Неправильно... или - 7? Мир, дружба, мутанты. (джен)

Хан сразу же сбросил телепатический контакт, поэтому о том, что произошло с ним и Рин дальше, Хантер мог только догадываться. И догадки были как минимум не радостными. От Блуждающей Души и ее подручных защитили бы символы, которые кто-то, возможно — Хан, регулярно обновлял. Человеческое, верней — органическое участие полностью исключалось — любую органическую хрень он бы со своими телепатическими навыками разглядел. Высшие сущности? Но вся эта братия на Айрин молится, разве что алтари в каждом мире не посооружали в ее честь. Так что даже имей они какие-то претензии к Хану — вредить «за компанию» этой девочке не стали бы.

Все это он выкладывал Мельнику по телепатической связи, пока перетаскивал наверх Рин и Хана. Волочь одновременно сразу две туши в отключке было сложно, но он справился — спасибо тренировкам Спарты.

Доклад вкупе с игрой в «угадайку» отвлекали от ощущения собственной бесполезности. История повторялась. Снова возникали ситуации, когда с кем-то происходило дерьмо, а у него не было возможностей это исправить. Из памяти альтернаторов и спартанцев он знал, что такие моменты бывают у каждого. Что лучшее, что можно сделать — пережить все это, пропустить сквозь себя, сделать выводы, постараться в будущем стать лучше и… и забить куда-нибудь подальше это чувство. Чтобы ошибки прошлого не мешали работе над будущим. Но, дерьмо, как бы ему хотелось сейчас владеть телекинезом хотя бы на втором-третьем уровне… Тогда можно было вытолкнуть Айрин с Ханом или одного Хана до вмешательства Рин.

«А почему телекинезом не воспользовалась Рин?» — мелькнуло внезапное подозрение. Оно заставило нахмуриться и поискать в собственной памяти сведения о том оранжевом огне. Вот только информации не было. Хотя Рин и Хан знали, что это такое. Дерьмо. Или Айрин сработала интуитивно, что тоже вероятно. Или просканировала огонь мгновенно своим визором и по каким-то причинам решила не использовать телекинез. Итог очевиден — Рин и Хан в отключке, что с ними творится — неизвестно. Учитывая, сколько дерьма может произойти с душой, оказавшейся вне тела… С другой стороны, они оба не обычные мирные души. Та же Рин могла в Д-Омега 89 вне своего тела отжигать так, что окружающие от ужаса только успевали по углам прятаться. А Хан с его какими-то шаманскими трюками явно будет еще круче в этом плане. Учитывая, что он привязан каким-то образом к этому миру и вообще непонятно, является ли человеком…

Уже на подходе к первому этажу Храма, где оставался Ульман, Хантер услышал задорные крики «жри, тварь», принадлежащие бойцу и Ксифенг. Похоже, что у этих двоих все было под контролем.

Так и оказалось. Одна из тварей посильней решила выманить Ульмана от костра, прикинувшись Айрин, но боец умудрился разгадать замысел твари и кинуть ее в костер. А уж Ксифенг, ориентируясь на подсказки Ульмана, привычно обернулась склизкой и горящей массой. Может, она не видела тварь и не могла ее коснуться, но устроить той «райских загар» сил и соображения хватило.

— Ух, как мы его… Слышь, Юна, это что, тоже из демонов тварь была?

— Похоже на то, — звук ладоней, хлопнувшихся друг о друга. — А как ты понял, что это не Рин?

— Ну, мать, сложный вопрос. А, хотя нет, вру, простой. Во-первых, наша малая при случайном дружественном огне если не прощения попросит, то хотя бы уточнит, все ли в порядке. Во-вторых, она сказала, что в Храме материться не будет. Что-то там про уважение чужих религиозных предпочтений было, если я правильно помню. В-третьих, тварь обращалась ко мне так, будто тебя рядом не было. Ринка бы не стала игнорировать твое присутствие. Ах, да, в-четвертых, она бы точно спросила, понравилось ли мне играть с демонами в гляделки.

— Соображаешь, — подал голос Хантер. По тому, как вздрогнул Ульман, понял, что умудрился подойти к костру, да еще и две туши тащить абсолютно бесшумно. Выходит, квалификацию не потерял.

