↓
 ↑
Регистрация
Имя/email

Пароль

 
Войти при помощи
Временно не работает,
как войти читайте здесь!
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона

Показывать иллюстрации
  • Большие
  • Маленькие
  • Без иллюстраций

Вопреки року (гет)



А что, если с самого начала после высадки нолдор в Эндорэ события пошли не так, как было зафиксировано в летописях? Что, если Лехтэ, жена Куруфина, проводив своих близких в Исход, решила все же их потом догнать? Как бы выглядел тогда Сильмариллион?
QRCode
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓

↑ Свернуть ↑
  Следующая глава

Глава 42

Кони резво бежали, унося лордов на север. Отряд верных следовал чуть сзади и с боков. Утро было ясным и теплым, а день обещал быть жарким, оттого нолдор и торопились успеть осмотреть окрестности, прежде чем лучи Анара станут слишком горячи для лошадей.

— Здесь, — Маэдрос остановил жеребца. — Потоки лавы дошли до этих мест и начали застывать.

Куруфин спешился и пригляделся — травы, росшие всего в шаге к северу, отличались от тех, что были под ногами.

— Удивительно, что растения смогли принять такую искаженную почву, — задумчиво произнес Искусник.

— Мы им помогли, — признался Майтимо.

Куруфин вопросительно посмотрел на брата.

— В Химринге живут не только воины, торон, — пояснил он. — Многие владеют Песнями также хорошо, как и мечами. Они смогли выдавить злую магию, хотя, конечно, потребовалось время.

— Столько усилий, а кони, посмотри, не едят выросшую траву, — сказал Искусник.

— Пастбищ у нас хватает. Зато нет уродливо-черной полосы, что рассекла Ард-Гален. И… я не потерплю даже следов Моринготто на своей земле!

— Понял, прости, — спешно ответил Куруфин. — Проедем немного вперед?

Маэдрос кивнул и отдал приказ верным.

Они прошли еще пару лиг к северу и повернули на восток, к землям Макалаурэ. До них, конечно, еще было далеко, да и братья не планировали сейчас навещать Маглора — цели стояли иные.

— Так продолжается до владений Кано? — спросил Искусник.

— Не только. Его земли тоже пострадали от огня, как и предгорья Дортониона, — ответил Маэдрос и наконец спросил: — Есть идеи?

— Пока нет, — признался Куруфин. — Я понимаю, как задержать или вовсе остановить огонь, но на много меньших территориях. Ставить же какие-либо укрепления среди равнины… не знаю, оправдано ли, — поделился он мыслями с братом.

— Я планирую построить несколько сигнальных фортов. Небольших, скорее наблюдательных, чем оборонных, — поделился старший.

Куруфин кивнул, соглашаясь.

Он взял еще несколько образцов почвы, аккуратно сложив их в мешочек, и поставил пометку, где именно был добыт данный образец. Их набралось больше десятка, когда лорды решили повернуть к крепости.


* * *


Галадриэль в волнении ходила по своей комнате. Она часто останавливалась, вздыхала и невидящим взором глядела в пустоту перед собой. Счастливое признание и предложение Келеборна, высказанное им накануне, влекло за собой одну маленькую, но трудно разрешимую проблему — необходимо было получить согласие родителей.

В очередной раз замерев посреди спальни, она тяжело вздохнула и провела ладонью по волосам. Конечно, существовали еще и братья, да и союз вообще без одобрения родичей законы эльдар допускали, и все же Артанис мечтала, что их с мельдо брак будет не поспешным и тайным, словно они боятся промедления, а всеми признанный. А значит, стоило попытаться.

Она выглянула осторожно из покоев и, убедившись, что поблизости никого нет, заперла дверь; достав палантир, водрузила его на стол и положила на гладкую прохладную поверхность ладонь. Ответа на вопрос, имеется ли у кого-нибудь в Амане видящий камень, она не знала.

«Но если есть, то им ведь не составит труда сообщить атто?»

Однако дальше гадать было совершенно бессмысленно — время размышлений прошло. Дева коротко вздохнула и принялась вызывать. Поначалу шар внутри оставался мутным, словно подернутым пеленой. Перед внутренним взором Галадриэль проносились картины бушующего моря, высоких горных пиков и почти неузнаваемых из-за изменившегося освещения пейзажей родного Амана. Сердце гулко стучало, и при мысли, что возможно придется заключать союз без родительского одобрения, ее пробивал холодный пот. Однако отказываться от брака с Келеборном она, разумеется, не желала.

«А братья все же не родители».

Вдруг в этот момент картина внутри палантира начала проясняться. Она увидела незнакомый сад, затем гостиную, залитую светом Анара, и наконец появилось лицо незнакомого эльда. Хотя… Галадриэль чуть нахмурилась, вспоминая, и сообразила, что видела это лицо на свадьбе одного из кузенов.

«Отец Тэльмиэль? — догадалась она. — Конечно, мне следовало сообразить. У кого еще наверняка могла сохраниться связь? Хотя бы для того, чтобы беседовать с внуком».

— Айя, — приветствовала она. — Я Нервэн.

— Я узнал, — кивнул тот.

— Мне нужна ваша помощь.

Галадриэль вкратце обрисовала ситуацию и то, как ей важно поговорить с Арафинвэ, и Ильмон согласился.

— Я схожу во дворец сегодня вечером, — сообщил он.

— Благодарю вас, — просияла дева. — Тогда я буду ждать вызова атто завтра в полдень.

Разговор завершился, и она, с облегчением вздохнув, осторожно присела на самый краешек стоявшего поблизости стула.

Связь с домом была налажена, однако легче от этого ей стало лишь самую малость — следовало представить отцу Келеборна. А это означало, что потребуется открыться мельдо и поведать ему о палантире. И не только.

