* * *
Как только в коридоре появилась команда Кайдзе, Хиро деликатно свалил под предлогом поиска сестры. На деле мальчик просто понимал, что если останется, не удержится от очередной колкости в адрес Кисе, а добивать и без того расстроенную Хотару не хотелось.
— Привет, народ! — как можно бодрее сказала Аоки, чтобы ничем не выдать недавних слёз. — Вы отлично играли. Плевать на счёт, для меня вы лучшие!
«Ну, после команды нии-чана, разумеется», — мысленно добавила она, но вслух, само собой, произносить не стала.
Парни, хоть и были расстроены проигрышем, заулыбались. Ясное дело, что Хотару в первую очередь пришла поболеть за Кисе, с которым они были друзьями, но такое внимание всё равно было приятно.
— А чё там у вас на трибуне произошло? — поинтересовался Морияма, вспоминая короткую потасовку девушки с Хиро.
— Ну-у… — виновато улыбнулась Хотару, — скажем так, мы решили внести свой вклад и сделать вашу игру незабываемой.
— Вам это удалось, — усмехнулся Касамацу. — Думаю, обсуждать это событие будут ещё долго. Ну, в любом случае, спасибо за поддержку.
— Да не вопрос, — пожала плечами Аоки.
— Ладно, Кисе, — сказал капитан, прекрасно понимая, что девушка в первую очередь ждала именно его. — Сильно не задерживайся. Ждём тебя у входа.
— Я вас догоню, — кивнул тот.
Парни ушли, и Хотару в очередной раз пожалела, что рядом с ней нет Амико, которая уж точно нашла бы нужные слова. Пока она думала как начать, Рёта заговорил первым.
— Так что там все-таки у вас случилось? — Во взгляде парня так и сквозило любопытство.
— Хиро случился, — вздохнула Аоки. — В своем репертуаре.
— О-о, так вы из-за меня, что ли?
— Ну почему сразу из-за тебя? Что у нас других причин подраться быть не может? — начала возмущаться девушка, а потом вздохнула и потупилась под внимательным взглядом Рёты. — Ну да, из-за тебя… Но он вообще обнаглел, сперва плакат пытался продать твоей, между прочим, фанатке, а потом… ой, да ну неважно, — махнула она рукой. — Лучше скажи, ты сам-то как?
Хотару тут же пожалела о своих словах. Улыбка на мгновение сошла с лица Кисе, а затем он снова заулыбался. Вот только… девушка прекрасно знала эту улыбку. Она сама, бывало, улыбалась так же, когда всё летело в тартарары.
— Ну, мне не о чем сожалеть. Я сделал всё, что мог, — как можно веселее ответил парень.
— Похоже, всё хуже, чем я предполагала, — приподняла бровь Аоки. — Кисе-кун, ты кого сейчас обмануть пытаешься? Меня или себя?
Улыбка снова померкла. Фальшивая улыбка. Остались только искренние эмоции — в глазах парня теперь читались грусть и сожаление о сегодняшнем проигрыше.
— Ас должен вести команду к победе, — вздохнул он. — А я не смог, и это паршиво…
— О-о… — протянула Хотару.
Её, конечно, радовало, что Рёта больше не притворяется. Но что теперь с этим делать-то? В очередной раз пожалев, что рядом с ней нет подруги, Хотару попыталась поддержать парня как умела. А умела она, честно говоря, плоховато. У неё хорошо получалось мотивировать других, а вот скилл утешения и поддержки, наоборот, сильно провисал.
— Я, конечно, не спец по подбадриванию людей… — не очень уверенно начала Аоки. — Но… — она запнулась, — не унывай. И хотя ты сейчас чувствуешь себя ужасно, всё будет отлично… — Девушка мысленно уже пару раз припечатала себе лоб ладонью от того, какой бред она несет.
Кисе сперва завис, пару раз моргнул, а потом весело фыркнул:
— Ты и правда не спец… Но ты, кажется, очень старалась. Спасибо, — улыбнулся он на этот раз совершенно искренне.
— Да уж, как ни посмотри, утешать у меня неважно выходит, — вздохнула Аоки. — Но знаешь, что мне всегда помогает? — хитро прищурилась она.
Парень вопросительно склонил голову набок, ожидая ответа.
Хотару залезла в сумочку и вытащила оттуда шоколадку.
