча её в комнату. Джин упиралась, хваталась за стены, скользя ногтями, пока один не зацепился за наличник, оторвавшись с корнем. Она вскрикнула от боли. Он втолкнул её в сумрак пустующего помещения с запахом пыльного полиэтилена от зачехлённой мебели.

Ударив её тыльной стороной ладони, Стив рявкнул:

— Закрой рот!

Она рухнула на пол, прижимая руку к горящей щеке.

Её пальцы дрожали, тело стало ватным, тяжёлым. Она попыталась отползти, но Чейз тут же навалился сверху, стиснул горло, прижал к паркету. Коленом он опёрся о её живот, больно придавив к позвоночнику. Она схватила его за руку, пытаясь спихнуть, глотая слова:

— Сти.., ост..н..вис..?!

Он снова ударил. Но это была не пощёчина. Он врезал ей кулаком, как в уличной драке, с первой попытки сломав нос. Она подавилась собственной кровью. Металлический вкус во рту будто активировал инстинкт самосохранения. Тело включилось. Джин согнула ногу в колене и ударила Чейза в пах. Тот застонал — хватка на мгновенье ослабла. Она толкнула его в грудь и кое-как поднявшись, ринулась в прихожую. Но ноги не слушались, тормозя, сбивая темп, а Стив был полон сил и ненависти…

Джин успела выбраться в коридор, когда почувствовала, как волосы снова натянулись, а потом резкий удар головой о стену. В ушах зазвенело, перед глазами поплыло. Когда зрение сфокусировалось, она увидела потолок комнаты, из которой выскочила секунда назад. Стив уже стягивал с неё джинсы.

— Хватит! — не своим голосом закричала она, пытаясь отпихнуть его.

Снова удар. По лицу, в живот. Она отключалась на доли секунды, а когда приходила в себя — снова отчаянно боролась за свою жизнь. Но боль становилась сильнее, а сопротивление сходило на нет, превращаясь в вой. Стив запихнул ей в рот комок ткани. Ладонь точно намордник накрыла её губы. Слёзы текли по вискам в волосы. Внутри раздавался крик, который уже никто не услышит.

Когда всё закончилось, Чейз наклонился к её уху. Кожу обдало горячим рваным дыханием:

— Запомнишь, как стучать на своих, тупая шлюха.

Джин лежала неподвижно, точно труп в подворотне. Но сердце в груди продолжало биться. «Лучше бы умерла…» — отрешённо угасла мысль под звук удаляющихся шагов.

Стук повторился. Гэвин направился в прихожую, но его остановила твёрдая хватка. Джин вцепилась в его предплечье пальцами — холодными, напряжёнными.

— Не открывай! — шёпотом.

Рид приподнял бровь, ловя на её лице внезапный испуг:

— Расслабься, МакРэй, это просто курьер.

Она будто опомнилась. Рука разжалась, соскользнув вниз, и тут же дёрнулась к волосам — поправить причёску, которая в этом не нуждалась. «Ладно…» — подумал Гэвин, наблюдая, как она отводит взгляд в сторону. Молча.

Стук повторился.

— Сейчас! — крикнул Рид в направлении входной двери.

И снова глянул на Джин, пытаясь переварить этот странный эпизод. Желая убедиться — она не станет в панике сигать в окно. Но МакРэй сидела неподвижно, точно зависшая операционная система. Гэвин подождал ещё пару мгновений и вышел в коридор.

Вернувшись с двумя коробками, Рид небрежно опустил их на стол и направился к холодильнику за бутылкой пива. Его гостья сидела, будто проглотила кол. «Мда, «весёлый» вечерок намечается…».

— Ты там как? — поинтересовался он, открывая дверцу холодильного шкафа.

— Всё нормально. Извини за это… — голос Джин снова стал ровным, точно рельсы.

— Проехали, МакРэй… Может, тебе к психологу сходить? Проработать там всякие женские заскоки, — будто сам с собой болтал Рид, выбирая между тёмным «Будвайзером» и светлым «Миллером». — Ты такая дёрганная… Даже интересно, что этот Стив тебе сделал…

— Избил и изнасиловал.

Рука Рида замерла в дюйме от бутылки. Кожу на затылке неприятно закололо, точно от мороза. Грудь остановилась на выдохе. Он медленно обхватил пальцами стеклянное горлышко, потянув на себя. Два ёмких слова так и болтались в стенах его квартиры. Термины, которые он ежедневно слышит, как междометия, между прогнозом погоды и выговорами Фаулера. Гэвин ещё надеялся, что, вынырнув из холодильника, он застанет в глазах МакРэй тот редкий сарказм: «Купился, Рид?».

