Коснуться радуги (гет)

* * *

Выйдя за пределы Цирка, Джулиус прошел несколько павильонов и, добравшись до малолюдного прохода с ящиками, осторожно опустил свою ношу на землю и отпустил руку лишь убедившись, что девушка может стоять, не шатаясь.

— Ты как? — обеспокоенно спросил он, вглядываясь в белое, как полотно, лицо девушки.

— Как человек, который сделал очередную глупость и потому чувствует себя полной дурой, — обреченно откликнулась Джоанн, усаживаясь на какой-то ящик, так как ноги её нести всё ещё отказывались.

— Значит, приходишь в норму, — усмехнулся Джулиус, поправляя девушке ленту, чудом удержавшуюся в волосах во время её полёта вверх тормашками.

— Угораздило же тебя со мной связаться, — вздохнула Джоанн, охотно подставляя голову под ласковые ладони часовщика, пытающегося заодно пригладить её, вставшие дыбом за время представления, каштановые прядки.

— Ну, во всяком случае, ты признаешь свои ошибки. Осталось только дождаться момента, когда ты будешь, наконец, на них учиться, — тяжело вздохнул мужчина и неожиданно спросил: — Принести тебе чего-нибудь попить?

— Я бы сейчас от кофе не отказалась. Предпочтительнее подальше отсюда и желательно в Часовой башне, — вымученно улыбнулась девушка. — Но учитывая, где мы и где башня, это желание сейчас просто хрустальная мечта идиота. Так что любой напиток подойдёт.

— Я видел здесь неподалеку торговую палатку, — кивнул Монрей. — Никуда не уходи.

— Даже если бы очень хотела, — хмыкнула Джоанн, — ноги не донесли бы.

Джулиус ушёл, и девушка осталась одна. Было бы, действительно, неплохо каким-нибудь чудесным образом оказаться сейчас в Часовой башне, возиться с телепортом, украдкой наблюдать за работой Джулиуса и вполголоса разговаривать с ним, вслушиваясь в его мягкий спокойный голос. Вот оно счастье. Тихое счастье. Её собственное персональное счастье.

Хорошо, что мужчина учёл её состояние, и сидит она сейчас не в людном месте. После пережитого абсурдного приключения, девушке меньше всего хотелось кого-то видеть и с кем-либо разговаривать. Её друзья и так знают, что с ней всё в порядке — видели, что Джулиус её увёл, точнее унёс, поскольку идти она была не в состоянии. А впечатлениями она с ними позже поделится, когда окончательно придет в норму. А сейчас можно просто сидеть и неспешно размышлять. Например, о том, чего она добилась своими не особо продуманными действиями. А точнее о том, что, по сути, она не добилась абсолютно ничего…

Всё же мамина жизнь так и осталась для девушки непонятной. Видимо, Джоанне по большей части передалась папина генетика: шум и блеск заставляли её нервничать и пугали. Хотя… определённое чувство восторга она всё же ощутила. Сейчас, уже спокойно обдумывая произошедшее, Сандерс пришла к выводу, что её поступок был глупее некуда. К маме она так и не приблизилась, потому что всё что ей нужно было знать о маме, она уже знала. Дело было не в том, кем женщина была раньше, дело было в том, кем она была для Джоанн. Пойми девушка это чуть раньше, не совершила бы очередную глупость

Хотя, если подумать, вообще всё что она делала, было не особо умным. Взять хотя бы починку телепорта. Сколько она ещё будет с ним возиться? До старости? А за это время и она сама, и окружающие будут в подвешенном состоянии, не зная, уйдет она или останется? Нет, так не пойдет!

«Хватит уже мучать себя и других! Надо поставить себе реальную, адекватную цель», — решила Джоанн. — «Допустим, месяц. Если за это время я так и не смогу починить телепорт, то остановлюсь. И тогда, наконец, признаюсь Джулиусу в своих чувствах и, независимо от его реакции, останусь в Стране сердец».