«Мать твою, да зачем же пугать так? И так скоро заикой сделаете… Так, а с этими что?»

Хантер не сразу понял, что это были не просто мысли, а специально адресованные ему вопросы. А когда понял — мягко сказать, удивился.

Из памяти Айрин и других альтернаторов он знал, что самым ненавидимым умением у аборигенов является телепатия. Если телекинетика или умника-техника местные рядом еще согласны, ну так уж и быть, потерпеть, то телепат, да еще и высокого ранга — первый кандидат на роль изгоя. Конечно, вслух этого никто не скажет, но даже у Мельника проскальзывало порой что-то негативное в мыслях, когда с ним кто-то связывался невербальным способом. Кроме Хантера и Анны, но это было объяснимо. Семья, все-таки, хоть Хантер и по крови не родной…

Но Ульман, еще пару недель назад дергавшийся при каждой аномальной вспышке со стороны Айрин вдруг ни с того ни с сего берет и сейчас первым пытается пользоваться телепатической связью. И в эмоциях у него не настороженность и отчужденность, а всего лишь интерес. Услышат ли? Отреагируют ли? Ответят словами, или так же, мыслями?

«Если кратко — в отключке».

«Да это я и сам вижу, не слепой, что удивительно, учитывая произошедшее здесь десять минут назад. Подробней можно?»

Параллельные мысли. «Ура, работает! Интересно, теперь можно будет так со всеми телепатами общаться? А они могут такое же сделать, но между обычными людьми? Полковник же явно как-то с ними треплется, вот бы и мне так. Исключительно ради пользы дела… На самом деле нет, просто это дофига прикольно».

«На базе расскажу», — Хантер почему-то продолжает использовать телепатию. От Ульмана из-за этого фонит практически детским восторгом. И он с готовностью продолжает диалог.

«И почему это, интересно, ты не можешь все рассказать пока мы будем идти к этой самой базе?»

Боец явно решил дать волю своему внутреннему «я». Раньше он в присутствии Хантера вел себя более сдержанно. В мыслях, конечно, всякое можно было прочитать, но Хантер без нужды по чужим головам не шастал. Похоже, что сейчас Ульман решил больше не маскироваться под паиньку.

Поскольку в словах бойца был резон, Хантер успел, пока шли по болотам, снова рассказать о произошедшем с Ханом и Айрин. Телепатически, подключив к выделенной сети Ульмана и Ксифенг. Та уж сама пусть решает, как это все научной группе сообщать. И если Юна просто выслушала рассказ и, кивнув, попросила отключить ее от их с Ульманом диалога, то сталкер продолжил разговор.

«Мда, дела… Так что, получается, тела здесь, а они сами где-то… там? В случае с Рин — все трое куда-то унеслись?».

«Ульман, их трое только на физическом плане. Душа-то одна, и если ее выдернули куда-то, то соответственно, уволокло не только Айрин, но и Арэйн с Кэтрин».

«Мда, дела… — снова подытожил боец. — Что делать-то теперь будем? В смысле, нам же их как-то возвращать надо, разве нет?»

«Ну, давай, отмаякуй, как идеи появятся. Может, найдешь нам какого-нибудь «сноходца», любящего полазать по тонким мирам… А, хотя прости — ты его не найдешь. Потому что оба известных таких специалиста у нас на спинах сейчас валяются».

«Мда, дела…», — подвел Ульман итог беседы, больше за весь путь до спуска не сказав и слова. Сам Хантер тоже молчал. Просто потому, что больше привык молчать за всю свою жизнь. Привык, да… К некоторым вещам получается слишком быстро привыкнуть. К другим же не привыкаешь никогда.

Айрин и Хана они сдали с рук на руки Аристарху. Сдали вместе с краткой инструкцией о правилах поведения с «телами». В перечень правил входил только один пункт «ближе чем на метр, не подходить». Врач собирался было возмутиться, но Хантер напомнил ему, что однажды Рин уже едва не убила того спросонья «чисто не разобравшись», и следующий раз может запросто стать более успешным учитывая, что вырубили ее буквально среди боя. А уж Хан, будучи явно неслабым психокином, мог сделать вещи и похуже.

