Ataashi (гет)

Первое, что видели прибывающие с моря или с суши путешественники, приближаясь к Вал Руайо, это Великий Собор и Белый Шпиль, возвышающиеся над городом подобно святыням. Собор являлся негласным сердцем Орлея и резиденцией Верховной Жрицы как средоточие всей власти Церкви. Здание стояло на обнесённой стеной территории на дальнем конце Вал Руайо, но когда-то оно располагалось за пределами столицы, пока город буквально не вырос вокруг него. Две башни Собора видны со всех концов Вал Руайо и округи, кроме него лишь Белый Шпиль может похвастаться подобной грандиозностью. Внушительная крепость, состоящая из серого камня и великих арок, которые, казалось, достигали самого неба, отдавала мрачностью и напоминало Киркволл своей кровавой историей, несмотря на показную красоту золотых статуй и красочных витражей, которые тянулись от одного конца здания к другому. Собор — это обитель веры. Крупнейшая Церковь Андрасте в Тедасе. Внутри же Собора пылал Вечный огонь — символ жертвы Андрасте.

Рассадник веры, центр промывки мозгов храмовникам и источник ереси, пугающей как магов, так и население Тедаса. Адекватных жриц и последователей в Инквизиции можно пересчитать по пальцам двух рук.

Очаровательно. Прям-таки не хотелось совершить налёт и сжечь в Соборе и Шпиле всё к Бездне, совсем нет, — подумала я первым делом, ступив с трапа корабля на каменную набережную.

И тут же морщила нос от запаха большого города. Морской бриз не мог перебить ни ядрёный парфюм аристократов, корабли которых качались на волнах притихшего моря, ни тщательно скрытую вонь канализации и человеческий пот. От моряков на каравелле разило так же, только ещё и несло бодяжным алкоголем. Я так понимала, что бочки с водой по назначению использовал только отряд Вестника.

Будучи духом, я забывала, что такое голод и жажда, физическая усталость и дискомфорт от температур, но глянув на изнывающую от жары Кассандру в её броне Искательницы и колдующего себе холодный ветер Соласа, по виску которого предательски скатилась капля пота, солидарно закатала рукава рубашки, провокационно для орлесианцев расстёгнутую на три верхних пуговицы. Алларос, что, как я заметила, имел вечно холодные руки, сейчас себя чувствовал комфортно, а идущий следом за ним Варрик вновь скинул верхнюю куртку и повязал её рукавами за пояс.

Вот такая уставшая от плавания компания, пропахшая солью и водорослями, теперь слепо искала дом отдыха, тычась, будто слепые котята, и раздражая караул на кованых воротах между улицами. Выряженная в вычурные и пышные наряды стража, имея, правда, даже броню и мечи с щитами, особенно изнывала от духоты за своими шлемами и масками. На приставания — очевидно — туристов, люди реагировали исключительно негативно и не всегда цензурно. Французские ругательства, как и язык в целом, я знала прекрасно — уроки Морриган дали о себе знать очень даже вовремя, поэтому после словесных пощёчин на чистом орлесианском стражник, нейтрализованный нетипично-умной кунари, указал нам путь невежливым жестом указательного пальца, озадаченно протирая платочком лысину под шлемом с париком.

Белые стены высоких зданий и низкие — жёлтые, синие, лазурные, розовые и салатовые — на редкость грамотно располагались на улицах из мелкого, ровного камня. Обилие позолоты и статуй львов, правда, очень резало глаза и оскорбляло меня как архитектора и человека творческого, однако общий вид города на самом-то деле обладал приятным минимализмом форм, ведь всю мишуру создавали цветастые черепицы, колонны, просто океан клумб и парков, вьюны на домах, флаги и вывески. Основную часть составляли сами жители столицы Орлея, разодетые один второго краше. Дамы в пышных платьях с высокими воротниками прятали наштукатуренные лица за керамическими и не менее расписными масками, а мужчины вторили им вычурными блузками с широкими рукавами, обилием деталей в костюмах и клетчатым, нынче модным полотном, точно так же пряча лица в Игре.

Очень и очень некомфортный город.

