Ох, тяжела ты, шляпка Мэри Сью! (гет)

В среду вечером Жанна возвращалась с ужина бегом. Следом мчалось целое стадо мальчиков, зовущих её на свидание, клянущихся в искренности своих чувств и кидающих вслед гвоздики и цветки шиповника (“Опять теплицы ободрали”, догадалась Жанна.) К счастью, стоило ей взобраться по лестнице, ведущей из гостиной Гриффиндора в спальни девочек, как лестница стала гладкой, и преследователи покатились вниз, сформировав у подножия образовавшейся горки немаленькую свалку.

Жанна порадовалась предусмотрительности основателей Хогвартса, зачаровавших лестницу от проникновения мальчиков, доплелась до спальни шестикурсниц, выгребла из сумки мышек (их подсаживали первокурсники, не знающие других способов проявить симпатию), из последних сил почистила зубы и устало повалилась на кровать, отложив традиционное вечернее сжигание писем на завтра. У неё слипались глаза, и она надеялась, что наконец-то выспится.

Не тут-то было! Стоило Жанне устроиться поудобнее под одеялом, как из окна до неё донеслись пронзительные скрипящие звуки. Это Симус Финниган решил повторить смертельный номер мистера Икса, играя на скрипке и одновременно балансируя на метле вместо трапеции. Вскоре к нему присоединились Рон с гитарой, Невилл с флейтой и Дин с кларнетом. Но это ещё можно было бы пережить, если бы они не начали петь…

— Что тебе сни-и-ится, милая Жа-а-анна?

Розы ли шип, лепесток ли тюльпа-а-ана? — выли они нестройным квартетом.

А Гарри умудрился приземлиться на крышу, превратился там в оленя и отбивал копытами по черепице ритм.

* * *

Нужно было что-то делать. И Жанна вспомнила вдруг старый добрый советский способ, как отучить школьников от нарушения общественного спокойствия.

— Гермиона, — обратилась она к соседке на следующее утро, — а у тебя есть что-нибудь, написанное рукой профессора Флитвика?

— Есть рекомендательные письма в Министерство, чтобы помочь мне через год с трудоустройством, — отозвалась Грэйнджер. Она единственная из девочек искренне сочувствовала Жанне и хотела как-нибудь ей помочь, только не знала, что можно сделать.

— Одолжи мне одно из его писем, пожалуйста.

— А зачем?

— Чтобы мы все сегодня спали спокойно.

Гермиона поискала в сумке и протянула Жанне пергаментный свиток. Жанна взяла стопку чистых листов и принялась за работу. Конечно, подделывать чужой почерк и тем более подпись — нехорошо и даже противозаконно, но это был из ряда выходящий случай.

В течении дня на стенах и досках объявлений были развешаны сообщения следующего содержания:

“ВНИМАНИЕ!

Все ученики, участвующие в исполнении ночных серенад под окнами гриффиндорской башни, будут принудительно зачислены в школьный хор и оркестр.

Возражения не принимаются.

Руководитель хогвартского музыкального ансамбля,

профессор Ф. Флитвик.”

Вечером девочки ложились спать в полной тишине. Видимо, угроза зачисления в ансамбль оказалась сильнее мальчишеских чувств.

— Наконец-то у нас начнётся спокойная жизнь, — с наслаждением зевнула Жанна.

— Ага, — отозвалась со своей койки Гермиона, — безмятежная просто. Если, конечно, не учитывать, что завтра — четырнадцатое февраля…