Когда есть хоть какой-то план, жить становится намного легче. По крайней мере, Джоанн сейчас почувствовала себя намного спокойнее и увереннее. Она, конечно, будет беспокоиться за тот мир, из которого она прибыла, но нужно смириться с тем, что некоторые цели так и остаются недостижимыми, сколько над ними не бейся. К тому же, возможно, злодеи тоже так и не добьются поставленной цели, не зная формулу. Итак, план намечен!

Остальным Джоанн решила о своем решении пока не говорить, потом, через месяц, по факту. Ну или, по крайней мере, ближе к тому времени. Интересно, для того, чтобы сделать выбор, обязательно было, вопя от ужаса, висеть вниз головой на качающейся трапеции и покувыркаться в воздухе без какой-либо точки опоры? Видимо, её мозг приходит к судьбоносным решениям только в экстренных ситуациях.

От этих мыслей девушку отвлекли знакомые голоса. Разговаривали, кажется, где-то сбоку у соседнего павильона. Похоже, Питер опять на кого-то разорался. Только бы пальбу не начал!

— Где Алиса?! Куда ты её утащил?! — с отчаянием в голосе кричал на кого-то кролик.

Алиса пропала? Это плохо! Джоанна напрягла слух, чтобы услышать весь разговор.

— Что? Я ничего не делал. И ты знаешь это, не так ли? — отвечал ему спокойный и даже весёлый голос Белого Джокера.

— Алиса… Она не будет счастлива там! — снова надрыв в голосе Уайта.

Да где «там», в конце концов?! В тюрьме? В своем мире? Они вообще о чём?

Джоанн поняла, что совершенно не улавливает сути разговора и не знала, стоит ли вмешаться или пусть разбираются без неё.

— Но разве она будет счастлива с тобой? Учитывая твою истинную сущность, белый кролик? — вкрадчиво спросил Джокер.

И снова неясно о чём речь. Какую такую сущность они имеют ввиду? Может у Питера, как и у Эйса, две роли? Или же имелось ввиду нечто другое?

— ЗАТКНИСЬ!!! — столько ярости в голосе Питера девушка ещё не слышала. Слова Джокера явно задели его за живое.

Хозяин цирка сказал что-то ещё, но тише, так что Джоанн почти ничего не разобрала. Вроде о том, что Питер является чем-то или кем-то… но что конкретно было неслышно.

Вслед за этим последовал истошный вопль Уайта.

— МОЛЧА-А-АТЬ!!!

А затем звуки, которые Джоанн боялась услышать больше всего. Звуки стрельбы! Не одиночный выстрел, а целая очередь. Они оглушительным грохотом отдавались в ушах, и девушка, словно подброшенная пружиной, вскочила на ноги. Букеты, врученные ей в цирке и до этого преспокойно лежащие на коленях, посыпались вниз, но Джоанн не обратила на это совершенно никакого внимания. И откуда, спрашивается, только силы взялись? Проклиная себя за то, что не вмешалась раньше, она кинулась на звуки стрельбы, совершенно забыв о данном ей обещании ни во что не влезать и решении не подходить в ближайшее время к Джокерам.

Только бы успеть! Джокер, конечно, не входил в число её близких друзей, но и совсем посторонним Джоанн его назвать не могла. Да и не бросать же человека в беде! Вдруг она ещё может помочь? Может быть инстинкты циркача помогли парню увернуться? Но завернув за угол павильона, девушка поняла, что опоздала. На ящике, рядом с которым сейчас полусидел Джокер, сверху вниз был размазан длинный кровавый след — парень явно сполз по нему спиной. На самом костюме из-за того, что он был темным, кровь была не так заметна, как и на ярко-красном шарфе, но алая струйка, текущая изо рта молодого человека, не давала сомневаться, что внутренние органы сильно повреждены. Но что было самым жутким — хозяин цирка улыбался. Это казалось совершенно неестественным и диким в данной обстановке. Питер же спокойно и несколько брезгливо вытирал белоснежным платком брызги крови, попавшие на руку. Судя по всему, его ярость утихла.

Зато теперь она закипела в Джоанне. Что бы там ни сделал Джокер, это ещё не повод для убийства! И она взбесившимся паровозом налетела на опешившего премьер-министра.