«Он узнает даже то, что я его видела, — подумала дева. — Кто знает, понравится ли ему это?»

Его возможного гнева Галадриэль опасалась сильнее всего. Хотя нет, кричать или как-то иначе бурно выражать свои эмоции Келеборн не станет — молча покачает головой, возможно, выйдет из комнаты. И исчезнет. Надолго.

«Однако отступать не годится».

Накрыв палантир, она вышла из покоев, вновь тщательно заперев за собой. Стражи Менегрота сообщили аманской гостье, что тот, кто отныне был ее женихом, а об этом знал уже почти весь дворец, на докладе у Элу. Галадриэль поблагодарила и, решив, что мешать разговору не стоит, стала ждать поблизости от тронного зала. Впрочем, аудиенция надолго не затянулась, и вскоре Келеборн вышел к ней.

Завидев любимую, он просиял и в несколько шагов пересек разделявшее их пространство.

— Все в порядке? — с волнением поинтересовалась она.

— В полном, — заверил Келеборн, обнимая невесту. — Во всяком случае, пока.

Он наклонился, и дева охотно подалась навстречу, с удовольствием отдавшись тем приятным ощущениям, что будили в ее фэа и роа поцелуи любимого. Волнение, трепет, и сладко-томное, ни с чем не сравнимое чувство, никогда не надоедавшее, а, наоборот, с каждым разом становившееся все острее.

— Нам надо поговорить, — сообщила она, когда смогла отдышаться.

Синда заинтересованно приподнял брови. Галадриэль покачала головой:

— Не здесь. Пойдем ко мне в покои.

Решив, что показать будет гораздо лучше, чем рассказывать, она, как и прежде, тщательно заперла двери и сняла с палантира тряпицу. Келеборн подошел, некоторое время с интересом разглядывал, а после обернулся к невесте. Та принялась объяснять.

Дева говорила, и в то же время пыталась угадать, о чем он думает, но безуспешно. Лицо любимого оставалось абсолютно бесстрастным, лишь в глубине серых, словно осенний туман, глаз, горел огонь.

— Я видела тебя в этом камне, — в конце концов призналась она. — Ты говорил с моим кузеном Фингоном. Теперь же я надеюсь получить согласие моего отца на наш брак.

Келеборн промолчал. Заложив руки за спину, он прошелся по комнате и остановился, чуть прикусив губу. Галариэль подошла и, положив руку ему на плечо, заглянула в глаза:

— Ты не сердишься?

Он удивленно посмотрел на нее и, покачав головой, ласково улыбнулся:

— На что же? Разумеется, нет. Но я надеюсь, мелиссе, что ты однажды научишься доверять мне немного больше, чем теперь. По крайней мере, настолько, чтоб сообщать о важных вещах и обсуждать их вместе.

Нолдиэ виновато опустила лицо, и Келеборн, улыбнувшись, снова покачал головой. Он наклонился и, проведя пальцем по щеке девы, поцеловал любимую. Галадриэль вздохнула с облегчением, обняла его за шею и с жаром ответила.

На следующий день ровно в полдень они стояли перед палантиром оба. Артанис то и дело в волнении сжимала пальцы, так что жених в конце концов взял ее за руку, погладив по ладони. Дева посмотрела на него с благодарностью.

— Здравствуй, дочка, — услышали они и вздрогнули.

Оба так увлеклись, что не заметили появления внутри палантира изображения Арафинвэ.

— Папочка! — воскликнула Галадриэль, рванувшись навстречу.

На лице отца отражались радость и боль одновременно. В глазах легко читалось, как он хочет обнять теперь свое дитя, но расстояние делали это невозможным, и им оставалось лишь смотреть друг на друга. Так мало и много одновременно!

Почувствовав, должно быть, что творится в душе любимой, Келеборн ласково, осторожно погладил ее по спине и положил на плечо руку. Та обернулась и глянула с благодарностью.

— Отец, — вновь заговорила она, собравшись с мыслями, — я хочу представить тебе того, кого полюбила. Это Келеборн, сын Галадона, внучатый племянник Эльвэ. Он сделал мне предложение, и я приняла его.

Она говорила, стремясь поведать в нескольких словах все то, что в действительности заняло многие годы и что родители ее пропустили — знакомство, совместные прогулки, зарождение чувства, и на лице младшего Финвиона радость все так же боролась с тоской.

— Как жаль, что я не могу обнять тебя и твоего возлюбленного, — сказал в конце концов он. — Но я охотно даю вам обоим свое согласие. И мама тоже. Она сейчас в Альквалондэ, но я только что связался с ней осанвэ. Будьте счастливы.

— Благодарю вас, — произнес Келеборн и, приложив руку к груди, в знак уважения опустил голову.

— Я буду надеяться, что судьба однажды позволит нам встретиться лично, — произнес Арафинвэ, глядя на будущего зятя.

Галадриэль хотела что-то добавить, но мысль улетела, и слова так и не смогли покинуть грудь.

— Я скучаю по вам с аммэ, — призналась она.

Оба замолчали, не зная, что еще сказать, и разговор вскорости завершился. Артанис смотрела на потухший камень, и лишь присутствие обнимавшего ее Келеборна не давало окончательно упасть духом и расплакаться.

Плечи девы поникли, она спрятала лицо на груди жениха и, обняв его, долго стояла, словно превратившись в статую.

— Мне понравился твой отец, — наконец заговорил синда, и голос его, уверенный и тихий, вернул ее к жизни, влив в роа силы.

— Очень рада этому, — улыбнулась в ответ она. — Кажется, ты ему тоже. Но теперь осталось еще одно дело.

— Какое? — полюбопытствовал Келеборн.

Галадриэль замялась:

— Понимаешь, в Дортонионе у братьев тоже есть палантир.

Она решительно вернулась к столу и вновь положила руку на камень. Тот вскоре засветился, и показалось лицо запыхавшегося Ангарато.

