Я - лучший! (джен)

— Сохатый думает, что это Ремус... — устало говорит Сириус, наливая себе в стакан огневиски. Подозревать своих друзей — неприятно.

— Ты тоже так считаешь?

— Ну, а кто еще, Хвост? Вот скажи мне, почему... Почему?

Я оглядываю светлую гостиную, обставленную по-маггловски, ерзаю на мягком новом диване, поднимаю глаза вверх и смотрю на красивую люстру. И вот так в этот момент хочется ответить: "Поэтому, Бродяга, поэтому..."

Он, конечно, не поймет, придется объяснять. Я — частый гость в новой квартире Сириуса. Здесь уютно, светло, еда вкусная... И Сириус, с которым можно поделиться всеми своими секретами, но не сказать ничего. Неужели он не понимает? Все ведь так просто!

— Бродяга, ты знаешь, что обещает Лорд оборотням?

— Слышал краем уха... — недовольно хмурится друг.

— Наверно, поэтому. Что ему смог предложить Дамблдор, кроме школьного образования? Ты не думаешь, на что он живет, да и вообще... знаешь, где он живет?

— Ты намекаешь на то, что он мог нас всех предать только оттого, что не может найти работу? — недоумевает Блэк.

— Да он практически голодает, разве ты не замечаешь! — вспыхиваю я, — Заплатки на его старой одежде, потертую сумку, которая у него еще со школы. Оглянись вокруг, Бродяга! Не у всех есть сейфы в Гринготтсе, не всем любимые дядюшки завещают приличные суммы денег и родовые особняки. Не все могут купить себе такую маггловскую квартиру, как эта. Не все могут позволить себе скупать всякий маггловский хлам, вроде мотоциклов!

— Получается, отчасти и мы виноваты в его предательстве... — догадывается Сириус, — В том, что не замечали, позволяли голодать...

— Ага, — говорю я, и тоже наливаю себе огневиски.

— Подожди, Хвост. Но ведь у тебя положение-то не лучше...

— Не лучше. Поэтому я каждый день бываю у тебя в гостях. У тебя хорошая еда и качественный виски, — я поднимаю бокал, — Твое здоровье, Бродяга.

Сириус усмехается. Вот так мы и разговариваем каждый день. Я могу рассказать ему обо всех своих сомнениях и самых страшных тайнах, но они так и останутся тайнами. Сейчас вот поделился своими мыслями о предательстве, оправдался, можно сказать. Я обвинил Люпина в том, в чем он не виновен, и оправдал его в глазах Блэка одновременно. Я всего лишь объяснил то, что думаю сам о себе...

* * *

Сбежать! Из этого мира! Из этой проклятой Вселенной! Как же мне хочется сбежать...

Я обхватил голову руками, еще немного, и я начну вырывать себе волосы и биться головой об дверь своей комнаты. Вот моя игра завершилась...

Лорд был доволен моей работой. Совесть моя была абсолютна чиста. Я ведь по-прежнему за равные возможности. У Дамблдора появился Нюниус, у Лорда — я. И пусть победит сильнейший.

К слову, Нюниуса я не выдавал, хотя знал все о нем прекрасно. И что бы там ни говорили среди Пожирателей смерти, будто он действует по приказу — это было ложью. Я знал, какие ему отдают приказы, и какая информация доходит до Дамблдора. Нужно быть горным троллем, чтобы не заметить разницу!

И теперь, когда Лорд окончательно стал мне доверять, попросил узнать... кто является Хранителем дома Поттеров. Ха! Какая насмешка судьбы — не оставить человеку выбора. Я бы и рад был промолчать, но тогда мне пришлось бы бежать. Далеко бы я убежал, лишившись поддержки обеих сторон? Выбор, выбор... То вариантов слишком много, что в них можно запутаться, сделать неверный шаг, то их не существует вовсе.

Какие у меня были варианты действий? Сказать, что я постараюсь узнать. Сделать так, чтобы мои "старания" не имели никаких результатов. Рано или поздно получить Круциатус, в лучшем случае. Но вероятнее — Аваду в качестве презента за отличную работу. Еще несколько возможных безумных решений приведут к такому же исходу.

В итоге — выход один. Сказать правду. И я сделал это.

— Мой дорогой Питер, что же ты раньше молчал? — улыбается Лорд. Я бы его улыбку век не видел!

— Вы ведь не спрашивали. Не думал, что семья Поттеров вам настолько интересна.

— А, может, дело вовсе не в том, что я не спрашивал, — он смотрит своими красными глазами, безумными, но почему-то снисходительными, — Какие же вы все... жалкие! Вы сами не можете разобраться в своих чувствах, желаете отомстить, что-то доказать, но в последний момент — боитесь! Все люди — одинаковые. И ты, Питер, не исключение, коим ты себя возомнил. Ты ведь давно перестал считать Джеймса Поттера своим другом, ты терпеть не можешь его жену-грязнокровку, ты завидуешь ему! Его счастью, простому и безбедному. Но ты боишься! Ты бы хотел доказать ему, что ты — лучше, но тебе что-то мешает это сделать. Знаешь, что? Совесть. Я вот полагаю, что совесть — это глупость.

