Десять Шагов (гет)

Оказавшись в приемной кабинета Малфоя без пяти десять, Гермиона с удивлением обнаружила почти всю верхушку их отдела здесь. Драко, похоже, решил тоже быть пунктуальным и начать ровно в десять и ни минутой раньше. При появлении Гермионы, все немного нервно повернули головы в ее сторону и приветственно кивнули. Подойдя к столу, за которым сейчас сидела ее, как всегда удивительно спокойная и невозмутимая секретарша, Гермиона остановилась на несколько секунд.

— Все хорошо, Хлоя?

— Да, мисс Грейнджер.

— Малфой ведет себя не слишком... высокомерно?

— Нет, мисс Грейнджер, он вполне вежлив.

— Но судя по выражению твоего лица, он все равно тебе не очень нравится, — последние слова Гермиона почти прошептала, чтобы никто из присутствующих не мог ее услышать. — Не волнуйся, сегодня у меня уже будет собеседование с тремя претендентками на эту должность, так что в ближайшие дни ты снова вернешься ко мне. Ну или в незапланированный отпуск, если кабинет не отремонтируют.

Ободряюще улыбнувшись секретарше, Гермиона отошла от ее стола и приблизилась к мистеру Тортону, стоявшему немного в отдалении ото всех остальных, у стены.

— Рад вас видеть, мисс Грейнджер. Выглядите не очень веселой. Неужели у вас тоже взорвалась эта чертова записка? — он ухмыльнулся.

— Значит, она все-таки должна была взорваться? Так я почему-то и подумала. А что, у кого-то она взорвалась?

Тортон едва подавил смешок.

— Да, у Уилсона. Он в первую очередь решил посмотреть список сотрудников, прибытие которых не было зафиксировано в 9:00. Записка, видимо, обиделась и взорвалась. Список сгорел. Так что все опоздавшие сегодня останутся без штрафов. Не самая плохая новость.

Гермиона улыбнулась. Уилсон отвечал в их отделе за дисциплину и устанавливал ее он поистине железной рукой. Одних только штрафов насчитывалось больше дюжины: от десятка кнатов до пары галеонов. Далеко не всем хотелось расставаться со своими кровными, именно поэтому в их отделе были самые дисциплинированные сотрудники. И поэтому же Уилсон считался едва ли не злодеем №1 среди всех остальных злодеев Министерства. Гермиона подумала, что они с Малфоем отлично споются. Подумала не без некоторого беспокойства.

— Кстати, что это за срочность с поиском секретаря? Вы мне так и не объяснили, мисс Грейнджер.

Гермиона совсем не весело улыбнулась.

— Наш многоуважаемый новый шеф вчера повысил предыдущую секретаршу, повесив на меня все обязанности по поиску новой. Спасибо, что так оперативно предоставили мне списки, а то неизвестно, что ему еще успеет взбрести в голову, пока я разбираюсь с этим.

На небольших часах в приемной пробило десять, и ровно в этот момент дверь в кабинет Малфоя распахнулась. Переглянувшись с Тортоном, Гермиона одной из первых вошла внутрь. На мгновение она даже опешила: от того кабинета, что был здесь вчера, в сегодняшнем не осталось почти ничего: новый цвет стен, новая мебель, новый ковер на полу... Гермиона была здесь сегодня ночью, и ничего этого и в помине не было. Сейчас только десять, и всего час прошел с начала рабочего дня. Отдел магического хозяйства, славившийся на все Министерство своими бюрократическими проволочками (об этом можно было судить хотя бы по тому, что кабинет самой Гермионы они не могли отремонтировать уже больше недели), просто не мог сотворить все это за час. Так неужели сам Малфой это сделал? С точки зрения магии здесь не было ничего особенно сложного: несколько трансфигурирующих заклинаний — и все готово. Но поверить в то, что Малфой снизошел до этого... Нет, сделать этого Гермиона не могла.

