Северное сияние (гет)

Три недели. Целых три недели взаперти. В четырех стенах комнаты, которую любой человек уже бы возненавидел. Нана человеком не была, поэтому не высказывала особенных претензий. Ей было не по себе от того, что Вероника почти не появлялась в «лаборатории». Разумеется, у нее было много уроков, домашних заданий, к тому же должно было оставаться время на Джеймса Поттера, поэтому можно было предположить, что такое поведение вполне нормально. Однако прошел месяц, а Ви, даже если и заходила к роботу в гости, почти сразу покидала ее. Нана обдумывала вариант того, что она сделала что-то неправильно. Но вопрос с ее прогулкой был уже закрыт… может, Кеннеди боялась? Того, что эта прогулка может снова повториться..?

Капсу­ла стояла с закрытыми дверями, зеркально чистая. Компьютер ровно гудел, монитор высвечивал простую картинку. Вероника пыталась разобраться с ним, но после бросила, сказав, что ничего не может понять. Нана вставила, что это изобретение ее создатели собирались вскоре передать миру маглов, но пока держали в секрете всю новейшую на данный момент технику.

Вдруг открылась дверь. Свет пролился через щелку в и без того светлую комнату.

Зашла девушка. Желтая блузка с неглубоким вырезом, синяя юбка, синие туфли на довольно высоком каблуке и желтая стильная сумка.

— Привет! — весело и жизнерадостно произнесла Николь Разерфорд, закрывая дверь.

* * *

— Привет, — кивнула в ответ Нана.

— А я тебе тут кое-что принесла… да и вообще… поговорить хотела.

Николь положила на стол какую-то одежду и поставила туфли рядом, а после оглядела комнату.

— Скучаешь? — поинтересовалась она.

— Скучаю? Нет, — покачала головой Нана.

Николь внимательно осмотрела Нану. Та была в той одежде, в какой ее встретила Вероника в первый раз в поезде. Платье Кеннеди уже забрала вместе со шляпой, причем давно, еще в сентябре.

— Блин, все никак не могу привыкнуть к тому, что ты — это я… что мы одинаковые. Это так… невероятно, знаешь… — Разерфорд приземлилась на появившийся мягкий пуфик и чуть насмешливый взгляд бросила на деревянный скромный стул, а после продолжила все тем же немного растерянным голосом: — Ты не представляешь, что я чувствовала, когда смотрела на тебя тогда, еще в самый первый раз. Как в зеркало посмотрела, честное слово. Сейчас я с этим более или менее смирилась, ведь столько времени прошло.

— Но ты ко мне ни разу не заходила, — уточнила Нана своим равнодушным голосом.

— Ну да, — смутилась Николь. Совсем нет времени. Но мне понадобилась сейчас твоя помощь. Я… дело в том, что у нас будет зачет завтра за сентябрь, по уходу за магическими существами, теория… А я совсем в этом ничего не понимаю. Нам дали пергамент в несколько футов длиной, там написаны все билеты. Было бы здорово, если бы ты прочитала их и запомнила все. Ты ведь можешь, правда?

— Мне нужен текст, — ответила Нана.

— Да, конечно, — Николь порылась в сумке, вытащила свернутый пергамент и размотала. Тот оказался весьма впечатляющей длины. — Держи. Сколько тебе нужно времени, чтобы все запомнить? Тут текст довольно сложный, я немного прочитала.

Нана взяла свиток и быстро пробежала его глазами, на что потребовалось секунд 80-90.

— Все. Запомнила, — сообщила робот, протягивая пергамент обратно его обладательнице. — Когда мне нужно будет сдавать зачет?

— Все? Запомнила? — переспросила Разерфорд, выпучив глаза. — Эээ… вообще-то нужно завтра, первым уроком как раз зачет… нам для зачетов в семестрах всегда дают, отдельные кабинеты, на этот раз будет в кабинете Трансфигурации, потому что у МакГонагалл нет урока. Давай я завтра за тобой забегу и отведу в кабинет, окей? Ты только в эту одежду переоденься, пожалуйста, а то не хочу, чтобы меня приняли за… — Николь критически оглядела наряд Наны. — Ладно, пока.

