Кто не знает Черри Сью, Гарри Поттера сестру? (джен)

Часто от взрослых слышат дети,

Что измельчало всё на свете:

Люди, дожди и всё, что ни возьмёшь.

Видно, забыли, что вначале

Деды о том же им ворчали,

А между тем всё так же мир хорош!

— Фильм-спектакль «Проснись и пой» (1974г.)

А Гвоздик, довольный тем, что его похвалили, ещё старательнее стал работать. Каждому ведь нравится, когда его хвалят.

— Н.Н. Носов. «Приключения Незнайки и его друзей»

В Рождество случилось кое-что ужасное: Гарри и Рон поссорились с Гермионой из-за того, что она сдала подаренную Гарри метлу на проверку учителям.

Черри сначала пыталась примирить друзей, но каждая сторона и слушать не хотела другую. И тогда Черри встала на сторону Гермионы, потому что это неправильно, когда человек остаётся совсем один. К тому же близился суд над Клювокрылом, и необходимо было отыскать как можно больше судебных прецедентов для Хагрида, на что у Гермионы было недостаточно времени из-за уроков. Черри вызвалась помочь. Это помогало ей чувствовать себя нужной.

Зима близилась к концу, и на матче Гриффиндора с Рейвенкло вдруг выяснилось, что Гарри в совершенстве овладел заклинанием Патронуса, напугав им Малфоя с друзьями, которые заявились на матч в облике дементоров. (Дементоры из них получились так себе, и хорошо было бы дать им несколько советов по сценическому движению, но Черри в тот момент хватало других дел.) И тогда Черри решила, что ей во что бы то ни стало тоже нужно научиться прогонять дементоров. Если она встретится с ними, когда будет с Гарри, всё обойдётся, а что, если нужно будет защитить кого-нибудь ещё — Джинни, Мабель, Иветту, Юлиану, Патрика, или вовсе незнакомого человека?

Черри выяснила, что для создания Патронуса нужно какое-нибудь счастливое воспоминание. Сначала она пыталась вспоминать моменты, когда ей в голову приходила какая-нибудь замечательная идея, которая заслуживала внимание окружающих — но ни использование счётного заклинания на лабораторных работах, ни превращённая в конкурс по отжиманиям ссора гриффиндорцев со слизеринцами, ни даже сентябрьская стычка с «мистером Малфоем, сэр-р-ром» не подошли. Тогда она попробовала сконцентрироваться на моментах, когда кому-то в чём-то помогала, но снова ничего не сработало — ни починка телескопа Элизабет, для которой пришлось обыскать половину раздела библиотеки в поисках подходящего пособия, ни посадка растений с профессором Спраут, которая не успевала до определённого числа, после которого ростки бы не прижились, ни даже сбор судебных прецедентов по делу нападения гиппогрифа на ученика для Хагрида. А в конце концов друзья принесли новость, что Хагрид проиграл суд, и что хоть они и собираются подать апелляцию, но и она скорее всего будет отклонена. Столько трудов — и всё насмарку!

* * *

Через несколько дней Черри возвращалась с травологии и увидела, как Малфой на крыльце замка смеётся над плачущим Хагридом. Этого она никак не могла понять. Как он мог радоваться горю другого человека, в котором сам и был виноват?

Гермиону, наверное, поведение Малфоя тоже удивило сверх меры, потому что она отвесила ему звонкую пощёчину, после чего пошла с Гарри и Роном на следующее занятие. Но Черри хотела разобраться в увиденном. Поэтому она сказала Мабель и Элизабет, чтобы они шли на историю магии без неё, а сама догнала Малфоя, Крэбба и Гойла.

— Вы что творите? Как вам не стыдно, мистер Малфой, сэр? — грозно обрушилась она на Малфоя.

Тот уже осмелел после встречи с Гермионой и потому всего лишь иронично поднял бровь.

— Крэбб, Гойл, вы слышали? Кажется, здесь какая-то мышка пискнула.

— Я вам покажу «мышку»! — сказала Черри, преграждая ему путь. — Мистер Малфой, вы что, не видите, что Хагриду плохо?

— А мне какое дело?

— Так ведь вы, вы виноваты в том, что гиппогриф на вас напал!

— Суд считает иначе, — ухмыльнулся Малфой. Они с Крэббом и Гойлом продолжали подниматься по лестнице, и Черри пришлось отступать вверх, чтобы они не сбили её с ног.

— Ну, если и не полностью виноваты, то точно причастны. Ну почему, почему вы жаждете мести, а, мистер Малфой, сэр? Что с вами не так? Отчего вы такой злой?