За этот вечер, да и за весь этот день в целом Хантер не сделал ничего стоящего. Все их «задание» напоминало легкую прогулку. Сначала дошли до церкви, по пути познакомившись с одним из старых друзей Айрин. Потом слазили в подвал. Пострелять так и не довелось, самое тяжелое, что выпало на его долю — перенос в метро тела весом… Сколько там в Хане. Но сейчас он чувствовал себя выжатым, как лимон.

Сил хватило перешагнуть порог комнаты, закрыть за собой дверь и медленно сползти по стенке. Только когда к нему метнулся силуэт он понял, что все это время был в комнате не один.

— Хантер, — Мельник опустил руку ему на плечо, а потом, словно решившись на что-то — сел рядом. Плечом к плечу, как часто доводилось сидеть в патруле или во время ночевок где-то там, за пределами родной «базы».

Дышать стало легче. Отчетливо фонило теплом. Видимо, понимая его состояние Мельник все-таки встал на ноги и протянул Хантеру руку. Усадил на кровать и вложил в руки чашку с горячим чаем. При мысли о том, что этот чай залили в термос специально для него зная, в каком он состоянии будет после всего произошедшего, Хантер почувствовал странное тепло в груди.

Друг сидел рядом и просто молчал. Говорить было не о чем, да и не умел этого Хантер практически. Так, по работе разве что… он вообще многого не умел и не понимал. Некоторые вещи — не понимает до сих пор. А кое-каким непоняткам объяснения были найдены практически сразу после выхода «в свободное плавание» через ту злополучную дверь на Сениоре.

При упоминании этой двери что-то царапнуло. Словно он заметил на мгновение какую-то странность, а потом она вдруг исчезла.

— Еще налить? — в ответ на кивок Хантера кружку снова наполняют грибным напитком. В голове снова крутятся мысли о том, что…

— Что-то не сходится, — себе под нос пробормотал он.

Мельник лишь опустил руку ему на плечо, словно призывая продолжать монолог.

— Не могу понять. Ничего не могу понять.

— Давай по порядку. С чего начинаются несостыковки? — в Мельникове явно проснулся внутренний прапорщик-завскладом, который сейчас взялся раскладывать по полочкам все происходящее в голове Хантера. И в своей заодно.

— Дверь на Сениоре. Я же показывал тебе. Из кабинета вышел — и сразу в туннель, мутантам на корм. А здесь сетка уже была. Хорошо, личностная матрица Айрин, теоретически, могла сработать так, чтобы я прошел через имеющийся разрыв, но создать новый ей не по силам. Это значит, что…

— Это значит, что на момент твоего переноса сюда разрыв там уже был — раз. Второе — он, если помнишь, был там задолго до того, как ты им воспользовался.

— Что?

— Твоя память. Кадры, где Айрин врывается на Сениор и нагло утаскивает тебя из-под носа у твоего начальства и кучи альтернаторов, чтобы ты переписал ей часть памяти, а она уже с переписанной памятью могла задурить противников в Д-Омега 89.

— Ты даже название мира того запомнил.

— У меня хорошая память. Была бы плохая — был бы уже трупом. Что тебя в этом так напрягает?

— Ты с самого начала меня напрягаешь. Потому что твердолобых паранормалов вроде Айрин я еще хоть как-то понимаю, но когда такую же твердолобость демонстрирует рядовой обыватель из низшего мира — это уже за гранью адекватности.

— Слово какое новое… Адекватность. Никогда не слышал, — криво ухмыльнувшись, сострил Мельник. — Ладно, так что с порталом этим не так?

— А то, что на Сениоре нет и не должно быть порталов. Сообщение с любой другой реальностью идет через Базу, что логично. Есть телепорт в нескольких часах перелета от узловой планеты, но… Дерьмо, Мельник. Просто дерьмо. Потому что если там действительно был телепорт, это значит — кто-то с Сениора нарушает Конвенцию. И хрен с ней, с конвенцией, но тогда получается, что…

— Что кто-то с этого Сениора причастен к происходящему здесь, так?

Хантер кивнул. И, решившись, продолжил.

