Поединок со сфинксом (джен)

— Так это и есть банк Макдака?

— Вон то белое здание на холме… Видишь?

— Да… Надо подойти поближе.

Мамаша и Антиплащ неторопливо прогуливались по просторной, залитой полуденным солнцем Гиллфорд-стрит. Мамаша кокетливо крутила над головой розовый дамский зонтик, делая вид, будто прикрывается им от солнца; Антиплащ внимательно оглядывал окрестности сквозь дорогие и стильные (он сам так сказал) непроглядно-темные защитные очки. Даксбург, по его мнению, оказался городком скучным и сонным: тут не было ни автомобильных пробок, ни угрюмых толп вечно куда-то спешащих озабоченных прохожих, ни сутолоки и суеты: лениво подметал тротуар неспешный дворник, протирала витрину ближайшего магазина пожилая уборщица, в тени ближайшего дома, позёвывая, лежал большой лохматый пес и безучастно наблюдал за прохожими, вывалив чуть ли не до земли лопатообразный розовый язык.

Белое здание на холме невольно притягивало взор.

Оно возвышалось над городом, точно закованный в белые сверкающие латы величественный страж — несокрушимое и незыблемое, как сама вырвавшаяся из-под слоя почвы земная кость: с крепкими гранитными стенами, покрытыми слоем бетона, с непроницаемыми зеркальными окнами, с кокетливо надетым на крышу широким полукруглым куполом, красным, точно шапочка кардинала. Дорога, ведущая от города к банку, была обсажена тополями: на стоянке возле главного входа плотным табунчиком теснились представительские «форды», «линкольны» и «кадиллаки» премиум-класса. Прогуливаясь по тенистой тополевой аллее, Мамаша и Антиплащ подошли к зданию почти вплотную; Антиплащ небрежным кивком указал на красный глаз видеокамеры, висящей на стене и держащей «под прицелом» подступы к парадному входу.

— Тут и стены имеют уши… вернее, слишком наглые и любопытные зенки. Много тут таких, а, Мамаша?

— Да уж хватает, надо полагать.

— А вон та металлическая решетка возле дверей случайно не под напряжением?

— Сейчас — нет, а вот ночью… кто его знает? Макдак помешан на средствах охраны, и его банк буквально нашпигован всякими новомодными штучками. Но я полагала, что этот твой… Мегавольт сумеет устроить в городе небольшой энерго-апокалипсис, и вся эта электрическая хрень не станет для нас помехой.

— Видите ли, в чем дело, Мамаша… Да, залезть в ближайший распределительный щит и устроить там короткое замыкание, которое оставит без света несколько ближайших кварталов, для Мегса действительно не проблема. Вот только я не думаю, что старый лис Макдак вариант с отключением электричества не предусмотрел. Как только эта часть города будет обесточена, в Хранилище включится аварийный генератор, который наверняка установлен в подвале и питает всю энергосистему здания, включая видеокамеры, сигнализацию и прочие затейливые штучки. И каким образом, интересно, вы сумеете отключить его?

— Ну, я не знаю…

— Черт побери, я ничуть не удивлюсь, если выяснится, что у Макдака там организована автономная система жизнеобеспечения… а также припрятан запас медикаментов, воды и провизии на случай всяких непредвиденных ситуаций. Не банк, а прямо Форт-Нокс* какой-то…

— Смотри!

— Что?

— Вот и сам Макдак явился, легок на помине. Вон его лимузин, видишь?

— Вот это старое корыто? «Мерседес-Бенц» семидесятых годов выпуска? Что за древность, Мамаша? Макдак что, не может позволить себе что-нибудь посовременнее — при его-то уровне доходов?

Мамаша усмехнулась.

— Скрудж консервативен в своих предпочтениях… Кроме того, он жуткий скряга. Будет эксплуатировать однажды купленный автомобиль вусмерть — до тех пор, пока эта несчастная груда железа прямо на дороге не развалится на винтики.

Меж тем черная машина бесшумным вихрем скользнула мимо Антиплаща и Мамаши и остановилась неподалеку от здания. Водитель, одетый в наиреспектабельнейшего вида черную ливрею, выскочил из кабины и, согнувшись в полупоклоне, предупредительно распахнул дверцу салона. Из машины выкарабкался седой взлохмаченный старичок худощавого телосложения, облаченный в строгий, устаревшего покроя сюртук и старомодные штиблеты ему подстать; а вслед за ним — оп! — из уютной бархатной утробы лимузина появилась еще одна загадочная личность в темной фетровой шляпе, черных джинсах и столь же черной кожаной куртке.

Антиплащ замер, словно пораженный громом.

От изумления и неожиданности он с такой силой стиснул в ладони локоть Мамаши, что она невольно вскрикнула.

— Эй, что с тобой? Отпусти!

— Что за черт, Мамаша! Провалиться мне… не верю своим глазам… да это Черныш!

— Что? Кто? — Мамаша в недоумении крутила головой. — Ты о чем? Какой Черныш?

— Черный Плащ… Мой двойник, агент ШУШУ… Какого черта он тут делает, а?! Да еще разъезжает в лимузинах вместе со Скруджем?!

