Отец (джен)

Примечания:

Примечание автора:

Ну, чтобы вы были в курсе! Новая прода. С последней сценой этой главы у меня возникла некоторая заминка, но только что мне удалось справиться с ней, и я почувствовал такое волнение, что просто должен был сразу же её выложить. Прошу простить, что так затянул... но, если честно, на этот раз у меня действительно уважительная причина. Точнее, несколько.

Во-первых, конец семестра — от этой весны у меня осталось лишь 18 часов, что просто немыслимо.

Во-вторых, сейчас, когда я дома, мы собираем вещи, чтобы меньше чем через месяц переехать с семьёй через полконтинента.

В-третьих, в этом месяце мне предстоит побывать на двух выпускных вечерах в разных штатах.

И поскольку, всего этого, конечно же, НЕДОСТАТОЧНО, чтобы быть по уши занятым, мое подсознание решило, что сейчас самое подходящее время вывихнуть мою пишущую руку. Ага. Прикольно. У меня такое подозрение, что где-то в этом опыте может прятаться фанфик... в смысле, три недописанных эссе, когда твоя пишущая рука зафиксирована в лангете, просто полны первоклассного комического потенциала :P НО — в понедельник я снял лангету с руки, так что теперь я снова могу нормально печатать. Вот таким образом вы и получили сейчас очередное обновление. В общем, авторское примечание получилось до смешного затянутым, так что я заканчиваю извиняться и предлагаю вам прочитать главу. Еще раз простите за промедление...

41. Большой взрыв

* * *

В одиночестве Лея почувствовала себя не столь бесстрашной.

Не то чтобы она осталась совершенно одна. О нет, она сидела в армейском транспорте, зажатая между двумя мощными фигурами штурмовиков, которым агент приказал её охранять. При этом они так крепко стиснули её руки, что казалось, ещё чуть-чуть и они переломают ей кости. В нормальной ситуации она бы бурно протестовала против столь грубого обращения.

Но ни для неё, ни для обоих штурмовиков персонального транспорта не оказалось. На сиденьях перед ними разместили бойцов с ранениями разной степени тяжести, а между ними метался одинокий санинструктор. С нескрываемым страхом Лея посмотрела на ближайшего к ней человека — одним из выстрелов была страшно обожжена вся левая сторона его тела. Наверное, ему было жутко больно, но он только лежал, неровно дыша и остекленевшим взглядом уставившись в потолок транспорта.

Лея почувствовала искреннюю признательность, когда поспешивший к нему медик закрыл ей обзор. И ещё больше она порадовалась, когда почувствовала, как с лёгким толчком транспорт остановился и опустился на репульсорах. В открывшихся люках показались несколько санитаров, вынесших на всех раненых на гравиносилках, после чего два невозмутимых охранника подняли её на ноги. Они вышли в ничем не примечательный десантный ангар, набитый штурмовиками и имперскими офицерами в серой форме. На удивленные взгляды последних Лея особого внимания не обращала, пока штурмовики вели её по череде коридоров.

Наконец они вывели её в обширный ангар с открытой кровлей, уставленный вдоль стен сверкающими флотскими шаттлами, в один из которых они и сели. Лея понятия не имела, куда он летит — как только заработали двигатели, её без церемоний запихнули в крошечную клетушку. Ей едва хватало места, чтобы развернуться, а взрослому человеку пришлось бы сгорбиться, прижимаясь к одной из переборок, настолько низким был потолок.

Строго приказав себе сохранять спокойствие, она опустилась на холодную, подрагивающую палубу и уселась возле стены с нарочито выпрямленной спиной. Бегать по криминальным закоулкам Коронета без присмотра взрослых было страшно, но это захватывало… тем более, что с ней был Люк, который, казалось, знал, что делает. А будет он знать, что делать здесь, подумала Лея. Если, конечно, агент обнаружит его.

Если от Люка осталось хоть что-то, что агенту удасться найти.

Лея резко оборвала эту мысль. Это нелепо. В конце концов, если бы с Люком или его младшими сёстрами что-то случилось, она бы непременно узнала об этом. Она не совсем понимала, почему так в этом уверена, но непостижимая убеждённость не вызывала сомнений.

