Тень (гет)

— Мне правда нужно идти. Я бы остался, но… дела, — Узумаки лучезарно улыбнулся, откинув одеяло, приподнялся, спустив ноги на пол. Его рука, на которой всю ночь покоилась голова Ино,онемела; с трудом сжав ладонь в кулак, он почувствовал неприятное покалывание, напоминавшее слабый разряд тока.

— Скажи, что плохо себя чувствуешь,— Ино, мило насупившись, положила голову на его плечо, провела рукой по спине и, обхватив, прижалась к нему. Как хитрая кошка, промурлыкала в уши, — что появились срочные дела. Останься, — такие уловки обычно действовали на мужчин безотказно, но этот упёртый баран словно и не замечал её тихие вздохи, соблазнительное покусывание губ, даже случайное скатывание тонкой бретельки с обнажённого плеча не возымело эффекта. Она не понимала, куда исчез тот смущённый и неловкий парнишка, который отводил взгляд, стоило лишь слегка задеть. Почему сейчас перед ней был сухарь, только и думающий о работе, словно там мёдом намазано?

— Я и так вчера ушёл, —он аккуратно убрал её руки. Оправив помятую рубашку, которую так и не снял вчера, он встал.

«Перед работой придётся заехать домой переодеться», — подумал Наруто. Представив, сколько документов скопилось со вчерашнего дня на его столе, он недовольно скривился. Предвидя вопросительный взгляд Каори и подколы Саске с Неджи, тяжело вздохнул. К тому же,ему нужно было подготовить отчёт за месяц и предоставить его начальству, чтобы выбить небольшие премии для своих сотрудников. Несмотря на то, что работа в его отделе не была напряжённой, все ответственно подходили к своим обязанностям и заслуживали материального поощрения. Он представил ухмылки на лицах начальников в главном управлении,и почесал затылок. «День обещает быть непростым».

— И сегодня я должен сводить Конохамару на баскетбол. Если хочешь, можешь с нами.

— Не люблю баскетбол. И всё же, он твой сын? —выгнула с подозрением бровь. Расстроившись, что вместо вечера с ней он выбрал работу и соседского мальчишку, недовольно цокнула. Ей не хотелось оставаться одной: паника и воспоминания снова охватят её,стоит остаться в одиночестве.

— Нет же, —повернувшись, светлая улыбка засияла на лице Наруто, и его удивительные голубые глаза, напоминавшие бездонный океан с картинок, изнутри лучились светом, —я же тебе говорил, его родители в разводе... Он мне как младший брат. И разве тебе сегодня не нужно на работу?

— Я попросила отгул,сказала, что плохо себя чувствую, —солгала Ино, вскочив с дивана.

— Но это же неправда. Зачем обманывать?Всё же, зря я назвал твоего начальника сварливым.

— Ты мне ещё лекции про добро и зло прочитай, —вспыхнула Ино, схватив одеяло, встряхнула и сложила вдвое. —А знаешь, что? —бросив на пол, девушка поджала губы и, убрав волосы назад, зло шикнула, —Уходи!

— Ино, —мягко отозвался он и, подняв одеяло, положил на диван, огладив рукой, —я не могу, как ты, взять и не пойти на работу, сославшись на плохое самочувствие. Я начальник отдела.

— Но вчера ты остался, и тебя не заботило ничего, —с обидой в голосе прошептала девушка.

— Вчера, —Наруто задумчиво почесал подбородок, —тебе нужна была поддержка, вот и остался.

— Но сегодня она мне тоже нужна.

— Скажи, что происходит. Мы же друзья. Дело же не в отце? — пронзительно посмотрев на неё, он слегка сощурил глаза. Чемодан, разбросанные вещи и лихорадочный испуганный взгляд наталкивали его на определённые тревожные мысли, но он не хотел торопиться с выводами, чтобы потом не сожалеть. Она молчала, пытаясь выдавить подобие улыбки, но в её глазах промелькнул страх. — Звони, если понадоблюсь.

—Больно надо, —фыркнула она и отвернулась. «А кажешься наивным дурачком. Всё же ты не так прост, Узумаки Наруто».

—Но сейчас я бы позавтракал, — просто сказал он, застегнув пуговицу на манжете.

— На работе позавтракаешь, — его непринуждённый тон взбесил её. Разозлившись, Ино навалила подушки на одеяло и отнесла в свою комнату.