— Привет, сестренка! — воскликнул он. — Ну, как ты там? Как дела?

Несколько долгих секунд Галадриэль молчала, а после на одном дыхании выпалила:

— Я замуж выхожу. Отец уже дал свое согласие.

— Мелиссэ! — не сдержался Келеборн. — Разве можно так в лоб, без подготовки?

Дева обернулась, посмотрев на жениха одновременно виноватым и шаловливым взглядом, а потом легко рассмеялась. Вновь взглянув в палантир, она увидела ошарашенное лицо брата и пожала плечами.

— Но ведь это же правда, — заметила она.

Келеборн покачал головой и, подумав секунду, весело рассмеялся.


* * *


— Что это, атар? — спросил Аракано, заходя в кабинет.

— Присоединяйся, — Нолофинвэ указал кивком на кресло напротив. — Бери из той папки. Там доклады мастеров, которые я уже просмотрел. Хочу узнать твое мнение.

Аргон повиновался, хотя никогда не любил подобную работу. С другой стороны новые изобретения нолдор всегда привлекали Нолофинвиона, оттого он и погрузился в чтение с явным интересом. Впрочем, уже через несколько минут глубокая складка появилась между бровей, взгляд помрачнел и спустя совсем немного времен Аракано отложил бумаги.

— Ты готовишься к долгой обороне? От кого? — начал он, заводясь.

— Враг у нас один, — спокойно произнес Финголфин.

Аргон несколько презрительно хмыкнул.

— Твои предложения? — Нолофинвэ сделал вид, что не заметил гримасы сына.

— Наступление! — вскочил Аргон. — Мы ударим по Ангамандо со всех сторон и разобьем войско Моринготто! Он ослаб. А мы победили. Нельзя медлить!

— Сядь! — строго произнес Финголфин. — Нолдор не готовы выступить сейчас.

— Но должны! Тварей давно не видно. Мы легко одолеем Врага…

— А если ты просчитался? Если Моргот разобьет нас, что станется с оставшимися в крепостях? Как оборонятся они, чем защитятся?

— Я не желаю думать о таком исходе! — вновь вскакивая заявил Аракано. — Вот увидишь, я прав! Я докажу тебе, отцу и Нолдорану, что наш удел не прятаться, а биться.

— Мы уже говорили, что ты не имеешь права рисковать жизнями нолдор…

— Силой за собой никого не поведу. И союзников найду сам. Тех, которые не захотят прятаться в своих крепостях!

Аракано спешно вышел, оставив Нолофинвэ в тяжких раздумьях.

Несмотря на то, что еще недавно Аргон с трудом передвигался по цитадели, уже тогда он желал поквитаться с Врагом, отомстить, разрушить Ангамандо и лишь потом строить города и разбивать сады вокруг них. Оттого он, выйдя от отца, незамедлительно направился к себе, по пути сказав встреченному верному принести ему карты северных земель, имевшиеся в Барад-Эйтель. Как бы ни хотелось Нолофинвиону быстро осуществить задуманное, стоило все же подготовиться и разработать план, иначе неудача постигнет в самом начале — никто не последует за ним.

Финголфин немало удивился, когда узнал, что Аракано уже несколько дней почти не покидает своих покоев. Исключение тот делал только для тренировок, полагая, что должен как можно быстрее восстановиться. Хотя мастера порой советовали ему меньше нагружать себя, Аргон был неумолим, каждое утро упражняясь с мечом, копьем, топором и луком, а также порой успешно совмещая тот или иной вид оружия.

— Йондо, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Финголфин, заходя к сыну и обнаружив того над свитком, который тот спешно свернул.

— Атто? Все хорошо, — ответил Аракано. — Сегодня мне удалось продержать десять минут против семерых!

— Надеюсь, ты не задумал бросить вызов всем сыновьям Фэанаро одновременно? — поинтересовался король.

— Нет, — несколько растерянно ответил Аргон, впрочем, тут же исправился и добавил: — А должен?

Нолофинвэ покачал головой.

— Нет, конечно, я не желаю с ними ссоры. Как и с другими родичами.

Взгляд Финголфина вернулся к свитку.

— Что там? — поинтересовался он.

— Атто, мне бы не хотелось говорить об этом, — уклончиво ответил Аракано. — Но отправлю уже сегодня. Так что, если тебе нужен, готов следовать. Только гонца отправлю.

— Далеко?

— Не близко, — мрачно произнес он. — Атар, сейчас не время обсуждать эту бумагу!

Финголфин кивнул, задумываясь.

— Хорошо. Жду тебя через час во дворе. Совершим небольшую конную прогулку — надо взглянуть на возводимые укрепления.

Аракано склонил голову, соглашаясь.

Когда Нолофинвэ оставил его одного, Аргон спешно дописал послание, перечитал и запечатал.

Гонец явился незамедлительно по зову принца.

— Это доставишь в Дортонион — лично в руки одному из лордов. Лучше Айканаро. Но не принципиально, — распорядился Аракано и извлек из ящика стола еще один свиток. — А это — в Химринг. Передашь только Ма… лорду Нельяфинвэ.

Гонец быстро склонил голову и вскоре покинул Барад-Эйтель.


* * *


Тьелпэ легко взбежал на крепостную стену и, приветствовав кивком головы стражей, подошел к парапету.

Вечерняя заря уже успеха поблекнуть, уступив место ладье Тилиона. На небе густо высыпали звезды, и молодой лорд, отметив мельком, что он опять заработался допоздна, неслышно хмыкнул себе под нос.

— Ну как, не сильно тебя замучили? — улыбнувшись, спросил Вилеон, как оказалось только недавно сменившийся и задержавшийся на стене, чтобы полюбоваться вечером.