Он говорит почти шепотом, его голос завораживает. Я вслушиваюсь в каждое слово, которое отдается глухой болью в сердце. Он прав! Полностью прав! И за это я его ненавижу. И себя заодно.

— И пока ты боишься, ты — будешь ничтожеством! — завершает Лорд свою речь.

Он не требует, чтобы я сообщил ему адрес. Зачем? Ведь у меня все равно нет выбора. А раз его нет, то можно создать его иллюзию. Питер, решай сам, стоит ли тебе говорить, стоит ли хоть чего-нибудь твоя дружба, готов ли ты переступить через себя... Решай, но все уже давно решено. Я сам достаю листок и пишу этот проклятый адрес.

И вот теперь, сидя на продавленном кресле в собственном доме, я прощаюсь. Прощаюсь с этими тусклыми стенами, прощаюсь со своей комнатой, такой родной и привычной с детства, с розами на подоконнике, с мамой, с бывшим другом Джеймсом и нынешним — Сириусом.

Прощайте все, Питера Петтигрю больше нет...

Нужно поскорее уйти из дома, я не хочу всего этого видеть. Того, как сюда ввалится Сириус с обвинениями, еще не дай Мерлин убьет меня прямо на глазах у матери! Мама... прости за то, что я так и не стал лучшим. Но у меня еще есть шанс! Я сдерживаю слезы, бурчу что-то на прощание, будто ухожу до вечера.

Но в этот раз я ухожу навсегда...

* * *

Маггловская улица неподалеку от "Дырявого котла", народу много, они мне мешают бежать. Аппарировать же мне мешает барьер, который Сириус предусмотрительно поставил.

Все пошло не так. Я думал, что полностью оставляю свое прошлое и Дамблдора, но я оставил свое будущее! Какая чушь — оставить свое будущее в прошлом. Но точнее ведь и не скажешь!

Хотя теперь у меня есть варианты. Первый из них — убить Бродягу, сыграть роль отомстившего за друга, и жить, как прежде. Нет ничего проще, мне нужно всего лишь бросить в Сириуса Аваду... Ну же, Питер! Ты сможешь!

Я не смогу, зачем уговаривать себя убить того, кто в последнее время был самым близким мне человеком? Я боюсь, и пока я боюсь — буду ничтожеством! Да, пусть так. Сейчас я согласен с этими словами. Я отрезаю себе палец — больно, хочется обвинять весь мир в моей собственной слабости, кричать на всех этих людей за то, что они существуют! Но я, кусая губы от боли, кидаю несколько заклинаний Бомбарда вокруг себя, не глядя, куда именно. Это отвлекает Сириуса, и я могу обратиться в крысу. Чтобы умереть для этого мира.

* * *

Я — крыса. Во всех смыслах. И именно в облике крысы я поселился к самому глупому, на мой взгляд, семейству. Их мозгов не хватит, чтобы в чем-то меня заподозрить. Они могут только рожать детей, и уже потом думать над тем, во что одеть очередного ребенка и как его прокормить. Но во всем есть свои плюсы. Эти Уизли — добрые. И даже крысу пожалели. Только так хочется, чтобы им кто-нибудь выслал книгу с советами по уходу за грызунами. Ту, что мне присылала мама, когда я учился на пятом курсе.

При мыслях о маме в груди что-то сжимается. Она похоронила мой палец, и меня вместе с ним. Но это лучше... лучше, чем сын на пожизненном заключении в Азкабане. А так... в Британии хоронили героя, удостоившегося ордена Мерлина первой степени за то, что он — не я, пытался остановить опасного преступника. Мир его праху, праху доброго малого Питера Петтигрю...

Сириуса вот жалко. Но это он во всем виноват! Я говорил, что затея с тем, чтобы делать меня Хранителем — не самая лучшая. Каждый человек должен брать на себя ответственность самостоятельно. Так какого черта мне ее навязали? И какого черта Волдеморт умер такой нелепой смертью? Весь его образ — могущественного темного мага, в слова которого хотелось верить, сразу же развеялся. Теперь Темный Лорд — фантом, преследующий меня в ночных кошмарах. Иногда он даже принимает образ Джеймса Поттера с красными глазами. Зрелище жуткое!

* * *

Гарри Поттер внешне — копия своего отца, только глаза — зеленые. А характер совсем другой. Он так же стеснялся в поезде, искал свободное купе, а не то, где шумно и весело. Прям как я когда-то. Может, тоже хотел начать новую жизнь? У него получится! Ведь он — известен еще с пеленок. Вон как перед ним все лебезят. Знаменитый Гарри Поттер приехал учиться в Хогвартс! Противно. Нет, не сам мальчишка противен, его я совсем не знаю. Мир этот противен. Наш мир какой-то гордый, и одновременно трусливый и подлый...

