Дженни  (джен)

К вечеру волосы Гарри вновь обрели свой естественный вид, хотя на ощупь оставались жёсткими, как щетина. Мадам Помфри сказала, что и это тоже пройдёт, просто надо недельку помыть голову специальным шампунем. Вручив Гарри большой флакон чудодейственного средства, школьная целительница разрешила старосте покинуть больничное крыло.

Гарри возвращался в гостиную Гриффиндора в прекрасном настроении. Дело в том, что в течение дня ему целых пять раз посчастливилось лицезреть миссис Саншайн и даже перекинуться с нею ещё парой слов. По всей видимости, бедняжка Санни начинала приходить в себя после несчастья с профессором Снейпом. Во всяком случае, к ней потихоньку возвращался её чудесный дар: вселять в сердца всех окружающих покой и радость.

Для того чтобы утешить или развеселить кого-то, Санни не нужны были ни слова, ни заклинания. Ей стоило лишь пройти мимо, бросив мимолётный взгляд, и ты чувствовал себя так, словно, придя с холода, сделал добрый глоток медовухи. Неудивительно, что с самого начала года все школьники только и мечтали о том, чтобы снова оказаться на уроке Защиты от Тёмных Искусств. Окунуться в океан света и любви, хотя бы на час позабыть о вражде, страхе и подозрениях, о ранах, которые война оставила почти в каждом сердце.

Да, что и говорить, если Санни уедет, для школы это будет очень тяжёлой потерей. Но Невилл прав: нельзя быть эгоистами. Если уж даже им самим тяжело выносить мрачную атмосферу нового Хогвартса, то для чуткой Санни пребывание здесь должно быть просто адом. Да и свинство это — сидеть в болоте злобы и уныния и ждать сложа руки, что придёт добрая волшебница и всех спасёт. Надо и самим что-то делать. Для начала — перестать ссориться и обижаться друг на друга по мелочам, а потом изобрести способ помирить враждующие факультеты…

Гарри сурово насупил брови и решительно расправил плечи. Как всегда после общения с Санни в сердце крепла вера в то, что у них всё получится. А как же иначе? Надо только не терять надежды и вести себя достойно…

… Первое, что увидел Гарри, войдя в гостиную, была большая толпа студентов, сгрудившаяся вокруг стола. Через минуту староста понял, что в центре внимания собравшихся находится Джинни. До его слуха донёсся её звонкий голос:

— В общем, я так Хагриду и сказала: «Вам, профессор, только драконам зубы рвать и гиппогрифам когти стричь. А к таким нежным созданиям, как Дженни, вас и на милю подпускать нельзя».

— И Хагрид не обиделся? — спросил кто-то.

— Обиделся, конечно, — ответила Джинни, — а только что поделаешь, если это правда? Он мою бедняжку так схватил своими лапищами, что чуть рёбрышки не хрустнули! Она до сих пор от страха вся дрожит, вот, видите?..

Толпа заинтересованно наклонилась, разглядывая что-то на столе. Ребята, стоявшие сзади, поднимались на цыпочки и толкали передних, чтобы те подвинулись. Гарри почувствовал, как волосы на голове снова угрожающе встопорщились…

— Ну и вот, — продолжала Джинни. — Забрала я у него мою малышку и ушла… Иду и думаю: как дальше быть? И придумала. Вспомнила, что Гермиона говорила про зоомагазин. Пришлось отправляться туда…

— В Хогсмид? — удивились слушатели. — Но ведь ворота заперты!..

— А то я не знала! — фыркнула Джинни. — Поэтому и не пошла пешком. Я стащила метлу из чулана мадам Хуч…

«Так-так-так, — Гарри хотел было по привычке пригладить чёлку, но на всякий случай воздержался. — Побег с территории школы… кража школьного имущества…»

— Правда, замок никак не открывался, я взяла булыжник…

«Со взломом…»

— …потом, конечно, всё восстановила…

«… сокрытие улик…»

— … правда, на обратном пути снова пришлось ломать. Ну да я же не об этом… Короче, прилетела я в магазин. Дженни я им, конечно, не сразу показала. Сначала расспросила по-хитрому продавца. Он сказал, что от них никто не сбегал…

— Так ты не спросила, кто это у тебя: мальчик или девочка? — хорошенькое дело, вторая староста школы и не думала порицать преступницу за нарушение целой кучи школьных правил!..