Малфой сидел во главе длинного стола, неизвестно как поместившегося во всегда казавшемся таким маленьким кабинете. («Неужели и пространство расширил?» — мелькнуло в голове у Гермионы). Судя по тому, как одобрительно хмыкнул Тортон чуть позади нее, она пришла к выводу, что не одну ее вид всего этого великолепия привел в замешательство. И глядя на Малфоя, который смотрел на вошедших подчиненных, можно было понять, что он буквально кайфовал от того, что читал на их лицах. Впрочем, вряд ли кто-то кроме Гермионы, знавшей его далеко не первый год, это заметил.

Будучи первым заместителем, она оказалась в непосредственно близости от Малфоя, когда они все расселись по местам. Внутри Гермиона непроизвольно напряглась, но внешне старалась выглядеть расслабленной: не стоит давать Малфою повода думать, что он хоть как-то может повлиять на ее эмоциональное спокойствие и равновесие, даже если он уже успел доказать ей обратное. Не стоит сдаваться, даже если ты уже один раз проиграл. Пожалуй, этот урок Гермиона усвоила лучше всех остальных.

И вот теперь все сидели и ждали, когда же он начнет говорить. А Малфой как будто наслаждался этим моментом. Моментом, когда дюжина человек молча ждала его слов. Ждала с любопытством и даже, пожалуй, немного нервничая. Гермиона же едва удерживалась от того, чтобы не хмыкнуть. Неужели он за три года не насмотрелся на людей, которые буквально заглядывали ему в рот? Не хватило?

— Что ж, дорогие коллеги, — последнее слово он сказал таким тоном, что не возникло сомнений в том, что никакими коллегами он их вовсе не считает, а вполне четко ставит между ними границу босс-подчиненные. — Рад приветствовать вас, будучи уже официальным главой отдела обеспечения магического правопорядка.

Малфой выразительно посмотрел на Гермиону, но та сидела с крайне серьезным лицом, отсутствующим взглядом уставившись на галстук мистера Дейвиса, сидевшего напротив, и совсем не среагировала на его совсем даже не тонкий намек.

— Надеюсь, мне уже не нужно представляться. Чем я заслужил такое расположение министра я, к сожалению, не имею права распространяться, поэтому ни подтвердить, ни опровергнуть слухи относительно этого факта я не могу. Я говорю это на всякий случай, хотя уверен, что среди собравшихся присутствуют только серьезные люди, не имеющие склонности сплетничать и доверять сплетням.

Почти все постарались напустить на себя еще более серьезное выражение лица. Но от этого они стали выглядеть только смешнее, и сразу стало понятно, кто именно имеет склонность как минимум к тому, чтобы просто доверять слухам. Малфой едва смог сдержать усмешку.

— Но, приступим сразу к делу, — как по сигналу, все открыли свои блокноты и записные книжки, над которыми тут же заплясали зачарованные перья. — Как я уже говорил вчера, никакой программы развития отдела на долгие годы вперед у меня нет. Более того, я был уверен в том, что отдел обеспечения магического правопорядка — это давно отлаженный механизм, который если и требует чего-то, то только своевременной смены деталей. Когда я был ребенком, мой отец многое рассказывал мне о работе в Министерстве, и я уверил себя, что именно этот отдел станет для меня призванием. Что я вижу сейчас? — Малфой обвел выразительным взглядом всех присутствующих, и лишь Гермиона не опустила глаза. — Единственное, что так и осталось на высоте — это дисциплина.

Услышав «волшебное слово», мистер Уилсон просиял. И Гермиона про себя еще раз отметила, что они с Малфоем действительно споются. Главное, чтобы это не дошло до крайности.

— Мистер Уилсон, я полагаю, — Малфой безошибочно указал на «железного Хью», как его иногда называли за глаза, — отличная работа, просто продолжайте в том же духе. Остальное же... Первое, от чего я пришел в ужас — это делопроизводство. Все просмотренные мною вчера документы рассортированы не пойми как, половина отчетов написана и вовсе не по форме. Я понимаю, что, возможно, в этом отчасти виноват ваш предыдущий начальник. Но мистеру Уилсону это ведь не помешало ответственно и добросовестно подойти к своим непосредственным обязанностям. Что вы мне на это можете сказать, мисс Грейнджер?

Гермиона вынырнула из своего странного транса, в котором пыталась скрыться от нотаций Малфоя.

