Любовная неразбериха и другие неприятности (гет)

Студенты Хогвартса давно поняли простую истину, что 'поттерблэк' — понятие неделимое. Но, видимо, профессор МакГонагалл так не считала, раз не позволила Сириусу отправиться в больницу Св. Мунго вместе с Джимом и профессором Дамблдором. Как Блэк не разглагольствовал, как ни старался убедить декана в том, что мистер и миссис Поттер давно заменили ему родителей, как ни просил — тщетно. Строгая и непреклонная профессор трансфигурации осталась при своем мнении. Была бы ее воля, Блэк полежал бы в Больничном крыле еще недельку. По крайней мере, последние несколько дней прошли спокойно, без казусов и происшествий. Да и мадам Помфри не выписала бы Сириуса, если бы этот настойчивый юноша битый час не молил о свободе. Целительница взяла с него клятвенное обещание каждый вечер приходить за лекарствами и, недовольно качая головой, отпустила в гриффиндорскую башню.

— На мне же как на собаке заживает, — с ухмылкой бросил Бродяга на прощание и поспешил удалиться.

Еще никто не знал о возвращении Блэка в ряды грызущих гранит науки, так как все ученики и профессора находились на занятиях в кабинетах, дышащих ветхой пылью. На защиту от темных искусств Сириус не пошел, потратив все время до обеда на приведение себя в должный вид.

Гриффиндорцу едва удалось скрыть темные круги под глазами, проявившиеся после бессонной ночи. Бродяга не мог выбросить из головы мысли о родителях друга. С Поттерами было связано столько теплых воспоминаний, накопленных за неполных два года, сколько Блэк не смог насобирать в собственной семье за всю свою жизнь. Помимо этого на передний план выходили мысли о подавленном состоянии Джеймса, за которого Сириус переживал не меньше, чем за родного брата, и о Снейпе, которого он, Сириус, заставил страдать. Последнего Блэк по прежнему ненавидел и считал своим злейшим врагом, но при этом был не способен забыть его исказившееся от боли лицо.

Еще не раз Сириус вспомнил осуждающий взгляд Люпина. Он решил непременно поговорить с Ремусом о случившемся на чистоту.

О Незнакомке Блэк не думал вообще. Слишком много тяжелых размышлений свалилось на него в эту ночь.

Гриффиндорец направлялся в сторону Большого зала, изнывая от голода. Он решил срезать путь, пройдя по коридору, в котором располагалось несколько кабинетов.

— Я должна его увидеть. Вспомни, что говорят про него и Снейпа, — послышался женский голос где-то в конце коридора. Сириус замер, шагнув в нишу в стене, и затаил дыхание.

— Не стоит. Это может нарушить все твои планы. Блэк же не дурак. А вдруг он все поймет? — обладательница второго голоса была немного взволнована.

— А может и дурак, раз МакКиннон поцеловал!

Бродяга хотел выглянуть из своего убежища и увидеть этих мирно беседующих девушек. Но сделать это незаметно было просто невозможно, к тому же эти двое стояли в неосвещенной части коридора. Так что, по понятным причинам, Сириус остался стоять неподвижно.

— Интересно, воспользовался ли он моей первой подсказкой?

— Ты хотела сказать, разгадал ли первую загадку? — одна из собеседниц хмыкнула.

— Да ладно тебе. Ничто в жизни просто не дается.

Оставаться в неведении больше не было сил. Сириус сделал несколько шагов, заранее проговаривая про себя все то, что он собирался сказать девушке, морочившей ему голову, когда громкий звон колокола оповестил об окончании урока, срывая все его планы. Ученики, как по команде, высыпали из классов, преграждая путь к намеченной цели. К счастью, юноша успел заметить девушку, бросившую на него испуганный взгляд, и вихрь ее темных волос.

Громко призывая Мерлина к ответственности, Бродяга стал расталкивать во все стороны мешающихся под ногами малявок, стараясь как можно скорее пробраться к выходу из коридора. Преодолевая оставшееся расстояние до Большого Зала почти бегом, Блэк думал только об одном: он узнал, кто та девушка, что не дает ему покоя уже почти две недели.

— Сириус!

Он резко обернулся и увидел Питера и Ремуса, спускавшихся по лестнице.

— Рад снова видеть тебя в строю, Бродяга, — с расползающейся по лицу улыбкой заявил Петтигрю.

— Что-то случилось? Ты как-то странно выглядишь, — тут же заметил Люпин, поправляя на плече сумку с учебниками.

— Я ее видел, только что видел! — тяжело дыша, ответил Блэк. — Только что в коридоре. Мне надо ее поцеловать!

— Сириус, успокойся, — почти смеясь, попросил Рем. — Мне кажется, ты снова делаешь поспешные выводы. Стоит все обдумать, чтобы вновь не облажаться, согласен?