— Или выпил чашку чая, — не сдавался.

— Закончился. Вчера всё заварила.

— Я так понимаю, что мне сейчас не рады.

— Вы всё правильно понимаете, уважаемый начальник отдела, — скривив рожицу, она сложила руки на груди.

Закрыв за ним дверь на всевозможные замки и забаррикадировав стульями вход (о чём впоследствии пожалела, когда пришлось всё это разгребать), Ино вернулась в свою комнату и, скрючившись на кровати, поджала ноги и накрыла себя покрывалом. Тишина звенела в ушах. Она прикрыла глаза, вслушиваясь в гулкое биение сердца, шумное дыхание, а затем вздрогнула, уловив монотонное дребезжание снегоуборочных машин, сигналы автомобилей… Механический гул лифта, скрежет, быстрые шаги, стук.

— Они здесь, — судорожно сглотнув, она плотно закрыла уши руками, — нет, нет, это всего лишь звуки. Звуки. Слышишь? Да, это просто шум, — шептала она, разговаривая сама с собой, успокаивая.

Её напряжённое тело расслабилось, убрав руки и вытянув ноги, Ино глубоко задышала, рассматривая маленькие искорки света, что просачивались сквозь прорехи плотной ткани. Чьи-то холодные пальцы коснулись затылка, и она натянулась словно струна, готовая порваться в любую секунду. Рука сжала горло до хруста, лёгкие жгло от нехватки кислорода. Брыкаясь в кровати, путаясь в покрывале, она отчаянно хватала ртом воздух.

—Я нашёл тебя, сука! — хриплый голос раздался прямо за спиной и, открыв глаза, она в ужасе замерла, увидев хищный оскал Хидана.

— Ты не настоящий! — вскрикнула Ино, сбросив покрывало на пол. Прерывисто дыша, девушка осмотрела комнату, убеждаясь, что всё это — лишь плод её воображения. Не было никого, её вещи всё так же были разбросаны по комнате, открытый чемодан валялся в углу. —Ты не настоящий, — прошептала она для большей уверенности и засмеялась, пытаясь отогнать страх, — ублюдок.

Полиция наведывалась несколько раз, задавая однотипные вопросы: не всплыли ли в памяти какие-либо детали той злополучной ночи, не изменилось ли состояние брата. Словно затаившиеся тени, сновали люди Хидана, бдительно следя за каждым её действием, чтобы не сболтнула ничего лишнего. Синяки на её теле постепенно сходили в зелень, затем в желтизну; вскоре ноющие боли перестали мучить, припухлости рассосались, и она прекратила принимать обезболивающие. Её выписали, но ей некуда было идти. Врачи позволили остаться при брате, но о койко-месте для неё и речи не шло. Ино коротала ночи в приёмном покое, на жёстких стульях, или в палате брата, скрючившись в неудобной позе. В больнице тишина была шаткой: внезапно обрушивалась и резко сменялась хаосом звуков —писком мониторов, шагами врачей и пациентов, скрежетом каталок, стонами и звоном железной посуды. Казалось, к этому невозможно привыкнуть, но она привыкла, и уже не обращала внимания, спокойно спала. Человек ко всему привыкает. Лишь высокие потолки, пустые длинные коридоры, которые тянулись в никуда, всё ещё пугали, напоминая о безысходности. Смотря на беспомощное тело сводного брата — не живого и не мёртвого, в ней зарождалась слабая надежда на счастливое будущее, словно он, этот безвольный человек, по сути такой же, как она, мог решить её проблемы.Это было наивно и по-детски глупо, но только это удерживало её от отчаянья. Сдерживая слёзы, она каждый день обтирала избитое тело влажной тряпкой, меняла под ним утку и смотрела на кардиомонитор: на кривые скачущие зеленные линии, застывшие цифры. Медсестра приходила три раза в день, молча ставила капельницу, делала отметки и также безмолвно исчезала.

С того дня сам Хидан не появлялся, и никто из его людей не связывался. Те, что следили, не общались с ней, и от неизвестности её порой охватывала паника. Она представляла жуткие картины предстоящей работы. Он играл с ней — запугивал, пытаясь толкнуть на необдуманные поступки.

— Мы не можем держать его вечно, — сказала однажды медсестра, с сочувствием смотря на неё, — если к концу месяца он не очнётся, его придётся отключить от аппарата.

