Лунная Ведьма (гет)

Человеческая жизнь и ведьмовская сочетались плохо. За полтора часа до свидания Джульетта могла не торопясь переодеться во что-нибудь нарядное и так же спокойно доехать. А сейчас она опаздывала, и при этом была всё в той же куртке, в которой ночью ползала по кустам, днём ходила за покупками, и буквально только что вымазала её карман сажей, а рукава — в пыли. Простые синие джинсы и мокасины — будто не на свидание собралась, а мусор выносить. От беспокойства и уязвлённого самолюбия её хорошо отвлекал телефон Фарли Колта: он пережил падение с большой высоты — конечно, корпус треснул, даже кусочек откололся, но включился и работал исправно. Сидя в автобусе Джульетта увлечённо просматривала контакты Орлоклюва, списки исходящих и входящих звонков, читала сообщения — но очень долго не находила ничего, за что можно было мгновенно зацепиться в расследовании, даже начала сомневаться, был ли Фарли Колт сколько-нибудь важной переменной в решаемом уравнении. Подозрения вернулись, когда среди сообщений встретилось предельно лаконичное — дата, время и название, — но тут уж разобраться самой было сложнее. В конце концов, для чего нужны друзья? Наверное, для того, чтобы было с кем поцапаться…

— Быстро выключи! — яростно зашипела в трубку Адалинда. — Полиция могла его искать!

— Хорошо, хорошо! — раздражённо пообещала Джульетта, вынимая аккумулятор. — Уже. Куда мне его теперь деть? Выкинуть?

— Спрячь, вдруг ещё что-нибудь вычитаем, — уже спокойнее продолжила подруга. Из динамика послышался стук клавиш. — Да, нашла: это мотель. Адрес тебе продиктовать?

— Мне? Я не могу туда поехать, у меня сейчас важная встреча.

— Надолго?

— Да какая разница? Колт должен был приехать туда три часа назад — если его там до сих пор ждут, то в любой момент могут и перестать. Ты не сможешь вырваться?

Адалинда подумала немного и недовольно засопела:

— Ладно, попрошу служебную машину на сегодня, съезжу. Вдруг стоящая зацепка — посмотрю, поговорю…

— Позвони потом, — попросила Джульетта.

Телефон Колта теперь жёг руки. Вдруг его успели отследить? По совести, его вообще стоило отдать полиции — вдруг он им поможет в расследовании. Было бы хорошо завести среди них друга — не такого как приятель Адалинды, а настоящего друга, которому можно было бы отнести улику, добытую с помощью ведьмовских способностей, и которого можно было бы попросить об услуге.

Джульетта тщательно спрятала телефон и аккумулятор в сумочку и выгребла оттуда всю имевшуюся при себе косметику. Время причесаться и навести красоту ещё оставалось.

Наверное, не совсем честно выдёргивать подругу с работы и отправлять заниматься расследованием, а самой при этом сидеть на свидании, но, с другой стороны, у неё-то есть парень, а Джульетте до сих пор не встречались агенты ФБР с потрясающими голубыми глазами. И вдруг он всё-таки расскажет что-нибудь важное об их общем деле?

Но с того момента, как Джульетта вошла в «Дейли», и Ник обрадованно поднялся из-за столика ей навстречу, о расследовании она почти не вспоминала. Овеянные муками совести мысли о погибших везенах и пошатнувшемся магическом фоне неожиданно вернулись, только когда принесли десерт. О чём они говорили? Обо всём на свете, кроме того, что было действительно важно — жизненно важно, если быть до конца честной с собой.

Джульетта, не поднимая глаз и продолжая улыбаться, вяло ковырнула ложечкой бок пирожного. Было бы намного проще, живи она обычной человеческой жизнью — могла бы просто наслаждаться свиданием, или обладай она стопроцентно ведьмовским характером, как Адалинда, — к десерту агент бы рассказал даже мельчайшие подробности о ходе следствия.

— У тебя интересный акцент, — заметил Ник, прервав неожиданно возникшую по её вине паузу. — Почти незаметный, но что-то есть. Никак не могу его распознать.

— Наверное, немного испанский, — смутилась Джульетта. — Я не замечала, что говорю с акцентом.

— Нет, это я выразился неправильно, — заверил Ник. — Не акцент… а некоторые слова звучат необычно. Так ты не американка?

— Я до тринадцати лет жила с бабушкой в Уругвае, в маленьком посёлке недалеко от Мерседес.