Вот Рон Уизли, владелец моего альтер эго, то есть крысы Коросты — живое воплощение этого мира. Тоже гордый, но трусливый и жалкий. Парадоксально!

Нюниусу хочется "съездить" по морде, в лучших традициях Бродяги. Мы со Снейпом — жертвы обстоятельств, только я не опущусь до того, чтобы вымещать свою злость на ребенке! И в очередной раз я поражаюсь противоречию этого мира, противоречию человеческих чувств. Мне противен Нюниус, но его жалко. Я ведь — крыса, а он человек.

Крысой быть хорошо. От животных не требуют подобающего поведения, раскаяния. Крысе безразлично, что на нее кто-то косо посмотрел, крикнув "Пожиратель". Ведь никому и в голову не придет обвинять в чем-то бедного грызуна.

Крысой быть легко. Мне не пришлось притворяться, оправдываться, гнить в Азкабане. Мне не пришлось смотреть в глаза тем, кому в глаза смотреть вовсе не хотелось. На меня не косились, не оборачивались, если я ходил в Косом переулке или заглядывал в какой-нибудь паб. А вот на тех, кто как-то запятнал свою репутацию в войне — косились, шептались за их спинами.

Крысой быть правильно. У людей слишком много моральных норм, убеждений, правил поведения. У меня же — их нет. Крыса берет лучший кусок потому, что это правильно и она может так сделать. Никто не обвинит ее в этом, ведь таков закон природы. Я не должен лгать и притворяться, задумываться над причинами своих поступков и искать себе оправдания. Я всегда прав лишь потому, что в животном мире не может быть по-другому. Только человеку свойственно усложнять то, что усложнять не следует.

Как же я ненавижу эту крысиную жизнь!

* * *

Я снова сбежал! Сколько раз я уже сбегал от проблем? Сейчас уже и не сосчитаю. Ведь так просто — уйти. И так сложно. Интересно, у всех людей возникает желание сбежать, когда на них наваливается масса проблем, требующих срочных решений? Возможно. Но у кого-то не хватает сил сбежать.

Побег можно назвать трусостью, а можно — храбростью. Не у каждого ведь хватит смелости бросить все то, что было ему дорого. Ведь можно взвалить на себя тяжелый гнет ответственности, но наградой будет — привычный мир. Родные люди, родная кухня, родная... мама. Скажите, у всех хватит решимости бросить этот привычный с детства мир, исчезнуть для него окончательно, вычеркнуть все то, что было дорогим, из своей жизни? Нет. Большинство продолжит жаловаться на свои проблемы, жалеть самого себя, лелеять эту жалость, как самое светлое чувство, в своем сердце. Вместо того, чтобы просто уйти.

Я же ушел. Нет, сбежал. Снова. Вначале сбежал Сириус, но он — из Азкабана. А я бегу от жизни. Своей, между прочим. Крысе трудно противостоять собаке. Остается рассчитывать лишь на свою хитрость и ловкость.

Глупые дети, они так всему верят. Тому, что где-то существует справедливость. Вот Сириус Блэк — сбежавший преступник, глаза — безумные. Это глаза — маньяка. А спутанные патлы, вы их видели? Разве могут быть такие у приличного человека? И, спустя мгновение, спустя несколько минут и несколько сказанных фраз, Сириус Блэк — уже не преступник, а жертва обстоятельств. И глаза у него безумные лишь оттого, что в них — вся горечь предательства близких. А волосы? Бедный, бедный человек. Сколько ему всего пришлось пережить!

А мне ничего не пришлось переживать! Ведь крысы не умеют любить и страдать. Крыса — это всего лишь крыса. Разве есть кому-то дело до ее чувств? И зачем пытаться ее понять, ведь это так неважно. Ведь этот мир — черно-белый. Есть плохие, а есть — хорошие. Крыса не может быть хорошей. Да, мой дорогой Гарри Поттер? Ведь хорошими были твои мама и папа, а тот, кто их предал — таким быть точно не может. Не стоит и думать об этом.

Я снова ищу спасения. И снова мне не оставили выбора, чтобы потом обвинить меня во всех смертных грехах.

Нет, это ложь! Выбор у меня был всегда, только варианты — сомнительные. И сейчас так же. Поначалу, когда мне удалось сбежать — спасибо тебе за это, Лунатик, — я еще не знал. Вернее я, находясь в лесу не мог понять, что мне делать. В голове крутилось множество идей, начиная от Авады, пущенной себе в лоб, и заканчивая заклинанием Адского пламени, брошенным в маггловский ядерный реактор, желательно, не в один! Я сам не мог понять, чего я больше хочу — сбежать из этого жестокого мира или уничтожить его. В итоге я выбрал что-то среднее между этими двумя, одинаково глупыми, безумными и единственно верными решениями.

Сегодня Питер Петтигрю снова воскрес из мертвых!