— ПИТЕР!!! — заорала девушка во всю мощь своих лёгких. — ТЫ ЧТО НАТВОРИЛ?! СОВСЕМ ОФИГЕЛ, ПРИДУРОК? С КАКОГО ПЕРЕПУГА ТЫ В ЛЮДЕЙ СТРЕЛЯЕШЬ?!

Первый шок от неожиданного появления девушки прошёл, и Питер вновь заговорил хладнокровно.

— Я не стреляю в людей, — спокойно отозвался тот. — Только в него.

— ДА ХОТЬ В КОГО!!! МОЗГИ ПРОЧИСТЬ, ЮРОДИВЫЙ!!! Думаешь, Алиса обрадуется, узнав, что ты убил одного из её друзей?! — пыталась докричаться до парня Джоанн и уже с отчаянием в голосе тише попросила. — Давай попробуем помочь, пока ещё не слишком поздно. Я одна не справлюсь.

— Джо, не вмешивайся, — холодно сказал Уайт, всем видом показывая, что если девушка не замолчит, следующий труп, возможно, будет её.

— Да что ты… — бессильно произнесла та, видя, что премьер-министр просто разворачивается и уходит. Джоанне хотелось заплакать, заорать, кинуться на него с кулаками, чтобы вбить ему в голову хоть немножечко мозгов.

— Джо, он прав. Не вмешивайся, — услышала она негромкие слова Джокера. — Это только наше с ним дело… — слабеющим голосом произнёс он.

Джоанн, на ходу вытирая набегающие слёзы, бросилась к умирающему. Исчезновение Алисы, злость на парня за его выкрутасы в цирке — всё сейчас отошло на второй план, когда на кону стояла жизнь.

— Джокер, потерпи, — голосом, переполненным жалости, глотая горько-солёные слёзы, начала уговаривать его девушка. — Я сейчас чем-нибудь перевяжу, а потом позову на помощь… Мы успеем. Обязательно успеем…

Она сильно жалела, что не взяла в цирк свою дорожную сумку. После инцидента с Борисом, Джоанн начала таскать с собой ещё и бинты. Но в цирк они шли целой толпой, поэтому девушка, легкомысленно решив, что опасность никому не грозит, оставила сумку дома.

— Не подходи… Ты испачкаешь платье, — Джокер болезненно, но широко и светло улыбнулся.

— ДА КАКОЕ НАФИГ ПЛАТЬЕ?!! — завопила Джоанн. — Как будто я позволю кому-то умереть!

— Я не умираю…

Наклоняющаяся девушка так и замерла, не закончив своего движения.

— Что?! Но ты потерял много крови, слабеешь. Может у тебя бред начался? — растерянно пробормотала она.

— Меня нельзя убить. По крайней мере Питеру, — слабо усмехнулся тот. — Просто побуду какое-то время в бездействии...

Это сложно было осознать, но… в общем-то всё сходилось. Эйс тогда тоже сказал, что не может убить Джокера. Непохоже, что он врал. Но хозяину цирка всё равно явно было плохо и больно. Может, он и не умрёт, но помучается, похоже, изрядно.

— Можно я побуду с тобой? — спросила девушка, которой в общем-то разрешение и не требовалось. Она просто не могла уйти, видя кого-то в таком состоянии.

Джокер удивлённо, хоть и с трудом поднял голову, внимательно глядя на неё. От этого движения боль, похоже, подступила, потому что парень тяжело застонал. Впрочем, он тут же попытался взять себя в руки.

— Ну, если юная леди этого хочет, — попытался сказать он полушутливым тоном, но из горла вырывались булькающие звуки.

— Тише… — ласково остановила его Джоанн, усаживаясь прямо на землю и устраивая голову парня у себя на коленях, чтобы она не лежала на земле.

— Но платье… — попытался возразить Джокер.

— Плевать. — коротко откликнулась Джоанн. — Я всё равно их не люблю. А пара пятен крови даже сделают узор интереснее. Ой, извини, это была неуместная шутка, — виновато проговорила она.

Конечно, знай она, что Джокер умрёт навсегда, то не сидела бы сейчас и не шутила. Но то, что у девушки была надежда его ещё увидеть, немного успокаивало.

Джокер слабо улыбнулся.