— Вот как? А я был в Мерседес, правда, проездом и очень давно, ещё подростком: путешествовали с мамой и тётей. Мне там очень понравилось — красивый город. Больше ничего о нём не помню, — честно признался он, пряча улыбку за кружкой латте.

— Точно, красивый, — развеселилась Джульетта. — В общем-то, о нём больше нечего помнить, но тогда я думала: вырасту и перееду в Мерседес, всё-таки город, и до бабушки близко ехать, буду её часто навещать. Но потом… — она грустно вздохнула, — пришлось переехать к отцу в Юту, в Уэст-Джордан.

Ник сочувственно кивнул. Что тут скажешь, раз пришлось переехать от бабушки — сложно не догадаться, что случилось.

— В Уэст-Джордан тебе не понравилось?

— Что? Нет, там всё нормально, отец хороший человек… Просто мы слишком разные: он присматривал за мной, особо в душу не лез, но никогда не понимал, и я решила не мешать ему — и в итоге перебралась в Портленд.

— А мама?

— Ну… Я видела её один раз: она навестила меня, когда я к отцу переехала…

Джульетта с преувеличенным интересом сосредоточилась на пирожном. Хорошо бы сменить тему, на что-нибудь отвлечённое: обсудить последний виденный фильм или припомнить смешной случай в приёмной. Ник ведь совсем не виноват, что его искренний интерес и желание познакомиться ближе, вызывают у неё только досаду и раздражение.

У отношений с человеческими мужчинами была обратная сторона: если однажды Джульетта всё-таки решит связать свою жизнь с одним из них, она никогда не сможет быть с ним откровенной. Разве могла она рассказать, что её отец был хорошим человеком и только? Что его беспокоили полнолуния и интерес дочери к травам, что однажды он отыскал в её комнате ведьмовские книги, и как она пыталась убедить его, что не имеет отношения к сатанистам. Хорошо, что до окончания школы оставались считанные месяцы: она выдержала их, а потом уехала. Вот Колдун бы понял. Колдуну бы она рассказала, что в день, когда покинула Уругвай, бабушка была ещё жива, а не как подумал Ник. Она забрала её из школы, отвезла в аэропорт Мерседес и сказала, что придётся ей некоторое время пожить с отцом. Рассказала бы, что узнала о смерти бабушки только в Юте от неожиданно появившейся на пороге мамы. Нет, бабушку не убили, она ушла из жизни добровольно: её лиши ведьмовской сущности — отравили кровью Гримма, и когда бабушка забирала Джульетту с уроков, она уже не была Ведьмой. Колдун бы понял, а человеку и объяснять бесполезно. А мама… Что мама? Не зря же Джульетту воспитывала бабушка, не всем Ведьмам дано быть мамой. Её не обрадовало, что дочь жива, и смерть собственной матери обеспокоила вовсе не сама по себе: появившись на пороге дома в Юте, мама первым делом спросила: «Где ключ?». Так Джульетта узнала, что бабушка хранила некий древний и опасный артефакт, из-за которого её лишили сил. То, что в дальнейшем произошло с мамой, для Джульетты осталось загадкой: она ушла и больше не возвращалась.

Звонок Адалинды спас их от очередной неловкой паузы.

— Извини, — пробормотала Джульетта, прижимая сотовый к уху. — Нужно ответить.

Ник кивнул и вежливо отвлёкся на черничный маффин.

— Да?

— Ты говорить можешь? — минуя приветствие, тут же уточнила Адалинда.

— Нет.

— Ясно, тогда слушай: я уже ушла из этого номера — там труп. Мужчина. Умер приблизительно сутки назад — эманации смерти очень слабые, точнее не смогла определить. Возле рта высохшая пена, я взяла мазок, попробуем узнать, чем его отравили. Точно могу сказать одно: он не сам принял яд — на руках и ногах синяки от верёвок. По документам Жюстен Марнасье, чёрт его знает, кто такой. Тебе имя не знакомо?

Джульетта не мгновение запнулась, продумывая, что именно она может произнести вслух, но тут у Ника тоже зазвонил сотовый, и всё стало намного проще.

— Нет, никогда о нём не слышала. Он же не местный?

— Тёрнер. Слушаю.

— Ни билетов, ни ключа от машины я не нашла, но раз остановился в мотеле, скорее всего, приехал откуда-то.

— Да-да, я вам звонил. Мисс Винкрофт? Агент ФБР Тёрнер, — негромко, чтобы не мешать Джульетте, сказал Ник. — Мы можем с вами встретиться?