— Брось, Лунатик, я не могу ошибаться. Я видел ее! — Сириуса было не остановить, он уверенно метнулся вдоль столов. Мало кто успел занять свое место, так что юноша быстро отыскал глазами то миловидное личико.

«Так, Рейвенкло. Миранда? Милли? Миа? Миш... Точно, Мишель! — промелькнуло у него в голове. — В прошлом году мы вместе делали практическую по травологии, потом я водил ее в Хогсмид, а потом...»

Девушка покраснела под пристальным взглядом гриффиндорца и явно изо всех сил старалась провалиться сквозь землю, но Блэк списал это на собственное прирожденное очарование и нежелание Мишель быть разоблаченной так быстро. Он мельком взглянул на преподавательский стол, за которым (хвала Мерлину!) еще не было МакГонагалл, и устремился к рейвенкловцам. Плюхнувшись на скамейку рядом с девушкой, Сириус обаятельно улыбнулся и без лишних слов притянул ее к себе.

Его настойчивый поцелуй был вознагражден неуверенным ответом.

* * *

Поттер стоял неподвижно, прислонившись лбом к холодному стеклу. В этот момент он понимал, что привычный мир рушится, распадается на тысячи мельчайших осколков прямо у него на глазах. Всего в паре футов от него за толстым слоем проклятого стекла на больничных койках лежали самые дорогие сердцу люди, ради спасения которых он был готов на любые подвиги. Но помочь чем-то матери и отцу Джим не мог, и от этого на душе становилось еще тоскливей.

— Есть какие-то изменения в состоянии мистера и миссис Поттер? — послышался откуда-то издалека голос Дамблдора.

Ответа не последовало, что только подтверждало худшие опасения Джеймса. Парень чувствовал, как внутри него все кипит от гнева. Он не мог больше выступать в роли безмолвного наблюдателя.

— Сколько им осталось? — резко развернувшись, спросил он, ставя тем самым в тупик пожилого целителя.

— Я не могу сделать точных прогнозов, — виноватым голосом пробормотал тот в ответ и отвел глаза.

— Сколько? — процедил Джим, не сводя с колдомедика прожигающий взгляд.

— Джеймс, остынь... — мягко, но, в то же время, настойчиво произнес директор.

— Вам легко говорить! — вспылил Поттер, наплевав на субординацию и любые правила приличия. — Это же не ваши родители при смерти! Не вас не пускают в палату к самым близким людям! Не вам говорят «остынь», когда выть хочется! Да и что Вы вообще...

— Мистер Поттер, давайте поговорим спокойно, — Дамблдор прищурил глаза. — А спокойнее всего говорится под чашечку чая с брусничным пирогом.

Джеймс раздраженно закатил глаза. Дамблдор всегда такой... такой Дамблдор! Но все же гриффиндорец постарался взять себя в руки. Он коротко кивнул и поплелся в ту сторону, куда указал директор.

Уже через несколько минут профессор с явным удовольствием уминал пирог, а Джеймс, отрешенно глядя в окно, мешал чай ложечкой.

— Поверь, Джеймс, я прекрасно знаю, что такое семья.

Парень встретился взглядом с голубыми глазами за очками-половинками. В них было столько понимания и мудрости.

— Серьезно? А я думал, что аист принес вас уже таким бородатым, — пробурчал Джим. Но когда понял, что произнес свое предположение вслух, то покраснел и спрятал улыбку, закрыв рот ладонью.

Дамблдор, конечно же, услышал это интересное предположение, но виду не подал. Он собирался сказать что-то еще, но его прервал неожиданный стук в окно. Любопытная продавщица пирожных обернулась в их сторону, а Дамблдор уже приоткрывал окно, впуская в помещение замерзшую сову с большим конвертом в клюве. Птица явно была рыжей, но ее перышки были плотно облеплены снегом. Она с явным недовольством кинула конверт на стол и без приглашения накинулась на пирог в тарелке директора. Профессор особо не протестовал и, сочувственно качая головой, взмахнул палочкой. Снег мгновенно растаял, а птица заметно повеселела.

— Джеймс, мне срочно нужно в Министерство магии, — произнес Дамблдор, распечатав письмо и пробежав по нему глазами. — Я должен вернуть тебя в Хогвартс.

Он поймал на себе отчаянный взгляд Поттера и продолжил:

— Но, если ты обещаешь хорошо себя вести и не делать глупостей, можешь остаться здесь на ночь. Я предупрежу профессора МакГонагалл.

— Спасибо, сэр, — Джим облегченно выдохнул и натянуто улыбнулся. Через пару мгновений директор исчез с негромким хлопком аппарации. Поттер осушил свою чашку и встал из-за стола, твердо решив вернуться к палате родителей и заставить колдомедика пустить его к ним.