— Но он же дышит! — задохнулась Ино, не отрывая взгляда от брата. — Он просто спит. Пожалуйста, прошу вас!

— Если у вас есть деньги, то можете продлить. Если нет, то придётся подписать бумаги. Ваш лечащий врач скоро всё расскажет, а я просто хотела вас подготовить.

Денег у неё не было — Хидан заставил снять всё со счёта в качестве компенсации и гарантии, что никуда не денется, даже забрал золотой браслет с серёжками. Оставил лишь рюкзак с одеждой и документы.

Рассказывая брату о погоде и о возвращении в родной город, она, тем самым, надеялась пробудить его сознание, но всё было безрезультатно. Когда пришли врачи и она со слезами взяла ручку, чтобы подписать документы, Дейдара открыл глаз. Он долго вглядывался в лица, пытаясь вспомнить, кто они;наблюдал за медсестрой, которая извлекала трубку из его горла, и молчал, потерянный и испуганный. Следователи, узнав о его состоянии, уже дежурили за дверью. Несколько раз вторгались в его палату, пытаясь допросить, но брат лишь стонал, не в силах связать пару слов.

— Что с моей рукой? —простонал он как-то ночью, осипшим голосом. — Почему мои пальцы меня не слушаются? Почему я ничего не чувствую?

— У тебя повреждены связки...— она замолчала, не в силах сообщить правду.

— Что-то не так? Я прав? Этот взгляд... я знаю его, — хрипел он. — Говори!Что я ещё потерял, кроме глаза?!

—Ты... —Ино всхлипнула и упала к его ногам, обхватив их, — прости меня, Дей. Мне жаль... мне так жаль.

— Говори, что с моей рукой! — цедил он зло.

— Ты больше не сможешь творить... Прости-и-и, — взвыла она, — это всё я.

Дейдара закрыл свой единственный глаз, и слеза скатилась по его щеке.

— Всё ты... Чего он хочет?

— Я не знаю, Дей. Правда, не знаю. Мне страшно, Дей. Он сказал, что мы будем выполнять работу.

— Какую?

— Не знаю, — прошептала Ино, чувствуя, как страх подступает к горлу.

Телефон зазвенел в кармане и, вздрогнув, она вскочила под удивлённый взгляд брата и выбежала в коридор. Дежурная сестра, испугавшись столь резкого появления, чуть не выронила коробки, что несла в подсобку.

— Я слышал, что брат твой идёт на поправку? — от его голоса по телу прошёлся ледяной холод.

— Ему нужно время на восстановление. Он слишком слаб.

— Не переживай, крошка. Я же не зверь, — засмеялся он, — больным нужен покой. Я это знаю. С этим делом справишься ты. Для той, кто украл медальон — раз плюнуть.

— Что я должна делать?

— А ты нетерпеливая. Под кроватью твоего брата есть сумка, взгляни.

Она охнула от удивления, не понимая, когда её подсунули.Забежала в палату и с трудом вытащила тяжёлую чёрную дорожную сумку. Дейдара смотрел на неё, хмурясь.

— Что это?

— А ты не видишь? Я вроде не тебе глаз выбил, или тебе? — вновь раздался смех. Ино поёжилась, смотря на купюры. — Это фальшивки, если что. Даю тебе две недели, та же сумма должна лежать в четверг под кроватью. Только угадай, какими должны быть деньги?

— Я не смогу... Тут слишком много.

— Бесполезные люди мне не нужны. Если тебя повяжут, мы ни при чём. Поняла? Справишься — награжу. Нет — накажу. Ах да, о наказаниях, — произнёс он буднично, — я всегда наказываю близких на глазах у провинившихся. Забавно, правда? Виноват один, страдает другой.

Она не справилась, не успела сплавить каких-то пару сотен, и Дейдаре снова сломали руку. Видеть ненависть и страдания в глазах родных людей оказалось невыносимо больно.

Вынырнув из вязкого кошмара, Ино смахнула холодный пот со лба и, пошатываясь, прошла в ванную. Окатив себя ледяной водой, трезвея от воспоминаний, укуталась в махровое полотенце и простояла так минут пятнадцать, вглядываясь в своё отражение.