Захлопнув дверцу, он посмотрел на Джин. Она сидела, опустив глаза вниз и водя пальцами по глянцу столешницы. На лице ни тени улыбки. Только обезоруживающая искренность личной трагедии. Рид с трудом втянул воздух, который внезапно стал густым, точно сироп. Что делают в таких случаях? Тяжело вздыхают и сочувственно качают головой? Говорят слова поддержки и хлопают по плечу? Гэвин, который термин «деликатность» относил к области кулинарии, не собирался вгонять эту женщину в ещё большую апатию. Поэтому произнёс важное и очевидное для себя:

— И ты не заявила на него...

— Это ничего бы не изменило… — произнесла Джин отстранённо, будто патологоанатом на вскрытии. — Да и я была не в том положении.

Рид понимал, о чём она. Домашнее насилие на выездах — всегда спорный момент. Люди ссорятся, кидаются посудой — это нормально в современном обществе. Никто не арестует мужа, который в порыве эмоций залепил жене пощёчину. А Стив был не просто её парнем, он был копом, они работали вместе... Слишком много факторов не в пользу МакРэй. Рид это понимал... Вроде бы.

Он занял стул напротив, отхлебнул пива, пытаясь проглотить ком в горле, и по-деловому спросил:

— А теперь… что будешь делать?

— Возьму пару дней в счёт отпуска... В воскресенье они уедут, — произнесла Джин, будто это был вопрос ценой в пять долларов, которые она задолжала Стиву и не собиралась возвращать.

— Да я не об этом... — Гэвин провёл рукой по лицу. — Чёрт…

Джин пристально посмотрела на него.

— Я не нуждаюсь в сочувствии или советах, — твёрдо произнесла она. — Я поделилась своей бедой не за этим. Просто считаю — так правильно, после всего, что ты для меня сделал.

Рид коротко глянул на неё, затем на горлышко бутылки и снова на МакРэй — глаза в глаза. То, что сейчас было между ними, называлось «доверие». Это не про то, как оставлять соседу ключи, чтобы тот поливал твои цветы. Это как повернуться к разъярённому ротвейлеру спиной после слов хозяина — «он не кусается». Это такое доверие.

Гэвин кивнул:

— Я понял, Джин.

Ей внезапно полегчало, будто петля, которая второй год стягивала горло, ослабла. Просто от двух слов, которые она выплюнула, точно кости. Джин никому не рассказывала, что с ней произошло: ни матери, ни подругам, ни психотерапевту… Не хотела, чтобы её личная боль стала достоянием общественности. Ей думалось, так лучше, так надёжнее. Но на деле всё было с точностью да наоборот.

Странно, что из всех возможных слушателей она выбрала именно Рида — циничного копа, которому, казалось, плевать на всех, кроме себя. Хотя... Ей было не впервой ошибаться в людях.

Пауза в разговоре затянулась, тишина начала нагонять ненужную удручённость. МакРэй скользнула взглядом к картонным коробкам:

— Пицца остывает…

Рид выплыл из своих мыслей.

— Преступление с её стороны, — вроде пошутил он, но голос оставался серьёзным.

Поймав на себе взгляд МакРэй, он смягчил:

— Так что там по напиткам? Выпьешь чего-нибудь или будешь жевать всухомятку?

Неожиданно для себя Джин сказала:

— Если осталось пиво… Я не откажусь.

— Ммм, — удивленно потянул Рид. — Неплохо, Мемфис. Ещё пару часов в моей компании, и начнёшь опаздывать на работу.

Рид сходил за пивом, по пути захватив тарелки. Откупорил крышку, пододвинул бутылку к Джин:

— Может, стакан?

— Нет, я так… — отозвалась она, тут же отпив из горла.

Рид задержал на МакРэй взгляд, наблюдая, как она коснулась губами стекла и сделала небольшой глоток, слегка запрокинув голову, обнажая длинную тонкую шею… «Красиво…» — мелькнуло в голове без тени смущения. Эта женщина оказалась чертовски красивой. Не телом, сутью… Сильная и хрупкая — крышесносное сочетание. Гэвин сел на край стула, поднял крышку картонной коробки. Кухню заполнил запах пепперони. Не спрашивая, он оторвал кусок и положил на тарелку перед Джин.

— Спасибо, — сказала она.

Рид кивнул, став неестественно молчаливым. Взял второй кусок и отправил его прямо в рот, жуя с таким усердием, будто не ел три дня. Джин аккуратно откусила уголок пиццы и задумчиво обвела глазами пространство, будто только что пришла. Взгляд наткнулся на календарь футбольной тематики.

— Ты болельщик? — спросила она.

Рид глянул через плечо на объект её внимания.

— Нет. Смотрю под настроение, — сказал он, облизывая пальцы.

— А вообще… занимаешься спортом? Может, в школе играл?