— Та-дам! На, держи. Какао-бобы помогают вырабатывать дофамин и серотонин(1), — с самым серьезным видом произнесла она.
— С каких это пор ты разбираешься в химии?
— В химии? Вообще не разбираюсь. Просто поесть люблю, — засмеялась Аоки.
Рёта рассмеялся следом за ней и взял из рук девушки шоколад. Только сейчас, когда та, смеясь, запрокинула голову, парень заметил немного покрасневшие глаза и высохшие дорожки от слез. Похоже, день у девушки тоже был не из простых.
— Давай пополам, — Кисе разломил шоколадку. — Кажется, тебе сегодня тоже досталось.
Хотару не стала возражать и взяла разломленную сладость. Ее пальцы на мгновение соприкоснулись с пальцами Рёты, и по телу тут же пробежала приятная дрожь. Мысленно отругав себя за такую реакцию, Аоки засунула в рот свою долю шоколадки, чтобы случайно не сказать ничего лишнего.
Тем временем, Рёта, уйдя в собственные мысли, невзначай заметил:
— По крайней мере, у Амико-чи сегодня есть повод для радости.
— Оу, да не расстраивайся ты так. Во всяком случае, она весь матч могла наблюдать, как ты классно играешь, — попыталась приободрить парня Хотару.
— И увидеть, как мы им продули, — горько усмехнулся тот. — Ну… хотя бы ты за меня болела.
Хотару вздрогнула, как будто её ударило током. Хорошо, что она уже успела доесть свою половину шоколадки, иначе точно бы подавилась.
Подтекст явно подразумевал: «Гораздо больше мне хотелось бы, чтобы за меня болела Амико-чи, но что имеем».
По сердцу больно резануло, словно ножом, а в груди всколыхнулось что-то нехорошее, тёмное и мутное, будто бросили камень в глубокий колодец. Ей даже удалось дать название этим чувствам — это была гадкая, омерзительная смесь из зависти, ревности и досады. Нечто, оставляющее после себя неприятный едкий привкус.
«Ну почему она, а не я? Чем я хуже?» — с нотками обиды и горечи пронеслось в голове у Хотару.
Она тут же испугалась собственных мыслей. Злых и абсолютно неправильных. Попыталась затоптать их, раздавить, словно отвратительное насекомое.
«Ну конечно, она лучше!» — сказала себе Аоки, вновь беря себя в руки. — «Ми-чан добрая и славная. И уж, конечно, она бы никогда не подумала так как я сейчас».
От этих мыслей стало только хуже. Самооценка стремительно опускалась ниже океанского дна. А чувство омерзения к себе, неспособной порадоваться за собственных друзей, наоборот, росло как столбик ртутного термометра в жару.
Рёта понимал, что с Аоки сейчас что-то происходит, но не мог сообразить, что именно. Отчего вдруг довольно бодрая до этого девушка, разом сникла и ссутулилась, почему её взгляд забегал и она смотрела куда угодно, только не на него. Кисе быстро прокрутил в голове, что случилось за эти несколько секунд, и тихо охнул. Да уж, так обидеть девушку надо ещё суметь! Хотару так старалась, вложила массу усилий в плакат, пришла его поддержать, осталась чтобы подбодрить, поделилась шоколадкой. А он что сказал вместо «спасибо»? Отнесся к усилиям Аоки, как к чему-то само собой разумеющемуся. Перечеркнул одной фразой все её старания. Да тут любому стало бы обидно!
— Я, пожалуй, пойду… — Хотару тускло улыбнулась куда-то в сторону.
Кисе понимал, что нужно что-то сказать, чтобы исправить положение, но как назло в голову ничего не приходило. Тогда он принял единственно верное на его взгляд решение. Он сделал шаг вперед и порывисто обнял Хотару. Та испуганно пискнула от неожиданности и замерла в его объятиях, не обнимая в ответ, но и не отталкивая. А потом вдруг шмыгнула носом. Ох, не хватало только её до слез довести! Это Аоки только с виду сильная и независимая, а на деле трогательно-ранимая и очень хрупкая. Вот и сейчас, обнимая девушку, у Кисе с какой-то болезненной нежностью сжалось сердце. Как вообще можно было обидеть такую малышку? Хотару в его руках казалась совершенно эфемерной, тоненькой словно веточка.