Молодой лорд энергично мотнул головой:

— Вовсе нет, мне даже интересно. Правда, поначалу я никак не мог понять, как отец все успевает, но теперь разобрался — задача лорда не в том, чтобы самому лично хвататься за разные дела.

— А в чем же? — полюбопытствовал верный.

— Организовать процесс так, чтобы и без него все отлично работало.

Теплый ветер подул, принеся с собой аромат ночных трав, и Тьелпэринквар, прикрыв глаза, с удовольствием подставил ему лицо, отдыхая. После обеда прибыл гонец от рудознатцев. Оказалось, в горах удалось найти еще одну крупную жилу, а, значит, железа в Химладе будет много. Весь день до самого вечера Куруфинвион провел с мастерами, однако результатом остался доволен. Завтра с утра, когда посланец отдохнет, он отдаст ему письмо с указаниями и отправит в обратный путь. С дядей Турко, занятым какими-то другими хлопотами, они так ни разу и не пересеклись. Впрочем в верности своего решения Тьелпэринквар не сомневался — в горном деле он понимал лучше своего старшего родича.

На заднем дворе тихонько, протяжно запела флейта, и Тьелпэ, вздрогнув от неожиданности, прислушался. Зов тонкой тростниковой дудочки разбередил фэа. Он словно манил куда-то, в такие дали, где молодой нолдо никогда еще не бывал. Гораздо дальше, чем недоступный теперь Аман. Она смеялась и плакала, и молодой эльда удивлялся, отчего прежде подобные звуки не находили у него в сердце подобного отклика.

Решив, что ответа он все равно не узнает, по крайней мере пока, он вдруг подумал, что стоит пойти и поискать исполнителя. Махнув рукой Вилеону и дозорным, Куруфинвион сбежал со стены и отправился на звуки.

На заднем дворе играл один из верных, из тех, что помнили мир до Великого похода. Он расположился на одной из скамеек, и Тьелпэринквар встал немного в сторонке, не желая мешать.

Однако Асталион и сам вскоре заметил слушателя. Музыка прервалась, и Тьелпэ решился спросить:

— Не поучишь меня?

— Отчего нет, охотно. Это совсем несложно.

Он указал на место на скамье рядом с собой, и юный лорд, расположившись, взял в руки инструмент и принялся внимательно слушать нового учителя.

Тьелпэринквар держал в руках дудочку и вспоминал недавний праздник в Бритомбаре. Он улыбался.


* * *


Лехтэ легко ступала по мягкому мху, следуя за верными деверя. Пока супруг был в отъезде, ей очень хотелось осмотреть окрестности и, если получится, порадовать его по возвращении.

— На ярко-зеленые полянки не вставайте, леди, — предупредил ее нолдо, оглянувшись. — Следуйте точно за нами, мы скоро придем.

Небольшое болото, которое они преодолевали, постепенно повышалось. Уже показались высокие раскидистые ели, пришедшие на смену редким и чахлым соснам.

— Осторожно, тут очень неровно, — вновь предупредил верный, очевидно опасаясь, как бы с женой лорда Куруфина чего не случилась.

Та лишь улыбнулась в ответ, легко преодолев сплетенные корни давно поваленных деревьев.

Ельник оказался небольшим, и теперь они продвигались по тропинке среди травы и зарослей ольхи и осин. Однако и эти деревья вскоре расступились, приглашая нолдор на небольшую, но очень привлекательную полянку.

— Мы на месте, леди, — объявил один из спутников. — Желаете передохнуть, пока мы соберем то, за чем шли?

— Я не устала, благодарю, — ответила Лехтэ. — Мне тоже хочется поучаствовать.

С этими словами она пристегнула к поясу берестяной кузовок и осторожно шагнула в траву.

Земляники было много. Крупные спелые ягоды манили своим ароматом, так что порой отправлялись не в корзинки, а в рот. Лехтэ поначалу мысленно укоряла себя за такое, однако вскоре обнаружила, что и нолдор Химринга порой лакомятся душистым угощением леса. Впрочем, зеленая полянка аж краснела от земляники, поэтому она, успокоившись, решила, что может сначала от души наесться сама. Спелые ягоды таяли во рту, оставляя легкий привкус кислинки, и нолдиэ время о времени, довольно прищурившись, цокала языком. Однако и кузовок постепенно наполнялся.

Путь назад Тельмиэль показался более быстрым. Возможно, от того, что она уже не разглядывала с любопытством каждое деревце или кочку, а представляла, как угостит уставшего супруга. Как Лехтэ узнала от сопровождавших ее верных, в Химринге было принято отдавать долю добычи в общее пользование, и хотя на гостей это правило не распространялось, она твердо решила все же поделиться с хозяевами крепости — им с мужем хватит и половины.

Когда небольшой отряд подходил к крепости, на западной дороге показался всадник.

— Один, — приглядевшись сообщил верный. — Похож на нолдо.

— Скоро узнаем.

Реакция воинов удивила Лехтэ — незаметно отодвинув ее в тень деревьев, они рассредоточились, укрывшись за стволами, и двое уже держали в руках луки.

— Но вы же сказали, что нолдо, — произнесла она, недоумевая.

— Похож. Подъедет ближе — узнаем наверняка. Пока же надо быть готовым к любой встрече, — пояснил верный и жестом показал, что стоит замолчать.

Напряжение росло. Всадник поравнялся с отрядом и… беспрепятственно продолжил свой путь в Химринг.

— Гонец из Барад-Эйтель, — произнес вслух верный.

— Интересно, с какими вестями, — отозвался другой.

— Скоро узнаем.

Идти оставалось недолго, но радостное настроение куда-то улетучилось, словно рассеянное северным ветром.

— Вы всегда так настороженны? — решилась спросить она, когда отряд уже заходил в ворота.

— Да, леди, — последовал ответ. — Здесь нельзя иначе. Увы.