—Ты такая жалкая, — сказала она, с презрением и отвращением смотря на себя, —жалкая трусиха. Давай, пожалей себя, поплачь как маленькая девочка. Скажи, что ты не виновата, тебя обманули, покажи свою ничтожность, — её глаза наполнились обжигающими слезами, но, быстро утерев влагу, она вдохнула воздух и шумно выдохнула, прогоняя слабость. — Хидан бы посмеялся, — прошептала, приблизившись к зеркальной поверхности, провела пальцами и горько усмехнулась, —лучшего спектакля и не придумать.Ты знала, на что идёшь, знала, чем всё может обернуться. Ты что, дура, в сказку поверила со счастливым концом? Для Хаширама ты ничуть не лучше Хидана, так почему ему не использовать тебя в своих целях? Разве ты не жертвовала кем-то, чтобы спасти свою шкуру? Тебе напомнить? Стоит ли на него злиться, если ты сама такая? Выбирай, дашь страху сожрать тебя или посмотришь ему в глаза. Может, хоть раз в жизни ты выберешь борьбу, а не побег. Хаширама прав, нет повода для паники. Но он всё ещё козёл, который навешал лапши. А ты дура!

Заварив кофе и наспех съев бутерброд, Ино взяла телефон и набрала номер Шикамару. Зажав нос руками, чтобы голос вышел гнусавым, сообщила, что плохо себя чувствует и, если бы не высокая температура, то вышла бы на работу. Он, как и ожидалось, словно старик, недовольно побурчал. Пригрозил, что в следующем месяце возьмёт на работу более здоровых сотрудников: будет проверять историю болезней и устойчивость к сезонным вирусам. Но в конце пожелал скорейшего выздоровления и посоветовал пить чай с лимоном и имбирём (так делала его мама, которую научила мамина мама). Утро только началось, а голос его звучал устало и измотано; на заднем фоне гудела кофемашина, звенел дверной колокольчик, и он, то и дело, отвлекался, приветствуя клиентов. Сказав, что теперь знает, где она живёт, и, если что-то понадобится, может прислать курьера или сам заехать после закрытия кафе, отключился. Ино, подавив вспышку раздражения на Хинату, которая с такой лёгкостью сообщила её адрес уже двум людям, хотела было отчитать подругу, но внезапно осознала, что никогда не говорила о запрете. Решив, что поговорит с подругой позже на эту тему, она вернулась в свою комнату и стала раскладывать вещи по полкам.

Наводя порядок, постепенно успокаивалась, и страх медленно и верно уходил. Собрав рюкзачок, она запихнула в него всё необходимое на случай, если придётся срочно бежать. Достав несколько перцовых баллончиков из коробки (которые купила, как только переехала), расфасовала по сумкам, и одну положила в карман куртки. Немного подумав, она решила купить электрошокер для лучшей безопасности. От пули не спасёт, но кто сказал, что Хидан так просто её убьёт? Ему неинтересна простая смерть, ему нравится упиваться страданиями. Он питается страхом людей.

Подскочив на месте от внезапного звонка, Ино посмотрела на телефон и неизвестный номер. Поджав от злости губы, она приняла вызов.

— Всё ещё злишься? — его бархатный голос звучал успокаивающе, казался таким надёжным. Её напряжённые плечи тут же обмякли и, опрокинувшись на кровать, она подложила подушку под голову.

— Нет, молюсь о вашем здоровье, чтобы жили долго и счастливо, — ехидно фыркнула Ино, почесав шею.

— То-то бодрость ощущаю с самого утра, — хохотнул Хаширама, и её губы невольно растянулись в улыбке, она едва сдержала смех. — Надеюсь, глупостей не наделала? —его шутливый тон тут же сменился на серьёзный, проскользнули властные нотки.

«Интересно, — подумала она, — какой он дома с женой — бескомпромиссный, или же уступчивый, нежный?».

— Я нашёл человека, который за тобой присмотрит.

— Я справлюсь сама, — Ино упрямо поджала губы. Не время хорохориться, но перед ним хотелось выглядеть храброй.

— Свои капризы оставь для кого-то другого, — голос зазвенел сталью, — мы не в игрушки играем. Сегодня к трём часам дня он будет ждать у северных ворот центрального парка. В руках у него будет букет, подойдёшь и спросишь, который час. Если он ответит«полвторого», значит, это он.

— Это так тупо, по-стариковски. Сам, что ли, придумал?

— Ино, ты меня поняла? К трём у северных ворот центрального парка и без опозданий!