— И этот кто-то использует результаты дознания, которое я проводил много лет назад. Он что-то пытается сделать, но что… Дерьмо, я не понимаю. Я не могу понять. Установить сетку. Стянуть сюда паранормальные души. Меня притащить с личностной психоматрицей Айрин. Саму Айрин. Выдернуть ее из тела… Куда? Дерьмо. Сканирую данные дознания, понимаю, что за ней все время кто-то гонялся. И в то же время — охранял. Она иногда замечала, но чаще — нет. Когда она сорвала Противостояние этот «кто-то» разозлился. Может быть даже испугался. Сразу после ее смерти началась вакханалия в твоем мире. Д-Гамма 212. А Рин рождается снова в Д-Гамма 213. Все, чтобы поймать ее? Но слишком большой размах многоходовки для одной ее. Сразу несколько целей? Приемлемая версия. Мир-полигон — раз. Сбор сильных душ в одном месте — два. Сбор энергии с мертвых душ… Но почему не произвели переработку сразу же? Нерационально, все эти призраки в туннелях…

— Хантер, стой. Кому это выгодно? Давай считать, что у нас вырисовывается по всем возможным противникам.

Снова хлопок по плечу. С чужим участием раскладывать схему проще. Поправка на «живого» человека действует. Он начинает лучше просчитывать мотивы, а не только считывать их.

— Получение энергии — мимо. На поимку одной лишь блуждающей души энергии уйдет больше, чем дадут все эти миллиарды призраков. Получение финансовой выгоды — мимо. Причина та же — ресурсов затрачено больше, чем максимально возможная «выручка» от такого проекта. Тупик.

— Но еще кое-что остается, — в голосе Мельника при слове «тупик» появляется скепсис.

— Что?

— Включи нерациональную часть своего сознания. Она у тебя тоже есть, не прикидывайся типичным сениорским паинькой. На что человек, да и нечеловек тоже, готов потратить свои ресурсы вне зависимости от возможной выгоды? Даю подсказку — он захочет насолить человеку ради… Только мысли не читай, пожалуйста, сам додумывайся.

— Мести?

Мельник щелкнул пальцами перед его носом.

— Наверное, ты бы назвал это анализом личностной матрицы, но я человек простой, поэтому без ваших паранормально-психиатрических терминов объяснить попробую. Самой Ринке мстить — это зря переводить ножи, патроны, пыточный инструмент и все в таком духе. Больно-то ей будет, конечно, но с этим вашим болевым порогом, да и ее собственным настроем ей любое физическое воздействие — тьфу. А вот если у нее на глазах убивать кого-то достаточно близкого — это уже явно веселей. И зрелище приятное, и муки совести ей на долгие годы обеспечены. А уж если накрыть целый мир, да еще и непрозрачно так намекнуть ей, что все это связано с ее навыками управления разрывами, и вдобавок — заставить ее наблюдать за всем этим откуда-то с отстойника… Кстати, под это дело можно еще и работать ее на себя заставить. Переломать один раз хорошенько, а потом поставить перед выбором: либо ты со мной, девочка, либо история повторится.

— Однако… — Хантер с уважением посмотрел на Мельника.

— Что ты так на меня таращишься? Один из стандартных вариантов вербовки особо несговорчивых персонажей. Мог бы уже и знать об этом, за двадцать-то лет в моей компании.

— У тебя нет мыслей о том, чтобы вербовать кого-то подобным методом. А архивы памяти я не ворошу. Я вообще стараюсь… Не лезть, что ли, — Хантер хмурится.

— Чего так? Нет природного любопытства?

— Эмпатия, — одним словом отвечает Дознаватель, вспоминая, как его трясло в то время, как Мельник валялся в станционном лазарете Смоленской между жизнью и смертью. Жизнь и смерть… жизнь и смерть, что-то же было такое…

— Опять куда-то выгрузился? — с издевкой спрашивает сталкер.

— Есть такое. Пытаюсь придумать, что делать сейчас. Пытаюсь понять, что это был за огонь. Пытаюсь…

— Ложись спать.

— Что?

— Спать, говорю, ложись. Ты за те несколько минут, что мы разговариваем, слов произнес больше, чем до этого за неделю.

— И что?

