Привет со дна (джен)

Подготовка была закончена. Все формулы, все даты, все выученные до автоматизма реверансы и улыбки аккуратно разложились в голове по полочкам, готовые к употреблению. Последние, вымученные бессонными ночами и пустым кошельком накопления, ушли на единственное — приличную одежду.

Платье. Простое, из небесно-голубой ткани, без вышивки и драгоценных камней, но кричащее о своей принадлежности к Верхнему городу одним кроем и качеством материала. Оно висело на ней чуждым, но безупречным покровом.

И туфли. Новые, на небольшом, но предательском каблуке. Они безбожно натирали пятки, а ноги, привыкшие к грубым ботинкам и твёрдой земле Нижнего Города, подворачивались с каждым шагом. Каждый шаг отзывался болью, напоминая, что это — не её обувь. Это обувь для ровных, сияющих мостовых, а не для разбитых, залитых магическими отходами троп её дома.

Она стояла перед зеркалом в своей каморке, глядя на незнакомку.

Зеркало было мутным, с паутинкой трещин — оно не привыкло отражать совершенство.

Прямая спина, подобранные волосы, тщательно выведенная на лице маска спокойной уверенности. Прямо под стать своей магии, она превратилась в идеальную иллюзию.

Ту самую милую, добрую девушку, которой «не повезло» родиться в бедном районе, но которая всей душой стремится к свету, знаниям и служению магическому сообществу. В её глазах не должно было быть ни капли той едкой ярости, что клокотала внутри. Ни тени уличной настороженности. Только чистое, открытое рвение.

Она повертелась перед зеркалом. Движения были скованными, неестественными. Платье жалось в неожиданных местах, туфли грозили сломать ногу. Но внешний эффект был достигнут. Она выглядела… достойно. Так, как от неё ожидали.

Сердце бешено колотилось, смешивая страх провала с холодной решимостью. Она потратила на это слишком много сил, слишком много себя. Она прошла через зубрёжку, через унизительные тренировки этикета, через часы, проведённые в наблюдении за чужими жизнями.

Она закрыла глаза. Под веками плясали тусклые огни Нижнего Города — огни её прошлого.

Одним глубоким вдохом она их погасила.

Заставила мышцы лица расслабиться в нужной, мягкой улыбке.

Боль в ногах стала просто частью образа — напоминанием о том, через что ей пришлось пройти.

— Я не Оливия из Тумов Скорби, — прошептала она отражению. — Я — кандидатка в Алфею. Милая. Добрая. Перспективная.

Иллюзия была готова к показу.

Оставалось лишь выйти на сцену и сыграть свою роль так безупречно, чтобы никто из зрителей — ни один член приёмной комиссии — даже не заподозрил, что смотрит на величайшее творение магии иллюзий, которое она когда-либо создавала.

На саму себя.