Николь зашла на следующее утро, как и обещала, одета была так же, как и вчера вечером. Девушка осмотрела Нану — та уже переоделась в то, что принесла ее двойник. Это были джинсы-трубочки, туфли на высоком каблуке, очень светлая желтоватая блузка, поверх свободная сиреневая кофта, а в руках оранжевая сумка. Выглядело это все довольно… в общем, это было в стиле модной Николь, обожающей ходить по магазинам и тщательно следившей за собой.

— Так, сегодня у нас урок УЗМС с Гриффиндором, — сказала будто бы самой себе Разерфорд. — Ты с Вероникой поосторожнее, она и так в последнее время сама не своя. Никакой прежней болтливости и оптимизма. Вся замкнутая какая-то… я ей говорю, мол, раз не хочешь рассказывать что случилось, из-за Наны ли или нет, то хотя бы вести себя так перестань, а то на тебя уже Джеймс косые взгляды бросает. Мне кажется, что она и не нравилась ему никогда, но у меня же есть еще чувство такта! Я решила, чтобы они сами разбирались.

Нана молча на нее смотрела, ожидая команды.

— Так, что ж, пойдем. А это одень — мне его папа подарил.

Николь протянула роботу колпак, надев который, та сразу стала невидимой.

— Значит, слушай: сейчас мы с тобой так дойдем до одного места, которое рядом с кабинетом, ты пойдешь туда, сдашь за меня этот треклятый зачет, а после мы встретимся у Выручай-Комнаты, хорошо?

— Хорошо, — сказала Нана, вернее, то пространство, где она должна была стоять.

— Иди за мной, — приказала Николь и два двойника вышли из «лаборатории».

* * *

Дошли они до одной горгульи, за которой не было ничего видно. Там Николь и Нана остановились. Николь коротко проинструктировала Нану, куда идти — благо было совсем-совсем не далеко, удачное место попалось для того, чтобы спрятаться, — сняла колпак с робота, одела его на себя и ушла.

Нана постояла несколько секунд, а после вышла из-за горгульи и направилась к кабинету.

Там стояла смешанная толпа гриффиндорцев и хаффлапавцев, болтающих, жестикулирующих, орущих, читающих и выполняющих тому подобные действия, весьма свойственные студентам перед зачетами и экзаменами.

Нана направилась к этой гудящей толпе. Если бы роботы могли чувствовать себя не в своей тарелке, то андроид именно это бы сейчас и испытывал, но Нана не могла ничего такого чувствовать, поэтому не имеет смысла лишний раз попытаться привязать ей эмоции.

— Да-да, а я ей и говорю, мол, ты что, совсем с ума, что ли сошла?.. О, Николь, привет!

Нане помахала рукой, подзывая к себе, девушка, шатенка, среднего роста, одетая в облегающее по фигуре белое платье. Волосы были собраны в интересную прическу на затылке, на руке болталась белая сумка. Девушка стояла рядом с кучкой подружек, которые, наверняка, тоже были знакомыми Николь; они также помахали Нане, улыбаясь.

Нана подошла к ним.

— Привет, — повторила шатенка. Другие тоже поздоровались.

По другими подразумеваются две девушки, одна крашеная блондинка, другая — крашеная брюнетка. Это были близняшки в одинаковых платьях, доходивших до колен, имеющих лишь одно отличие — цвет. У блондинки оно было бирюзовым, а у брюнетки — цвета фуксии.

— Привет, — ответила Нана.

— Учила билеты? — спросила брюнетка.

— Да.

— Много времени понадобилось? — на этот раз поинтересовалась шатенка.

— Восемьдесят секунд, — спокойно отвечала Нана.

Девушки рассмеялись.

— Кстати, Трейси, ты когда мне вернешь мои туфли? Мне они нужны на свидание с Полом, — притворно обиженным голоском поинтересовалась шатенка.

— Если хочешь, могу отдать завтра, — пожала плечами блондинка.

— Отлично. Николь, у тебя на сегодня нет никаких планов? А то мы с девчонками уже договорились устроить девичник: битва подушками, страшилки, рассказы и любовные истории… все наше любимое. Ты как?

