Шиноби (джен)

Солнечные лучи проникали сквозь стекло, настойчиво разгоняя сонную дрёму. Можно встать и задёрнуть занавески, но лень. Вообще вылезать из кровати не хочу. Там опять надо решать проблемы, с кем-то сражаться, демонстрировать силу и непреклонную решимость.

Пошло оно всё.

Накрывшись одеялом с головой, попробовал ещё подремать. Однако сон уже не шёл.

Тяжело вздохнув, я оделся и отправился по утренним делам, закончив маршрут на кухне у холодильника.

Вся семья до сих пор спит. Не удивительно после применения Врат.

А я молодец, в кои-то веки не использовал их, как бы тяжело ни было.

Получить каменную пику в живот — легче в восстановлении, чем последствия использования всех резервов организма. Так что кофе и большой бутерброд — единственное лекарство, которое мне необходимо. К тому же, от горящей огнём системы циркуляции чакры лечения нет.

Количество энергии, создаваемое моими запасами Инь и Ян, они вместить пока не способны. Можно слить всё в печать про запас, но организм в любом случае должен адаптироваться. А сейчас момент неплохой: силы врагов получили по зубам, думаю, они возьмут перерыв.

Поэтому буду терпеть. Тем более, надо закончить одно дело…

Позавтракав, сполоснул кружку и вышел из дома, уверенно направляясь к спящему на берегу Кураме. Он решил несколько дней провести вне печати, дать брату восстановиться. И правильно — чакрой Десятихвостого от него било за километр, до сих пор усваивает отобранное.

Подойдя к свернувшемуся клубком лису, крикнул:

— Подъём! Нужно забрать клона!

Лениво подняв веки, биджу распахнул пасть и протяжно зевнул, буркнув:

— Завтра.

— Сегодня, — хмыкнул я и поднял руку, демонстрируя горящие символы на тыльной стороне ладони. — Если ты не хочешь случайно угодить в Мясорубку, конечно.

Печати такой сложности и, главное, наполнения конфликтуют, о чём Курама прекрасно знает. Но ему лень. Так что я, не слушая ворчание биджу, медленно сложил ручные печати и тихо шепнул:

— Высвобождение!

Потеплели символы на груди, высвобождая запечатанное подпространство, и на песке появился ещё один Девятихвостый. Он встряхнулся и протянул лапу оригиналу, а я отпрыгнул назад, когда два огромных объёма чакры слились воедино.

— Лучше бы Хинате отдал, — проворчал Курама.

— Это уже вы с Наруто решите, — развёл руками.

Уверен, брат не станет рисковать, отдавая своей девушке ещё больше ядовитой чакры. Лиса тоже не радует выступать хранилищем для силы мёртвого монстра, но он способен её переработать и стать сильнее. Пусть процесс весьма небыстрый и болезненный.

Озадачив Девятихвостого, насвистывая песенку, вернулся домой, где, захватив пакет сока, прошёл в мастерскую. Уселся, скрестив ноги, на маты в углу и коснулся символа справа, вокруг замерцал барьер. Нужно разобраться, что я там навертел с Мясорубкой. Реально вообще технику использовать для чего-то полезного?

Закрыв глаза, создал клона, связанного со мной, и отправил его в пространство печати. Там царила полная темнота, лишь давило со всех сторон силой. Полностью сосредоточившись на сенсорике, заставил проявиться некоторым символам, осветивших мрак.

Вот входные створки, далее чувствуются маяки выходных печатей, сложная последовательность контуров переработки. Точнее, частичного разделения на чакру и природную энергию. Последней осталось довольно много, и я подключил к хранилищу свою основную печать, перекачивая силу. Полезно, мне теперь её для баланса сенчакры нужно много.

Разбирать саму технику, наполненную огромным количеством чакры биджу, немного страшно. Из этого коктейля не возродить самого монстра, но при желании несложно создать нового биджу. Энергии хватит с головой.

Только вот не нужно.

До сих пор не понятно, насколько то количество демонов, которое уже создано, будет посильно для экосистемы планеты. Тысячи пользователей природной энергии же никуда не делись.

Потому я лучше сохраню оружие против биджу, если потребуется пустить в переработку ещё несколько. К тому же, технику можно адаптировать для боя. Если изменю структуру входных створок, обеспечив большую мобильность, то, теоретически, получится использовать по мобильным целям…

Именно этим я и занялся, щедро тратя чакру, «выковывая» будущее оружие. Попутно интегрировав туда печать, которую использую для поглощения чужих техник. Штука выйдет мощная, и за счёт переваривания попавших в неё шиноби не сильно затратная по энергии.