— Ты сейчас к Розали поедешь? — всё равно сбившись, неловко уточнила она.

— Отвезу ей мазок и вернусь на работу. Вечером встретимся у неё в лавке. Машину возвращать не буду, вдруг пригодится.

— Через час? — обескураженно переспросил Ник и с сожалением поморщился. — Хорошо, я подъеду к вам через час.

— Хорошо, вечером приеду, — пообещала Джульетта.

Они опустили телефоны и переглянулись.

— Нужно ехать на другой конец города, извини, — развёл руками Ник и, вытащив из кармана бумажник, оставил оплату наличными. — Рад, что встретились. Можно я тебе позвоню?

— Да, — встрепенулась Джульетта, — конечно, записывай номер. И спасибо за обед.

Приятно было, что Ник дважды перепроверил, правильно ли записал. Потом он подхватил пальто и из кафе едва ли не выбежал, но пока они не попрощались, для него словно не существовало времени. Может быть, он хотя бы задержится в Портленде? Например, возьмёт отпуск, когда расследование закончится, или расследование затянется, если с убийцами разберутся Ведьмы.

Вечером, судя по всему, предстояло побегать — нужно успеть заехать домой и переодеться в немаркое или что-нибудь, что уже не жалко. Серая куртка подходила идеально, но кофточка, которую Джульетта вытащила не глядя, собираясь в магазин, была совсем новая. И хорошо, а то было бы слишком стыдно являться на свидание без предварительных сборов.

Джульетта вышла из «Дейли», на ходу застёгивая куртку, и робко сбавила шаг. Через дорогу, за углом, виднелся чёрно-белый бок патрульной машины с традиционным в Портленде изображением алой розы на дверце. Просто так здесь стоит, или они успели отследить телефон Колта? Всё-таки ей следовало его выбросить по пути сюда — не доказали бы, что он у неё вообще был. Нужно идти спокойно, не подавая вида, что её хоть немного беспокоит присутствие полиции: наличие телефона в автобусе они могли определить, но не могли знать точно, у кого из пассажиров.

Вибрация в кармане куртки едва не заставила Джульетту подпрыгнуть. Господи, да сколько же сотовых она сегодня таскает с собой?! На этот раз признаки жизни подавал «ведьмовской», забытый с ночи, телефон — напоминал о пятнадцать минут назад полученном сообщении со скрытого номера. Колдун.

Оглядевшись по сторонам, Джульетта попыталась сообразить, на какую такую крышу он её приглашает, и с удивлением поняла, что имеется в виду здание, где располагалось кафе.

Колдун ждал её. Как всегда одетый с ног до головы в чёрное: маска, куртка, перчатки, плотные брюки и тяжёлые ботинки, — словно вампир, не позволяющий солнечным лучам добраться до его кожи. Величественный, мрачный и красивый. О том, что красивый, конечно, приходилось только догадываться, но иначе и быть не могло: все Колдуны красивы, как и Ведьмы, пока в человеческом облике. Зачем он носит маску SWAT*, если достаточно принять истинный облик, и никто не сможет его узнать?

— Это, в конце концов, не честно, — заявила Джульетта, останавливаясь в двух шагах за его спиной. — Ты знаешь обо мне всё: и как я выгляжу, и мой номер, и даже где я нахожусь. А я о тебе ничего не знаю.

— Была бы ты хоть немного осторожнее… — хрипло усмехнулся Колдун и обернулся.

В чёрных линзах очков Джульетта видела свои отражения и ничего более: он мог бы оказаться вовсе не Колдуном, а любым другим везеном, но на столь близком расстоянии сомнений не оставалось — сложно не распознать исходящую от его тела сильную магнетическую ауру. Их вид. Продолжения рода именно от этого самца требовала её собственная сущность.

— Узнаешь, когда придёт время, — пообещал он.

Спорить до обидного не хватало сил. Колени начинали дрожать даже от осторожного прикосновения затянутой в кожаную перчатку руки к её волосам.

— А если мне будет нужно срочно связаться с тобой? — с трудом нашла что сказать Джульетта. — Ты ведь знаешь о происходящем в городе.

— Заметил, — кивнул он. — Как обычно, пиши на тот же адрес — я быстро прочту.

— С чем мы столкнулись?

— Я пока не уверен.

— Это Гриммы?

— Возможно.