— Да, кстати, ты что, реально влюбилась в профессора ЗОТИ? — с любопытством спросила брюнетка.

Нана была в замешательстве. И не знала даже, что тут ответить. Однако от этой необходимости ее спас прозвеневший внезапно звонок. Все ученики выстроились в очередь перед дверью вдоль стены. Первой зашла Трейси и вскоре из аудитории послышался ее голос.

— Привет, — прошептал кто-то позади Наны. Та обернулась и увидела перед собой Веронику, устало потирающую лоб. У девушки под глазами пока что еле-еле читались темные круги, лицо было мертвенно-бледным. — Я думала, что ты не придешь сдавать. Уж извини, что я на тебя вчера накричала по поводу Наны, хорошо? Но просто если мы ее выпустим из Выручай-Комнаты, то ее и вправду быстро обнаружат. А я за нее беспокоюсь. Ты ведь помнишь, что случилось в прошлый раз?

Нана молча отвернулась. На Веронику уже начали коситься с раздражением и шикать.

— Следующий… Фуксия Рейндольс.

На этот раз пошла сестра Трейси — брюнетка, а сама блондинка вышла с вполне довольным лицом.

— Выше ожидаемого, — сообщила она и ушла, виляя бедрами.

Мало по малу очередь уменьшалась. Сдавшие ученики, радостные или расстроенные, в зависимости от отметки, уходили в гостиные, там брали вещи и подтягивались к тому кабинету, где должен был быть следующий урок. Вероника не пыталась больше завести беседу. Нана считала, что необходимо спросить про самочувствие Ви, но не думала, что стоит раздражать держащих перед носами учебники студентов.

Вдруг к девушкам приблизилась фигура с лохматыми черными волосами, круглыми очками, сидящих на носу, в мантии Гриффиндора. Этого человека Нана помнила — именно он первый обнаружил ее, когда она без разрешения Кеннеди покинула лабораторию.

— Привет, Николь. А ты зачем переоделась? С утра в юбке была, — удивленно прошептал Джеймс, однако ответа дожидаться не стал. Он аккуратно взял Ви за руку и отвел подальше от кабинета.

Через несколько секунд после этого Кеннеди услышала самые страшные слова в своей жизни.

* * *

Что же это за год, который не задался с самого начала? Еще в вагоне поезда, по пути сюда? Я встретила девчонку, к которой начала привязываться почти мгновенно, но которая оказалась бездушной машиной… это ведь большая ответственность, а Николь этого не понимает. Весь сентябрь она ненавязчиво пыталась убедить меня выпустить Нану, но я ей, разумеется, этого не позволила. Я не хочу, чтобы вся школа узнала о том, что Ники пытается жульничать, отправляя на уроки Нану. Она ведь сама потом об этом пожалеет. И к тому же, рано или поздно ее, Нану, обнаружат, и что тогда? Кто поверит байке, не звучащей ни каплю, как правдивая, что это — робот и что мы случайно столкнулись с ним в поезде? Все решат, что виновата Ники. А я не хочу, чтобы ее выкинули из школы, потому что знаю, что сделает с ней ее отец.

Я многие ночи напролет не спала, думала, что делать, потому что у меня у самой сердце сжимается, когда приходит навязчивая мысль о птичке в клетке… к тому же, ко мне периодически возвращается то чувство, когда я увидела Нану и Джеймса за одним столом. Вместе. Рядом. Я проклинаю себя за ревность, но что я могу поделать? Должно быть, именно из-за этого гадкого чувства я и не хочу выпускать Нану. Господи, я отношусь к ней почти как к дочери… во всяком случае, что-то материнское в чувствах тоже проскальзывает…

Я запуталась. Я не знаю, что мне делать. Я просто не справля…

— Мы должны расстаться, — серьезно произнес Джеймс, глядя мне прямо в глаза и лишь иногда отводя взгляд, словно в каменных плитах стен он мог найти храбрость, чтобы повторно на меня взглянуть.