Он бережно притянул её к себе ближе и шепнул:
— Извини. Я сейчас сказал большую глупость. То, что я влюблен в Амико-чи не значит, что я не ценю твою поддержку. Ты незаменима и суперважна для меня.
И почувствовал, как Хотару робко обвила его руками в ответ.
Кисе даже не представлял себе, что стояло за этими ответными объятиями — в душе у девушки от его слов и действий возникла целая буря эмоций. Всё было хорошо и плохо одновременно. Сердце заходилось в совершенно сумасшедшем ритме. С Хошино и близко такого не было — да она была влюблена, да всё вокруг казалось ярким и воздушным, но не было такого приятного трепета от прикосновений, от мягкого тембра голоса, как с Кисе, не было этих мурашек до одури. И это при том, что с Хошино они встречались, а с Рётой просто дружат.
Хотару просто разрывалась между двумя эмоциями: хотелось в одночасье и сбежать, и остаться в этих тёплых уютных объятьях, растаять, раствориться в них. Но больше всё-таки сбежать, потому что девушка понимала, что ничем хорошим это не закончится. Кисе и так стало слишком много в её жизни. А значит, нужно бежать прочь, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Сбежать ради себя самой. Сбежать, и не ставить опыты над своим хрупким девичьим сердечком. Но именно оно сейчас, сжимаясь до болезненного восторга, и заставляло её оставаться на месте.
Как же Хотару скучала по тому времени, когда любовь была для неё лишь теорией из фильмов и книг. Когда это чувство представлялось ей чем-то далёким, непознанным и восхитительным. Когда её мир ещё не был перевернут с ног на голову, сперва одним парнем, а потом другим.
«Спасите, кто-нибудь…» — жалобно подумала Аоки, всё ещё не решаясь выскользнуть из объятий.
Чёртовы кинестетики! Чтоб их, с их желанием потрогать, погладить, обнять! Для Кисе-то это объятие почти ничего не значит — так, выражение дружеских чувств, ничего более, а вот Хотару всерьёз боялась, что её сердце подведет свою хозяйку и вот-вот выпрыгнет из груди.
Спас девушку звук СМС-ки. Она мысленно вознесла хвалу небесам, пробормотала слова извинения и, отстранившись, взглянула на экран. Сообщение было от брата — он писал, что ждёт её внизу, на площадке.
— Нии-чан нашелся! — с совершенно искренней радостью сообщила Хотару.
Девушка сейчас радовалась больше даже не тому, что брат, наконец, вышел на связь, а тому, что появилась возможность улизнуть от Рёты. Успокоиться, унять это бешеное сердцебиение.
— Я пойду, он ждёт, — извиняющимся тоном сказала она, сглотнув вязкую слюну.
— Ты ведь завтра с утра с Хошино встречаешься, верно? — спросил Кисе, немного озадаченный её реакцией. — Похоже, моя очередь тебя поддерживать, — улыбнулся он,
Хотару сперва хотела найти причину, чтобы отказаться, но непонятно, что было хуже. Она задумалась — находиться с бывшим парнем один на один тоже не было пределом её мечтаний.
— Но у тебя же завтра матч, — наконец, не очень уверенно возразила Аоки.
— Касамацу-семпай сказал, что я буду сидеть на скамейке всю игру, — вздохнул Рёта. — Нужно дать травмированной ноге отдохнуть. К тому же, матч во второй половине дня, а с Хошино вы с утра встречаетесь. Не волнуйся, мы всё успеем.
— Жаль, конечно, что ты не будешь играть, — опустила глаза Аоки, но тут же заставила себя поднять взгляд. — Но Касамацу-семпай прав. Да и вообще, лично мне без разницы, на скамейке ты или на поле: для меня ты всё равно лучший игрок. И я это серьёзно! — В нескольких шагах от парня разговаривать с ним было намного легче, чем в его объятиях.
— С оговоркой на брата? — с полуулыбкой спросил Кисе.
Он что, мысли читает?! Или просто очень хорошо её знает.
— Ну-у… — виновато развела руками Хотару. — Что я могу поделать, я его сестра, как я могу болеть за него меньше, чем за кого-то другого?
— Ладно, я не обижаюсь, — засмеялся Рёта. — Было бы странно, если бы было иначе. Но остальным место в твоем рейтинге я не уступлю. Так и знай, — весело подмигнул он.
