Наследие Пустоты (джен)

Хогвартс затих.

После нападения замок будто затаил дыхание. Магические барьеры были ослаблены, древние заклятия — сорваны. По ночам в коридорах слышались странные эхо — как будто кто-то шептал заклинания на мёртвом языке.

Сайлас был под стражей. Не в Азкабане — Гермиона настояла, чтобы он остался в Хогвартсе, под защитой. Но он уже не был прежним. Его взгляд стал... отстранённым. Он почти не говорил.

— Вы не понимаете, — прошептал он Альбусу через решётку. — Око не исчезло. Оно просто… ждёт.

Альбус сжал пальцы на холодном металле.

— Чего?

— Второго.

Тем временем: Министерство магии

Гермиона в отчаянии просматривала закрытые архивы. Что-то не складывалось. Орден Забвения не мог существовать без истинного источника силы. И тогда она нашла его.

Проект "Звено". Закрытый эксперимент времён первой войны, в котором изучалась возможность изъятия магии из магов. Все записи были засекречены.

Среди прочих фамилий она увидела одну, от которой её дыхание перехватило:

Грейвуд, Эдгар. Статус: пропал. Объект: Первый носитель. Отец проекта.

— Отец… — выдохнула она.

Сайлас: откровение

Ночью зеркало вернулось. Оно появилось внутри его камеры, как будто само прорвало границы. Внутри он увидел его — фигуру в балахоне, лицо которой теперь не скрывалось.

Мужчина с сединой, глазами точь-в-точь как у Сайласа.

— Привет, сын.

Сайлас замер.

— Ты... Ты умер. Мне говорили. Я видел... надгробие.

— Я не умер. Я исчез. Я изъял себя, чтобы не быть рабом магии.

Я стал первым. Первым носителем Пустоты.

Он протянул руку к стеклу.

— А теперь ты — второй. Вместе… мы откроем разлом.

Уничтожим магию. И дадим миру новый смысл.

Конец мира. Или его начало.

На следующее утро небо раскололось. Не метафора — буквально. Трещины разошлись от горизонта, и через них показалось нечто белёсое, бесконечное, похожее на чистую память без формы.

Разлом был открыт.

В небе появилась башня — огромная, выжженная, пульсирующая зеркалами. Из её вершины бил луч. Он медленно рассыпал магию — один за другим исчезали волшебные предметы, существ, заклинания.

Фоукс, последний феникс, испарился в прах.

Гермиона стояла с Альбусом и Скорпиусом у подножия замка. Все защитные чары падали. Впервые за тысячелетия Хогвартс был без магии.

— Он в башне, — сказал Альбус.

— Не один, — добавил Скорпиус. — Они все там. И он должен сделать выбор. Либо он… либо мы.

Финальная сцена: Сайлас против Отца

Внутри башни, у зеркала — отец и сын.

За ними — Орден Забвения, в полном составе. Сотни. Все бывшие маги, отказавшиеся от силы. Все — пустые.

— Твоя магия — не дар, Сайлас. Она — клеймо. Мы можем стереть её. Стереть всё.

Но ты должен сказать: Да.

Сайлас смотрел на зеркало. Оно дрожало. Внутри он видел… всех. Альбуса. Гермиону. Хогвартс. Плачущих детей. Фоукса, исчезающего. Мир, рушащийся в тишине.

И себя — маленького, одинокого, стоящего в пустоте.

Он закрыл глаза.

— Я не хочу стереть магию.

Отец шагнул к нему.

— Тогда ты предаёшь нас.

Сайлас открыл глаза. Его палочка вспыхнула. Не светом, не заклинанием — волей.

— Нет. Я выбираю.

Он поднял зеркало — и разбил его.

Осколки взорвались светом.

Башня вздрогнула.

Орден кричал, исчезая в белом огне. Отец исчез последним — не с яростью, а с печалью.

— Ты... другой, — сказал он. — Возможно… это и есть свобода.