Вместо Ночного дозора (джен)

13.08.300

После разговора с Хоулендом Ридом Джон пригласил Верховного септона и сказал, что ему и его помощникам надо написать убедительное письмо, где они докажут, что Джон — законный король. Письмо будет разослано по всем семи королевствам, а потом даже за Узкое море. Я спас вас от Станниса и его ведьмы, теперь вы должны платить долг. И это лишь первое задание, второе будет много сложнее.

За вечер и ночь с перерывами на разговоры с лордом Ридом и Верховным септоном Джон прочел письма Элии и Эйемона, из которых укрепился в своем мнении, что его отец был полубезумен в своей вере в пророчества, нерешителен в отношении своего совсем безумного отца и жесток к Элии Мартелл и к своей собственной матери, а также обманывал Лианну, скрывая от нее жуткую казнь отца и брата. А его любимый мейстер Эйемон также слишком увлекался пророчествами про Обещанного принца и при этом ошибался, ибо драконов возродила Дейенерис. Однако и тот, и другой, особенно Рейегар, замечательно умели увлекать людей, ведь Рейегар сумел увлечь не только молодых, хотя уже достаточно опытных Эртура и Освелла, но и лорда-коммандера, который годился ему в отцы. Или отвращение к Эйрису (моему деду, с ужасом подумал Джон) у Хайтауэра было так велико, что даже лорд-коммандер был рад сбежать от своего короля. В этом отношении, да и в других тоже, Нед Старк был гораздо честнее и добрее таргариенских родственников Джона и их друзей. Жаль, что боги его не наградили политическими талантами и хотя бы каплями прозорливости и хитрости.

А моя 16-летняя мать, как многие говорили, действительно была похожа на 11-летнюю Арью, не только лицом, но и поступками, хотя в любви Лианны к романтике было что-то и от Сансы. Но Арья сделала иной выбор, чем Лианна, и более разумный. Таргариен стал ее лучшим другом, а будущим мужем стал Баратеон. Если бы Лианна поступила также, то я бы вовсе не родился или родился бы другим человеком с другим отцом, но сколько крови удалось бы избежать. Исходя из того, что рассказывают о Роберте, вполне понятно, что он вряд ли был бы верен Лианне, вряд ли бы бросил пить и транжирить деньги, но также вряд ли бы стал ей запрещать увлекаться верховой ездой, охотиться, учиться фехтованию и подолгу навещать своих родственников в Винтерфелле, и уж наверняка не возражал бы против приглашения братьев Лианны в свой замок. В отличие от моего отца, запершего ее в башне и лишившего ее отца и брата.

Утром Джон еще раз вызвал Рида и сказал, что он просит Рида остаться и выполнять роль мастера над шептунами, пользуясь не только осведомителями, которых еще предстоит набрать, но более своим даром, даром его детей и Зеленых людей с острова Ликов. А информацию из Эссоса Рид будет получать от Салладора Санна. Но мнение Джона о необходимости драконов для похода Брана за Стену остается твердым.

После этого Джон повторил Салладору свое задание, которое назвал заданием необычайной важности с особой оплатой — найти флот Волантиса, плывущий в Вестерос, главное — это отыскать корабли, где находятся командиры и возможно какой-то самозванец с таргариенской внешностью, если он там присутствует.

Золотые мечи, поплывшие в направлении Вестерса представляли собой большую загадку. Они не дождались серьезной смуты в Вестеросе, а, несмотря на великие победы Джона, предпосылки для недовольства королем и возникновения смуты все же были. Например, смута вполне могла начаться из-за перехода Иных и вихтов в наступление, показывающее недостаточность усилий Джона в борьбе с ними. Или, наоборот, из-за их исчезновения, обессмыслившего действия Джона. Кроме того, многие лордов наверняка были недовольны тем, что на троне сидит бастард, а в случае обнаружения тщетности деятельности Джона и ошибочности часто повторяемых утверждений сомнительный статус бастарда Джона Сноу (никто же не знал, что лорд Рид расскажет о таргариенском происхождении Джона) стал бы важен для очень многих, и страна могла потребовать нового короля, может быть, возвращения Таргариенов.