Посланника из Хисиломэ встретил Норнвэ, однако какие вести скрывали свитки, доставленные гонцом, он не знал — они предназначались не ему.

— Лорд Нельяфинвэ вернется через час. Возможно, чуть позже, — сказал он.

— Проходи и отдохни в крепости. О твоем коне позаботятся. Путь неблизкий, вам обоим нужен отдых.

Лишь этот короткий разговор услышала Лехтэ, когда направлялась на кухню — внести свою долю в запасы провизии Химринга.

«Что задумал Нолофинвэ? Или же его распоряжения касаются только Майтимо? — в волнении она проследовала в комнату, где поселили ее и мужа. — Скоро вернется Курво. Все будет хорошо».


* * *


Сквозь широкое распахнутое окно залетали далекие звуки арфы, примешиваясь к мягкому, мерному шепоту волн. Вместе с запахом соли и водорослей доносился и аромат лугов, раскинувшихся за стенами города. Армидель вздохнула и, улыбнувшись светло и немного мечтательно, села за стол и ласково провела рукой по разложенному на нем отрезу сияющее-белой ткани.

Платьем невесты для предстоящего торжества леди Бренниль решила заниматься сама. Выспросив подробно, что именно дочь собирается надеть из украшений, мать осмотрела ее долгим, изучающим взглядом, обошла со всех сторон, то и дело кивая в такт собственным мыслям, а потом добавила коротко вслух: «Понятно», и удалилась в одну из садовых беседок, где уже был приготовлен ткацкий станок. Армидель же решила, что сделает свадебный наряд для Финдекано.

Дни летели, словно птицы, незаметно и столь же быстро. Не прошло и месяца, как из Ломинорэ приехал гонец, и дочь Кирдана уведомила жениха в ответном письме о своем намерении. Потом, захватив альбом и писчие принадлежности, она пошла к морю и, утроившись на берегу, начала рисовать.

Впрочем, скоро стало ясно, что только своими силами ей обойтись не удастся — не все детали будущего наряда дева могла выполнить сама. Когда эскизы были полностью готовы, Армидель отправилась в дворцовые мастерские. Широкий кожаный пояс, пряжку к нему и два серебряных наруча — вот то, о чем намеревалась она просить.

Распахнув дверь, дочь Кирдана огляделась. Конечно, многие взялись бы выполнить подобную просьбу с радостью, но ей хотелось, чтобы детали торжественного наряда были изготовлены любящими руками. Отец, который был искусным корабелом и за это получил свое прозвище «Кирдан», совершенно не умел работать с металлом, однако…

— Мастер Мирион! — обрадовалась дева, увидев того, кого теперь искала.

Один из тех, кто впервые увидел звезды у берегов озера Куивиэнен. В его глазах отражалось небо предначального мира, и Армидель всегда с трепетом в сердце расспрашивала его о минувших днях. Он хорошо знал короля нолдор Финвэ в дни его юности, и, разумеется, вряд ли откажется помочь с нарядом для его внука.

— Здравствуй, — улыбнулся Мирион и, отложив деталь, с которой теперь работал, вытер руки и встал.

— Ясного дня. У меня к вам просьба.

— Какая же?

Он сделал приглашающий жест, и дочь Кирдана присела на стул у окна. Оглядев столы с разложенными на них инструментами, она собралась с мыслями и заговорила. В конце концов, достав готовые эскизы, протянула их мастеру.

— Вы поможете? — спросила она.

— Разумеется, — кивнул Мирион. — Не о чем и говорить.

— Благодарю вас! — воскликнула Армидель и порывисто прижала руки к груди.

Теперь предстояло самое приятное. Она отправилась в покои, где давно уже было подготовлено все необходимое, и принялась за работу.

Конечно, некоторые детали наряда приходилось изменять прямо на ходу. То части узора, задуманного изначально, не хотели гармонировать с уже сделанным, то фасон рукава начинал казаться ей не вполне удачным.

Стежки послушно один за другим ложились на ткань. Армидель вышивала, держа перед мысленным взором образ возлюбленного, и каждая ниточка, прежде чем занять предназначенное ей место, отвечала мастерице горячим и охотным согласием.

Анор и Итиль привычно сменяли на небе друг друга. Вечерами Армидель нехотя прерывала занятие, а поутру вновь к нему возвращалась.

Вскоре наряд был готов. На столе лежала рубашка чистого белого цвета, отделанная серебром, с широкими рукавами, собранными в манжеты и отдаленно напоминающими крылья птицы, а рядом голубая, под стать полуденному небу, котта.

Открыв ларец, Армидель достала наручи с выгравированными на них деревьями, восходящими светилами и лошадьми, пытающимися обогнать ветер. Осмотрев еще раз, она положила их на стол и присоединила к ним пояс.

— Очень красиво получилось, — заметил Кирдан, заходя в комнату.

Армидель просияла и обернулась к отцу:

— Как думаешь, ему понравится?

— Уверен.

Она снова бережно провела рукой по ткани и подумала, что, когда в следующий раз прибудет гонец, то вполне можно будет с ним отправить подарок. Однако Кирдан, с которым она поделилась этим соображением, вдруг отрицательно покачал головой:

— Лучше сама передашь перед самой свадьбой, когда приедешь. Конечно, на дорогах теперь спокойнее, чем было раньше, однако я не стал бы зря рисковать.

Армидель задумалась, а после согласилась:

— Да, ты прав.

Она подошла к балкону и поглядела на море. Анор постепенно опускался в воду, и небо потемнело, окрасившись в золотые тона. Мысли девы стремились на север.

«Интересно, чем занят он сейчас?»

Немного огорчало, что она ничем не может помочь ему, а так же то, что до следующей встречи еще так долго ждать!

