Дьявольская кошка Гарины-сан (гет)

+++

Очередное изматывающее утро действительно началось не с будильника, а с запаха кофе, долетавшего с прилегающей к гостиной кухни. Несмотря на обещание разбудить, Сакура не успела этого сделать, гремя посудой, и Какаши тут же вспомнил, что она совершенно не умеет готовить. Пожалуй, стоило стащить себя с дивана, пока она не спалила его квартиру или желудок. После вчерашнего он бы не посмел отказаться от завтрака в её исполнении, но потом, на суде, ему наверняка пришлось бы постоянно отлучаться в туалет.

С трудом разлепив воспалённые глаза, Какаши тут же их вытаращил, когда понял, что Сакура не одна. А в весьма и весьма странной компании, непонятно что забывшей дома у Какаши.

Он не успел посмотреться в зеркало, возникая на пороге кухни и с подозрением оглядывая помещение.

— Доброе утро, Хокаге-сама, — фальшиво улыбнулся Сай; оказывается, завтраком занимался именно он, что заставило Какаши ущипнуть себя за руку. Может, он ещё не проснулся?

— Налить кофе? — дружелюбно предложила Сакура, сидя с собственной кружкой, уже одетая в собственную одежду, причём не ту, в которой была вчера. — С молоком и чуть-чуть сахара добавить для энергии.

— У меня закончилось молоко, — вспомнил Какаши.

— Я купил, — Сай приподнял миску, в которой сосредоточенно что-то мешал. — Для омлета. Не волнуйтесь, я записал, чтобы вы возместили мои траты при следующей выдаче денег за миссию.

Какаши угрюмо уставился на холодильник, где висела наклейка со списком приобретённых Саем продуктов и цен, написанная дотошно каллиграфическим почерком.

— Что ты делаешь у меня в квартире? — Он даже не знал что хуже, обнаружить тут Сая, Гая или Ируку.

— Мы же вчера… — начала Сакура.

— Я про Сая.

— Мы встретились в кофейне внизу, — ответил сам АНБУ. — И Сакура попросила об услуге.

— О какой услуге? И почему ты ходишь в кофейню на моей улице?

— Потому что это единственная кофейня в квартале, а я живу на соседней улице, — невозмутимо отозвался Сай, выливая смесь на разогретую сковородку. На удивление, в воздухе завитал очень аппетитный аромат. Какаши почему-то никак не мог вспомнить, кто вообще готовил еду на миссиях команды семь. Ему почему-то казалось, что либо он сам, либо Тензо. — У меня для вас отчёт.

— Подождёт, пока я разберусь с Саске, — вздохнул Какаши, усаживаясь на краешек стула напротив Сакуры. Ему было неуютно, словно кухня вдруг стала чужой. Когда в последний раз здесь было столько народа?

Омлет был готов спустя пять минут, сервирован с зеленью и овощами, но только Какаши опасливо поднёс кусочек ко рту, со стороны окна послышалось мяуканье.

Солнце ещё только начало вставать из-за горизонта; фонари едва освещали эту часть здания, но Какаши мог поклясться, что за стеклом сидела Джимиша, ехидно сверлившая его взглядом жёлтых глаз. Он не успел отреагировать: Сай вскочил на подоконник, хитрым жестом распахнул окно и был таков.

— Стоять! — рявкнула Сакура, оказываясь подле вскочившего Какаши. — У нас сегодня другие дела.

— Прости, рефлексы, — пробормотал Какаши в маску, тяжело опускаясь обратно на стул и с сожалением глядя на распахнутое окно, в которое уже ворвался прохладный утренний ветерок. — Так о какой услуге шла речь?

— Попросила Сая заскочить к моим родителям и забрать новый костюм, — усмехнулась Сакура, тоже присаживаясь, но уже подвигая стул ближе, словно решила стать личным тюремщиком для Какаши до самого суда. — А ещё рассказать если что слышно про Гарину-сан. Он, похоже, реально втянулся во всю эту эпопею.

— Во сколько ты встала?

— Где-то часа полтора назад, — вздохнула девушка и отвела взгляд. — Но я выспалась. У тебя на удивление удобный матрас. Даже понятно, почему привык везде и всегда опаздывать.