— Ты про кого? Про этого мутного типа в шляпе?

— Вот именно. Мне это не нравится, Мамаша. Очень не нравится!

Не подозревая, какое замешательство (и ужас) вызвало у Мамаши и Антиплаща их эффектное появление, Скрудж и Черный Плащ стояли возле машины, о чем-то вполне мирно беседуя. Повесив на руку тонкую изящную трость, Макдак стряхивал невидимые пылинки с высокого цилиндра, который тем временем выудил из салона; Черный Плащ покачивался с носка на пятку, заложив руки за спину, глядя, по своему обыкновению, чуть исподлобья, и время от времени, кивая, мимоходом вставлял небрежные реплики. Длинный блестящий «мерседес» меж тем бесшумно отчалил и ускользнул за угол; продолжая разговор, Макдак и Дрейк неторопливо двинулись ко входу в здание, порой останавливаясь на дорожке и начиная что-то горячо обсуждать.

— Дьявол! Ну какого черта он тут делает, а? — злобно, с досадливым стоном прохрипел Антиплащ. Оглядевшись, он живо потянул спутницу в ближайшие достаточно густые кусты. — Мамаша, раздевайтесь! Живее! Ну же!

— Что-о? — Мамаша оторопела. Сказать, что она была ошеломлена и потрясена столь неожиданным и бесцеремонным нахрапом — значит, ничего не сказать; на какую-то секунду она просто потеряла дар речи. — Ты что, спятил, придурок?! Ты… да ты что себе позволяешь, а? Что ты собираешься делать?

— Собираюсь вас изнасиловать, черт возьми! Ну же, раздевайтесь!.. И давайте сюда ваши шмотки. Мне надо выяснить, о чем они говорят, а вас Макдак знает в лицо… Ну же, поторопитесь, пока они не распрощались! Давайте, давайте… юбку, кофту и шляпку… и чулки тоже, да, да! Черт, какого ваше шмотьё размера — «супер-мега-плюс»?.. Ну, ладно, сойдет. А теперь гоните сюда зонтик и ждите меня…

— Ждать? Здесь?! — Мамаша взвизгнула от возмущения и ужаса. — В кустах? В нижнем белье?!

— Не бойтесь, — процедил Антиплащ, — никто на ваши древние панталоны… и на то, что под ними, не позарится, это уж точно. Не высовывайтесь, я скоро!

— Ах ты…

Дальше Антиплащ не стал слушать — и, поправив съезжающую на затылок шляпку, незаметно (по крайней мере, он на это надеялся) выбрался из кустов. Мамаша, съёжившись в комочек и дрожа не столько от холода, сколько от неловкости и негодования, в бессильной ярости смотрела ему вслед. Неуверенной, слегка косолапой походкой почтенной дамы бальзаковского возраста Антиплащ, помахивая зонтиком, приблизился к дверям здания — и тут, по-видимому, что-то случилось с его обувью: он наклонился и, подвернув юбку, принялся возиться со шнурками на теннисных туфлях. Макдак и Черный Плащ, беседуя, стояли от него в двух шагах, не обращая на него никакого внимания; потом, не прекращая разговора, неспешно двинулись к дверям банка. Неуклюжая «дама» с зонтиком шагнула вслед за ними… но тут нога у неё нечаянно подвернулась, и она, неловко вскинув руки, повалилась прямо на Черныша.

Мамаша охнула от неожиданности.

Дрейк едва успел «пострадавшую» подхватить. Дама, видимо, испуганно охала и рассыпа́лась в извинениях; с трудом утвердившись на ногах, она всплескивала руками, размахивала зонтиком, делала им беспорядочные хаотичные жесты и виновато трясла широкими полями соломенной шляпки… Макдак тоже что-то спросил; чуть помедлив и явно стараясь держаться подальше от острого навершия зонтика, он подхватил бедняжку с другого бока — и они с Дрейком повели чуть прихрамывающую «даму» вверх по ступеням к дверям банка. Какого черта этот тип так неприкрыто рискует и лезет на рожон, с раздражением спросила себя Мамаша, — а что, если его разоблачат?! Всю операцию ставит под удар, креативщик, блин, творческая личность, любитель неоправданного риска! Троица скрылась в вестибюле банка, и все дальнейшее Мамаша могла видеть только в своем воображении, что было делом неприятным и оптимизма отнюдь не внушающим. Ей казалось, что подобная безумная затея просто не имеет никаких шансов закончиться благополучно... Черт побери! Она в волнении кусала губы, против воли представляя, как у Антиплаща внезапно по-настоящему подворачивается нога, и он падает прямо в ласковые объятия подоспевшего охранника, и тут же в прямом и в переносном смысле «теряет лицо», лишается шляпки и зонтика, роняет на пол спасительные темные очки... Время, как назло, сочилось медленно и лениво, приезжали и уезжали от здания автомобили, каркала на ближайшей ветке шальная ворона, а мадам Гавс, близоруко щурясь, настороженно следила за входом в банк — и вздрагивала каждый раз, когда дверь-вертушка выплёвывала на крыльцо очередного вышедшего из здания клиента, но чертов белобрысый нахал как сквозь землю провалился… Тысяча чертей, в ярости твердила себе Мамаша, я же знала, знала, что все это добром не закончится! Наверняка Антиплаща и впрямь уже давно «замели»... и увезли в ближайшую кутузку — с черного хода. А я сижу тут в кустах в лифчике и панталонах с оборками, как последняя дура, рядом, черт возьми, с муравейником, и караулю брошенные на траву антиплащовские шмотки… и если сейчас кто-нибудь пойдет мимо… и увидит меня… и… и… ужас, ужас, что же делать?..