И всё равно она беспокойно гадала, не сбежали ли Люк и его сестрёнки, не взял ли их в заложники зелёный гоблин… или ещё чего хуже! А что, если их всех разлучили? При мысли о двух маленьких девочках, оказавшихся совершенно одних посреди Коронета, у Леи заныло в желудке. Кто знает, что за ужасные вещи могут с ними случиться? Лея достаточно видела на Ряде, чтобы не ожидать альтруизма от его обитателей.

Она надеялась, что агент сумеет быстро их всех найти. В конце концов, Империя не причинит вреда детям Дарта Вейдера.

С другой стороны, Лея Органа — это уже совершенно иное…

Когда дверь каморки снова открылась, было нелегко выглядеть смело и дерзко. Но она — принцесса, и должна держаться достойно, независимо от того хочется ей этого или нет. А потому она уверенно вышла и позволила штурмовикам вывести себя из шаттла в очередной ангар.

Она не слишком удивилась, поняв, что это корабельный ангар, но несмотря на волнение, его размеры поразили её. Наверняка это звёздный разрушитель. Никогда прежде Лея не попадала на борт столь огромного корабля. Она окинула взглядом ряды шаттлов и слегка оживилась, когда они проходили мимо ремонтировавшегося бригадой механиков СИД-истребителя. Вживую он оказался даже несколько больше, чем она ожидала. И хотя Лея не принадлежала к числу тех, кто увлечён кораблями и оружием, она не могла не признать, что в смертоносных плавных линиях оперения и орудий есть нечто завораживающее.

С некоторым интересом она задумалась о том, а не увлекался ли кораблями кто-нибудь из её биологических родителей. Впрочем этого ей уже не узнать, не так ли? Сейчас у неё имеются и более важные задачи… например, отследить маршрут, по которому её ведут штурмовики. Лея тщательно фиксировала в памяти каждый поворот и турболифт, стараясь запомнить ориентиры… что оказалось довольно непросто, поскольку все коридоры выглядели практически одинаково…

Место, куда они вышли из последнего лифта, Лее не понравилось совершенно. Повсюду виднелись сенсорные датчики, из переборок выглядывали стволы автоматических бластерных турелей. Впереди расположился заключённый в мерцающее защитное поле яйцеобразный консольный пульт, за которым сидели три офицера в чёрной форме. С противоположной стороны от консоли просматривался длинный невысокий коридор, освещенный неяркими красными лампами.

Защитное поле отключилось, и один из офицеров с пренебрежительным выражением лица вышел вперёд.

— Это что, розыгрыш? — спросил он, скривив тонкие бледные губы в желчной усмешке.

— Никак нет, сэр, — чётко ответил один из штурмовиков, — по распоряжению агента Баренна задержанная должна содержаться в блоке Аурек-Аурек-7.

Он достал датачип, и офицер на мгновение скрылся с ним за консолью.

— Приказ подтверждён, — безразлично пожав плечами, объявил офицер. Он махнул рукой кому-то из подчиненных. На мгновение Лея обернулась вслед скрывшимся в турболифте штурмовикам и с отчаянием подумала, что даже с ними было бы лучше, чем оставаться здесь с этими ужасными, безжалостными офицерами. В этот момент к Лее подошёл второй офицер и надел на неё наручники. Подняв голову, она увидела, что у него не столь пугающее лицо, как у первого.

Окинув Лею проницательным взглядом карих глаз, он чуть осуждающе покачал головой и заставил её пройти через какой-то сканирующий прибор в другом конце помещения. Затем он повел её по длинному темному коридору и подтолкнул в камеру. Офицер снял с неё наручники и вышел, с лязгом затворив дверь за спиной.

Лея осторожно присела на скамью, располагавшуюся вдоль одной из стен тесного помещения, и принялась растирать руки, затёкшие от хватки штурмовиков. В помещении не было ничего — переборки и палуба были окрашены чёрным и освещались резким, неприятным сиянием потолочной панели. Освежитель отсутствовал — лишь в углу камеры виднелась решётчатая панель. С величайшим отвращением взглянув на неё, Лея отодвинулась подальше от этого края. Ничего больше не привлекало её внимания.

Так что она сидела там в навевающей жуть тишине и ждала, надеясь, что с Люком и его сёстрами всё в порядке.