— Боюсь, мистер Малфой, что по факту, я отвечаю лишь за организаторскую работу, и не имею практически никакого отношения к делопроизводству, за исключением подготовки полноценных ежемесячных и годовых отчетов о проделанной работе. Спешу вас заверить, что с моей стороны никаких вопиющих нарушений в этом отношении допущено не было.

Малфой выразительно изогнул брови.

— Что ж, тогда с этого дня вы отвечаете за все документы, которые попадают мне на стол.

— Да, мистер Малфой.

— Хорошо, тогда продолжим... — перевернув страницу своего блокнота, Малфой провел пальцем по строчкам, словно выискивая что-то особенно уничижительное. — Ах, вот это...

Он продолжал говорить еще около получаса, разнося в пух и прах работу всех департаментов отдела, разбавляя свою речь воспоминаниями его отца о работе довоенного Министерства, в конечном счете едва ли не все сводя к тому, что отныне за то или иное дело теперь будет нести ответственность Гермиона. Она же продолжала сидеть спокойно, не проявляя совершенно никаких эмоций на лице, мысленно постоянно твердя себе одно и то же: «Успокойся... Расслабься... Он просто старается тебя довести, так не позволяй ему этого». Пожалуй, Гермиона толком ничего не запомнила. Оставалась лишь одна надежда на перо, которое должно было старательно конспектировать все, что говорил Малфой. Когда же он, наконец, закончил, почти все, в том числе и Гермиона, вздохнули с облегчением.

— На этом все, — Малфой в последний раз пробежал глазами по последней открытой странице его ежедневника. — Хотя нет. Два последних замечания. Мистер Стюарт, у меня до сих пор нет отчета по всем ночным происшествиям во всех подробностях, пожалуйста. И это касается всех: смена начальства не повод пропустить сдачу ежемесячного отчета. Теперь можете идти. Кроме мисс Грейнджер. Останьтесь, пожалуйста.

Гермиона тяжело вздохнула. Ну, конечно, разве он мог обойтись без этого? Малфой оставался Малфоем. Она кивнула и осталась сидеть, закрыв, однако, ежедневник и убрав перо, справедливо полагая, что оставил он ее здесь не для того, чтобы дать какие-то индивидуальные указания. Когда все вышли, Малфой поднялся со своего стула и отошел в дальний конец кабинета, где стаял графин с водой и несколько стаканов. Достав палочку и взмахнув ей два раза, он заставил стол, за которым сидела Гермиона, начать стремительно уменьшаться в размерах, а графин налить ему воды в один из стаканов. Девушку немного дернуло, когда задвигался стул — и вот она уже сидит боком у самого обычного письменного стола из светлого дерева.

— Я начну без лишних предисловий, Грейнджер. Зачем тебя сегодня с утра вызывал Кингсли?

Мысленно она была уже готова к этому вопросу, поэтому безупречно сыграла удивление.

— И откуда, позволь спросить, ты это знаешь?

Малфой сел в свое кресло, поставив бокал с водой на край стола.

— Принесла в клювике одна не в меру болтливая птичка. Ну так что? Я дождусь ответа на свой вопрос?

— И почему же та же не в меру болтливая птица не донесла тебе содержание всего нашего разговора с министром?

— Потому что даже этой птичке не под силу проникнуть за закрытые двери его кабинета и подслушать его частный разговор. Итак, о чем вы разговаривали с Кингсли?

Гермиона скрестила на груди руки.

— Допустим, он сообщил, когда тебе вручат Орден Снейпа.

— Очень мило с его стороны. Но эти «секретные данные» мог тебе с тем же успехом сообщить тот же Поттер, который передавал приглашение. Зачем же сразу к министру?

Гермиона постаралась добавить в свой голос как можно больше холода.

— А тебе не кажется, что в таком случае это дело исключительно мое и его? Если министр не поспешил посвятить тебя в подробности нашего разговора, значит, тебе о них знать совершенно необязательно.

— И если ты так говоришь, значит, речь, конечно же, шла обо мне.

— Ты слишком эгоцентричен, Малфой.

Он пожал плечами.