Дальнейшее затягивание вопроса с женитьбой также создавало двух потенциальных врагов. Джон подумал, что, по-видимому, надо было сразу после победы над Станнисом жениться на Маргери и прекратить эти игры. Из нее получилась бы неплохая королева, умеющая привлекать как лордов, так и простолюдинов, может быть, слишком мелко-хитрая и пристрастная в отношении своего дома, дурака-отца и вредной старухи-бабушки, но распутная и взбалмошная Арианна явно хуже. А теперь непонятно, как выйти из этой игры без обид. И что делать с Дейенерис, чьи драконы столь нужны в ожидании войны с застенной нечистью.

Но почему-то наниматели «Золотых мечей» ничего серьезного не дождались и поплыли сейчас. Весьма вероятно, что основная причина их выбора времени была связана с какими-то собственными причинами, прежде всего с удавшимся побегом Вариса, а, может быть, еще какими-то другими совсем внутренними причинами, которые нельзя угадать, не взяв в плен то ли Вариса с Мопатисом, то ли еще каких-то людей, которые с ними связаны.

Связь Золотых мечей с Иллирио, конечно, лишь предположением, но кто еще хотел бы напасть на Вестерос после всех побед Джона над Тайвином, Станнисом и железнорожденными. Так как Мейс труслив, а Доран осторожен, то никто из них не стал бы приглашать Золотую компанию, прежде, чем решится вопрос с женитьбой. Наследники обоих находятся в Красном замке и их легко сделать заложниками (впрочем, как выяснилось потом, Джон, хотя и слышал о путешествии Квентина, но все же недооценивал готовность Дорана идти на большие риски, чтобы разложить яйца по нескольким корзинам).

Регенты Сельвин Тарт и Нестор Ройс, как и новый лорд Долины Гарри Хардинг совсем не похожи на настоящих врагов, скорее, наоборот, они ставленники Джона, которых именно Джон поставил, и он же их может снять. Западные лорды вроде бы смирились со своим новым лордом Тирионом, который недавно присылал Джону приглашение на свою свадьбу, и жена Робба из Западных земель возможно хоть немного скрасила горечь поражения. Род Болтонов уничтожен, а Фреи или Флоренты зловредны и злы на Джона, но все же слишком мелки и недостаточно богаты для таких авантюр.

Скорее всего, у нанимателей «Золотых мечей» была ставка на нелегитимность Джона, которая сейчас самоустранилась почти волшебным путем безо всяких усилий Джона. Но при такой ставке им следовало бы дождаться Дейенерис и еще лучше поженить с их претендентом на престол с таргариенской внешность. По меньшей мере им нужно было нанести неожиданно быстрый удар, а не плыть на неповоротливых тихоходных кораблях, которые с большой вероятностью могут быть замечены в пути и не в силах прорваться к столице, куда не прорвались Королевский флот и флот Саана.

Рассказ Саана о пропавшем о мальчике с таргариенской внешностью говорит о том, что скорее всего самозванец у них все же есть, то ли сын, то ли пасынок, то ли племянник, то ли просто ставленник Мопатиса, который почему-то не дождался соединения с Дейенерис и решил начать свою атаку без Дейенерис, не рассчитывая на нее вовсе, или в расчете, что она потом придет на помощь. Или в этом ложном короле есть какой-то серьезный изъян, демонстрирующий его самозванство, который легко заметит Дейенерис, если у нее не будет серьезных причин закрыть на него глаза (например, если она пришла к нему на помощь, когда атака на Вестерос уже началась). Весьма вероятно, что они давно планировали атаку, но их сдерживало нахождение Вариса в плену, и побег Вариса они восприняли как освобождение заложника, развязывающее им руки. При этом, возможно, они поняли, что дожидаться Дейенерис не имеет смысла — ее дела в Заливе Работорговцев слишком плохи, чтобы она ввязалась в новую авантюру.