Спустя, казалось, целую вечность, появился агент и стал выяснять у Леи её имя, семью, откуда она родом. Она сообразила, что ей не стоит говорить ему об этом, но не смогла помешать агенту достать голокамеру и сделать несколько снимков. Она попыталась выяснить у него, все ли в порядке с Люком и близнецами. На что он с улыбкой сказал, что если она хочет услышать ответы, то должна предоставить таковые взамен.

В гробовой тишине она разглядывала агента, пока он не ушёл.

После чего мир погрузился в бесконечную, непроглядную неподвижность. Остались только она, чёрные стены и никогда не угасающий и не ослабевающий свет. Периодически в это монотонное ничто врывалось время в виде сна или появления еды. Несмотря на всё своё неприятие и брезгливость, она была вынуждена воспользоваться решёткой и утешала себя лишь тем, что к еде всегда прилагалось несколько бумажных салфеток.

Она пыталась себя чем-то занять. Но делать было нечего, кроме как ждать и стараться не чувствовать себя подавленной этой густой тишиной. Она пела про себя, пересказывала то, что помнила из уроков… всё, что угодно, лишь бы разогнать тишину. Что угодно, лишь бы занять свой разум хоть чем-то, кроме страха и жутких воспоминаний. Она не хотела думать о том, что может случиться, если она позволит своему сознанию провалиться в чёрную круговерть внутри себя.

Но это было крайне, исключительно трудно.

Она хотела, чтобы пришёл её отец.

* * *

Когда шаттл вышел из гипера в пространстве Альдераана, Вейдер с изумлением обнаружил, что его привычный поиск чувствительных к Силе дал результат. И мало того, что поблизости, кроме него самого и находившегося с ним потрёпанного джедая, обнаружился ещё один форсюзер… его присутствие резонировало с самим Вейдером так, как это возможно лишь для единственного во всей Галактике человека.

Люк! Крик вырвался в Силу помимо его воли и сознания… Возглас неистового облегчения человека, который никак не мог решить, что предпочесть — отругать ли объект своих сумбурных эмоций или вцепиться в него и больше не выпускать. Должно быть, пока шаттл Вейдера был недоступен в гиперпространстве, Баренну каким-то образом удалось заполучить ребёнка…

Люк не ответил. Встревожившись, Вейдер вновь коснулся его светящегося присутствия. Но мальчик не просто не откликнулся — он как будто вообще не понимал, что отец обращается к нему. Вейдер принялся спешно проверять всё, что возможно в ауре мальчика, в поисках каких-либо признаков повреждения, потери сознания, отвлечения внимания… но дистанция оставалась ещё слишком велика, чтобы он смог прояснить ситуацию, особенно если учесть, что мальчик ему не отвечал.

Отчаянно стремясь добраться до «Исполнителя» и увидеть сына, узнать, что с ним, Вейдер беспокойно метался по салону. Пока шаттл подползал всё ближе он постоянно обращался к Люку. Но по мере сокращения расстояния становилось очевидно, что что-то не так… он не мог сформулировать, что именно, но что-то в присутствии Люка выглядело совершенно неправильным. Это напомнило ему тот момент, когда Баренн привёз мальчика с Альдераана — такое же странное искажение. Его сын ощущался не так, как обычно — одновременно и более пылким и более мягким, чем всегда. Различия не носили ярко выраженного характера, и он вспомнил о том, как при его мысленном прикосновении тонко ощущалась разница между Сарой и Сандрой. До этого он объяснял это значительным расстоянием между ними, но чем ближе шаттл подходил к разрушителю, тем явственнее становились эти различия.

Может быть, в Силе возникла какая-то аномалия, мешающая сыну ответить ему? Но почему тогда Вейдер смог без труда дотянуться до мальчика? И почему до него по-прежнему чётко доносятся эмоции мальчика? Ведь сейчас он точно в деталях их ощущает… и то, что он чувствует, ему совершенно не нравится. Сын казался испуганным, одиноким, встревоженным, решительным, затравленным, обеспокоенным, возмущённым — негативные эмоции лились из него с ошеломляющей силой.