— Возможно. Только вот из тебя, Грейнджер, совершенно не получится актрисы. Ты переигрываешь. Безнадежно. Так вот, мне совершенно не обязательно знать весь ваш разговор, чтобы понять, что Кингсли просил тебя за мной присмотреть. Так вот, Грейнджер, этого я тебе не позволю. Если потребуется, я завалю тебя работой так, что у тебя не останется времени на сон, не то, что на меня. Это понятно? Просто не усложняй себе жизнь, Грейнджер.

Гермиона изо всех сил старалась оставаться спокойной. К счастью, это вроде бы получалось неплохо.

— Ты меня просто предупреждаешь, как я понимаю? Так вот, Малфой, в этом отделе моя фактическая власть несколько больше твоей. Даже секретарша в твоей приемной сидит моя, так что я на твоем месте не очень-то обольщалась. Если ты хочешь продолжить играть в шпионские игры, то ты ошибся дверью. Ты уже не в подполье — привыкай к другой игре. Я могу идти, или мы еще померимся с тобой чем-нибудь?

Малфой понимающе усмехнулся.

— Нет, ты свободна, Грейнджер.

Когда Гермиона встала со стула, он взмахнул палочкой, чтобы открыть перед ней дверь. Выйдя в приемную, она мысленно возликовала. Хотя это и не было окончательной победой, но теперь Гермиона и не проигрывала в сухую. Что ж, в игре с Малфоем, как и в игре с той же Самантой, главное — научиться держать удар, а уж поводы атаковать найдутся всегда.

* * *

Остаток рабочего дня прошел на удивление тихо. После вчерашнего Гермиона была готова на все, но Малфой, видимо, не стремился использовать против нее весь свой арсенал сразу. Все их общение свелось лишь к нескольким служебным запискам. Первую из них Гермиона нашла на своем столе поле того, как вернулась с собеседования с последней соискательницей на роль его секретарши.

«Я надавил на отдел магического хозяйства, и к завтрашнему дню они отремонтируют ваш кабинет. Советую поторопиться с подбором персонала, иначе останетесь без секретаря.

ДМ»

Гермиона хмыкнула. Небывалая забота. Впрочем, Малфой преследовал две цели: во-первых, сделать так, чтобы она была как можно ближе к его кабинету постоянно, чтобы как можно чаще дергать ее по всяким пустякам, и, во-вторых, попробовать подловить ее на нерасторопности в поисках все тай же секретарши. Второй цели он, к счастью для нее и к сожалению для него, не достиг.

«Отсылаю вам на выбор три кандидатуры. Каждая готова выйти на работу хоть завтра. Можете нанять всех троих сразу.

ГГ»

Причина, по которой Гермиона так и не выбрала ни одной конкретной секретарши, была проста: малфоевская помешанность на чистоте крови, которую он мог повернуть так, как емe было выгодно. Подбери она ему магглорожденную — он бы заявил, что ему противно даже разговаривать с ней; подбери, наоборот, чистокровную — на Гермиону тут же бы посыпались упреки в том, что она нанимает «аристократов» на такие низкие должности; подбери полукровку... Что ж, здесь у него даже был выбор, какую из двух причин выбрать. В такой ситуации оптимальный путь для Гермионы — это дать возможность Драко выбирать самому. Хотя и здесь были свои подводные камни, он на удивление легко дал ей этим путем воспользоваться, прислав сухую записку:

«Спасибо за старания, Грейнджер. Я оценил твою осторожность. Завтра можешь забрать своего секретаря назад».

Гермиона даже немного удивилась, получив такой ответ. Это было даже чем-то сродни комплименту в его устах. Неужели она довела счет до ничьей? Хотя с Малфоем ни в чем нельзя было быть уверенной. Именно поэтому Гермиона весь день и ждала от него подвоха, но так и не дождавшись, ушла домой с легким сердцем. Прижатая со всех сторон людьми в лифте, она не без некоторого удивления думала, что, оказывается, с Малфоем можно работать вполне по-взрослому, если, конечно, он не устроил для себя маленькую передышку. Вместе с толпой Гермиона вышла в зону, где можно было спокойно аппарировать и, убедившись в том, что никто, даже случайно, не схватил ее за мантию, поспешила домой.