Но тут Джона поразила другая мысль, скорее всего, они не собираются его свергать, их цель убить его до вторжения, а затем воспользоваться возникшими безначалием и смутой из-за отсутствия каких-либо значимых претендентов на престол (маленькая девочка с серыми пятнами на лице, дочь отрекшегося от своих притязаний отца не в счет), а также отсутствие у Джона наследников и даже регента-преемника и реальной возможности их быстро завести. Как только я стал законным или почти законным королем, мечи Железного трона, до этого даже не мешавшим мне сидеть, впились в меня со всей силой, подумал Джон, и снова вернулся мыслями к Иллирио и Варису. Иллирио и Золотые мечи еще не знают моего настоящего имени и не догадываются, что с момента, как я стал Таргариеном, моей прямой наследницей стала Дейенерис и, возможно, вместе с ее мужем, если таковой существует, люди, которых я вообще не знаю и которые никогда не бывали в Вестеросе. Но они не прибудут в Вестерос в скором времени, поэтому необходимо написать завещание, где назвать имя регента. В этой роли Джон видел только Робба Старка, который не менее Джона обеспокоен проблемам Иных и вихтов, хотя опасался, не повторит ли назначение Робба регентом историю с назначением регентом его отца.

Но рано еще себя хоронить — он жив, не ранен, не отравлен, и надо искать выход из этой ситуации. Для этого необходимо просчитать все варианты, включая самые худшие. Может быть, пташки Иллирио и Вариса с ядами или отравленными кинжалами не ждут в Пентосе, а бродят вокруг, ища момент убить его, или они даже уже наняли Безликих для убийства. И вообще чудо, что он уже третий день в Красном замке, но еще жив. Вероятно, три дня для организации отравления это слишком мало, а убийца мог и не преодолеть посты наблюдения в подземных проходах.

По-видимому, предположение о готовящемся покушении, основанное лишь на анализе ситуации, было верным, ибо к нему снова пришел Рид, ничего знавший о размышлениях Джона, и сказал, что по его ощущениям за Джоном охотятся, и он уже просил начальника стражи выставить новые посты и начал сам проверять все блюда и напитки, которые подавали Джону.

Мысленно похвалив себя за правильную догадку, а Рида за его редкие способности, Джон продолжил размышлять о действиях его врагов. Весьма возможно, Иллирио сам занялся организацией убийства, ибо Варис в тюрьме, но у него не получалось — сеть потеряна, и вообще вся работа в Красном замке в их распределении ролей всегда лежала на Варисе. Поэтому Иллирио прилагает все усилия для побега Вариса, и побег Вариса удается. Далее за дело берется Варис, ему, конечно, трудно без множества пташек, знающих тайные ходы, без основной части своей сети осведомителей с изменившимися проходами в замке и т.д., но он мастер своего дела, и ему удается найти убийц или подучить выбранных Иллирио. Эта сеть не столь эффективна, как существовавшая ранее, и за три дня не справилась. Конечно, они могли попробовать и раньше, например, на Драконьем камне, но ни день прибытия, ни длительность нахождения Джона там не были известны заранее, и успех предприятия был сомнителен.

В то же время, как понял Джон из рассказа Арьи, Иллирио там главный, но Варис тоже имеет право слова, и они совместно обсуждают свои планы даже не в столь критических ситуациях. Иллирио вряд ли может приехать в Вестерос, охота за Варисом делает его пребывание опасным, а нахождение вблизи Красного замка в момент убийства особенно опасно. Кроме того, и самому Варису лучше сбежать перед самим моментом убийства, ибо, если он попадется и под пытками, Джон не собирался его жалеть, выдаст все, тогда конец их ставленнику, и даже городу Пентосу, пригревшему змею. Поэтому весьма вероятно, что они оба находятся в Пентосе, едят за обе щеки, пьют тонкие вина, а их агенты в поте лица охотятся за Джоном.

Джон вызывал своего великого мейстера и сказал, что у него есть сведения, что его хотят отравить, и мейстер должен найти дегустаторов и организовать проверку всей еды и всего питья, которую получает Джона, даже воды, которой он моется и в которой стирают его одежду, и согласовать свои решения с лордом Ридом. После мейстера он вызвал СмоллДжона, Хариона, еще не уехавшего Гарлана и самого Рида и сказал им, что знает о готовящемся покушении, что нужна защита короля, защита, которой он так долго пренебрегал, от круглосуточных постов в подземельях Красного Замка до охранников по всему Красному замку.