— Удивительная… Ничего странного, что ты ему понравилась…

— Кому ему? И что во мне такого удивительного? — пожала плечами Джоанн, осторожно стянув с головы парня колпак. Затем девушка мягко и успокаивающе начала гладить его каштановые в красноту волосы, периодически вытирая испарину со лба. Ей хотелось максимально облегчить страдания хозяина цирка. — Если трудно, не отвечай. Экономь силы.

Хотя Джоанн и выглядела относительно спокойной, это требовало от неё колоссальных внутренних усилий. Шутка ли, сидеть в месте, забрызганном кровью, с умирающим человеком на коленях, с ужасом ощущая, как его тело теряет тепло? Конечно, это не первая смерть, которую Джоанн видела в этом мире. Но до этого на её глазах умирали лишь безликие, её друзей среди них не было. Может Джокер и не умрёт окончательно, но сейчас казалось, что всё по правде, и парень действительно проживает последние минуты своей жизни. Похоже, ночные кошмары на ближайшие полмесяца ей обеспечены. Одна надежда на Найтмэра. Сейчас девушка лишь старалась, чтобы её не выдали дрожащие руки и голос звучал, по-возможности, мягко и спокойно.

— Ты на меня, по идее, злиться должна, а не сидеть со мной, — хмыкнул Джокер, с заметным усилием отвечая лишь на вторую часть вопроса.

— «Злиться» и «желать смерти» разные вещи, — вздохнула Джоанн. — Но я рада, что ты хотя бы осознаешь, что виноват и до чёртиков меня напугал, — и обеспокоенно спросила: — Тебе очень больно?

И тут же сама себя мысленно отругала. Ничего умнее спросить не могла? У него несколько огнестрелов и кровь течёт откуда только можно. Ну, РАЗУМЕЕТСЯ, ему больно!!!

— Я даже немного рад, что так вышло, — постарался улыбнуться Джокер. — Не у каждого есть возможность полежать у тебя на коленях. — Несмотря на слабую попытку пошутить, у него это не очень-то выходило. Грудь парня тяжело вздымалась, и он жадно глотал воздух при каждом слове.

— Тише-тише, — успокаивающе зашептала девушка, склонившись к нему, и уже не сдерживаемые слёзы закапали на бледное лицо Джокера.

— Солёные… — прошептал он: очевидно одна из слезинок попала ему в рот, а затем его голова безжизненно опустилась.

Джоанне стало страшно. Очень-очень страшно. Так страшно, как ещё не было никогда в жизни! Хотелось рыдать в голос, биться головой о стену от наступающего отчаяния. А вдруг Джокер ошибся и больше не очнётся? К горлу вновь подступили слёзы, встав в нём твердым комком. Она запрокинута голову к небу и часто-часто заморгала, не давая им пролиться. Неожиданно, девушка почувствовала, что колени больше не ощущают тяжести, а её рука, всё ещё механически гладящая волосы парня, повисла в воздухе.

На смену отчаянию пришло немое изумление, когда, посмотрев вниз, Джоанн увидела, что тело Джокера непостижимым образом исчезло. Могло ли всё произошедшее быть страшным сном или иллюзией? Непохоже. Девушка слишком явственно чувствовала шероховатость земли, на которой сидела, видела кровавые пятна на платье, руках, стене павильончика. Джоанн облизала пересохшие губы, ощутив на них соль от проглоченных слёз, и тяжело вздохнув, закрыла глаза. Идти никуда не хотелось. Да и сил в общем-то не было. Девушка была слишком опустошена и растеряна. В голове стояла гулкая пустота — казалось, попади туда хоть какая-нибудь мысль, она со звоном отскочет и потеряется где-нибудь в тёмном углу.

— Вот же она! — сквозь темноту услышала Джоанн обрадованный голос (почему-то Найтмэра) и приложила неимоверное усилие, чтобы открыть глаза.

Ох, рядом с ним ещё и вконец перепуганный Джулиус! Что в общем-то неудивительно, потому как видок у девушки, наверняка, был ещё тот: сидит на земле, зарёванная, с ног до головы перепачканная кровью, на голове прическа небось, как будто её током шандарахнуло. Хотя чего это она вдруг о причёске забеспокоилась? От этого неожиданно стало весело и из горла вырвался хриплый смешок — Джоанн была на грани истерики. Она тяжело поднялась и побрела навстречу подбегающим мужчинам.