В третьей по счёту гостинице слишком далеко от порта и слишком близко к центру, где цены задрали до небес, номер удалось найти, но с ощутимым трудом. Одиночные комнаты разобрали гости столицы из-за собрания жриц в конце недели, и нам сразу сказали, что кухня не справляется и придётся искать еду в другом заведении. Ресторанов в столице хватало, и отыскать их можно было даже по запаху еды из открытых веранд, а вот ораву на девять человек кое-как, но вписали в несколько многоместных покоев на разных этажах, поделив отряд. Солдаты и разведчики в одной комнате почти в самом низу, где шум с улицы и зала абсолютно точно помешает им спать. Варрик, Солас и Алларос — в другой, почти под крышей. Мы с Кассандрой разделили двуместный номер в конце коридора второго этажа, но неловкость с кроватью для семейной пары решилась по щелчку пальцев. Отряд — кроме Волка, будь он не ладен со своими трюками, — волшебным образом забыл о том, что девушек с ними было двое.

Духу сон был не нужен, да и по отражению Орлея в Тени я успела нагуляться в путешествии с Морриган и могла смело сказать, что ничего нового с прошлого посещения не узнаю. Тайны аристократии меня не интересовали, Игра — тоже. Никто пока не угрожал мне, рискуя умереть во сне от руки духа, — было дело — и не имелось никакого резона интересоваться посторонними людьми.

А вот в грёзы Селины, Гаспара и Бриалы я бы заглянула с огромным удовольствием, но это всегда успеется.

Для встречи с жрицами, заработать лояльность которых можно было без особых усилий со слов Матери Жизель, следовало приодеться соответственно, что мы обсуждали ещё перед отплытием. Мероприятие, устроенное Церковью в столице посреди хаоса из-за смерти Джустинии, подразумевало строгий, но праздничный стиль Орлея, одежду в котором не так-то просто найти даже в гардеробе Искательницы. Кассандра как военный человек помпезность терпеть не могла. Про долийца, отшельника и Наместника даже говорить ничего не стоило. Отряду Вестника хватило переодеться из походного набора в более-менее повседневный, отнюдь не подходящий, но хотя бы не потрёпанный путешествием.

А вот меня ранним утром второго дня пребывания в Вал Руайо ждал поход в ателье. Слишком примелькалась я здесь когда-то, вот и приходилось через «не хочу» поддерживать образ.

Магазин одежды на отшибе центральной улицы и прячущийся на втором этаже стенной постройки основного здания ресторана, не являлся элитным, пускай и цены, как и следовало столице, здесь переваливали за сотни золотых. Качество одежды говорило само за себя, и даже некоторая странность дизайна, по минимуму соответствующего современной моде, лишь прибавляла приязни к данному заведению. Владельцем «Малахитовой нити» являлся старый орлесианец с пышными, седыми усами под золотой маской, закрывающей только глаза. Правда, говор человека слишком уж походил на еврейский, и оттого торговаться с ним было изощрённым и вовсе не приятным удовольствием.

Здесь-то мы с Морриган и приобретали полные наборы одежды в разные периоды нашего совместного путешествия. Любовь ведьмы к бордовому цвету старика Адриана в бордовых же лосинах особенно подкупила.

— Панталоны Андрасте! Милочка, это что за деревенщина? Где твоё прекрасное платье, в работе над которым я сорвал себе спину?! Ты смерти моей хочешь? Ох, сердце! Моё бедное сердце творца!

Едва завидев, как в двери магазина, пригибаясь, зашла кунари и задела колокольчик рогами, Адриан устроил знакомый спектакль, обычно ни к чему не приводящий. Знакомый скрипучий голос, беспощадно коверкающий всеобщий проглатыванием некоторых букв, неимоверно раздражал, но человек очень быстро прекратил дурачиться и с совсем не стариковской скоростью подбежал ко мне с другого конца помещения. Только и простучала дробь туфель с золотыми бляшками по крупной шахматной плитке пола. В нос с приближением владельца ударил парфюм с нотками чего-то терпкого и липкого. Я ещё выше задрала голову, неизбежно задевая рогами развешанные разноцветные ленты под невысоким потолком, но лучше уж так, чем терпеть всё это.

Я и забыла, какой он пёстрый во всех аспектах.