— И то. Это значит — тебе сейчас психически настолько херово, что вот-вот на стены полезешь. В таком состоянии ты у себя там «в архивах» по полочкам ничего не нацарапаешь. Утро вечера мудреней, давай вон, чай допивай — и мордой к стенке, — завершил Мельник и, встав с кровати, одним прыжком забрался на второй ярус. Обычно туда забирался либо тот, кто пришел последним, либо тот, кто был наименее уставшим. Хантер неоднократно предлагал притащить две нормальные кровати, но Мельник слишком ревностно отстаивал немногочисленное свободное пространство. Которое практически мгновенно забивал свалкой чертежей, схем, запчастями к оружию и всяким дерьмом. Хантеру было все равно.

— Спокойной ночи, — машинально пожелал он, послушно отворачиваясь к стенке. Стоило закрыть глаза — и он привычно провалился в собственное подсознание. Выдернул из него крик Мельника и звук падения чего-то тяжелого сверху.

— Что? — вскакивая на ноги, он мгновенно оценил обстановку и обнаружил, что никакой угрозы нет. Просто Мельник умудрился впервые за двадцать лет жизни в подземке свалиться с верхнего яруса. В первое мгновение Хантер даже хотел подшутить над другом по этому поводу так же, как тот когда-то над ним, но потом по телепатическому фону прошли фрагменты того, что увидел во сне сталкер, и дознавателю стало не до шуток.

«Стоило закрыть глаза, как вокруг возникло что-то вроде белесого тумана. От его вида на мгновение стало не по себе, но тут из тумана выступила фигура, вызвавшая ощущение знакомого спокойствия. Перед сталкером стояла беловолосая девушка в странного покроя светло-голубом платье. Заметив, что сталкер смотрит на нее, она улыбнулась.

— Рин? — он уже хотел было спросить, что она делает в его сне, а также — что это за место и что он сам здесь забыл. Но сказать ничего не успел — в руке Арэйн появилась зажигалка, точно такая же, как делали сталкеры и жители станций из пустых гильз. Щелчок — и гильза падает вниз, окутывая пламенем фигуру Арэйн. Та лишь кивает и улыбается, а Мельник чувствует, как жар опаляет лицо…»

— Что это за дерьмо? — к чести сталкера, он опомнился первым. Вскочил на ноги и замер напротив Хантера, явно ожидая каких-то ответов. В голове Дознавателя тем временем щелкали тумблеры, дающие очень простое и действенное решение головоломки.

— Понял. Огонь. Вспомнил. Он не наносит вреда. Он тупо выкуривает душу из тела. То есть, если обычный человек в такой огонь попадет — ему конец настанет, а паранормал с определенными способностями или в мире с определенными аномалиями просто пойдет тусить вне своей тушки. И это было в памяти Айрин, в Д-Омега 89. Магический мир, я сразу не сопоставил…

Хантер покрутил в руках свою зажигалку и, приняв решение, быстрым шагом двинул в сторону лазарета.

— Эй, погоди, — Мельник нагнал его на выходе из казармы. — Что ты собираешься…

— Она дала тебе ключ. Ключ, как разбудить ее. Душа всегда возвращается в тело, если телу грозит опасность. Айрин Шепард сгорела заживо, соответственно, огня она боится больше, чем остальных негативных факторов.

— Только не говори, что мы сейчас ее попытаемся сжечь заживо.

— Я этого не говорил, — Хантер почувствовал, как собственные губы раздвинулись в кривой усмешке. — Я просто подпалю ей левый хвост. Или правый. Волосы не зубы — отрастут, да у нее и зубы вырастают…

— Это точно сработает?