Кажется, Джулиус спросил ранена ли она. А Найтмэр вроде бы что-то ответил… Джоанн никак не могла понять, о чём они говорят. Их голоса заглушал нарастающий пульсирующий шум в ушах. Перед глазами всё начало расплываться, а воздух внезапно сделался густым словно кисель. Девушка сделала несколько судорожных вздохов, прежде чем её повело и она, сильно накренившись корпусом, начала падать вперёд, рискуя разбить себе нос, так как даже не додумалась подставить руки…

* * *

Джулиус, услышав звуки стрельбы, мгновенно забеспокоился. И даже почти не сомневался, что Джоанн окажется в гуще событий, а потому, ничего не объяснив продавцу, с которым расплачивался в данный момент, тут же бросился назад. Но к тому времени, как он прибежал к месту, где оставил Джоанн, стрельба уже стихла. На земле у ящика, где раньше сидела девушка, сейчас лежали только рассыпавшиеся по земле цветы. К своему ужасу, Монрей осознал, что не имеет ни малейшего понятия, где искать Джоанн.

Так, отчаянно кидаясь то в одну, то в другую сторону, спрашивая прохожих и зовя девушку по имени, часовщик столкнулся с Найтмэром, которому удалось ускользнуть от пристального внимания и опеки Грея. Готтшалк мгновенно оценил ситуацию, прочитав мысли Монрея.

— Успокойся, — сказал он часовщику. — Сейчас узнаем, где Джоанн. Я слышу её мысли, значит она где-то неподалеку. Правда чем-то сильно напугана…

И не теряя ни минуты, устремился куда-то вглубь павильонов. Джулиус кинулся следом, радуясь, что если Найтмэру удалось прочитать мысли Джоанны, значит девушка, по крайней мере, жива.

Они обнаружили её за одним из павильонов. Джоанн сидела на земле, смотря перед собой совершенно отсутствующим взглядом. Некогда белоснежное платье девушки было теперь испачкано бурыми пятнами, вокруг тоже были пятна крови, особенно много их было у стены. Девушка повернула голову на звук, пытаясь сфокусироваться, затем с заметным усилием встала и, пошатываясь, двинулась в их сторону.

— Джо, ты ранена? — бросился к ней Джулиус.

— Нет, — ответил за неё Найтмэр. — Я не видел в её мыслях физической боли.

— Тогда что же здесь произошло? — озвучил мысли вслух Монрей, вовремя подхватывая падающую девушку, которая тут же безвольно повисла на его руках, как тряпичная кукла.

Найтмэр нахмурился и, подойдя к Джоанн, приложил руку к её виску.

— Нравится ей это или нет, но я наведу порядок в её мыслях. Там сейчас полнейший хаос и неразбериха!

Через пару минут Кошмар вздохнул и пояснил ситуацию.

— Питер с Джокером сцепились. Всё произошло буквально на глазах у Джоанн. Ты же знаешь, как иностранцы воспринимают смерть других. А учитывая, какой стресс она испытала до этого в цирке, её мозг просто не выдержал и, включив защитную функцию, решил, так сказать, отдохнуть.

Джулиус серьезно кивнул, бережно прижимая девушку к себе и наблюдая за тем, как трепетно подрагивают её веки. Во всяком случае, Джоанн не ранена, а со всем остальным они разберутся позднее.

— Всё с ней будет в порядке, — ободряюще похлопал его по плечу Найтмэр. — Предлагаю отнести её в башню, а когда очухается отпоить какао и поговорить в теплой домашней обстановке.

* * *

Да что ж вокруг за суета-то такая?! Не дают человеку спокойно отдохнуть. Одни, судя по звуку шагов, ходят туда-сюда, другие вполголоса разговаривают. Просто издевательство какое-то! Джоанн, не открывая глаз, поморщилась и попыталась проигнорировать внешние раздражители. Девушка постаралась припомнить, с чего это она вдруг решила поспать в столь оживлённом месте. И то, что ей вспомнилось, дальше спокойно отдыхать уже не дало. Она осторожно открыла глаза и осмотрелась.