— Всё в порядке с твоим платьем, человек, — закатила я глаза, тычком когтя в хрупкое плечо отодвинув Адриана. — Даже боязно носить его из-за хрупкости швов.

— Шёлковая нить, между прочим! Только не говори, что ты порвала его?!

Старик, не сопротивляясь, в этот же момент сместился и почти упал за столик для клиентов у окна. Туда села и я, прекрасно зная, что Адриан из соображений брезгливости никогда не пригласит кунари для беседы, и меня он принимал как исключение из правил. Да и то только потому, что я проявляла инициативу, и отказать мне не представлялось возможным физически.

Адриан меня боялся. Его нервно сжатые на коленях сухие пальцы с россыпью колец говорили об этом яснее некуда. Слишком глубоко под корку у жителей Тедаса въелась опасность «дикой» расы, присутствие потомка коссита работало как нависшая над головой гильотина. Это они ещё пороховые пушки и ружья не видели, чтобы уж точно носить с собой запасную пару портков.

— Уймись и пиши. Нужен простой костюм, светлый, но не яркий.

Я только начала говорить, сразу перейдя к делу без лишних расшаркиваний, присущих Игре, как старик с непривычки спохватился и зашарил руками по заваленной тумбе в рабочей зоне. Предмет мебели, к слову, очаровал меня первым делом, ведь был пузат, выполнен с покрытием белого мрамора с прожилками малахита, оправдывая название лавки, да и вообще приковывал внимание ещё от входа в ателье.

— Никаких юбок и рюшек, никаких корсетов и кружева, — на пол полетели какие-то тряпки, бусины, взметнулся плавно моток алых лент, повиснув на плече у манекена у стены, бряцнули об пол ножницы, — без узоров, без золота. — Адриан резко прекратил копошиться и ме-едленно на меня обернулся, не разгибаясь от ящика. — Строгий деловой стиль с орлесианскими нотками, ничего лишнего.

— Говоря твоим языком, полная противоположность тому, что я обычно шью, — кисло проскрипел старик, одним резким, нервным движением выуживая из ящика аккуратный кожаный блокнот с золотой рамкой. — Что ж, «любой каприз за ваши деньги». Так ты говорила? Хорошая фраза, — Адриан фыркнул, старчески закряхтев, пока собирал устроенный им же беспорядок. — Всё понял, уж придумаю, как угодить такой… выдающейся особе. Приходи через три дня, будет тебе «простой костюм». Без рюш и золота? — ворчал он под нос за моей спиной, пока дверь не скрыла его голос. — Кощунство какое!

Выйдя на свежий воздух из ателье, пропитавшегося липким запахом парфюма, я оглядела со второго яруса центральную улицу. Около торжественного фонтана с золотыми львами вокруг беседки в его центре происходили приготовления к собранию жриц. Стучали молотки, подготавливая невысокий помост, отгораживали места для зрителей. Торговцы приводили свои лавки в порядок, и их слуги-эльфы протирали позолоченные вывески и подстригали клумбы около магазинов.

Облокотившись на невысокий для кунари парапет из белого камня, прищурилась от бликов золотых львов, когда заметила перешёптывающихся в тенёчке эльфов, передающих какие-то записки. У них в Орлее своё общество. Бриала цепко захватила эту сторону населения даже после того, как Селина беспощадно выкосила сторонников своей бывшей любовницы во время очередной попытки восстания эльфов, а до этого и вовсе убила её родителей. Игру они вели очень долго и бессмысленно, на мой взгляд.

Но то, что эльфам, утопших во власти людей, необходимо было помочь, это неоспоримая истина для Свободы.

Вот только вести их должна совсем не Бриала, которая всё ещё любила Селину и сорвалась бы к ней, только помани пальцем. Императрице союз с эльфами выгоден исключительно как ресурс и шпионская сеть. Ничего не помешает ей вновь устроить пожары в Халамширале, если что-нибудь пойдёт не так, и в следующий раз точно полетит голова Бриалы.

Кандидат, к сожалению, имелся только один.

К ещё большему сожалению, я не имела аргументов против.