Почему его сын так расстроен? Вейдер мог бы подумать, что ребёнок огорчён этой непонятной невозможностью связаться с ним, но на разочарование не и намёка… а Люк наверняка транслировал бы его на всю Галактику… если он хоть что-то понимает в своём сыне.

Единственное пришедшее на ум объяснение — это не его сын — казалось настолько нелепым, что он с раздражением отбросил его. Конечно же, там его сын! Глубокая, неодолимая тяга мальчика к нему была совершенно несомненна. Это была глубинная, естественная связь ребёнка и родителя. У него трое детей, и полнота, интенсивность, правильность их привязанности к нему были совершенно уникальны. Ни один джедай, ни один мастер, никакое другое чувствительное к Силе существо не смогло бы воспроизвести связь, установившуюся у него с сыном! Там должен быть его сын.

Неистовый, потрясённый он беспокойно метался по шаттлу. Тёмные глаза Мийяр следили за ним, хотя она не двигалась с места.

— Милорд? — нерешительно спросила она, — что-то не так?

— Не знаю, — ответил Вейдер с откровенностью, большей, чем он мог бы проявить в отношении любого другого разумного в известной Галактике.

— Дети? — с тревогой спросила она. Вейдер замер и посмотрел на неё. Воистину, он сделал правильный выбор, наняв для ухода за детьми эту женщину. Похоже, Мийяр воспринимала их как своих, что было весьма хорошо, поскольку матери у его детей не было.

— Люк, — сказал он, несколько мягче, чем прежде. Любой, кто любит его детей, должен весьма постараться, чтобы навлечь на себя его неугасающий гнев. Если, конечно, этим «любым» не был Хан Соло. Но этот несносный молодой кореллианец относится к отдельной породе.

— Возможно, это пустяк, — добавил он, видя, что его экономка начинает расстраиваться. Что, впрочем, ему совсем ни к чему. Когда они прибудут на место, женщине нужно будет присматривать за юной принцессой, а Вейдер не сомневался, что для этого Мийяр должна быть в наилучшей форме. До него не замедлили дойти известия о, мягко говоря, яркой участи, постигшей гранд-моффа Таркина, когда тот допустил ошибку, разозлив не по годам прыткую Лею Органу.

Хотя, если признаться, втайне он завидовал, что ему самому не пришло в голову покрасить этого человека в пурпурный цвет. Несомненно, Мийяр, понадобится весь её опыт, чтобы держать под контролем столь шаловливого ребёнка.

Слава Силе, никто из его детей не проявлял подобной неугомонности.

Во всяком случае, не нарочно. Впрочем, нельзя отрицать, что Люк умел выпутываться из всех мыслимых, казалось бы, безвыходных ситуаций⁽¹⁾. Хотя, как правило, это неприятности преследовали его сына, а не наоборот. Люк казался сущим магнитом для катастроф… вот сколько мальчишек способны в две минуты превратить полностью контролируемый фехтовальный зал в пылающий филиал Мустафара⁽²⁾?.. а ещё Тёмному Лорду не терпелось выяснить, что же такое могло произойти, что Люк совершенно не реагирует на зов отца.

Шаттл сел в главном ангаре «Исполнителя». Не успела рампа опуститься, как Вейдер уже оказался на её середине. Внизу со своим неизменным фирменным выражением лица и ничего не выражающим взглядом серых глаз его встречал Баренн, заложивший руки за спину в псевдовоенной стойке.

— Милорд, — поприветствовал он ситха лёгким поклоном головой.

— Я хочу видеть Скайуокера, — потребовал Вейдер, не останавливаясь. Агент зашагал на полшага приотстав от него.

— Несколько следователей проверяют возможные маршруты и оповещают гарнизоны в потенциальных системах назначения, — доложил Баренн, — я ожидаю, что в ближайшее время поступят новые данные. Все-таки гражданские не так часто летают на лямбда-шаттлах, так что обнаружить их будет не сложно.

Вейдер резко повернулся и в упор посмотрел на своего агента.

— Вы его не нашли? — недоверчиво спросил ситх.

— Никак нет, милорд, — покачал головой Баренн, — как я докладывал ранее, в настоящее время мы отслеживаем направление движения и вероятное место назначения судна, на котором он, по-видимому, покинул систему. Но боюсь, что даже предварительные сведения начнут поступать не ранее чем через тринадцать часов или около того. Скорее всего, пройдет ещё минимум неделя, прежде чем у меня накопится достаточно подтвержденной информации для проведения новой поисковой операции.