Джульетта с трудом сглотнула: лучше бы не они. В прямом противостоянии Гриммы не были самыми опасными противниками, конфронтация, например, с Сокрушителями могла обернуться куда большими неприятностями — да любые везены, собравшись толпой против Ведьм, превращались из источника магического фона в серьёзную головную боль. Сейчас, когда фон уже пострадал, а две из трёх Ведьм находятся в самом энергетически невыгодном положении, для них любая угроза одинаково серьёзна, но в случае Гриммов речь всегда шла не только о столкновении лицом к лицу. «Поцелуй смерти» — живая кровь Гримма, насильно влитая в рот Ведьме, или тайно, за счёт чего процесс отравления и получил такое название: небольшой свежий порез во рту, и всего лишь капля ядовитой крови навсегда лишит Ведьму сил.

К тому же за Гриммами всегда стояли Королевские семьи, а с ними отношения складывались непросто: и ссориться чревато, и спустить нельзя — иначе в следующий раз с Ведьмами вообще считаться не станут.

— Этой ночью в Цинциннати было совершено нападение на Оливера Уорнера, недавно отсидевшего срок за подделку документов, — сообщил Колдун. — Оливер Уорнер — бывший сослуживец Фарли Колта.

— Фарли Колт — ненастоящее имя? — оживилась Джульетта.

— Настоящее.

— Тогда…

— Вот это вы и должны выяснить, пока Уорнер жив, — строго сказал он. — Цинциннати находится в округе Гамильтон, а это…

— Территория Стефании, — обескураженно закончила за него Джульетта. — О, чёрт, с этой веткой клана без неё даже не договориться.

— Вот именно, а времени остаётся мало: сейчас он в коме и вряд ли перед смертью очнётся.

— Если мы обратимся за помощью к Стефании, она сразу поймёт, что наше положение тут, мягко говоря, пошатнулось.

— У вас нет выбора. Тем больше причин устранить угрозу и упрочить ваше положение до начала мая.

— За десять дней? — Она невесело улыбнулась: нереально. К нарушенному фону, максимальному удалению Меркурия и Марса добавится её новолуние — и они останутся без защиты на долгие две недели. — Мне придётся уйти, иначе потенциала для обороны просто не хватит.

— Есть и другой вариант: если одна Ведьма получит приоритет, — возразил Колдун.

— Ни одна из нас до середины мая не сможет.

— Значит, вам нужна ещё одна Ведьма, хотя бы под покровительством Венеры.

Джульетта буквально потеряла дар речи и только округлила глаза. Им на троих не хватает, а он предлагает присоединить четвёртую? Конечно, в долгосрочной перспективе подобное было возможно — они смогут нарастить популяцию везенов, но не мгновенно же. Да, «Венера» в начале мая сумеет сконцентрировать на себе фон Портленда, второй в очереди станет Адалинда, и теоретически они обеспечат защиту, но…

— Отдать Портленд какой-то пришлой Ведьме? — недоверчиво пробормотала Джульетта. — Она же первым делом избавится от нас.

— Разберитесь с угрозой, с «Венерой» что-нибудь придумаем, — таинственно пообещал Колдун и попрощался в свойственной для него манере: — Иди.

Спускаясь по лестнице, Джульетта долго мяла в руках телефон, но самостоятельно позвонить Стефании так и не решилась. Кто она такая, чтобы обращаться к Ведьме «Юпитера»? К тому же приезжая. Вот Адалинда — другое дело, и Портленд был территорией её семьи уже не одно поколение.

* * *

Ввалившись в магазинчик чая и экзотических специй, Адалинда первым же делом решила припомнить Джульетте за весь прошедший день.

— Задание выполнено, Чарли! — объявила она, вышагивая к прилавку. — Ещё приказания будут? На какой модной распродаже кофточку ухватила?

Джульетта закатила глаза и стерпела. Претензии были обоснованными — что уж спорить, — а кофточке в морском стиле, и впрямь, было лет пять, не меньше.

— Что сказала Стефания? — поднимаясь навстречу, обеспокоенно спросила Розали.

— «Если вам потребуется помощь, сразу же звони — мы тут же приедем», — сладеньким голосом процитировала Адалинда, изо всех сил кривляясь. — Умер ваш Уорнер.

— Чёрт, — вздохнула Джульетта.

— Но поговорить с ним успели. В две тысячи пятом он сделал для Колта два комплекта документов: на Альберта Эккерта и Милен Готье. Всё! У вас что?