— Хорошо. Ему точно можно доверять?

— Да, — коротко ответил он. — Я свяжусь с тобой дня через три.

— Хаширама, — приподнявшись, она замолчала, упёрла взгляд в пол, — ты можешь сделать для меня одну вещь?

— Да, только в пределах разумного, дом на солнечном берегу не смогу купить, —несмотря на шутливый тон, она знала, что он сейчас предельно серьёзен.

— О каком доме идёт речь? Ты мне документы не можешь сделать уже несколько месяцев.

— Тогда что?

— Если он найдёт меня...— она снова замолчала,собираясь с духом. Было непросто сказать.

— Ино...

— Что за привычка перебивать девушку?! — вспыхнула она. — Если он найдёт меня, дай приказ своим людям меня убить. Прямо в голову, чтобы наверняка. Говорят, ничего не почувствуешь, — она засмеялась, смахнув слезу.

— Ино, всё будет хорошо, —голос хоть и звучал ободряюще, но тяжело было не уловить проскальзывающие грустные нотки.

— Не будет, ты же знаешь.

— Ты казалась мне оптимисткой... — она сжала губы и проглотила вставший ком в горле.

— Мне пора собираться. Обещай мне. Если это сделают твои люди, я не буду, по крайней мере, мучиться. Хоть это ты можешь выполнить?

— Если операция выйдет из-под контроля, я обещаю выполнить твою просьбу.

— Клянёшься?

— Клянусь.

* * *

— Отведёшь Сараду в детский сад. Воспитатель сказала, что скоро у них утренник. Узнай, что нужно принести, может, деньги сдать, — сказала Сакура, накладывая в ланч-бокс дочери нарезанные фрукты.Она плотно закрыла крышку и посмотрела на Рока. Он, словно чужой, сидел в своей выцветшей зелёной футболке и поношенных штанах цвета хаки- уже как полчаса мешал ложкой чай и смотрел на пустой стол. Костяшки его пальцев покрылись коркой. Порой, не выдержав зуда, он их чесал до крови. Он не привык сидеть без дела, работа была для него всем, к тому же, в СМИ всё ещё полоскали его честное имя. Тревожась за его душевное состояние, Харуно, вдобавок, мучилась чувством вины за то, что не сказала о встрече с Саске и их ссоре. Ему незачем было знать, по крайней мере, сейчас — когда проблем выше крыши.

— Сакура, привет! —громко поздоровался теперь уже следователь Ли и помахал рукой, выходя из здания.

Она не видела его целую вечность, и вот, он стоял перед ней, совсем другой —возмужавший, вытянувшийся, с более грубыми чертами лица. Он наконец-то избавился от своей дурацкой стрижки «горшок», которая так её раздражала. Его круглые чёрные глаза светились добротой, как и прежде, а на лице играла та самая тёплая улыбка, которая так бесила её, когда он был стажёром, а она — молодым ассистентом. Рок тогда неловко, но настойчиво пытался за ней ухаживать, но её раздражало его внимание, а мрачность и отстранённость Саске,наоборот, привлекали. Харуно считала Ли придурковатым: чересчур энергичным, разговорчивым и порой наивным. Но сейчас, после всего того кошмара, что ей пришлось пережить, она с удивлением отметила, как рада видеть эту чистую, неизменную улыбку.

— Привет, — с лёгкой улыбкой произнесла она, непроизвольно поправив волосы, чувствуя себя уже совсем не той юной и хорошенькой девушкой, какой была когда-то,—давно тебя не видела.

— Были дела, да и в больнице лежал, —ответил он.Его голос хоть и стал ниже и грубее, но всё же звучал тепло.

—Что-то серьёзное?

—Пустяк, так, сквозное ранение, — отмахнулся он, глупо улыбнувшись.

—Пустяк? — она приподняла бровь, поднявшись на ступень выше.

— Если жив, то пустяк. Я хотел попросить взглянуть на заключение одного патологоанатома, но тебя не было, и я оставил твоему ассистенту. Ничего?

— Ты торопишься? — она слегка наклонила голову, всматриваясь в его лицо.Щурясь от утреннего солнца, он нахмурил густые брови.

— Собственно, нет, — улыбнулся он, обтерев руки о брюки.

— Тогда пошли, я взгляну на твоё дело. Зачем тебе два раза сюда приезжать, — она двинулась в сторону здания, чувствуя неловкость.