Я совсем не замечал времени, остановившись, лишь когда закончилась чакра.

Выдохнув, открыл глаза. Вздрогнул, увидев в метре перед собой два активированных Бьякугана и третий по центру лба, Ринне Шаринган.

— Интересно… Ты изменяешь готовую печать и технику, в ней заключённую? Не боишься?

— Наверное, именно поэтому я сижу в барьере? — вопросом на вопрос Кагуи откликнулся я.

— Он не удержит технику, уничтожившую древо.

Я пожал плечами.

— Даст время остальным решить проблему. И если бы сильно боялся, проводил эксперименты в более защищённом месте.

Комплекс барьеров и печатей, где убили Эя, подойдёт прекрасно. Впрочем, в надёжности и качестве собственных печатей, чтобы требовались дополнительные стадии защиты, я не сомневаюсь.

— Вы не составите мне компанию в небольшой прогулке, Ооцуцуки-сама?

Она сначала удивлённо подняла бровь, но затем величественно кивнула.

— Тогда подождите пару минут, кое-что захвачу…

Быстро заскочив домой, крикнул обедающей семье:

— Здоровья, болезные! Отлучусь на континент на пару часов.

— Ты возмутительно бодр, — скривилась бледная Карин, лениво тыкающая палочками в рис.

— Вот-вот, аники, — поддержал её Наруто.

И только Хьюга встала на мою защиту, мудро заявив:

— Ясуо-кун привык к боли в чакроканалах.

— Спасибо Хина-тян! — широко улыбнулся я, роясь в коробке на холодильнике.

Посмотрел на пачку рьё в руках, стоящую на крыльце Кагую и, вздохнув, полез в хранилище. Отложенного на текущие расходы явно не хватит…

Захватив несколько толстых пачек банкнот, убрал их в печать и вышел наружу, где, подхватив Ооцуки под руку, переместил нас Крыльями.

Две коррекции, и мы стоим на центральной площади столицы Страны Огня.

Вокруг кипела жизнь, по дороге, пыхтя двигателями, проносились автомобили, горели огни вывесок, тянуло вкусными запахами из ближайшего ресторана.

— И зачем мы здесь? — оглянувшись, хмуро спросила Ооцуцуки.

— Закупаться! — усмехнулся я и повёл через расступающуюся, увидев мой протектор, толпу в сторону портного. Думаю, готовые тряпки «её божественности» не зайдут…

Так, в общем, и получилось. В магазин с одеждой мы по пути заглянули, просто чтобы она оценила ассортимент. Благо там её под руки подхватили продавщицы, вежливо загружая товаром.

Потом портной, там всё затянулось на три часа, которые я стоически провёл, отпаиваясь чаем. Далее обратно в магазин готовой одежды, где она закупалась на ближайшее время. Ибо «как тренировочная одежда — сгодится». Потом куча других магазинов.

Стоило бы отправить с ней женщин, но я пока не настолько доверяю Ооцуцуки, чтобы рисковать. И поэтому печать для хранения заполнялась бесконечным количеством вещей, а стопка купюр стремительно уменьшалась. Нам как раз хватило средств на ужин в одном из ресторанов, и я, наконец, смог выдохнуть, понимая, что беготня на сегодня закончена.

— Я верну потраченные средства, когда появится возможность, — равнодушно уведомила меня Кагуя, пока мы ждали заказанные блюда.

— Наплевать, у нас всё равно больше денег, чем можем потратить, — отмахнулся я. — Для шиноби твоей силы финансы вообще не проблема.

— Я не «шиноби», — гордо выпрямилась она. — Ниншу — учение моего сына, не равняй меня с вами.

— В таком виде не сына, а внука, — педантично поправил и с хитрой улыбкой добавил: — Ты действительно не шиноби, а гражданский чакропользователь. Не боец.

Она скривилась, но вскинула голову:

— Я — Ооцуцуки. Мне суждено править!

— И как, удачно вышло? — хмыкнул я, заставив её замолчать.

— Против меня выступили собственные дети, — выплюнула наполненные злобой слова женщина.

— То есть как мать ты тоже провалилась? — поднял бровь я.

Она поджала губы и замолкла, благо в этот момент принесли ужин, мы заработали палочками и ложками. Моя рыба с каким-то очень сложным соусом приятно легла в живот, да и спутница немного расслабилась.