— Ой, Гермиона, мне не до этого было… Мне про другое было интереснее: чем лечить, чем кормить… Хозяин магазина посоветовал общеукрепляющую мышиную микстуру и специальное ранозаживляющее зелье… А ещё он сказал, что никаких блох, лишая и прочих гадостей у Дженни нет!

«Тьфу!» — подумал Гарри, обошёл сбрендивших однокашников и сердито плюхнулся на диван перед камином.

На диване уже сидел Невилл; зажав уши руками, он пытался читать учебник Зельеварения. На коврике стояла кошачья корзинка. Гермионин Живоглот томно растянулся на любимом одеяльце, наслаждаясь теплом очага.

— Столько шума из-за какой-то несчастной мыши! — проговорил, ни к кому особенно не обращаясь, победитель Вольдеморта. — По-моему, Джинни сошла с ума. Нашла себе забаву, ничего не скажешь!..

Рыжий кот лениво посмотрел на старосту одним глазом, зевнул и перевернулся на другой бок. Невилл глубоко вздохнул и опустил руки.

— Не будьте такой скотиной, сэр, — сказал он. — Я бы на вашем месте радовался!

— Чему, интересно? — Гарри метнул на друга свирепый взгляд.

— Тому, что моя любимая девушка больше не плачет, — ответил Невилл.

— А тебе не кажется, что это подлость — веселиться, когда у тебя родной брат умирает? — ехидно поинтересовался Гарри.

— Подлость? — Невилл отложил учебник и устало потёр виски. — Дурак ты, Поттер. Ну вот, допустим, я не веселюсь. Ты не веселишься. Что, Рону от этого лучше? Знаешь, если бы моя боль могла ему помочь, я бы прямо сейчас пошёл бы и… ну, не знаю… с Дракучей Ивой бы подрался. Расшибла бы она меня в лепёшку, и все сразу стало бы хорошо…

На «дурака» Гарри не обиделся. И вообще… Он вдруг почувствовал, что злость начала испаряться. Волосы на голове больше не пытались встать дыбом. Неудивительно: у Невилла был сейчас такой голос и такой взгляд…Сердце словно тронула чья-то ледяная рука. Это было похоже на могильный холод привидений. Гарри только сейчас понял, почему живым людям так неприятно соприкасаться с их прозрачными телами. Потому что для живого невыносим этот мёртвый покой полной безнадёжности…

Гарри повернул голову. Невилл сидел, сгорбившись, уронив руки на колени, и уставившись на огонь ничего не выражающим взглядом.

— Кстати, а что ты сказал МакГонагалл? — спросил староста: надо было срочно сменить тему.

— То и сказал, — Невилл слегка пожал плечами. — Что Джинни подобрала раненую летучую мышь и хочет её спасти, поэтому пропустит урок…

— Не может быть, — сказал Гарри, — МакГонагалл тебя чуть не расцеловала…

— Главное — не что сказать, а как, — отозвался Невилл. — А ещё я сказал госпоже директрисе, что новая привязанность поможет Джинни справиться с горем… Да и Гермиона немножко отвлеклась, слава Небесам…

Гарри пристыжено умолк. Невилл вздохнул, нахмурился, упрямо тряхнул своими прекрасными кудрями и снова открыл учебник. Понаблюдав некоторое время за тем, как друг, закусив губу, пытается сосредоточиться на своём занятии, Гарри произнёс:

— И как это ты умудряешься хоть что-то усвоить, когда тут такой бедлам?

Невилл вновь оторвался от книги, взглянул через плечо на галдящую толпу и криво усмехнулся. Его лицо снова омрачила тень отчаяния.

— А мне всё равно, — промолвил он. — Я и в тишине ничего не могу усвоить. Похоже, мне стоит прислушаться к советам Гермионы. Она права: выше головы не прыгнешь. В Зельеварении даже умные не всегда разбираются. А я тупой…

Невилл резко захлопнул учебник. Гарри показалось, что неудавшийся зельевар швырнёт книгу в огонь. Но Невилл держал её так крепко, словно она была спасательным кругом, а он — утопающим в бурном океане.

— Но только… а как же папа и мама? — промолвил он, посмотрев на старосту совершенно несчастными глазами. — Их ведь никто не спасёт!.. Лига Алхимиков отказалась, магистры сказали, что это невозможно… Сказали, что даже сам Николас Фламель не смог бы сварить такое зелье… Но откуда они знали? Фламель умер, а что он мог или не мог, знал только он сам!..