— Разве это плохо — два раза увидеть тебя? — проговорил он, всё так же добродушно улыбаясь.

Она залилась краской, смутившись, и тихо улыбнулась. От его слов стало тепло и светло на душе.

— Да, конечно, — рассеянно кивнул он. Сакура не выдержала, подошла, обняла его и легонечко чмокнула в щёку, покрытую колючей щетиной. Он слегка улыбнулся, отбросив задумчивость, прижался к её лицу и сделал глоток уже порядком остывшего чая.

— Тебе бы побриться и подстричься, — она провела ладонью по его взлохмаченным волосам, — хочешь, я запишу тебя?

— Да я и сам могу. Волосы вроде не так отрасли, снова обчекрыжат — не хочу, — он потрогал колючий подбородок и отодвинул кружку в сторону.

— И я приготовила тут, днём поешь, только не разогревай в этой посуде, —она указала на пластиковый контейнер,— и Сараду можно забрать в шесть тридцать.

— Я постараюсь, — тихо сказал он, отдёрнув катушку со штанов.

— У тебя что, есть какие-то дела? — удивилась Сакура.

— Ты вчера вернулась поздно, и я не смог с тобой поговорить. Мне тут подкинули кое-какую работу, — он опустил взгляд, боясь выдать себя. Сакура заметила, как он сжал пальцы и недовольно прищурилась.

— Какую?

— Охранником на завод, — тихо произнёс он, сглотнув, словно ему неловко было говорить об этом. Рок не отрывал взгляд от пола.

Врал он плохо, и Сакура всегда замечала, когда он что-то умалчивал. Сейчас, понадеявшись на чудо, он молился, чтобы она поверила в его ложь. Вчера вечером просьба Майто Гайя на время побыть охранником для одной девушки — важного свидетеля по уголовному делу, взбудоражила и удивила. Что за дело, ему, соответственно, не сообщили, сказав, что это совершенно секретно и об этом не должен никто знать, тем более, Сакура, которая задаст сто-пятьсот вопросов. Он понятия не имел, что можно такое придумать, чтобы отвести от себя подозрения, если сегодня ему придётся ночевать в машине.Ведь работа представляла собой почти круглосуточное наблюдение за объектом. Он хотел было отказаться, но начальник сказал, что не знает более надёжных людей, чем он.

— Но это же... Рок, моей зарплаты хватит. Если из-за денег, то...— неверно истолковав замешательство Рока и его чрезмерную задумчивость, она не обратила внимание на странные нервные подрагивания и виноватые глаза.

— Лучше, чем сидеть без дела на твоей шее. Меня это больше оскорбляет, чем работа охранником.

— Мы же семья, нужно поддерживать друг друга в трудную минуту. Ну, хорошо, —сдалась она, решив поддержать его, — далеко твой завод?

— Как и все заводы — промзона. Сегодня нужно поехать на собеседование.

— Они ещё и собеседование тебе решили устроить? Ну, это наглость, — возмутилась Сакура, уперев руки в бока. Её муж, уважаемый следователь, ещё должен доказывать, что годится на работу охранником! Это же какой-то фарс!

— Это чистая формальность, ты же знаешь, — попытался успокоить её Рок, предвкушая гневную тираду. — График, возможно, будет ненормированный, у них нехватка персонала, — добавил он, наблюдая, как её брови начинают сдвигаться к переносице.

— То есть? Мне это не нравится, Рок, — закусила она губу. — Лучше откажись. Вон, через дорогу супермаркет, они тебя с руками и ногами возьмут! И с нормальным графиком.

— Не могу, я уже пообещал, — тихо ответил, отведя взгляд.

* * *

Красивая. Это первое, что промелькнуло в голове, когда он увидел её.В лёгком пальто, без шапки, она куталась в тёплый шарф, шагая рядом с ним. Машина его была припаркована у восточных ворот, так как у северных всё забито из-за огромного торгового центра напротив. В парке было немноголюдно: несколько человек выстроились в очередь на горку, пара подростков скользила по катку. Подойдя к киоску с горячими напитками, он достал кошелёк.

— Я не могу смотреть, как вы мёрзнете. Не против, если я куплю вам чай или кофе?

— Можно, американо без сахара, — улыбнулась она, подув на ладошки, — собиралась в спешке, боялась опоздать, вот и забыла перчатки дома. И давай на ты, я не люблю формальности.

— Простите, то есть прости, — широко улыбнулся он и снял свои кожаные перчатки, — я совсем не заметил. Великоваты, конечно, но лучше, чем ничего.

— А как же ты? — с недоверием взяв, она посмотрела на него удивительными лазурными глазами. Он ещё никогда не видел такого оттенка, было в них что-то чарующее.

— Я? Переживу. Горячий, будь осторожна. Так значит, ты живёшь на центральной улице и работаешь в кафе. График сменный?

— Угу, — промычала Ино, сделав глоток.

— Хорошо. Как дойдём до машины, запишешь все свои передвижения в блокнот. А кафе?

— Ближе к нижнему центру, —ему нравилось, как она быстро отвечала, сразу зная, что от неё хотят. «Не глупая».

— Там,случайно, рядом не находится полицейский участок?

— Есть такое. Я знакома с начальником отдела и двумя следователями, они иногда заглядывают в кафе.

— С Узумаки? — усмехнувшись, он почесал лоб.

— Ты его знаешь? — заинтересованно спросила она, остановившись.

— Да, мы вместе работали. А два следователя, кто они?

— Саске и Неджи.

Он остановился и закачал головой. И почему из всех следователей именно они?

— Что-то не так? — встревоженно спросила Ино.

— И да, и нет.

— Почему?

— Рядом полиция и, в случае чего, подмога быстро подойдёт — это хорошо. Плохо, что меня там многие знают. Будет странно ошиваться в том районе. Если пересекусь с Наруто — это ещё полбеды, но если меня заметит Неджи или Саске, то от этих ребят жди допроса.

— Скажи, что влюбился в меня, вот и ходишь. Думаю, при таких ответах дальнейшие вопросы отпадают, — засмеялась она.

— О нет, —возвёл он глаза к серому небу, — лучше так не шутить. Моя жена, точнее, невеста, является бывшей женой Саске.

—Ого, как всё сложно. Не знала, что этот вечно недовольный следователь был женат.

Снег хрустел под ногами, и чья-то мелкая чихуахуа,сорвавшись с поводка, бросилась ему прямо под ноги. Если бы Ино не вскрикнула, то он бы раздавил её. Животинка отчаянно тявкала, издавала подобие рыка, но ничего кроме смеха это не вызывало.

— И почему маленькие собаки такие громкие и агрессивные? — он посмотрел по сторонам в поисках её хозяина, и увидел вдалеке бегущую девушку. — Моя дочь хочет собаку, лучше куплю овчарку или чау-чау.

— У тебя есть дочь? — удивилась она, отойдя в сторону от лающей собаки.

— Я не похож на отца?

— Не знаю, — пожала она плечами, — мне казалось, что следователи в большинстве своём поздно заводят семью.

Он усмехнулся, перешагнул через собаку, которая продолжала лаять, цепляясь мелкими зубами о ткань. Когда пустая аллея с рядами скамеек закончилась, они вышли к восточным воротам. Он открыл дверь машины перед ней и захлопнул, когда она села.

— Если станет слишком жарко, скажи, я отключу печь, — записав все её перемещения в блокнот, они обменялись телефонами. — Значит сегодня ты планируешь сидеть дома. Я подброшу тебя, на улице холодно и транспорт плохо ходит. Не знаешь, сдаются ли в твоём доме посуточно комнаты?

— Могу спросить.

— И ещё один вопрос, — он улыбнулся, смотря на неё, — меня не посвящают в твоё дело, ссылаясь на секретность. Я понятия не имею, во что могла ввязаться такая девушка, как ты. Мне просто нужно знать, насколько опасны люди, которые тебя ищут, по десятибалльной шкале, чтобы я хотя бы имел представление, как защищаться.

— Десять из десяти, — и по её испуганному взгляду он понял — она не шутит. «Чёрт возьми, Рок! Ты вляпался в какое-то дерьмо!»

— Прекрасно, — ухмыльнулся он, поставив руки на руль, — значит нужно где-то раздобыть оружие.

— А у тебя его нет? — удивилась она. — Разве ты не полицейский? — в голосе послышались истерические нотки.

— Я отстранён на время, моё табельное забрали, — он посмотрел в зеркало заднего вида и вырулил с парковки.

—Что же ты натворил?

—Я — ничего, но кто-то в этой жизни должен быть виноватым.