Она вздохнула тяжело, и Новэ, неслышно приблизившись, положил руку дочери на плечо.

— Не грусти, — сказал он тихо. — Время быстро пролетит, не успеешь оглянуться.

Она прижалась к груди отца, и тот крепко, ласково обнял дочку и потрепал ее по голове.

— Кстати, — продолжил он после короткого молчания, — твоя мать закончила платье. Пойдешь мерить?

Армидель встрепенулась, и на лице ее отчетливо отразилось ожидание чуда. И счастья.

Глава опубликована: 02.08.2024
Обращение автора к читателям
Ирина Сэриэль: Автор очень старался, когда писал эту историю, и будет бесконечно благодарен за фидбек.
Отключить рекламу

Предыдущая главаСледующая глава
20 комментариев из 187 (показать все)
Приветствую, дорогие автор и соавтор!
Как много произошло в этой главе! Я бесконечно горда Гид Галадом — Финдекано воспитал замечательного сына: верного, благородного и мужественного. Увы, но есть вести и гораздо печальнее — Маглор погиб, и только чувство долга и ответственности е позволило его супруге последовать за ним в Чертоги. Да, она еще нужна здесь, всем тем, кто шел за ее супругом. И все же... Как горько и больно терять тех, кого успел полюбить, пусть даже это герои книги! Я всплакнула над павшими героями, знакомыми и не очень, потому что всех мне жалко. И даже не стыжусь этого.
Финрод едва не поплатился жизнью, думая, что сможет одержать победу над майа, но он был, безусловно хорош! С Мелиан расправился Хуан, настал конец ее подлым, мерзким чарам, а все, что она получила за свою преданную службу Врагу — полное его пренебрежение. Туда ей и дорога!
Сцена сражения с Глаурунгом поистине шикарна! Воины, в которых только с песнью Маглора просыпалась воля, бились с тварью коварной и сильной. Я понимаю, что это ещё не все потери, что еще будут страшные вести и не так жаль..
Я хочу поблагодарить замечательных авторов за их великий труд! Эта глава разбила мне сердце...
Показать полностью
5ximera5