К тому же, не нужно делать из нас врагов на пустом месте, и я произнёс:

— Про детей я перегнул палку, приношу извинения…

Промокнув уголки рта салфеткой, она хмуро кивнула, высказавшись:

— Я знала, что так будет. Мои эксперименты с поглощением Древом и перерождением людей в тех, кого вы теперь знаете, как Зецу, не шли гладко, были жертвы. Это не могло им понравиться. Единственное, чего я не ожидала, что они окажутся такими сильными.

Она вздохнула и, скривившись, процедила:

— Жабы им помогли. Хагоромо не должен был владеть природной энергией. Без неё я бы победила.

— Ты настолько боишься своих соклановцев?

— Ты не понимаешь, Узумаки. Ооцуцуки высушили сотни миров, поглотив их силу. Нам невозможно сопротивляться!

Я склонил голову набок, поинтересовавшись:

— Насколько сильнее тебя в бытность джинчурики Десятихвостого?

— Смотря кто, — задумчиво протянула она, отламывая маленькой ложечкой десерт. — Большая часть значительно слабее. Но есть очень старые и опытные существа, съевшие много планет. Они сильнее.

— Решаемо, — пожал я плечами. — Не нами, так нашими потомками.

— Ты уверен, будто твои дети окажутся сильнее тебя? — подняла она бровь.

Тут я был вынужден отвести глаза в сторону. Уверен — не будут. Моя сила — коктейль из невозможного для ребёнка количества Инь и с трудом набранной для баланса Ян. Причём, если бы у меня не имелось столько духовной энергии, то, сколько не режь людей в Аватаре, такую мощь не удержать, будет уходить, как вода в песок. Однако мне есть что возразить:

— Не справятся единолично, забьют командой. Ведь и с тобой я сражался не один. Не всё решается объёмом чакры.

— Да, вы доказали на моём примере, — безразлично согласилось женщина. — Но если придёт враг более сильный и, главное, умелый в бою, чем я?

— Искусство шиноби развивается, дети будут уметь больше, чем мы, — уверенно ответил я.

В этом сомнений нет. Пусть не все будут иметь желание корпеть над свитками сутками, особенно когда сверстники учат крутые техники. Но у них будут лучшие учителя, и кто-то сможет развить семейное искусство. Конечно, обеспечить детей мотивацией сложно, это не Карин, с детства знающая голод. Но постараемся.

Кагуя недоверчиво поджала губы, но спорить не стала. Как-никак, мы действительно победили её. Причём победили, выйдя из боя до этого и убив Десятихвостого после. Сейчас, с учётом моего скачка в силе, повторить станет ещё проще.

Чай мы допивали в молчании, думая о своём. После, расплатившись, переместил нас к острову и проводил пленницу к гостевому домику, где, зайдя с ней, достал из печати все её покупки.

— Мы так много всего взяли? — недоверчиво приоткрыла рот Ооцуцуки.

Гора пакетов и свитков вышла ей по пояс, завалив половину комнаты, и я не мог не усмехнуться:

— Нескучной ночи разобрать это всё!

И уже довольный, насвистывая, отправился спать.

Вообще, Кагуя на удивление адекватная для человека, которого тысячу лет продержали в печати. Понятно, что основное время она не была в сознании, однако всё равно. Надо бы её скорее к делу приставить, ведь такие объёмы чакры, можно столько продукции изготовить…

Так что сегодня я не тратился, а инвестировал!

Утром, сразу после завтрака, отправился к туманникам. Поприветствовав стоящих на входе шиноби, поднялся в кабинет Мизукаге, где застал Шисуи, Сасори и Теруми, обсуждающих планы и новости.

— Нам нужно нападать, давить, пока есть преимущество! — запальчиво восклицала Мэй.

На её слова мрачно откликнулся Казекаге:

— А толку? Они просто воскресят всех, кого мы убьём.

— Воскресят в меньшей силе. Выбивая шиноби врага, мы сможем опустить их уровень, — возразил ему Учиха. — Особенно поможет уничтожение джинчурики.

— Что известно про биджу Камня? — поприветствовав кивком собравшихся лидеров, я уселся на диван рядом с Теруми.

— Воскресят старых джинчурики и запечатают. Какие ещё варианты? Сейчас поиск нового сосуда не актуален, — пожал плечами Шисуи.

— Меня больше тревожит программа «Восполнение» от Камня, — поморщилась Мэй. — Они уже больше тысячи человек мобилизовали, среди них есть и пара человек с потенциалом джонина.

Неплохая у неё разведка, однако! Шисуи мне таких подробностей не говорил.