Оказавшись в маленьком дворике, в который выходило всего пару окон, сейчас зашторенных, Гермиона оглянулась по сторонам и достала палочку. Магглов, как всегда, не наблюдалось ни поблизости, ни в окнах, и она успокоилась. Трансфигурировав форменную мантию в неброскую кофточку и джинсы, она быстрым шагом покинула удобный дворик через единственную арку, выходящую на оживленную улицу. Квартирка, в которой жила Гермиона, располагалась в одном из спальных районов Лондона, в самой обычной трехэтажке, каких было много вокруг. И она готова была поклясться, что была единственной волшебницей в радиусе мили отсюда.

Будучи патологической отличницей в душе, Гермиона неукоснительно следовала всевозможным правилам, в том числе свято соблюдала Статут о Секретности. Поставив в своей квартире самую мощную из всех известных ей блокировок, чтобы чуткие соседи не услышали подозрительных хлопков аппараций (да и чтобы непрошеные гости не заявились среди ночи), она даже сама теперь не могла оказаться в своей квартире таким образом. Да и для чего? Никогда не попадаясь на глаза соседям можно вызвать только излишние подозрения. Еще в первый день пребывания здесь Гермиона облезла все ближайшие окрестности в поисках места для аппараций. В поле ее зрения сразу попал дворик рядом с автобусной остановкой, всего в двух кварталах от ее дома. Теперь для соседей она каждое утро уходила на автобус, чтобы уехать на работу, и каждый вечер возвращалась тем же путем. И все было бы идеально, если бы не... почта.

Совы, совы, совы! Остается только гадать, что думают соседи, когда видят, как в окно ее квартиры на третьем этаже стучится очередная сова. Но судя по тому, что Гермиона так и не услышала ни одного вопроса по этому поводу, они нашли себе достаточно правдоподобное объяснение этой странности и с готовностью в него поверили.

Вот и сейчас на окне ее кухни сидела поистине огромная ушастая сова, терпеливо дожидающаяся, пока у нее заберут письмо, которое оно добросовестно доставила. Взлетев по лестнице на третий этаж, Гермиона немного задержалась у двери, стараясь как можно незаметнее орудовать палочкой, снимая защитные заклинания, на случай, если кто-то из соседей смотрит в глазок. Наконец, открыв дверь ключом, она попала в квартиру и, бросив сумку в коридоре, побежала на кухню, торопясь открыть окно и впустить сову внутрь. Заметив Гермиону по ту сторону стекла, та заметно оживилась и даже пару раз ухнула. Когда же девушка, наконец, открыла окно, сова перелетела внутрь и, устроившись на подоконнике, протянула вперед лапу, к которой было привязано письмо.

— Хорошая девочка, хорошая, — почесав сову под клювом, от чего та даже закрыла глаза от удовольствия, Гермиона поторопилась отвязать письмо. Однако даже лишившись своей ноши, та не собиралась улетать. Гермиона, тем временем распечатала конверт и, наконец, достала письмо. Присев на стул, она начала читать.

«Дорогая Гермиона!

Прости, что не писал так долго, но ты же знаешь мою забывчивость! К тому же, я объехал большую часть Европы, здесь столько новых впечатлений, что как-то забываешь даже о старых друзьях. Надеюсь, ты простишь меня за такие слова.

И сразу о главном: я собираюсь вернуться в Англию! Пока, правда, не знаю насколько, но мне в любом случае совершенно негде остановиться на первую неделю. Надеюсь, ты мне не откажешь. Ну а если буду совсем не к месту, так и быть, выстави меня за дверь.

Не отвечай на это письмо: Ариадна не сможет найти меня, потому что я сам не знаю, где буду через полчаса. Позаботься о ней, если тебе не сложно. Ей нужна только клетка, чистая вода и немного совиной еды.

Лукас.

P.S. Чуть не забыл, я буду через два дня, вечером.

P.P.S. Твой ужасный кот все так же ужасен?»

