Тень над Хогвартсом: Зеркало Эреба (джен)

Прошла неделя после той ночи.

Хогвартс снова ожил — факелы горели ровнее, коридоры перестали шептать, даже туман рассеялся. Казалось, всё вернулось на свои места.

Только Гарри знал, что это не совсем так.

Каждое утро, проходя мимо зеркал, он невольно останавливался и смотрел в отражение чуть дольше, чем нужно.

Иногда ему чудилось, будто за его спиной мелькает силуэт — высокий, с тёмными волосами.

Он моргал — и никого не было.

В библиотеке Гермиона листала старые записи.

— Я нашла упоминание о Зеркале Эреба в архиве Беатрикс Боден. Оно исчезло из истории. Ни слова о том, где или как.

— Потому что теперь его нет, — сказал Гарри. — Эдгар разрушил его.

— Или забрал с собой, — поправила она. — Его имя тоже исчезло из школьных списков. Как будто его никогда не было.

Рон вздохнул.

— Знаешь, это даже не удивляет. В Хогвартсе каждый год кто-нибудь исчезает, спасая мир, а потом про него никто не помнит.

— Не все герои остаются в учебниках, — тихо сказала Гермиона.

Гарри ничего не ответил.

В ту ночь он снова не смог уснуть.

Луна висела над озером, отражаясь в чёрной воде, а ветер с гор шептал в листьях. Гарри стоял у окна и думал, что, может быть, Эдгар где-то там — за гранью, где зеркало стало дверью, а тьма перестала быть врагом.

Он вспомнил его последнюю улыбку — лёгкую, человеческую, без страха.

И впервые за долгое время Гарри почувствовал не вину, а покой.

— Спасибо, — прошептал он в темноту. — За то, что выбрал свет.

В зеркале у стены на секунду дрогнуло отражение.

На стекле будто проступил силуэт — знакомый, бледный, но спокойный.

Гарри улыбнулся в ответ.

Тень исчезла.

Утром замок наполнился светом.

Портреты снова спорили, Пивз швырял чернильницы, а жизнь шла, как всегда.

Но где-то глубоко в его стенах, в тех местах, куда не ступала нога ученика, всё ещё жил шёпот. Не угрожающий — оберегающий.

Шёпот памяти о мальчике, который не боялся своей тени.