— Из известного нам, программа не имеет единого центра, а разбросана отдельными командами по всей стране. Разрушить сложно будет, — откликнулся на слова Мизукаге Сасори.

— Но делать что-то надо, даже если сложно, — вздохнул Хокаге.

Вспомнив недавний бой, решил «обрадовать» их другой проблемой:

— Я бы не стал сбрасывать со счетов и клонов, которые создал Орочимару. Не нравятся они мне.

— Вроде не сложные враги выходят, на уровне старого генина, нет? — поднял бровь Учиха.

— Это пока, — проскрипел Казекаге. — Они идеальный вариант для усиления природной энергией и всем, что сможет придумать Орочимару. Со временем смогут стать опаснее…

Теруми хмыкнула:

— Кстати о Змее. Его отлучили от проектов Камня и Облака. Теперь он один, хоть и союзный им.

— Не мудрено, он украл у них всех созданных биджу. После уничтожения твари выжила четверть, — проворчал я.

— Кстати о Десятихвостом, — прищурился Хокаге. — Узумаки-кун, на что мы можем надеяться в доступе к природной энергии?

— Восстановление общего фона до времён отбора. Тело твари было практически концентратом энергии. Но массовое её использование тысячами шиноби по-прежнему имеет риски.

— Столько Мудрецов есть лишь у Конохи, вам и решать, насколько и как использовать природную энергию, — не могла не съязвить Мизукаге.

— Закончим воевать, необходимо будет регламентировать её использование среди всех Деревень. Нам не нужна мёртвая пустошь, — высказался Сасори, прерывая возможную пикировку в зародыше.

Тут кукольник прав. Мы не можем вечно скармливать Мясорубке биджу, чтобы держать баланс. Одна радость: в нормальном режиме природная энергия довольно быстро восполняется. Она же содержится не только в живом. Теоретически, собрать что-то можно будет даже из света солнца. Это не поможет, если мир высосан до дна, но если фон нормальный, то и внешней энергии планета сможет улавливать больше.

Нужны исследования всех процессов, протекающих в этой непокорной силе. Мы о ней знаем совсем немного, да и о восстановлении с помощью солнца и благодаря общему фону я знаю со слов Ооцуцуки. Она считает, что текущие потребности мы сможем покрыть, если никто больше не станет собирать её, как раньше.

Установившуюся после слов песочника тишину прервали слова Шисуи:

— Предлагаю выбрать новую цель для скоординированной атаки. Думаю, все согласны с Камнем?

— Облако пострадало сильнее от эксперимента Орочимару. Разумнее выбить их, пока они ослаблены, и потом заняться Цучикаге, — покачал головой Сасори.

— Я тоже за Облако. Камень сильнее в потенциале, но больше джинчурики у соседей. Выбьем их, потом разберёмся с другими.

Я хмыкнул. Не удивительно, что Теруми поддержала атаку на Облако, ей хочется снизить напряжение на своих границах. А Сасори, вероятно, просто боится ответа Цучикаге, тот ведь тоже может решить выбить кого-то у нашего союза. Песок тут ближе всех и наименее защищён. Хотя ему бы как раз и стоило давить на атаку подчинённых внучки Ооноки.

Впрочем, возможно, есть ещё какие-то факторы, мне неизвестные.

Шисуи остался в меньшинстве и, почесав подбородок, поинтересовался:

— Есть предложения о конкретной цели?

— Храм биджу, раз они так зациклены на мощи хвостатых зверей, — предложил Сасори.

— Уничтожение вместе с черепахой? — прищурился Учиха.

— Достаточно просто храма, — вскинулась Мэй. — Она одна такая, не нужно её убивать!

Ну да, черепаха, размером с немаленький остров. И правда, грех такое сжигать, потомки не оценят. А Теруми, увидев согласные кивки, стрельнула в мою сторону глазами и, внезапно, немного виновато попросила:

— Ясуо-кун, ты можешь скрыть чакру? Давит…

— Действительно, Узумаки. Мы рады за тебя, что, наконец, решил свою проблему с балансом, но, будь добр, уважь Мизукаге-сан. Мешает.

О как, даже Сасори проняло? Стараясь задавить довольную гордую улыбку, я сосредоточился, переправляя большую часть резерва в запасник, а сверху задействуя технику сокрытия.

Теруми благодарно кивнула и, облегчённо выдохнув, полюбопытствовала:

— Как клан, Ясуо-кун? Поправляетесь?

— Если вы хотите нашего участия в бою, дайте ещё пару недель. У меня инвалидная команда, а не клан, — пробурчал я.