Пожав плечами, Хантер, уже подойдя к койке, на которой лежала Шепард, щелкнул зажигалкой, поднося ту к левому хвосту, свисающему вниз. Пламя полыхнуло буквально за секунду, а потом — девчонка на койке открыла глаза и резко села. Произошло после этого три вещи. Первое — выбило свет во всей комнате. Второе — погас огонь. Третье — Хантер почувствовал, как что-то схватило его за горло, отрывая тело от земли. Судя по тому, что рядом захрипел Мельник — второй рукой это «что-то», то есть Айрин, схватило за горло его. Только сейчас Дознаватель вспомнил, что сгоряча забыл о том, что спросонья Айрин или Арэйн, или кто там она сейчас, может быть не совсем в адеквате… Обеими руками вцепившись в тиски на шее он безуспешно попытался их разжать. Потом — что-то прохрипеть или хотя бы хватануть немного воздуха. Не удалось, но к счастью, именно через эти две-три секунды Айрин разжала хватку. И они с Мельником рухнули на пол лазарета, хрипло кашляя и мысленно очень грубо матерясь. Хотя ругаться нужно было только в адрес собственного скудоумия. И Мельнику простительно — он не знал всех особенностей конкретно этого альтернатора, а вот Хантер мог бы и вспомнить об опасности для себя и поджигать издалека. А лучше — вообще позвать кого-нибудь с телекинезом в качестве основного исполнителя этого дела.

— Дьявол! — раздался голос Хана. Кое-как сфокусировав взгляд, мужчина обнаружил, что второй «полутруп» тоже умудрился прийти в себя и сейчас почему-то смотрел на Рин так, будто та в любой момент могла на него напасть.

— Хуявол, — огрызнулась Рин. — Извините, мужики.

Хантер бы с удовольствием сообщил ей, куда той засунуть свои извинения. Или хотя бы передал мнение Мельника о ситуации, в котором из цензурных слов были одни только предлоги. Но голос по-прежнему не повиновался, поэтому он, откашливась, помахал рукой. Ну, мол, все нормально.

«В конце концов, она же нас не придушила?»

«Не додушила, ты хотел сказать», — сыронизировал глава Спарты, первым поднимаясь с пола. Собрался что-то сказать вслух, но лишь зашелся кашлем, машинально ощупывая горло.

— Так что… За херня… — выдавил он из себя, но тут же снова раскашлялся. Хантер говорить даже не пытался — в ближайшие полчаса это явно будет бесполезно. Рин и Хан переглянулись.

— С нас рассказ, с вас — ужин?

— С тебя потом… Лампочки… Заменишь… Да блять…

«Сука, что ты за тварь такая… Держать на весу двух мужиков под девяносто кило весом и едва их не придушить…»

«Боевой авангард Базы эта тварь зовется. Там, откуда я родом, таких еще дохрена», — просветил Хантер.

«Я в курсе. Это был риторический вопрос».

— Я… Ну это… Извините. В смысле, я правда не специально вот это вот все и… — от Айрин фонило растерянностью и даже… Чувством вины, да. Судя по всему, это чувствовал даже Мельник, поскольку просто хлопнул девчонку ладонью по плечу и произнес.

— Все в порядке. Пошли отсюда.

Пятнадцать минут спустя Айрин начала рассказывать. Рассказ свой она начала с вопроса, адресованного Хантеру.

— Ты ведь помнишь тот замут с Игроком?

— Помню, но… Блять, нет. Не говори.

— В общем…

— Блять, только этого не хватало, — Хантер уже привычно схватился руками за голову.

— Уже хватило. Именно эта мразь за всем этим стоит. Из хороших новостей — благодаря нашему общему знакомому эта зверюшка нейтрализована в одном из отстойников и передана, что называется, с рук на руки Черному Жнецу. Правда, неизвестно, надолго ли мы его нейтрализовали. Да и как теперь разгребать все то дерьмо, что заварил Игрок — тоже непонятно.

— Айрин, я полагаю, нам надо рассказывать все по порядку, верно? — в голосе Хана отчетливо слышен смех. Сам не зная, почему, Хантер тоже фыркает. Рин с опаленным хвостом производит еще более… смешное впечатление, что ли. Есть вокруг нее та самая атмосфера, заставляющая других чаще улыбаться. Вон, даже Мельник попался. Да и он сам… Эх, чего уж там.

— Да выкладывай уже, не жуй мочалку, — поторопил девчонку Мельник. Говорить им с Хантером все еще было больно, но по крайней мере, кашель прекратился. Да и ощущение удушья исчезло. И на том спасибо, как говорится.

— Ах, да, на чем я остановилась? Ну, значит, даю я Хану телепатическое подключение, чтобы объяснить, что это за хрень такая — Игрок, а он мне такой и говорит…