В общем, ему надо срочно начать лучше оберегаться, хотя это наверняка будет принято за мнительность и трусость, портящие его репутацию героя и мудреца. Поэтому надо рассказать историю о покушениях и уже замеченных убийцах, и том, что убийцы так уверены в себе, что уже послали флот с самозванцем, который должен занять трон после смерти Джона. Но героический Джон не будет прятаться, лишь предостережётся в ближайшее время, а потом организует встречную атаку против армии своих убийц.

Следующим Джон вызвал Давоса и приказал готовить поход на юг Узкого моря в самые ближайшие дни, с той частью флота, которая может выйти немедленно. Пусть у них готов только один корабль с баллистами, стреляющими смолой с диким огнем, неважно, главное, как можно быстрее. При этом Джон сказал Давосу, который должен возглавить поход, никому не сообщать о том, что Джон отправится с ним, не готовить для него никаких специальных мест. Давос, он, СмоллДжон, охрана Джона и даже Призрак, которого Джон взял как талисман и как угрозу при разговорах с мятежниками, сумеют уместиться в двух каютах. Давос пытается возражать, но Джон ответил, хотя Давос тогда был на другой стороне, но пусть он представит себе положение Ренли или Пенроуза за день до их убийства. Против Джона работает, слава богам, не Мелисандра, способ обезвреживания которой Джон на самом деле не знал наверняка, а только предполагал, но хотят его убить большие умельцы в этом деле, и смерть Джона им еще нужнее, чем смерть Ренли Станнису.

Именно так — еще нужнее, чем смерть Ренли Станнису, если у них получится убить Джона, то все в королевстве посыплется. Королевой формально становится Дейенерис, но ее нет, и даже донести до нее это известие затруднительно, Джон оставляет регентом Робба, но при этом сомнительно, что Робба Старка сочтут регентом Дейенерис. Для самой Дейенерис Робб — неизвестный ей представитель дома, свергшего ее отца и отправившего ее и брата в изгнание.

Тем не менее, несмотря на все сложности, которые могут возникнуть с Дейенерис, ее вместе с драконами необходимо привести в Вестерос, но не в качестве его наследницы, а в качестве его жены, тогда наследником становится гипотетический сын Джона от нее, причем каким-то образом надо сделать так, чтобы в случае его смерти регентом стал Робб, а не Дейенерис.

Однако Джон даже не хотел иметь сына-наследника от Дейенерис, несмотря на все рассказы о ее красоте, волшебной способности вдыхать жизнь в окаменелые драконовы яйца и прочих талантах. Ее отец, дед Джона был полным безумцем, Рейегар, брат Дейенерис и отец самого Джона, отличался маниакальной страстью к пророчествам и другими странностями, про истеричность и слабость ума юного Визериса рассказывали Варис и другие придворные, да и сама Дейенерис, судя по слухам из Эссоса, тоже ведет себя странно, одна борьба с рабством с помощью рабов-воинов вызывает большое удивление. Среди Таргариенов были замечательные короли вроде Старого короля Джейхериса Миротворца, да и Джейхериса II, прадеда Джона, но безумия в роду явно было больше, и даже прадед Джона, который сумел примирить лордов и простолюдинов, и то отличался той же маниакальной верой в пророчества, что и отец Джона. Самому Джону повезло родиться с ясным умом, но будет ли ясный ум у сына, рожденного в браке с дочерью его безумного деда. Судя по тому, что повелевать драконами могла Дейенерис, у которой на самом деле крови Мартеллов, Дейнов и Блэквудов больше, чем Таргариенской, сын Джона от другой женщины вполне может унаследовать эту способность. Разумеется, Джон не мог знать, есть ли такая способность у него самого, но, полагаясь на свой опыт общения с Призраком и волками в бою с армией Тайвина, был уверен, что с драконом он тоже справится. Главное, чтобы его старший сын не получил в наследство безумие своего прадеда (и заодно деда, если его матерью будет Дейенерис).