— Мамаша!

Мамаша едва не подпрыгнула от испуга.

— Господи, это ты! Откуда ты взялся?

Посмеиваясь и похлопывая по ладони зонтиком, Антиплащ стоял за её спиной.

— Вышел через боковой вход. Эти двое любезно довели меня до медпункта, но, пока суд да дело, я благополучно «выздоровел» и свалил в туман. Заодно прикинул, как у них там обстоят дела с видеонаблюдением… Плохо дело, Мамаша.

— Что такое?

Антиплащ живо стягивал с себя чулки и юбку.

— Я кое-что уяснил из их разговора. Черныш явился сюда по заданию ШУШУ. Похоже, Хранилищем Макдака интересуемся не только мы, но и некоторые другие темные личности… что довольно странно. И наводит на размышления. Мамаша! — Что-то беспечно насвистывая сквозь зубы, он искоса, как-то очень подозрительно посмотрел на спутницу. — Что ещё находится в скруджевском сейфе помимо Ожерелья, а?

— Откуда мне знать? — пробормотала Мамаша. — Я же тебе говорила — узнаем, когда вскроем ящик… Наверняка что-то достаточно ценное!

— Правда? А то меня как-то мало прельщает перспектива рисковать любимой шкурой ради кота в мешке. Да еще под бдительным надзором Черныша, который, к сожалению, далеко не такой идиот, как нам бы хотелось. Ах, черт! — он раздраженно зашипел, яростно отряхиваясь. — Какого дьявола вы напустили муравьёв мне в штаны?.. Ладно, ладно, не унывайте, моя дорогая, есть и хорошие новости.

— Это какие?

— Я, кажется, придумал, как нам раздобыть планы Хранилища и узнать подробности о системе безопасности. Завтра, насколько я понял, Черныш отправляется в местное полицейское управление, улаживать там какие-то формальности по делам ШУШУ — я слышал, как он только что говорил об этом Скруджу. Значит, в утренние часы его в банке не будет. Ну и отлично! В это время я явлюсь к Макдаку под видом Черныша и потребую представить мне всю необходимую информацию… ну, скажем, для того, чтобы изучить «слабые места» системы безопасности или чего-нибудь в этом роде… Как по-вашему, этот план имеет шансы на успех?

— Бред какой-то… Ты думаешь, Макдак ничего не заподозрит?

— Он не настолько хорошо знает Черныша, чтобы что-то заподозрить. Кроме того, ему наверняка не известно о том, что у Черного Плаща есть, хе-хе, доппельгангер-двойник. Так что… почему бы и нет?

Мамаша с сомнением пожала плечами.

— Рискованно, Антиплащ. Если Макдак тебя разоблачит… Этот старый сморчок не лыком шит, знаешь ли!

— Я тоже, Мамаша, — посмеиваясь, небрежно заметил главарь.

— Ну ладно, — проворчала Мамаша. Она уже достаточно хорошо изучила Антиплаща для того, чтобы понять: переубеждать его бесполезно, если он что-то намерен предпринять — сделает так, как задумал, и никто этому упёртому ишаку не указ, и все её слова — для него не более чем шелест под ногами старой, давно опавшей листвы. — Какого черта ты интересуешься моим мнением, если уже всё для себя решил? Если уж ты так железно уверен в том, что не сядешь в лужу и не проколешься — ну, делай, как знаешь. При удачном стечении обстоятельств эта затея, чем черт не шутит, может и сработать.

Антиплащ кивнул.

— Я тоже так думаю. Хорошо. Пойдемте домой, Мамаша, здесь, я полагаю, нам больше ловить нечего… Дела делами, а обед по расписанию. Кстати, кто у нас сегодня «дежурный по кухне»? Боже мой, неужели Обжора? Мы все опять останемся голодными!

— Сегодня Балбес кашеварит. — Мамаша уязвленно поджала губы. — И вовсе не такой уж он плохой повар, как ты думаешь… Лапша с приправами и томатным соусом у него получается просто на ура, пальчики оближешь! Сам вскоре убедишься.

Антиплащ скептически хмыкнул.

— Лапша с приправами? Уж не та ли, которая быстрого приготовления? Ну-ну. Знаете что, уж лучше, с вашего позволения, я оставлю этот замечательный балбесовский «доширак» на завтра, дабы вешать его Макдаку на уши, ладненько? А сейчас, пожалуй, всё-таки куплю себе пиццу…

___________________

* Форт-Нокс — хранилище золотого запаса США