Рид с грустью ухмыльнулся — слишком резкий переход от насилия к праздным разговорам.

— В школе играл в баскетбол. Сейчас в основном бегаю… от поручений Фаулера.

Заинтересованно окинув Джин взором, он добавил:

— А ты?

— Я стреляла из лука…

— Серьёзно?! — удивление было искренним.

— Да, — подтвердила она, улыбнувшись.

Как тогда, в парке. Светло. По-настоящему. «Завораживающе…» — снова пронеслось в голове. Рид сделал глоток. Пиво медленно растекалось по горлу, как тепло по душе, которая, как оказалось, у него есть.

За разговорами ни о чём время пролетело, точно летние месяцы. Ровно в шесть, когда рабочий день подошёл к концу, Джин вызвала такси. Рид предлагал подвезти, но она отказалась. Проводив взглядом автомобиль, в котором МакРэй покинула его двор, Гэвин прислонился к подоконнику и уставился на остатки импровизированного обеда.

Приятное чувство внутри вдруг поблекло. «Избил и изнасиловал». Слова всплыли в памяти как нефтяное пятно на чистой воде. Пальцы сами сжались в кулаки. Мысль, что этот ублюдок разгуливает на свободе как ни в чём не бывало, вызвала в Гэвине приступ ярости. Рид мог размазать эту мразь по асфальту, но… Это его не касалось. Это Её история. И она решила оставить всё как есть. Её право…

Впрочем, многим ли Гэвин отличался от Стива, постоянно отпуская в адрес Джин идиотские двусмысленные шутки? Конечно, он ничего не знал о ней. У всех есть скелеты в шкафу. Что же теперь, рот не открывать?! Но факт оставался фактом — Рид вёл себя как последний мудак.

Он шумно вздохнул. Собрал со стола мусор, кинул посуду в машинку, включил телек. Устроившись на диване, он машинально переключал каналы, всё ещё думая о МакРэй. Джин ясно дала понять, что ей не нужна помощь. Рид уважал её позицию. Но… У него тоже были принципы.

* * *

Воскресным днём мемфисская делегация толпилась у терминала, ожидая объявления посадки. Рид едва успел — ворвался в аэропорт, проскочил регистрацию, сунув удостоверение под нос андроиду-таможеннику. У выхода «А» его голос настиг Чейза:

— Эй, Стив! На пару слов…

Тот оторвался от разговора с коллегами, медленно обернулся.

— Рид? — брови поползли вверх. — Ты чего здесь забыл?

— Не успел попрощаться. Отойдём?

Стив провёл языком по клыку, издав щёлкающий звук.

— Не знал, что мы стали так близки... — окинул взглядом своих, затем снова Гэвина. — Ладно, пошли.

Они свернули за угол, в камерный служебный закуток, где пахло хлоркой и стояла брошенная уборочная тележка. Чейз лениво шагал следом, разглядывая потолок:

— Ну и что ты...

Фраза оборвалась. Живот накрыло резкой, тугой болью. Рид ударил в поддых с такой силой, что Чейз на секунду потерял способность дышать. Гэвин воспользовался этим — развернул его к стене и заломил руку так, что было слышно, как скрипят суставы.

— Какого хрена... — просипел Чейз сквозь стиснутые зубы.

— Скажу тебе честно, Стив, — начал Рид ледяным голосом, — ты мне не нравишься. Я не люблю грязных копов. Кроме себя, конечно. Если ты не хочешь, чтобы твои должностные проколы стали достоянием общественности, сделай себе одолжение — больше никогда не приезжай в этот город.

Он усилил давление, вжимая лицо Чейза в шершавую штукатурку.

— Ещё раз увижу тебя в Детройте — пристрелю, — рука Стива хрустнула под натиском. — Мы поняли друг друга?

— Да, мать твою. Да! Отпусти!

Рид выдержал паузу, давая словам осесть в сознании. Затем резко развернул Стива лицом к себе и поправил воротник его футболки с отвратительной аккуратностью парикмахера.

— Вот и славно. Счастливого пути.

Чейз потирал онемевшую руку, глядя, как Гэвин удаляется прочь.

— Сдался мне этот Детройт, — выплюнул он вместе со сгустком крови и поковылял на посадку.

Рид лёгкой трусцой выбежал из здания аэропорта. Давненько у него не было такого хорошего настроения. Пока МакРэй коротала дни вынужденного отпуска, Гэвин пробил её бывшего по своим каналам. Как оказалось, Чейз не только любил избивать и насиловать женщин. Он баловался красным льдом, крышевал проституток, сливал служебную информацию мафии... Прекрасный набор, чтобы загреметь пожизненно. Впрочем, судьба этого козла Рида не волновала. Главное в Детройте он больше не появится. Так лучше для Джин, даже если она об этом никогда не узнает.