Маглор ценой своей жизни защитил всех тех, кто был ему дорог, кто доверился ему. Врата устояли, пусть даже такой чудовищной ценой. Теперь главное, чтобы смерть его не была напрасной, а уж к этому Алкариэль приложит все силы. Спасибо большое вам за ваши эмоции во время этой сцены!
Хуан тоже майя, и их сражение с Мелиан было битвой равных!
А Финдекано да, умничка )) сына замечательного воспитал!
Спасибо вам большое за отзыв! Приятно очень, что эта глававам понравилась и вызвала столько эмоций!
Приветствую, дорогие автор и соавтор!
Нет скорби сильнее и горше, чем терять возлюбленных и детей. Все равно, что остаться без смысла к существованию! Айканаро утратил и то и другое. Это страшный удар! Они с Андрет знали, что недолго буду вместе, потому что люди смертны, но... Этот срок оказался еще короче. Просто невероятно сильные эмоции обрушились на меня после прочтения! Я скорбела вместе с Айканаро и прекрасно понимаю его чувства. Осталась лишь жажда мести и боль. Как мне хотелось бы чтобы он смог пережить вместо и не выгореть дотла!
И Алкариэль... Восхищаюсь ее мужеством и стойкостью! Она потеряла любимого супруга, но долг призывает быть сильной ради своих людей. Она готова верить в любое пророчество и предвидение, лишь бы говорило о возвращении любимого. И да, эльфы могут возродиться, в отличии от Андрет.
Карантир тоже потерял возлюбленную, и так страшно... Жест с кольцом заставил меня всплакнуть, это так трогательно и печально, что невозможно описать. Они потеряли слишком много времени, избегая предназначения и теперь ему осталось лишь сожалеть об упущенном времени и возможностях. Все это так грустно!
Потрясающе прописаны персонажи и их чувства! Их словно пропускаешь сквозь себя и иногда это больно и горько.
Но после любой бури появляется солнце. Я буду ждать хороших вестей.
Показать полностью
5ximera5
Спасибо вам большое за отзыв и за ваши эмоции!
Увы, война не считается с нашими чувствами и часто забирает тех, кто дороже всех. Аэгнору и Карантиру в этом смысле не повезло. Алкариэль тоже, но у нее есть задача - защищать верных. Она постарается стать хорошей леди Врат. А Аэгнор с Карантиром постараются справиться с горем.
Еще раз спасибо вам!
Приветствую, дорогие автор и соавтор!
Грандиозне битвы и судьбы многих тысяч... Война, описываемая вами просто не знает себе равных по детализации и эмоциональности!
Мне даже трудно выделить какой-либо из понравившихся моментов, потому что здесь великолепно описано решительно все!
Но начнем по порядку.
Алкариэль поражает меня своей выдержкой. Она обязана быть сильной. Словно сама судьба готовила ее к роли Повелительницы. Она многое знает о том, как управлять крепостью, как разговаривать с военачальниками и подданными... Алкариэль — как пламя надежды в то, что с гибелью Макалаурэ не все кончено. Будучи эльфом, он еще может получить свой второй шанс.
Нерданэль, как любая мать, чувствует гибель сына. Каково это — быть настолько далеко от своих детей? Она даже не сможет проститься с ними... Ей остаются лишь скорбь, слезы и вечное ожидание. Это такая горькая учесть, что страшно об этом даже думать!
Между тем, в бой идёт сын Финдекано и он молод, бесстрашен, его идеи поистине смертоносные для врагов и обращают их в бегство. Думаю, отец гордится сыном!
Битва против Готмога захватывает дух! Предводитель балрогов был могучим и грозным противником, но и он не устоял против объединенных усилий защитников Средиземья!
Поистине замечательная глава, дорогие авторы! Это нечто невероятное!
Показать полностью
5ximera5
Спасибо вам огромное за отзыв! Очень приятно, что глава и описанные в ней события вам понравились и вызвали такие эмоции!
Алкариэль тяжело, но обязана быть сильной - ибо если она сдастся, то кто защитит верных? А надежда на счастье с мужем у нее действительно есть, вы верно сказали - он эльф. И эта надежда ее поддерживает. И ей помогают знания, полученные от леди Лехтэ. Лехтэ ведь родственница Верховного короля и жена принца нолдор, ей было, чему научить свою воспитанницу. Но вот то, что она обратила на нее внимание и начала это самое обучение - возможно, тут действительно сыграла свою роль судьба.
Нерданэль пришлось очень тяжело, но она привыкла быть сильной, и она нолдиэ. Она постарается справиться!
А Финдекано действительно гордится таким замечательным сыном!
Еще раз огромное вам спасибо!
Приветствую, дорогие автор и соавтор!
Куруфинве неизменно меня восхищает! Перед лицом врага он не думает о внутрисемейных распрях, только о единстве рода. Он надёжный, как гранитный утес, может быть разным, но только не подлым. Тэльмиэль и Куруфинве — моя самая любимая пара! То, как они во всем стараются видеть красоту и гармонию и даже в тяжкие времена; то, как относятся друг к другу с нежностью и трепетом... Все это превращает их союз в нечто большее, чем просто супружеские узы. И Тьелпэ, конечно, сын своих родителей. Без преувеличения он совершил невозможное — прогнал от стен крепости самого Саурона! Столь могучая сила любви и самоотверженности живет в нем! Она буквально обжигает и ослепляет врагов! Я просто восхищена его поединком!
И еще не стоит забывать о подвиге людей, которые ценой собственных жизней смогли уничтожить немалую силу врага в виде троллей! Последние мгновения выживших после взрыва были ужасны и я надеюсь, что им воздадут должное, как одним из самых отважных воинов!
Фэа Макалаурэ смогла встретиться с родными и это правильно, ведь их должно тянуть друг к другу. К сожалению, он и его родичи продолжают томиться в заключении в чертогах Намо. Интересно, возможно ли восстание душ против этого майа? Поистине, он жесток и несправедлив, так что хочется пожелать всем его узникам поскорее выбраться на свободу!
Огромное спасибо ща прекрасную главу! Образы войны и чудовищные картины сражений написаны так живо, что иногда становится страшно, а от героизма людей и эльфов пробегают мурашки!
Показать полностью
5ximera5
Спасибо вам огромное за такие теплые слова и за ваши эмоции! Оба автора старались рассказать о той войне, поэтому очень рады, что у них получилось! И невероятно приятно, что вам нравится пара Курво и Лехтэ! Они действительно замечательные ) И сын конечно старается быть достойным родителей!
А Макалаурэ... Посмотрим, что и как у него там получится в Мандосе!
Спасибо большое вам еще раз!
Приветствую, дорогие автор и соавтор!
Летопись этой ужасающей войны продолжается — битва за битвой. Страшно и больно считать потери! Но не только на физическом плане ведется война. Тьелпэ, несмотря на собственное состояние, каким-то чудом смог удержать воинов у самых чертогов Мандоса. Сияние вокруг его фигуры явно послужило беднягам неким маяком. Да, у прочих целителей не вышло, но это еще не значит, что они не найдут средства и от Дыхания тьмы!
Между тем фэа Маглора ведет свою битву за Арду. Его пение словно исцеляет сам МИР! Латает прорехи, усиливает... Возможно, его сверхъестественное вмешательство поможет эльфийским воинам стряхнуть с себя наведенную магией апатию. Да, все устали, отчаяние близко. Я очень понимаю их состояние, но родичи не бросят. Помощь подоспела вовремя и это вселяет надежду.
Забавно бесился Саурон! Так ему и надо. Пусть поймет, что против единства эльфов он слишком... Одинок. А это прямой путь к поражению.
Огромное спасибо за главу!
5ximera5

У прочих целителей повторить подвиг Тьелпэ по исцелению от Дыхания Тьмы не получится ) подсказка насчет причины в самой сцене и в словах того, кого Тьелпэ призывал ) именно в этой сцене авторы были каноничны до предела ))
Маглор сын Пламенного Духа, а значит даже после смерти не сдастся ))
Спасибо большое вам за отзыв! Очень приятно!
И снова здравствуйте!
Выборы короля Дориата — это нечто! Ну, как показало время и практика, Хуан таки не ошибся и юный Трандуил оказался хорошим и хозяйственным королем))) да и, если честно, он заслужил это право. Должно же было жителям Дориата повезти с правителем. Лютиэн так и не нашли. Остаётся надеяться, что дева встала на путь искупления.
Алкариэль... Боже мой, это просто мой герой! Мало того, что она испытывает непроходящую боль от потери любимого, она никому не открывает того. Напротив, к каждому внимательна, каждому у нее находятся добрые и ободряющие слова... Нет слов, я просто в восхищении ее мужеством и мудростью! И хоть на пару мгновений, но ей удалось услышать голос любимого, хранить в сердце надежду. Алкариэль поражает меня! Ее история ударила прямо в мое сердце и я плачу, когда читаю о том, как она старается казаться сильной ради своих людей. Истинная Леди.
Битва Моргота с Куруфинве — просто невероятно! Казалось бы, все кончено, против такого противника не выстоять никому, но Курво раз за разом продолжает удивлять и союзников и врагов!!!
История бедной маленькой птички... Господи, это так печально. Хорошо, что она осталась жива и получила помощь, а скольких беспомощных существ растоптали, сожгли, замучили... И даже не заметили их гибели.
Огромное спасибо за ваш труд.
Показать полностью
5ximera5
Спасибо вам огромное за такие добрые слова! Вы не представляете, как приятно, что Алкартэль вам понравлась!
А Трандуил ведь действительно достоин )) малый умный, успел себя хорошо показать ) а то, что молод... Так научится всему )
Курво тоже есть, ради чего сражаться с Морготом!
И пусть вызивет побольше таких вот маленьких птичек!
Ещё раз спасибо большое!
Приветствую, дорогие авторы!
Я очень рада тому, что Тьелпэ не только сам выздоровел, но и помогает другим подняться. Все же, он необыкновенно светлый юноша!
Решение Аракано было порывистым и даже безумным — в одиночку убить самого Мелькора! Только полное отчаяние или безрассудство могло толкнуть на это, но Аракано не остановился. Конечно, он проиграл поединок, но иио себе память Врагу оставил. Это даже не обидно. И как же ему повезло, что нашёлся на свете еще один такой же сумасшедший эльф))) вот и встретились два одиночества. Надеюсь, Аэгнор не опоздает и сможет спасти родича и себя от самоубийственной затеи.
Похороны Хуора очень печальное событие. К сожалению, эльфы правы: век людей и без того слишком короток... Но люди отважны, сильны душой и сердцем и более чем достойны признания со стороны бессмертных. И уж точно не должны быть похоронены в братской могиле.
Война жестока и страшна, она унесла многие жизни и пройдет еще много лет, прежде чем затянутся душевные раны!
Огромное спасибо за отличную главу!
5ximera5