Что-то то ли в её тоне, то ли в словах было непривычно, но Какаши не успел отразить, ибо все его мысли вернулись к Джимише. Он машинально прожевал омлет, отметив, что тот действительно получился вкусным. Выпил кофе и, извинившись, удалился в ванную, чтобы ополоснуться две секунды и натянуть на себя чистые вещи, подходящие для заседания в кругу старейшин.

Как они добрались до места, где должен был проходить суд, Какаши тоже помнил весьма смутно. Сакура попыталась было его разговорить, но плюнула на эту идею, видимо, осознав, что мозг Рокудайме всё ещё не до конца проснулся, а бодрствующая часть занята кошкой.

— Я хочу, чтобы ты вынес справедливый вердикт.

Какаши очнулся только на этой фразе, когда они уже стояли на ступеньках возле входа в здание.

— Что ты имеешь в виду?

— Не думай о нас с Наруто, — вздохнула Сакура, протягивая руку и касаясь его плеча. Потом проворчала: — И о своём фаворитизме. Не отрицай, Саске у тебя всегда был в любимчиках. Но я хочу, чтобы решение было справедливое, взвешенное и соразмерное. Я была бы рада, если бы Саске нашёл себя, но не считаю, что он заслужил лёгкое прощение.

С этими словами она оставила Какаши недоумённо пялиться ей вслед, направившись к прибывшему Наруто.

Лучше бы Сакура ничего не говорила, потому что едва Саске вошёл в зал суда, Какаши позорно отвёл взгляд. Он уже не понимал, чего от него ждут, что будет правильным и как потом смотреть в глаза всем своим бывшим ученикам. Пока кто-то зачитывал прегрешения последнего Учихи, Какаши пялился на свои колени, прикрытые белым плащом Хокаге, и благодарил тех, кто ввёл традицию таскать закрытую шляпу на все официальные мероприятия.

И, всё же, поймав прямой и внимательный взгляд зелёных глаз со стороны трибун, Какаши не нашёл в себе сил отправить Саске обратно в тюрьму, не говоря уже о более суровом наказании.

— Испытательный срок на год, — Какаши постарался, чтобы голос звучал твёрдо и уверенно. — Без права покидать границы деревни.

На том и порешили. Старейшинам не хотелось терять шаринган, а Сакуре наверняка не хотелось терять Саске. Пусть её неоднозначная просьба никак не могла уложиться в голове Какаши. Разве она не ждала его освобождения?

По крайней мере, хотя бы утро закончилось, как и самая неприятная часть дня. На воссоединении собственной команды Какаши малодушно решил не присутствовать, при первой возможности сгинув в резиденцию: там его, увы, уже ждали и Ирука-сенсей, и Гай, и Сай до кучи, все трое чинно рассиживая в коридоре и что-то обсуждая с секретарём.

— Перерыв на полчаса, — заявил Какаши, проносясь мимо и хлопая дверью перед носом присутствующих, даже не пытаясь выглядеть вежливо и хладнокровно. В конце концов, Тсунаде-сама этим не заморачивалась, и ему тоже надоело держать маску.

Кабинет он запер на ключ и устало опустился в кресло, уткнувшись лицом в ладони, пытаясь протереть всё ещё сами собой закрывающиеся глаза. Не зря он не хотел принимать на себя столь запарную должность. И где, в конце-то концов потерялся Шикамару? На суде он, определённо, был, но там Какаши почти не глядел по сторонам и ни с кем не разговаривал. Возможно, остался со старейшинами, чтобы утвердить стенограмму заседания, учитывая, что Хокаге бессовестно свалил.

Когда его взгляд, наконец, сфокусировался, Какаши обнаружил на столе очередную папку с отчётами по охоте на Джимишу и тихо застонал. На первом же листке внутри красовалась какая-то чушь про «похищенное священное писание Конохи».

Какаши закрыл папку сразу, как прочитал эту строчку; одновременно раздался стук в дверь, и он пожалел, что не мог так же закрыть дверь для посетителей на весь оставшийся день. Наверняка, до кучи там уже явилась Гарина-сан, чтобы отчитать его за… да за что угодно, эта старушка точно нашла бы любую, самую нелепую причину. Какаши подавил желание послать матом посетителя; вместо этого поднялся и, еле переставляя ноги, попёрся открывать замок.

— Я отправил Гая-сенсей и Сая к Гарине-сан, так что мы можем спокойно поговорить, Хокаге-сама, — мягко улыбнулся Ирука, проходя в кабинет. — Вам не мешало бы отдохнуть.

— Ирука-сенсей, вы ли это, или я разговариваю с клоном? — вяло пошутил Какаши. — До сих пор вы упрекали меня в том, что я слишком много отдыхаю и отвлекаюсь.

— Я упрекал вас только когда вы действительно отлынивали от обязанностей, — строго возразил учитель. — Но я не настолько бессердечный и вижу, как вам непросто.

— Эта дурная кошка меня совсем извела. Не представляю, как Тсунаде-сама с ними справлялась. — Он имел в виду и Джимишу, и Гарину-сан.

— А мне кажется, дело совсем не в кошке. И не в её хозяйке. И даже не в украденных вещах.

Какаши посмотрел не на собеседника, а в окно, где на голубом небе безмятежно плыли белые пушистые облака. Он начал понимать, почему Шикамару так любил их созерцать, когда ему представлялась такая возможность.

— Намекаете на моих учеников?

— На наших учеников. Бывших, — поправил Ирука. — И не совсем. Я намекаю на то, что вы застряли в прошлом, а будущее плохо поддаётся управлению, если не отпустить то, что тяготит.

— Вы прошли курс психотерапии у Сакуры и стали философом? — невесело усмехнулся Какаши.

— Мне довелось учить не одно поколение детей, несмотря на мой возраст. Извините, но мне кажется, я куда лучше вижу и осознаю, как они взрослеют.

— Вы во всём лучше меня, Ирука-сенсей, — легко согласился Какаши. — Я буквально пару часов назад думал, что из вас вышел бы куда более способный Хокаге.

— Вряд ли. Я пригодился и, надеюсь, ещё не раз пригожусь на той должности, которую занимаю. Зря вы на себя наговариваете, Рокудайме-сама. У вас есть талант, способности и доброе сердце. На котором слишком много вины. А ещё… — внезапно Ирука хитро ухмыльнулся. — Несмотря на владение шаринганом, вы бывали удивительно слепы к очевидному. И даже сейчас, с нормальными глазами, продолжаете его игнорировать.

— Вы о чём?

— Сами поймёте. Шикамару и Тсунаде-сама, к слову, заходили ко мне вчера. Мы тут справимся ближайшие три дня, а вы подпишите пару документов и лучше возвращайтесь… к вашей проблеме.

Какаши хотел сказать, что у него нет никакой проблемы, но отказываться было глупо. Действительно, деревне не нужен унылый, выгоревший, как спичка, Хокаге. Он будет совсем уж тупицей, если упустит столь редкое предложение. Позорно, конечно, он и пары месяцев не отработал в качестве главы, но зато сможет покончить с этой кошачьей историей. За трое-то суток свободных времени и передвижений. Сможет ведь, правда?

В квартире ещё пахло кофе. Кровать была аккуратно застелена, но покрывало сохранило не только аромат его мыла, но и ещё какие-то цветочные нотки. Хотя Какаши помнил, что ночью на вылазке на Сакуре не чувствовалось никакого парфюма, лишь остаточные «ароматы» больницы и трав. Шиноби в принципе редко пользовались духами, ведь любые отличительные и яркие черты плохо сочетались с их профессией. Однако, в деревне все могли себе позволить хоть немного расслабиться.

Ну, пока не родилась Джимиша, по крайней мере.

Какаши непроизвольно посмотрел в сторону окна и вздрогнул: на улице, на углу, возле круглосуточного магазинчика, стояла… это была Томоко? Он моргнул, и видение рассеялось. Нет, однозначно, три дня отдыха были ему необходимы, как воздух.

Тем не менее, первым делом Какаши решил не поваляться на кровати с томиком «Ича-Ича» и даже не пойти выслеживать Джимишу. Он направился на базар, где приобрёл мягкую розовую лежанку и четыре пакета хрустящего печенья с солёной карамелью.

— Неужели ты вспомнил, что в Конохе водятся не только кошки, — проворчал Паккун, являясь на призыв. Остальная стая не обратила внимания на предводителя, носясь вокруг Какаши и радостно виляя хвостами. Стоило вызвать их на улице, конечно, потому что они уже успели опрокинуть пару стульев, но квартира была невыносимо пуста, и её хотелось оживить. — Думаешь, Джимиша купится на это розовое недоразумение?

— Оно не для Джимиши, — улыбнулся Какаши. — Под цвет… твоих мягких лапок с розовыми подушечками.

Паккун фыркнул, но гордо отправился инспектировать лежанку, пока остальные псы хрустели угощением.

— Я кое-что узнал, — сообщил Паккун из недр пушистого убежища. — Кошка привязана к твоему ученику, Учихе Саске.

— Я слышал эту историю про тюрьму, — отозвался Какаши. — Но не думаю…

— А ты подумай. Я не про то. Пока он сидел взаперти, кошка таскала ему всякую мелочь вроде пустых свитков, чернил, книг.

— Намекаешь на то, что Саске продолжал преступления в тюрьме?

— Нет, что писал мемуары, — фыркнул Паккун. — У нас, конечно, так себе с безопасностью внутри деревни, но у Ибики не дураки в подчинённых ходят, раз уж позволили кошке таскать мелочь, значит там не было ничего опасного.

Ну, или охранники были слишком сентиментальными. Вряд ли в отношении Саске, конечно, но в отношении кошки, родившейся от другой кошки-талисмана удачи — вполне.

Какаши даже мог в некоторой степени их понять: те самые колокольчики, которые остались с незапамятных времён, когда Наруто вернулся в деревню после двулетних странствий с Джирайей, Какаши до сих пор хранил. Они, покорёженные и некрасивые, висели на кактусе, который Наруто же и подарил ему ещё раньше, и который Какаши назвал Укки-кун. Неплохо бы полить растение; удивительно, что оно всё ещё выживало, ещё и цвело раз в несколько лет.

Оставив нинкенов резвиться в квартире, следующим пунктом Какаши назначил было для себя магазин, но вовремя вспомнил, что Сай заполнил его холодильник. Скорее всего, это была идея Сакуры, конечно, но сбрасывать со счетов дотошность АНБУ тоже не стоило, раз уж он тут оказался, вполне мог озаботиться пищей Хокаге, вычитав о здоровом питании в какой-нибудь книжке. Поэтому Какаши направился туда, куда не хотел, но где ему в любом случае стоило появиться: в квартире, которую выделили для бывшего преступника.

Надежда на то, что Саске всё ещё проводит время с сокомандниками с треском провалилась: Учиха был у себя, и на стук открыл дверь почти мгновенно. Какаши скосил глаза на пустой рукав, где не хватало части руки, но заставил себя поднять взгляд на лицо бывшего ученика. Любимого, по словам Сакуры.

— Йо. Я могу войти?

Саске пожал плечами и посторонился.

Он не торопился начинать разговор, и Какаши тоже, собираясь с мыслями. Что вообще стоило сказать в такой ситуации? И не испортить всё ещё больше?

— Как тебе тут? Кое-чего не будет хватать, конечно, но тебе выделят средства…

— Я знаю, — сухо отрубил Саске, отходя к стене и застывая там мраморным изваянием. — Нара выдал мне свиток, где всё записано и объяснил условия и всё остальное.

— Ах, да, Шикамару. Молодец. Возможно, у тебя остались вопросы?

— Нет.

— Саске…

— У меня нет вопросов. Хотя нет, есть. Что там с кошкой?

Какаши, который собрался было предоставить нелюдимого Саске самому себе, резко развернулся.

— Что?

— Джимиша, — поморщился Саске, и словно с его лица спала вся спесь: он на секунду превратился в обычного недовольного подростка. Пусть и совершеннолетнего, да. — Эта кошка меня преследует. Она полезная, но меня напрягает, когда за мной помимо людей ведёт наблюдение животное. Как вы её так выдрессировали? На неё даже мои техники не действуют.

— Потому что это не кошка, а аномалия, — вздохнул Какаши. — Её никто не дрессировал, она сама такая.

А что если… нет, Саске точно не согласится с планом поймать кошку на живца. Но ведь не обязательно его об этом спрашивать? Какаши мог проследить за бывшим учеником… если тот, конечно, вообще рискнёт выйти на улицу в первый же день. Если нет, всё будет ещё проще — надо будет проследить за квартирой.

— Саске, ты — гений! — сообщил Какаши, на что Учиха лишь вопросительно приподнял бровь. — Увидимся ещё.

Следить Какаши, естественно, оставил нинкенов, благо Паккун хоть и посмотрел на двуногого друга с привычным выражением «кожаный идиот», на этот раз не стал выражать недовольство. Возможно, он считал, что за Саске действительно стоит проследить хотя бы первое время. Одного из псов Рокудайме постал ещё на поиски Томоко — на всякий случай, чтобы быть уверенным, что за ним самим не было слежки.

Следующие несколько часов Какаши бессовестно продрых, чтобы восстановить энергию. Разбудили его уже ближе к пяти Гай и Сакура, заявившиеся с едой на вынос: в том числе любимым Какаши мисо-супом с баклажанами и печёной сайрой. Очевидно, все знакомые решили увериться, что Хокаге не помрёт с голоду и не придётся срочно искать нового.

— Мой друг! Я обнаружил пропажу! — заявил Гай, накладывая побольше рыбы в тарелку Какаши. — Так что можешь обо мне больше не волноваться.

— Действительно? — протянул Какаши, морально готовясь к тому, что Гай мог ляпнуть следом и не потерять аппетит.

— Джимиша-сан сама вернула мне её! Я уверен, что даже нашим меньшим собратьям не чужд дух силы юности и весны!

— И как ты пришёл к выводу, что это кошка вернула? И… — Какаши запнулся, прежде чем продолжить. Он чуть не ляпнул «и что именно пропало?», что разрушило бы всю легенду, которую он придумал для Сакуры. На его счастье, ни Гай, ни Сакура на эту заминку не обратили внимания: девушка была занята супом, а Гай вдохновенно нёсся дальше:

— Потому что когда я вечером ложился спать, на тумбочке этой вещи не было, а утром она появилась!

— А ты точно ночевал один?

Пожалуй, стоило это сказать, чтобы наблюдать ярко-алое лицо друга, которым оно стало сразу после невинного вопроса. Сакура приподняла голову и очень выразительно уставилась на Какаши. Но он не мог понять что именно девушка пыталась передать ему этим взглядом.

— Кхм, в любом случае, это вернула Джимиша-сан, — повторил Гай и уткнулся в собственную тарелку, поедая мисо со скоростью ультразвука. Затем он поспешно засобирался, утверждая, что его ждут последователи.

— Какие последователи? — с подозрением спросил Какаши, когда они с Сакурой остались наедине. — Гай вступил в секту?

— Скорее, основал, — хихикнула Сакура, и Какаши немного расслабился. Если ей было весело, значит можно было не волноваться о новой проблеме в Конохе. Зря он, конечно, поспешил с выводами. — Помнишь, он собирал жителей на поиск Джимиши? Некоторые прониклись силой юности, теперь создали клуб для тренировок и занятий спортом. Ну, и какой-то философии взаимовыручки. А ещё у него появилась… поклонница.

Какаши не стал уточнять, откуда Сакура уже была в курсе личной жизни Гая, только понадеялся, что поклонница Майто ничем не похожа на Томоко. И что это не Гарина-сан.

— Кстати, почему ты не у Саске? — поинтересовался Какаши, всё ещё пытаясь понять, что же именно изменилось в Сакуре. Помимо очевидного: она выросла, стала красивой и… ему не стоило так думать.

— Почему я должна быть у Саске? — прищурилась девушка. — У меня вообще-то были дела в больнице.

— А, — ответил Какаши, не придумав ничего лучше. — Спасибо за еду. Я отдам тебе деньги.

— Глупости, я не настолько бедная, в больнице неплохо платят. И Саю не надо ничего возвращать, если вы не поняли, он просто составил вам список продуктов, которые надо включить в еженедельный рацион, и их расценки.

— Но он сказал…

— Понахватался у песчаников. Постигает юмор, правда, я не считаю, что Канкуро или Накику — лучшие примеры для подражания.

— У песчаников?..

— Завёл новых друзей, — отмахнулась Сакура. Какаши решил, что уточнять, каким образом Сай мог спеться с братом Казекаге и их названной сестрой, ассистирующей Темари в качестве посла, он тоже не хочет. — Тебе настолько интересны все, кроме меня?

Нет, Какаши, наоборот, была интересна только Сакура. Но не мог же он ей прямо об этом сказать? Хотя ему казалось, что она именно этого и ждала. Да нет, глупости, она лишь заботилась о бывшем наставнике, по совместительству главе деревни. Сакура же медик, её профессиональная этика обязывала думать о каждом, как о пациенте.

Сакура ждала, Какаши собирался с духом, но в момент, когда открыл рот, чтобы хоть как-то прервать паузу, он получил сигнал от Паккуна.

Дальнейшие события развивались так же споро, как в ночь из совместного с Сакурой бдения, отчего у Какаши случился приступ дежа вю. Сакура вновь отреагировала первой, хватая его за руку, и через пару минут они уже были возле квартиры Саске, а у Какаши болело многострадальное, так и недолеченное плечо.

Естественно, ни кошки, ни Саске уже не было на месте, лишь Паккун со скучающим видом указал лапой, в котором направлении оба унеслись. Сам пёс считал свой долг выполненным, исчезая в хлопке и дыме. Почему сигнал поступил не только Какаши, но и Сакуре он, конечно же, не объяснил.

— Я оставила сигнальную печать, на случай, если Джимиша появится у Саске, — сообщила Сакура по пути, догадавшись, видимо, отчего у Рокудайме столь озадаченный вид. — Пока Наруто… общался с ним.

Сегодня в Конохе было на удивление малолюдно, с другой стороны Учихе предусмотрительно выделили квартиру не в самом густонаселённом квартале по многим причинам, поэтому логика в этом была. Какаши порадовался, потому что толпы народа, охотящиеся за его книгой изрядно утомили.

Сенсоров среди них не было, но Саске, видимо, не сильно пытался скрываться, поэтому выйти на его след в итоге не составило большого труда. Поиски окончились у… весьма и весьма странного здания, сооружённого словно бы не профессиональными плотниками, а горящими энтузиастами типа Гая. Саске с крайне растерянным видом стоял на пороге, на его плече шипела Джимиша, не желая сниматься единственной рукой парня, несмотря на все его усилия. За приоткрытой дверью пряталась крайне недовольная Гарина-сан, при виде пополнения также растерявшаяся, но тут же заголосившая в сторону Хокаге:

— Уберите своего преступника! Он пытался вломиться на частную территорию! И своровал мою Джимишу!

— Забирайте свою кошку, — огрызнулся Саске, бросая бесплотные попытки и делая шаг навстречу пожилой женщине. Та отшатнулась внутрь помещения, что позволило Сакуре юрко пробраться следом.

— Гарина-сан, а это здание разве прописано в административном учёте как ваша собственность?

Какаши мысленно похлопал Сакуриной находчивости. Захлопнуть дверь перед носом Хокаге бабке не позволил уже Саске, решительно шагнувший следом. Какаши ничего не оставалось, как самому последовать за своими бывшими учениками.

Внутри оказалось неожиданно уютно и… Какаши моргнул. Моргнул ещё раз и сдержал соблазн снова пощипать себя за руку, чтобы убедиться, что он не спит. Вокруг невысокого столика на раскиданных по полу подушках полукругом расселось с десяток бабулек возраста Гарины-сан, а в центре котацу, словно на алтаре, лежал… раскрытый экземпляр «Ича-Ича», тот самый!

В шоке Какаши обвёл взглядом и остальное пространство: у стен рядками стояли полки с бесчисленными экземплярами других романов Джирайи-сама и ещё какие-то книги. Некоторые обложки Какаши опознал: похожие продавались в том же отделе книжного магазина. То есть, эротической литературы.

— Что… это? — выдавил из себя Какаши, возвращая внимание на «священное писание Конохи».

— У нас литературный клуб! — выпятила грудь Гарина-сан. Её приятельницы прятали глаза, словно бы их застали… а, собственно, их и застали за чтением порно-книжек.

— Подпольный?

— Почему подпольный? — пошла в атаку Гарина-сан. — Разве он под землёй? И наша организация учтена в ваших административных реестрах! Просто по другому адресу… мы ещё не успели поменять, потому что это здание совсем новое.

Саске с Джимишей никак не комментировали разворачивающийся спектакль: Учиха нашёл себе самый тёмный угол недалеко от выхода, смирившись с тем, что кошка возомнила себя попугаем, не желая покидать насиженное место на его плече.

— Приходите через три дня, — сдался Какаши, не желая более участвовать в цирке. — И я вам обещаю, что мы обсудим ваш… клуб по интересам и это здание. Можно я заберу свою книгу? Она дорога мне как память.

Он даже не стал заикаться про Джимишу и просьбу что-то сделать с кошкой. Понимал, что это бесполезно. Как и понимал, что глупо уже скрывать правду. С Сакурой он как-нибудь объяснится позже… если она, конечно, захочет с ним разговаривать после всего.