Первым, на кого наткнулся её взгляд, был Джулиус. И похоже, мужчина на кого-то очень сердился — губы сжаты в прямую линию, а брови над яркими синими глазами нахмурены так, что между ними пролегла тонкая морщинка. Сам же часовщик сосредоточенно мерил шагами комнату, расхаживая по ней из угла в угол. От его колючего взгляда девушке стало не по себе, и она, решив не выяснять, что же его так разозлило, хотела было закрыть глаза и притвориться спящей дальше, в ожидании, что гнев часовщика утихнет. Но сделать ей этого не дали.

— Очухалась! — раздался радостный возглас Найтмэра у неё над ухом. — Ну наконец-то!

Выражение лица Джулиуса тут же изменилось, морщинка между бровей разгладилась, а глаза загорелись каким-то радостным блеском. Он с обеспокоенным видом пересёк комнату, направляясь к ней.

— Тебя ни на минуту оставить нельзя, — покачал головой Монрей. — Не успел отойти, а ты уже успела влипнуть в историю, — голос мужчины звучал с мягкой укоризной.

Только сейчас Джоанн поняла, как же ей не хватало этого голоса — спокойного и одновременно тёплого, мягкого. А что более важно, она остро нуждалась в его обладателе. И, игнорируя остальных обитателей комнаты, девушка порывисто прижалась к Джулиусу, пытаясь разом объяснить, что в этот раз (ну точно!) не она виновата.

— Джулиус, понимаешь… Там Питер стрелять начал, и Джокер того… умер. И Алиса пропала… вот, — она всхлипнула и прижалась к комзолу часовщика.

Тот начал, уже привычным движением, успокаивающе гладить её по голове.

— Ой, я же вся в крови. Испачкаю тебя! — опомнилась девушка, отстраняясь и тут же озадаченно нахмурилась.

На ней было всё то же белое в горошек платье, в котором она была в цирке, но на нём не было ни пятнышка. Да что там ни пятнышка — ни пылинки! Джоанн с подозрением взглянула на Готтшалка, небось опять его штучки. А вдруг ей это всё приснилось и ничего не было? — промелькнуло у неё в голове.

— Так Джокер?.. — вопросительно взглянула она на присутствующих.

— Ничего с этим прохвостом не будет! — усмехнулся Найтмэр. — Никто из нас, действительно, не может его убить. Так что он ещё долго будет действовать нам на нервы.

— Хорошо, — облегчённо вздохнула Джоанн, всё ещё плохо соображая, а потому без всякой задней мысли прислоняясь к присевшему рядом с ней Джулиусу. От чего тот, к ликованию Найтмэра, на несколько секунд удивлённо застыл.

— Как всё-таки ужасно со стороны Джокера так испугать милую девушку, — покачал головой присутствующий здесь же Грей.

— Ой, а Алиса?! — едва не вскочила снова Джоанн.

— Здесь я, здесь, — сказала появившаяся в дверях Алиса. — И как видишь, в порядке. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

Джоанн прислушалась к своим ощущениям:

— Вроде бы вполне неплохо. В голове как будто прояснилось, даже несмотря на то, что я всё помню. Твои фокусы? — повернулась она к Найтмэру.

— Просто чуток навёл порядок, — виновато улыбнулся тот. — Я знаю, ты не любишь, когда я лезу в твою голову, но…

— Да я не злюсь, наоборот, спасибо, — улыбнулась в ответ девушка. — Оказывается, иногда очень даже полезно, чтобы твои мозги кто-то вправил.

* * *

Примечания:

Честно, мне с каждой главой всё больше жаль Джулиуса. Потому что Джоанн — это девушка-беда просто. Притом ей и делать ничего не надо, неприятности её сами находят…

Кстати, прикол в том, что только дописав главу, я поняла, что когда Джокер говорит Джоанне: "Ничего странного, что ты ему понравилась", он говорит вовсе не о Джулиусе. Когда я писала, думала, что о нём. Но потом поняла, что эти слова можно к другому персонажу отнести с большей вероятностью)))