Лучший друг (гет)

Этот драббл полностью соответствует игровому событию на восемь сердечек

День был жаркий, но не изнуряющий — лёгкий ветерок дарил спасительную свежесть. Закончив с делами, Дорин решила, что такая погода идеальна для похода на пляж. Дорога через лес, свежий воздух были сплошным удовольствием. В такие моменты хотелось дышать полной грудью и слушать звуки вокруг — пение птиц и шелест листвы, — вместо плеера. Хотелось быть частью этого мира, а не прятаться за стеной из музыки. Время пролетело незаметно. Шагнув на берег, Дорин стянула потрёпанные кеды, чтобы не набрать песка, и, схватив их за шнурки, повесила на пояс и осмотрелась. Пляж казался почти безлюдным: должно быть, привыкшая к подъёмам с первыми лучами солнца, она пришла слишком рано, иного объяснения она не нашла. Знай Дорин заранее, по пути заскочила бы на ферму к Марни и растолкала Шейна: привела бы его в чувство, спасая от похмелья, возможно даже прибралась в комнате, избавившись от пустых банок, а он составил бы ей компанию. Обычно Дорин прекрасно чувствовала себя в одиночестве, наслаждаясь уединением, но море — другое дело. Пляж летом — это всегда радость и веселье, ощущение праздника и какого-то детского восторга. Здесь нужна компания.

Заметив на берегу знакомую фигуру, Дорин уверенно пошла вперёд:

— Эй, — выпалила она вместо приветствия, — я думала, отдыхать на пляже полностью одетой — моя фишка. Хотя сегодня я даже…

Почувствовав что-то неладное, она замолчала, подойдя совсем близко, так, что можно было заглянуть в лицо:

— Алекс? Всё в порядке? — И тут же мысленно отругала себя за глупый вопрос: «Конечно не в порядке. Иначе бы он не плакал, сидя тут в одиночестве». Следом досталось и за глупую шутку — сейчас она казалась совсем неуместной: «Я ведь не знала…» Но будь это даже трижды правдой — от странного щемящего чувства беспомощности, свернувшегося в груди, не спасало. Ей стоило что-то сделать, сказать — в этот раз правильное. Хотелось прикоснуться — просто положить руку на плечо, — но Дорин сдержалась и только присела рядышком. Казалось, даже мерный плеск волн и крики чаек притихли, оставив их наедине в тишине.

Алекс заговорил внезапно, заставив Дорин, всё это время упрямо смотрящую куда на горизонт, перевести взгляд на него:

— Двенадцать лет назад, в этот самый день мама умерла.

Она молча слушала, слегка склонив голову, и не торопилась с ответом.

— Я до сих пор хорошо её помню… Она готовила сэндвичи с солёной редиской на обед. Кидала со мной мяч во дворе, — он вздохнул с сожалением. — Она так обо мне заботилась… Но я ещё был слишком мал, чтобы сказать ей «спасибо». А теперь она ушла навсегда. Это всё, что мне от неё осталось… Её музыкальная шкатулка.

Эти слова заставили Дорин впервые обратить внимание на то, что Алекс сжимал в руках. Он завёл механизм, и шкатулка заиграла. Мелодия была простой, почти детской, и умиротворяющей: она будто бы оплела их невидимым коконом.

— Если вдруг захочешь поговорить… Ну или вдруг станет одиноко… — Выходило нескладно, словно слова застревали в горле, а голос прерывался и был непривычно хриплым. Дорин должна была сказать лучше, но, казалось, она в одночасье разучилась говорить. Между бровей пролегла складка. Дорин злилась на себя, отчего хотелось не то провалиться под землю, не то привычно закурить.

— Ты же знаешь, что я всегда рядом, — наконец произнесла она.

— Спасибо, Рин, — ответил Алекс коротко, но перемена в его голосе, заставила её мысленно выдохнуть. — Ты теперь мой лучший друг во всём городе… Разве стыдно сказать такое?

Он вытер нос тыльной стороной ладони и взяв себя в руки бодро добавил:

— Ну, хватит сопли распускать без толку… Пойдём обратно в город.

Дорин молча кивнула, поднявшись на ноги, и кеды, болтавшиеся на поясе, мягко качнулись. Уже на краю пляжа Алекс остановил её, явно не решаясь заговорить:

— И… Это… Никому не говори, что я плакал. Ладно?

На мгновение она опешила, будто не верила своим ушам.

— Ты же никому не рассказал про меня, — сказала Дорин с видом заговорщика. — Так что пусть это останется нашим маленьким секретом.

Она усмехнулась, расплылась в улыбке и, подмигнув, ушла вперёд.

— Эй! Рин, постой… Я тут подумал, может, на правах лучшего друга во всей долине Стардью, тебе и имя нужно особенное?