Теперь уж Малфой просто расхохотался. Мало того, что с ним заговорила первокурсница, макушкой едва достающая до его подбородка, так она ещё и настойчиво лезла ему в душу.

— А кто нынче хорош⁽¹⁾? Каждый ищет места под солнцем, — философски изрёк он.

— А по-моему нормальные люди наоборот стараются ради других.

— Ну конечно, если ты причисляешь к «нормальным» людям только себя саму, так и есть. Но такие, как ты, долго не живут, имей ввиду. Крэбб! Гойл!

Он щёлкнул пальцами, и по его команде Крэбб и Гойл разом подхватили Черри под руки и оттащили в сторону, позволив Малфою пройти наконец вперёд. Затем они с размаху толкнули её вниз, и ей бы плохо пришлось, если бы она не ухватилась в последний момент за перила. Крэбб и Гойл собирались повторить манёвр, но Малфой махнул им рукой, и все трое отправились на трансфигурацию. Первокурсница явно не стоила дополнительной затраты их сил.

А Черри всерьёз задумалась над последними словами Малфоя. Неужели действительно доброй была только она во всём Хогвартсе? Она размышляла над этим до вечера, наблюдая за другими учениками и сравнивая их с собой. Никто кроме неё не прерывал собственных занятий, чтобы прийти на помощь однокурснику, если, конечно, однокурсник не был его близким другом. Никто не давал соседу в последний момент списать домашнюю работу. Как будто действительно все остальные в Хогвартсе были недостаточно добрыми.

Черри решила, что недостаток всеобщей доброты надо исправить. И в течении нескольких дней она уговаривала своих знакомых сделать какое-нибудь доброе дело: отмыть всем вместе окна в классе или пойти к Хагриду копать огород, который тот из-за суда почти запустил. Но к её удивлению никто не согласился.

Патрик в ответ на её переживания предложил не просто звать остальных делать что-то хорошее, а обещать им что-то взамен: например, идти копать огород не просто так, а чтобы Хагрид потом накормил всех вкусным печеньем. Но Черри была категорически не согласна. Какое же это доброе дело, если его совершают ради награды?

* * *

Казалось бы, эксперимент Черри подтверждал теорию Малфоя, но Черри отказывалась верить в то, что все окружающие действительно были эгоистами. Вдруг они всё-таки делали добрые дела, а Черри этого просто не замечала? И тогда она присмотрелась к ним внимательнее.

Вот она пришла на завтрак, и Мабель подвинулась в сторону, чтобы уступить ей место на скамье. Пусть мелочь, но доброе ведь дело! И Черри сказала Мабель спасибо. Мабель удивилась, но ей явно было приятно.

А вот Черри поставила в конспекте кляксу, и Иветта протянула ей промокашку. Тоже ведь сделала что-то хорошее! Черри тоже сказала ей спасибо и получила в ответ улыбку.

А на уроке ЗОТИ Алекс задал профессору Люпину уточняющий вопрос, и когда профессор на него ответил, тема сразу стала понятнее. После урока Черри и Алексу сказала спасибо. Алекс пробурчал, что не стоило, и покраснел до кончиков ушей.

А через несколько дней Черри обнаружила, что если обращаться к одноклассниками с мелкими просьбами, они чаще всего были не прочь их выполнить. Так Патрик с удовольствием дал Черри подсказку, как не соскальзывать с метлы во время выполнения мёртвой петли, и Черри наконец получила зачёт по этому манёвру. А когда вдруг с утра у Черри порвалась её единственная шляпа, Элизабет без вопросов одолжила ей свою запасную шляпу до вечера, когда Черри выкроила наконец минутку для починки.

Черри всем говорила «спасибо», и с ней от этого всем стало приятнее общаться. Вскоре она заметила, что многие говорили это слово — это она отчего-то всё время про него забывала. А когда Черри включила его в лексикон, за ней последовали и другие, от кого раньше редко можно было услышать благодарность. Патрик сказал тогда, что он с самого начала был прав: добрые дела делались только ради «спасибо», то есть награды. Но Черри с ним не согласилась: «спасибо», считала она, лишь показывало, что помощь была действительно нужна.

А копать Хагриду огород Черри всё-таки пошла, вместе с Джинни и её подругой Полумной. Джинни прельстила идея лишний раз выбраться из замка, а Полумна собиралась посмотреть, вывелись ли уже в почве какие-то земляные мымрики. Патрик сказал бы, что Джинни с Полумной тоже ради награды идут, и ошибся бы: они просто захотели совместить приятное с полезным. Правда, девочки успели вскопать только пару грядок, после чего Хагрид вышел из хижины и сказал им, чтобы они не бродили одни по улице, когда где-то рядом находится Сириус Блэк. Девочки послушно отправились обратно в замок, зато Хагрид, будто вспомнив о грядках, сам взялся наконец за лопату.