Расстатьс­я? Боже… для меня это было как шок…

— Что?.. То есть… как расстаться?.. Я тебя чем-то обидела?.. Я делаю что-то неправильно?.. — я говорила с паузами, пытаясь осмыслить не очередной ли это прикол, но на самом деле уже давно поняла, что нет. И теперь я просто не представляю, как себя вести. — или… у тебя есть другая? — Сейчас мне меньше всего хотелось походить на романтичных героинь моих любимых мелодрам, но почему-то интонация в голосе, да и сами фразы звучали, как мне показалось, немного фальшиво, как будто я — начинающая актриса, волнуюсь, повторяю текст перед съемками.

— Я просто все еще люблю Лили.

Это действительно удар. Удар сильный, болезненный. У меня внезапно потемнело в глазах и я ухватилась за колонну. Ноги будто онемели, я их почти не чувствовала, а уши заложило. Звенело «Лили… я все еще люблю Лили… люблю Лили…» и другая реплика, которую Джеймс не произносил. Которая звучала издевательски. «А тебя — нет!».

Я закрыла ладонью рот и вдохнула запах своей кожи. Почему-то именно это меня вновь вернуло к жизни. Джеймс смотрел на меня с беспокойством.

— Я в порядке. И… конечно, я понимаю. Но почему же ты тогда предложил мне встречаться? И почему столько меня… терпел? — Последнее слово далось слишком тяжело, но все-таки я его сказала.

— Думал, что забуду ее, если начну встречаться с тобой, — честно ответил Джеймс, в очередной раз отводя взгляд на стену, но почти мгновенно его возвращая на меня.

— Что? Ты меня что… использовал? Джеймс! — Я не смогла себя проконтролировать. Нет, я не кричала. Но не сумела спрятать обиду, разочарование и, самое главное, боль. Сердце просто разрывалось… только сейчас я поняла значение этих слов. Истинное значение.

И тут он сделал то, что я не ожидала после его признания. Это был не поцелуй… он меня обнял. Крепко обнял. Но… по дружески. Господи, да и какая разница? Ведь это он меня обнимает, а как — уже не важно. Я не позволила себе расплакаться, но и от объятий тоже решила воздержаться. И все-таки при всей моей решительности… все равно я ответила на объятия. Только от этого стало еще больнее.

— Уж прости. Я не думал на тот момент как следует. Не думал, что нельзя так делать. Не думал, чем это обернется. Но для меня ты другом останешься… лучшим другом.

— Спасибо, — прошептала я, надеясь, что Джеймс не уловит фальши, второй раз за день звучавшей в моем голосе.

За что? ГОСПОДИ, ЗА ЧТО?..

* * *

Нана шла по коридору. Четкие движения, равнодушный взгляд, и все-таки будто есть в ней какая-то целенаправленность и напряженность. Впрочем, оно и объяснимо: ведь робот не может быть расслабленным. Он всегда выглядит немного решительным, однако нечеловечность нельзя не заметить. Не исключено, что андроид уже мог бы разбираться в одежде и более или менее понимать человеческие чувства, но Вероника держала ее в заперти уже целый месяц, никуда не выпуская и объясняя это ее же безопасностью. Нана иногда пыталась ей объяснить важную вещь, очень важную, но та быстро покидала лабораторию. Причины были не известны. Да и может хоть что-нибудь быть известно, когда ты только и делаешь, что сидишь в четырех стенах, в однотонной и скучной обстановке, не имея понятия о том, чем себя занять? Ответ очевиден, и нет смысла его писать.

Что же, доклад она за Николь рассказала. Теперь остается найти ее саму. Она обещала ждать у дверей Большого зала. Нане показалось это не очень разумным, но спорить она не стала, решив, что Резерфорд лучше знать... в каком-то смысле.

Толпы не было. В основном студенты кучками стояли у ниш, у окон, у статуй и горгулий. Поэтому перемещение Наны никто не ограничивал. Были крики вроде "Привет!", на которые девушка отвечала "Здравствуйте", вызывая тем самым изумленные взгляды.

— Мисс Резерфорд, а вас что, не учили здороваться? — спросил взрослый мужчина, полноватый, среднего роста. Волосы уже почти посидели, а на макушке появилась залысина. Человек был со слизеринской нашивкой на мантии, однако нашивка эта немного отличалась от нашивки студента по размеру. Из этого Нана заключила, что перед ней профессор Слизнорт, декан "змеиного" факультета. Николь не зря устроила ей огромную лекцию по поводу профессоров и самых близких ее знакомых. Робот чуть не прошла мимо него, даже не поздоровавшись, чем и вызвала эти слова и немного возмущенный и обиженный тон.