Из-за того, что приплыли мы раньше благодаря магической поддержке и попутному магическому же ветру, к концу недели пребывание в Вал Руайо достигло лимита терпения Кассандры. Искательницу узнавали многочисленные церковники, с которыми Правая Рука Беатрикс III и Джустинии V имела счастье быть знакомой ранее, да только общение с ними выводило женщину из себя. Как только выяснилось, что метка на руке Аллароса это вовсе не божественный знак, а заклинание, причастное к взрыву на Конклаве, то и новости о Вестнике потихоньку старались душить, но при этом Собор активно продвигал божественную кару возникновению Бреши. Честно говоря, наши называли так Лавеллана просто по привычке, потому как слишком въелся титул из сплетен, однако никто к нему не обращался подобным образом напрямую.

Кассандра слишком серьёзно взялась за искоренение титула Вестника и теперь от этого и страдала. Замкнутый круг. Хуже уже точно не могло стать.

Так я думала первое время, но наблюдая за тем, как храмовники охраняют Аллароса от настырных жриц и церковных братьев, бросающихся в ноги Вестнику, что б его, Андрасте, то я понимала, что пока Корифиус не явит себя народу лично, то эту ересь вывести не удастся.

Хоть бери и провоцируй его, честное слово.

— Выдохни, Искательница, иначе закипишь и получишь тепловой удар, — глянула я сверху на тёмную растрёпанную макушку Кассандры, которая зверела минута за минутой, просто проходя мимо кланяющихся церковников.

Броня Искательницы сверкала, начищенная до умопомрачения в приступе гнева, как и меч, рукоять которого сжималась женщиной до скрипа перчаток, вот-вот готового блеснуть и похвастать той же чистотой и лоском. Пока не окропился бы багряными каплями крови какой-нибудь особенно настойчивой жрицы.

— Как ты можешь оставаться настолько спокойной под сотнями взглядов? — Пентагаст коротко рыкнула, отпугивая ступившего было нам навстречу церковного брата, но того уже оперативно отпихнули разведчики, вынырнув из толпы.

— Просто мне плевать на людей и их мнение.

Женщина подняла взгляд на меня, и её глаза, как и у остальных удивлённо-потрясённые, уже в который раз осмотрели меня с украшений на рогах до кончиков сапог. Появление меня этим утром в новом наряде, мягко говоря, шокировало отряд Инквизиции. Конечно, вид кунари в шёлке и бархате, да ещё и с серебряными украшениями, кого угодно поразил бы с треском стереотипов о реальность, однако влиял ещё один немаловажный факт.

Этим кунари была Героиня Ферелдена, репутация которой находилась где-то на уровне Стэна. Простая, но практичная одежда, тяжёлая броня, яростный стиль боя.

И тут — пурпурно-розовая шаль, спущенная на плечи, что смотрелась свободно и роскошно. Чёрный комбез под жемчужной полуюбкой практически не замечался, добавляя наряду детализации, а светлые сапоги до самого бедра подчёркивали строгость и закрытость образа кунари. Серебряные кольца и перстень с розовым кварцем меркли на фоне блестящих витков на рогах.

Завитые волосы и укороченная коса добивали образ окончательно.⁽¹⁾

Платье я, как бы ни старался нафантазировать Алларос, действительно не надела. Не тот случай. Более подошёл простой, строгий, но презентабельный наряд, который и без лишних рюшек и золота ломал людям восприятие без пощады и предупреждения.

Идущий позади нас Варрик вдруг весело хохотнул, и я, любопытствуя, обернулась на него.

— Твоя невозмутимость и величественность прям-таки восхищает. Признайся, тебе нравится выделяться, чего бы там ни говорила, — гном подмигнул и хлопнул сутулящегося Аллароса по спине. Эльф икнул, но не разогнулся, пряча левую руку в карман куртки и затравленно глядя на людей в бело-красных рясах на улицах. — Интересно послушать, где кунари успела настолько высоко подняться в глазах людей и обзавестись завидным состоянием. Те аристократы, кажется, молиться тебе были готовы, лишь бы ты с ними просто поздоровалась.