* * *

Лили тихонько, стараясь не разбудить своих сожительниц, вышла из комнаты и бесшумно прикрыла дверь. Ей не спалось. Возможно, всему виной была почти полная луна, слабо освещавшая лестницу. Лили всегда плохо спала перед полнолунием. Завязывая на ходу поясок махрового халата, девушка спустилась в гостиную. Чем заняться в столь поздний час, страдая от бессонницы, Эванс не знала. Ко всему прочему, ее терзали тревожные мысли о родителях Джеймса и, разумеется, о нем самом. Он должен был вернуться к ужину, но так и не появился, как, впрочем, и его лучший друг, исчезнувший после своей очередной выходки в Большом Зале. Наслушавшись за весь день свежих сплетен о существовании новой пассии Сириуса, гриффиндорка нуждалась в тишине и в обществе хорошей книги, раз уж не было возможности понежиться в сильных руках Джима. Но в полной тишине ей не суждено было оставаться долгое время. Прислушавшись, Лили уловила чье-то дыхание.

Любая нормальная девушка, увидев нечто, развалившееся на полу у камина, немедленно вернулась бы в спальню и не высовывалась бы оттуда до самого утра. Но нет! Под пагубным влиянием Поттера рыжеволосая волшебница окончательно утратила чувство самосохранения. Она, едва слышно ступая, подошла к неизвестному существу, держа палочку наготове.

— Постарайся не ткнуть палочкой мне в нос, — произнесло то самое нечто голосом Сириуса и зашевелилось.

От неожиданности Лили отпрыгнула назад, зацепившись за край стола и выронив палочку. Девушка не удержала равновесие и рухнула на пол, больно ударившись.

— Эванс, ты что ли? — темный силуэт стал постепенно приобретать человеческие очертания. — Ну, разумеется! У кого в школе еще такая превосходная координация движений?

— Да чтоб тебя, Сириус! — возмущенно зашипела Лилл, потирая ушибленную ногу и стараясь отыскать в темноте свою палочку. — Нормальная у меня координация.

Блэк же тем временем вернулся в прежнее положение, пристально изучая взглядом потолок. Словно прочитав мысли однокурсницы, он лениво повел палочкой, и в камине вспыхнул огонь.

— Я допоздна делала домашнее задание, но не видела, как ты пришел, — Эванс говорила шепотом. — Что ты здесь делаешь?

— Лежу, — пробормотал Бродяга, подложив руки под голову и плотно сомкнув веки.

— Сириус, тебе не кажется, что нормы поведения, которыми ты руководствуешься в последнее время, разительно отличаются от общепринятых?

— Угу.

— А знаешь ли ты, что твоя личная жизнь интересна далеко не всем обитателям Хогвартса? — Эванс придвинулась ближе к Бродяге, чтобы лучше видеть его нахальное выражение лица.

— Угу.

— И некоторым людям ты перебиваешь аппетит своими поцелуями в Большом Зале!

— Угу, — Сириус подтянулся на локтях, придвигаясь к Лили вплотную и опуская голову ей на колени. — Тебе, что ли, тоже хочется?

— Блэк, у тебя совсем совести нет? — девушка нахмурилась, глядя на гриффиндорца сверху вниз.

— Мозгов у меня нет, — мрачно констатировал Сириус и щенячьим взглядом уставился на однокурсницу. — Эванс, мне нужно срочно поплакаться в чью-нибудь жилетку. Сохатого, как назло, где-то фестралы носят, да и толку от него никакого — только поржет. А вот твой мягкий халатик вполне сойдет за жилетку.

— Сириус, ты серьезно?

— Конечно, серьезно, — немного обижено заявил Бродяга. — Я разве не похож на серьезного человека?

— Если честно, совсем не похож, — с легкой улыбкой, протянула девушка, проведя рукой по слегка спутанной шевелюре. — Сириус, почему у тебя в волосах репейники?

— Я гулял.

— А, понятно, — Эванс растянула губы в улыбке. — Если тебе действительно нужно с кем-то поговорить, я буду рада помочь. Правда, ты можешь рассказать мне все что угодно, я никому не выдам твоих секретов.

— Что, даже Поттеру? — Бродяга прищурился, пристально глядя на девушку.

— Даже Поттеру.

— Что ж, ты прошла проверку. А Поттеру можно рассказывать все, у нас нет друг от друга тайн, — он достал из кармана несколько сложенных вдвое и уже изрядно потрепанных пергаментов и протянул их своей собеседнице. — Вот она, цитадель зла.

Эванс неуверенно взяла пергаменты и углубилась в чтение. Это были письма, выведенные аккуратным почерком. Их автор явно не страдала дефицитом воображения, ибо и стиль письма, и «подсказки», больше напоминавшие сложные ребусы, действительно стимулировали к продолжению придуманной ею игры. Лили впервые за несколько недель посмотрела на Блэка с пониманием.

— Ты использовал свою вторую попытку, да? А первую ты потратил на МакКиннон.

Он кивнул.

— А девочка из Рейвенкло не ответила на поцелуй?

— В том-то и дело, что ответила, — Сириус помрачнел еще больше. — Но это была не она.

— И что ты планируешь делать дальше? Осталась одна попытка.

— Больше не будет никаких попыток, — резко возразил Блэк, выхватывая письма из рук старосты Гриффиндора. — Я больше не собираюсь быть заложником ее больной фантазии. Вот, это было последней каплей.

Сириус извлек из кармана еще один пергамент, который, в отличие от предыдущих, был скомкан, кое-как выровнял его и стал читать вслух:

— «Сириус Блэк! Я намеренно больше не ставлю слово 'уважаемый' перед Вашим именем, ибо на то есть свои причины. У Вас напрочь отсутствуют логика и здравый смысл. Только глупец может делать столь поспешные выводы и совершать необдуманные поступки. Увы, мое представление о Вас было совсем иным. Вы не достойны носить имя самой прекрасной и яркой звезды на небосводе! Незнакомка», — Сириус поднял с пола небольшой серый платок, выпавший вместе с письмом. — Это, как я понимаю, вторая подсказка. И почерк у нее в этом письме какой-то неровный...

Лили молча слушала Блэка, стараясь осознать, в какую идиотскую ситуацию он попал. Создавалось впечатление, что эта Незнакомка старается выставить его дураком перед всей школой.

«Но зачем ей это нужно? Чего она добивается?»

— У меня такое чувство, что ты чем-то очень ее обидел, потому что обвинения совершенно идиотские, как будто она пишет об одном, а думает совсем о другом, — Лили задумчиво закусила нижнюю губу. — Странно все это.

— А у меня такое чувство, что она хочет отомстить за всех девушек Хогвартса сразу! — пробурчал Сириус. — Звезды я не достоин, видите ли!

— Тебя так задели ее слова? — ответа не последовало. Лили подумала, что такая реакция Блэка могла быть связана с его семьей, из которой он не так давно сбежал. — Сириус, а где Сириус?

Лилл завороженно смотрела на чистое ночное небо за окном и улыбалась уголками губ.

— У тебя проблемы с астрономией?

— Ага, а у тебя проблемы с девушкой.

Блэк хмыкнул и, несколько секунд созерцая небо, указал на скопление звезд.

— Вот, это, — он начертил в воздухе кривую линию, — созвездие Большого Пса. Сириус вот здесь. Самая яркая и самая близкая к Земле звезда.

— Знаешь, — Лили смотрела на ярчайшую точку, которую выделил ее собеседник, не отводя взгляд, — Незнакомка ошибается. Ты очень похож на эту звезду.

— Чем же? — юноша чуть приподнял брови в удивлении.

— У тебя светлая душа, и ты действительно яркая и уникальная личность.

— Чем ярче светит звезда, тем быстрее она сгорает, — отрешенно констатировал Сириус. — Все, с этого момента я прекращаю какие-либо действия, связанные с ней. Надоело.

Он еще пару мгновений вертел в руках письма, затем убрал их обратно в карман и поднялся на ноги.

— Спасибо тебе, Эванс, за халатик. Надеюсь, он не сильно промок, — Блэк протянул девушке руку.

— Тебе так нравится называть меня по фамилии? — Лили насупилась, но все же сжала его руку и встала. — Не броди сегодня больше по замку.

— Да, Эванс. Не буду ничего обещать, — Сириус ухмыльнулся, заметив на себе недовольный взгляд гриффиндорской старосты. — Ладно, ладно! Спать, так спать.

У лестницы, ведущей в спальню девушек, Бродяга на прощание чмокнул Лили в щеку.

— Спасибо тебе, мне стало немного легче, — он помахал рукой и пошел к себе.

Эванс толкнула дверь в комнату, за неполных семь лет ставшую ей родной и привычной, и уже через пару мгновений сидела на своей кровати.

— Лили, ты почему не спишь? — послышался сонный голос Алисы. — Поттер вернулся?

— Почти, — разговаривать с подругой не было ни желания, ни сил.

— М-м-м... понятно.

Лили усмехнулась в темноту. Только в этот момент она осознала, что все еще сжимает в руке серый платок Незнакомки.

...

P.S.

Немного черно-белых иллюстраций для лучшего восприятия.

http://www.pichome.ru/Dvg

http://www.pichome.ru/Dvj