— Здравствуйте, — послушно произнесла Нана и прошествовала дальше.

Робот прошла к лестницам и спустилась на второй этаж, а после направилась к лестнице, ведущей на первый. Тут студентов уже почти не было, что вполне понятно — ведь в этой части замка совсем мало кабинетов, в которых идут уроки для старшекурсников. Младшие курсы пропускают сразу в кабинеты.

Нана услышала топот торопливых шагов. Нет... это бег... да, это определенно был бегущий человек. Этот человек вырулил из-за прохода — мантия развевалась, как крылья летучей мыши, на груди мелькнула синим пятном нашивка Когтеврана. Хрупкая фигурка, споткнувшись, упала, схватилась за первый попавшийся под руку предмет, которым оказалась рука робота, и полетела на пол вместе с последней. Двое свалились на каменные плиты. Незнакомка простонала от боли, а Нана быстро вскочила, опасаясь за свои ткани. Когтевранка устало поглядела на порванную сумку, из который выкатились три чернильницы, не преминув разбиться, и куча учебников, а также несколько пергаментов, теперь порванных. Завершающим штрихом послужили сломанные перья.

— Репаро! Репаро! — тем временем говорила Нана, стараясь как можно быстрее починить все выпавшие предметы. В книгах, обычных магловских книгах, Нана прочитала очень много ситуаций. Та, что случилась сейчас — была одна из тех многочисленных.

— Извини, — своим металлическим голосом произнесла Нана, хоть не ей надо было извиниться. — Как тебя зовут? — Эта реплика была из тех же книжек. Нане уже стало чуть-чуть понятно, каким образом люди заводят знакомства, и ей самой захотелось попробовать.

Девушка­ подняла глаза на ту, кого столкнула, и взгляд стал испуганным. О Николь Разерфорд она была наслышана, тут сомнений быть не могло.

— С-сара. М-м-мейсон. — Сара, не отрывая взгляда от предполагаемой Николь, запихала в порванную сумку все учебные принадлежности, а после, держа так края этой самой сумки, чтобы все не выпало, поспешила удалиться в совершенно противоположную сторону той, в которую бежала.

— Ну? Как все прошло? — сразу же принялась допытываться Николь.

— Я сдала зачет под твоим лицом на, как мне сказали, «Превосходно», — сообщила Нана той.

Двойники стояли около дверей Выручай-Комнаты. Тут мало кто ходил, потому что не было учебных кабинетов.

— Молодец, — улыбнулась Николь. — Что еще новенького?

— Твои знакомые — я поняла так, что их зовут Трейси, Фуксия и еще одна — приглашали тебя на девичник, а также спрашивали, действительно ли ты влюблена в профессора ЗОТИ. Также я в коридоре познакомилась с одной девушкой из Когтеврана.

— Ты? Познакомилась? Сама? — изумилась Разерфорд. — Как? Зачем?

— Я прочитала в книгах, которые ты мне давала, как это делается, а поскольку я хочу узнать образ мыслей людей, их… чувства и эмоции, поскольку я хочу стать человеком, а решила опробовать на практике знакомство, которое приводилось в одной из книг.

— Понятно, — рассмеялась Николь. — И что же это за девушка?

— Она сказала, что ее зовут Сара Мейсон.

— Что?! — завопила Разерфорд. — Ты познакомилась с НЕЙ? Ты что, совсем того?

Нана молча смотрела на Николь.

— Не смей, слышишь? НЕ СМЕЙ если отсюда снова выйдешь с ней даже здороваться! Даже смотреть на нее не смей! Я не хочу опозориться на всю школу благодаря сплетням, в которых будет рассказываться, что я дружу с этой серой мышью, помешанной на учебе. Фу… САРА… Что за имя… Какая гадость… — и, не прекращая верещать, Николь удалилась, размахивая руками, совсем забыв завести Нану в Выручай-Комнату.

Сама-то она не умела.