— Марнасье накачали правдоделом, — Розали развернула к ней книгу и указала на формулу, — этим, для везенов. Не рассчитали с дозировкой. Мы сейчас пытаемся хронологию событий восстановить…

— Пытаетесь? — хмыкнула Адалинда. — В чём сложность? Первым убили Марнасье — так? Перед этим у него что-то узнали. Следом убили…

— Много кого, — подсказала Джульетта. — Ясно, что в колледже целью был Колт, а остальные для прикрытия и, возможно, чтобы не дать вмешаться нам. Может быть, у Марнасье узнали как раз, где искать Колта. Теперь…

— Через Колта вышли на Уорнера, — подхватила Розали. — Он был третьим, но напали на него не те же, кто орудует у нас тут.

— Мы тоже не сами с ним поговорили, — пожала плечами Адалинда. — У них могут быть свои люди в других городах. Следующая зацепка — Эккерт и Готье.

— Это если их не было в церкви, — возразила Джульетта.

— А зачем тогда нападать на Уорнера? — Адалинда достала из сумочки смартфон и, погрузившись в поиски, задумчиво протянула: — Не-е-ет, не поверю, что Портленд поставили на уши ради каких-то Добряков. Они были предупреждением для нас, мол, не вмешивайтесь, Ведьмы, не ваше это дело.

— А зачем Колт свой телефон спрятал?

— Может быть, он не знал, что Марнасье уже мёртв, и не хотел его выдать? Или надеялся оставить зацепку полиции или нам. — Она на минутку отвлеклась от смартфона и заинтересованно глянула на Джульетту. — А ты в его контактах не видела Эккерта или Готье?

— Готье точно не видела, насчёт Эккерта не скажу. Можем включить и снова посмотреть.

— Нет, не надо: Эккерта я, кажется, нашла. — Адалинда вчиталась в строки на экране и кивнула, — да, похоже: Альберт Эккерт, пластический хирург, местный. Статью вот опубликовал… Попробую, вдруг ещё на работе.

Джульетта глянула на экран своего телефона и с сожалением покачала головой: так поздно застать пластического хирурга в клинике было маловероятно.

До клиники Адалинда всё-таки дозвонилась, но дежурная сестра оказалась непоколебимой: ни адрес, ни номер личного телефона не выдала даже «новому юристу» доктора Эккерта, сообщила только то, что он буквально сегодня должен был вернуться в Портленд с конференции — именно поэтому мисс Шейд не сумела его разыскать — и посоветовала позвонить завтра.

— Если он сегодня возвращается, до завтра мы ждать не можем, — нахмурилась Розали. — Милен Готье тоже надо найти, пока до неё не добрались. Вот что, я попробую поговорить с Медоносами — эти всё знают. Может быть, до них какие-то слухи доходили — хоть поймём, из-за чего всё началось.

— Они не станут с нами разговаривать, — фыркнула Адалинда.

— С нами — да, а со мной — станут. К тому же сейчас не до родовой неприязни, они тоже заинтересованы в стабильности.

Адалинда подумала, кивнула и почему-то обратилась к Джульетте:

— Попробовать точно стоит, но нужно и с другого конца зайти — что-нибудь одно обязательно сработает, да?

Где-то тут был подвох. Джульетта всё совещание чувствовала себя в большей степени слушателем, чем участником, — так ловко у подруг получалось принимать решения. Может быть, Адалинда снова решила подколоть её на тему «Чарли» и его «Ангелов»**?

— Конечно, если у тебя ещё есть предложения, — неуверенно согласилась она. — Удвоим шансы.

— Отлично! — подытожила Адалинда. — Тогда ты, Розали, к Медоносам, а мы съездим в участок: Шон ещё на смене, попробую уговорить его поискать этих двоих в базе.

— А я там зачем?! — немедленно возмутилась Джульетта.

— На случай, если не получится уговорить. Будешь отвлекающим фактором.

* * *

Адалинда так и не объяснила, что имела в виду, а формулировка Джульетте совсем не понравилась. Каким ещё «отвлекающим фактором» для Шона она могла быть? Рухнуть в обморок посреди общего зала или бегать от стола к столу, разбрасывая документы, а пока её все дружно будут ловить, Адалинда влезет в базу данных с компьютера лейтенанта Ренарда?

Джульетта поскорее отогнала возникшую перед внутренним взором сюрреалистическую картину и осторожно глянула в зал. Вот уже минут десять, как она ждала в коридоре, а подруга, явившись к своему бойфренду со стаканом кофе и коробкой пончиков, пыталась незаметно подвести разговор к доктору Эккерту и некой Милен Готье. Судя по всему, безуспешно. Шон с удовольствием взял кофе, пончики игнорировал, а на лице читалась лёгкая досада: ради любимой девушки и кофе он сделал перерыв, но работы у него скопилось много, поэтому точно скоро попрощается. И тогда придётся действовать «отвлекающему фактору».