По пути до центра нам встречались многие важные шишки, с которыми я и Морриган пересекались на балу у графини де Шенье, и их внимание хоть и являлось назойливым, но в глазах орлесианцев и Инквизиции прибавило мне очков репутации. Знакомства полезные, как ни крути и сколько ни морщись. Как раз хотела найти их после собрания и выцыганить для Инквизиции средств или войск, потому как держать в резерве столь полезный ресурс уж точно не стоило. С текущими данными при паре катапульт и с частоколом у Убежища против армии Корифиуса нет ни единого шанса. Орлесианские аркбаллисты однозначно понадобятся, как и лишний десяток солдат.

— «Приходится» это отнюдь не «нравится», — невольно оскалив клык, спугнула от процессии очередных фанатиков. — Наше знакомство построено на их страхе, однако в обе стороны союз выгоден. Им — влияние на других аристократов знакомством с Героем Ферелдена, мне — ресурсы по малейшему требованию.

Лишь когда мы зашли под тень парадной арки со статуями выдающихся деятелей, а за нашими спинами закрыли кованные ворота на площадь, я вдохнула наконец свежий воздух с ароматом цветов из клумб. Восстановила душевное равновесие и Кассандра, но хмуриться она не перестала, для надёжности держа руку на ножнах.

— Я был уверен, что ты втёрлась им в доверие, но оказывается, что кунари и повела себя как кунари…

— А это не слишком грубо? — Алларос тихонько перебил Варрика, с интересом рассматривая игру солнца на складках имперского хлопка у меня на плечах.

— На правду не обижаются.

Моё поведение аномально прямолинейное для того, кто волнуется о своей репутации. Мысля абсолютно другими категориями, Свобода имела свои представления о взаимодействии с людьми, поэтому что там себе напридумывали окружающие, меня ни капли не интересовало. Лишь бы приносили пользу.

— Стоит отметить, что присутствие Героя Ферелдена лишь играет нам на руку, — комментарий Соласа мистическим образом заставил уже заинтересовавшихся Аллароса и Варрика замолчать и уступить эльфу дорогу. — Уже сейчас только об Инквизиции и разговоры, а о собрании жриц все и думать забыли. Однако, я уверен, нас ждут проблемы.

Солас опередил Лавеллана и Тетраса на шаг и теперь ступал между мной и Кассандрой, намеренно опустив плечи, чтобы исказить истинный рост. Непривычно вместо куртки поверх безрукавки Солас надел светлую, с лёгким оттенком зелёного тунику со свободными рукавами, что немного, но придавало Волку эксцентричности. А ещё случайно или нет, но мы оба выделялись светлыми нарядами.

Как раз Варрику и его сплетням на радость.

— Церковь с Инквизицией даже не связалась, поэтому любые нападки на нас лишь снизят их репутацию, — Кассандра кивнула на мои слова с огромной неохотой. — Самое время выступить инициаторами с первым и последним предложением о сотрудничестве, но не перегнуть палку и не просить помощи.

— А то сядут на шею и свесят ноги, — буркнула Кассандра.

Стоило отряду дойти до здания, где проводилось собрание, как нам открылась интересная картина. И отнюдь не в хорошем смысле этого слова. Происходящее на помосте для выступлений походило то ли на дворовые разборки, то ли на словесную перепалку за последнюю буханку хлеба в лавке. В одном углу собрались жрицы в количестве пяти штук, а в другом мрачно смотрели на всех около десятка храмовников. Эпицентром конфликта стала преподобная Мать, почтенного возраста женщина в алом колпаке с символикой Церкви, и Лорд-Искатель Люциус.

О, нет-нет.

Ироничный хмык против воли сорвался из горла, причину которого никто так и не понял.

То был совсем не Люциус.

Человек с седыми волосами и трёхдневной щетиной крупно вздрогнул. Он порывисто обернулся, словно позабыв о Матери перед ним, громыхнул тяжёлым доспехом с символикой храмовников неловко и шатко. Серые глаза с зрачками-точками уставились на меня — злобно, на грани ненависти и отвращения, сохранившихся от общения с церковницей, — но в этот же момент лицо существа передо мной исказилось.

В испуге.

Как же это было просто, настоящий подарок.

Вот ты и попался, Зависть.

1) Костюмчик Шайры от меня: https://vk.com/photo-53186106_457241849

Вернуться к тексту