Желание привязать к себе драконов Дейенерис через брак и нежелание иметь от нее сына, естественным образом привели Джона к идее о двух женах, уже реализованной его отцом и не осужденной никем из всего Суда. После этой идеи уже нетрудно было сделать следующий шаг — жениться на трех женщинах и перестать разрываться между Маргери и Арианной. Разумеется, женитьба на трех женщинах нарушает все существующие традиции, трех жен не было даже у Эйгона Завоевателя, создает много сложностей, в первую очередь конкуренцию между наследниками и их матерями, и на самом деле одна Винафрид привлекала Джона больше, чем все три предполагаемые жены, вместе взятые. И в то же время такой необычной брак решал множество проблем — хотя бы на время прекращал конкуренцию Тиреллов и Мартеллов, которая непременно должна была усилиться после установления происхождения и неизбежной после этого коронации Джона, давал возможность получить сына с минимальным количеством наследного безумия в крови и одновременно привязать к себе драконов. Джон представлял себе ужас Верховного септона, когда Джон расскажет о том, что ему предстоит заключать такой брак в септе Бейлора, названной в честь короля, известного своим фантастическим целомудрием.

Но от воображаемого ужаса продажного септона мысли Джона опять вернулись к реальной опасности, угрожающей ему смертью в ближайшее время. Он задумался на тему, сможет ли его указ-завещание, назначающий регентом Робба, заставить подчиниться горделивых лордов Юга.

Даже, если представить, если представить, что Джону суждено погибнуть через несколько лет в войне с застенной нечистью, когда тройственный брак уже давно заключен и у Джона есть сыновья от Маргери или Арианны, то будет ли его завещание иметь силу. Сочтут ли лорды законным назначение регентом Робба, который родственник Джону по матери, а не по отцу, всего лишь кузен с материнской стороны, как, например, какой-то Эстермонт для короля Роберта. То-есть для всех его предполагаемых жен — Маргери, Арианны и Дейенерис, если она объявится, Робб совсем чужой и формально не имеет никаких прав ими командовать.

Что же будет сейчас? Его наследница находится в Миэрине, никогда не видела ни самого Джона, ни Красный замок, ни вообще Вестерос. А ее регентом выступает кузен бывшего короля по материнской линии, неизвестный и скорее всего ненавистный королеве и чуждый лордам Юга. В этой скользкой ситуации появляется благородный Таргариен, скорее всего называющий себя Эйгоном, старшим братом короля, и говорит, что он не отнимал престол у своего младшего брата, не пользовался правом старшинства и даже не заявлял о себе, чтобы не портить царствование младшего брата, хотя мог и даже должен был это сделать. Но вот теперь, когда моего младшего брата не стало, я просто обязан его заменить и занять свой трон. И жадная толпа изгнанников прошлых и позапрошлых времен начнет делить земли и поместья. А для тех, кто не поверит, что он брат, а не самозванец, и не поймет, почему он так быстро объявился после смерти своего «брата», есть десятитысячная армия с тяжелой кавалерией и боевыми слонами.

Нет, он должен жить, не только для себя, но и для Королевства, и сейчас главная задача найти головные суда Золотых мечей и сразить их вместе с самозванцем прямо в море, не допуская войны на территории многострадального Вестероса.

Очень плохо, что Джон, уплывая в дальний и опасный поход, не знает, что делать с рассказом Рида о Бране и борьбе с Долгой Ночью. Ему надо было бы успеть его проверить. Но пока он будет проверять слова Рида, его самого могут убить. Магическое знание Рида о том, что за ним охотятся, заставляет Джона доверять рассказам Рида, тем более, что он уже поверил в странную историю его происхождения и спасения, как от Королевской гвардии Рейегара, так и от Роберта Баратеона. Но все же Робб должен задать Брану вопрос о Трехглазом вороне, но ни в коем случае не пускать его за Стену до появления драконов, ибо не слабый Жоейен со своей сестрой, а только огнедышащие драконы должны сопровождать Брана. Если еще Бран согласится расстаться с людьми и провести свою жизнь не понятно где, спасая мир от Иных. Джон как король может ему приказать, но как брат Джон может только просить.

В тот же день Джон отдает приказы Аше, Салладору и Ролланду Шторму начать готовиться к налету на дом Иллирио в Пентосе.

И перед отплытием он пишет указ-завещание и длинное письмо Роббу.