Джульетта в очередной раз незаметно направила подруге небольшой поток магического потенциала, чтобы ей легче было нащупывать перспективные направления разговора, но видимой пользы от этого не заметила. Непробиваемый у неё приятель, упрямый, как осёл. То, что он был ещё и красивым, Джульетту только сильнее раздражало: такие привыкают получать всё на блюдечке, считают, что весь мир вращается вокруг их сиятельства. Всего лишь лейтенант, а нос задирает, будто принц крови. Как можно было влюбиться только во внешность? Был бы он ещё Колдуном, тогда конечно, с природой не поспоришь, но он не был: испугавшись, Джульетта убедилась в этом первым же делом, сразу после того, как Адалинда представила их друг другу. Шон Ренард был поразительно похож на того самого Колдуна: тот же рост и довольно редкое атлетическое сложение, но от него пахло человеком. Джульетта весь вечер принюхивалась и даже обращалась к истинной сущности, когда удавалось оказаться у него за спиной. Не было в запахе Шона ничего ведьмовского.

— Здравствуйте.

Джульетта вздрогнула от неожиданности и, отпрянув от двери, обернулась — прямо за её спиной стоял улыбающийся Хэнк.

— Ой, вы меня напугали, — укорила она и тоже улыбнулась. — Здравствуйте, офицер… Гриффин. Помните меня? Джульетта Сильвертон.

— Помню. Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Эм… А я здесь с Адалиндой.

— Навещаете лейтенанта? — усмехнулся Хэнк.

Джульетта замялась, лихорадочно соображая. Нужно было ответить как-то так, чтобы и своё присутствие тут объяснить, и нежелание показываться на глаза Шону, и эту странную заминку с ответом тоже. А если при этом удастся получить нужную информацию, то она точно утрёт нос подруге.

— Не совсем, — «призналась» она. — Адалинда пытается спасти мне жизнь.

— А что случилось? — посерьёзнел Хэнк.

— Ну, вы только никому не говорите, особенно лейтенанту — он меня почему-то недолюбливает. Я замоталась на работе и случайно отправила в уничтожитель карточки двух наших клиентов. Доктор Уитмор меня убьёт, — Джульетта трагически вздохнула, — или уволит. Ну, и я надеялась, что если мне удастся найти адреса или номера телефонов, то смогу договориться и до завтра восстановить все бумаги. Вот Адалинда и пытается для меня узнать…

Хэнк глянул в зал и покачал головой:

— Не очень у неё получается.

Джульетта вздохнула ещё печальнее. Хэнк замялся, но идти на попятную было уже поздно — крепко попался и никуда теперь не денется. Разве может офицер отказать слабой женщине в беде? Удерживать на лице выражение вселенской скорби становилось всё сложнее, но он наконец сдался:

— Давайте я поищу. Фамилии вы точно помните?

— О, спасибо большое, — обрадовалась Джульетта. — Да, хорошо помню: это Альберт Эккерт и Милен Готье.

— Подождите здесь, скоро вернусь, — пообещал он и прошёл в отдел.

Запоздало подумалось, что, возможно, вариант с «отвлекающим фактором» был бы для них безопаснее. Теперь как минимум один коп — если Адалинда ещё не успела проговориться — знает эти фамилии и вспомнит, кто их разыскивал, если эти двое будут убиты. Значит, теперь им ни в коем случае нельзя допустить гибель Эккерта и Готье, или же придётся хорошо прятать трупы, тем самым помогая своим противникам.

Хэнк отсутствовал неожиданно долго — Джульетта даже порадовалась, что не стала сразу отзывать Адалинду: вдруг ему что-то помешало, так хоть у неё остался шанс, — но потом всё-таки пришёл со стикером в руке.

— Вот, — негромко произнёс он, передавая листок, — здесь адрес Эккерта, а Милен Готье — мне очень жаль — в базе нет.

— Офицер, не знаю как вас и благодарить. Ещё раз спасибо, вы меня очень выручили. А с Готье я что-нибудь придумаю, — улыбнулась Джульетта и нетерпеливо полезла в сумочку за телефоном. Пора было хватать Адалинду и убираться подальше от лейтенанта, пока он всё-таки не заметил её мельтешение в коридоре.