Гарина-сан так и застыла с открытым ртом, не возражая, так что Какаши в тишине прошёл к столику, подцепил «Ича-Ича», любовно погладил обложку, где с обратной стороны была подпись погибшего саннина, и всё в той же гробовой тишине вышел из домика. Уже не торопясь, медленно направился вниз по улице, в сторону собственного дома.

Сакура за ним не пошла.

Следующий час Какаши провёл, тупо пялясь на оранжевую обложку и размышляя над тем, где его жизнь повернула не в ту сторону, чтобы именно теперь, за все эти годы, депрессия не просто догнала его, а обрушилась всем весом. Он достал книги из секретного ящика и расставил обратно на полки. Но читать не хотелось. Не хотелось есть. Не хотелось спать.

Хотелось исчезнуть и, желательно, вычеркнуть из памяти жителей Конохи, что у них когда-то был Рокудайме Хокаге по имени Хатаке Какаши.

— Выглядишь так, словно случилась катастрофа.

Какаши вздрогнул и поднял взгляд на настенные часы. Без пятнадцати полночь.

— Как ты вошла?

— Взяла у тебя дубликат ключей с утра.

— У меня есть дубликат ключей?

— Знаешь, тебе действительно стоит вернуться на осмотр, поработаем с твоей памятью.

И только сейчас до Какаши дошло, что именно изменилось в Сакуре: она уже сутки не называла его сенсеем и отбросила вежливое обращение. Что ж, имела право: по уровню развития, несмотря на четырнадцать лет разницы, она его обогнала раза в два, а то и три.

— Не ожидала, что Гарина-сан окажется такой большой поклонницей Джирайи-сама. Ками-сама, надеюсь моя мама на пенсии не станет читать эротику!

Какаши всё-таки усмехнулся. И вспомнил про приличия.

— Будешь чай? Или снова прочтёшь мне мораль про крепкие напитки на ночь глядя?

— Честно говоря, я уже не отказалась бы и от чего покрепче, — пошутила Сакура, внимательно разглядывая сидящего напротив… кого? Какаши не стал отводить взгляд на этот раз, скорее прочитать ответ на самый очевидный вопрос: почему Сакура сейчас сидела в его гостиной, а не у Саске? Или хотя бы у Наруто? Или хотя бы у себя дома? Почему помогала, приглядывала, а не строила свою жизнь? — Давай свой чай. Ты ведь не против, если я переночую у тебя? У меня дежурство в пять утра, не хочу терять время на дорогу домой. И мне стоит подлечить твоё плечо.

— Ты совсем не отдыхаешь. Из-за меня.

— Я закончу уже в восемь, — легко отозвалась Сакура. — И как медик должна взять на себя последствия собственноручно приченённого ущерба. А потом можем сходить в кино. Сай дал мне два билета. Правда, учитывая его вкусы, я бы поостереглась того, что мы можем увидеть на большом экране.

— Хуже Джимиши, культа Юности и литературного порно-клуба пенсионерок? — Какаши приподнял бровь, и Сакура тихо рассмеялась, качнув головой.

У неё на щеках возникли совершенно очаровательные ямочки. И волосы красиво заблестели в неярком свете люстры.

— Когда ты так говоришь, мне даже интересно сравнить.

— Мне тоже. К тому же, глупо будет сидеть весь недолгий отпуск, запершись в квартире. Извини.

— За что?

— За то, что я тебе соврал. Про Гая. На самом деле…

— Да мы давно догадались, — закатила глаза Сакура, наклоняясь над столом и накрывая его ладонь своей. Первой реакцией Какаши было желание отдёрнуть руку, потому что это было неправильно, но… но на самом деле, напротив, чувствовалось правильным. Тёплым, чуть смущающим, отчего у него, как у какой-нибудь героини любовного романа, в животе проснулись даже не бабочки, а огромные мохнатые мотыльки. — Может, ты когда-то и умел врать, но, хочу тебя огорчить, давно разучился.

— Наверное, когда потерял шаринган, — вздохнул Какаши и перевернул руку, сжав её пальцы. — Иди спи, никакого чая, но могу разогреть тёплое молоко с мёдом. Сай написал в заметках, что это полезно для старых костей.

Сакура фыркнула в кулак свободной руки и кивнула.

Несмотря на то что диван не стал удобней, а Какаши уже успел проспать большую часть дня, в этот раз он провалился в сон едва его голова опустилась на подушку.