Невилл снова перевёл взгляд на учебник. Новая книга уже успела изрядно истрепаться. Немудрено: Невилл не расставался с ней даже ночью, пытаясь при свете волшебной палочки постичь недоступные его уму тайны. И в Большом зале во время трапез, и на прогулках — учебник всегда был при нём. Гарри подозревал, что Невилл вполне может прихватить его даже на матч по квиддичу…

— А помнишь, — заговорил Невилли, посмотрев на огонь; Гарри показалось, что в тёмных глазах юноши блеснули слёзы. — Помнишь, что сказал профессор Слагхорн? Он сказал, что профессор Снейп мог бы стать вторым Фламелем… Если бы у него была другая жизнь. Без войны, без горя… Я никак не могу забыть эти слова. Ведь у него могла начаться такая жизнь! Если бы он выздоровел… Тридцать восемь лет — это же только начало… начало расцвета для учёного… да и вообще… Гарри, я думал, — вот бы он меня научил… Но я и вправду бестолочь. С таким, как я, возиться — одно мучение. Особенно для него. Я бы лучше к нему в прислуги нанялся. Бесплатно. В лаборатории грязной работы много, а эльфу её не доверишь… Вот я бы и пахал вместо эльфа. Чтобы профессор мог спокойно наукой заниматься. Взамен я бы только попросил его изобрести зелье. Я уверен, он бы не отказался. Если он настоящий ученый, то непременно заинтересовался бы такой задачей!.. Правда?..

Гарри смог только кивнуть в ответ.

— И даже если бы у него ничего не получилось, — продолжал Невилл, — всё равно… Я же никак не отблагодарил его за бабушку. Да и за себя тоже и за Джин, и за Луну... Он столько раз выручал нас, а мы… Я теперь часто вспоминаю прошлый год. Всё пытаюсь себе представить, каково ему было. Одному… С ним все сквозь зубы разговаривали, ну, кроме Кэрроу, конечно. А у него лицо совсем как маска стало. Неживое. Даже когда ругался. Кричит на меня, а глаза пустые и…

— Окклюменция, — вдруг догадался Гарри.

— Что? — прерванный на полуслове Невилл вздрогнул и удивлённо посмотрел на друга.

— Он и раньше так делал, — сказал Гарри, — поэтому у него были такие странные глаза… Чтобы закрыть сознание, надо освободиться от эмоций… Наверно, он боялся, что кто-нибудь догадается… Или просто по привычке… Ладно, извини, это я так…

Невилл отвернулся и махнул рукой.

— Да теперь-то какая разница! — горько проговорил он и снова уставился на учебник, словно это была не книга, а шкатулка с таинственным кладом.

— Наверно, профессор Слагхорн прав, тёмное это дело — Зельеварение! — вздохнул Невилл спустя пару минут.

— Кажется, для Снейпа всё было яснее ясного, — отозвался Гарри; подумав немного, он поведал Невиллу об учебнике Принца-Полукровки.

К концу рассказа изумление в глазах Невилла сменилось отчаяньем.

— Мерлинова борода! — воскликнул юноша. — Неужели, книга так и пропала?!.. Гарри, ты убийца! Зачем ты мне это рассказал?!

Он уронил свой учебник на пол и закрыл лицо руками.

— Чёрт! — простонал Невилл. — Профессор, что ж вы так?! Никакой надежды нам не оставили!.. Нечестно! Мы же даже напиться не можем за упокой вашей души!.. Гарри, а может, всё-таки, можем? Может, хотя бы душа всё-таки сохранилась, а?

— Вряд ли, — вздохнул Гарри. — Ты же слышал: Санни сказала, что человека по имени Северус Снейп больше нет на свете. А ведь их жизни были связаны, и она чувствовала его как саму себя. Санни осталась жива, а значит, профессор Снейп не умер. Просто исчез. В книге сказано, что исчезнуть можно только целиком, вместе с душой. Гермиона же ясно объяснила: это колдовство позволяет сделать бывшее небывшим. Так что, теперь можно сказать, что Северуса Снейпа никогда и не было…

— Но, может, Гермиона что-то напутала! — не сдавался Невилл.

— Когда это Гермиона что-нибудь путала? — вздохнул Гарри.

Аргумент был веский.

— Ужасно! — Невилл всхлипнул.

— Наитемнейшая магия, — развёл руками староста.

Они немного помолчали. Невилл вытер глаза и подобрал с ковра учебник.

— Какая потеря! — прошептал юноша, аккуратно пряча книгу в сумку. — Да, теперь я точно знаю, что он смог бы мне помочь… Как страшно, что я сам уже никогда и ничем не смогу помочь ему!..