Четверть после полуночи (гет)

"... что делает искусство фехтования чрезвычайно сложным..." — Мольер.

— Ты опоздала.

Лежит на кушетке и подкидывает шахматную фигурку. Глаза неотрывно следят за серебряным ферзём, голос холоден, но в том, как он упрямо не обращает на меня внимания, звучит упрёк.

— В Ванахейме была ловушка, — устало поясняю я. – Многие пострадали, нужна была моя помощь.

Бросаю взгляд на часы. Четверть после полуночи. Он прогонит меня или…

— Тор?

— Пару царапин, — не сумев скрыть изумление в голосе, отзываюсь я. – С чего вдруг…

— Ты меня не поняла, — огрызается он и садится. – Тор велел тебе придти?

Мне казалось, мы уже решили этот вопрос во вторую нашу встречу, когда я имела сомнительное счастье пояснить ему и причину, и цель своего визита. Должно быть, у меня во взгляде что-то меняется, потому как он раздраженно закатывает глаза и тоном великой милости поясняет:

— Уже поздно. Ты не обязана была приходить, и единственное, что могло тебе помешать отправиться в свои покои – приказ, — пожимает плечами и снова ложится на кровать. – От которого я тебя освобождаю. Можешь сказать моему брату, что я тебя выгнал.

Вот оно что. Давлю непрошенную улыбку и опускаюсь на стул.

— Я здесь не по приказу, я…

Давай, Сигюн. Почему ты здесь? Уже давно за полночь, время упущено, никаких указаний ни Тор, ни Один тебе не давал, поводов думать, что тебя здесь ждут, нет, тогда… тогда что?

— Вслух не обязательно, — с намёком на усмешку отзывается Локи, будто бы прочитав мои мысли, отставляет ферзя в сторону и подкладывает руки под голову. – Ты освоила иллюзии, а думать тихо так и не научилась.

— Не считала, что мне угрожает опасность здесь, — огрызаюсь я.

— Не нужно быть магом, чтобы понять, что у тебя на душе, — пожимает плечами принц. – Беззастенчивая откровенность – совсем как в детстве.

Отвожу взгляд и обхватываю себя руками.

Магии нас обучала Фригга, и Локи, куда более усидчивый и талантливый, в нелёгком ремесле, требующем кропотливости и терпения, делал большие успехи. Чем не брезговал пользоваться – не было ни одной мысли, которую удавалось бы утаить от него, ни одного замысла или симпатии. И если тому же Тору проницательность брата неудобства не доставляла, ибо то о чём он думал, Бог Грома тут же высказывал вслух, то всех прочих осведомленность младшего наследника выводила из себя.

Но в этот раз он то ли не хочет видеть очевидного, то ли видит, но не может поверить.

— Помнишь, как ты маленький всё время убегал в лес? – вдруг спрашиваю я, осенённая внезапной догадкой.

Бог Обмана недоуменно хмурится и приподнимает брови.

— И?

— Ты тогда убегал, чтобы посмотреть, кто пойдёт вслед за тобой, — продолжаю я, не пугаясь его тона.

— Много лет прошло, а результат всё… — усмехается Локи.

— Нет, — перебиваю я его. – Не тот же.

Секунду он кажется мне почти растерянным. Затем вдруг негромко фыркает, отворачивается и почти закрывается, как делает это каждый раз, стоит хоть кому-нибудь попытаться заглянуть под прочную броню. Потому я подаюсь вперёд и резким движением поднимаю едва не опустившееся забрало:

— Вылечив тебя, я не перестану сюда приходить. До тех пор, пока ты сам не перестанешь в этом нуждаться.

Сказать «нуждаться во мне» мне не хватает смелости.

Но… не показалось, нет. Этот раунд остался за мной.