— Они у вас будут, Ясуо, — помассировал переносицу Шисуи. — Заодно, раз ты сам, вроде, в порядке, нужен запас свитков. Прежде всего — боевых.

— Сделаю.

Лечебных хватает. С учётом эвакуационных печатей, мелочи шиноби затягивают прямо в бою, а более серьёзное уже говорит о неспособности продолжать сражение, и шиноби отправляется домой, где его принимают медики. Вот и получается, что используют лечебные свитки довольно редко.

— Нам тоже не помешают, — поддержала Учиху Мизукаге. — Ничего крупного не нужно, но небольших техник хочется больше. Сферы Молнии, например.

Я с пониманием улыбнулся: Мэй ведь специально просит именно эту технику. Знает, что своё изобретение всегда готов штамповать сотнями. Оборачивает мою гордость в свою пользу, чертовка. Я и не против, главное, чтобы чакры выделили.

После выбора цели пошёл более неспешный и обстоятельный разговор о потребностях, снабжении. Как всегда необходимо больше Крыльев. Впрочем, с учётом современной ситуации на войне, больше начинают просить свитки блокировки пространственных техник и, наоборот, способы такую блокировку ломать.

Тут есть подвижки, пообещал Пятому поделиться техникой с Джирайей. Таких свитков понадобится много, некогда заниматься ещё и ими. И на прощание, уже когда собирались расходиться, Сасори заметил:

— Надо скорее заканчивать войну. Чем дольше всё длится, тем более непредсказуемо может закончиться. История с воскрешением дошла до гражданских, и последствия этого я предсказать не могу…

На этом встреча и закончилась. Задумавшись, я перенёсся к острову. Казекаге прав: с одной стороны, можно продавать воскрешение, как услугу шиноби. А с другой, социальные последствия в обществе обычных людей предсказать очень сложно.

Когда убирается смерть — единственное, что объединяет всех людей, в независимости от достатка и положения, концепция «социального договора» начнёт трещать по швам. К чему оно может привести, совершенно не понятно.

Более того, ситуация может заставить шиноби отбросить систему Скрытых Деревень, созданную Хаширамой, и устроить нормальный феодализм по уровню могущества. Пусть активы уже больше не земли и крестьяне, а предприятия и банки, разницы особой не играет.

Хаширама, а скорее уже его брат, Тобирама, такого развития не хотели, считали, будто это сильно ослабит шиноби в комплексе. Такое общество получится очень разобщённое, озабоченное сугубо своей мелкой грызнёй за власть и активы. Проходили уже подобное до образования деревень некоторые кланы.

Воскрешение способно сломать порядок. Если смерти нет, то каждый может решить, что лучше его семье иметь гарантированные активы и развиваться единолично. Ведь впереди вечность…

— Хината-тян! Ты можешь!

Именно такие слова Наруто я услышал, подходя к дому. Зайдя за угол, увидел на тренировочной площадке Хинату и, к моему удивлению, Ооцуцуки. У них в самом разгаре проходил спарринг, за которым наблюдали брат с сестрой, подбадривая зазнобу блондина.

Усевшись на лавочку рядом, я тоже с интересом стал наблюдать за боем. Кагуя активно использует свой третий глаз, желая скопировать стиль боя Хьюга. Как-никак, её додзюцу — предок Шарингана.

Получается у неё не очень. Проще говоря, не используя подавляющую скорость и силу, Кагуя огребает. Видно по свёрнутому набок носу и нарушенной работе каналов чакры. Да и задыхается она, и уже невнимательна от усталости. А Хината свежа, полностью сосредоточена на бое. Её руки плетут паутину блоков и обманчиво мягких ударов, ломая оборону Ооцуцуки.

Всё-таки Мягкий Кулак потрясающе красив. Особенно в исполнении стесняшки Хьюга. Наруто, вот, рядом сидит и жмурится от удовольствия, наблюдая за своей девушкой. Рад за него.

И кстати о бое: есть один нюанс прошедшего сражения, который я не успел уточнить.

— Карин, что с Мадарой?

Сестра, мельком глянув на меня, сделала вид, будто не услышала, преувеличенно сосредоточившись на поединке Хинаты. Благо, Наруто с ехидным смешком сдал сестру:

— Она его запечатала. Носит с собой.

— Зачем? — недоумённо прищурился я. — Нагато бы прервал технику воскрешения, или меня попросила…

Блондин рассмеялся, а сестра, отвесив ему раздражённый подзатыльник, от которого брат легко увернулся, воскликнула:

— У него такая красивая чакра! Не отдам!