* * *

Черри, Джинни и Полумна поднимались к замку по склону холма. Джинни всё вздыхала по поводу того, что она уже второй год учится в одной школе с Гарри, а всё никак не может привлечь к себе его внимание. Черри уверяла, что всё ещё впереди.

Приближающаяся весна как будто подтверждала её слова: хотя на улице было пока ещё холодно, солнце уже начинало пригревать, радостно пели птицы, на деревьях набухали почки. Рон с Гермионой наконец помирились. У Черри были друзья со всех факультетов, с которыми она будет вместе ещё шесть лет, а на самом деле намного дольше… От мысли, что всё будет хорошо, на сердце становилось спокойно и даже радостно.

Черри вдруг отошла на несколько шагов в сторону, сконцентрировалась на мысли о том, что всё будет хорошо, взмахнула палочкой и воскликнула:

— Экспекто патронум!

И даже почти не удивилась, когда на конце палочки забрезжил серебристый свет.

Подошли Джинни и Полумна.

— Ух ты! Какой тёплый, — сказала Джинни, протягивая к серебристому облаку озябшие руки.

— Прямо как лучегрей обыкновенный, — согласилась Полумна.

Это не был полноценный телесный Патронус, который умел создавать Гарри, зато поддерживать его Черри было очень легко. Он согревал их с Джинни и Полумной всю дорогу к замку и даже поднял настроение Гарри, Рону и Гермионе, к которым Черри присоединилась в библиотеке, чтобы собирать материал для апелляции по делу Клювокрыла.

* * *

Теория Малфоя о всеобщем эгоизме была опровергнута. Если кто и был эгоистом, то только он сам. Или всё-таки не был?

Черри решила это проверить. Целую неделю она следила за Малфоем, пытаясь заметить его за совершением пусть малозначительного, но всё же доброго дела, но тщетно. Один раз она специально проскользнула следом за ним в коридор до того, как закрылась дверь, и сказала «спасибо», как будто Малфой эту дверь нарочно для неё придержал. Но когда она попробовала повторить этот приём во второй раз, Малфой специально захлопнул дверь перед самым её носом.

Тогда Черри подумала, что для начала надо похвалить Малфоя за какое-нибудь дело, в котором он просто хорош. Тогда он почувствует поддержку окружающих и, кто знает, может, начнёт наконец совершать для них добрые поступки.

Малфой часто хвастался своими успехами в квиддиче, и как раз близился финальный матч. Черри, правда, училась на Гриффиндоре, с командой которого как раз предстояло сразиться слизеринцам. Но она посчитала, что это не дело, когда во время игры ученики поддерживают только свою команду, а команду противника всячески дразнят. Ведь все игроки стараются, и болеть нужно за всех!

Черри заранее условилась с Патриком, и они сели не каждый со своим факультетом, а друг с другом, позади остальных зрителей. Они решили, что будут хлопать каждому спортсмену, вне зависимости от того, красная на нём мантия или зелёная.

Игроки взлетели в воздух, и охотники начали битву за квоффл. Анджелина Джонсон забила для Гриффиндора первый гол.

— Ура, Анджелина! — закричали Черри и Патрик. — Так держать, Алисия! — завопили они, когда Алисия пробила пенальти.

Следующий гол забил капитан слизеринской команды Флинт.

— Молодец, Флинт! — захлопали гриффиндорка и слизеринец. Им обоим очень понравилось болеть абсолютно за всех спортсменов.

Но вскоре слизеринцы стали всё чаще нарушать правила и чересчур жестоко обращаться с игроками гриффиндора. За это, конечно, их нельзя было хвалить. Что до Малфоя, то он вообще отличился только тем, что схватил метлу Гарри за прутья, помешав тому в решающий момент поймать снитч. Слизерину за этот поступок назначили пенальти, а снитч Гарри потом всё-таки поймал, выиграв для Гриффиндора кубок школы по квиддичу.

Странный был всё-таки этот Малфой!

1) Изначально Малфой должен был процитировать здесь всю тираду министра-администратора из фильма “Обыкновенное чудо”, но автор решила, что для тринадцатилетнего это чересчур. Однако когда этот фанфик экранизируют… ладно-ладно, ЕСЛИ этот фанфик экранизируют, в этот момент фоном должна зазвучать та же мелодия, что и в “ОЧ”. И это не обсуждается.

Вернуться к тексту