Он прервался, словно не желая больше ничего говорить, но потом всё же добавил:

— Ничуть не удивлюсь, если поиски займут несколько месяцев. В прошлый раз Скайуокер проявил себя на редкость неуловимым.

Они зашли в турболифт, и едва двери закрылись, Вейдер обвиняюще погрозил пальцем агенту.

— Вам лучше не морочить мне голову⁽³⁾, Баренн, — проворал он.

Агент сморгнул.

— Мне бы и в голову не пришло, милорд, — сказал он, по-видимому, совершенно обескураженный.

Странное дело… хотя Вейдер прекрасно чувствовал присутствие Люка (пусть и искажённое), он так же ясно ощущал, что агент ему не лжёт.

Неужели агент не знает, что Люк на борту? Неужели сын пробрался на корабль никем не замеченным?

— Тогда почему, — спросил Вейдер агента, — я чувствую присутствие мальчика на борту этого корабля?

Баренн уставился на него в полном недоумении.

— На борту этого корабля? — недоверчиво переспросил он, — Вы уверены?

— Несомненно.

С лёгким недоумением Вейдер наблюдал, как агент тихонько выругался под нос. С тех пор как он нанял этого человека, Баренн впервые потерял контроль над собой в его присутствии.

— Ситхов мальчишка⁽⁴⁾, — проворчал он, потирая лоб, — а ведь это на него очень похоже. Прошу прощения, милорд, но Скайуокер доставил мне больше головной боли, чем любое другое задание за всю мою практику.

«Ты даже не представляешь,» — язвительно подумал Вейдер.

— Вы можете его обнаружить? — спросил агент.

Вейдер вновь проверил инертное присутствие в Силе. Похоже, турболифт везёт их все ближе.

— Да, — оответил он, — остановите лифт через четыре уровня.

— Это уровень гауптвахты, — пробормотал Баренн, — как интересно…

Вейдер взглянул на него, прервав на мгновение сочинение нотации, которую он планировал прочитать сыну, как только спрячет его в своих апартаментах.

— В смысле?

— Готов поставить своё ближайшее жалованье на то, что он пришёл за своей девушкой, — ответил ему агент, — принцесса. Её поместили в камеру для задержанных. Предупредить охрану?

Вейдер замер. Не исключено, что мальчик пытается освободить маленькую принцессу. Люк упоминал, что до того, как Вейдер забрал его, Бейл Органа ему помог… разумеется, то, что эта помощь состояла в том, чтобы спрятать его от собственного отца, не имело для юноши никакого значения. Как бы его сын ни заблуждался, суть заключается в том, что он мог счесть себя обязанным оказать подобную услугу Лее Органе.

А может, мальчик настолько увлёкся своим грандиозным приключением, что не заметил появления отца?

Очень возможно.

— Нет, — сказал он агенту, — я разберусь с ними сам. Это же просто дети.

Всем своим видом Баренн показал, что не согласен с оценкой Вейдера относительно уровня сопротивления, на который способны эти детишки. Но он благоразумно промолчал.

Лифт остановился на уровне гауптвахты.

— Блок Аурек-Аурек-7, — сказал Баренн, — сюда.

Направление совпадало с его ощущением присутствия Люка. Вейдер стремительно понёсся по коридорам, размазывая по переборкам встречных охранников, а Баренн бежал за ним по пятам. В блок Аурек-Аурек-7 ситх ворвался с напором нисходящего божества.

Дежурившие у центральной консоли офицеры с удивлением и внезапным испугом подняли головы.

— Милорд, — сказал старший офицер, сообразив отключить защитный экран и выходя навстречу, — желаете допросить с задержанную?

— С дороги, — рявкнул Вейдер, обходя консоль. Офицер поспешно отскочил в сторону, отдавая честь, но Вейдер и не думал о нём. Он уже мчался по коридору с камерами, внимательно осматривая каждый квадратный дюйм в поисках хоть каких-нибудь признаков Люка. Но сияющее присутствие сына привело его лишь к двери в камеру номер Аурек-Аурек-7-13. Однако, несмотря на то, что сейчас Вейдер практически кричал в ментальное ухо мальчика, тот оставался глух и пассивен, отвечая лишь общей проекцией испуга, смятения, одиночества… и, особенно ярко выраженной, яростной решимости.

Неужели каким-то образом он заперся внутри?

Вейдер ударил по сенсору двери. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем та открылась, явив взгляду внутреннее пространство камеры — совершенно пустое, если не считать сжавшейся на лежаке миниатюрной фигурки брюнетки. Обхватив колени руками, она уставилась на него широко распахнутыми влажными карими глазами.

А потерявший дар речи Вейдер уставился на нее.

* * *

— Лежать спокойно должен ты, — сказал Йода, кажется, уже в тридцать седьмой раз с тех пор, как менее десятка минут тому шаттл прыгнул в гиперпространство. Тем не менее, в его голосе сохранялось терпение. Оби-Ван мог бы сказать, что, при всех своих громких протестах, втайне Люк был слегка впечатлён тем, что миниатюрный мастер-джедай до сих пор не взорвался.

Люк, конечно, не знал, что на протяжении последних девятисот или около того лет магистр Йода занимался с непослушными юнглингами.

По опыту Оби-Вана, в обычных условиях Йода не стал бы мириться с подобным неповиновением. Но вряд ли нынешнюю ситуацию можно расценивать как «обычную». Люк имел все основания для недовольства, и как только мальчик оказался вне досягаемости агентов Вейдера, Йода решил действовать деликатнее. Чтобы убедить мальчика остаться на медицинской койке, он положился на дипломатию, а не на Силу. К счастью, Люк знал достаточно, чтобы оценить медицинскую целесообразность… особенно после того, как сканирование подтвердило, что у него сотрясение мозга.

К сожалению, он не доверял Йоде настолько, чтобы позволить мастеру-джедаю исцелить себя.

— Ты не можешь забрать меня! — решительно заявил Люк, стараясь не дёргаться, — мне нужно спасти Хана!

Несмотря на всё своё бурное негодование, в разговоре с мастером-джедаем Люк так и не обмолвился о своих младших сёстрах. И этот факт не ускользнул от внимания Оби-Вана. Очевидно, мальчик решил, что это может навредить их безопасности или противоречить желанию отца,. а может быть, и то и другое.

По доброй воле покойный джедай не делился этой информацией. Да и не желал пренебрегать ясно выраженным мнением гранд-магистра о ненужности консультаций с мертвецами…

— В опасности друг твой Хан? — мягко спросил Йода. Люк яростно закивал.

— Лежать спокойно должен ты! — поспешно скомандовал миниатюрный джедай, быстрым движением лапки придержав голову мальчика, — друг твой сейчас где?

— Ктотопохтлего, — выпалил Люк.

Йода покачал головой.

— Терпения набраться нужно тебе, — поучительно изрёк он, — помедленнее говорить надо. Старые уши-то эти, хмм…

— Его кто-то похитил, — с деланной неторопливостью выдавил из себя с трудом сдерживающийся, поёрзывающий Люк.

— Хмм, хмм…

— А сейчас ты похитил меня! — с негодованием добавил Люк, — ты не имеешь права забирать меня у отца!

— Огорчился ты? — мягко спросил Йода.

— Да!

— Многого, юноша, не знаешь об отце своём ты, — серьёзно сказал джедай, — с ним небезопасно тебе.

— Он не причинит мне вреда! — сердито воскликнул Люк.

— Уверен ты так, да? — с грустью пробормотал Йода, — хотел бы также уверенным быть я, Скайуокер юный.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Люк, — чего я не знаю?

— Не стану говорить тебе я, — твёрдо заявил Йода, — вещи такие не для ушей детских. Не вырастешь пока подождать должен ты.

С Люка было довольно.

— Оби-Ван! О чём он говорит?

Оби-Ван рефлекторно глянул на Йоду и слегка покачал головой:

— Ты заметно вырос, юный Люк, но мастер Йода прав. Ты ещё не готов.

Люк подскочил, совершенно забыв о наставлениях Йоды насчёт необходимости лежать.

— Вы не можете меня забрать, не объяснив, почему! — выкрикнул он.

— Терпелив быть ты должен, — сказал Йода более строго, — нам довериться нужно тебе. Молод слишком ты, чтобы решения такие самостоятельно принимать. Груз для человека столь юного чрезмерно великий.

Люк беспомощно повернулся к Оби-Вану.

— Но ведь ты говорил, что я ему нужен! — воскликнул мальчик.

— Он знает, — ответил Оби-Ван, с вызовом глядя на Йоду, — однако, мастер Йода считает, что риск для тебя слишком велик.

— Но ты ведь так не считаешь, — отчаянно возразил Люк, — ты так не считаешь, да?

Оби-Ван вновь молча и весьма пристально взглянул на Йоду.

— Я думаю, что ситуация сложная, и что имеются и другие соображения, — дипломатично ответил он, — например, безопасность твоего друга Хана. Несомненно, учитель, Вы должны подумать о безопасности другого невинного ребёнка, так же как и Люка.

— Верно это, — заверил Йода, — друга твоего не оставлю в опасности я.

Люк выдохнул. Он отнюдь не был счастлив. Но, как минимум, он убедил их спасти Хана. Проблема заключается в том, что он не знает, где находится Хан. Он точно не с сёстрами. Но, по крайней мере, Люк не сомневался, что Сара и Сандра с Ландо… а может быть, Баренн и его люди уже их нашли. В любом случае, они наверняка в безопасности.

Он понятия не имел, насколько невредим может быть Хан.

— Друг твой сейчас где? , — спросил Йода.

— Не знаю, — машинально ответил Люк, — новерное, он был в том спидер-фургоне, который вылетел из ангара. Ты его видел?

— Видел его я, — подтвердил Йода, — и клона присутствие на борту почувствовал я.

— Клона? — удивлённо спросил резко обернувшийся Оби-Ван.

— Клон, как в Войне клонов? — нахмурился Люк.

— Полагаю, что да, — ответил Оби-Ван, вопросительно посмотрев на Йоду. Тот кивнул.

— Клоны не становятся преступниками, — размышлял покойный мастер-джедай, — их генетическое программирование настолько точно, что это невозможно, за исключением, пожалуй, случаев полного безумия…

Кеноби замолчал и бросил на Йоду многозначительный взгляд, смысл которого совершенно ускользнул от Люка. Йода же только серьёзно кивнул.

— Не безумен клон этот, — заявил он, — следить за ним я продолжаю.

— Ты знаешь, куда он направился? — едва не выпрыгнув от волнения из койки, спросил Люк.

— За ним последуем мы, — объявил Йода, утвердительно кивнув.

Примечания:

Переводчику на кофеин — Юmoney (бывш. Яндекс.Деньги) 41001514857517

И да. У переводчика тоже иногда случается жизнь...

1) 203. В оригинале: "between every rock and hard place". "Between a rock and a hard place" — идиома, означающая затруднительное, безвыходное положение, примерно соответствует: "между двух огней", "между Сциллой и Харибдой", "между молотом и наковальней".

Вернуться к тексту

2) 204. В оригинале: "the flaming seventh circle of hell" — "пылающий седьмой круг ада". Не думаю, что в ДДГ распространена христианская концепция Ада, тем более в изложении Данте Алигьери. Мустафар (англ. Mustafar) — небольшая вулканическая планета в одноимённой системе, расположенная между двумя газовыми гигантами Джестефадом и Лефрани в секторе Атравис Внешнего Кольца. Поверхность планеты практически полностью покрыта потоками лавы. В конце войн клонов на Мустафаре скрывалось руководство Конфедерации независимых систем. В это же время там произошла дуэль между Оби-Ваном Кеноби и Энакином Скайуокером (Дартом Вейдером), закончившаяся поражением последнего (см. "Звёздные войны. Эпизод III: Месть ситхов").

Вернуться к тексту

3) 205. В оригинале "not be playing games with me" — "не стоит играть со мной в игры".

Вернуться к тексту

4) 206. В оригинале: "Drat that boy" — "чёрт бы побрал этого мальчишку". Drat <you> — восклицание из серии "Чтоб тебе пусто было!", "Провались ты!", "Чёрт тебя возьми!", "Пропади ты пропадом!" и т.п.

Вернуться к тексту