«Хорошо хоть Хиро в баскетбол не играет», — мысленно порадовалась Хотару.
— Не волнуйся, тут у тебя конкурентов нет, — сказала она вслух.
И испугалась. А вдруг Кисе догадается, что это потому, что у неё к нему вовсе не дружеские, а совершенно иные чувства. Но нет, тот только улыбнулся.
— А знаешь, Куроко тоже назвал меня сегодня лучшим игроком, — задумчиво сказал парень.
— Вот видишь! — поспешно заговорила Хотару. — Значит, так и есть — Куроко-кун врать не будет. Ладно, тогда в десять на станции? — Она отступила на пару шагов, стараясь оборвать ту почти гипнотическую связь, которую имели над ней золотистые глаза парня.
Аоки безнадежно тонула в этих глазах, словно букашка, по собственной глупости попавшая в крынку с медом. Всё ещё отчаянно барахтаясь, но теперь понимая до конца, что значит выражение «серьёзно влипнуть».
— До завтра… — немного растерянно произнёс Рёта, пытаясь понять, действительно ли он увидел испуг в глазах Хотару или это ему только показалось.
Но та уже поспешно шла в сторону площадки — слишком поспешно, словно от кого-то убегала. Или же не от кого-то, а от себя? Ну да, наверно, тема под названием «Хошино» заставляет Аоки изрядно нервничать. По крайней мере, именно так решил Кисе, потому что других причин убегать у девушки вроде бы не было. А потому, завтра он приложит все усилия, чтобы эта не самая приятная встреча прошла как можно легче для Хотару.
* * *
Аоки забежала на площадку и, привалившись к стене за дверью, приложила ладонь к груди — там, где словно оголтелое билось сердце. Да что с ней такое? Раньше прикосновения Кисе и его объятия её успокаивали, а теперь заставляли бежать прочь, словно раненого зверя. С каких пор это началось?
«С тех самых, когда ты поняла, что влюбилась», — подсказал голос в голове.
Голос рациональности и здравомыслия, появляющийся в самые отчаянные моменты. Обычно, правда, он соизволял явиться, когда девушка уже успевала изрядно наломать дров.
«Дура, дура, дура!» — мысленно обругала себя Хотару. — «Сперва вела себя как идиотка, не смогла даже слов поддержки нормально произнести. А потом и вовсе трусливо сбежала. Ну и что же теперь делать?!»
«Не думать», — подсказал голос. — «По крайней мере сейчас. Иначе точно чокнешься. Иди к брату, остынь, отвлекись. А завтра снова будешь вести себя как обычно».
Да, так, пожалуй, и стоит поступить. Успокоиться, прийти в себя. Её сейчас просто вышибло из зоны комфорта, и она никак не могла вернуться обратно. Ну а где же собственно нии-чан? А. Да вон же он стоит рядом с Кагами. Как-то странно видеть их общающимися. Хотару подошла поближе, пока ещё незамеченная парнями, и услышала обрывок их разговора.
— …Что ж, надеюсь, ты победишь и Акаши, — сказал Мидорима.
— Что ещё за надменный тон?! — возмутился Тайга.
— Это его обычный тон, — засмеялась Аоки, обозначая свое присутствие. — Нии-чан, — сердито обратилась она к брату, — ну нельзя же так! Я тут испереживалась вся, а ты даже на СМС не отвечаешь!
— Извини, забыл мобильный на звуковой режим перевести. Только потом увидел твои сообщения.
— О, Хотару, ты уже здесь! — обрадовался Хиро, подходя с сестрой к ним. — Привет, братец Мидорима! Ты круто играл!
Аоки, тем временем, встретилась глазами с подругой. Та улыбнулась ей своей особенной теплой улыбкой. Хотару невольно вспомнила свои недавние мысли насчет Кисе и Амико. Глупые, неправильные мысли. Да как она вообще может ревновать к лучшей подруге?! Если Кисе сделал такой выбор, то так тому и быть. И уж совсем глупо обижаться и злиться на Минами! Амико же как солнечный лучик — не ответить теплом на её тепло было совершенно невозможно.
Хотару сделалось совестно, и она, отчаянно бросившись к подруге, повисла у той на шее.
— Ми-чан, как хорошо, что ты здесь! — затараторила она с пулемётной скоростью. — Мне просто необходимо сейчас сказать тебе, что ты моя лучшая-прелучшая подруга и я всегда-всегда буду тебя поддерживать!
Амико растерянно захлопала ресницами, не понимая причину такого неожиданного откровения. Затем обняла Хотару в ответ и осторожно заговорила:
— Хо-чан, я тоже очень ценю нашу дружбу. Ты, кажется, очень перенервничала с этими матчами, — Минами ласково погладила подругу по голове, словно успокаивала ребенка. — Да и разговор с Акаши, наверняка, не очень гладко прошел, — вздохнула она, вспоминая собственную встречу с Сейджуро. — Или я ошибаюсь и произошло что-то ещё? — Девушка внимательно посмотрела на подругу.
Врать и увиливать не было сил совершенно. Хотару вздохнула и попыталась придумать как обойти опасную тему, но мысли в голове разбегались словно тараканы от включенного света. Положение (вот уже второй раз за день!) спас Мидорима.
— Подожди, ты что, говорила с Акаши? — обеспокоенно спросил он, стараясь визуально оценить состояние сестры.
Здравый смысл подсказывал ему, что раз Хотару стоит здесь, живая и здоровая, значит, разговор прошел без серьёзных последствий. Но лучше всё равно лишний раз убедиться, учитывая, что тот второй, новый Акаши, был парню совершенно незнаком и ожидать от него можно было чего угодно.
— Ну да… — протянула Аоки. — А чего ты так разволновался-то? Ну поговорили, разошлись… — сейчас девушка даже мысленно поблагодарила Императора за то, что тема переключилась на него, и ей не нужно было балансировать в разговоре, словно эквилибрист на канате.
— Вот-вот, — встрял Хиро. — Что с ней случится-то? Я, честно говоря, больше за Акаши переживал. Видок у Хотару был, словно она его убивать пошла, — хихикнул он.
— Не делай так больше, — покачал головой Шинтаро.
— Чего не делать? — уточнила та. — Не разговаривать с другими?
— Ты меня прекрасно поняла, — укоризненно посмотрел парень на Хотару.
— Эй, Шин-чан, вижу ты нашёл сестру, так что пошли! — услышали ребята голос Такао, подходящего к ним. — Нам домой пора.
— Ох, нам тоже нужно идти, — вздохнула Амико. — Ума не приложу, что с Хиро делать. Не хочет с нами идти к Кагами, — покачала головой она.
— Конечно, не хочу, — откликнулся тот. — Вы про завтрашний матч будете болтать весь вечер, а это тоска зеленая. Мне уже заранее скучно!
— Так давай, мы его заберем, — предложила Хотару. — Родителей всё равно дома нет, они на очередном проекте. Так что одна комната свободная. Завтра я, правда, по конкурсным делам с утра уйду, но Шин может Хиро с собой захватить, когда на матч пойдет. Правда, нии-чан?
Баскетболист внимательно посмотрел на замершую в ожидании сестру, на растерянную Амико, перевёл взгляд на Хиро, весь вид которого говорил: «ну соглашайся же, избавь меня от смертной скуки у Кагами дома», и наконец кивнул.
— Да, думаю, это возможно, — поправил он очки.
— Ура! — завопили хором Хиро и Хотару.
Аоки была очень рада, что мальчик пойдёт с ними. Ей нужно было отвлечься от мыслей о Кисе, а в весёлой, шумной компании сделать это намного легче, чем в одиночестве.
— А это точно удобно? — замялась Минами.
— Да всё удобно, систэр, о чем ты? — быстро заговорил Хиро, боясь что сестра передумает.
— Вот-вот, — тоже болтая на высокой скорости, поддержала мальчика Хотару. — Ты что, боишься что он нас объест что ли? Место есть, еда тоже. Да что там еда, у нас даже запасная зубная щётка есть! Так что, Ми-чан, «don’t worry, be happy».
— Ну ладно, — засмеялась Амико. — Похоже, мне и впрямь больше нечего возразить. Только не засиживайтесь допоздна, — строго предупредила она.
Хотару и Хиро, переглянувшись, в один голос заверили её, что они поужинают и лягут спать. При этом их совесть была совершенно спокойна — они же не уточнили, когда конкретно после ужина они собираются ложиться.
* * *
1) Так называемый «гормон счастья». Его выработка помогает выйти из депрессии, снижает тревогу и беспокойство.