Дочитав письмо до конца, Гермиона улыбнулась. Лукас был первым человеком, с которым она познакомилась в самом начале своей работы в Министерстве. Они просидели в одном кабинете почти год, а потом Гермиона пошла на повышение, а он куда-то исчез. Несмотря на то, что Лукас практически не появлялся в ее жизни все эти годы, они по-прежнему поддерживали дружеские отношения. Он был для нее почти как Гарри, разве что доверяла она Лукасу чуть меньше. Все-таки не он сражался с ней плечом к плечу на Войне, и не с ним она дружила все свои школьные годы. И вот теперь Лукас вновь возвращается в Лондон...

Быстро перечитав письмо еще раз, Гермиона вздохнула. По какой-то причине Лукас на дух не переносил Косолапуса. Впрочем, тот отвечал ему взаимностью. Но теперь Косолапуса уже нет. Гермиона пролила немало слез, когда он погиб под колесами обычной маггловской машины, непонятно зачем перед этим сбежав из квартиры. Да, Косолапус был стар и уже давно не сегодня-завтра грозился умереть от своей старости, но тем страшнее ей почему-то тогда казалась потеря. Пострадав пару месяцев, Гермиона завела себе новую кошку, чем-то напоминавшую МакГоногалл в ее анимагическом обличье, которую назвала Фанни. И в отличие от Косолапуса, она почему-то нравилась всем.

Отложив письмо в сторону, Гермиона уставилась на сову, которая, в свою очередь, выжидательно смотрела на нее, наклонив голову на девяносто градусов.

— Значит, тебе нужна клетка? Посмотрим, что можно сделать.

По счастью, клетка нашлась в кладовке. Она осталась еще со времен, когда в этой квартире жил Рон, а вместе с ним и Сычик. С тех пор у Гермионы так и не дошли руки ее выбросить. Как видимо, к счастью. Увидев в руках у Гермионы клетку, сова заухала: она явно устала после долгого перелета и сейчас нуждалась в отдыхе. Немного поковырявшись в мисках, Ариадна устроилась на насесте и, спрятав голову под крыло, уснула. Фанни, вышедшая откуда-то из спальни, отнеслась к неожиданному соседству вполне спокойно. К совам она давно привыкла и не обращала на них ровно никакого внимания.

Повозившись немного на кухне и поужинав, Гермиона перебралась в гостиную, которая в мгновение ока превратилась в импровизированную библиотеку: вытащив из сумочки книги и формуляры, она вернула им их нормальный размер и занялась их сортировкой. К сожалению для себя, она скоро поняла, что Малфой выбросил только то, что действительно не представляло никакого интереса. Помимо маггловских книг, которыми в последний год интересовался Элиот и которые Малфой даже не взял бы в руки, ничего стоящего здесь не было. У ее бывшего шефа действительно не было никакого вкуса к литературе (опять же, все, что касалось магглов, выбирала для него Гермиона), и он совершенно не умел поддерживать документацию в нужном порядке. Когда Гермиона, наконец, это поняла, ей почему-то стало стыдно. И что только думал Малфой, когда разбирал все это? Она сама придерживалась мнения, что о характере человека можно узнать по его библиотеке. А что если и Малфой думает так же? Что он подумал об Элиоте, которому принадлежали все эти книги? Что он не очень-то умный человек, который, наверняка, не пойми как подобрал себе команду? Что раздал должности не по делам и заслугам, а, что называется, за красивые глазки? Она сама бы наверняка так подумала... А может, Малфой теперь считает, что и сама Гермиона не заслужила эту должность? Подумав об этом, она тут же рассердилась на саму себя.

— Ну уж нет, мистер Малфой, я вам докажу, что я заслужила все по праву! — глядя на стену, где она мысленно нарисовала для себя лицо Драко, Гермиона изо всех сил стукнула кулаком по журнальному столику. Подпрыгнула ваза с вечно свежими цветами, и испуганная кошка убежала в спальню.

А Гермиона вновь уменьшила огромные стопки и убрала их в сумку, намереваясь завтра точно отправить все в Архив.

Спать он ушла с твердым намерением завтра доказать Малфою свою компетентность. И, может быть, даже уличить его самого в обратном. Но здесь уже как повезет.