Много лет для людей, а эльфы не забудут ее никогда! Битва была страшной, но сама война еще не закончена! И кто знает, что ждет всех впереди... Но тот же Хуор точно достоин отдельной могилы и памяти.
Очень приятно, что вам нравится Тьелпэ! Авторы и сами относятся к нему с нежностью ))
И Аэгнор будет очень стараться успеть!
Спасибо большое вам за отзыв и теплые слова! Очень приятно!
Приветствую, дорогие авторы!
До чего светлой и радостной дымкой подёрнуты счастливые воспоминания о жизни и первой встрече в благословенном краю! И Тэльмиэль и Куруфинве есть что вспомнить, чтобы улыбнуться, гоня прочь от себя ужасы войны. Битвы отгремели, настал черед хоронить павших и оплакать каждую потерю. "Мир вздрагивает, когда умирает эльф". Думаю, это очень правильное мироощущение, потому что с каждой такой утратой в мире становится меньше магии и чуда.
Мне иногда жаль Лютиэн, но потом вспоминаю, как легко она поддалась соблазну темной стороны и снова понимаю, что принцесса сполна заслужила все свои испытания и несчастья. Тот самый момент, когда приходится платить по счетам.
Тьэлпэ нашел способ связаться с любимой и это чудесно, потому что добро возвращается к тем, кто им живет. Что же до мнения людей о новом короле эльфов... Мне кажется, что это справедливо. Хороший выбор.
Все возвращаются домой, и это такое приятное чувство, когда воссоединяются семьи! Пожалуй, эта глава очень ламповая и красивая. Пробуждает приятное тепло в груди!
Огромное спасибо замечательным авторам!
5ximera5
И вам спасибо огромное за отзыв и такие добрые слова! Добро действительно возвращается, а воспоминания помогают справиться с трудностями )
Тьелпэ еще много чего предстоит впреди, так же как и его родителям )
Лютиэн тоже еще не окончила свой путь )
Еще раз спасибо вам!
Добрый день, автор и соавтор! Даже не верится, что всё закончилось... Было очень интересно. Жалко Андрет и Аэгнора.
Кстати, примерно до середины последней главы я протормозила и думала, что "отразилась роса в пламени" - просто красивое название. А потом как дошло...
Санёк-Огонёк

Спасибо большое! Приятно, что история была вам интересна!
Да, насчет росы и пламени это не только красивое название )
Приветствую, дорогие авторы!
Как жаль, что Аракано не выжил. Конечно, у него еще есть шанс возродиться, но это все же смерть и она печальна для тех, кто остался. Потери коснулись в равной степени всех, но если у эльфов есть возможность, подобно Эленвэ, вновь увидеть родных, то со смертными все очень грустно. Смерть мужа сильно подкосила Риан. Настолько, что даже ребёнок в утробе ее не особенно радует. Она словно доживает отпущенные ей дни просто потому, что надо. Хорошо, что ее нашли и спасли Финдекано с супругой. Может, им удастся пробудить душу Риан от онемения.
Намо и его супруга почему-то напомнили мне древнегреческого Аида и Персефону. Супруга бога не растеряла сочувствия и доброты, так и Вайрэ всегда с нежностью относится к бедным страдающим душам.
В Куруфинве все чаще говорит Клятва. Это тревожно, но избавиться от последствий решений не так и просто. Тэльмиэль остаётся только смириться и пытаться смягчить нрав мужа.
Отношение новоявленных родственников к Даэрону вполне понятно — настороженность и скепсис. Впрочем, они не имеют права решать за дочь Нолофинве, кому ей обещать свое сердце. Но да, сюрприз удался!
Огромное спасибо за главу! Очень пронзительно описано горе Риан, я всплакнула...
Показать полностью
5ximera5

Смерть супруга действительно очень сильно подкосила Риан. И теперь, чтобы даже проосто существовать, приходится прилагать немало сил.
Эльфам тоже тяжело терять близких, но у них действительно хотя бы есть надежда на второй шанс...
Курво еще предстоит однажды определить окончательно свои отношения с Клятвой. Но пока он борется с ней, как может.
У Аредэль с Даэроном конечно могут быть поначалу сложности с родней, но они постараются справиться!
Спасибо большое вам за внимание к истории и за добрые слова!
Чтобы написать комментарий, войдите

Если вы не зарегистрированы, зарегистрируйтесь

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓

↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх