Совокупность тьмы (джен)

Гермиона проснулась от звука разбитого стекла. Она посмотрела на тумбочку возле кровати, но та оказалась пустой. Обычно там стояла рамка с их с Роном фотографией, которую они сделали в первый день, когда въехали в новый дом. Приподнявшись на локтях, Гермиона посмотрела на пол: рамка лежала, разбитая, на полу, а на счастливых лицах теперь были осколки. На услышанный звук подошла Джинни и неуверенно остановилась в дверном проёме, её взгляд упал на разбитую рамку.

– Недобрый знак, – тихо сказала Джинни.

– Странно, – в недоумении ответила Гермиона. – Это наша любимая фотография, хороший тогда был день.

Джинни слегка улыбнулась и посмотрела на Гермиону.

– Не знаю, как это случилось, – продолжила Грейнджер, – но это пустяки, я палочкой всё исправлю.

Гермиона посмотрела на пустую сторону кровати, которая была всё ещё не расстеленной.

– Рон ещё не вернулся? – разочарованно спросила она.

Джинни отрицательно покачала головой.

– Ещё рано. Подожди пару часов, и он будет дома, – продолжала она. – Но я волнуюсь, как бы Гарри ничего не натворил.

– На твоём месте я бы не волновалась, они поговорят, и всё встанет на свои места, – неуверенно сказала Грейнджер.

– Я пытаюсь, но мне всё равно это не нравится.

Гермиона встала с кровати, подняла фотографию, стряхнула с неё осколки и положила на тумбочку. Подойдя к Джинни, она взяла её за руку и спросила:

– Может, расскажешь мне всё с самого начала?

Джинни сжала руку подруги сильнее и согласно кивнула головой. Она так долго ждала этого разговора.

* * *

Гермиона не могла поверить в только что услышанный рассказ Джинни. Это же Гарри! Она знает его с первых дней Хогвартса, всегда добрый и чуткий парень не мог так поступить. Никак не мог. Слова эхом бились в её голове, фразы перекрикивали друг друга. Рассказал бы ей кто-то другой, а не Джинни, Гермиона бы только рассмеялась от очередной басни про Мальчика-Который-Выжил. Если всё настолько плохо, то она по истечению указанного Роном времени сама отправиться к Гарри. Гермиона посмотрела на наручные часы, было около восьми утра.

– Теперь ты понимаешь, почему я здесь, – тихо сказала Джинни. — Я хотела остановить Рона, но когда проснулась, его уже не было. Я выбрала единственный верный вариант – ждать.

Гермиона обняла её и прошептала:

– Всё будет хорошо, мы что-нибудь придумаем. Рон, он сможет, если что, я помогу… – Гермиона ещё крепче обняла подругу. Никаких лишних слов больше не нужно было. Джинни обмякла в объятиях Гермионы и, наконец-то, немного успокоилась.

Они просидели так ещё несколько минут. Для понимания им не нужны были ещё слова.

До полудня оставалось четыре часа. Гермиона ещё успевала проверить обстановку в Хогвартсе и вернуться до появления Рона. Она собиралась неспокойно, постоянно поглядывая на часы, всё валилось у неё из рук. А если будет всё хорошо и она зря заявится в дом Гарри, да ещё и без предупреждения… Ничего, что-нибудь придумает.

Она направилась в гостиную, где находилась Джинни, чтобы предупредить её о своём уходе.

– В доме остаёшься за старшую, а я в школу, – Гермиона натянуто улыбнулась и добавила: – Если Рон вернётся раньше меня, скажешь, где я.

После этих слов Гермиона трансгрессировала в Хогвартс.

* * *

В Хогвартсе кипела работа. Гермиона прошла в большой зал и просто не поверила своим глазам – эльфы всё сделали на высшем уровне. Столы, флаги, стулья – всё было расставлено и развешано на своих местах. Гермиона решила проверить работу на кухне и направилась в подземелья. Когда она вошла на кухню, то первым делом увидела Говера, который подбежал к ней, чем-то размахивая в руке.

– Мисс Грейнджер! Удача на нашей сторонне! – эльф не сдерживал своей радости. – Вы не поверите, что мы нашли. Вилли и Грэг дошли до восстановления личного кабинета профессора Дамблдора, и мы нашли это! – Говер протянул в руки Гермионы маховик времени.

Гермиона не верила своим глазам. Она же знала, что все они были уничтожены в Отделе Тайн. Она рассматривала его со всех сторон, будто держала в руках впервые, что-то в них было другим. Песочные часы были посажены на ось, которая крепилась на золотой цепочке, но возле основания находилась вращающая часть. Гермиона покрутила её, и на оси стали появляться года.

«Неужели с его помощью можно вернуться на годы назад? Но к каким последствиям это может привести? Нет, это определённо что-то другое… Не может такого быть».

– Это действительно удача. Завтра же обращусь в Министерство Магии, пусть оформят маховик в Отдел Тайн, – ответила Гермиона и повесила его себе на шею.

Говер понимающе кивнул и с важным видом продолжил рассказывать об успехах эльфов под его руководством и предложил самой убедиться в этом. После осмотра школы Гермиона посмотрела на часы: было уже десять. Гермиона трансгрессировала домой.

* * *

Гарри сидел возле тела Рона. Он не мог поверить в то, что произошло. Оказалось, так просто произнести заклинание и так трудно смириться с последствиями, но назад дороги уже не было. Он попытался встать, держась за стену и подавляя головокружение. Приступ тошноты подступил к горлу, во рту почувствовалась горечь, дрожь прошла по всему телу. Гарри подошёл к раковине и, чтобы немного прийти в себя, подставил голову под струю холодной воды. Стало немного легче. Ему казалось, что с убийством Рона его душа раскололась не на две части, а на тысячи острых осколков, которые теперь впивались в его тело и резали изнутри. Нужно взять себя в руки…

Он решил приступить к делу. Гарри поднялся в свою спальню — каждый шаг давался с большим трудом. Поттер толкнул дверь в комнату, и она истошно заскрипела. Возле большого окна стоял старинный письменный стол, за которым он любил работать с книгами. Гарри подошёл к нему, левой рукой придержал его, а правой резким движением выдернул ящик. Его содержимое с грохотом упало на пол. Он вытянул дно ящика, под двойным дном лежал кинжал Беллатрисы и обручальное кольцо, которое он когда-то купил для Джинни. Гарри достал кинжал, и серебряная рукоятка блеснула в его руках. Затем он вынул из кармана колбу, открыл её и поставил на стол. Поттер приставил лезвие кинжала к ладони и сделал глубокий порез, выступила первая кровь, и, чтобы наполнить колбу быстрее, он сжал кулак, отчего в посудину закапала тёмно-бордовая жидкость. Половины колбы, согласно обряду, было достаточно. Осталось сделать самое важное – извлечь вторую часть души. Он приставил палочку к груди и начал произносить заклинание:

– Nunc aut numquam, – предметы в комнате задрожали, палочка загорелась тёмно-зелёным светом. – Vita pro mors, – Гарри начинал чувствовать жжение в груди, боль была невыносимой — как будто кто-то раскалённым железным крюком вцепился в него. Последнюю часть заклинания он уже выкрикивал, не сдерживая себя: – Derogable!

Поток света пронзил его тело, от этого Гарри выгнулся и подался вперёд. Он пытался контролировать свои действия, но каждое движение руки давалось с неимоверной трудностью. Поток света, вырвавшийся из его груди, начал возвращаться назад. Гарри отдалял палочку от своей груди и чувствовал, как этот поток вырывает у него частичку души, которая покидала его тело в виде светлой ленты, в которую он пытался вложить чувство жалости, обиды, чувство неуверенности и сожаления – всё, что будет ему в дальнейшем мешать идти к поставленной цели. Он хотел оставить только холодный разум и расчётливый ум. Завершающим движением руки он поместил вторую часть души в колбу. Кровь моментально смешалась с новым ингредиентом, и реакция не заставила себя ждать: она поглотила в себя светлую ленту, закипела и начала пенится. Гарри закрыл колбу, но на этом обряд не заканчивался – теперь нужно было выбрать предмет для крестража, в который можно было переместить изъятую часть души. О том, какой именно предмет станет его крестражем, Гарри не думал, поэтому он решил выбрать из того хлама, что находился вокруг него, но сосредоточиться на одном предмете у него не получалось. Он тяжело дышал, болело всё тело, кружилась голова. Посмотрев на дно ящика Гарри, заметил кольцо. Руки неимоверно тряслись, поэтому с первого раза взять кольцо не получилось. Оно было маленьким, на женский палец, поэтому через горлышко колбы провалилось без проблем. Кольцо, как губка, моментально впитало в себя всё содержимое.

Гарри не без улыбки наблюдал за процессом. Наконец-то! У него всё получилось! Но в конце концов слабость взяла своё, и, не в состоянии больше контролировать своё тело, Гарри потерял сознание.